Об основных правовых понятиях, используемых в диспозиции ст. 243. 2 УК РФ Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 343.2/.7

Халиков Искандер Альфредович

кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры прокурорского надзора за исполнением законов в оперативно-розыскной деятельности и участия прокурора в уголовном судопроизводстве, Казанский юридический институт (филиал) Университета прокуратуры Российской Федерации, 420111, Россия, г. Казань, ул. Московская, д. 41, e-mail: [email protected]

Iskander A. Khalikov

Candidate of Law,

Senior Lecturer of the Department of prosecutor's supervision

of execution of laws in the operative-detective activities

and participation of the public prosecutor in the criminal procedure,

Kazan Law Institute (the branch) of the University of the Office

of the Prosecutor of the Russian Federation,

Moskovskaya str., 41, Kazan, Russia, 420111,

e-mail: [email protected]

ОБ ОСНОВНЫХ ПРАВОВЫХ ПОНЯТИЯХ, ИСПОЛЬЗУЕМЫХ В ДИСПОЗИЦИИ ст. 243.2 УК РФ

Аннотация. В статье на основании проведенного обобщения результатов судебного рассмотрения уголовных дел, возбужденных по признакам состава преступления, предусмотренного ст. 243.2 УК РФ, сделан вывод о том, что признание объектами археологического наследия, а также археологическими предметами должно быть исключительно на основании проведенных археологических полевых работ (археологических разведок, археологических раскопок), которые служат основным либо одним из основных источников информации о них. Высказано мнение о наличии определенных трудностей при признании в качестве предмета преступления, предусмотренного ст. 243.2 УК РФ, археологических артефактов - нумизматического материала XVIII - начала XX в. Обращено внимание, что при квалификации рассматриваемого преступления необходимо устанавливать взаимосвязь между объектом археологического наследия и археологическим предметом, на основании которой можно сделать вывод о наличии либо отсутствии состава преступления, предусмотренного ст. 243.2 УК РФ. Кроме того, автором сделан вывод о том, что в случае отсутствия информации о месте обнаружения археологических предметов может быть утрачено их научное, а также при определенных обстоятельствах культурное и (или) историческое значение.

Ключевые слова: объекты археологического наследия, археологические предметы, археологические полевые работы, квалификация преступлений, культурный слой.

CONCERNING THE BASIC LEGAL CONCEPTS USED IN DESCRIPTION OF THE ARTICLE 243.2 OF THE CRIMINAL CODE

Summary. In the article on the basis of a generalization of the results of judicial review of criminal cases initiated on the grounds of the crime, provided for by art. 243.2 of the Criminal Code of the Russian Federation concluded that recognition of objects of the archaeological heritage, as well as archaeological objects, should be carried out only on the basis of the performed archaeological field work (archaeological surveys, archaeological excavations), which serve as the main or one of the main sources of information about them. The opinion was expressed about the presence of certain difficulties in recognition as the subject of a crime under art. 243.2 of the Criminal Code of the Russian Federation of archaeological artifacts - numismatic material of the XVIII - XX centuries. It was noted that when classifying the crime, it is necessary to establish the relationship between the object of the archaeological heritage and the archaeological object, on the basis of which it can be concluded that there is or no corpus delict provided by art. 243.2 of the Criminal Code. In addition, the author concluded that in the absence of information about the place of discovery of archaeological objects, their scientific, and also, under certain circumstances, cultural and (or) historical significance may be lost.

Keywords: archaeological heritage sites, archaeological objects, archaeological field work, classification of crime, cultural layer.

Памятник археологии, культурный слой, а также археологический предмет выступают в качестве базовых дефиниций в выстроенной на основе положений Федерального закона от 23 июля 2013 г. № 245-ФЗ [1] системе государственной охраны археологического наследия. От правильного толкования приведенных терминов зависит возможность привлечения к уголовной ответственности лиц, осуществляющих незаконный поиск и (или) изъятие археологических предметов из мест залегания.

© 2019 Халиков И. А.

Согласно статистическим данным в 2017 г. к уголовной ответственности по ст. 243.2 УК РФ было привлечено одно лицо (в 2016 г. - 3). По всем рассмотренным судами уголовным делам был применен особый порядок принятия решения, соответственно они были рассмотрены без исследования и оценки доказательств, собранных в ходе проведенного расследования. Кроме того, в 2017 г. правоохранительными органами в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого (п. 1 ч. 1 ст. 208 УПК РФ), было приостановлено 4 уголовных дела, возбужденных по ст. 243.2 УК РФ (в 2016 г. - 2) [2]. При этом с каждым годом в стране растет оборот археологических предметов, противоправно изъятых из культурного слоя памятников археологии [3]. Изложенное свидетельствует о наличии определенных проблем правоприменительной практики, требующих детального рассмотрения и разрешения.

По нашему мнению, при привлечении к ответственности по ст. 243.2 УК РФ лиц, проводящих без разрешения (открытого листа) археологические изыскания, основные трудности заключаются в необходимости обращения к нормативным актам иных отраслей права, а также документам, регламентирующим подобного рода деятельность. В них дается определение используемым в диспозиции статьи специальным терминам, таким как археологический предмет, место залегания, культурный слой, памятник археологии, открытый лист. Таким образом, можно сделать вывод о том, что ст. 243.2 УК РФ, предусматривающая ответственность за незаконный поиск и (или) изъятие археологических предметов из мест залегания, по конструкции является бланкетной. Для раскрытия правовой природы данного преступления следует обратиться не только к нормам национального права, но и к международно-правовым актам надзаконного (приоритетного) характера. В соответствии с Федеральным законом от 27 июня 2011 г. № 163-ФЗ Российской Федерацией была ратифицирована Европейская конвенция об охране археологического наследия (пересмотренная) от 16 января 1992 г. (далее - Европейская конвенция, если не указано иное) [4]. Данный международный договор содержит определение основных понятий, используемых в диспозиции ст. 243.2 УК РФ. Согласно ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации международные договоры являются составной частью правовой системы государства. В связи с этим основные понятия, используемые при квалификации преступлений, административных правонарушений в отношении памятников археологии, должны толковаться с учетом положений приведенного выше международного документа. Вместе с тем, дословный перевод отдельных терминов, в частности с английского языка, искажает их содержание и отличается от официального толкования, используемого в отечественном законодательстве.

Так, исходя из содержания ст. 1 Европейской конвенции, в качестве археологических объектов следует рассматривать все остатки и предметы (remains and objects), а также любые иные следы существования человека ушедших исторических эпох, основным источником информации о которых служат раскопки или открытия (находки). Согласно § 3 рассматриваемой статьи археологическое наследие включает сооружения, строения, группы зданий, освоенные участки, движимые объекты, памятники другого рода, а также окружающую их обстановку (as their context - дословный перевод фрагмента с английского языка: их содержание (наполнение), в отечественном законодательстве оно соответствует термину «культурный слой»), которые могут находиться на суше или под водой.

Ст. 3 Федерального закона от 25 июня 2002 г. № 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации» (далее - Федеральный закон № 73-ФЗ, если не указано иное) относит к археологическим предметам движимые вещи, основным или одним из основных источников информации о которых независимо от обстоятельств их обнаружения являются археологические раскопки или находки. При этом в рассматриваемом законе нет описания качественных характеристик, которыми должен обладать археологический предмет, а также не указаны условия признания его таковым. Исходя из содержания ст. 1 Европейской конвенции и ст. 3 Федерального закона № 73-ФЗ предметом правовой охраны могут быть признаны не все следы существования ушедших эпох, а только те из них, информация о которых может быть получена исключительно либо преимущественно в результате проведения археологических полевых работ [5]. Соответственно если сведения о найденных в земле или под водой предметах и месте их обнаружения можно получить иным способом, из иных информационных источников, то подобные предметы и объекты не могут быть признаны археологическими. При этом должно быть соблюдено условие, согласно которому получаемая информация не должна быть производной от результатов археологических полевых работ, описания археологических предметов, находок. В правоприменительной практике могут возникнуть отдельные вопросы при

признании объектами археологического наследия селищ, каналов, дорог, мест совершения религиозных обрядов, а также культурного слоя XVIII - начала XX в. Формально приведенные объекты соответствуют критериям, предъявляемым ст. 3 Федерального закона № 73-ФЗ, поскольку возникли более ста лет назад. Вместе с тем сведения об объектах XVIII - начала XX в. и связанных с ними событиях могут быть получены и из иных информационных источников.

Так, 21 июля 2017 г. Базарно-Карабулакским районным судом Саратовской области В. был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 243.2 УК РФ. В соответствии с приговором осужденный 12 ноября 2016 г. с 07.40 до 10.30, находясь на территории выявленного объекта археологического наследия «Обрядовый комплекс Шняево-Ь>, имеющего определенные территориальные границы, используя специальное техническое средство поиска - металлоискатель, не имея на то разрешения (открытого листа), осуществляя поиск археологических предметов из мест залегания, обнаружил находящиеся в культурном слое памятника 11 медных монет 1739-1823 гг. чеканки. Затем В. с целью изъятия археологических предметов, используя лопату, выкопал 11 ям различных размеров, тем самым повредил культурный слой объекта охраны. В судебном заседании В. свою вину в инкриминируемом ему преступлении признал, согласившись с объемом предъявленного ему обвинения, и поддержал ходатайство о постановлении приговора без судебного разбирательства [6].

Поскольку приговор вынесен в особом порядке, судья в соответствии с п 8 ст. 316 УПК РФ воздержался от анализа и оценки собранных следствием доказательств. По нашему мнению, имеются отдельные вопросы по отнесению «Обрядового комплекса Шняево-Ъ> к числу выявленных объектов археологического наследия, а также к признанию обнаруженных монет археологическими предметами. Так, до совершения В. противоправных действий в отношении памятника истории и культуры о его существовании археологам не было известно. Селение Шняево возникло в Базарно-Карабулакском районе Саратовской области (Саратовской губернии) в 1692 г. как место компактного проживания чувашей, исповедовавших язычество. Основной источник информации о возникновении селения - документ о привлечении служилых чувашей к корабельным работам от 1711 г. [7, с. 31]. Принятое на государственную охрану сооружение для отправления обрядов возникло с появлением селения. Найденные В. медные монеты 1739-1823 гг. чеканки, признанные археологическими предметами, не могут служить источником знаний о компактно проживавшей на этом участке этнической группе и (или) совершении ими религиозных обрядов. Информацию о самих монетах можно получить из иных информационных источников, к примеру, нумизматических каталогов [8]. Соответственно, исходя из приведенных в приговоре Базарно-Карабу лакского районного суда обстоятельств совершенного преступления, а также анализа информационных источников об объектах правовой охраны, сложно сделать вывод об обоснованности отнесения «Обрядового комплекса Шняево-Ъ> к числу выявленных памятников археологии, а обнаруженных в культурном слое медных монет к числу археологических предметов.

Между объектами археологического наследия и археологическими предметами должна устанавливаться связь, определяющая их взаимную культурно-историческую значимость и ценность. Определение Европейской конвенции и Федерального закона № 73-ФЗ выдвигают на первый план информационный критерий для определения правовой природы соотношения рассматриваемых дефиниций. К археологическим предметам относятся только те вещи материального мира, понимание которых может быть обеспечено в результате соответствующих научных исследований археологического объекта (археологических разведок, археологических раскопок) [9]. Без установления и анализа подобной связи невозможно привлечение лица к уголовной ответственности по ст. 243.2 УК РФ.

Так, в сентябре 2015 г. сотрудникам полиции г. Полевской Свердловской области стало известно о том, что на окраине города в ходе проведения незаконных археологических полевых работ был обнаружен клад бронзовых изделий Иткульской металлоносной культуры (УП-Ш вв. до н. э.). Народность, относящаяся к носителям Иткульской культуры, проживала в Зауралье в первом тысячелетии до н.э. Свое наименование культура получила благодаря озеру Иткуль (Челябинская область), на берегу которого были обнаружены первые следы ее существования.

Факт обнаружения клада был сокрыт неизвестными лицами, что стало основанием для проведения проверки сотрудниками отделения ЭБ и ПК ОМВД России по г. Полевской. По результатам оперативно-розыскного мероприятия «проверочная закупка» сотрудниками полиции был задержан гражданин К. - житель города Полевской, у которого было изъято семь бронзовых птицевидных идолов. В соответствии с выводами судебной экспертизы изъятые артефакты

относятся к археологическим предметам, ранее составлявшим часть археологического клада Ит-кульской металлоносной культуры, и представляют особую культурную и историческую ценность. К. по факту нахождения и последующего изъятия у него археологических предметов сообщил сотрудникам правоохранительных органов, что приобрел их с целью последующей перепродажи у неизвестных ему лиц посредством сети Интернет. 27 сентября 2016 г. на основании постановления Полевского городского суда Свердловской области в отношении К. производство по делу о совершении им административного правонарушения, предусмотренного ст. 7.15.1 КоАП РФ «Незаконный оборот археологических предметов», прекращено на основании п. 6 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ в связи с истечением сроков давности привлечения к административной ответственности [10]. В приведенном решении указано о признании К. вины в инкриминируемом ему правонарушении, что свидетельствует об осведомленности последнего относительно культурной и исторической ценности изъятых у него в ходе проверочной закупки предметов. При всей очевидности совершенного К. преступного деяния, сотрудникам полиции не удалось доказать его причастность к незаконному поиску и (или) изъятию археологических предметов из мест залегания. По данному факту было вынесено решение об отказе в возбуждении уголовного дела. Приведенный пример свидетельствует об определенных сложностях при доказывании происхождения археологических предметов из мест проведения нелегальных раскопок, если только преступники не были задержаны на месте, то есть в ходе или непосредственно после проведенных раскопок.

Однако и задержание на месте происшествия лица, уличенного в незаконном поиске археологических предметов, не является безусловным основанием признания его виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 243.2 УК РФ. Так, приговором Чистополького районного суда Республики Татарстан от 17 декабря 2015 г. Х. был оправдан по ч. 1 ст. 30, п.п. «а», «в» ч. 3 ст. 243.2 УК РФ в связи с непричастностью к преступлению. На основании определения Верховного суда Республики Татарстан от 16 февраля 2016 г. принятое решение оставлено без изменения. В соответствии с материалами уголовного дела 9 июля 2014 г. Х. в числе прочих был задержан сотрудниками УФСБ по РТ на территории выявленного в 60-е гг. ХХ в. памятника археологии «Кзыл-Яланское (Ново-Александровское) селище». При себе у задержанного предметов идентифицируемых как изъятые из культурного слоя памятника археологии обнаружено не было. В автомашине, принадлежащей Х. и находившейся около раскопа, был обнаружен принадлежащий последнему металлоискатель. В ходе проведенного сотрудниками правоохранительных органов обыска в квартире Х. были обнаружены и изъяты исторические артефакты, в последующем признанные археологическими предметами. Однако суд счел это недостаточным для привлечения лица к уголовной ответственности. В мотивировочной части вынесенного решения было указано, что нахождение Х. на месте раскопа, наличие у него в автомашине металлоискателя и изъятие по месту жительства археологических предметов не могут является доказательствами приготовления последнего к незаконному поиску и изъятию археологических предметов из мест залегания [11].

Таким образом, при признании памятника археологии и археологического предмета подлежащими государственной охране важное значение имеет информационный фактор. Сведения о них должны быть получены преимущественно в ходе проведения археологических полевых работ, а их верификация должна быть проведена на основании обобщения научных отчетов о выполнении подобного рода работ. Особенностью археологических предметов является то, что без учета результатов научного изучения мест их обнаружения исследователи не могут установить время их создания, а также определить их роль в культуре и истории народа, народности, этнической либо социальной группы. При отсутствии достаточной информации о месте обнаружения археологических предметов может быть утрачено их значение для науки, а также созданы препятствия по возможности привлечения к уголовной ответственности лиц, осуществляющих их незаконный поиск и изъятие. Изложенное свидетельствует о необходимости раскрытия содержания используемых в ст. 243.2 УК РФ дефиниций, их соотношения между собой в соответствующем постановлении Пленума Верховного суда РФ, благодаря чему будут разрешены вопросы, возникающие у правоприменителей при квалификации преступлений в отношении памятников археологии, археологических ценностей.

Библиографический список

1. О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части пресечения незаконной деятельности в области археологии: Федеральный закон от 23 июля 2013 г. № 245-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2013. № 30 (Ч. I). Ст. 4078.

2. Сведения о преступности за 2017 г. [Электронный ресурс]. URL: https://мвд.рф/Deljatelnost/results/fmanci/сведения за 2017 г. (дата обращения: 01.11.2018).

3. Состояние историко-культурного наследия [Электронный ресурс]. URL: http://www.voopik.ru/our-heritage/status-cultural-heritage/(дата обращения: 01.11.2018).

4. Европейская конвенция об охране археологического наследия (пересмотренная) от 16 января 1992 г. // Бюллетень международных договоров. 2013. № 3. С. 41-54.

5. Панфилов А. Н. Ключевые правовые понятия в области археологии в российском законодательстве и проблемы их правовой определенности // Вестник Тюменского государственного университета. Социально-экономические и правовые исследования. 2017. Т. 3. № 3. С. 113-136.

6. Приговор Базарно-Карабулакского районного суда Саратовской области от 21 июля 2017 г. по делу №1-1-68/2017 [Электронный ресурс]. URL: sudact.ru/regular/doc/apYq03fwZjdE/ (дата обращения: 01.11.2018).

7. Симбирско-Саратовкие чуваши: монографическое исследование / под ред. М. Г. Кондратьева. Чебоксары: ЧГИГН, 2004. 274 с.

8. Белякова И. М., Яковлев А. Б. Любительский металлопоиск в Российской Федерации: законодательные запреты, проблемы правового регулирования и пути их устранения // Черные дыры в российском законодательстве. 2016. № 3. С. 122-126.

9. Ковалев А. А. Применение понятий «археологический предмет» и «культурный слой» в правоохранительной деятельности // Сохранение археологического наследия: проблемы и перспективы: материалы науч.-практ. конф. Москва, 9-10 декабря 2013 г. М.: ИА РАН, 2015. С. 8-32.

10. Постановление от 27 сентября 2016 г. по делу № 5-134/2016 [Электронный ресурс]. URL: sudact.ru/regular/doc/zg9nYIsoiWUx/ (дата обращения: 12.11.2018).

11. Определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда Республики Татарстан от 16 февраля 2016 г. по делу № 22-1012/2016 [Электронный ресурс]. URL: docs.pravo.ru/document/view/78518845/ (дата обращения: 12.11.2018).

References

1. O vnesenii izmeneniy v otdel'nyye zakonodatel'nyye akty Rossiy-skoy Federatsii v chasti presecheniya nezakonnoy deyatel'nosti v oblasti ar-kheologii: federal'nyy zakon ot 23 iyulya 2013 g. no. 245-FZ [On Amendments to Certain Legislative Acts of the Russian Federation regarding the suppression of illegal activities in the field of archeology: Federal Law of July 23, 2013 no. 245-FL]. Sobraniye za-konodatel'stva RF [Collection of Legislation of the Russian Federation], 2013, no. 30 (р. I), st. 4078 [in Russian].

2. Svedeniya o prestupnosti za 2017 g. [Crime information for 2017]. URL: https: //mvd.rf/Deljatelnost/results/financi/information for 2017 (Accessed: 01.11.2018) [in Russian].

3. Sostoyaniye istoriko-kul'turnogo naslediya [The state of historical and cultural heritage]. URL: http://www.voopik.ru/our-heritage/status-cultural-heritage/ (Accessed: 01.11.2018) [in Russian].

4. Yevropeyskaya konventsiya ob okhrane arkheologicheskogo naslediya (peresmotrennaya) ot 16 yanvarya 1992 g. [The European Convention on the Protection of the Archaeological Heritage (Revised) of January 16, 1992]. Byulleten' mezhdunarodnykh dogovorov [Bulletin of International Treaties], 2013, no. 3, pр. 41-54 [in Russian].

5. Panfilov A. N. Klyuchevye pravovye ponyatiya v oblasti arheologii v rossijskom za-konodatel'stve i problemy ih pravovoj opredelennosti [Key legal concepts in the field of archeology in the Russian legislation and the problems of their legal certainty]. Vestnik Tyumenskogo gosudarstvennogo universiteta. Social'no-ehkonomicheskie i pravovye issledovaniya [Bulletin of the Tyumen State University. Socio-economic and legal studies], 2017, vol. 3, no. 3, pp. 113-136 [in Russian].

6. Prigovor Bazarno-Karabulakskogo rayonnogo suda Saratovskoy oblasti ot 21 iyulya 2017 g. po delu no.1-1-68/2017 [The verdict of the Bazarno-Karabulaksky District Court of the Saratov Region of July 21, 2017 in case no. 1-1-68 / 2017]. URL: sudact.ru/regular/doc/apYq03fwZjdE/ (Accessed: 01.11.2018) [in Russian].

becthhk cm

7. Simbirsko-Saratovkie chuvashi [Simbirsk-Saratov Chuvash]. In M. G. Kondratyev (ed.). Che-boksari: CHGIGN, 2004, 274 p. [in Russian].

8. Belyakova I. M., Yakovlev A. B. Lyubitel'skij metallopoisk v Rossijskoj Federacii: za-konodatel'nye zaprety, problemy pravovogo regulirovaniya i puti ih ustraneniya [Amateur metal search in the Russian Federation: legislative prohibitions, problems of legal regulation and ways to eliminate them]. Chernye dyry v Rossijskom zakonodatel'stve [Black holes in the Russian legislation], 2016, no. 3, pp. 122-126 [in Russian].

9. Kovalev A. A. Primenenie ponyatij «arheologicheskij predmet» i «kuFtumyj sloj» v pravoohranitel'noj deyatel'nosti [Application of the concepts of «archaeological object and «cultural layer in law enforcement]. Sohranenie arheologicheskogo naslediya: problemy i perspektivy: materialy nauch.-prakt. konf. [Preservation of the archaeological heritage: problems and prospects. Scientific and practical conference. Countering illegal activities in archeology]. Moscow: IA RAN, 2015, pp. 8-32 [in Russian].

10. Postanovleniye ot 27 sentyabrya 2016 g. po delu no. 5-134/2016 [Resolution of September 27, 2016 on case no. 5-134 / 2016]. URL: sudact.ru/regular/doc/zg9nYIsoiWUx/ (Accessed: 12.11.2018) [in Russian].

11. Opredeleniye sudebnoy kollegii po ugolovnym delam Verkhovnogo suda Respubliki Ta-tarstan ot 16 fevralya 2016 g. po delu no.22-1012/2016 [Determination of the judicial division in criminal cases of the Supreme Court of the Republic of Tatarstan of February 16, 2016 in case no. 22-1012/2016]. URL: docs.pravo.ru/document/view/78518845/ (Accessed: 12.11.2018) [in Russian].