CC BY
156
УДК 725.94
КАПТИКОВ А. Ю.
Об одном «межрегиональном» типе барочного наличника
Статья посвящена одному из главных компонентов декора барочных храмов русской провинции XVIII века — наличнику с завершением в виде завитков-спиралей. Автор рассматривает его происхождение в центре России. Наличник получил распространение в Устюге, Вятке, на Урале, в Восточной Сибири. Автор обращает внимание на форму наличника.
Ключевые слова: барокко, наличник, завитки, форма, тип, традиция распространение в регионах.
KAPTIKOVA. Y.
ABOUT ONE «INTERREGIONAL» TYPE OF THE BAROQUE WINDOW’S DECORATION
The article is devoted to the decoration of Baroque churches of the Russian province of XVIII century. He called platband with curls. The author considers its origin in the heart of Russia. The Platband gained Ustyug, Vyatka, Ural, Eastern Siberia. The author pays attention to the window’s decoration.
Keywords: baroque, window’s decoration, twist, style, tradition spread in regions.
Каптиков
Анри
Юрьевич
кандидат искусствоведения, профессор УралГАХА
e-mail: [email protected]
В свое время лучший знаток архитектуры русской провинции Г. К. Луком-ский отмечал как «тип церкви конца
XVII в. северо-востока России» богатство наличников, «всегда с причудливо нарисованным фронтоном (излюблены спирали)» [6, 93]. Постараемся рассмотреть происхождение и развитие этого мотива.
Восходит он к замечательному представителю первой стадии барокко в России — к так называемому московскому или нарышкинскому, увенчавшему собой историю древнерусского зодчества, Якову Григорьевичу Бухвостову1. Известно, что свою деятельность он начинал в 1680-е гг. на Рязанщине, в следующем десятилетии сочетая с соседним Подмосковьем (знаменитая церковь Спаса в Уборах)2.
По оценке М. А. Ильина, «в рязанской церкви Бориса и Глеба (1686), особенно в верхней ее части», Я. Г. Бухвостов «уже находит... нужный язык. Наконец, в солотчинских постройках (1688-1689) зодчий обретает полную самостоятельность, выдвигаясь на одно из первых мест среди русских зодчих конца XVII в.» [4, 94]. Здесь имеются в виду здания Солотчинского монастыря под Рязанью, в частности, трапезная
1 Попытки некоторых современных исследователей (например, И. Л. Бусева-Давыдова) представить Я. Г. Бухвостова всего лишь подрядчиком, а не зодчим, совершенно несостоятельны и говорят о забвении широко известного факта совмещения в Древней Руси того и другого.
2 В самой Москве нет убедительно атрибутированных произведений Бухвостова, хотя возможна его причастность, например, к церкви Ризположения на Донской улице.
с церковью Святого Духа. Затем, в той же Рязани создан такой грандиозный шедевр Бухвостова, как Успенский собор (1693-1699), который Е. В. Михайловский называет «своеобразным апофеозом древнерусской архитектуры, ее вершиной, ее блестящим завершением как в смысле разрешения задач строительной техники... так и в смысле пространственного решения и искусства, с каким задуманы и исполнены элементы его декора» [7, 119].
Среди богатейшего убранства произведений Я. Г. Бухвостова выделяются наличники. Из них мы вычленим тот вариант, которому суждено было найти широкое применение в ряде других регионов России. Это фланкирование оконного проема перехваченными кольцом колонками на консолях, несущими антаблемент и пару встречных спиралевидных завитков. Впервые такой наличник встречается на восьмерике упомянутой церкви Бориса и Глеба, ряд декоративных деталей которой послужит образцом для других рязанских памятников рубежа XVП-XVШ вв.
Вскоре им украшается центральная апсида трапезного храма Святого Духа в Солотче, где антаблемент получил четкую раскреповку над колонками. А между завитками, приподнятое над ними, возникает их уменьшенное подобие, венчаемое кружком. Хотя уже тут наличник выполнен из белого камня, кульминация мастерства работавших под руководством Я. Г. Бухвостова резчиков — Успенский собор. Там, как считают специалисты, «резьба по белому камню. является шедевром,
© Каптиков А. Ю., 2014
29
Иллюстрация 1. Рязань. Успенский собор. Наличник верхнего ряда окон. Обмер П. А. Тельтевского. 1951 г.
Иллюстрация 2. Великий Устюг. Мироно-сицкая церковь. Деталь. Фото А. Ю. Кап-тикова. 1977 г.
Иллюстрация 3. Пасегово. Знаменская церковь. Фрагмент. Фото А. Ю. Каптикова. 1972 г.
не имеющим аналогий ни в XVII в., ни в предшествующих. Здесь искусство русских камнерезцев достигло вершины, до которой не удалось уже больше никогда подняться. Не много найдется примеров столь высокого качества работ и в зарубежных странах» [7, 114].
Данная оценка относится и к относительно скромным, по сравнению с двумя предыдущими, обрамлениям третьего ряда окон собора. Они к тому же поставлены на легкий уступ стены, благодаря чему не кажутся «висящими», «что придает всей декоративной системе здания большую устойчивость и спокойствие» [4, 111]. Их колонки внизу граненые, выше витые, с довольно развитыми капителями коринфского типа. Основания завитков не совпадают с осями колонок и утолщены. Сами завитки, на концах мало закрученные, сильно раздвинуты, заключая кружок. Последний дополнен пальметкой, вставленной уже меж кронштейнов венчающего собор карниза (Иллюстрация 1).
Однако описанная композиция наличника, вернее, его завершения, не сделается сколько-нибудь распространенной в Москве и Подмосковье, где явно предпочитали всевозможные — от треугольного до дугообразных — вариации разрезных фронтончиков. Несколько родственными могут считаться только соединенные уступчатые пары скруглений с внутренними вырезами, ярким примером которых служат оконные обрамления Преображенского надвратного храма Новодевичьего монастыря (1688). Поиски же аналогов дали нам пока в самой Москве лишь наличники восьмерика церкви Петра и Павла у Яузских ворот, построенной в 1700-1702 гг., палат В. Ф. Нарышкина-Рагузин-ских, известных также как «Малороссийское подворье» [см.: 8, 228]. В Подмосковье это наличники алтаря Владимирской церкви в Мытищах (1713), у которой они с антаблементом и завитками, но без вставок [см.: 9, т. 2, 29], и на датируемой 1715 г. Михаило-Архангельской церкви в с. Злобино [см.: 9, т. 1, 215].
В Поволжье сходным мотивом воспользовался зодчий, во многом следовавший рязанскому Успенскому собору в Астрахани (1698-1710) Дорофей Мякишев. Но здесь это превратилось в своего рода подкар-низный фриз, поскольку основные завитковые пары, соединившись по горизонтали, помещены не только над верхними окнами, но и над простенками. Кроме того, верхние завитки, «вырастающие» из нижних посередине, тут никак не выглядят вставкой. Более того, скреплены венчающим дугообразным элементом, упирающимся в кронштейны карниза. И вообще на Волге интересующий нас вид наличника встречался, вероятно, еще реже, чем в Подмосковье.
Зато, перенесенный Сибирским торговым путем в Поморье, на Вятскую землю, Урал и даже окраинную Восточную Сибирь, он стал одним из главных веяний «московского барокко» на эти местности, что особенно важно во время формирования там своих школ зодчества.
В Великом Устюге подобные наличники были выполнены на Ми-роносицкой церкви (1714-1722). Выведенные под консолями колонок уступчатые «полочки» с дополнительными консольками близки к солотчинским у Я. Г. Бухвостова. Однако заполнение антаблемента, выше которого расположен сложно профилированный карниз, кружочками, соединение завитков сходной с низом наличника полочкой отличается от прототипов из центра России. Еще большую разницу вносит укрепленный на ней киот со столбиками и боковыми завиточками, развернутыми обратно к основным (Иллюстрация 2). К этому надо добавить трапециевидные гладкие капители колонок, отвечающие другим архаизмам в облике храма («старозаветное» пятиглавие, кокошники и пр.).
Церковь Сергия Радонежского в Дымкове (1739-1747) увенчана уже раннепетровскими малыми восьмериками. Ее декор носит компромиссный характер: кокошники уживаются с новомодными «бровками» нижних окон. Стилистически промежуточное место занимают наличники второго этажа — вариация тех, что на Мироносицкой церкви. В них антаблемент расчленен на несколько горизонталей, исчезает киот, а верхние завитки — встречные.
В целом приходится признать, что и для школы Великого Устюга «завитковые» наличники не превратились во что-то характерное. Их фактически нет и на обследованной нами обширнейшей устюжской «периферии».
Несмотря на тесные экономические и культурные связи Устюга с Вяткой, подчас сопровождавшиеся влиянием первого в сфере архитектуры, рассматриваемый тип наличников из центра России проник в Вятку раньше, чем в Устюг. Ибо он попадается в местных памятниках самого рубежа ХУІІ-ХУІІІ вв., таких как датируемые 1699 г. Преображенский собор (не сохранился) и Екатерининская церковь в Слободском. Правда, при этом он не преобладает среди оконных обрамлений, большинство которых отмечено дробностью деталей в духе «узорочья» зодчества середины ХУІІ столетия.
Любовь к «узорочью» у вятчан наложила отпечаток и на новый вид наличника. Колонки могут заменяться тягами из поставленных одна на другую бусин, балясинок, розеток. Последние идут и по внутреннему периметру (кроме подоконника), даже когда вместо тяг делаются колонки, как на восьмерике Преображенского собора. Ствол самих колонок иногда вставляется в нижнее утолщение (восьмерик несуществующей ныне Пятницкой церкви в Хлынове — Вятке, 17051712) или, обработанный под резьбу, перехватывается дынькой (Знамен-ско-Богородицкая церковь в с. Па-сегово, 1726). Только у надвратного Никольского храма хлыновского Трифонова монастыря (1710) колонки верхнего ряда окон гладкие, но венчаются столбиками с «яблоком», тогда как завитки поставлены на карниз. Антаблемент почти постоянно заменяется карнизом, вернее, системой карнизиков.
Что касается завитков, то в слободской Екатерининской церкви они еще обладали относительной легкостью и раздвинутостью, компенсируемой смыкающимися на их поворотах «отростками». Но на Вятке почти сразу их предпочитали не разделять вставкой. Если вставка, как в Пасе-гове, все же была, то в виде «кисти», опущенной в тимпан. Однако рядом на том же фасаде — гораздо более распространенная разновидность с «упертыми» друг в друга завитками (Иллюстрация 3).
В итоге завитки обрели в вятском регионе подчеркнутый динамизм, заодно увеличиваясь в размерах и став весьма тяжеловесными. Удивительны они на хлыновском Иоанно-Предтеченском храме (1714-1723), где, особенно у нижних окон, как бы выпячиваются в стороны, уже не образуя прямой линии с поддерживающими их столбиками и напоминая упругие рога (Иллюстрации 4, 5)3. Несколько иначе решен еще более крупный алтарный наличник Николаевского собора в Нолинске (1722-1724). Завитки сильнее обычного закручены и разделены киотом, над которым расположен пальмовидный элемент (Иллюстрация 6).
Тем не менее данный тип отнюдь не являлся в вятских постройках всей первой четверти XVIII в. доминирующим, соседствуя с неизжитыми чертами «узорочья», даже
3 Подоконные «фартуки» являются, по всей ве-
роятности, позднейшими, появившимися после переделок 1775 г.
Иллюстрация 4. Хлынов (Вятка). Церковь Иоанна Предтечи. Фото А. Ю. Каптикова. 1985 г.
Иллюстрация 5. Хлынов (Вятка). Церковь Иоанна Предтечи. Фрагмент. Фото А. Ю. Каптикова. 1985 г.
в 1720-е гг., как мы видели, вплетавшегося в сами такие наличники.
Потом под воздействием петровского Петербурга «как по мановению волшебной палочки, прекращает свое существование народный “игрушечный” стиль хлыновских храмов» [3, 33]. Когда же во второй половине столетия, после периода сдержанности и плоскостности фасадного убранства, наступает новая декоративная волна, во многом способствовавшие этому переселенцы из Устюжского уезда, каменщики Горынцевы, лишь единственный раз обратятся к «завитковому» наличнику. Это будет в верхних окнах второго этажа Николаевской церкви в с. Истобенск, построенной Никитой Горынцевым в 1765-1768 гг. (Иллюстрация 7). Их обрамления похожи на Мироносицкую церковь в Великом Устюге, но капителям колонок мастер придал свойственное его все еще наивному пониманию ордера сходства с ионическими.
На Урал, чья западная часть (Прикамье) составляла с Вяткой все XVШ столетие единую епархию, тот же вид наличника попал одновременно. Впервые он встре-
Иллюстрация 6. Нолинск. Николаевский собор. Фрагмент. Фото А. Ю. Каптикова. 1984 г.
Иллюстрация 7. Истобенск. Николаевская церковь. Фрагмент. Фото А. Н. Копысова. 1971 г.
Иллюстрация 8. Соликамск. Кресто-воздвиженский собор. Фрагмент.
Фото А. Ю. Каптикова. 1987 г.
чается здесь в городе, с которого незадолго до того началось каменное строительство края, — Соликамске, на Вознесенской церкви Троицкого монастыря (1698-1704) и зимнем Крестовоздвиженском со-
Иллюстрация 9. Верхотурье. Троицкий собор. Деталь. Фото А. Ю. Каптикова. 1975 г.
Иллюстрация 12. Чердынь. Успенская церковь. Фрагмент. Фото А. Ю. Каптикова. 1974 г.
боре (1698-1709)4. У обеих построек наличник сходен с бухвостовскими прототипами: ордерные, на консолях и с «коринфскими» капителями колонки, раскрепованный на них гладкий антаблемент, пара мелких завиточков в качестве вставки. Налицо и отличия: в Вознесенском храме консоль вставки с ее «фаце-тированной» деталью, в соборе — сходные со строгановской ветвью «московского барокко» плоские се-киро- и крючкообразные «прибавки» по сторонам колонок, динамичность завитков (Иллюстрация 8),
4 Этот памятник, несмотря на первоначальное завершение традиционным одноглавием, отмечен значительным обновлением декора (исчезновение кокошников, ордерные колонки, «разрезные» фронтончики над окнами трапезной и т. д.).
Иллюстрация 10. Усолье. Спасо-Преобра-женский собор. Деталь. Фото А. Ю. Каптикова. 1975 г.
Иллюстрация 13. Кунгур. Тихвинская церковь. Фрагмент. Фото А. Ю. Каптикова. 1968 г.
что сближает их с вятской версией данного наличника.
Дальнейшее развитие он получил в лучшем произведении «московского барокко» на Урале — Троицком соборе в Верхотурье, части ансамбля Верхотурского кремля, сооружавшегося по указу Петра I под руководством присланного из Москвы «каменного, известного, кирпичного и черепичного дел подмастерья» Тимофея Гусева. Собор был возведен в 1703-1710 гг. в основном артелью соликамских каменщиков и впервые во всем регионе дает композицию «восьмерик на четверике» с полностью обновленным убранством. Наличники, по сравнению с Кресто-воздвиженским собором, лишены «прибавок», а колонки — консолей,
Иллюстрация 11. Соликамск. Церковь Иоанна Предтечи в Красном Селе. Фрагмент. Фото А. Ю. Каптикова. 1969 г.
будучи поставлены на постаменты, в свою очередь, утвержденные на горизонтальном выступе, уступами подразделенном на обломы.
Завиткам свойственны более спокойные пологие очертания. Как и на полочки антаблемента, на них наложены треугольники, а разделены они ширинкой в виде креста. В нее помещен изразец с розеткой, розетки в углублениях украшают и антаблемент (Иллюстрация 9). Малые завиточки наличников четверика упираются в ленточно-уступчатые обрамления верхних восьмигранных окон, чем достигается, по сути дела, объединение по вертикали оконных обрамлений.
Своеобразное сочетание наблюдается в некоторых наличниках первого этажа Успенского собора Далматова монастыря (1707-1720), на строительство которого перешли некоторые соликамцы, участники сооружения верхотурского Троицкого собора. Внутренняя рамка из бусин и сухариков родственна вятскому зодчеству. Ширинка в виде креста, хотя и без заполнения между завитками, неожиданно соединенными поверху полочкой, заимствована из Верхотурья. Вместе с тем антаблемент здесь впервые получает квадратно-ромбический орнамент5, появившийся на Урале уже в первых каменных постройках.
Декор Спасо-Преображенского собора в Усолье (1724-1731) отмечен большой утонченностью, характерной для всех произведений строгановской школы. В кирпичных колонках наличников прослеживается явная попытка имитации белокаменной резьбы, ромбы «жучка» приобретают фигурную форму. Завитки над верхними окнами наделены «ответвлениями» (включая построенные по лекалу) и, вместе
5 Этот орнамент, прозванный искусствоведами «жучок», происходит из центральных областей России (Вязники, Гороховец, Пучеж), но лишь на Урале превратился в устойчивую региональную черту.
со свисающей с малых завиточков вставкой, напоминающей пальметку, действительно близки к растительным мотивам (Иллюстрация 10).
Растительный элемент, похожий на прямой стебель с листом, можно увидеть и меж завитков апсиды нижнего этажа церкви Иоанна Предтечи в пригороде Соликамска — Красном Селе (1721-1728). На храмовой части того же этажа окна с рассматриваемого вида наличниками образуют «тройню» с поставленными на общий антаблемент сочлененными завитками, разделенными киотами, на которые воздвигнуты пары малых завитков (Иллюстрация 11). Сами завитки, однако, уже обладают плоскостной формой в соответствии с тенденциями, привнесенными петровским барокко и усилившимися в следующий период уральского зодчества.
Большинство храмов, строившихся на Урале в середине и второй половине XVIII в., содержат завитковые наличники, которые, наряду с другим часто встречающимся типом (с волютообразными завершениями), бесспорно, являлись в регионе самыми излюбленными. Отныне их можно разделить на две группы — объемные и плоскостные. Любопытно, что на некоторых памятниках могут быть однотипные, но расходящиеся в смысле рельефности обрамления окон. К примеру, в Успенской церкви г. Чердыни (ок. 1744-1776) плоские рамки со столь же плоскими, как бы слегка отделенными от них завитками уживаются с колонками, раскреповками «жучкового» антаблемента и такими же рельефными завитками (Иллюстрация 12). Последние в обеих трактовках становятся, скорее, спиралями.
Объемную трактовку, специфическую сильной раздвинутостью завитков окон (Иллюстрация 13), на четвериках, объединяемых попарно (Иллюстрация 14), дают Тихвинская церковь в Кунгуре(1765)и храм подгороднего кунгурского села Фи-липповка (1772). Наличники обоих настолько рельефны, что их раскреповки — «кубики» — обработаны и на боковых гранях продолжениями орнамента-жучка. Вставке, как это уже было в Далматове, приданы пальмовидные очертания.
В самом Далматове на алтаре придела, пристроенного в 1770-1776 гг. к Никольской церкви, появился оригинальный наличник с завершением из двух скруглений по краям с соединением по горизонтали и парой обычных малых завитков наверху.
Иллюстрация 14. Филипповка. Филиппов-ская церковь. Фрагмент. Фото А. Ю. Кап-тикова. 1983 г.
Высшими достижениями барокко на Урале в это время следует считать так называемые походяшинские храмы6 — Иоанно-Предтеченскую церковь в Верхотурье (1754-1776), Введенский собор Богословского завода (ныне г. Карпинск, 1767-1776) и одинаковую с ним церковь Петра и Павла Петропавловского завода (ныне г. Североуральск, 1767-1798). Эти выдающиеся памятники обладают исключительной сочностью фасадной пластики, включающей и наличники с завитками. Поскольку у М. М. Походяшина синтезировались приемы и формы, выработанные местными зодчими с начала XVIII столетия, декором Троицкого собора в Верхотурье, помимо уже очень архаичных «коринфских» капителей колонн, навеяны и многообломные, с аппликацией треугольниками, завитки. Вместе с тем походяшинские зодчие, по-видимому, соликамцы, проявили немалую изобретательность. Так, вставкой во Введенском соборе служит пышная полурозетка, а раскреповки антаблемента «огранены» и украшены плиткой с ромбиком (Иллюстрация 15).
Другую, по численности преобладающую группу составляют на Урале памятники с плоскостным декором, распространявшимся и на наличники. При этом составные части — консоли, «опоры» антаблемента, сам антаблемент и завитки,вставка — подчас воспроизводились очень точно (например, в датируемой 1751 г. Богоявленской церкви в Чердыни).
6 По фамилии их заказчика — верхотурского купца и заводчика М. М. Походяшина (17091781).
Иллюстрация 15. Богословск (Карпинск). Введенский собор. Деталь. Фото А. Ю. Каптикова. 1967 г.
Иллюстрация 17. Комарово. Христо-рождественская церковь. Фрагмент. Фото А. Ю. Каптикова. 1974 г.
Иллюстрация 18. Вильгорт. Троицкая церковь. Фрагмент. Фото А. Ю. Каптикова. 1974 г.
Но могли вноситься коррективы.
Так, в Знаменской церкви с. Шакшер (1766) по сторонам оконного проема расположены подобия каннелиро-ванных пилястрочек, а завитковые элементы в основании «раздвоились», что сблизило их по форме с волютками (Иллюстрация 16). На Христорождественской церкви с. Комарово (1761) завитки нарочито оторваны от рамы, а вставка — с выемкой «сердечком» (Иллюстрация 17).
Иллюстрация 19. Енисейск. Спасский собор. Фрагмент. Фото Ю. М. Шумова. 1989 г.
Крайне любопытна фасадная декорация Троицкой церкви с. Виль-горт (1776), окна которой вовсе лишены обрамлений, но на южной стене четверика под карнизом создан причудливый асимметричный узор. В числе его разнообразных мотивов читаются и встречные завитки (Иллюстрация 18).
Тем не менее многие тогдашние плоские наличники с завитками производят впечатление схематизма и засушенности (Успенская церковь в Кунгуре, 1755-1761; Спасская церковь в с. Лимеж, 1778). В таком виде они просуществовали на Урале до начала XIX в. включительно (храм в с. Шогрыш под Алапаевском, 1804-1830). Но был и последний яркий «всплеск» — на Покровской церкви с. Усть-Кишерть (ок. 17861805). Тут при наличии колонок и даже «жучка» завитки, маленькие и сильно наклоненные влево и вправо, точно расступились, освобождая место короне.
В Сибирь все тот же тип наличников попадает через посредство Урала, ибо для Богоявленского собора в Иркутске (1718) образцом был взят верхотурский Троицкий собор. Переняты и построение «восьмериком на четверике», и пятиглавие7, и фасадная керамика. Но, как пишет Н. М. Полунина, хотя «зрелые формы и линии барокко пронизывают убранство памятника, мастерам еще дороги особенности древнерусского декора» [11, 54]. Вероятно, потому в наличниках колонки с «коринфскими» капителями и пара завитков охватывают обрамление оконного проема в виде уступчатой арки с килевидным завершением.
7 Четыре главы на восьмерике впоследствии оказались утраченными.
Вторичное перенимание в Восточной Сибири трансформированных Уралом мотивов «московского барокко» произошло после того, как в 1747 г. из Далматова монастыря в Енисейск для «уставы каменного строения» был направлен мастер Иакинф Стахиев. Сооруженный под его руководством Спасский собор одноименного местного монастыря содержит, помимо прочих заимствований из уральского зодчества, близкие к далматовским храмам и все тому же Троицкому собору в Верхотурье завитковые наличники (Иллюстрация 19). И все же эта декоративная форма не прижилась на сибирской почве, давая лишь единичные примеры.
Заключение
«Завитковый» тип наличника, играющий столь большую роль в убранстве провинциальных барочных храмов, обязан постройкам творившего ранее, на исходе XVII столетия, в центре России мастера Я. Г. Бухвостова. Если в Москве и Подмосковье данному виду не суждено было снискать популярность, будучи отодвинутым другими многочисленными вариантами оконных обрамлений, это было в дальнейшем восполнено в нескольких отдаленных регионах, где данная фасадная деталь получила и дальнейшее развитие, и изощренную нюансировку.
Такой наличник в наибольшей степени прижился в Вятке и на Урале. Однако если у вятчан он употреблялся лишь по 1720-е гг., непременно сопровождаясь дробностью разработки в целом, при вычурности подчас самих завитков, то на Урале его существование продолжалось еще очень долго. Форма здесь была более четкой и ордерной, во второй половине столетия объединив нередко встречающейся плоскостной трактовкой «нарышкинскую» традицию с воздействием столичного барокко петровского времени.
Список использованной литературы
1 Болдырев-Казарин Д. А. Народное искусство Сибири. Иркутск, 1924.
2 Бочаров Г. П., Выголов В. П. Сольвычегодск. Великий Устюг. Тотьма. М., 1983.
3 Гнедовский Б. В., Добровольская Э. Д. Дорогами земли Вятской. М., 1971.
4 Ильин М. А. Рязань. М., 1954.
5 Каптиков А. Ю. Каменное зодчество русского Севера, Вятки, Урала
XVIII века. Проблема региональных школ. Свердловск, 1990.
6 Лукомский Г. К. Памятники старины России в типах художественного строительства. Ч. 1 : Русская провинция. М., 1916.
7 Михайловский Е., Ильенко И. Рязань. Касимов. М., 1969.
8 Памятники архитектуры Москвы. Белый город. М., 1989.
9 Памятники архитектуры Московской области. М., 1981. Т. 1, 2.
10 Памятники истории и культуры Красноярского края. Красноярск, 1989. Вып. 1.
11 Полунина Н. М. У истоков каменного града. Иркутск, 1980.
12 Тельтевский П. А. Великий Устюг. М., 1977.
13 Тельтевский П. А. Зодчий Бухвостов. М., 1960.
14 Тельтевский П. А. Троицкий собор в Верхотурье // Архитектурное наследство. М., 1960. Вып. 12.
15 Терехин А. С. Архитектура Прикамья XVI-XIX веков. Пермь, 1970.
16 Чагин Г. Н. На древней Пермской земле. М., 1988.
17 Шильниковская В. П. Великий Устюг. М., 1973.
