CC BY
219
УДК 72.03
КАПТИКОВ А. Ю.
Архитектура барокко в Западной и Восточной Сибири: опыт сравнительного анализа
В статье анализируется динамика каменного строительства в Западной и Восточной Сибири, объемно-планировочной композиции и декоративного убранства многочисленных каменных церквей обоих субрегионов с выявлением как сходства, так и присущих каждому из них специфических особенностей.
Ключевые слова: Сибирь, барокко, храмы, композиция, планы, фасады, декор.
KAPTIKOVA. Y.
THE BAROQUE ARCHITECTURE IN WESTERN AND EASTERN SIBERIA: A COMPARATIVE PERSPECTIVE
This article gives dynamic of stone construction in Western and Eastern Siberia, space-planning and composition of the decoration of the many stone churches of the two subregions, identifying both similarities and inherent in each of these specificfeatures.
Keywords: Siberia, baroque churches, composition, plans, elevations, decor.
Каптиков
Анри
Юрьевич
кандидат искусствоведения, профессор Уральской государственной архитектурно-художественной академии
e-mail: [email protected]
Стилю барокко мало где в России было суждено пережить столь яркий и продолжительный взлет, как в Сибири. Исследователи давно заинтересовались данным феноменом. Еще в 1924 г. Д. А. Болдырев-Казарин предложил специальный термин «сибирское барокко» [1], нашедший признание. Однако в последнее время, при углубленном анализе памятников, группирующихся на большом пространстве, высказывается мнение, что упомянутая стилистическая категория является расплывчатой. Указывается на «несходство в судьбах сибирских региональных традиций», сложившихся в Тобольске и Иркутске. Ибо, как отмечает Т. С. Проскурякова, «значительная территориальная разобщенность сибирского региона в целом позволила сформироваться субрегиональным типам... близких в историко-типологических чертах, но не идентичных в архитектурном облике, а отличных в характере декоративно-пластических трактовок.» [12, 72]. Поэтому, по мнению Л. Масиель Санчеса, зодчество Сибири следует рассматривать «не как "сибирское барокко", но как архитектурную историю отдельных регионов в перспективе стилистической эволюции от узорочья к классицизму» [7, 141,142 ].
Попытаемся, тем не менее, сделать по возможности развернутое сопоставление разви-
тия и специфики барокко в Западной Сибири, определявшейся Тобольском (при том, что на раннем этапе велико значение Тюмени), и в Восточной Сибири, чьим архитектурно-художественным центром, хотя и не безоговорочно (ибо большую роль играл Енисейск), можно признать Иркутск.
Западная Сибирь опережала Восточную Сибирь по самому возникновению, а долго и по объему каменного строительства. Когда в Тобольске вслед за первенцами — сооруженными еще в 1680-1690-х гг., Софийским собором и митрополичьим двором, — под руководством С. У. Ремезова развернулись работы общегосударственного значения по возведению кремля, на востоке Сибири лишь начинали появляться единичные каменные здания1. То, что параллельно с Тобольским кремлем и несколько позднее в Тюмени строилось митрополитом Филофеем Лещинским и его преемниками, в частности, Троицкий монастырь, превосходило по масштабу современные этому Богоявленский собор в Енисейске (1709-1712)
1 Воеводские канцелярии в Иркутске (1701-1703), Якутске (ок. 1707); церкви Спасская в том же Иркутске (1706-1710), Успенская в Нерчинске (1712).
Иллюстрация 1. Тюмень. Троицкий собор Троицкого монастыря. URL: httpX7sobory.ru (дата обращения: 14.01.2015)
и одноименный иркутский (1718-1723)2. Только с середины XVIII в. размах каменного строительства в Восточной Сибири, по крайней мере, в тех же Иркутске и Енисейске, сравнялся с Тобольском3.
Что касается стилистики, то Западная Сибирь, в своих первых архитектурных памятниках (тобольский Софийский собор) очень быстро прошедшая стадию «узорочья», вскоре восприняла веяния «московского барокко»4. Самым значимым источником послужили «нарышкинские» храмы композиции «восьмерик на четверике». С. У. Ремезов создал подобной, причем, как и они, центрической, Вознесенскую церковь Тобольска (1712; вскоре разрушилась).
«Восьмериком на четверике», хотя с четырьмя главками над углами четверика, был решен и Благовещенский собор в Тюмени (1700-1704; ныне воссоздан), где во всем убранстве, прежде всего, колоннах, ощущалась связь с «московским барокко». Однако благодаря участию выходца из Киева, каковым был Фило-
2 Восточная Сибирь зависела тогда от Западной (как и от соседнего с последней Урала) и в смысле строительных кадров. К примеру, в 1700 г. в Верхотурье, где параллельно с Тобольском начинал возводиться каменный кремль, пришло распоряжение Сибирского приказа «послать... в Ыркуцк для каменного дела московских мастеров два человек добрых». Из работавшей в Верхотурье артели Тимофея Гусева для этого были выбраны Моисей Иванов (как полагают, ближайший помощник Гусева) и Куприян Андреев (Российский государственный архив древних актов. Ф. 1111. Оп. 1. Д. 189. Ч. 2. Л. 411-417). Енисейский Богоявленский собор строил мастер Ф. М. Чайка — москвич, но прибывший из Тобольска. Именно он в 1720 г. на новом месте положил начало формированию профессии каменщика, имея 19 учеников [5, 138].
3 Но и тогда (с 1755 г.) монастырский Спасский храм в Енисейске достраивал присланный из Далматова монастыря в Зауралье «уставщик» Иакинф Денисов (Стафиев).
4 Этому, вероятно, способствовало то, что С. У. Ремезову в Сибирском
приказе была для «образца» дана «строельная книга фряжская». Не ей ли
подсказан фасад тобольской Приказной палаты с частым ритмом настоящих
ордерных колонн?
фей Лещинский, керамическое оформление фасадов выдавало отчетливое влияние Украины. Еще сильнее оно звучит в постройках Троицкого монастыря. Такова композиция основной части Петропавловской церкви (начата в 1726 г.) в виде равноконечного креста, необычное «крещатое» завершение более раннего Троицкого собора (1708-1715; Иллюстрация 1) тремя большими куполами, включая алтарный по продольной оси, и двумя малыми. Все они не традиционной луковичной, а грушевидной, напоминающей украинские купола-«бани» формы. Декор содержал барочные мотивы — прежде всего, трехлопастные фронтончики наличников. Даже то, что украшение тогдашних западносибирских построек еще вроде бы связано с традициями «узорочья», звучит по-новому. Достаточно сослаться на оригинальные, давно сравниваемые с языками пламени, завершения оконных обрамлений Спасской церкви в Тобольске (1704-1710; Иллюстрация 11).
В то же время одноименная иркутская церковь венчалась старозаветным пятиглавием (ныне одноглавая), а ее фасадные детали выглядят безусловно архаично по сравнению с Тюменью и Тобольском. Правда, робкие проявления нового можно проследить и здесь. Таковы разрезы фронтончиков второго ряда окон основного объема и трапезной, а особенно — центрального алтарного окна, у которого они, пожалуй, сродни наличникам нарышкинских построек. Однако такая «модификация» остается в пределах «узорочья». И только трехлопастные очертания портала южного фасада перекликаются с вышеназванными барочными тенденциями в Западной Сибири.
«Образцом» для Богоявленского собора в Иркутске (Иллюстрация 2) послужил верхотурский Троицкий собор — самое выдающееся произведение «московского барокко» на Урале. Понятно, что отсюда и надлежит отсчитывать барочное начало в зодчестве Восточной Сибири5. Конечно, в иркутском соборе, по сравнению не только с прототипом из Верхотурья, но и с тогдашними Тюменью и Тобольском, сильны пережитки все того же узорочья. Восьмерик и придел обработаны кокошниками, а оконные проемы и под новомодными завитками имеют «обводы» с килевидным верхом. Всецело принадлежит традициям середины XVII в. портал колокольни с его изысканнейшим «штучным набором». Тем не менее, помимо того, что композиционно взята «нарышкинская» модель с «восьмериком на четверике», по сторонам окон у наличников — ордерные колонки, а у наличников трапезной и придела есть еще и антаблементы и завершения треугольным, с вырезом посередине фронтоном либо двумя завитками-спиралями6.
Восьмерики соборов в Енисейске и Иркутске венчались пятиглавиями. Хотя для первого оно не бесспорно изначально, а у второго оказалось потом утраченным, есть основание утверждать, что через Верхотурье Восточная Сибирь переняла очень редкий тип пятиглавого восьмерика. Тогда как в Западной Сибири он будет представлен лишь потом и единожды (Благовещенская церковь в Тобольске, начата в 1735 г.; ныне не существует).
Пора сказать еще об одном источнике, по мнению некоторых исследователей, сказывавшемся на памятниках
5 Ведь у одноименного собора Енисейска, сооруженного несколько ранее, с барокко связан разве что восьмерик (пусть весьма внушительный), тогда как убранство, особенно квадратно-ромбический орнамент — «жучок», — восходит к храмам уральского города Соликамска 1680-1690-х гг.
6 Увенчание колокольни шатром, разумеется, пережиток XVII в. Однако надо помнить, что оно шатровое и у «образца» — Троицкого собора в Верхотурье (хотя и в усложненном ярусностью варианте), и в тюменском Троицком монастыре.
Иллюстрация 2. Иркутск. Богоявленский собор. URL: http//sobory.ru (дата обращения: 14.01.2015)
Иллюстрация 3. Тобольск. Михаило-Архангельская церковь. Южный фасад (URL: http// sobory.ru (дата обращения: 14.01.2015)) и план (по Т. С. Проскуряковой)
Сибири уже в Петровскую эпоху, — Востоке. Нечто восточное усматривается В. В. Кирилловым в упомянутых «пламенеющих» наличниках Спасской церкви Тобольска [4, 103]. А, как считает Н. М. Полунина, декор иркутского Богоявленского собора содержит «и элементы орнаментации, заимствованные из национальной сокровищницы коренных сибирских народов». При этом конкретно указывается на замковые камни в углублениях восьмерика, чей рисунок будто бы «восходит к широко распространенному мотиву бурятского и монгольского орнамента» [10, 52, 54].
Переходя к следующему периоду — середине и второй половине XVIII в., когда барокко как в Западной, так и в Восточной Сибири достигает своего расцвета, сопоставим в первую очередь объемно-планировочные решения. Те центрические композиции, что все же изредка встречались в Тобольске и Тюмени в первой трети столетия, не нашли продолжения ни в том, ни в другом субрегионах7. Основой обычно служит трехчастное построение с трапезной и колокольней, которое «кораблем» (т. е. подчеркнуто продольно-осевое, без расширения приделами) преимущественно встречается на западносибирских землях (завершенная к этому времени Никольская церковь в Тобольске; двухэтажные Сретенский собор в Ялуторовске, 1777, не сохранился; Воскресенская церковь в Томске, 1789-1807; и др.). Вместе с тем она присутствует в Енисейске (Преображенская и Успенская церкви — это тоже сооруженные в два этажа «корабли»).
Данная схема усложняется и тобольскими, и иркутскими мастерами, варьируясь по-своему. Это проявлялось, главным образом, в том, как сочленены с храмом и трапезной приделы, апсиды, в самой форме последних. Так, у Андреевской церкви в Тобольске(1744-1755)алтарная часть асимметрична — северная апсида выступает сильнее южной. Там же в Христорождественской церкви (1744-1761) приделы не совпадают ни по площади, ни по «стыковке» с основным объемом здания. Центральная апсида бывала выше боковых, как, к примеру, в несо-хранившейся Богородицкой церкви в Тобольске (1737-1744), похожей
7 За исключением давно не существующего собора иркутского Вознесенского монастыря (1749-1767). Возведенный восьмериком от самого низа, он первоначально лишен был трапезной.
этим на упоминавшийся собор Троицкого монастыря в Тюмени8.
8 Попутно скажем о «преемниках» алтарного купола последнего — почти непременных в дальнейшем в Сибири крупных глав или даже восьмериков над апсидой. Они особенно распространены в восточном субрегионе (Троицкая церковь в Иркутске, после 1754-1778; одноименная в Верхне-удинске, 1798-1809). Но сам алтарь там никогда не достигал такой крупномасштабности и пластичности, как в тобольской церкви Захарии и Елизаветы (1759-1776), а также ряде ее подобий.
Приделы чаще лишь «распространяли» по бокам трапезную (церковь Захарии и Елизаветы в Тобольске; Троицкая церковь в Енисейске, 1772-1776; Покровская церковь в Красноярске, 1785-1795), но могли быть композиционно весьма активны. Таковы приделы почти всех иркутских церквей, скажем, очень крупный северный, с собственной трапезной, у Чудотворской
Иллюстрация 4. Улан-Удэ. Одигитриевский собор. Вид с северо-запада (URL: http//sobory.ru (дата обращения: 14.01.2015)) и план (по Т. С. Проскуряковой)
Иллюстрация 5. Тобольск. Богородицкая церковь. Фото С. М. Прокудина-Горского. Начало XX в.
церкви (1744-1767; не сохранилась). А в самой известной из них, Крестовоздвиженской (1747-1758), боковые приделы трапезной выделяются и своими завершениями в виде малых восьмериков (Иллю-
страции 13, 14). Столь сильной акцентировке приделов трудно подыскать аналоги в Западной Сибири. Зато в Тобольске впереди трапезной порой делалась более широкая пристройка с рядами окон, из ко-
торой как бы вырастала колокольня (Крестовоздвиженская церковь; 1753-1771). А Михаило-Архангель-ской (начата в 1745 г.; Иллюстрация 3) придано развитое крыльцо, получившее даже вид крытой галереи на арках вдоль южной стены притвора — основания колокольни. В Восточной Сибири развитая композиция входной части, с выдвинутым западнее колокольни крыльцом, имеется только в Одигитриевком соборе Верхнеудинска (Улан-Удэ, 1741-1758; Иллюстрация 4).
Особо отметим два памятника западносибирских городов, по отношению к которым не возникло чего-либо подобного на востоке Сибири, но и в своем субрегионе оба остались без подражаний. Воскресенский собор в Омске (1769-1773) представлял собой прямоугольный, сильно вытянутый по продольной оси объем с трехгранной апсидой. Если бы не она и приставленная с запада колокольня, здание напоминало бы гражданское, ибо кровля его не походила на храмовую, да и главки, вероятно, были добавлены значительно позднее. Основная часть сооруженной на тобольском Завальном кладбище церкви Семи Отроков (1776) — квадрат со скругленными углами и имеет необычный пропорциональный строй, фактически превратившей ее в двухъярусный восьмерик.
Обратимся теперь к типологии храмовых завершений, что в смысле сравнительного анализа, вероятно, может дать больше, нежели сопоставление объемно-планировочных композиций, при любых, все же родственных, нюансах. Начнем с большого восьмерика, который в храмах Западной Сибири не имел стабильных пропорций. Подчас он бывал подчеркнуто широк и занижен. Характерный пример — Богородицкая церковь в Тобольске (Иллюстрация 5), где его композиционное значение к тому же «перебивалось» малым восьмериком над алтарем, наоборот, наделенным вертикализ-мом. В других восьмерик несколько вытянут (Рождественская церковь в том же Тобольске).
Если из Восточной Сибири взять для сравнения Спасский собор одноименного монастыря в Енисейске, то по характеру восьмерика и соотношению последнего с кубическим здесь четвериком он сходен с обоими только что названными тобольскими храмами. Зато весьма самобытен уступчатый широкий восьмерик Троицкой церкви в Иркутске (Иллюстрация 6), чей верхний ярус, прев-
ратившись в нечто вроде аттика, имеет и утяжеленную пластическую обработку.
Когда завершением храма становился малый восьмерик, он по всей Сибири почти всегда поистине мал. Подобное уменьшение, особенно ощутимое в сопоставлении с однотипными увенчаниями храмов Европейской России9, весьма наглядно и у тех же тобольской Миха-ило-Архангельской церкви и Одигитриевского собора в Верхнеудинске.
Превращение свода храмовой части в купол также следует считать явлением скорее общесибирским, пусть и тут могут быть выявлены локальные оттенки. Эту рано начавшуюся в крае трансформацию иллюстрируют купо-ла-«бани» восьмериков тобольских церквей — покатый у Никольской, приплюснутый у Богородицкой и, быть может, наиболее «украинизирующий» у Рождественской. Нельзя не назвать и переделку в подобном роде верха Знаменского собора Абалакского монастыря. Но и в Восточной Сибири основной четверик и приделы Чудотвор-ской церкви завершили чем-то вроде «бани», имеющей тенденцию перерасти в купол.
Как только в Тобольске широкий восьмерик сменился малым, приподнимать его стали опять-таки на куполе (Михаило-Архангельская церковь). При этом сам купол, все увеличиваясь, приобретал подчас колоколообраз-ность (Петропавловская церковь, 1769-1776; Иллюстрация 7). Но на купол, да еще с люкарнами, «вознесен» и малый восьмерик Одигитриевского собора в Верхнеудинске. И в Иркутске такой восьмерик монастырского Знаменского собора (1757) — на небольшом, но выразительных очертаний куполе.
Во второй половине XVIII в. купола послужили и основой пятиглавия — не частого в Западной Сибири и еще реже встречающегося в Восточной. Купол с вось-меричком, а не добавленные к этому четыре угловых главки четверика определяют силуэт храмовой части Крестовоздвиженской церкви в Тобольске (Иллюстрация 9). В дополнение к куполу теперь постоянно вводятся сильные пластические акценты. Это их волюты на малых восьмериках, сделавшиеся непременными по всей Сибири. В завершениях стен делаются «полугла-вия» (Михаило-Архангельская, Петропавловская церкви в Тобольске), фигурные аттики (Крестовоздвиженская, там же; Знаменская, 1768-1801, Спасская, 1794-1819 — в Тюмени).
На тобольской церкви Захарии и Елизаветы в дополнение к причудливым щипцам четверика на самом куполе возникает уступ — постамент для центральной главки, угловым тоже приданы диагональные основания — фронтончики с люкарнами. Такая композиция верха нашла много повторений и вариаций по Сибирскому торговому пути (Тюмень, Ялуторовск, Тара, Томск; подробнее см.: [2, 51-55])10. В Восточной Сибири родственный прием употребили в оформлении верха верхнеудинского Одигитриевского собора. Тут «полуглавия», обладающие каким-то особенно сильным выносом, вверху оказались сопряженными с люкарнами купола, на диагоналях которого, однако, расположены архаичные кокошники. Храмовые завершения «типа Захарии и Елизаветы» на восток не распространились дальше Енисейска, в котором Преображенская церковь
Иллюстрация 6. Иркутск. Троицкая церковь. URL: http//soboryru (дата обращения: 14.01.2015)
Иллюстрация 7. Тобольск. Петропавловская церковь. URL: http//sobory.ru (дата обращения: 14.01.2015)
очень близка своим увенчанием к тобольскому прототипу (была окончена лишь в 1802 г.)11.
Рассмотренным только что композициям верха противостояло обнаруживавшееся уже в середине XVIII в. пристрастие иркутских заказчиков и строителей к «ступообразному» построению храмовых объемов и особенно их венчающих частей. Это с исключительной яркостью выражено в Крестовоздвиженской церкви (Иллюстрации 13, 14). Ибо соприкосновение зодчества Восточной Сибири с архитектурной традицией соседних стран Востока, чьей религией был буддизм-ламаизм (Монголия, Китай), не могло не породить соответству-
9 Лишь в Крестовоздвиженской церкви Иркутска такие восьмерики (и на храме, и на приделах) по величине и соразмерности четверику примерно соответствуют тому, что было в Великом Устюге, откуда, как справедливо считается, Восточная Сибирь их переняла.
10 В Туринске создан девятиглавый вариант храма Захарии и Елизаветы
(не существующая ныне Покровская церковь, 1769-1773).
11 В том же городе подобное имела и Успенская церковь (не восстановлено при недавней «реставрации»). Что касается Спасского собора, находящегося далеко восточнее Селенгинска (1783-1789; не сохранился), то в нем диагональные фронтончики угловых глав неожиданно прикомпонованы к иному увенчанию — относительно крупному восьмерику.
Иллюстрация 8. Тобольск. Петропавловская церковь. Фрагмент Фото А. Ю. Каптикова. 1974 г.
Иллюстрация 9. Тобольск. Крестовоздвиженская церковь. URL: http//sobory.ru (дата обращения: 14.01.2015)
ющих отголосков, какие бы ни выражались на данный счет сомнения12.
Колокольни сибирских храмов, как на западе, так и на востоке региона, хотя изредка удерживая тип древнерусского завершения шатром (Никольская и Бого-родицкая в Тобольске, Преображенская в Енисейске), в подавляющем большинстве трансформировались в восьмигранные, венчаемые куполом и шпилем. Колоколен с динамичным убыванием восьмериков почти нет (назовем только Покровскую церковь в Красноярске), вместо этого видим членение столпа карнизами на практически одинаковой ширины ярусы. При этом в Восточной Сибири многие колокольни заметно массивнее, будучи отмечены грубоватой монументальностью
12 Авторитетный современный исследователь Л. К. Масиель Санчес, соглашаясь, что «вздутые» кровли Крестовской церкви напоминают буддийские «ступы», утверждает, будто «это не более чем совпадение», и предпочитает говорить о сходстве с украинскими куполами-«банями» [7, 132].
(при енисейском Богоявленском соборе, верхнеудинском Одигитриевском, иркутской Спасской церкви, к которой колокольню пристроили только в 1758 г.). Все только что перечисленные колокольни — столпообразные. Но и когда выделялся восьмерик звона, относительно низкий и поставленный на кубический четверик (колокольня енисейской Воскресенской церкви), пропорции оставались тяжеловесными. По сравнению с этим на западе Сибири колокольня Богоявленского собора в Ишиме, датируемого 1775-1814 гг., выглядит весьма легкой и изящной, а у Крестовоздвиженской церкви Тобольска (1779-1784) — замечательно стройной (Иллюстрация 9).
Если обратиться к фасадным композициям, то по всей Сибири храмовый четверик обычно двухсветный. При его одноэтажности три ряда окон давала только несохранившаяся Успенская церковь в Таре (конец XVIII в.), а в двухэтажном варианте — верхний храм Владимирской церкви в Иркутске (1781; ныне тоже не существует).
В западносибирском субрегионе преобладают простые угловые «подчеркивания» объемов, стабильно создаваемые лопатками, чья форма, однако, рано отходит от простых. Уже на апсиде тобольской Спасской церкви они приобрели внизу сильное утолщение «кубышчатой» формы, а на Благовещенском соборе в Тюмени — «перелом». Второй прием получил развитие в двухэтажных храмах последующего периода, когда лопатки второго этажа были перехвачены на уровне верхнего ряда окон (тобольские Михаило-Архангельская, Крестовоздвиженская церкви). И в культовых зданиях Восточной Сибири закреплялись лопатками углы основного объема (обыкновенными — к примеру, на енисейских Преображенской и Успенской церквах; с наложением на них пилястр с капителями — у несохранившегося Воскресенского собора в Красноярске, 1759-1779). Гораздо распространеннее в данном субрегионе некие подобия угловых рустов, создаваемые неоднократным перехватом тех же лопаток, что имеется уже на иркутском Богоявленском соборе. Дальнейшей эволюцией стало украшение их фигурными углублениями-нишами (вероятно, впервые у Чудотвор-ской церкви Иркутска, затем — там же Троицкой, ближе к концу столетия — Покровской в Красноярске)13. Реже во всей Сибири для той же акцентировки углов употребляли колонки, причем это бывало главным образом на восьмериковом объеме. Ими в Енисейске оформлены были углы восьмериков Богоявленского собора и, пучками — Воскресенской церкви. Впрочем, им по сочности не уступают тройные колонки на стыках граней колокольни тобольской Крестовоздвиженской церкви. Как и вышеописанные лопатки, колонки, как правило, еще фактически безордерные.
Промежуточные членения фасадов, в обоих субрегионах опять же не частые, могли заменяться объединением рядов окон по вертикали, что демонстрируют Михаило-Архангельский и Крестовоздвиженский (Иллюстрация 10) храмы в Тобольске. Если трехчастная фасадная разбивка и делалась, то ее срединные «образующие» бывают даже курьезны. Например, на четверике тобольской Петропавловской церкви нечто типа пилястр, дойдя до уровня верхних окон, обрывается без каких-либо продолжений (Иллюстрация 8). Средние же пилястры Вознесенского храма в Томске не только дважды пересекаются горизонтальными тягами, но и объединены
13 Если же говорить о «настоящей» (в духе столичного петровского барокко) угловой рустике, то, наоборот, приходится ссылаться на памятники Западной Сибири (кладбищенская церковь Семи Отроков в Тобольске; Успенская церковь в Таре).
Иллюстрация 10. Тобольск. Крестовоздвиженская церковь. Иллюстрация 11. Тобольск. Спасская церковь. Деталь. Фрагмент. Фото А. Ю. Каптикова. 1974 г. Фото А. Ю. Каптикова. 1974 г.
с точно прикрепленными к краям их стволов надоконными сандриками. Разумеется, такие пилястры нельзя назвать ордерными.
На востоке Сибири возникла своя, специфическая система вертикальных членений четверика, когда в узких простенках между уступчато врезанными, очень сложными по обрамлению оконными проемами делаются дробные, напоминающие древнерусский «штучный набор» колонки-тяги. Таковы, в первую очередь, средние колонки Крестовоздвиженской церкви в Иркутске, которые зрительно сливаются со столь же витиеватыми наличниками, картушами, порталом, образуя единую пластическую симфонию (Иллюстрация 15). Отчетливее они были, повторенные дважды, на фасаде Владимирской церкви (там же).
Сходные для двух субрегионов украшения, прежде всего, наличники и порталы14 с трехлопастными очертаниями, обнаруживаются, конечно, и в середине — второй половине XVIII в. Не вдаваясь в подробную классификацию наличников, скажем, что архаичные, напоминающие «узорочье», широко представлены в Западной Сибири, бытуя даже в ее столице — Тобольске до середины XVIII в. включительно. Характерно наделение колонок «дыньками» и завершение парой ступенчатых полукружий слева и справа и заострением в центре (первые этажи Михаило-Архангельской и Крестовоздвиженской церквей, диагональные грани восьмерика Рождественской). На востоке Сибири, в Енисейске, некоторую аналогию «пламенеющим» наличникам тобольской Спасской церкви (Иллюстрация 11), о которых уже дважды говорилось, представляют эффектно заостренные посередине оконные обрамления Троицкого
14 В тобольских Богородицкой и Михаило-Архангельской церквах во вторых этажах храмов есть портал, выходящий на балкон. Подобное в Восточной Сибири нам неизвестно.
Иллюстрация 12. Енисейск. Троицкая церковь. Деталь. URL: http//sobory.ru (дата обращения: 14.01.2015)
Иллюстрация 13. Иркутск. Крестовоз-движенская церковь. Фото XIX в. Частное собрание
Иллюстрация 14. Иркутск. Крестовоз-движенская церковь. Южный придел. URL: http//sobory.ru (дата обращения: 14.01.2015)
храма (Иллюстрация 12), хотя это сочетается с уступчатыми в глубину валиками самой рамки.
Нарышкинские наличники продолжают встречаться в обоих субрегионах Сибири: с разорванным фронтончиком — в Енисейске на восьмерике Воскресенской церкви, «завитковые» — там же в соборе Спасского монастыря, в Тобольске — на Андреевской церкви. Но встречаются они относительно редко, к тому же принимая какой-то более скромный вид. Так, над окнами верхнего этажа Крестовоздвиженской церкви в Тобольске выведены пары легких волюток. А на верхнеудинском Одигитриев-ском соборе завиточки превратились в некий сдвоенный полуовал — то, что Л. К. Масиель Санчес считает возможным называть «медвежьими ушками» [6, 26]. К собственно нарышкинским наличникам в Западной Сибири надо добавить родственные им «украинизирующие», как правило — с трехлопастным завершением. В Тюмени ими декорированы окна Знаменской и других церквей, в Тобольске — Богородицкая, Рождественская (в варианте с заглублением этих деталей) церкви. Однако в восточносибирском субрегионе данная разновидность встречается несравненно реже, будучи известна нам лишь на апсиде Воскресенского собора в Красноярске.
Барочно-европейские наличники даже до запада Сибири доходят с большим запозданием, только в третьей четверти XVIII столетия. Плоскую рамку, но с довольно ре-
льефным, дополненным замковым камнем архивольтом окна, дает тобольская Петропавловская церковь. В ее алтарных наличниках это усложнено двумя, один над другим, фронтонами — близким к прямоугольному, но с изгибом по бокам, и треугольным. Еще более барочными, с лучковыми сандриками выглядят обрамления окон второго этажа храма Захарии и Елизаветы, особенно верхнего ряда, где в них включены и «фартуки»15. Примерно тогда же барочно-европейский тип наличника будет широко представлен в Тюмени, где, наряду с простыми плоскими полуциркульными фронтончиками окон Крестовоздви-женского храма можно увидеть богатство и разнообразие наличников Спасской церкви. Самый «сочный» по исполнению вариант находится на колокольне Крестовоздвиженской церкви Тобольска. Здесь мы видим упругий подъем волютообразных элементов, как бы несущих двухскатное завершение.
Если снова говорить о субрегиональных различиях, то нужно в первую очередь указать на такие элементы, как «бровки» и картуши, пришедшие в Сибирь преимущественно из Великого Устюга, а затем Тотьмы. Если в Тобольске и Тюмени те и другие представляют собой скорее исключение и (кроме, пожалуй, картушей колокольни тобольской Крестовоздвиженской церкви) неза-
15 Последние, впрочем, еще изощреннее сделаны на Богоявленском соборе в Ишиме (17751814), что можно сказать и об его надоконных фронтончиках.
Иллюстрация 15. Иркутск. Крестовоз- Иллюстрация 16. Иркутск. Крестовоздвиженская церковь. Деталь.
движенская церковь. Фрагмент. URL: http// URL: http//sobory.ru (дата обращения: 14.01.2015) sobory.ru (дата обращения: 14.01.2015)
тейливы, то уже в постройках Енисейска, будь то Успенская церковь или дом Грязнова, им отведена в фасадной пластике основная роль. Чрезвычайного многообразия, доходящего до фантастичности, достигают картуши иркутской Крестовоздвиженской церкви. Здесь даже основные их виды с трудом поддаются описанию. Правда, имеются довольно четкие в виде крестов или узких вертикальных рамочек с вертикалью орнамента внутри. Однако тут же видим «язычки пламени», причем с заполнением, либо комбинации треугольников и прямоугольников. Самые причудливые заключают в себе некий стебель-ножку с отростками, вместе с несомым им отдаленно похожие на прялку. Наконец, в квадратном, с квадратными и треугольными выступами картуше (Иллюстрация 16) — находится то, что некоторым представляется «колесом Дхармы» [см.: 7, 134].
Заключение
Развитие барокко на сибирской почве породило три региональные школы — тобольскую в Западной Сибири, енисейскую и иркутскую в Восточной. Из них енисейской принадлежит скорее промежуточное место, ибо она, по верному замечанию С. С. Попадюка, «характеризуется перекрестным влиянием урало-тюменской и иркутской архитектуры» [11, 155].
Барокко на западе и востоке Сибири имеет немало различий. Это, прежде всего, разнородность воздействий — преимущественно украинского на Западную Сибирь, устюжского, на Восточную — тотемского, а также, что еще важнее, культуры коренного населения субрегиона (буряты). Соответственно имеются расхождения и оттенки в области объемно-планировочной композиции, особенно храмовых завершений (в частности, западносибирский субрегион чаще и разнообразнее использовал пятиглавие). Еще большая разница имеется не столько в наборе декоративных деталей, сколько в самом подходе к убранству. Если на западе Сибири он был аппликативным, то на востоке может быть назван «деструктивным», зачастую предельно заполняя стену и разрушая ее плоскость.
Тем не менее оба субрегиона культивировали в принципе одинаковые композиционные схемы, с середины столетия практически избегая редких и ранее центрических, все более используя и развивая купольные увенчания храмов, обнаруживая целый ряд однородных мотивов декора (к примеру, наличники).
Все это делает, по меньшей мере, преувеличенным утверждение Л. К. Масиель Санчеса, будто «сибирская архитектура XVIII в. была лишена какого-либо единства» [9, 46] и берет под сомнение отрицание им, что «стилевое единство зодчества Сибири было важнее отличий региональных школ друг от друга» [8, 180]. Как мы считаем, гораздо ближе к истине Т. С. Проскурякова. Вслед за нею мы приходим к выводу, что, хотя архитектура иркутских храмов отличается от тобольских, «но лишь чертами, а не сущностными признаками художественной топографии стиля» [12, 74]. Вот почему имеет право на существование термин (само собой, как и многие искусствоведческие, в качестве условного) «сибирское барокко».
Список использованной литературы
1 Болдырев-Казарин Д. А. Народное искусство Сибири // Сибирская живая старина. Иркутск, 1924. Сб. 2.
2 Каптиков А. Ю. К вопросу о строительстве по «образцу» в российской провинции XVIII в. // Академический вестник УралНИИпроект РААСН. 2013. № 1.
3 Каптиков А. Ю. Региональное многообразие архитектуры русского барокко: Север. Вятка. Поволжье. Урал. Сибирь. Екатеринбург, 2014.
4 Кириллов В. В. Тобольск. М., 1984.
5 Копылова С. В. Каменное строительство в Сибири: конец XVII-XVIII в. Новосибирск, 1979.
6 Масиель Санчес Л. К. Артель Далматова монастыря и архитектура Сибири XVIII века // Academia. 2012. № 4.
7 Масиель Санчес Л. К. Иркутские каменные храмы середины XVIII в. // Архитектурное наследство. М., 2008. Вып. 49.
8 Масиель Санчес Л. К. Православные каменные храмы Западного Забайкалья XVIII — первой половины XIX в. История региональной традиции // Памятники русской архитектуры и монументального искусства XVI-XIX веков. М., 2005. Вып. 7.
9 Масиель Санчес Л. К. Тобольское барокко // Academia. 2013. № 3.
10 Полунина Н. М. У истоков каменного града. Иркутск, 1979.
11 Попадюк С. С. Спасский монастырь в Енисейске / / Памятники русской архитектуры и монументального искусства. М., 2005. Вып. 7.
12 Проскурякова Т. С. Черты своеобразия архитектуры Сибири XVIII в. // Архитектурное наследство. М., 1996. Вып. 40.
