CC BY
161
16(151)- 2010
ПРИОРИТЕТЫ РОССИИ
ОСТРАТЕГИИ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА И БАЙКАЛЬСКОГО РЕГИОНА
НА ПЕРИОД ДО 2025 ГОДА
Е. Г. ЕГОРОВ, доктор экономических наук, профессор,директор Тел. 8(4112) 35-11-08
И. Е. ЕГОРОВА,
кандидат экономических наук, ведущий научный сотрудник E-mail: [email protected] Институт региональной экономики Севера
Изложено научное экспертное заключение на Стратегию социально-экономического развития Дальнего Востока и Байкальского региона. Высказаны замечания и предложения, которые необходимо учитывать в процессе ее реализации.
Ключевые слова: Дальний Восток, Байкальский регион, стратегия развития, экспертное заключение.
Распоряжением Правительства РФ от 28.12.2009 № 2044-Р утверждена Стратегия социально-экономического развития Дальнего Востока и Байкальского региона на период до 2025 года (далее — Стратегия СЭР ДВ и БР), проект которой широко обсуждался во всех 12 субъектах макрорегиона на различных уровнях, в том числе научной общественностью.
В частности, Институт региональной экономики Севера в ноябре 2009 г. выполнил научно-аналитическую экспертизу проекта данного правительственного документа и направил ее Общественно-консультативному совету при Президенте РС (Я). Обсуждение проекта Стратегии СЭР ДВ и БР состоялось 03.12.2009 с участием заместителя министра регионального развития РФ Сергея Юрпалова, членов Правительства РС (Я), а также представителей научной и политической
общественности. Поступившие замечания и предложения должны были обобщаться и учитываться при доработке этого документа. Как известно из средств массовой информации, другие субъекты ДВ и БР, в том числе Иркутская область (источник: Информационное агентство «Телеинформ»: (Иркутск) иКЬ:ЬИр://138.ги), тоже могли внести много замечаний и предложений.
Вместе с тем постраничное текстовое сличение обсужденного проекта и утвержденного документа показывает, что они полностью идентичны, т. е. Стратегия СЭР ДВ и БР утверждена без учета результатов общественного обсуждения. Остается надеяться, что Правительство РФ сочло необходимым срочно утвердить Стратегию СЭР ДВ и БР, а поступившие замечания и предложения учесть в планах мероприятий по ее долгосрочной реализации. Это позволяет нам опубликовать с некоторыми сокращениями научное экспертное заключение Института региональной экономики Севера, составленное с участием его ведущих ученых.
Обычно региональные стратегии и программы разрабатывались в отдельности по Дальнему Востоку, иногда с включением Забайкалья, и по Сибири. Следует учесть, что долгосрочное прогнозирование социально-экономического развития ДВ и БР по
объединенной схеме может иметь как положительный, так и отрицательный аспекты.
Положительный — обусловлен необходимостью усиления геополитического положения на Востоке страны, ее экономической интеграцией со странами АТР на основе создания более развитого и крупного регионального социально-экономического потенциала.
Отрицательный — заключается в огромной территории обоих регионов (45,2% территории РФ), одновременное ускоренное и комплексное развитие которых недостаточно реально в условиях посткризисного периода. Кроме того, перспективы развития субъектов Байкальского региона Иркутской области, Республики Бурятия и Забайкальского края обычно рассматриваются по программе «Сибирь», что требует соответствующих корректировок.
Стратегия СЭР ДВ и БР состоит из пяти разделов. В результате их анализа, каждого в отдельности, можно сделать следующие краткие выводы, а также внести предложения.
I. Введение. Социально-экономическое развитие Дальнего Востока и Байкальского региона [7, с. 1-13].
Этот новый макрорегион расположен на территории площадью 7 727,4тыс. м2, включает в себя 12 субъектов Российской Федерации с общей численностью населения 11 072,9тыс. чел. на 01.01.2008. Он характеризуется суровыми природно-климатическими условиями, богатством недр, незначительным вкладом в экономику страны, неблагоприятной демографической ситуацией, неразвитой производственной и социальной инфраструктурой, невысокой интегрированностью и низкой эффективностью экономики. Вместе с тем Дальний Восток и Байкальский регион обладают нереализованными большими конкурентными преимуществами: благоприятным экономико-географическим расположением в отношении Азиатско-Тихоокеанского региона, уникальными природными ресурсами, наличием протяженного морского побережья и внешней границы, развитой портовой инфраструктурой. Однако в макрорегионе существуют вызовы и угрозы, в том числе реальная опасность превращения его территории только в источник энергоносителей и сырья для стран АТР, если не будет четкой государственной стратегии ее развития, ориентированной на ускоренный инновационный рост, реализацию интересов России в АТР, и закрепление населения путем формирования комфортной среды его жизнедеятельности.
На взгляд авторов, совершенно правильно сформулирована задача смещения вектора политических и экономических интересов России на Восток, реализация которой может принести огромные экономические и геополитические выгоды [7, с. 7]:
• обеспечить географическую диверсификацию рынков сбыта основных бюджетообразующих отраслей экономики;
• предотвратить угрозы дальнейшего оттока населения из регионов;
• предотвратить угрозы снижения экономического и комплексного государственного влияния на территории Дальнего Востока и Байкальского региона;
• предотвратить угрозы переориентации международных транзитных грузопотоков в обход России;
• предотвратить угрозы переориентации в другие страны производств глубокой переработки добываемых сырьевых ресурсов, а также предприятий, выпускающих продукцию, товары и услуги с высокой добавленной стоимостью. Серьезность этих экономических угроз предопределяет необходимость превращения стратегии развития Дальнего Востока и Байкальского региона в общенациональную программу. Следовательно, изучение проблемы обеспечения экономической безопасности в регионах становится одной из приоритетных задач науки.
Стратегической целью развития Дальнего Востока и Байкальского региона является реализация геополитической задачи закрепления населения на Дальнем Востоке и в Байкальском регионе за счет формирования развитой экономики и комфортной среды обитания человека в субъектах Российской Федерации, расположенных на этой территории, а также достижения среднероссийского уровня социально-экономического развития». По мнению авторов, стратегическая цель развития макрорегиона определена слишком узко, только как закрепление населения, которое является одним из факторов стабилизации его численности. Малая населенность огромной территории может быть преодолена путем ее заселения, увеличения и закрепления численности населения. При этом процесс заселения предполагает организованное переселение значительного количества людей из других западных и центральных районов страны. Недостаточно ясно сформулированы также средства достижения цели. В частности, достижение среднероссийского уровня социально-экономического развития ДВ и БР не обеспечит более высокого качества и уровня
жизни населения макрорегиона, т. е. его жизненной привлекательности.
В Стратегии предлагается, по существу, безальтернативный базовый сценарий развития макрорегиона, который увязан с инновационным сценарием подъема экономики страны на период до 2020г. [7,с. 8].
Базовый сценарий развития предусматривает: модернизацию социальной инфраструктуры и инфраструктурных отраслей производственной сферы; масштабное технологическое обновление существующих производств и создание новых секторов экономики; развитие предприятий инновационной направленности и локальных инновационно-производственных центров и технопарков.
Реализация базового сценария развития макрорегиона обеспечит рост ВРП темпами, превышающими средние по РФ на 0,5 процентного пункта (С. 10). Однако такое мизерное сравнительное ускорение, по представлению авторов, не позволит добиться более высокого, чем в среднем по стране, социально-экономического уровня развития Дальнего Востока и Байкальского региона. Кроме того, в 2025 г. предполагается сократить долю бедного населения с 24,5 до 9,6%. Объективно требуется, чтобы при реализации инновационного развития экономики и жизни через 15 лет была решена задача полной ликвидации бедности населения.
Механизмы и инструменты реализации Стратегии представлены на двух страницах, чего явно недостаточно. Не предложены принципиально новые, особые условия региональной экономической и социальной политики. Для этого, видимо, необходимо усилить разработку научных основ стратегического планирования и финансирования, коренного социального переустройства образа жизнедеятельности населения регионов.
II. Состояние и перспективы развития транспортной, энергетической, информационно-телекоммуникационной и социальной инфраструктуры федерального значения [7, с. 13—60].
Состояние и перспективы развития транспортной, энергетической и информационно-телекоммуникационной инфраструктуры определены более подробно. В частности, проблемы по Республике Саха (Якутия) рассмотрены согласно Схеме комплексного развития производительных сил, транспорта и энергетики на период до 2020г., утвержденной и реализуемой с 2008 г.
В разделе «Развитие социальной инфраструктуры федерального значения, меры государственной политики по привлечению и закреплению
населения на Дальнем Востоке и Байкальском регионе» подчеркивается, что качество и доступность услуг должны превышать среднероссийский уровень для компенсации неблагоприятных природных, климатических и географических условий проживания населения, но в последующем не приведены фактические материалы и прогнозные показатели, которые обосновали бы этот постулат.
Далее установлена необходимость принятия мер по формированию моделей образовательных учреждений, ориентированных на этнонациональную специфику. Вместе с тем реалии нынешнего времени таковы, что финансирование учета этнонациональ-ной специфики не производится должным образом. В качестве гарантированных государством из бюджета финансируются только стандарты единого федерального среднероссийского базового учебного плана, в котором изучение родного языка и культуры почти не отражено. Если такая тенденция будет продолжаться, то финансирование на эти цели в среднесрочной перспективе может быть переложено полностью на бюджеты субъектов Федерации, которые не смогут решить этой финансовой проблемы.
В разделе Стратегии, посвященном общему образованию, обозначена цель введения обучения школьников в одну смену, при которой обеспеченность школами (число мест) должна увеличиться на 600 тыс. мест. Это очень актуально, особенно для Республики Саха (Якутия), так как здесь наиболее высокая доля учащихся по всей РФ, занимающихся во вторую смену (см. таблицу).
В сфере здравоохранения необходимо было бы предусмотреть создание в основных экономических районах Республики Саха (Якутия) Клинико-диагностических центров (КДЦ), подобных
Доля учащихся дневных общеобразовательных учреждений, занимающихся во вторую и третью смены, % от общей численности учащихся*
Учебный год
2000/2001 2008/2009
Российская Федерация 20,6** 13,1**
Республика Саха (Якутия) 25,6 20,0
Камчатский край 22,6 12,7
Приморский край 29,2 18,3
Хабаровский край 26,9 14,7
Амурская область 23,6 17,0
Магаданская область 22,9 14,0
Сахалинская область 25,5 16,9
Еврейский автономный округ 21,2 15,9
Чукотский автономный округ 15,8 15,8
* Источник: Образование в Республике Саха (Якутия). Якутск, 2009.
** Стат. сб. Россия в цифрах. 2009.
Национальному центру медицины, за исключением Центральной группы районов, в которых КДЦ имеются в г. Якутске и с. Бердигестях Горного улуса. Раннее выявление заболеваний с использованием современных технологий и высокотехнологичных методов обследования позволяет значительно сократить расходы и время на лечение больного, сокращает смертность. Особенно остро проблема ранней диагностики заболеваний стоит в северных и арктических районах РС (Я), имеющих сложную транспортную схему.
Считаем, что в Стратегии СЭР ДВ и БР заложены недостаточные темпы ввода жилья, которые не позволят достичь к 2025 г. стратегических целей, в частности полного решения проблемы реконструкции ветхого и аварийного жилья. Показатель доли граждан, живущих в неблагоустроенном жилье, приведенный в приложениях, характеризует благоустройство слишком опосредованно. Необходимо также в Стратегии усилить социальную направленность жилищной политики, поскольку механизмы ипотечного кредитования и индивидуальной застройки неприемлемы для большинства населения, имеющего низкий и даже средний уровень доходов. Следовало бы уделить большее внимание строительству жилья по муниципальным программам для выделения жилья малообеспеченным слоям населения на условиях социального найма.
В Стратегии СЭР ДВ и БР, к сожалению, отсутствует раздел о населении, нет анализа демографической ситуации в регионах, не рассмотрены перспективы демографического развития. Не определена тенденция роста прогнозной численности населения по этапам с 2005 по 2025 гг. По косвенному показателю динамики занятости населения, имеющемуся в приложении, можно предположить, что существенного роста населения не ожидается. Число занятых по Дальнему Востоку возрастет на 11,7, а по Байкальскому региону даже снизится на 1,1%.
Отсутствие анализа причин естественной убыли населения, структуры смертности, особенностей репродуктивного и миграционного поведения населения не позволяет определиться с этими перспективами, и основной вопрос о закреплении населения остается не рассмотренным.
В Стратегии также нет анализа и прогноза направлений и масштабов миграции населения, привлечения населения из других регионов для реализации крупных инвестиционных проектов на рассматриваемой территории, хотя активная государственная демографическая политика по
стимулированию притока трудовых ресурсов провозглашается в качестве одной из главных задач.
В социальном разделе Стратегии ничего не сказано о северных льготах, которые с середины 1990-хгг. практически утратили свое значение для привлечения и закрепления высококвалифицированных специалистов и рабочих кадров в районах нового промышленного освоения, перестали компенсировать затраты и неудобства, связанные с проживанием населения в районах Крайнего Севера. И не случайно именно в эти годы наметился отток населения с северных территорий Дальнего Востока и Байкальского региона. Насколько и как последовательно будет осуществляться реформа оплаты труда и другие меры по закреплению трудоспособной части населения регионов, также неясно.
III. Социально-экономическое развитие субъектов Российской Федерации, расположенных на Дальнем Востоке и Байкальском регионе [7, с. 60—188].
В данном разделе Стратегии более подробно показано социально-экономическое развитие Республики Саха (Якутия), а по другим регионам у нас нет другой информации, и не можем высказать своих замечаний и предложений. Вместе с тем можно отметить, что не типологизированы или не выделены общие для всех субъектов ДФО проблемы, они повторяются практически в каждом разделе, посвященном конкретному субъекту. В описательной части документа по субъектам намеченные к реализации мероприятия также сильно разрозненны. Например, в описании перспектив каждого субъекта имеются предложения по развитию генерирующих мощностей в электроэнергетике, но все они в комплексе должны быть взаимосвязаны с общим (перспективным) энергобалансом по ДФО, БР и макрорегиону в целом.
Для решения проблем экономической интеграции 12 субъектов Дальнего Востока и Байкальского региона целесообразно было бы дополнить раздел межрегиональной моделью пространственной организации экономики с учетом зон и точек активизации хозяйственного и градостроительного развития с набором возможных функций и отдельных значимых предприятий для «локомотивного» развития поселений. Модель могла бы служить базой стратегического планирования районного и регионального развития.
Целевая установка Стратегии должна учитывать особенности и специфику развития каждого региона ДВ и БР, но, поскольку для обширного территориального образования имеются про-
Схема развития Дальневосточного федерального округа и Байкальского региона до 2025 г.
странственные географические и социально-экономические различия, то следовало бы разграничить приоритеты территориального развития по местоположению и отличительным особенностям отраслевой структуры экономики и уровню развития производительных сил.
В свете сказанного авторы предлагают выделить три различающиеся по общим признакам субрегиона: Северо-Восток в составе Республики Саха (Якутия), Магаданской области, Чукотского АО, Камчатского края; Юг ДФО в составе Приморского и Хабаровского краев, Амурской, Сахалинской и Еврейской автономной области; Байкальский регион в составе Республики Бурятия, Забайкальского края и Иркутской области. На картосхеме развития Дальневосточного федерального округа и Байкальского региона1 наглядно показаны размеры территории и численность населения всех субъектов макрорегиона, а также динамика и структура роста объемов ВРП по трем субрегионам. Как видно, за 2005—2025 гг. объемы валового регионального продукта по всем субъектам возрастут в 7,2 — 20,3
1 Составлена д. э. н. Егоровым Е. Г., к. э. н. Пономаревой Г. А., с. н. с. Бубякиным В. И. на основе данных Стратегии СЭР ДВ иБР.
раза (см. рисунок), следовательно, значительно
дифференцированными темпами.
Список литературы
1. Аганбегян А. Г. Заметки о долговременной стратегии социально-экономического развития Сибири // ЭКО. 2008, 5. С. 2-17.
2. Егоров Е. Г. Стратегия комплексного развития экономики Республики Саха (Якутия) в составе Дальнего Востока // Региональная экономика: теория и практика. 2008. № 12. С. 6—10.
3. Клисторин В. И. Экспертиза экономических решений органов исполнительной власти // ЭКО. 2009. № 11. С. 31—56.
4. Кулешов В. В., Суслов В. И., Селиверстов В. Е. Стратегические установки долгосрочного развития Сибири // Регион: экономика и социология. 2009. № 2. С. 3-22.
5. Лексин В., Скворцов В., Швецов А. Российский Дальний Восток и его «региональные столицы»: поиск стратегий развития // Российский экономический журнал. 2007. № 59-10. С. 16-48.
6. Минакир П. А. Экономика регионов. Дальний Восток. М.: Экономика, 2006.
