CC BY
81
УДК 332.14.
восточная политика России и развитие восточных территорий рф
и. и. меламед,
кандидат технических наук, генеральный директор E-mail: info@mfrr.ru
м. с. прокопьева,
кандидат философских наук, заместитель генерального директора E-mail: pms@mfrr.ru ЗАО «Международный центр развития регионов», Москва
В статье на основе анализа подходов, примененных в государственных документах, посвященных развитию Дальнего Востока и Байкальского региона, выделены основные направления восточной политики РФ. Отмечено, что принятые Правительством Российской Федерации документы не обеспечивают решения ключевых для Востока России задач развития: для этого требуется подготовка комплексной программы принципиально другого типа.
Ключевые слова: восточная политика, комплексная программа развития, стратегия.
В настоящее время существует несколько используемых в официальных документах [12, 13] и научной литературе [3, 8] объединений восточных регионов России в единый макрорегион:
- Дальний Восток - совокупность девяти субъектов Дальневосточного федерального округа (ДФО);
- Дальний Восток и Прибайкалье (ДВиП) -совокупность 12 субъектов Федерации (ДФо вместе с Республикой Бурятией, Забайкальским краем и Иркутской областью). Иногда (особенно в официальных документах) Прибайкалье называют Байкальским регионом, что заставляет все время «уворачиваться» от выражений типа «регионы Байкальского региона»;
- Дальний Восток и Забайкалье - ДФО вместе с Республикой Бурятией и Забайкальским краем;
- Дальний Восток и Восточная Сибирь - ДФО вместе с Красноярским краем, Республикой Хакасией, Республикой Тыва, Республикой Алтай и Прибайкальем.
Выражение «восточные территории России» (ВТР) обычно используется не в строгом смысле, а просто как обобщенное название любых территориальных образований, перечисленных или иных других на Востоке России.
Начиная с 1996 г. в РФ действует отдельная федеральная целевая программа (ФЦП) «Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока и Забайкалья». В настоящее время на рассмотрении в Правительстве РФ находится уже пятая ее редакция, если считать принципиальные переработки программы, а не учет изменений бюджетных назначений. Эта редакция рассчитана на период до 2018 г. и территориально охватывает Дальний Восток и Прибайкалье.
Эти программы до 2006 г. включительно выполнялись лишь частично и предусматривали очень скромное финансирование из федерального бюджета, не превосходящее 1 млрд руб. в год на все регионы Дальнего Востока и Забайкалья.
Заседание Совета безопасности Российской Федерации, состоявшееся в декабре 2006 г., было посвящено развитию Дальневосточного федерального округа. Основную роль в его подготовке и проведении сыграл полномочный представи-
тель Президента Российской Федерации в ДФО К. Ш. Исхаков.
В решениях Совбеза России были предусмотрены:
- создание особого органа по управлению Дальневосточным федеральным округом;
- разработка стратегии развития и новой редакции ФЦП для ДФО.
Для организации этой работы в Минрегионе России была введена должность заместителя министра по развитию Дальнего Востока, на которую был назначен К. Ш. Исхаков.
К сожалению, начатая при нем масштабная работа [9] сильно затормозилась во второй половине 2008 г., после его перехода на другую работу. Департамент развития Дальнего Востока был расформирован, а темп работ по подготовке стратегии развития Дальнего Востока и Прибайкалья (далее - стратегия) потерян. Стратегия была утверждена лишь 29.12.2009. При этом новая редакция федеральной целевой программы «Экономическое и социальное развитие Дальнего Востока и Забайкалья на период до 2013 года» (ФЦП ДВиЗ) была одобрена Правительством РФ в ноябре 2007 г. Она предусматривала невиданные ранее на Востоке России объемы федерального финансирования - более чем в 500 млрд руб. Эта ФЦП корректировалась впоследствии несколько раз в год.
После принятия стратегии работа на несколько лет сосредоточилась на организационных аспектах и механизмах ее реализации:
- был разработан и утвержден комплекс мер по реализации стратегии;
- создан Фонд прямых инвестиций;
- сформирован специальный Фонд развития Дальнего Востока и Байкальского региона.
К сожалению, эти фонды еще только подбирают формы взаимодействия с регионами и бизнес-сообществом.
За это время проблемы восточных территорий России [7, 8] - неразвитость транспортной и энергетической инфраструктуры, малочисленность и продолжающийся отток населения стали еще острее, особенно на фоне тех масштабных проектов, которые начали реализовываться на территории региона:
- строительство ВСТО с освоением целой группы месторождений нефти Восточной Сибири и Якутии и созданием комплекса нефтепереработки и нефтехимии в нескольких точках вдоль трассы нефтепровода;
- организация системы добычи, транспортировки и переработки газа, охватывающей крупнейшие месторождения Восточной Сибири, Якутии и острова Сахалин, систему трубопроводов и ряд заводов газохимии и сжижения газа вдоль их трасс (Сахалин-Хабаровск-Владивосток и Якутия-Хабаровск-Приморье);
- строительство целой серии горнообогатительных комбинатов и освоение месторождений черных, цветных и благородных металлов, угля и других минеральных ресурсов.
Отдельно в этой группе стоит отметить крупнейший инновационный проект постсоветской России - создание в Амурской области нового космодрома «Восточный».
Все эти годы продолжалась интенсивная подготовка (включая строительство инфраструктуры и объектов проведения) к Саммиту АТЭС во Владивостоке в 2012 г. На время это отодвинуло вопрос о создании специального федерального органа управления Дальним Востоком.
Вернулись к нему только при формировании новой структуры Правительства Российской Федерации после выборов Президента РФ в 2012 г.
В результате было создано Министерство по развитию Дальнего Востока РФ или минвос-токразвития России. Министром был назначен В. И. Ишаев, который при этом остался одновременно и полномочным представителем Президента Российской Федерации в ДФО. Такое совмещение должностей привело к дублированию функций аппаратов министерства и полпредства, что вызвало необходимость оптимизации их структур.
Надо отметить, что в 2011 г. В. В. Путиным была предложена идея создания специальной государственной корпорации по развитию восточных территорий России (ВТР). Она до сих пор является актуальной и активно прорабатывается.
Чтобы уточнить, зачем было создано Минвос-токразвития России, вновь обратимся к решениям Совета безопасности от 2006 г., которые, в общем-то, положили начало изменению отношения федерального центра к развитию восточных территорий России. При этом само понятие «восточные территории» никак не может конкретизироваться.
В решениях Совбеза России речь шла о разработке стратегии развития и новой редакции ФЦП только для Дальневосточного федерального округа. Государственная комиссия была создана по развитию ДФО вместе с Республикой Бурятией, За-
байкальским краем и Иркутской областью. В дальнейшем это стало называться Дальним Востоком и Байкальским регионом (ДВиБр). И, если Бурятия и Читинская область традиционно тяготели к Дальнему Востоку и еще с советских времен упоминались во всех документах по развитию ВТР, то включение Иркутской области - мощного промышленного, сельскохозяйственного и транспортного узла Сибири - выглядело более чем искусственно.
При этом в целом ряде других подготовленных и принятых документов речь шла о еще более широком территориальном образовании - Дальнем Востоке и Восточной Сибири.
Такой разнобой понятий на самом деле показывает, что задача, которую ставит перед собой государство, не привязана к конкретной территории, а является более масштабной и общегосударственной. Это задача реализации восточной политики России. Она заключается в глобальном повороте всей страны лицом на Восток - к новому мировому центру развития - Азиатско-Тихоокеанскому региону (АТР) [1, 3, 4, 5, 6, 8, 11].
Место при этом самих регионов Дальнего Востока в восточной политике России в силу их маломощности скорее транзитное, чем основное. Существенно в этом процессе регионы Востока России выступают по ряду позиций добычи полезных ископаемых -нефти, газа, угля, черных, цветных, редких и драгоценных металлов, ряда других минеральных, а также лесных и водных биологических ресурсов.
Само создание министерства по развитию Дальнего Востока РФ как ведомства, отвечающего за развитие девяти субъектов Российской Федерации, имеет заведомо ущербный функционал, который конкретизирует не главную задачу, которую реально нужно решать стране, а некую служебную вспомогательную подзадачу.
Территориально в реализации восточной политики активно задействованы:
- Кемеровская область как поставщик угля на рынки АТР (и уголь сегодня «выедает» последние резервы и даже новые возможности ближайших лет провозной и пропускной способности железных дорог);
- Красноярский край как поставщик нефти (Ванкорское месторождение) для ВСТо;
- в перспективе - Алтайский край как поставщик зерна на рынки АТР;
- вся страна как поставщик вооружений и военной техники на основной по этой номенклатуре
для России рынок АТР, а также продукции для строительства и эксплуатации космодрома «Восточный».
В этом контексте укрупненная структура действительно нужной стране государственной программы (ГП) реализации восточной политики России могла бы иметь следующий вид.
1. Восточная политика России и место восточных территорий РФ в ее реализации.
2. Развитие транспортной, энергетической и социальной инфраструктур территории в контексте интеграции России в АТР.
3. Организация и координация реализации проектов опорных зон развития территории.
4. Механизмы реализации восточной политики России и особые условия развития восточных территорий РФ.
5. Организация управления реализацией государственной программы.
При этом утвержденная Правительством РФ государственная программа [12] могла бы стать составной частью программы реализации восточной политики в части развития 12 регионов ДВиБР.
глобальная цель восточной политики - ускорение развития России за счет использования потенциала сотрудничества со странами Азиатско-Тихоокеанского региона и вовлечения в экономику страны богатых возможностей восточных территорий РФ -заменена в принятой государственной программе двумя частными целями:
- обеспечение более высоких, чем в среднем по России, темпов развития ДВиБР;
- обеспечение роста численности населения ДВиБР.
При всей важности этих задач позиционирование их как целей госпрограммы сужает масштабы до развития субъектов макрорегиона в интересах самих субъектов.
Принятая идеология построения утвержденной госпрограммы, исходя из возможностей самого макрорегиона (на основе особых условий государственной политики), при тех ограничениях в существующей транспортной, энергетической, социальной инфраструктуре, а самое главное - при дефиците трудовых ресурсов, катастрофически малой численности населения, представляется недостаточно эффективной и противоречит сложившейся практике развития ДВиБР последних лет.
Действительно, все крупные проекты на этой территории реализовывались с использованием
возможностей всей страны, с привлечением международных партнеров:
- сахалинские шельфы;
- ВСТО;
- объекты Саммита АТЭС;
- реконструкция БАМа и Транссиба;
- строительство автомобильной автодороги
«Амур»;
- создание космодрома «Восточный» и др.
Эти проекты реализовывались именно Российской Федерацией с привлечением компаний со всей территории страны и из-за рубежа, с широким использованием иностранной рабочей силы.
Также не совсем уместным для развития ДВиБР представляется видовой подход, принятый в ГП.
При разработке Стратегии развития Дальнего Востока и Байкальского региона до 2025 года, утвержденной распоряжением Правительства РФ от 29.12.2009 № 2094-р) [13], Минрегион России исходило их того, что в макрорегионе надо рассматривать не секторы экономики, а территориально структурированные комплексные проекты - опорные зоны развития (ОЗР), которые требуют общего решения вопросов транспортной, энергетической и социальной инфраструктур,
а также привлечения и обустройства трудовых ресурсов.
Примерами ОЗР являются:
- Южная Якутия;
- Южное Приморье;
- Приамурье;
- Южная зона Бурятии и Забайкальского края;
- Комсомольская агломерация;
- Ванино-Совгаванская и др.
Всего таких ОЗР в разных вариантах насчитывается от 46 до 54. Это позволяет рассматривать не совокупность из 2 800 проектов, приложенных к ГП, а небольшое количество крупных комплексных проектов, реально определяющих развитие макрорегиона.
Важно заметить, что по такой же логике построена работа Фонда развития ДВиБР.
Поэтому возврат к видовому принципу представляет собой пересмотр утвержденной стратегии и реальный шаг назад, поскольку теряется логика взаимосвязей между реализацией отдельных проектов и развитием территорий, а также логика взаимосвязи проектов между собой. Сравнение ключевых подходов стратегии и государственной программы приведено в таблице.
Вызовы Подходы госпрограммы Подходы стратегии
Глобальный вызов - ускорение развития страны за счет реализации восточной политики Решение экономических и социальных задач ДВиБР на основе большого числа не связанных между собой проектов, предложенных регионами Использование потенциала сотрудничества России со странами АТР и вовлечение в экономику РФ и АТР разнообразных возможностей территории макрорегиона
Уменьшающаяся численность населения Создание рабочих мест, увеличение объемов жилищного строительства в субъектах Российской Федерации макрорегиона Реализация крупных комплексных проектов опорных зон развития с созданием долговременных рабочих мест, обеспечение этих проектов жильем, всеми видами жизнеобеспечения и инфраструктуры; обеспечение возможностей для мобильности населения
Недостаточная развитость транспортной и энергетической инфраструктур Опережающее развитие транспортной и энергетической инфраструктур в соответствии с потребностями, обозначенными регионами, для доведения обеспеченности инфраструктурой до определенных показателей без привязки к конкретным проектам Развитие опорной транспортной и энергетической инфраструктур исходя из потребностей проектов опорных зон развития; синхронизированное развитие инфраструктуры, привлечение и обустройство трудовых ресурсов, реализация комплексных проектов опорных зон развития
Недостаточная развитость экономики и несовершенство ее структуры Развитие обрабатывающих производств, реализация проектов развития секторов экономики (видовой подход) для получения агрегированных показателей структуры экономики Реализация комплексных проектов опорных зон развития (космодром, Южная Якутия, Южное Приморье, Приамурье, полиметаллы Бурятии и Забайкалья и т. д.) с привлечением ресурсов всей страны и иностранных компаний
Сравнение ключевых подходов Стратегии развития Дальнего Востока и Байкальского региона до 2025 года и Государственной программы РФ «Социально-экономическое развитие Дальнего Востока и Байкальского региона»
Фактически развитие восточных территорий России [7, 8] строится на двух основных принципах.
I. Каркасно-кластерный подход. Он заключается в том, что на основе развития транспортного, энергетического и расселенческого каркасов территорий ведется освоение примерно 50 крупных опорных зон развития (иногда их называют зонами опережающего развития [2]. Но на Дальнем Востоке ничего, по существу, кроме этих зон и нет, опережать там некого. ОЗР - это комплексный проект, охватывающий группу месторождений (Южная Якутия), транспорт-но-логистический и промышленный центр (Южное Приморье) или отдельный очень крупный проект (строительство космодрома «Восточный»).
При этом развитие каркаса должно вестись опережающими темпами по отношению к ОЗР и синхронизированно.
Также следует иметь в виду, что инфраструктуры и людей в ДВиП мало, и все проекты развития ОЗР надо выполнять точечно, в тесной увязке между собой.
Приведем примеры:
1) начато строительство гигантского сооружения -космодрома «Восточный» в Амурской области (площадь 1 000 км2, 3 тыс. объектов, 30 тыс. занятых в строительстве). При этом возведение города на 100 тыс. чел. пока не заложено ни в одном государственном документе;
2) начиная с 2016 г. на этапе эксплуатации космодрома будет необходима перевозка ракет из европейской части России малой скоростью как негабаритного груза на космодром, что снизит пропускную и провозную способности Транссиба примерно на треть. При этом к 2016 г. никаких резервов пропускной способности Транссиба за счет увеличения перевозок угля, металла, зерна и контейнеров не останется (уже сейчас участок Хабаровск-Уссурийск имеет резерв примерно 25 млн т в угольном исчислении - 1,2 млн контейнеров в 20-футовом исчислении). На подходах к портам Восточный, Находка, Владивосток, Посьет, Зарубино резервов практически нет.
Поэтому необходимо развивать схемы замещающей загрузки портов после начала эксплуатации космодрома, используя коридоры Приморье-1, и особенно Приморье-2, мост Нижнеленинское-Тунцзян;
3) строительство железной дороги Чара-Чина более 20 лет назад без строительства Витимского
каскада ГЭС (Москская ГЭС и др.) оказалось бессмысленной тратой денег и не позволило начать освоение ни Удонанского медного месторождения, ни Чинейской группы месторождений. Отсутствие энергетики в этом районе и было побудительной причиной инициировать проект создания госкорпорации развития Востока России (для алюминиевых заводов не хватает 1 200 МВт на Северо-Востоке Иркутской области);
4) реконструкция БАМа, опоздавшая не менее чем на 7 лет, сдерживает вывод на экспорт более 100 млн т грузов, в том числе запирает подготовленное к эксплуатации Эльгинское угольное месторождение в Якутии, к которому ОАО «Мечел» построило от ст. Улак за свой счет 321 км частной железной дороги;
5) масштабное строительство, предусмотренное в Приморском крае, просто некому будет реа-лизовывать, так как строительные мощности, задействованные на объектах Саммита АТЭС, уже переведены на космодром;
6) отдельно следует выделить положение с Дальневосточным федеральным университетом и островом Русским. Для полноценного начала занятий студентов в новых корпусах ДВФУ требуется достройка лабораторного корпуса, устранение многочисленных недоделок в учебных и жилых корпусах, обеспечение острова питьевой водой.
Для реализации проектов второй очереди развития ДВФУ нужны масштабные финансовые вложения, которые вряд ли можно получить через реализацию собственности университета на материке (Владивосток не Москва, освобождение таких больших площадей просто обвалит цены, да и желающих их застраивать в городе пока нет).
В то же время никаких крупных международных мероприятий после 2013 г. во Владивостоке не запланировано. Может оказаться, что вся современная международная инфраструктура, построенная к Саммиту АТЭС, окажется одноразовой (саммиты ШОС и БРИКС в 2015 г. будут проводиться в Уфе).
Все эти примеры показывают, как важна координация всех действий, производимых государством, регионами и бизнесом на территории Дальнего Востока и Прибайкалья.
II. Второй базовый подход к развитию ВТР - это селективная государственная политика, т. е. особая таможенная, тарифная, налоговая, финансовая и
социальная политика государства, действующая на данной территории.
Все реализованные и реализуемые в настоящее время на Дальнем Востоке крупные проекты выполнялись на особых условиях:
- соглашения о разделе продукции (СРП) для проектов «Сахалин-1» и «Сахалин-2»;
- специальное законодательное обеспечение для Саммита АТЭС;
- специальное управление для ВСТО и т. д.
Эффективность мер таможенной политики для
Дальнего Востока тоже хорошо известна. Например «запретительные» пошлины на вывоз круглого леса или ввоз подержанных автомобилей.
Объективно без таких особых условий продукция дальневосточных предприятий становится неконкурентоспособной.
Известно, что перевозка 1 т угля из Новокузнецка в Находку стоит 43 долл., перевалка в порту - 15 долл. При мировой цене хорошего каменного угля в 100 долл. [10] это делает его добычу и поставку на экспорт минимально прибыльной.
Доставка 20-футового контейнера (ДФЭ) по железной дороге из Находки в Санкт-Петербург стоит 2 950 долл. (только железнодорожная перевозка), а полная стоимость перевозки 1 ДФЭ из Иокогамы в Роттердам морем - 1 950 долл. Никакая скорость доставки не сможет компенсировать этой разницы.
Чтобы организовать поставки алтайской пшеницы в АТР через планируемый терминал в бухте Троица (Приморский край), Федеральная служба по тарифам уже сейчас внесла в Правительство Российской Федерации новые железнодорожные тарифы на перевозку пшеницы.
Аналогичных примеров можно приводить множество.
Итак, можно отметить, что при всем богатстве возможностей восточных территорий России каждый проект там требует проработки в комплексе со всеми другими проектами.
Во-первых, потому что есть сочетание проектов, на реализацию которых одновременно просто не хватит ресурсов (людей, энергии, транспортных возможностей).
Во-вторых, строить недостающую инфраструктуру необходимо в увязке с реализацией целой группы проектов, которые испытывают в ней потребность.
Таким образом, для развития восточных территорий России как составной части реализации
восточной политики РФ (см. рисунок) необходима разработка комплексной программы, включающей:
- проекты бизнеса;
- проекты развития инфраструктуры;
- проекты социального обустройства.
Такие программы не охватываются ни существующим форматом ФЦП, ни форматом государственных программ.
Главной целью Стратегии социально-экономического развития Дальнего Востока и Байкальского региона на период до 2025 года [13] является «...закрепление населения за счет формирования развитой экономики и комфортной среды проживания, а также обеспечения среднероссийского уровня социальных услуг». Фактически это же сформулировано как вторая цель в Государственной программе Российской Федерации «Социально-экономическое развитие Дальнего Востока и Байкальского региона» [12].
Если рассматривать только варианты добровольного проживания или переселения населения, то достижение этой цели подразумевает выполнение следующих условий [7]:
- обеспечение населения работой, причем престижной, высокооплачиваемой и с перспективой не только для ныне живущего поколения, но и для детей и внуков;
- обеспечение населения жильем, причем возможности улучшения жилищных условий должны быть существенно выше, чем на остальной территории страны;
- обеспечение населения всеми видами услуг на уровне, не уступающем европейской части России;
- обеспечение мобильности населения на общероссийском уровне.
Последнее условие играет очень важную психологическую роль. Ведь если можно уехать в любой момент, то отъезд перестает быть целью жизни, что очень важно для местного населения, для которого психологический комфорт зачастую определяется самой возможностью «уехать на Запад».
Дальний Восток и Прибайкалье характеризуются громадной территорией, малой численностью населения и тяжелыми климатическими условиями. Если среднегодовая температура России равна -2°С, то в ДВиП достигает - 5°С (Китай - +10°С, Япония -+21 °С). Для европейской части РФ среднегодовая температура равна почти +7°С. Изотерма - 2°С выделяет в макрорегионе лишь чуть больше 30 %
территории, пригодной для жизни человека по методологии ООН. Поэтому говорить об условиях жизни и труда в регионе надо не в терминах «такие же, как в среднем по России», а с обязательным условием - много лучше, чем среднероссийские. Только в этом случае возникает компенсация за естественные (климатические, географические и прочие) более сложные условия.
Из четырех названных необходимых условий закрепления населения в макрорегионе в стратегии и государственной программе основное внимание уделено первому и в определенной степени - третьему условиям.
Говоря о третьем условии «в определенной степени», имеем в виду, что, прописав в этих документах, сколько необходимо построить детских садов, школ, больниц и других учреждений образования, здравоохранения, культуры, физкультуры и спорта и т. д., их составители сам принцип использования особых мер социальной политики на территории макрорегиона «оставили за бортом». В то же время для развития экономики макрорегиона выдвинута задача - «.. .формирование нормативной правовой базы, определяющей особые условия ценовой, тарифной, таможенной, налоговой и бюджетной
политики». Отсутствие социальной политики ясно показывает, что этому аспекту не придается значения как системообразующему фактору.
Анализ обеспечения населения работой не так прост, как кажется. Реализация крупных проектов с большим количеством новых рабочих мест создает иллюзию, что с этим все в порядке. Но, во-первых, этих проектов так много, что трудоспособного населения макрорегиона для их реализации недостаточно, а откуда возьмутся недостающие трудовые ресурсы, непонятно. Во-вторых, эти проекты в условиях дефицита транспортной и энергетической инфраструктур надо очень четко синхронизировать как между собой, так и с развитием этой опорной инфраструктуры. Примеры, когда этого не произошло, уже были приведены.
Главной проблемой реализации крупных проектов макрорегиона, закрепления и привлечения населения является строительство жилья. По всем проектам развития, включая даже полностью финансируемые из федерального бюджета, вопрос строительства жилья не рассматривается. В настоящее время отсутствие жилья сдерживает возведение космодрома «Восточный»: строительство нового города лишь планируется включить в новую
программу развития космодромов на 2016-2025 гг. И это, несмотря на то, что на этапе строительства только первой очереди космодрома (до 2015 г.) предполагается участие более 30 тыс. работников, а в обслуживании и эксплуатации объектов - более 12 тыс. сотрудников.
Даже не затрагивается вопрос строительства населенного пункта (по существу - города) на Удо-канском месторождении. Аналогичная ситуация с другими комплексными инвестиционными проектами государственной программы. При этом транспортные и энергетические потребности этих проектов проанализированы достаточно подробно, а вопрос -кто, за какие средства строит жилье (фактически надо говорить не о жилье, а о строительстве новых городов со всей необходимой инфраструктурой) и как это жилье потом выделяется будущим работникам, даже не рассматривается.
Приходится констатировать, что ни стратегия, ни государственная программа никакими реальными документами развития восточных территорий России не являются, ясных ориентиров населению о том, где они будут жить и работать, не дают. А главное, они не создают уверенности, что вопросы обустройства на современном уровне действительно предусмотрены. Все это решению вопросов закрепления и привлечения населения не способствует.
Поэтому для Востока России нужна реальная комплексная программа развития, которая с учетом ограниченности транспортной и энергетической инфраструктур и трудовых ресурсов:
- выделяет приоритетные опорные зоны развития территории;
- синхронизирует реализацию проектов ОЗР с развитием опорной (внешней) транспортной и энергетической инфраструктур;
- структурирует проекты самих ОЗР как комплексные, с учетом создания внутренней транспортной и энергетической инфраструктур и полного обустройства на современном уровне всех привлекаемых работников, т. е. с созданием современных городов и поселков и всей необходимой для комфортной жизни инфраструктуры.
При выборе приоритетов должны учитываться:
- уже реализуемые масштабные проекты (космодром, Южная Якутия, Южное Приморье и др.);
- обеспечение внутреннего рынка страны ограниченными по местам производства ресурсами (вольфрам, литий, уран, плавиковый шпат, редкоземельные металлы и т. д.);
- выполнение экспортных обязательств Российской Федерации;
- наполнение бюджетной системы Российской Федерации;
- обеспечение жизнедеятельности населения.
При построении графиков синхронизированного развития опорной транспортной и энергетической инфраструктур и проектов ОЗР необходимо понимать, что:
- по уже подготовленным к эксплуатации объектам провозная способность БАМа должна быть увеличена до 100 млн т, начинать разработку новых проектов, опирающихся на БАМ (типа освоения Огоджинского угольного месторождения), нерационально;
- провозная способность Транссиба имеет резерв не более 25 млн т, а на многих участках (Ба-рановский-Хасан, Уссурийск-Находка) не имеет резервов совсем. Поэтому в первую очередь следует реализовывать проекты, опирающиеся на трубопроводный, морской и автомобильный транспорт, а также не требующие выхода грузов на Транссиб (коридоры Приморье-1, и особенно - Приморье-2).
Энергетические трудности особенно велики в зоне реализации проектов Северо-Востока Иркутской области, Республики Бурятия и Забайкальского края, а также Юга и Востока Якутии и изолированных энергосистем Магаданской и Сахалинской областей, Камчатки и Чукотки.
При структурировании проектов ОЗР необходимо осуществлять их выделение по территориальному, а не по видовому принципу. Это означает, что надо рассматривать единую ОЗР Южное Приморье со всеми ее потребностями в железнодорожном сообщении, электроэнергии, жилищном строительстве и социальной инфраструктуре, исходя из потребностей всех проектов, реализуемых на Юге Приморского края, а не только нефтегазохимического, автомобильного и транспортно-логистического кластеров. Тогда решение вопросов будет действительно понятным, рациональным и комплексным. А самое главное - прозрачным для инвесторов, государства, бизнеса и населения.
Наконец, пора взяться за решение вопроса обеспечения мобильности населения. Сделать это при гигантских пространствах макрорегиона целесообразно за счет полномасштабного освоения воздушного пространства, развития всех видов авиационного сообщения, при одновременном строительстве и поддержании хотя бы минимальной сети автомобильных дорог.
Таким образом, без изменения подходов к развитию восточных территорий страны проблемы оттока населения решить нельзя. Следовательно, говорить о реализации восточной политики России можно с большой натяжкой.
Список литературы
1. Волков В. И., МеламедИ. И., Терентъева Е. А. Международные организации и финансовые системы стран АТР. М.: Международный издательский центр «Этносоциум». 2012.
2. Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 г.: утверждена распоряжением Правительства Российской Федерации от 17.11.2008 № 1662-р.
3. КоржубаевА.Г., КуриловВ.И., ЛевинталъА.Б., Меламед И. И. Курс на Восток. Почему России необходимо наращивать свое присутствие в АТР // Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе. 2011. № 4.
4. Кокошин А. А. Сценарии развития Восточной Сибири и российского Дальнего Востока в контексте политической и экономической динамики Азиатско-Тихоокеанского региона до 2030 года: аналитический доклад. М.: Едиториал УРСС. 2011.
5. Курилов В. И., Меламед И. И., Терентъева Е. А., Абрамов А. Л., Лукин А. Л. Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество: вчера, сегодня, завтра: монография. Владивосток: Изд. ДФУ. 2010.
6. Курилов В. И., Меламед И. И., Дягилев А. А. и др. Перспективы сотрудничества России со странами АТР: монография. Владивосток: Изд. ДФУ. 2010.
7. Меламед И. И., Дягилев А. А., Авдеев М. А. Основные подходы к развитию Дальнего Востока и Прибайкалья. М.: Современная экономика и право. 2010.
8. Меламед И. И., Абрамов А. Л., Коржубаев А. Г. и др. Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе: перспективы интеграции / под ред. И. И. Меламеда: монография. Владивосток: Изд. ДФУ. 2011.
9. Меламед И. И. Стратегия развития Дальнего Востока России: монография. М.: Современная экономика и право. 2008.
10. Меламед И. И., Филимонова И. В., Эдер Л. В., Немов В. Ю. Влияние угольной промышленности на экономику России // Экологический вестник России. 2013. № 2.
11. Пронина Е. Н. Современные тенденции развития мировой экономики. М.: Современная экономика и право. 2009.
12. Социально-экономическое развитие Дальнего Востока и Байкальского региона: Государственная программа Российской Федерации: утверждена распоряжением Правительства Российской Федерации от 29.03.2013 № 466-р.
13. Стратегия социально-экономического развития Дальнего Востока и Байкальского региона до 2025 года: утверждена распоряжением Правительства Российской Федерации от 29.12.2009 № 2094-р.
