CC BY
599
УДК: 81'371
ББК: 81.0
Никитина О.А.
О СТАНОВЛЕНИИ ПОНЯТИЯ «КОННОТАЦИЯ» В ЛИНГВИСТИКЕ
Nikitina O.A.
ON THE FORMATION OF THE CONCEPT OF "CONNOTATION" IN LINGUISTICS
Ключевые слова: коннотация, денотация, значение, семантическая структура, вторичное означаемое, ассоциация, оценка, эмотивность, экспрессивность, стилистическая окраска.
Keywords: connotation, denotation, meaning, semantic structure, second signified, association, evaluation, emotivity, expressivity, stylistic colouring.
Аннотация: в исторической перспективе рассматриваются этапы формирования понятия «коннотация» в лингвистике, раскрывается специфика содержания термина в концепциях логико-философского, семиотического, прагматического, лексикологического, лингвокультурологического и стилистического подходов. Термин «коннотация» введен в научный обиход в рамках логико -философского направления для указания на признаки, на основе которых объект распознается как принадлежащий определенному классу. Основы понятия коннотации как «добавочной» информации образно-чувственного плана, характеризующей понятийное содержание языковой единицы, закладываются К.О. Эрдманом. В семиотической традиции коннотация понимается как вторичное означаемое, для которого знак денотативной системы служит означающим. В прагматически ориентированных исследованиях коннотация рассматривается как информация, фиксирующая отношение отправителя и/или получателя высказывания к предмету речи и к условиям общения. В центре внимания современных лингвистов находится строение коннотации, а также анализ механизмов создания коннотации в речи.
Abstract: the article studies the stages of formation of the concept of connotation in linguistics in a historical perspective. The specific contents of the term in the logical-philosophical, semiotic, pragmatic, lexicological, linguocultural and stylistic approaches are discussed. The term "connotation " was introduced within the logical-philosophical paradigm to point out the features by means of which an object can be counted to a class of objects. The idea of connotation as an additional impressional and sensual information that characterizes the conceptual content of a linguistic unit was first proposed by K.O. Erdmann. In the semiotic tradition, connotation is understood as the second signified, for which a sign of the denotative system is a signifier. In pragmatic researches, connotation is understood as the information that encodes the attitude of the sender and/or the recipient to the object of speech and to the communication conditions. The modern scientists' interest concerns the structure of connotation as well as the mechanisms of its realization in the speech.
Термин «коннотация» происходит от лат. con - «вместе» и notatio - «обозначение». Насколько проста этимология данного термина, настолько широк диапазон расхождения взглядов на лингвистический статус, содержание и структуру обозначаемого явления. Тот факт, что языковое содержание не исчерпывается лишь указанием на тот или иной фрагмент мира, но способно во многих случаях вызывать различного рода эмоции, оценки, указывать на принадлежность говорящего к определенному социальному или территориальному страту, отмечается еще в библейских текстах: «... и сказали Петру: точно и ты из них, ибо и речь твоя обличает тебя» (Матф., 26:73). Аспект содержания языковых фактов, выходящий за пределы простого означивания, со временем становится
объектом пристального внимания ученых разных лингвистических школ и традиций. Неоднозначные толкования феномена коннотации кроются, с одной стороны, в противоречивой истории формирования термина, с другой стороны, в комплексности обсуждаемого явления, в его двойственной природе, лингвистической и экстралингвистической одновременно. Современные концепции коннотации не могут быть осмыслены вне связи с предыдущими стадиями ее исследования. Последовательное понимание этапов становления понятия «коннотация» в лингвистике позволяет осознать суть данного феномена, раскрыть глубинные механизмы формирования его содержания и в значительной мере определить перспективы его исследования.
Термин «коннотация» встречается в XIV в.
в трактате «Summa logicae» (1323/24) английского философа У. Оккама, где он проводит разграничение между «абсолютными» и «коннота-тивными» именами1. Абсолютные имена обозначают, по его мнению, что-либо первично и безотносительно к чему-либо иному, коннота-тивные же имена обозначают различное или тождественное. По другим сведения, этот термин восходит к грамматике Пор-Рояля (1660), где упоминается при описании имени по принципу отделения «субстанции» (состояния) от «акциденции» (свойства)2.
Традиции рациональной грамматики Пор-Рояля, исходящей из отождествления логических и языковых категорий, получили развитие в логико-философских исследованиях XIX века. В концепции Дж.Ст. Милля (1893) термин «connotation» (в русском переводе - «соозначе-ние») используется для разграничения класса объектов, именуемых языковой единицей, и признаков, на основе которых объект распознается как принадлежащий данному классу3. Дж. Ст. Милль полагает, что «содержание всех имен ...
4
лежит именно в их соозначении» , а «определение соозначающего имени есть предложение, раскрывающее или излагающее его соозначе-ние»5 или же «сумма всех эссенциальных, или существенных предложений, какие можно составить относительно данного имени»6. При таком подходе соозначение (коннотация) и означение (денотация) соотносятся соответственно как понятия интенсионала (совокупности мыслимых признаков понятия) и экстенсионала (объема понятия, множества объектов, способных именоваться языковой единицей) в логической семантике. Более того, понимание коннотации и денотации по Дж. Ст. Миллю близко современному различению понятий концепта и значения и отчасти перекликается с протитипи-ческим подходом в когнитивной семантике. Так, к соозначению Дж. Ст. Милль относит не только «необходимые» признаки, но и «неотделимые случайные» признаки», которые «суть свойства, общие всему виду, но не необходимые для него» (например, признак черноты для ворона), и «отделимые случайные» признаки, «при-
1 Энциклопедия эпистемологии и философии науки. - М., 2009. - С 944.
2 Большой энциклопедический словарь. Языкознание. - М., 1998. - С 236.
3 Милль Дж. Ст. Система логики силлогистической и индуктивной: Изложение принципов доказательства в связи с методами научного исследования. - М., 2011. - С 80 и дал.
4 Там же. - С. 126.
5 Там же. - С. 146.
6 Там же. - С. 147.
сущие не всякому индивидууму данного вида, а лишь некоторым из них»7. В логико-философской традиции термины «connotation» (соозначение) и «denotation» (означение) в понимании Дж. Ст. Милля соответствуют терминам «Sinn» (смысл) и «Bedeutung» (значение) у Г. Фреге (1892) и «intension» (интенсионал) и «extension» (экстен-сионал) у Р. Карнапа (1947). В лингвистике за представлениями о содержании и объеме понятия закрепились именно термины, предложенные
Р. Карнапом, - интенсионал и экстенсионал. Понятийная пара «денотация - коннотация», впервые терминологически обозначенная Дж. Ст. Миллем, напротив, претерпела в лингвистике значительные содержательные изменения.
Как известно, расширение лингвистического опыта происходит на границах со смежными областями научных знаний. Популярность психологии в начале XX века закономерно обусловила возрастание интереса к психическому аспекту языка. Распространенный в то время образ психики как айсберга (по Г.Т. Фехнеру и З. Фрейду) предполагал, что большая часть психической деятельности человека скрыта под поверхностью сознания и подвержена воздействию ненаблюдаемых сил. В проекции на язык это означало, что, помимо очевидной понятийной части, в содержательной стороне языковых единиц присутствуют и другая, «добавочная» информация образно-чувственного характера.
Одним из первых разработчиков понятия коннотации в таком ракурсе рассмотрения стал немецкий лингвист К.О. Эрдман (1900). Он использует выражение «сопутствующий смысл» (Nebensinn), чтобы отмежеваться от понимания термина «коннотация» у логиков8. Сопоставляя пары синонимов (например, Leu и L öwe, Hose и Beinkleind), К.О. Эрдманн отмечает, что эти слова хотя и совпадают в «понятийном содержании» (begrifflicher Inhalt), но различаются по «сопутствующему смыслу» (Nebensinn), то есть
9
по возникающим ассоциациям , и по «чувственной ценности» (Gefühlswert), то есть по способности вызывать те или иные эмоции и настрое-ния10. Противопоставляя понятийную сторону слова сопутствующему смыслу и чувственной ценности, К.О. Эрдман приходит к выводу, что именно последние два компонента способству-
7 Там же. - С. 145.
8 Erdmann K.O. Die Bedeutung des Wortes. Aufsätze aus dem Grenzgebiet der Sprachpsychologie und Logik. - Leipzig, 1925. - C. 103.
9 Там же. - C. 107.
10 Там же. - C. 109.
ют созданию экспрессивного характера высказывания и увеличению силы его воздействия1. Точно определить сопутствующий смысл и чувственную ценность труднее, чем понятийное содержание, во-первых, в связи с известной субъективностью и латентностью дополнительных смыслов, во-вторых, с невозможностью их четкого разграничения2.
Идея О. К. Эрдмана о трихотомии содержательной структуры слова находит развитие у многих лингвистов середины XX века, в частности, у Г. Шпербера (1965) и Г. Кронассера (1968). Основная проблема троичного деления содержательной структуры слова состояла в трудности размежевания сопутствующего смысла и чувственной ценности. Поэтому предпочтение отдается дуальному членению значения слова на понятийное содержание и гетерогенную информацию о языковом знаке, дополнительную по отношению к понятийному содержанию.
Именно в такой трактовке понятие «коннотация» появляется в терминологическом аппарате структурной лингвистики. Основатель американского структурализма Л. Блумфилд первым использует обсуждаемый термин в книге «Язык» (1933). Согласно бихевиористской концепции Л. Блумфилда говорящие получают знания о значении языковой формы в различных ситуациях употребления. Поскольку эти ситуации не идентичны, то среди говорящих наблюдаются значительные расхождения в понимании значения слова. Кроме того, устойчивость значения слова осложняют два других фактора: во-первых, слово может обладать помимо центрального значения периферийными (marginal) значениями, возникающими путем переноса; во-вторых, центральное значение зачастую сопровождается «дополнительными оттенками» (supplementary values), которые Л. Блумфилд называет «коннотацией»3. Л. Блумфилд выделяет четырнадцать разновидностей коннотации: коннотация, обусловленная использованием слова определенными социальными слоями говорящих; локальная коннотация, связанная с региональными языковыми особенностями; коннотация архаизмов; коннотация технических терминов; коннотация книжных форм; коннотация заимствованных форм; коннотация сленговых форм; коннотация табуированных форм; коннотация междометий; коннотация инверсии; коннотация символических форм; коннотация ономатопоэтических форм; коннотации детских
1 Там же. - C. 118.
2 Там же. - C. 124-125.
3 Блумфилд Л. Язык. - М., 1968. - C. 156.
форм; коннотации уменьшительных и ласкательных имен; коннотация бессмысленных форм4. Как видно из перечисленного, в классификации Л. Блумфилда коннотации присущи, с одной стороны, лексическим группам (архаизмам, терминам, заимствованным словам, табуи-рованным словам, междометиям, символическим, звукоподражательным, уменьшительно-ласкательным именам). С другой стороны, коннотации обусловлены социальными, региональными и функционально-стилистическими разновидностями языка.
Другим представителем структурализма, принявшим терминологическую оппозицию «денотация - коннотация», стал основатель Копенгагенской школы глоссематики Л. Есльм-слев (1943, 1963). Л. Ельмслев говорит о знаке, устанавливаемом отношением означаемого и означающего, как о семиотической функции, а о языковой системе как о семиотике. На фоне дихотомии денотации и коннотации он выделяет семиотику денотативную и коннотативную. В области денотативной семиотики семиотические функции устойчивы, то есть языковому выражению соответствует постоянное содержание. Семиотическая функция денотативной семиотики соответствует модели языкового знака по Ф. де Соссюру. Языковой знак коннотатив-ной семиотики состоит из плана выражения, составляемого языковом знаком денотативной семиотики, и плана содержания коннотативной семиотики5. Центральная идея Л. Ельмслева заключается в том, что коннотативный компонент не просто «плюсуется» к денотации языкового знака. Двусторонняя сущность языкового знака в денотативной семиотике выступает в качестве плана выражения знака в коннотатив-ной семиотике. Содержание, для которого денотативная семиотика служит выражением, Л. Ельмслев называет «коннотатором»6. Коннотативный языковой знак может передавать информацию о стилистических формах (стихах, прозе), стилях (творческих, подражательных), оценочных стилях (высоком, нейтральном или вульгарном), средствах (речь, письмо, жесты), эмоциональных тонах, идиомах (национальных, региональных и индивидуальных языках). При сопоставлении концепции Л. Ельмслева с предшествующими становится очевидно, что коннотация понимается здесь гораздо шире. Для Л. Ельмслева не существует, по сути, языкового выражения вне коннотации
4 Там же. - C. 157-164.
5 Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка. -М., 2006. - С. 133-134.
6 Там же. - С. 138.
С семиотической точки зрения представлена коннотация также в концепции У. Эко (1962, 1968). Он отмечает, что «коннотативное значение рождается именно тогда, когда означающее и означаемое формируют пару, которая становится означающим нового означаемого»1. Если денотативные значения устанавливаются общим языковым кодом, то есть совокупностью выработанных в процессе общения правил при формировании конкретных сообщений, то кон-нотативные значения зависят от лексикодов, то есть разновидностей языка, распространенных не во всей совокупности его носителей, а только в определенным группах2. Коннотативный код предписывает другие смыслы означаемым денотативного кода. В то время как денотативные коды устойчивы и подчиняются строгим правилам, коннотативные коды изменчивы, слабы и зависят как от индивидуальных особенностей говорящего, так и от его социальной принадлежности. Как и его предшественники, У. Эко понимает коннотацию весьма широко, применительно не только к отдельному языковому знаку, но и к сообщению, и к тексту, а также к знакам любым других неязыковых семиотических кодов. «Каждый знак, - пишет У. Эко, -окружен смысловыми обертонами и отголосками, и простой код, предписывающий трансформацию - слово за словом - между означающими и означаемыми, оказывается недостаточным»3. В частности, если сообщение имеет эстетическую направленность, говорящий стремится структурировать его неоднозначным образом, то есть так, чтобы нарушить ту систему правил и предположений, каковой является выбранный код. В таком случае сообщение, соотносимое с определенным кодом, самим способом своего выражения отрицает порядок, присущий данному коду, и, по-иному организуя как означаемые, так и означающие, приводит получателя в состояние «напряженного стремления к истолко-ванию»4. Позиция, занимаемая получателем со-сообщения по отношению к этому сообщению, ведет к тому, что оно уже не является конечной точкой процесса коммуникации, а становится источником новой возможной информации5.
Р. Барт (1979), развивавший идеи Л. Ельмслева, также понимает язык не только как денотативную, но и как коннотативную систему
1 Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. - СПб., 1998. - С. 53.
2 Там же. - С. 55-57.
3 Эко У. Открытое произведение. - СПб., 2004. - С. 139.
4 Там же.
5 Там же. - С. 140.
- систему вторичных смыслов. По мнению Р. Барта, коннотация - универсальное средство, удовлетворяющее потребность человеческого общества в фиксации вторичных смыслов6. Носителем коннотативной информации выступает языковой знак в совокупности означающего и означаемого. С функциональной точки зрения Р. Барт определяет коннотацию как «преднамеренно и сознательно создаваемый "шум"», нарушающий «чистоту коммуникативного акта», а коннотативный смысл как «звучание голоса, вплетающегося в текст» 7. В центре рассуждений Р. Барта о коннотации стоит не столько отдельное слово, сколько текст, располагающий денотативной и коннотативной структурой. При этом коннотативные смыслы наделяются несколькими характеристиками. Коннотативные смыслы способны закрепляться не только за языковыми знаками, но и за различными материальными объектами. Коннотативные смыслы латентны, суггестивны и потому могут лишь факультативно распознаваться реципиентом и интерпретатором дискурса. Коннотативные смыслы диффузны: один языковой знак может иметь несколько коннотативных означаемых, и наоборот, одному коннотативному означаемому может соответствовать несколько денотативных знаков-носителей, так что «коннотативный слой» оказывается «рассеян» по всему дискурсу. Наконец, коннотативные смыслы динамичны и преходящи: многократно отрабатываясь в коммуникативных актах, они формируются в «точки зрения», закрепленные за языковым знаком как релевантные для данного языкового социума, и активно живут до тех пор, пока существует породивший их социокультурный («идеологический» по Р. Барту) контекст и пока языковое сообщество свободно ориентируемся в этом контексте.
Проблема разграничения данных двух аспектов - содержания коннотации и языковых элементов, ее выражающих, - становится главной в дальнейших исследованиях в рамках семиотического подхода. Так, К. Кербрат-Ореккьони устанавливает две стороны коннота-тивного знака - коннотативное означающее и коннотативное означаемое. В функции коннота-тивного означающего могут выступать языковые элементы фонологического, морфологического, лексического и синтаксического уровня. К коннотативному означаемому следует относить все компоненты значения, помимо собст-
6 Барт Р. Французская семиотика: От структурализма к постструктурализму. - М., 2000. - С. 298.
7 Барт Р. S/Z. - М., 2001. - С. 36.
венно денотативных, в частности, компоненты стилистического и ассоциативного характера, или же такие, которые характеризуют самого говорящего \
Положения семиотического подхода к коннотации особым образом преломляются в прагматически ориентированных работах второй половины XX века. Развивая идеи Ч.С. Пирса и Ч.У. Морриса, Ж. Мунэн рассматривает коннотацию с позиций прагматики. Он указывает, что коннотация возникает в результате отношений говорящего, слушающего и языкового знака. Исходя из этих отношений, Ж. Мунэн выделяет три типа коннотаций: коннотации, выражающие аффективное отношение говорящего к содержанию речи; коннотации, которые слушающий связывает с высказыванием говорящего; коннотации, которые говорящий и слушающий совместно относят к высказыванию .
В прагматическом ключе выстроена и работа Г. Рёсслер. Исследовательница опирается на семиотическую модель языкового знака, но в то же время рассматривает коннотацию как коммуникативно-прагматический феномен. Согласно Г. Рёсслер, содержательная сторона слова помимо собственно денотативных компонентов может содержать явные или латентные кон-нотативные компоненты, которые могут актуализироваться или не актуализироваться в определенной коммуникативной ситуации. Денотативные компоненты, напротив, конвенциональны и не зависят от конкретной ситуации общения3. По мнению Г. Рёсслер, в момент коммуникации отправитель высказывания производит отбор языковых средств с учетом собственной интенции, руководствуясь так называемой «перцептивной сетью» (Perzeptionsnetz), включающей знания о мире, уровень образования и предыдущий опыт. В индивидуальной перцептивной сети хранятся все доступные говорящему компоненты значения слова, выбирая из которых, он актуализирует определенные денотативные и коннотативные признаки. Воспринимая акустически или графически языковой знак, получатель сообщения, руководствуясь собственной перцептивной сетью, придает ему значение, состоящее из денотативных и коннота-тивных компонентов. Если перцептивные сети
1 Kerbrat-Orecchioni C. La connotation. - Lyon,
1977.
2 Mounin G. Les problèmes théoriques de la traduction. - Paris, 1963.
3 Rössler G. Konnotationen. Untersuchungen zum
Problem der Mit- und Nebenbedeutung. - Wiesbaden,
1979. - C. 18.
отправителя и получателя высказывания подобны, то совпадают и коннотации; такого, однако, может и не случиться. После того как получатель воспринял языковой знак, он проявляет ту или иную реакцию, которая может либо соответствовать, либо противоречить интенции отправителя. Г. Рёсслер подчеркивает, что каждый этап коммуникативной цепи способен вызывать коннотации, при этом большинство коннотаций возникает на этапе придания получателем языковому знаку значения4. Исходя из сказанного, Г. Рёсслер выделяет различные виды коннотации, соответствующие разным фазам коммуникации: индикативная коннотация, обусловленная выбором говорящим того или иного диато-пического или диастратического варианта языка; интерпретативная коннотация, обусловленная отношением отправителя высказывания к внеязыковому объекту; микросемантическая и фигуративная коннотации, возникающие на этапе «объект референции - языковой знак»; имагинативная, эмотивная и ассоциативная коннотации, показывающие либо отношение между отправителем, объектом референции и языковым знаком, либо между получателем, объектом референции и языковым знаком. Прагматически обусловленные коннотации представляют особую сложность в общении: с одной стороны, отправитель высказывания может реализовать коннотации, непонятные получателю; с другой стороны, получатель может присоединить к интерпретации высказывания собственные коннотации, о которых отправитель не подозревает5.
Как следует из вышесказанного, основной тезис прагматического подхода к коннотации состоит в том, что в коннотации фиксируется отношение отправителя и/или получателя высказывания к тому, о чем идет речь, и/или к условиям общения. Такой подход становится ведущим в дальнейших исследованиях коннотации: большинство из них несет на себе в той или иной мере прагматический отпечаток. Другим важным аспектом, формирующим понимание коннотации во второй половине XX века, остается идея, сформулированная еще К.О. Эрдманом, о том, что помимо собственно предметно-понятийных (денотативных) компонентов в значение слова входит дополнительная (коннотативная) информация о социальных, исторических, ситуативных, функциональных, эмоционально-аффективных аспектах и других высказывания.
Так, Д.Н. Шмелев (1973) противопостав-
4 Там же. - С. 100.
5 Там же. - С. 101-102.
ляет «нейтральные» слова и слова c экспрессивно-стилистической окраской, которые помимо чисто «предметной» информации заключают в себе «какие-то указания на отношение говорящего к обозначаемым данными словами явлениям, сигнализирующим о том, в каких условиях происходит речевое общение, наконец, известным образом характеризующих самого говорящего с разных сторон»1.
По мнению И.В. Арнольд (1973), состав лексического значения следует рассматривать, исходя из принципа деления речевой информации «на информацию, составляющую предмет сообщения, но не связанную с актом коммуникации, и информацию, связанную с условиями и участниками коммуникации. Тогда первой части информации соответствует денотативное значение слова, называющее понятие. Через понятие, которое ... отражает действительность, денотативное значение соотносится с внеязыковой действительностью. Второй части сообщения, связанной с условиями и участниками общения, соответствует коннотация, куда входят эмоциональный, оценочный, экспрессивный и стилистический компоненты значения. Первая часть является обязательной, вторая - факуль-тативной»2.
И.А. Стернин, вслед за И.В. Арнольд, выделяет в коннотации несколько проявляющихся в акте речи компонентов: эмоциональный (выражение словом эмоций или чувств), оценочный (одобрительная или неодобрительная оценка, заключенная в значении слова), экспрессивный (выражение словом усиления признаков, входящих в денотативный компонент), стилистический компонент (указание на преимущественную сферу употребления слова или на отношение говорящего к предмету речи)3.
На стыке семантики и прагматики выстраивается и концепция Т. Шиппан. По мнению исследовательницы, коннотация хотя и является частью значения слова, однако отражает не сам денотат, а коммуникативные условия функционирования языкового знака, то есть извлеченные в процессе коммуникации и общественно закрепленные компоненты значения, отражающие социальные, исторические, ситуативные, функциональные условия проявления денотата, «операторы» в процессе употребления и «индикаторы» в процессе восприятия слова4. Исходя из этого, выделяются следую-
Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. - М., 2006. - С. 249.
2 Арнольд И.В. Стилистика. Современный английский язык. - М., 2002. - С. 80.
3 Стернин И.А. Проблемы анализа структуры значения слова. - Воронеж, 1979. - С. 89-114.
4 Schippan Th. Konnotationen // Schildt J., Vieh-weger D. (Hg.): Die Lexikographie von heute und das
щие разновидности коннотации: социально-профессио-нальная коннотация, характеризующая специальную сферу использования слова; социальная коннотация, характеризующая принадлежность слова к лексике определенного социального сообщества; историческая коннотация, сигнализирующая отнесенность слова к определенному историческому периоду; ситуативно-эмоциональная коннотация, маркирующая эмоциональное отношение говорящего к предмету коммуникации, к партнеру по коммуникации, к коммуникативному событию; коммуникативно-функциональная коннотация, характеризующая сферу функционирования слова; идеологическая коннотация, определяющая государственно-политическую специфику функционирования слова (например, лексику ГДР и ФРГ). Коннотации понимаются Т. Шиппан, как некие «предпочтения» или «ограничения» в процессах выбора и употребления лексических единиц и сигнализируют о рамочных коммуникативных обстоятельствах, при которых реализуется денотативное значение лексической единицы5.
В современной лингвистике большинство исследователей либо признают многокомпонент-ность коннотации, либо связывают коннотацию с тем или иным аспектом, чаще всего с ассоциативно-оценочным или стилистическим.
Исследователи, признающие многомерность коннотации, концентрируются в основном на выяснении того, какие компоненты можно выделить в ее содержании. При этом в объем содержания коннотации включаются по совокупности такие разнородные компоненты, как эмоциональный, оценочный, стилистический, национально-культурный Существенный вклад в разработку проблемы гетерогенности коннотации вносит В.Н. Телия. Она понимает под коннотацией семантическую сущность, принадлежащую значению номинативных единиц и содержащую в себе сведения - «ассоциативно-образные сигналы», создающие экспрессивный эффект высказывания и передающие «эмотив-но-оценочное и стилистически маркированное отношение субъекта речи к действительности при ее обозначении в высказывании»6. Коннотация выступает как макрокомпонент значения, охватывающий «внутреннюю форму, оценочный смысл, стилистическую маркированность и экспрессивную окраску, характеризующую обозначаемое слово в целом»7. В.Н. Телия подчеркивает тесную связь коннотации с прагматикой речи, усматривая
Wörterbuch von morgen. - Berlin, 1983. - С. 262-263.
5 Schippan Th. Lexikologie der deutschen Gegenwartsspache. - Tübingen, 1992. - С. 157.
6 Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. - М., 1986. - С. 4-5.
7
Там же. - С. 15.
основную функцию коннотации в воздействии на адресата сообщения. Наиболее экономным способом реализации этого воздействия является «совмещение в одном слове номинативной и прагматической функций»1. За реализацию прагматической функции отвечает коннотация. Если предметом объективации денотативного макрокомпонента значения является тот или иной фрагмент мира, то предметом объективации коннотативного компонента значения становится отношение субъекта речи, включающее мотивирующее основание коннотации (внутреннюю форму), эмотивно-оценочную модальность как отношение говорящего к обозначаемому и стилистическую модальность как отношение говорящего к условиям речи. При этом существует зависимость между всеми тремя микрокомпонентами коннотации: мотивирующий компонент (внутренняя форма) обусловливает возникновение эмоциональной реакции, преобразуемой в эмотивно-оценочное отношение субъекта речи, употребляющего данное выражение; эмотив-но-оценочная модальность, в свою очередь, тяготеет к объективации стилистически не-нейтральными средствами2. По существу, предлагаемое В.Н. Те-лия понимание коннотации совпадает по объему микрокомпонентов с понятием экспрессивности, создаваемой образностью, эмоциональностью, оценочностью и стилистической значимостью. Коннотация и экспрессивность соотносятся как потенциальная и кинетическая энергия: коннотация есть некая информация, закодированная в семантике слова, которая, «подобно пружине, снятой со стопора»3 срабатывает, когда строится высказывание, и производит экспрессивный эффект.
В отличие от В.Н. Телия, Ю. Д Апресян относит коннотацию к элементам прагматики и отрицает понимание коннотации как совокупности признаков. По его мнению, для большинства выделяемых компонентов коннотации в современной лингвистике существуют более точные термины, например, «модальная рамка» или «пресуппозиция», характеризующие отношение говорящего или адресата сообщения к описываемой знаком действительности Исключив эти аспекты, под коннотацией Ю.Д. Апресян понимает «семантиче-
4
скиз ассоциации» , «несущественные, но устойчивые признаки выражаемого ... понятия, которые воплощают принятую в данном языковом коллективе оценку соответствующего предмета или факта действительности»5. Обязательными свойствами
1 Там же. - С. 14.
2 Там же. - С. 124-125.
3 Там же. - С. 7.
4 Апресян Ю.Д. Лексическая семантика // Избранные труды. - В 2 т. - Т. I. - М., 1995. - С. 67.
5 Апресян Ю.Д. Интегральное описание языка
признаков коннотации является, с одной стороны, их несущественность, избыточность для общего толкования значения лексемы, с другой стороны, их устойчивость и выделенность в сознании говорящих на том или ином языке. На формирование коннотаций лексемы оказывают влияние такие факторы, как существующая в данном обществе практика использования референта лексемы, традиции литературной обработки, исторический, политический, религиозный и психологический контекст существования лексемы или ее референта, этимологическая память слова, связанные со словом культурные представления6. Коннотации характеризуют, как правило, основные (исходные) значения слов, а воплощаются в производных значениях, метафорах, сравнениях, производных словах, фразеологизмах Таким образом, в концепции Ю. Д Апресяна коннотации - это некие факультативные признаки, устойчиво ассоциируемые с референтом или самой лексемой и являющиеся основанием для оценки, принятой в данной лингво-культуре.
Похожее понимание коннотации изложено в работе Ст. Буллона, рассматривающего коннотацию как культурно-специфическую ассоциацию, связанную с данным словом в сознании носителей языка7. С. Лебнер, вслед за Ст. Буллоном, также понимает коннотации как культурные ассоциации, отражающие актуальные стандарты языкового сообщества8. Эти ассоциации не являются частью семантики слова, а связаны со специфическим культурным знанием. Различия между концепцией Ю.Д. Апресяна и Ст. Буллона состоит в том, что Ст. Буллон рассматривает коннотацию как разновидность ассоциации, а именно ее культурный подтип, в то время как Ю.Д. Апресян относит ассоциации скорее к явлениям когнитивного порядка, которые могут стать базой для коннотации как прагматического феномена и манифестироваться на языковом уровне как оценочная заряженность слова.
Понимание коннотаций как связанных с лексемой культурно-специфических ассоциаций отчасти перекликается с понятием лексического фона в лингвострановедческой теории слова Е.М. Верещагина и В. Г. Костомарова. К лексическому фону авторы относят непонятийные семантические доли значения (фоновые семантические доли), отражающие социально или культурно-исторически
и системная лексикография // Избранные труды. -В 2 т. - Т. II. - М., 1995. - С. 159.
6 Там же. - С. 159-160.
7 Bullon St. The treatment of connotation in learner's dictionaries // Magay T., Zigany Ju. (Hg.): BudaLEX'88 Proceedings. - Budapest, 1990. - С. 27.
8 Löbner S. Semantik: Eine Einfuhrung. - Berlin, 2003. - С. 48.
обусловленные дополнительные представления, ассоциируемые со словом и с обозначаемым им понятием. При этом одним из наиболее доступных способов выявления фоновых семантических долей является, по мнению исследователей, ассоциативный эксперимент с информантами - носителями языка1.
Национально-культурный аспект коннотации становится предметом особого изучения в рамках лингвокультурологического подхода. В.А. Маслова, вслед за В.Н. Телия, понимает культурную коннотацию как «экспонент культуры в языковом знаке»2. Культурная коннотация возникает как результат интерпретации ассоциативно- образного или символического основания языкового знака, и именно через нее происходит соотнесение языка и культуры как двух семиотических систем3. При широком подходе культурная маркированность характерна для всех компонентов содержания коннотации (например, эмотивность несет информацию об особенностях отражения мира определенной группой носителей языка, оценочность отражает систему ценностей соответствующей лингво-культуры и так далее). При узком подходе под культурной коннотацией (или этноконнотацией) понимается доминирующий культурный компонент коннотации, вызывающий у носителя языка осознание отнесенности языковой единицы к определенному культурному пространству, к специфической системе культурно-значимых
4
смыслов, стереотипов и ценностей .
Другим важным аспектом в современных исследованиях коннотации является тематиза-ция отношений между коннотацией и стилем. Если рассматривать коннотацию как компонент знания о языке, связанный с предпочтениями и/или ограничениями в употреблении слова, то доминантой коннотации становится стилистическая отмеченность лексической единицы. Так, К.А. Долинин, ориентируясь на семиотическую концепцию Л. Ельмслева и Р. Барта, приравнивает коннотацию к стилистическому значению: «стилистическое значение языкового знака - это коннотативное означаемое, чьим означающим выступает данный знак как единство денотативного означающего и денотативного означаемо-
1 Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура. - М., 2005. - С. 123-126.
2 Маслова В.А. Лингвокультурология. - М., 2001. - С. 53.
3 Там же. - С. 54.
4 Быкова О.И. Этноконнотация как вид куль-
турной коннотации: На материале номинативных
единиц немецкого языка: автореф. дис. ... доктора
филол. наук: 10.02.19. - Воронеж, 2005.
го»5. Коннотация (или стилистическое значение) реализуется в речи при выборе лексической единицы из ряда денотативно равнозначных синонимов и несет информацию о принадлежности адресанта к определенной социальной или территориальной группе, о его отношении к адресату и предмету сообщения и о широком классе жанров, к которому может принадлежать сообщение. Иными словами, коннотация несет стилистическую информацию об ограниченности употребления слова определенными сферами и условиями общения. При этом коннота-тивное содержание сообщения формируется стилистическими значениями составляющих его единиц, а планом выражения для коннотативно-го содержания становится стиль сообщения.
Иначе представлено соотношение коннотации и стилистического значения в концепции Э.Г. Ризель. Согласно точке зрения исследовательницы, коннотация и стилистическое значение суть различные, хотя и близкие понятия. Стилистическое значение обладает парадигматическим и синтагматическим измерением. В парадигматическом аспекте абсолютное стилистическое значение - эксплицитная величина, дополнительная семантическая информация к собственно лексическому значению слова, присущая языковой единице в системе языка и кодифицированная в словаре6. Абсолютное стилистическое значение слова включает в себя три компонента: функциональный (принадлежность слова к определенной сфере употребления), нормативный (место слова на шкале стилистических уровней) и экспрессивный (наличие или отсутствие в слове повышенной выразительности). Что касается коннотации, то эта лингвистическая категория, по мнению Э.Г. Ризель, «есть и остается ассоциацией, носящей смысловой, эмоциональный и волюнтативный характер. ... Она не выражена вербально, но ее можно вывести и понять из эксплицитно, реально выраженного содержания»7. Коннотация может быть субъективной и интерсубъективной, положительной и отрицательной. Э.Г. Ризель подчеркивает, что коннотация не входит в лексико-семантическую структуру слова. Однако денотативное значение и абсолютное стилистическое значение в совокупности вызывают «флуктуирующие коннотативные дополнительные информации», которые «наслаиваются . в ка-
5 Долинин К.А. Стилистика французского языка. - М., 1987. - С. 59.
6 Ризель Э.Г. Стилистическое значение и коннотация // Лингвостилистические проблемы тексты: Сб. науч. тр. - Вып. 158. - М., 1980. - С. 135.
7 Там же. - С. 137-138.
честве возможного коннотативного потенциала»1. Стилистическое значение лексической единицы в синтагматике складывается из двух гетерогенных элементов - контекстуальной стилистической окраски слова и коннотации, проистекающей либо непосредственно из контекстуальной стилистической окраски, либо из всей информации. Следовательно, коннотация - это дополнительная информация, выходящая за пределы смысла высказывания, выраженного языковыми средствами, и благодаря своему неявному, невыраженному характеру оказывающая особое воздействие. Э.Г. Ри-зель подчеркивает, что коннотация отдельного слова может пробуждать побочные представления, а коннотация «в связной речи приводят к созданию вторичного текста, семантического подводного течения, которое вскрывает глубокий смысл высказывания»2. Нетрудно заметить, что в данном аспекте мнение Э.Г. Ризель весьма созвучно пониманию коннотации у семиотиков, в частности у Л Ельмслева.
Е.А Гончарова также рассматривает коннотацию как стилистический феномен. По ее мнению коннотация несет в себе «знания об особенностях коммуникативно-прагматического использования» языковых единиц, то есть знания прагматического порядка, в то время денотация характеризует когнитивные структуры знания3. Е.А Гончарова предлагает различать два вида (стилистических) коннотаций: «узуальные (потенциальные) стилистические коннотации», соответствующие пониманию «абсолютного стилистического значения» у Э.Г. Ризель, и «контекстуальные, или актуальные стилистические коннотации»4. В данной понятийной оппозиции под потенциальными коннотациями понимается «имманентно присутствующий в лексическом значении языковой единицы прагматический компонент, который служит пользователю языка основанием для предпочтения этой единицы другим, имеющим сходный с ней когнитивный компонент, а также для соблюдения неких, вытекающих из языкового опыта говорящего условностей и ограничений при использовании данной единицы в собственных разовых высказываниях и текстах»5. При этом стилистическая коннотация понимается широко, не только как указание на отнесенность слова к определенному стилистическому регистру. Так, к потенциальным коннотаци-
1 Там же. - С. 138.
2 Там же. - С. 139.
3 Гончарова Е.А. Коннотация как стилистический феномен языка и текста // Известия Смоленского государственного университета. - № 3(19). - 2012. - С. 90.
4 Там же. - С. 95.
5 Гончарова Е.А. Theorie und Praxis der Stil-
analyse. - M., 2010. - С. 153.
ям Е.А. Гончарова относит функционально-стилистичес-кие, стратические, эмоционально-экспрессивные (оценочные), ассоциативно-образные, социально-стилистические и временные коннотации. Узуальные коннотации реализуются в синтагматике, где они соотносятся с субъективным модусом автора текста и приобретают статус контекстуальных6. Как видно из изложенного, в концепции Е.А. Гончаровой (стилистическая) коннотация понимается как комплексный феномен т potentia, реализуемый т ге сложным взаимодействием ее различных компонентов в актуальной коммуникативной ситуации.
В начале XXI века можно отметить также появление научных работ, так или иначе развивающих семиотическую концепцию коннотации Л. Ельмслева и Р. Барта. Так, по мнению О.Г. Ревзиной, языковая система в целом располагает двумя каналами информации - денотативным и коннотативным, при этом по коннота-тивному каналу поступает информация о мире (о типологических характеристиках человека и составляющих акта коммуникации), о языковой норме и о предшествующих, последующих или внеположных текстах7. Денотативная и конно-тативная система языка находятся в постоянном взаимодействии, поскольку денотативное значение коннотатора (знака денотативной системы) непосредственно влияет на его способность стать коннотативным означающим той или иной разновидности коннотативного означаемого8. Л.О. Чернейко, исходя из понимания коннотации как «вторичного означаемого», полагает, что означаемым коннотативной системы является некий аспект, характеристика или параметр, «вставленные в рамку оценки» 9. Поэтому выбор того или иного языкового знака в качестве «коннотата» обусловлен отношением к нему говорящего, слушающий же в свою очередь «считывает» позицию говорящего по закрепленной в культуре ассоциации того или иного явления действительности.
Проведенный обзор показывает, что коннотация, начиная со схоластиков и заканчивая современной лингвистикой, предстает в различных своих проявлениях как комплексный, из-
6 Гончарова Е.А. Коннотация как стилистический феномен языка и текста // Известия Смоленского государственного университета. - № 3(19). - 2012.
- С. 95-96.
7 Там же. - С. 16.
8 Ревзина О.Г. Лингвистика XXI века: на путях к целостности теории языка // Критика и семиотика.
- Вып. 7. - Новосибирск, 2004. - С. 15.
9 Чернейко Л.О. Базовые понятия когнитивной лингвистики в их взаимосвязи // Язык, сознание, коммуникация: Сб. ст. - Вып. 30. - М., 2005. - С. 60.
менчивый феномен. Хотя термин «коннотация» вводится в научный обиход в рамках логико-философской традиции еще в средних веках, становление лингвистического концепта коннотации как «добавочной» информации ассоциативно- образно-чувственного плана, характеризующей понятийное содержание языковой единицы, происходит лишь в начале XX века. В семиотической традиции коннотация понимается как вторичное означаемое, для которого знак денотативной системы служит означающим. В прагматически ориентированных иссле-
дованиях середины XX века коннотация рассматривается как информация, фиксирующая отношение отправителя и/или получателя высказывания к предмету речи и к условиям общения. В центре внимания современных лингвистов находится строение коннотации, а также анализ механизмов создания коннотации в речи. Думается, что и впредь коннотация будет оставаться популярным объектом исследования в лингвистике, особенно в рамках ее антропоцентрически ориентированных направлений.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Апресян, Ю.Д. Лексическая семантика // Избранные труды. - В 2 т. - Т. I. - М., 1995.
2. Апресян, Ю.Д. Интегральное описание языка и системная лексикография // Избранные труды: в 2 т. - М., 1995. - Т. II.
3. Арнольд, И.В. Стилистика. Современный английский язык. - М., 2002.
4. Барт, Р. S/Z. - М., 2001.
5. Блумфилд, Л. Язык. - М.: Прогресс, 1968.
6. Большой энциклопедический словарь. Языкознание. - М., 1998.
7. Быкова, О.И. Этноконнотация как вид культурной коннотации: На материале номинативных единиц немецкого языка: автореф. дис. ... доктора филол. наук: 10.02.19. - Воронеж, 2005.
8. Верещагин, Е.М., Костомаров В. Г. Язык и культура. - М., 2005.
9. Гончарова, Е.А. Коннотация как стилистический феномен языка и текста // Известия Смоленского государственного университета. - 2012. - № 3(19). - С. 88-97.
10. Гончарова, Е.А. Theorie und Praxis der Stilanalyse. - M., 2010. - 351 с.
11. Долинин, К.А. Стилистика французского языка. - М., 1987.
12. Ельмслев, Л Пролегомены к теории языка. - М., 2006.
13. Маслова, В.А Лингвокультурология. - М., 2001.
14. Милль, Дж. Ст. Система логики силлогистической и индуктивной: Изложение принципов доказательства в связи с методами научного исследования. - М., 2011.
15. Ревзина, О.Г. Лингвистика XXI века: на путях к целостности теории языка // Критика и семиотика. - Вып 7. - Новосибирск, 2004. - С. 11-20.
16. Ризель, Э.Г. Стилистическое значение и коннотация // Лингвостилистические проблемы тексты: сб. науч. тр. - Вып. 158. - М, 1980. - С. 134-143.
17. Стернин, И.А. Проблемы анализа структуры значения слова. - Воронеж, 1979.
18. Телия, В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. - М., 1986.
19. Чернейко, Л.О. Базовые понятия когнитивной лингвистики в их взаимосвязи // Язык, сознание, коммуникация: сб. ст. - Вып. 30. - М., 2005. - С. 43-73.
20. Шмелев, Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. - М., 2006.
21. Эко, У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию. - СПб., 1998.
22. Эко, У. Открытое произведение. - СПб., 2004.
23. Энциклопедия эпистемологии и философии науки. - М., 2009.
24. Bullon, St. The treatment of connotation in learner's dictionaries // Magay T., Zigany Ju. (Hg.): BudaLEX88 Proceedings. - Budapest, 1990. - Pp. 27-33.
25. Erdmann, K. O. Die Bedeutung des Wortes. Aufsätze aus dem Grenzgebiet der Sprachpsychologie und Logik. - Leipzig, 1925.
26. Kerbrat-Orecchioni, C. La connotation. - Lyon, 1977.
27. Löbner, S. Semantik: Eine Einführung. - Berlin, 2003.
28. Mounin, G. Les problèmes théoriques de la traduction. - Paris, 1963.
29. Rössler, G. Konnotationen. Untersuchungen zum Problem der Mit- und Nebenbedeutung. -Wiesbaden, 1979.
30. Schippan, Th. Konnotationen // Schildt J., Viehweger D. (Hg.): Die Lexikographie von heute und das Wörterbuch von morgen. - Berlin, 1983. - S. 260-298.
31. Schippan, Th. Lexikologie der deutschen Gegenwartsspache. Tübingen, 1992.
