CC BY
41
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. N9 13 (228).
Филология. Искусствоведение. Вып. 54. С. 95-98.
М. А. Мазанова
КА ТЕГОРИЯ КСЕНОГЕННОСТИ И ТИПЫ КСЕНОГЕННОГО ПРИЗНАКА (НА МАТЕРИАЛЕ ФРАНЦУЗСКОГО ЯЗЫКА)
В статье вводится понятие семантической категории ксеногенности, являющейся результатом контакта с этническим «Другим» в языке. Рассматриваются семантические теории, затрагивающие явление «национально-локального колорита», обосновывается дифференциация ксеногенных признаков на понятийно-ориентированные и дискурсивные.
Ключевые слова: заимствования, окказиональные иноязычные элементы, семантическая категория, семантические признаки.
Актуальная в последние десятилетия проблематика межкультурного взаимодействия обозначила ряд вопросов, касающихся семио-тизации и концептуализации феномена этнического «Другого» в языке. Первый момент контакта с этнокультурным «Другим» характеризуется осознанием его «инакости», без чего его восприятие как «Другого» было бы невозможным. Затем «инакость» преобразуется в «ксеничность», которая является результатом определенной интерпретации «инакости», хотя в отношении иностранного языка оба понятия совпадают.
Какова же семантическая природа «ксено-культурного»? С одной стороны, накопленный опыт исследования иноязычных элементов и особенностей их функционирования в текстах приводит к выводу о возможности рассмотрения их корпуса как ксеногенной подсистемы. С другой стороны, исследование такого явления, как национально-локальный колорит, сосредоточивается на средствах его создания. Таким образом, в зоне пересечения этих двух направлений исследования образуется область языковых явлений, представляющих интерес для семантического анализа.
Обычно в языках выделяются два слоя лексики - исконный и заимствованный. Что касается заимствованной лексики, то многие исследователи высказывались в пользу существования иноязычных подсистем с вариативной степенью выраженности в разных языках1. При этом такой критерий, как учет мнения носителей языка, является необходимым в свете методологии антропоцентрического подхода в лингвистике.
В отличие от лингвоцентрического подхода, антропоцентрический подход опирается, главным образом, на конституирующие признаки описываемых явлений и процессов. Данный
подход позволяет выделять лексические группировки практически на любом основании, коль скоро данное объединение в класс представляется удобным. Антропоцентрическая интерпретация лексических объединений исходит из недискретного характера языковых единиц и лингвистических категорий и учитывает не только и не столько формальные критерии того или иного явления, сколько «его реальную неограниченность в сознании говорящего человека»2* Через призму лингвоцентрического подхода маркированность единиц обусловливается объективными факторами (генетическим, временным, статистическим, территориальным и т. п.), и на основании этих факторов вычленяются соответственно массивы заимствованных слов, неологизмов, редких слов, диалектизмов и т. д. Антропоцентрический же подход предполагает некоторую долю субъективности, непосредственное обращение к языковому сознанию и позволяет выделить группы лексики с общим семантическим признаком разного статуса и устойчивости. Именно на основании такого подхода представляется возможным говорить о семантической категории «ксеногенного», а также осуществить попытку инвентаризации форм, являющихся выражением данной категории, то есть реализующих ксеногенный семантический признак.
Языковая категория в широком смысле -это «любая группа языковых элементов, выделяемая на основании какого-либо общего свойства; в строгом смысле - некоторый признак (параметр), который лежит в основе разбиения обширной совокупности однородных языковых единиц на ограниченное число не-пересекающихся классов, члены которого характеризуются одним и тем же значением данного признака»3. Значение категорий может быть выражено лексически, и в таком случае
говорят не о формальной, а о функциональной семантической категории. Проблема семантических или понятийных категорий затрагивает сущность категоризации мира средствами языка. Под понятийной категорией понимается система значений некоторого универсального семантического признака или же отдельное значение этого признака безотносительно к степени его грамматикализации и способу выражения в конкретном языке.
Наиболее явными носителями ксеногенно-го признака являются единицы другого языка, отличающиеся структурной и/или генетической инородностью по отношению к единицам текста-реципиента. К таким элементам, прежде всего, относится лексика, однако данное понятие включает в себя также явления других языковых уровней, выделяющиеся своим инородным характером на фоне единиц текста-реципиента: звуковая (графическая) форма языкового знака, калькирование, предложения и отрезки текста на другом языке, моделирование иностранного акцента - иначе говоря, все формы передачи иноязычных моделей, представляющие собой результат их воспроизведения в заимствующем языке.
Традиционно при семантическом подходе смысловые единицы распределяются по уровням в иерархии обобщения на инвариантные и вариантные. Следуя данному принципу, можно сделать допущение, что ксеногенный семантический признак представляет собой инвариант, реализующийся в вариантных, более или менее конкретизирующих семах (например, 'восточное', ‘арабское', ‘японское’ и т. п.).
В лингвистической литературе неоднократно обсуждался вопрос о национальном колорите иноязычных элементов как стилистическом значении или коннотации. Первым, кто обозначил данный феномен как коннотацию, был Л. Блумфилд, в концепции которого коннотация понимается как информация, дополнительная к денотативному значению4. Помимо коннотаций, имеющих эмоциональную базу, Блумфилд выделил «Локальные коннотации», связанные с употреблением слов в различных местных говорах. Следуя его логике, можно считать, что «локальные коннотации» также присущи и иноязычным элементам.
К области коннотативной семиотики относит данный признак также Л. Ельмслев. В его понимании коннотативная семиотика есть «семиотика, план выражения которой сам является семиотикой»5. Так, совокупность денотатив-
ного материала сообщения на датском языке коннотирует датский язык. Релевантность такого рода коннотации возникает лишь в случае перенесения «чужой» структуры в новый структурный контекст, или, выражаясь в терминах гештальт-психологии, в случае контраста «фигуры» и «фона», где «фон» контекста представляет собой норму, от которой возможны «отклонения», а в качестве собственно фигуры выступает материал, принадлежащий иному языку.
Развивая и уточняя концепцию Л. Ельмслева, А.-Ж. Греймас относит национально-локально-культурный маркер к разновидности социокультурной коннотации, основанной на взаимообусловленности лингвистических явлений и социальной дифференциации6. К коннотации относит «ксеногенный семантический маркер, лежащий на оси национальностей», Р. Барт, предположив, что данные семы образуют определенные парадигматически сопоставленные ассоциативные поля. Анализируя различные семиотические системы, он считает, что для обозначения данных коннотатив-ных сем необходим специальный метаязык: ‘итальянскость', ‘немецкость’, ‘исгганскость и т. д., причем, например, ‘итальянскость' - «это концентрированная сущность всего, что может быть итальянским - от спагетти до живописи»7. Вслед за П. Гиро данный тип признаков -национально-локальную коннотацию - принято помещать в разряд социоконтекстуальных; социоконтекстуальные коннотации выполняют экспрессивную функцию в противоположность когнитивной, или семантической, функции8. Их психологический механизм основан на ассоциативных связях слов с определенной национальной и географической средой. Это относится к заимствованиям и диалектизмам, не подвергшимся полной ассимиляции и сохраняющим семантическое и/или фонетическое своеобразие. Зачастую это слова-реалии
- культуроспецифичные слова, связанные с культурой различных стран и регионов
Таким образом, обращает на себя внимание тот факт, что явление национально-локального колорита традиционно трактовалось как коннотация, несмотря на различное наполнение данного термина. При этом проблема иерар-хизации социокультурной коннотации рассматривалась учеными, как правило, в рамках социальных и локальных вариантов национального языка. Что же касается всего разнообразия ксеногенных элементов, используемых для
Категория ксеногенности и типы ксеногенного признака.
97
создания «национально-локального колорита», то здесь аналогичный подход явно недостаточен.
Во-первых, в случае окказиональных иноязычных привлечений сравнение единиц, принадлежащих разным национальным языкам, представляется неправомерным, так как всемирного языкового и культурного кода не существует. Во-вторых, наряду с окказионализмами существуют заимствования, сохраняющие определенный «колорит», но кодифицированные в системе принимающего языка (например, samovar - bouilloire russe (Petit Robert), а также «обросшие» новыми значениями (например, boyard - homme riche, cossu (Petit Robert). В-третьих, национально-локальный колорит может создаваться и нелексическими средствами, например, имитацией произношения иностранцев.
Нам кажется целесообразным осуществить дифференциацию денотативно ориентированных (понятийных, когнитивных) признаков и признаков, характеризующих кодовую стратификацию. Подобное разделение становится особенно оправданным для анализа ксеногенных элементов в силу такого фактора, как кодифи-цированность в принимающем языке, так как на его основании можно судить о наличии либо отсутствии вну триязыковых системных связей семиотической единицы, с учетом которых может быть осуществлен компонентный анализ.
Логику разделения признаков на понятийноориентированные и кодовые/субкодовые разделяют ученые, дифференцирующие коннотации и «социокультурные указатели». При этом отмечается, что социокультурные указатели сами не являются коннотациями, но обладают таковыми, что связано с отношением к иностранцам9. Представляется, что компонентам первого типа соответствуют семы, связанные с понятийными представлениями, соответствующие интенсиональным признакам или составляющим сигнификата. Подобным образом рассуждает Р. Мартен, дифференцируя «коннотации» типа 'populaire' и недифференциальные признаки - «виртуэмы»1".
К. Кербрат-Ореккьони, выстраивая свои рассуждения в терминах оппозиции ‘денотация vs коннотация' и учитывая разнообразие оснований коннотации, также приходит к необходимости дифференциации, с одной стороны, стилистических сем, а с другой - референциальных коннотативных сем. Если первые свидетельствуют о том или ином языковом
коде (субкоде) текстового сообщения, то вторые по своей сути являются денотативноориентированными, так как характеризуют референт, несмотря на то, что степень их устойчивости может сильно колебаться11.
Действительно, если сравнить в семантическом плане такие явления, «работающие» на создание национально-локального колорита, как кодифицированные слова-реалии и окказиональные иноязычные элементы безотносительно к их культуроспецифичности, то можно заметить, что ксеногенный компонент в их структуре имеет различный статус. Этот факт приводит к выводу о необходимости дифференциации ксеногенных признаков на понятийно-ориентированные и дискурсивные. Первые характеризуют понятие, то есть имеют референтное и операциональное измерение, а вторые обусловлены языковым кодом и/или ксенолектом и характеризуют субъекта, производящего высказывание, то есть имеют праг-малингвистическое измерение.
Понятийно-ориентированный ксеногенный признак реализуется, главным образом, в словах-реалиях (1), этнонимах и ономастических реалиях (2), а в определенном контексте также и в исконной лексике (3). Данные элементы могут быть представлены как в высказываниях персонажей, так и в нарративе: признак ‘итальянское':
Grottes a si гипсе. <...> balcons a siirtinades <...> Je plongeais mes lectrices en plein folklore; je leur donnais la nostalgie des tarenteJles <...>. Je promettais le grime a qui boirait du marsala aux terrasses de nos cafiis (Charles-Roux E. Oublier Palerme. 1966. P. 13) (1),
Beau Masque <...> e'est un Iialien. un Piiimontais, qui s’appelle de son vrai nom Belmaschm, ce qui signifie Beau Мв1е (Vaillant R. Beau Masque. 1957. P. 23) (2); признак ‘английское':
II se moquait de leurs shorts trop longs, de leurs has de lame, de leurs casques Cawnpore et de leurs impeccables parapluies noirs (Le Cliizio J.-M-G. Onitsha. 1999. P. 99) (3).
В примере (3), где описывается отношение одного из персонажей к англичанам в колониальной Нигерии, понятийно-ориентированный ксеногенный признак 'английское' актуализируется не только в заимствовании ‘shorts' и ‘Cawnpore', но также как контекстно-обусловленная афференция в выражении ‘bas de laine' на основании знания об одном из традиционных элементов одежды британцев.
Что касается дискурсивного ксеногенного признака, то предпосылкой для его актуализации в тексте является наличие любых окказиональных иноязычных элементов: лексики (пример 4), синтаксических структур (пример 5), фонетических особенностей речи иностранцев (пример 6), специфической метафорики (7):
- Ftiliопека, galouptchtik, mon trasor joli adora... comment vas-tu? (Lentz S. Les annSes sandwitches. 1983. P. 154) (4),
Et il fut obligri de convenir que tout cela faisait un ruellement bon anglais (Daninos P. Les camets du major Thompson. 1954. P. 18) (5),
- Gatherrrine, Cerrr-tchi-tchoude... Fondou... Tendon... Pas de cheval... Attitoude... Ouvrrrez seconde... Ferrrmez cinquimne... (Modiano P., Sempfi J.-J. Catherine Certitude. 1988. P. 47) (6),
La chouafa enchaona : - Ne t'inquinte pas pour ton fils Quand il sera homme, il sera un
sabre parmi les sabres, un guerrier invulniirable. une ruche an miel recherchu pour sa saveur et son parfum. (Sefrioui A. La boote a merveilles. 1954. P. 28) (7).
В примерах (4) и (6) актуализируется дискурсивный признак 'русскЛ в примере (5) -дискурсивный признак 'английск. , в примере (7) - дискурсивный признак 'арабск.'.
Актуализация ксеногенного дискурсивного признака воспринимается, главным образом, как отклонение от нормы и обладает способностью характеризовать отправителя как языковую личность с выраженной этнокультурной принадлежностью. Неслучайно привлечение окказиональных иноязычных элементов чаще всего встречается в прямой речи иноязычных персонажей либо сигнализирует о переключении на несобственно прямую речь, относимую на их план (пример 5).
В иноязычной лексике, не относящейся заведомо к культуроспецифичной, дискурсивный ксеногенный признак имеет свойство вызывать эффект экзотизации понятия, то есть служить предпосылкой актуализации понятийно-ориентированного ксеногенного признака в содержании лексической единицы, а через него - спектра социально-нормированных и контекстно-обусловленных импликаций. Например, для усиления ощущения «строгости» полицейского запрета в качестве своеобразной превосходной степени вместо французского слова cinterdit' французы
иногда предпочитают немецкое ' vcrboten . что «германизирует» само понятие запрета в соответствии с устоявшимся во Франции образом немцев как поборников порядка. Вероятно, обыденное сознание интуитивно ощущает не-тождественность любых привнесенных элементов исконным «аналогам».
Таким образом, категория инонационального и/или ксеногенного представлена специфическим семантическим ксеногенным признаком, который может иметь разный семантический статус в зависимости от содержащего его языкового материала и лингвистического контекста.
Примечания
1 См.: Алпатов, А. В О соотношении исконных и заимствованных элементов в системе японского языка // Вопр. языкознания. 1976. № 6; Zemb, J.-M. La coexistence prolifique de deux systmnes lexicaux en allemand // Les formes du sens. P. : Duculot, 1997.
2 Морковкин, В В. Русские агнонимы (слова, которые мы не знаем) / В. В. Морковкин, А. В. Морковкина. М. : Ин-т рус. яз. им. А. С. Пушкина, 1997. С. 84.
3 Булыгина, Т. В. Категории / Т. В. Булыгина, С. А. Крылов // Энциклопедический лингвистический словарь М. : Совет, энцикл., 1990. С. 216.
4 См. :Блумфилд, Л. Язык. М. : Прогресс, 1968.
5 Ельмслев, Л. Пролегомены к теории языка // Зарубеж. лингвистика I. М. : Прогресс, 1999. С. 241.
й См. : Greimas, A.-J. Du sens. P. : ed. du Seuil, 1970.
7 Барт, P. Избранные работы : Семиотика. Поэтика. М. : Прогресс : Универс, 1994. С. 315.
8 См.: Guiraud, P. La smnantique. P. : PUF, 1955.
9 См.: Блумфилд, Л., Указ. соч., Wandmszka, М. Le mot : connotation et indices socio-culturels // Travaux de lmguistique et de litffirature. 1973. № 11. P. 1.
® Martin, R. Inffirence, antonymie et paraphrase. P. : Librairie C. Clincksieck, 1976. P. 92-94.
11 Cm.: Kerbrat-Orecchioni, C. La connotation. Presses univ. de Lyon, 1984.
