CC BY
103
ИНСТИТУТ СИСТЕМНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ ЛЕСА
О СОСТОЯНИИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ ЛЕСОВ И НЕОБХОДИМОСТИ УЛУЧШЕНИЯ УПРАВЛЕНИЯ ЛЕСАМИ
Н.А. МОИСЕЕВ, проф. каф. экономики и организации лесного хозяйства и лесной промышленности МГУЛ, д-р с.-х. наук, академик РАсХН
В нижеследующем изложении само понятие «лесное хозяйство» нами представляется в той широкой трактовке, которая включает использование всего с течением времени расширяющегося круга ресурсов и услуг (полезностей) леса и их воспроизводство, а также охрану и защиту леса не только от пожаров, вредителей и болезней, но и от всякого рода лесонарушений. Именно в таком широком понимании наши классики - основатель отечественного лесоустройства проф. А.Ф. Рудзкий и его ученик - лидер отечественного лесоуправления проф. М.М. Орлов - понимали лесное хозяйство, притом, организованное непременно на основе непрерывного, неистощительного пользования лесом (ННПЛ), называвшегося в их время принципом постоянства пользования лесом.
Принцип постоянства, или ННПЛ, является фундаментальной основой главного, ныне законодательного требования устойчивого управления лесами, сохранения биологического разнообразия лесов, повышения их потенциала, закрепленного в статье 1 «Лесного кодекса РФ» от 4.12.2006 (6). В общем, в такой трактовке лесное хозяйство представляется и в практике промышленно развитых зарубежных стран.
При таком понимании лесное хозяйство не просто включает «лесопользование», но оно и начинается только с него. При этом в мировой практике общей тенденцией является постепенный, но неуклонный переход от моно- к многоресурсному лесоуправлению, т.е. к сочетанию пользования многообразным комплексом ресурсов и услуг леса на каждом отдельном лесном участке. Но такой переход означает интенсификацию лесного хозяйства, или, в экономическом смысле, расширенное воспроизводство лесных ресурсов интенсивным путем, т е.
за счет дополнительного вложения труда и капитала на той же самой площади ранее освоенных лесов. Тем более, что это потребует ряда мероприятий по улучшению состава насаждений и формированию экологически устойчивых продуктивных лесов многоцелевого значения, создания соответствующей инфраструктуры, включая достаточно развитую дорожную сеть и противопожарное обустройство, а также повышения квалификации работников управления и рабочего персонала. Разумеется, при этом должен увеличиваться и лесной доход за счет ежегодно возрастающего размера воспроизводимых ресурсов и услуг леса более широкого ассортимента и лучшего качества.
Но организация такого лесопользования возможна лишь при условии, если опережающими темпами будет организована переработка ныне не находящей сбыта мелкотоварной и низкокачественной древесины, а также древесных отходов, без чего немыслим уход за лесами и их формирование в вышеизложенном направлении. Хроническое же отставание как раз этой самой «глубокой переработки» и является «ахиллесовой пятой» всего лесного дела в стране, которую на мировом фоне считают самой многолесной державой мира. Именно по этой причине Россия отстает не только от промышленно развитых стран, но от некоторых развивающихся (Китай, Бразилия и др.) по душевому уровню производства и потребления основных видов лесопродукции.
Однако организация такого лесного дела в стране требует выработки государственной лесной политики, с учетом соответствующего лесного законодательства, а на основе их - согласованных между собой долгосрочных или стратегических лесных программ на федеральном, региональном и местном уровнях управления. Такова уже устоявшая на протя-
4
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 7/2011
ИНСТИТУТ СИСТЕМНЫХ ИССЛЕДОВАНИИ ЛЕСА
жении последней полсотни лет практика принятия решений в промышленно развитых и позже, по их примеру, в отдельных «продвинутых» развивающихся странах. Об этом мы уже писали в аналитических ежегодниках «Россия в окружающем мире : 2001 и 2007», в статьях «Лесное хозяйство России за 100 лет» [2] и «Лесной сектор экономики России за 30 лет» [3], что, разумеется, исключает повтор приведенных в них данных и принципиальных положений о состоянии лесов, лесного хозяйства и лесопромышленного комплекса отраслей (ЛПК) России.
При хронологическом же продолжении этой большой темы могут возникать лишь вопросы, что изменилось в этой области общественного производства за последние годы первого десятилетия XXI века, которому прочат быть инновационным.
На состоянии в целом лесного сектора экономики страны, безусловно, отразился затянувшийся с начала первых лет перестройки системный кризис социальноэкономического развития страны, на который дополнительно наложились «дефолт 1998 г.» и мировой финансовый кризис, пик которого для России пришелся на 20082009 гг. и от которого она, не будучи подготовленной, пострадала гораздо больше, чем другие страны.
Законодательный аспект
Существенный отпечаток наложил и последний «Лесной кодекс РФ», принятый в декабре 2006 г. [6], а также учтенный им, но принятый на год раньше федеральный закон № 199 от 31.12.2005 г. о передаче полномочий субъектам РФ по управлению федеральными лесами. И хотя введение этого кодекса намечалось с 1.1.2007 г., однако применение его на практике было сдвинуто на два года, ибо за это время в спешном порядке разрабатывалось около полсотни подзаконных актов к нему, а на основании их ряд документов, определяющих многоэтапный допуск арендатора к пользованию лесом: «лесной план субъекта РФ», с учетом выделения лесных участков для него и заключение с ним арендного договора; разработка самим арендато-
ром «проекта освоения лесов», согласования его с арендодателем и ежегодным, за месяц до начала лесоэксплуатации, представлением «лесной декларации».
«Лесные планы субъектов РФ» должны были согласовываться с Рослесхозом, пройдя предварительно аналитическую экспертизу на специально созданной для этой цели комиссии, дорабатываться с учетом замечаний и вновь согласовываться. Будучи членом экспертной комиссии Рослесхоза по приемке «лесных планов субъектов РФ», могу судить, что качество их желало много лучшего. Не в лучшем положении находились и другие документы, на основании которых арендатор только и мог приступать к лесоэксплуатации.
О характере трех лесных законодательств, принятых в 1993, 1997 и 2006 гг. за последние два десятилетия «перестройки», ранее мы уже писали [2, 3]. Здесь же обратим внимание на общий характер и, в особенности, на принципиальные отличия последнего от ему предшествующих.
Общий характер изменений в них напоминал ход «маятника». Так, если в «Основах лесного законодательства» (1993) из-за политического противоборства между федеральным центром и субъектами РФ не удалось отстоять федеральную собственность на леса, которая была до перестройки, ограничившись лишь размытой формулировкой статьи 2: «владение, распоряжение и пользование лесным фондом РФ осуществляется как в интересах народов, проживающих на соответствующих территориях, так и в интересах всех народов РФ», с передачей компетенций по принятию решений на местный уровень государственной власти, то в «Лесном кодексе РФ», принятом в 1997 г., удалось восстановить федеральную собственность на леса, но ценой передачи субъектам РФ права на принятие решений по передаче лесов в аренду, организации торгов, установлению лесных такс и даже получения 60 % от минимальных ставок по платежам за древесину на корню.
Но в «Лесном кодексе РФ», принятом 4.12.2006 г., «маятник» качнулся уже в обрат-
ЛЕСНОИ ВЕСТНИК 7/2011
5
ИНСТИТУТ СИСТЕМНЫХ ИССЛЕДОВАНИИ ЛЕСА
ную сторону: полномочия по управлению федеральными лесами были переданы субъектам РФ, можно сказать, целиком, включая все составляющие его функции. При этом из полномочий Российской Федерации были изъяты даже такие первостепенной важности, которые числились в предыдущих кодексах, как например (кодекс 1977 г., ст. 46):
- «определение основных направлений государственной политики в области ведения лесного хозяйства;
- разработка и принятие федеральных законов и иных нормативных правовых актов РФ и контроль за их соблюдением;
- владение, пользование и распоряжение лесным фондом;
- разработка, утверждение и реализация федеральных государственных программ использования, охраны, защиты лесного фонда и воспроизводства лесов».
Другими словами, федеральное государство как владелец лесов России в лице федерального правительства перевалило весь накопившийся груз нерешенных сложных лесных проблем на плечи администраций субъектов РФ, хотя для решения многих из них названные субъекты не располагают необходимыми возможностями.
Но концепция и содержание кодекса 2006 г. имеют и другие далеко идущие следствия, которые не афишируются, но специалистам известны.
С самого начала в первых вариантах проекта кодекса - а их, этих вариантов, за 3 года - 2004-2006 гг. обсуждений было около трех десятков - монопольным составителем в лице руководства МЭРТ настойчиво навязывался замысел тотальной приватизации лесов через 10-15-летний этап аренды за арендную плату в течение этого периода. На встрече с учеными, среди которых был и автор данной статьи, министр Г. О. Греф утверждал, что он - принципиальный сторонник приватизации лесов и будет этого добиваться везде, где это потребуется. Будучи Президентом России, В.В. Путин в «телеобщении с народом» о приватизации лесов вынужден был признать, что либеральные экономисты считают частную собственность
самой эффективной формой рыночной экономики.
Из-за возмущения широкой общественности формулировка о приватизации лесов была изъята из проекта кодекса, но сама его конструкция при этом не изменилась, сохранив его содержание в таком виде, будто леса, если еще формально и не переданы частному сектору, то подготовлены к этому факту, как только представится для этого удобный случай.
Главным критерием этого поворотного пункта явилась замена разрешительного порядка пользования лесами на заявительный, который используется в зарубежных странах именно для частных лесов. Но для лесов, находящихся в государственной собственности, этот последний порядок недопустим, т.к. государство теряет должный контроль не только за доходом, получаемым от эксплуатации лесов как «государственного имущества», но и за рациональным использованием его. Чтобы оградить крупный бизнес от якобы излишнего вмешательства государства, согласно кодексу была ликвидирована государственная лесная охрана, в задачу которой входила охрана не только от лесных пожаров, но и от всякого рода лесонарушений, а также при разрешительном порядке отвод лесосечного фонда и его материально-денежная оценка как средство контроля за поступлением лесного дохода от использования государственных лесов. При этом арендатор получил право самому, по своему усмотрению составлять так называемый «проект освоения лесов», назначать леса в рубку, лишь извещая об этом органы управления лесами через ежегодно представляемую «лесную декларацию». Но в этих документах отсутствует материально-денежная оценка лесов, отводимых в рубку. Сама же арендная плата, изначально установленная за право брать леса в аренду, отнюдь не отражает стоимости ежегодно вырубаемых лесов при мотивации бизнеса на максимизацию прибыли, что приводит к первоочередной вырубке лучших лесов и оставлению на корню худших.
Именно вследствие такого узаконенного для государственных лесов заявитель-
6
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 7/2011
ИНСТИТУТ СИСТЕМНЫХ ИССЛЕДОВАНИИ ЛЕСА
ного порядка в последние годы приобрели беспрецедентный масштаб так называемые нелегальные рубки, а мизерные платежи за ресурсы леса даже наполовину не покрывают затраты на элементарные мероприятия по лесовостановлению, что приводит к смене хозяйственно ценных пород на малоценные и, как следствие, к качественному обесцениванию освоенных эксплуатацией лесов и снижению их ресурсного потенциала.
В кодексе отсутствует экономический механизм организации провозглашенного 1 статьей кодекса устойчивого управления лесами и интенсификации лесного хозяйства.
Пожарная катастрофа лета 2010 г. вынудила руководителей государства вернуться к вопросу управления государственными лесами, восстановлению упраздненной лесной охраны, повышению статуса Рослесхоза с подчинением его правительству РФ, наделения его дополнительными полномочиями. Но реализация поставленных вопросов требует кардинальной переработки принятого 4 года назад кодекса, что стоит лишь только на повестке дня, и пока неизвестно, будет ли она исполнена.
Излишняя либерализация, допущенная в лесном законодательстве, создала широкий простор для коррупции и коррумпированности лесного бизнеса, особенно в приграничных регионах (например на границе с Китаем), что широко известно и всем федеральным органам, имеющим отношение к лесам.
Подписывая указ о переподчинении Рослесхоза из МСХ РФ непосредственно Правительству РФ, Президент России Д.А. Медведев поставил задачу тщательной инвентаризации лесного законодательства и сложившейся системы государственного управления лесами с целью внесения необходимых поправок. Пока эта работа не организована. Внесены лишь поправки, связанные с охраной лесов от пожаров, хотя еще не приняты должные меры для их реализации на практике.
Завершая законодательный аспект постановки лесного дела в стране, надо
иметь в виду, что настойчивые притязания крупного бизнеса на приватизацию лесов не скрываются и ставятся открыто перед представителями государственной власти с надеждой на удовлетворение своих интересов после президентских выборов, полагая, что до этого власть не будет рисковать идти на такой шаг, который вызовет широкий общественный протест.
В самом же кодексе, кроме «заявительного порядка», созданы и другие предпосылки для приватизации лесов путем изменения самого понятия «леса» как объекта управления и лесных отношений и подмена лесных отношений земельными отношениями с изменением принципиального положения о лесе в гражданском кодексе.
В ст. 5 кодекса вводится понятие о лесе «как об экологической системе или как о природном ресурсе».
В этом определении отождествлены два отнюдь нетождественных понятия. В ле-соводственном отношении, по определению создателя «учения о лесе» проф. Г.Ф. Морозова, лес как «биогеоценоз» (аналог «лесной экосистемы») представляет симбиоз, т.е. органическое, неразрывное единство всех компонентов, включая вместе с землей и древесной растительностью все «живое» в лесу, создающее свою внутреннюю среду, оказывая влияние и на внешнюю среду. В экономическом же смысле леса являются «основным средством производства» в лесном хозяйстве, что отмечалось в ст. 6 принятого в 1997 г. лесного кодекса РФ. При этом в гражданском кодексе в ст.130 он признавался «недвижимым имуществом».
Используя леса как средство производства лесное хозяйство, с учетом поставленных перед ним целей, производит различные
ресурсы и услуги леса как продукты труда.
В этой традиционно принятой в лесном сообществе логике лес как средство труда и его ресурсы как продукты труда отнюдь не тождественны друг другу, как это представляется в ст. 5 Лесного кодекса (2006). Но составители последнего пошли дальше. Они разорвали понятие «леса» на разрозненные части — на землю и на древесную растительность, со-
ЛЕСНОИ ВЕСТНИК 7/2011
7
ИНСТИТУТ СИСТЕМНЫХ ИССЛЕДОВАНИИ ЛЕСА
ответственно исключив его в гражданском кодексе из категории «недвижимого имущества» и преобразовав его, таким образом, в «движимое».
При этом в ст. 7 «лесные участки» уже фигурируют как «земельные участки», а имущественные отношения, связанные с оборотом их, регулируются уже согласно ст. 3 часть 2 земельным и гражданским законодательством.
Будучи Президентом России, В.В. Путин в своем заключении на один из проектов готовившегося лесного кодекса (22.04.2005 г.) отмечал, что «в науке лесоведения лесная растительность и земли, на которой она произрастает, рассматриваются как единое целое. Это единство отражено в определениях понятий лес и лесные отношения. Вместе с тем, в законодательстве понятие лес нередко подменяется понятием земли и земельные участки. Лесное и земельное законодательства выступают в Российской правовой системе в качестве отдельных отраслей законодательства. В законопроекте данное обстоятельство не всегда учитывается. Здесь необходимо отметить, что статья 130 гражданского кодекса РФ относит лес к недвижимому имуществу. Законопроект следует привести в соответствие с гражданским законодательством». В заключение предлагается необходимость « устранения указанных недостатков».
Однако составители кодекса проигнорировали указанные замечания.
В данном случае нами специально акцентировано внимание на понятиях «леса» и «лесных отношений», ибо подмена их другим смысловым содержанием привела, как следствие, к весьма противоречивой конструкции всего «лесного кодекса РФ» (2006), парализовавшего, как показывает опыт его применения в течение последних лет, и лесное хозяйство и в т.ч. лесопользование в стране.
Причины принятия такого кодекса теперь понятны, т.к. известна мотивация идеолога в лице руководства МЭТР, который и «продавил» его через Госдуму только благодаря административному ресурсу.
Структура управления и организация пользования лесами и ведения лесного хозяйства
В соответствии с последним лесным кодексом произошли значительные трансформации в структуре управления лесами и определенные изменения в организации лесного хозяйства и пользования лесами, что, безусловно, отражается на развитии всего лесного сектора экономики.
Прежде всего обратим внимание на то, чем были вызваны эти изменения. В предшествующем «Лесном кодексе РФ» (1997) в низовом или местном органе лесного хозяйства - «лесхозе» были совмещены функции государственного управления лесами с хозяйственной деятельностью, которая включала и коммерческую - заготовку древесины от рубок ухода и санитарных рубок, а также ее первичную переработку и реализацию продукции на рынках сбыта. При недостатке средств, выделяемых из бюджета на содержание органов управления лесами и на лесовосстановление, совмещение названных выше функций было вынужденным, не говоря уже о том, что оно было инспирировано самой государственной властью и узаконено ею. При необходимости такое совмещение самой властью могло быть отрегулировано и введено в определенные рамки. Так, например, аналогичная форма совмещения лесоуправления и хозяйственной деятельности имеет место до сих пор в Финляндии, но там эта область деятельности находится под надзором смежного независимого органа - министерства, ведающего охраной окружающей среды. Когда-то, до 2000 гг., такой орган - Министерство экологии - был и в России, но потом он был упразднен, что вызывает нарекания общественности до сих пор. МПР РФ, взявшее на себя функции упраздненного органа, должным образом их не выполняет, совмещая с функциями организации пользования многими видами природных ресурсов.
В новом лесном кодексе РФ (2006) была проведена принципиальная установка на расформирование «лесхоза» с выделением из состава его «лесничества» как государс-
8
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 7/2011
ИНСТИТУТ СИСТЕМНЫХ ИССЛЕДОВАНИИ ЛЕСА
твенного органа управления лесами на местном уровне и хозяйственного подразделения, до времени сохранившего то же название - «лесхоз», но впоследствии уже субъектами РФ преобразованного в различные формы предпринимательской деятельности - государственное учреждение (ГУ «Лесхоз»), государственное унитарное предприятие (ГУП), автономное учреждение, акционерное объединение, например, АО «Мослес» с соответствующими филиалами, и, наконец, общество ограниченной ответственности (ООО) в виде уже приватизированного предприятия.
Передав, согласно ФЗ № 199 от 31.12.2005 г., бывшие лесхозы субъектам РФ, Рослесхоз не удосужился предложить единообразную форму реорганизации лесхозов на региональном и местном уровнях, что привело к разнобою организационных форм и во многих случаях исказило значимость самой первоначальной установки реформирования. Так, например, отделив «лесничества» от «лесхозов», многие субъекты РФ, тем не менее, совместили управление ими в одном департаменте, объединяющем все лесные отрасли, под названием «департамент лесного комплекса». Подобный департамент совмещает и государственное управление лесами через лесничества, называемые «отделениями департамента», и управление государственными формами предпринимательской деятельности бывших лесхозов, одновременно оказывая содействие хозяйствующим субъектам частного сектора. При этом надо иметь в виду, что Правительства субъектов РФ в большей степени заинтересованы в развитии частного сектора, включая арендаторов и крупных инвесторов, стимулируя привлечение их капитала через разного рода льготы. Сами же лесничества пока, в основном, находятся в зачаточном состоянии. В границах бывших лесхозов (административных районов) в 2010 г. было организовано 1479 районных лесничеств, а в составе их 7587 участковых лесничеств (в среднем 5 участковых на одно районное). При этом средняя площадь лесничеств довольно велика, измеряется сотнями тысяч гектаров, а численность персонала пока весьма невелика (в среднем для первых
13 чел., вторых - 2,5 чел), что приводит к перегрузке занятости бумагооборотом (до 75 % всего времени) и недостатке времени даже для обеспечения государственного контроля непосредственно в лесу за деятельностью лесопользователей и тем более разного рода лесонарушителей. Пока нет узаконенных на правительственном уровне положений о полномочиях лесничеств и их аппарата во главе с лесничим. Сами лесничие как центральные фигуры на местном уровне лесоуправления не имеют должной самостоятельности в принятии решений и их реализации. Эти решения за него принимают в департаменте субъекта РФ, а он остается лишь скромным исполнителем их. Такое положение лесничего, конечно, ограничивает его инициативу и эффективность деятельности.
Что касается федерального органа управления лесами в юридическом лице федерального агентства лесного хозяйства (Рос-лесхоз), то номинально, конечно, статус его при непосредственном подчинении Правительству РФ повышен. Расширены и полномочия, включая определение лесной политики, право законодательной инициативы и наделение функциями государственного контроля и надзора. Но для реализации этих функций в нынешнем виде Рослесхоз не располагает необходимыми институциональными возможностями. В идеале, по самой логике, он должен бы располагать органами управления лесами на региональном и местном уровнях. Но при уже состоявшейся передаче полномочий управления лесами субъектам РФ эти возможности оказались исключенными. Однако именно на этих уровнях и осуществляется исполнение добавленных полномочий Рослесхозу. Что ему остается делать? В основном лишь контролировать исполнение полномочий субъектами РФ. Каким путем? В основном, используя надзорные функции созданных ранее и соподчиненных Рослес-хозу департаментов лесного хозяйства федеральных округов, в функции которых входит ежегодная проверка каждого из субъектов РФ на предмет исполнения переданных им полномочий по всему перечню вопросов управления лесами.
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 7/2011
9
ИНСТИТУТ СИСТЕМНЫХ ИССЛЕДОВАНИИ ЛЕСА
Как эта система двойного контроля (Рослесхоза и органов управления лесами субъектов РФ) будет «работать», покажет время. Но по поводу описанной ситуации вспоминается изречение Наполеона: «Лучше один плохой генерал, чем два хороших», имея в виду неизбежные «трения» при дублировании функций из двух разных центров управления.
Обратимся к организации пользования лесами и хозяйства в них. Согласно кодексу основной формой организации является передача лесов в аренду на срок до 49 лет с возложением обязанностей по ведению лесного хозяйства на арендатора, притом за его счет. Право на аренду должно определяться на аукционе (кто предложит большую цену за право пользования лесом). Такое условие аренды выполнимо лишь для крупного бизнеса, способного нести затраты не только на лесное хозяйство, но и на строительство лесных дорог, без которых немыслимо вести лесозаготовки. При этом мелкий и средний бизнес, на котором до этого кодекса и держалось лесопользование, оказался за «бортом».
Следует заметить, что «аукцион» оправдывает себя только в условиях конкуренции. Но аренда как форма лесопользования используется там, где нет конкуренции или она слаба. Аналогичная ситуация и в Канаде, опыт которой перенимается в России. При слабой же конкуренции, как в многолесных районах России, аукционы не оправдывают себя, ибо имеют место «сговоры» как между самими участниками, претендующими на лесопользование, так и между ними и органами власти, тем более, что последняя крайне заинтересована в привлечении крупных инвесторов, способных организовать «глубокую переработку» древесины.
Это последнее стремление и определило ориентацию государственной власти РФ и субъектов РФ на первоочередную передачу лесов в долгосрочную аренду крупным инвесторам, предлагающим инвестиционные проекты по переработке древесины, но уже без аукционов, а на основе лишь договорных соглашений. Это приоритетное направление развития лесопользования было закрепле-
но постановлением Правительства РФ от 30 июня 2007 г. № 419 «О приоритетных инвестиционных проектах в области освоения лесов». Переход к этому направлению был ранее предопределен и постановлением Правительства РФ от 5 февраля 2007 г. № 75, утвердившим график поэтапного повышения ставок вывозных таможенных пошлин на необработанные лесоматериалы.
Такова сложившаяся ситуация по организации управления и пользования лесами России с учетом последнего лесного кодекса и сопровождающих их правительственных постановлений. При этом надо иметь в виду, что в течение последнего десятилетия наложилось влияние двух лесных кодексов РФ, один из которых, принятый в 1997 г., хотя и был заменен с 1.1.2007 г. новым, но многими положениями продолжал еще действовать до 1.1.2009 г.. Что касается последнего кодекса, то влияние его скажется в основном в следующем десятилетии.
Ниже рассмотрим состояние использования лесов и хозяйства в них за последнее десятилетие.
Состояние использования
лесов и лесопромышленного
комплекса (ЛПК) отраслей
Поскольку уровень развития лесного хозяйства определяется лесопользованием, а последнее состоянием лесной промышленности, то в табл. 1 для характеристики ее приводится объем заготовки древесины и основных видов лесопродукции за последнее десятилетие в сравнении с доперестроечным периодом (1990 г.). Из приведенных данных видно, что, кроме производства фанеры, по всем остальным видам продукции за прошедшее десятилетие так и не достигнут их доперестроечный уровень. Что касается объема заготовки древесины, то он остается в два раза ниже, чем в 1990 г., хотя ресурсная база, казалось бы, его не ограничивает. Расчетная лесосека как официальный норматив непрерывного неистощительного пользования лесом (ННПЛ) в 2010 г. составляла 633,4 млн м3, в т.ч. по хвойным породам - 344,0 млн м3. Правда, ее экономически доступная часть (по
10
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 7/2011
ИНСТИТУТ СИСТЕМНЫХ ИССЛЕДОВАНИИ ЛЕСА
Таблица 1
Динамика производства основных видов продукции ЛПК России за 1990-2010 г.
Наименование продукции 1990 1998 2000 2005 2007 2008 2009 2010
Заготовка древесины, млн м3 304,0 130,2 165,9 185,6 207 167,4 158,8 173,6
Вывозка древесины, млн м3 * 87,7 91,6 115,8 122,3 108,2 91,2 97,4(106,0)
Пиломатериалы, млн м3 75,0 18,6 20,0 20,8 23,2 21,6 19,0 19,0
Фанера, тыс. м3 1597,0 1102 1484 2550,8 2763,4 2592,0 2106,6 2679
ДСП, млн усл. м3 5568,3 1543 2334,8 4048,4 5261,4 5750,7 4561,9 5484
ДВП, млн усл. м2 418,2 187,0 292,2 381,8 477,0 479,2 372,3 395
Целлюлоза по варке, тыс. т 7525 3594 4960 5933 5973 5913 5472 5870
Целлюлоза товарная, тыс. т 2770 1394 2036 2429,4 2418,3 2285,5 2013,9 2036,7
Бумага и картон, тыс. т 8325,0 3593 5312,0 7024,0 7558,8 7699,7 7373,2 7570,8
Мебель, млрд руб. в текущих ценах 5,8 7,4 18,2 49,7 75,1 104,9 80,4 89,5
* -данные отсутствуют
транспортным и иным условиям) пока до сих пор не определена. Можно лишь допускать, что она составляет не более половины названного выше норматива.
Обратим внимание на характер приводимых данных по объему заготовки древесины, который представляется Рослесхозом по всем способам рубок, относящимся не только к главному пользованию, но и к промежуточному, включая рубки ухода, санитарные и прочие рубки, которые до сих пор не учитывались Госкомстатом. Что же касается данных по вывозке древесины и по объему производства основных видов лесопродукции, то они ограничиваются лишь кругом предприятий, учитываемых и контролируемых Минпромторгом.
Тем не менее, можно отметить ту общую закономерность, что и в год «дефолта» (1998), и в «пик» влияния мирового финансового кризиса (2009) объемы по вывозке древесины и по производству пиломатериалов практически сравнялись, составляя соответственно этим видам деятельности и годам 87,7-91,2 млн м3 и 18,6-19,0 млн м3. Промежуточные же объемы между этими годами представляют «пологую» дугу с максимумом в 2007 г., равным соответственно по вывозке древесины 122,3 млн м3 и по пиломатериалам 23,2 - млн м3.
В 2010 г. наметился рост и по объемам заготовки и по вывозке древесины, но остался на том же минимальном уровне объем производства пиломатериалов, что весьма симптоматично. Дело в том, что самый рентабельный
древесный ресурс - хвойный пиловочник уже основательно истощен в освоенных лесах вдоль магистральных путей транспорта, а из-за недостатка его лесопильные заводы, особенно экспортного назначения, терпят убытки. Что касается фанерного производства, то оно еще продолжает питаться сохраняющимися резервами фанерного кряжа в спелых древостоях березняков, возникших на месте бывших продуктивных коренных хвойных лесов. Но этот резерв не велик, а потому значительного прироста фанерного производства в перспективе вряд ли придется ожидать. Объемы же его за 2005-2010 гг. представляют лишь небольшие «всхолмления» на общем - достигнутом «плакоре».
Производства целлюлозы, бумаги, картона и древесных плит в меньшей степени пострадали от влияния мирового финансового кризиса. Именно от этих видов производства, относящихся к «глубокой переработке древесины», зависят перспективы расширения объемов заготовки древесины и в целом интенсификации лесного хозяйства и системы лесопользования. Поэтому данному ключевому направлению для всего лесного сектора экономики и была посвящена «Стратегия развития лесного комплекса на период до 2020 г.», сформированная на основе приоритетных инвестиционных проектов. К этой «Стратегии» мы еще вернемся. А до этого рассмотрим общее состояние лесоэксплуатации и лесного хозяйства.
В предыдущих статьях [2, 3] мы уже писали о причинах спада производства в
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 7/2011
11
ИНСТИТУТ СИСТЕМНЫХ ИССЛЕДОВАНИИ ЛЕСА
Таблица 2
Удельный вес лесоэкспорта (в процентах) от общего объема производства
Наименование продукции Годы
2005 2007 2008 2009
Деловая древесина 51,5 47,7 40,2 27,4
Пиломатериалы 71,2 74,6 70,8 85,8
Фанера 57,7 52,6 46,8 60,7
Товарная целлюлоза 79,1 76,1 81,7 76,5
отраслях ЛПК. В числе их определяющей явилась поспешная и непродуманная приватизация, которая привела к разрыву технологических связей лесных предприятий, их раздробленности, потере многих рынков сбыта, частой смене собственников, расширению рейдерских захватов, что не способствовало установлению климата доверия ни между самими собственниками, которые должны бы стремиться к кооперации, ни между ними и государственными органами в интересах государственного - частного партнерства (ГЧП), без которого при создании инфраструктуры не обойтись. При этом весьма неэффективной оказалась роль государства в юридическом лице всех ветвей и органов государственной власти, не сумевших обеспечить регулирование энергетических и транспортных тарифов, а также таможенных пошлин, что не только до последнего времени, но и на перспективу крайне осложняет развитие лесных отраслей. Неэффективной оказалась и вся банковская система, из-за высоких процентных ставок которой долгосрочные кредиты все годы были недоступны для развития реального сектора экономики.
Весь этот комплекс факторов привел к формированию спекулятивной рыночной экономики, значительному оттоку капитала за рубеж (по данным министра А. Кудрина этот отток в 2009 г. был в десять раз больше, чем в год дефолта). При такой ситуации собственники не были заинтересованы в обновлении и тем более в модернизации основных фондов, которые во всех лесных отраслях находятся на критическом уровне (износ их составляет от 60 до 80 %), что отражается на качестве продукции и ее конкурентоспособности.
Однако общим фоном, на котором проявляют себя перечисленные выше причи-
ны, является низкая платежеспособность населения, которая привела к свертыванию до недопустимого минимума внутреннего рынка, который должен бы быть приоритетным. В 2009 г. величина внутреннего лесопотребления снизилась на 30 % по сравнению с докризисным 2007 г., или на 7,7 млрд долл. США. По заявлению ответственных представителей Минпромторга (в докладе Совету по развитию лесного комплекса), «работа отечественного ЛПК даже на имеющемся уровне в значительной мере поддерживается внешними рынками. Поэтому без развития внутреннего рынка поднятие ЛПК будет затруднительно».
Об удельном весе экспорта основных видов лесопродукции от общего объема их производства можно судить по данным табл. 2.
Как видно из данных табл. 2, примерно три четверти пиломатериалов, товарной целлюлозы и более половины фанеры от общего объема их производства уходит на внешний рынок. До половины делового круглого леса при низких объемах его заготовки до 2008 г. также экспортировалось, пока не был принят «Постановлением Правительства РФ от 30 июня 2007 г. № 75 график поэтапного повышения ставок вывозки таможенных пошлин на необработанные лесоматериалы» вплоть до запретительного уровня.
Этим постановлением преследовалась задача стимулировать переработку древесины внутри страны путем ограничения ее вывоза в круглом виде. Однако эта мера оказалась преждевременной, так как не были созданы условия для привлечения капитала в эту область деятельности. Как следствие ее применения явились затруднения со сбытом
12
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 7/2011
ИНСТИТУТ СИСТЕМНЫХ ИССЛЕДОВАНИИ ЛЕСА
мелкотоварной древесины, особенно мягколиственных пород, что привело только по этой причине к снижению объемов лесозаготовок на 30 млн м3 по сравнению с 2007 г., что вынудило Правительство объявить мораторий на 2010-2011 гг. по дальнейшему повышению таможенных пошлин. Однако эта мера, в свою очередь, вынудила финских переработчиков вектор своих интересов на перспективу с России перевести на Бразилию и другие страны латиноамериканского континента.
Из-за зависимости от внешнего рынка кризис последнего также отразился на экспорте российского ЛПК, поскольку произошло снижение цен по всей номенклатуре продукции, поставляемой из России.
Несмотря на сложившуюся экспортную ориентацию отечественного ЛПК, из-за отставания целлюлозно-бумажной продукции Россия вынуждена оставаться крупнейшим импортером бумаги и картона высших сортов. Завоз этого вида продукции только в 2010 г. достиг почти 4 млрд долл. США, что равно стоимости создания двухтрех крупных целлюлозно-бумажных комбинатов, которые позволили бы значительно снизить зависимость России от внешнего рынка по этим видам лесопродукции. Заметим, что душевой уровень бумаги и картона в 2010 г. в России составлял около 47 кг/чел., в то время как в Швеции и в Канаде этот показатель в 5 раз, а в Финляндии и США - в 7 раз выше.
Об общем состоянии отечественного ЛПК можно судить по следующим показателям. За 9 мес. 2010 г. рентабельность в деревообработке составила 1 %, на лесозаготовках - 1,7 %, в ЦБП - 11,3 %, а в целом по ЛПК - 7,2 %. Но при этом количество убыточных предприятий составило: на лесозаготовках - 45,3 %, в лесопилении и деревообработке - 46,8 %, в ЦБП - 30,0 %, а в целом по ЛПК - 38,3 %, т.е. нерентабельных, с общим убытком 12,5 млрд руб. Этот убыток был перекрыт лишь за счет прибыли крупных ЦБК, а также в целом рентабельных предприятий ЛПК (29,9 млрд руб. за январь-сентябрь 2010 г.).
В десятку крупнейших компаний, определяющих лицо ЛПК России, входят (в порядке убывающей величины производства): филиал ОАО «группа Илим» в Коряжме (св. 1 млн т. в год); ОАО «Кондопога» в Карелии и филиал ОАО «Группа Илим» в Усть-Илимске (700-750 тыс. т/год); ОАО «Монди Сыктывкарский ЛПК» в Коми республике и филиал ОАО «Группа Илим» в Братске (свыше 500 тыс. т/год); ЗАО «Интернейшл Пейпер» в Светогорске и «Соломбальский ЦБК» в Архангельске (370-380 тыс. т/год); ОАО «Волга» в Нижнем Новгороде, ОАО «Сегежский ЦБК» в Карелии и ОАО «Архангельский ЦБК» (250-270 тыс. т/год).
По приведенному ряду крупнейших компаний видно, что расположены они в весьма ограниченном числе субъектов РФ Северо-Западного федерального округа (Карелия, Архангельская обл., Коми республика) и в Сибирском федеральном округе (в основном - в Иркутской области). Все они были построены в Советское время (до 80-х гг. ХХ столетия) и в значительной доле принадлежат зарубежным собственникам, от которых целиком зависит их дальнейшая судьба и в т.ч. модернизация.
Последствия продолжавшегося отечественного кризиса и наложившегося на него мирового финансового кризиса «еще далеко не преодолены». Внутренний рынок еще не восстановился до уровня мирового предкризисного года (2007). Надежда на выход из обоих видов кризисов теперь возлагается на приоритетные инвестиционные проекты, вошедшие в «Стратегию развития ЛПК до 2020 г.». По данным Минпромторга, в целом стоимость всех 95 утвержденных инвестиционных проектов составляет 461,2 млрд руб. В 2009 г. уже реализовано 9 инвестиционных проектов на общую сумму 18,8 млрд руб., в 2010 г. будут завершены еще 12 проектов на сумму инвестиций - 45 млрд руб.
Обзор инвестиционных проектов приводит к выводу, что абсолютное их большинство в территориальном отношении концентрируется в многолесных районах и ориентировано в основном на внешних потребителей, а из производимых видов лесо-
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 7/2011
13
ИНСТИТУТ СИСТЕМНЫХ ИССЛЕДОВАНИИ ЛЕСА
продукции - на изделия лесопиления и деревообработки с добавкой в отдельных из них плитных производств, и в отдельных случаях - «пеллет» для утилизации отходов вышеперечисленных производств, окупаемых до 10 лет. Небольшая часть проектов ориентирована на модернизацию и частичное расширение уже существующих производств ЦБП: Сегежский ЦБК в Карелии; Соломбальский, Архангельский ЦБК, ОАО «Группа Илим» в Коряжме (в Архангельской обл.); ОАО «Монди Сыктывкарский ЛПК» в республике Коми и ОАО «Группа Илим» в Иркутской области.
К числу создаваемых заново компаний с крупными ЦБК относятся только три инвестиционных проекта; (1) ООО «Красле-синвест» в Богучанском районе Красноярского края, (2) ООО «Универсал-Строй» в Троицко-Печорском районе республики Коми и (3) ЗАО «Аспек-Леспром» в Костромской области со сроком окупаемости более 10 лет. Все эти проекты довольно проблематичны, учитывая, что создание ЦБК в них планируется в самую последнюю очередь. Названный проект в Коми планировался еще с 1995 г., но не раз откладывался из-за отсутствия инвестора. Та же история имела место и в Костромской области. По проекту в Красноярском крае также предполагают к ЦБК обратиться в последнюю очередь. При встрече с заказчиками выяснилось, что пока дело не дошло даже до заказа оборудования для него. Другими словами, строительство новых ЦБК пока не ведется и оттягивается на дальнюю перспективу, поскольку инвестиционный климат в отрасли, как и в целом по стране, продолжает оставаться неблагоприятным. Перспективы послекризисного развития отечественного ЦБК как ключевого звена Российского лесного сектора зависят в основном от общих темпов восстановления экономики страны.
Что же касается самого низкорентабельного производства - заготовки древесины, то к ее проблемам мы вернемся далее, при оценке лесного хозяйства, поскольку эти две ветви лесного сектора находятся в общей неразрывной связи.
Состояние лесного хозяйства и организации устойчивого управления лесами
Главным недостатком лесного хозяйства России на практике является его несбалансированность во многих отношениях - технологическом, экономическом, организационном, нормативно-правовом и информационном, что не позволяет достичь модели устойчивого лесоуправления в качестве главного требования, декларативно заявленного в лесном законодательстве.
Этот недостаток не только снижает эффективность проводимых мероприятий, но и нередко просто обесценивает их. Для пояснения приведем известные для специалистов примеры. Если на вырубках из-под хвойных лесов даже сохранить подрост или создать лесные культуры из этих же коренных пород, но не провести затем в должном масштабе и своевременно уход за формирующимися молодняками на протяжении последующих 10-20 лет, то они будут заглушены быстро смыкающимся пологом мягколиственных пород (березы и осины), что и приводит к нежелательной смене пород, которая до сих пор остается общей тенденцией для динамики лесного фонда.
Экономический аспект несбалансированности заключается в том, что лесное хозяйство хронически из года в год и даже десятилетиями испытывает недостаток из бюджета выделяемых финансовых средств, которые даже наполовину не обеспечивают масштаб простого воспроизводства используемых ресурсов. Как следствие, те субъекты, на которые возложена обязанность лесовосстановления, не смогут даже при желании обеспечить проведение всех необходимых мероприятий в должном объеме. Часто именно недостатком средств объясняются те или иные упущения в лесном хозяйстве, которые нередко приводят и к трагическим событиям, например в случае лесных пожаров, которые приобретают неконтролируемый характер из-за отсутствия противопожарного обустройства лесов и должных технических и кадровых средств по их обнаружению и тушению.
14
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 7/2011
ИНСТИТУТ СИСТЕМНЫХ ИССЛЕДОВАНИИ ЛЕСА
Организационный аспект несбалансированности заключается в том, что планирование, финансирование и выполнение лесохозяйственных мероприятий производится разными субъектами лесных отношений без должной согласованности и координации.
Все здесь перечисленные и другие недостатки, не упоминаемые из-за регламента статьи, можно было бы исправить или свести к несущественному минимуму при условии формирования нормативно-правового обеспечения, соответствующего требованию устойчивого управления лесами. Однако ни один из лесных кодексов, принятых за годы перестройки, не отвечал этому требованию, а последний из них внес еще больший дисбаланс.
Наконец, информационный аспект заключается в недостатке должной полноты и системной связи показателей в отчетных и плановых материалах, которые не позволяют судить об истинном состоянии лесного хозяйства и перспективах его развития. Ликвидация последним кодексом государственной службы лесоустройства окончательно усугубила положение дел с лесным планированием, организацией лесопользования и осуществлением контроля за деятельностью многочисленных субъектов, связанных с заготовкой древесины и лесовосстановлением. В связи с изложенным, при оценке состояния лесного хозяйства эксперты, в т.ч. и автор статьи, вынуждены прибегать к тем или иным допущениям и ориентировочным придерж-кам.
В табл. 3 приводится информация по отдельным наиболее значимым направлениям лесохозяйственной деятельности за 1988 (доперестроечный) - 2010 гг. По динамике показателей видно, что объем главных рубок в последнем десятилетии держался на уровне около 40 % от доперестроечного (1988) уровня, а площадь лесных культур как один из показателей лесовосстановительных мероприятий за этот период непрерывно уменьшалась - до 24,6 % в 2010 г. от показателя 1988 г. Примерно до этого уровня снизился и объем мероприятий по уходу за молодняками (25,4 % в 2010 г.). Защитное же
лесоразведение сведено до несущественного минимума (3,7 % в 2009 г. от уровня 1988 г.). В таком же положении оказалась и осушительная мелиорация (7,2 % в 2009 г.). До четверти от уровня 1988 г. снизился объем строительства лесных дорог. Как видно, по всем направлениям в последнем десятилетии наблюдался продолжающийся, притом существенный спад лесохозяйственной деятельности.
Если же перейти к сравнительной оценке каждого отдельного мероприятия, то картина предстанет еще более удручающей.
В обыденной практике, в том числе и на официальном уровне, для оценки сбалансированности размеров рубок и лесовосстановления обычно ограничиваются сравнением площади сплошных рубок с площадью первичных способов возобновления - естественного и искусственного, особо не вдаваясь даже в способы первого. Но по опыту зная, что до сих пор в практике лесоэксплуатации среди естественного возобновления преобладает способ естественного заращивания, в составе которого мягколиственные породы являются пионерами, подавляя хвойные и твердолиственные породы, удельному весу лесных культур придается особое значение. В общем объеме лесовосстановительных мероприятий последние в целом по России занимали: в 1988 г. (до перестройки) - 37 %, в 1992 - 30 %, в 1995 и 1998 гг. - 25 %, в 2000 г,- 27 %, в 2005 г. - 23 % и в 20092010 гг,- 21 %. Из этого динамического ряда видна общая тенденция снижения удельного веса лесных культур - с 37 % (1988 г.)до 21 % в 2009-2010 гг., или в 1,8 раза. Но это в целом по России. В многолесных же районах удельный вес культур еще ниже и снизился, например в Вологодской области, до 10 %. Но это сравнение относится к тому знаменателю, в качестве которого выступает только площадь сплошных рубок.
Однако при оценке сбалансированности путем сравнения площадей, выбывающих из состава лесопокрытых и затем восстанавливаемых, мы должны принимать во внимание не только площади сплошных рубок, но и площади насаждений, погибших от пожа-
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 7/2011
15
ИНСТИТУТ СИСТЕМНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ ЛЕСА
Таблица 3
Объем главных рубок, лесовосстановления, лесомелиорации и дорожного строительства
Наименование Ед. измерения 1988 1992 1995 1998 2000 2005 2009 2010
Главные рубки млн м3 325,2 227,5 134,1 96,8 130,0 130,9 122,1 131,1
% 100,0 701,0 41,3 29,8 40,0 40,0 37,6 341,1
Лесовосстановление, тыс. га 1846 1465 1454 1011 973 812 833 818,7
всего % 100,0 79,4 78,7 54,8 52,7 44,0 45,1 44,3
тыс. га 684 447 367 258 263 187 179 170,8
в т.ч. лесные культуры % 100,0 65,3 53,6 37,7 38,4 27,3 26,2 24,6
Рубки ухода за молод- тыс. га 1270 911,9 815,4 583,5 624,0 453,1 453 323,1
няками % 100,0 71,8 64,2 45,9 49,1 35,7 27,2 25,4
Защитное лесоразве- тыс. га 85,2 78,9 46,0 17,6 27,7 6,6 3,2 *
дение % 100,0 92,6 54,0 20,6 32,5 7,7 3,7
Осушительная мелио- тыс. га 268,2 96,9 140,7 120,5 139,2 92,6 19,4 *
рация % 100,0 36,1 52,5 44,9 51,9 34,5 7,2
Строительство лесохо- тыс. км 1955 1179 794 452 395 718 500 *
зяйственных дорог % 100,0 60,3 40,6 23,1 20,2 36,7 25,6
* - отсутствуют данные
ров, вредителей и болезней. Если брать в учет последние, то картина будет иная.
По официальным данным Рослесхоза за 1992-2000 г., в среднем погибало лесных насаждений от пожаров, вредителей и болезней по 350 тыс. га в год, а за 2001-2010 гг. - по 513 тыс. га, или на 47 % больше. В этом числе только от пожаров за 1992-2000 гг. погибало в среднем по 266 тыс. га в год, а за 2001-2010 гг. - по 343 тыс. га в год, или на 30 % больше.
Конечно, не все площади погибших насаждений могут быть доступны для лесовосстановления, например в отдаленных районах при отсутствии путей транспорта. Тем не менее, сама порядковая величина цифр, достигающая половины площади сплошных рубок, говорит о том, что она, безусловно, требует учета при оценке сбалансированности площадей, требующих облесения и фактической величины лесовосстановительных мероприятий. При учете их приводимые выше показатели сбалансированности, конечно, будут еще ниже.
Однако, как мы уже отмечали, первичные способы возобновления отнюдь не гарантируют успех лесовосстановления, если на протяжении последующих двух десятилетий не будут проведены по крайней мере дважды меры ухода (осветление и прочистки)
за формирующимися молодняками. Эти мероприятия до сих пор являлись ключевыми, закрепляющими успех лесовосстановления. Не лишне сравнить их удельный вес с исходными площадями лесовозобновительных мероприятий.
Пользуясь данными табл. 3 (строки 2 и 4), сравним убывающий ряд цифр ухода за молодняками до 2000 г. по отношению к исходной цифре лесовосстановительных мер в 1988 г. - 1846 тыс. га. При этом мы получим удельный вес ухода за молодняками в 1992 г. - 49,4 %, в 1995 - 44,2 %, в 1998 г. - 31,6 %, в 2000 г. - 33,8 %. Аналогичный ряд цифр на следующие годы по отношению к исходной величине (1011 тыс. га) лесовосстановительных мер в 1998 г. составит следующие величины: в 2005 г. - 44,8 %, в 2009 г. -44,8 %, в 2010 г. - 32 %. Между тем, при двухразовом уходе за всей площадью лесовосстановительных мероприятий относительная величина должна бы быть не менее 200 %. Приведенное сравнение показывает, что удельный вес ухода составлял от 1/4 до 1/7 от требуемого.
Для читателя, у которого возникнет вопрос, почему мы не сравниваем уход в мо-лодняках с площадью лесовосстановительных мер в том же году, заметим, что уход в молодняках потребуется не в год проведения
16
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 7/2011
ИНСТИТУТ СИСТЕМНЫХ ИССЛЕДОВАНИИ ЛЕСА
лесовосстановительных мер, а спустя, по крайней мере, 5-7 лет и более, когда возрастает опасность заглушения хвойных молод-няков пологом мягколиственных пород. Конечно, получаемые величины сами по себе относительные, т.к. на практике время прихода с уходом определяется по состоянию мо-лодняков в каждом отдельном лесном участке, тем не менее, приводимая оценка дает достаточное представление о крайнем недостатке масштаба мер ухода за молодняками, что и обуславливает происходящий процесс нежелательной смены пород.
При этом значение имеет и качество проводимых лесовосстановительных мероприятий и способов ухода за молодняками. Эта немаловажная сторона дела зависит от того, как организованы эти работы и кем они выполняются. Согласно последнему кодексу, обязанности по ведению лесного хозяйства возложены на арендаторов, притом за их счет. За последнее десятилетие на долю арендаторов приходится в среднем примерно 2/3 объема заготовки древесины. Конечно, их всех уравнивать нельзя. Есть среди них и такие, которые стараются руководствоваться предписываемыми правилами рубок и лесовосстановления. Но при низкой рентабельности большинства их и значительной доле убыточных трудно рассчитывать на образцовое ведение арендаторами лесного хозяйства. Многие из них передоверяют эти работы временным подрядчикам. А в ряде случаев передают по договорам эти работы тем лесхозам, которые еще сохранили свои кадры и технику. И с тем, и с другим случаем мы имели возможность познакомиться на практике, например детально, в Вологодской области, где управление лесами на общем фоне оценивается как наиболее благополучное.
Однако при неоднократном обсуждении организации лесного хозяйства всеми участниками лесных отношений выражается общая неудовлетворенность постановкой и организацией лесных дел в стране и необходимость кардинальных изменений в направлении совершенствования управления лесами, лесного планирования на
всех уровнях, экономического механизма взаимоотношений между арендаторами и органами управления лесами, создания инфраструктуры, технического и кадрового обеспечения.
Этим проблемам было посвящено прошедшее 21-22 марта 2011 г. в Санкт-Петербурге «Всероссийское совещание по вопросам реализации полномочий в области лесных отношений», в котором приняли участие руководители федеральных органов и субъектов РФ с участием первого заместителя Председателя Правительства РФ В.А. Зубкова, а также состоявшийся 20 апреля в Москве съезд Союза лесопромышленников и лесоэкспортеров России. На этих форумах подготовлены предложения по интенсификации лесного хозяйства и лесопользования, обеспечению инфраструктуры, включая лесные дороги, таможенно-тарифному регулированию, целесообразности дополнительного стимулирования приоритетных инвестиционных проектов. Все эти предложения планируется рассмотреть на заседании Совета по развитию лесного комплекса при Правительстве РФ во втором полугодии 2011 г. Можно полагать, что постановка и обсуждение перечисленных выше вопросов на указанном уровне усилит внимание к лесному хозяйству и будет содействовать его упорядочению.
Библиографический список
1. Моисеев, Н.Н. Пришло время для серьезного разговора / Н.Н. Моисеев // Аналитический ежегодник «Россия в окружающем: 2000». - М.: МНЭПУ,
2000. - С. 15-17.
2. Моисеев, Н.А. Лесное хозяйство России за 100 лет / Н.А. Моисеев // Аналитический ежегодник «Россия в окружающем мире: 2001». - М.: МНЭПУ,
2001. - С. 80-99.
3. Моисеев, Н.А. Лесной сектор экономики России за 30 лет/ Н.Н. Моисеев //. Аналитический ежегодник «Россия в окружающем мире: 2007». - М.: МНЭПУ, 2007. - С. 53-70.
4. Основы лесного законодательства Российской Федерации. - М.: Экос-информ, 1993. - 63 с.
5. Лесной кодекс Российской Федерации (принят Госдумой 22.01.1997 г.). - М.: ВНИИЦлесресурс. - 65 с.
6. Лесной кодекс Российской Федерации от 4.12.2006 г. № 200-ФЗ. - М.: ЗАО «ИНЭКО», 2006. - 48 с.
ЛЕСНОЙ ВЕСТНИК 7/2011
17
