CC BY
36
УДК 630.6
В.А. Соколов, О.П. Втюрина
Институт леса им. В.Н. Сукачева СО РАН, Красноярск ОСНОВЫ ОПТИМИЗАЦИИ ЛЕСОПОЛЬЗОВАНИЯ В СИБИРИ
V.A. Sokolov, O.P. Vtyurina
V.N. Sukachev Institute of Forest SB RAS Krasnoyarsk
BASES OF OPTIMIZATION OF FOREST UTILIZATION IN SIBERIA
Forest legislation of Russia contributes little to the sustainable forest management and development of the forest sector of Siberia. The system of forest management will be inevitably changed. The further development of the forest sector in many respects will depend on abilities of the federal authorities to make a dialogue with the other participants of forest sphere.
Последние лесные законодательства (1993, 1997, 2006) убедительно показывают несостоятельность лесоуправления и лесной политики в России. Прежде всего следует отметить разорванность и противоречивость, казалось бы, единых составных частей лесного комплекса: лесного хозяйства, лесопромышленного комплекса и социально-экологической роли лесных экосистем. Особенно это заметно на региональном уровне.
В соответствии с Лесным кодексом Российской Федерации (ЛК) земли лесного фонда находятся в федеральной собственности (ст. 8). Однако еще до выхода в свет ЛК Федеральным законом № 199 от 31.12.2005 участки лесного фонда были переданы в управление субъектам Российской Федерации вместе с передачей лесхозов. Лесхозы реформируются на лесничества - местные органы управления лесами и хозяйственные подразделения, которые должны вести лесохозяйственную деятельность на незакрепленных за арендаторами территориях и, соответственно, контролироваться лесничествами.
Таким же образом проведена реформа и в Красноярском крае. Бывшее Агентство лесного хозяйства по Красноярскому краю было реформировано на Агентство лесной отрасли администрации Красноярского края и краевое государственное автономное учреждение «Красноярсклес», причем первое является учредителем второго.
Агентство лесной отрасли и подчиненные ему лесничества в административных районах должны контролировать деятельность лесопользователей и хозяйственных лесхозов в тех же районах, подчиненных КГАУ «Красноярсклес».
Таким образом, создана еще одна несовершенная система управления лесами, которая не может привести к улучшению дел в лесопользовании и ведении лесного хозяйства и которая неизбежно будет изменена со временем. Это положение усугубляется неудовлетворительной подзаконной нормативной правовой базой («Об утверждении состава и порядка подготовки лесного плана субъекта Российской Федерации», лесохозяйственный регламент лесничества (лесопарка), состав и порядок проекта освоения лесов, порядок заполнения и подачи лесной декларации, правила заготовки древесины, правила ухода за лесом, порядок исчисления расчетной лесосеки и др.).
Предполагалось перейти к реализации нового Лесного кодекса в течение 2007 года, однако затяжка с подготовкой подзаконных нормативных правовых актов и их несовершенство увеличат переходный период еще минимум на 2 года. В 2008 году будет начата работа по подготовке лесных планов субъектов РФ, в том числе Красноярского края, и лесохозяйственных регламентов. Только после этого возможна подготовка проектов освоения лесов лесопользователями.
Все это создает определенные трудности для лесозаготовителей, особенно мелких и средних арендаторов, фактически вытесняя их из лесного бизнеса и тем самым создавая почву для роста незаконных заготовок древесины в связи с потерей рабочих мест.
Новый Лесной кодекс мало способствует дальнейшему развитию лесопромышленного комплекса в крае. Здесь больше действуют рыночные обстоятельства и действующая законодательная база (Налоговый кодекс, Таможенный кодекс и др.). Это же касается и привлечения инвестиций, для которых прежде всего нужна стабильность и долговременность правил игры между государством и лесным бизнесом. Только это будет гарантией снижения рисков и окупаемости инвестиций с обязательной прибылью.
Государственное регулирование в этой сфере должно иметь гибкий характер и содействовать как развитию ЛПК, так и поддержанию экологической роли леса и сохранению биоразнообразия. Чтобы не допустить развала малых и средних предприятий лесного бизнеса, необходимо содействие в их интеграции и кооперации с крупными вертикально интегрированными компаниями, которых в крае немного.
Например, ориентация на строительство в основном районе заготовок древесины - Нижнем Приангарье - крупных предприятий ЛПК (два ЦБК, фанерный комбинат, заводы ДСП и МДФ), предусмотренных Основными направлениями развития лесного комплекса Красноярского края на период 2004-2015 гг., предполагает закрепление лесных ресурсов в долгосрочную аренду без проведения аукционов, а также льготы по арендной плате. Но территория в районе планируемого строительства новых предприятий ЛПК в основном уже закреплена за арендаторами. Поэтому неизбежна ревизия предыдущих арендных договоров, в основном, по мелким и средним предприятиям. Чтобы избежать конфликтов с арендаторами, необходима эффективная политика краевых органов государственной власти, направленная на интеграцию мелких и средних предприятий в создаваемую структуру ЛПК. Эту работу следует начать уже в настоящее время.
По сообщению заместителя Губернатора Красноярского края Андрея Гнездилова (после заседания Совета по развитию лесопромышленного комплекса при Правительстве РФ 29.01.2008 г.) объем инвестиций в ЛПК края достигнет более 100 млрд. руб. При этом проект строительства Богучанского ЛПК уже включен в перечень приоритетных инвестиционных проектов в области освоения лесов, а на строительство ЦБК и фанерного комбината в Енисейском районе поданы заявки, претендующие на включение в перечень приоритетных проектов в Минпромэнерго РФ.
Но эти намерения администрации Красноярского края имеют одну негативную особенность. Ввод в действие новых предприятий ЛПК предусматривает прирост лесозаготовок в размере 12 млн. м3, в т. ч. по
-5
хвойным - 9 млн. м , что в перспективе приведет к объему лесозаготовок в
33
Нижнем Приангарье в размере 19 млн. м , в т. ч. по хвойным - 16 млн. м .
Рассчитанная нами экономически доступная лесосека для этого региона составляет 15.7 млн. м3, в т. ч. по хвойным - 13.7 млн. м3. Таким образом, дефицит сырья составит 3.3 млн. м3, в т. ч. хвойных - 2.3 млн. м3. С учетом потерь древесины на лесозаготовках и при вывозке в размере около 10-20 % от объема лесозаготовок (при существующих - 30 %) дефицит составит
33
3.8 млн. м , в т. ч. по хвойным - 2.6 млн. м .
Если учесть будущие экологические ограничения - развитие сети особо охраняемых природных территорий, лесных генетических резерватов и др.
-5
(до 1.5-2 млн. га), то расчетная лесосека сократится еще на 2 млн. м и
3 3
дефицит возрастет до 5.5 млн. м , в т. ч. по хвойным - до 4.3 млн. м .
Кроме того, в недалекой перспективе в этом регионе потребуется пересмотр возрастов рубок по сосне и лиственнице, а также изменение методики расчета размера заготовок древесины (переход на обороты рубок, учет негативной динамики лесного фонда в результате пожаров и очагов вредителей леса), что приведет к уменьшению расчетной лесосеки еще на 10-20 %.
Следовательно, в этом регионе возможно строительство только одного ЦБК, ориентированного на потребление хвойной древесины. Второй ЦБК (Енисейский) возможно строить при условии потребления при варке целлюлозы только из лиственной древесины, что проектировщики пока не учитывают.
Финансирование лесного хозяйства за счет субвенций из федерального бюджета явно недостаточное и обеспечивает потребности его на 20 %. Покрыть недостающую часть из краевого бюджета нереально. Следовательно, необходимо или смириться с ущербностью лесохозяйственной деятельности, что неизбежно повлечет за собой деградацию эксплуатационных лесов, или возложить это бремя на арендаторов, что повлечет за собой их сопротивление и конфликты, или продолжить практику рубок «дохода» хозяйственными лесхозами, что также приведет к деградации лесов в зоне их деятельности.
Выход из этой ситуации возможен при изменении национальной лесной политики (которая находится в зачаточном состоянии) на федеральном уровне:
- Необходима не франко-потолочная оценка леса на корню, а рыночная оценка, основанная на реальных биржевых оптовых ценах, т. е. рентная оценка;
- Необходимо изменение в распределении лесного дохода (но не лесного налога, как в настоящее время) по бюджетам разных уровней и части его, направляемого на воспроизводство лесных ресурсов в стопроцентном объеме;
- Определенная часть лесного дохода должна направляться по целевым статьям в бюджеты муниципальных образований на поддержание социальной обстановки в лесных поселках;
- Экологическая составляющая в лесопользовании обязательна для исполнения.
Только тогда регионы будут заинтересованы в развитии лесопользования.
Практика прошлых лет свидетельствует о том, что при принятии решений в части выбора вида использования лесов, как правило, доминировали промышленные интересы. Лесохозяйственные и природоохранные проблемы, а также нужды других видов лесных пользований (охота, побочное лесопользование, рекреационное пользование лесом и др.) оставались без должного внимания. Учитывая многоцелевое использование лесов необходимо для каждого конкретного участка лесного фонда выбирать главную цель (сохранение биоразнообразия, охрана почв и вод на водосборах, ведение охотничьего хозяйства, заготовка древесины и т. д.). Устойчивое управление лесным хозяйством возможно только в таком контексте использования земель лесного фонда, которое обеспечивает экологически здравое, экономически жизнеспособное и социально приемлемое использование лесных ресурсов. В задачи лесоустройства должна входить выдача рекомендаций на предмет целевого использования участков леса.
Это требование имеет особую значимость в многолесных регионах Сибири, где лесозаготовительные работы до сих пор ведутся по методу, когда, вырубив лес на одной площади, лесозаготовители перемещаются дальше к другим площадям спелого леса. При этом из-за неэффективных способов работы, когда производственные потери древесины могут достигать от 40 до 60 % запаса леса на корню, площадь ежегодных лесозаготовок превышает необходимую как минимум в полтора раза, что ведет к преждевременному истощению лесосырьевых баз предприятий. Применение в лесах Сибири сплошнолесосечных рубок привело к образованию обширных площадей вырубок по тысяче и более гектаров, что в значительной мере изменило среду обитания диких животных и уровень биоразнообразия, вызвало деградацию почв и другие отрицательные экологические последствия.
Известно, что размер расчетной лесосеки определяется исходя из объема биологической продукции древесины. Однако на практике эти показатели всегда завышались, для того чтобы обеспечить или скрыть экстенсивный характер лесопользования. Благодаря этому устойчивые уровни заготовок массивов первобытной тайги были гарантированы леспромхозам только на 2030 лет, тогда как реальный оборот рубки превышает эти сроки минимум в 24 раза. Такое положение сохранилось до сих пор: лесной сектор развивается по экстенсивному пути, причем отсутствие экологической и экономической устойчивости лесопользования изначально заложено в модель развития отрасли. В результате многие лесозаготовители испытывают недостаток
лесосырьевой базы, которая по документам формально должна обеспечивать их бесперебойное функционирование.
Одним из путей перевода лесопользования на постоянную основу является оценка запасов лесных ресурсов с учетом их экономической доступности. Целью определения экономической доступности является выявление лесных ресурсов, наиболее эффективных для освоения исходя из рыночных цен на лесную продукцию, затрат на лесовосстановление, заготовку и транспортировку продукции. Это послужит основой для установления параметров промышленного освоения и рационального использования сырьевой базы, обоснованного определения расчетной лесосеки, а также правильного расчета трудовых, материальных и финансовых ресурсов, необходимых для освоения лесных ресурсов, что обеспечит функционирование предприятий на принципах неистощительного и постоянного лесопользования. Решение указанного вопроса позволит привести в известность экономически доступные эксплуатационные запасы древесины, что поможет избежать крупных просчетов в оценке сырьевого потенциала региона и страны в целом.
Учет недоступных и экономически невыгодных площадей лесного фонда при определении расчетной лесосеки неизбежно ведет к завышению уровня пользования, который не может «выдержать» доступная площадь продуцирующих лесов, а значит, этот показатель не может служить надежной основой для планирования неистощительной и рациональной лесохозяйственной деятельности. Для обеспечения устойчивого лесопользования точное определение расчетной лесосеки имеет решающее значение. Чтобы определить экономически неистощительный уровень заготовки древесины нужна информация по продуктивности ресурсов и затратам на освоение доступных площадей лесов. Кроме того, для реалистической оценки потенциала производства древесины необходимо точно определить параметры тех площадей, на которых возможна экологически и экономически неистощительная лесохозяйственная деятельность. Пока эти параметры не будут определены, существующий уровень расчетной лесосеки не может быть ориентиром для устойчивого развития лесного сектора.
В целом по лесам Сибири действующая ежегодная расчетная лесосека
33
равна 277.6 млн. м , в том числе по хвойным - 174.6 млн. м . Фактический
-5
отпуск леса в лучшие годы (1985-1990 гг.) составлял около 100 млн. м . В
-5
последние годы заготавливается не более 50 млн. м . Около 77 % производится из лесов Красноярского края и Иркутской области, преимущественно по хвойным породам (около 96 %).
Расчетная лесосека распространяется на все эксплуатационные леса
-5
Сибири. С учетом реальной доступности она не превышает 80-100 млн. м . Например, в Красноярском крае экономически доступная ежегодная расчетная лесосека составляет 25.8 млн. м , в том числе по хвойным -
33
20.3 млн. м при действующей расчетной лесосеке 55.0 млн. м , в том числе по хвойным - 33.0 млн. м3. Рост объемов лесозаготовок по краю возможен не
более, чем в 2 раза. Примерно такое же положение наблюдается в других регионах Сибири. Следовательно, в одну из важнейших задач входит отслеживание процессов рубки древесины в экономически доступных лесах, ограничивая потери древесины и нелегальные рубки, чтобы не подорвать лесосырьевую базу постоянно действующих предприятий лесного комплекса.
При размещении и развитии новых производств ЛПК необходимо учитывать реальную возможность обеспечения их древесным сырьем. Ссылки на недоиспользование действующих расчетных лесосек, определяемых до сих пор по устаревшей методике советских времен, некорректны. Необходимо определение экономически доступных лесосек и более точная лесоинвентаризация в эксплуатационных лесах с применением инновационных технологий.
Дальнейшее развитие лесного сектора Сибири во многом будет зависеть от способности федерального центра к диалогу с субъектами РФ, предприятиями ЛПК, научными и общественными организациями в России и за рубежом в сфере лесной политики. Необходима обратная связь, которой мы пока не наблюдаем.
© В.А. Соколов, О.П. Втюрина, 2008
