CC BY
22
Психология
УДК 159.9+37.02
О.С. Пономарёва*, В.Н. Устюжанин**
О состоянии и перспективах использования психосемантических методов познания личности подозреваемого в деятельности следственного работника
В статье проведен теоретико-методологический анализ применения психологических методов в юридической практике, раскрыты особенности психосемантического подхода к познанию личности и предпринята попытка показать возможности психосемантических методов для изучения личности подозреваемого в уголовном процессе.
Ключевые слова: личность подозреваемого, психосемантические методы, предварительное расследование, следственный работник, уголовный процесс.
O.S. Ponomaryova*, V.N. Ustjuzhanin*. About the state and prospects of use of psychosemantic methods of knowledge of the identity of the suspect in the investigative employee activities. In the article the theoretical-methodological analysis of the application of psychological methods in the legal practice is carried out, the features of the psychosemantic approach to personality are solved and attempts show the possibility of psychosemantic methods for the study of the identity of the suspect in the criminal procedure.
Keywords: The identity of the suspect, psychosemantic methods, preliminary investigation, investigative employee, criminal procedure.
Задача познания содержания субъективного мира личности подозреваемого, мотивов его криминального поведения была и остается одной из главных в юридической психологии. Изучение личности подозреваемого входит в число задач, возложенных законом на стадию предварительного расследования, и конкретизируется в перечне обстоятельств, подлежащих доказыванию, закрепленных в ст. 73 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации [15]. Именно поэтому психологическое изучение личности подозреваемого как субъекта уголовного процесса на этапе предварительного расследования имеет особое значение для построения с ним эффективного взаимодействия.
Процесс изучения лица, заподозренного в совершении преступления, начинается с того момента, когда сотрудникам правоохранительных органов становится известно о готовящемся или об уже совершенном преступлении. Выбор объекта, предмета преступного посягательства, способов совершения преступления, характера причиненных последствий может уже многое сказать о лице, его совершившем. [17, с. 58-59]. Даже, если преступление было совершено в условиях неочевидности, знание отдельных его обстоятельств может существенно сузить круг подозреваемых. Именно поэтому следственному работнику еще до возбуждения уголовного дела следует тщательнее подходить к изучению обстановки места происшествия и свидетельских показаний, вникнуть в предшествующую ситуацию, стремиться как можно полнее восстановить картину произошедшего.
Таким образом, обладая сведениями, полученными на этапе возбуждения уголовного дела, следственный работник уже имеет представление о личности будущего подозреваемого, а во время первой встречи с ним процесс познания его личности уже имеет продолжение, корректируются только применяемые методы.
* Пономарёва, Ольга Сергеевна, адъюнкт кафедры юридической психологии, Санкт-Петербургский университет МВД России. Адрес: Россия, 198206, г. Санкт-Петербург, ул. Лётчика Пилютова, д. 1. Тел. (812) 744-70-68. E-mail: gnbwf-1i@yandex.ru.
** Устюжанин, Виктор Николаевич, профессор кафедры юридической психологии, Санкт-Петербургский университет МВД России, кандидат педагогических наук, профессор, Заслуженный работник высшей школы Российской Федерации. Адрес: Россия, 198206, г. Санкт-Петербург, ул. Лётчика Пилютова, д. 1. Тел. (812) 744-13-13. E-mail: uvn52@rambler.ru.
* Ponomaryova, Olga Sergeevna, postgraduate of legal psychology department, St. Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russian Federation. Address: Russia, 198206, Saint-Petersburg, Pilot Pilyutov str., 1. Ph. (812) 744-70-68. E-mail: gnbwf-1i@yandex.ru.
** Ustjuzhanin, Viktor Nikolaevich, professor of Legal Psychology Department, St. Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russian Federation, PhD of pedagogical sciences, professor, Honored Worker of Higher School of Russia. Address: Russia, 198206, Saint-Petersburg, Pilot Pilyutov str., 1. Ph. (812) 744-13-13. E-mail: uvn52@rambler.ru.
© Пономарёва О.С., Устюжанин В.Н., 2016
Пономарева О.С., Устюжанин В.Н. О состоянии и перспективах использования психосемантических..
Возможности познания расширяются за счет расширения круга следственных действий и увеличения продолжительности межличностного общения, преимущества которого как источника познавательной информации трудно переоценить. В процессе межличностного общения у следственного работника появляется возможность максимально полно и достоверно оценить цели и мотивы поведения подозреваемого, постичь его внутреннюю, духовную организацию, тем самым приблизившись к решению сложных следственных задач, добиться большей полноты и объективности при раскрытии и расследовании преступлений.
Вместе с тем получение информации о субъекте преступления из сторонних источников (истребование характеристик, сведений о судимости, из наркологических и психиатрических диспансеров, изучение условий жизни и т.д.), отражающих мнение посторонних, формирует определенное представление о личности подозреваемого, но не позволяет проникнуть в его ценностно-смысловую сферу. Для решения уголовно-правовых и уголовно-процессуальных задач юридическая психология имеет в распоряжении не только эмпирические методы познания, такие как наблюдение, опрос, биографический метод, но и специальный инструментарий - методики детекции лжи, психологический анализ материалов уголовного дела, методы судебно-психологической экспертизы, психосемантические методы и др. [17, с. 134-135]
Одним из важнейших, максимально информативных следственных действий, совмещающих возможности таких методов познания, как опрос, наблюдение, биографический метод является допрос. Накопленные навыки и опыт следственного работника позволяют ему самостоятельно осуществлять выбор психологических тактик и стратегий своего поведения во время допроса, тем самым ставя эффективность межличностного общения в зависимость от профессионального опыта. Процедура допроса представляет собой коммуникативный акт, в котором следственный работник, в силу своего процессуального статуса, устанавливает порядок его проведения. Тем самым он, хотя и ограничен рамками закона, но имеет больше преимуществ перед подозреваемым. Сущность допроса состоит: во-первых, в получении сведений о личности подозреваемого; во-вторых, в реконструкции события преступления, как события, имевшего место в прошлом [5, с. 73-74]. Одним из важных факторов формирования показаний являются процессы восприятия, сохранения и воспроизведения информации, которые зависят как от стоящей перед допрашиваемым задачи, так и от опыта, содержания и цели деятельности, «установочно-ценностных позиций индивида, определяющих его избирательную чувствительность к отдельным сторонам действительности» [7, с. 234].
Подозреваемый во время дачи показаний является своеобразным информационным транслятором, источником различного рода информации, в частности, широкого круга вербальных и невербальных поведенческих актов, которые воспринимаются следственным работником большей частью по визуальному и аудиальному каналам [17, с. 63-64]. Это представляет определённую сложность для следственного работника, т.к. ему необходимо вычленить из всего объёма поступающей информации правдивую, ту, что имела место в действительности. Положения ст. 88 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации предписывают производить оценку каждого доказательства с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела. Поэтому задача следственного работника состоит не только в том, чтобы получить показания, но и в том, чтобы в дальнейшем оценить их достоверность [15].
Таким образом, основным аспектом познавательной деятельности следственного работника при допросе является выявление смысловой стороны вербального (словесного) сообщения конкретного человека, что, по сути, относится к коммуникативным действиям - это смысловой аспект социального взаимодействия. Постижение этого процесса возможно лишь при сопоставлении вербального и невербального компонентов общения. Язык или речь в контексте конструктивизма выступают не только как средство изображения, репрезентации, обозначения реальности, но и отражают различные аспекты человеческих переживаний и особенности восприятия мира.
Отечественный психолог А.Р. Лурия, автор монографии «Язык и сознание», призывает понять не только непосредственное значение сообщения, но и выделить тот внутренний смысл, который стоит за его значением. В ряде даже простых высказываний имеет место двупланность, т.е. наличие наряду с внешним значением также и внутреннего подтекста. Автор выделяет в психологическом анализе понимания высказывания три составляющие, к которым относит [9]:
- восприятие внешней, развернутой речи;
- понимание общего значения высказывания;
- понимание подтекста высказывания.
Если рассматривать процесс получения показаний как диалог, то познание личности подозреваемого на данном этапе происходит не безлично. Являясь одним из субъектов общения, следственный работник познает окружающую действительность посредством собственной системы значений, пытается построить адекватную картину мира. «Нет безличного (в нашем случае скорее бессубъектного) восприятия, знания или осознания» [12]. Любой диалог имеет смысловую природу, и его функция - через сближение и обострение смыслов, их взаимную адаптацию, ситуацию выбора и другие механизмы смыслового взаимодействия - прирост бытия, обогащение сознания [13]. «С каждым новым допросом знания следователя о личности допрашиваемого обогащаются, дополняются, и это, естественно, создает возможности для более правильного учета и использования их при расследовании преступления» [5, с. 73].
Психология
По мнению русского философа, культуролога М.М. Бахтина, которому принадлежит идея диалога, раскрытая на примере анализа русской литературы, «только в общении, во взаимодействии человека с человеком раскрывается и «человек в человеке», как для других, так и для себя самого», «... овладеть внутренним человеком, увидеть и понять его нельзя, делая его объектом безучастного нейтрального анализа, нельзя овладеть им и путем слияния с ним, вчувствованием в него. Нет, к нему можно подойти и его можно раскрыть - точнее, заставить его самого раскрыться - лишь путем общения с ним диалогически» [2, с. 293-294]. М.М. Бахтин говорит о важности слова для освещения как внутренней, так и внешней стороны поступка, при этом он выделяет его содержательно-смысловую сторону (слово-понятие), наглядно-выразительную (слово-образ), и эмоционально-волевую (интонация слова), которые представлены в их единстве. Один и тот же с содержательно-смысловой точки зрения предмет, наблюдаемый с разных точек одного пространства несколькими людьми, занимает разные места в поле видения этих людей, его смысловая тождественность обрастает индивидуализированными и конкретными чертами, по-разному для каждого выглядит, проникнут совершенно иным эмоционально-волевым тоном, по-разному ценностно значим в своем самом живом, самом существенном смысле, не нарушая при этом единство мира смыслов [3].
Извлечение, понимание смысла в процессе познания (знания) - нелегкий процесс. В.П. Зинченко, исследуя механизмы извлечения смысла из значений и адекватной смысловой оценки ситуации, говорит, что извлечённый субъектом смысл не дан постороннему наблюдателю, он не всегда дан и субъекту познания. Извлечение смысла из вербальных значений субъектом осуществляется посредством привлечения внелингвистической информации, к которой относятся образы предметной реальности, а также действия с ней [8]. По мнению М.С. Андрианова, большую роль в смысловом понимании друг друга играет невербальная коммуникация, осуществляемая с помощью жестов, знаков, символов, кодов. Если понимать дословно, невербальная информация - это та информация, которая передана не с помощью слов, она малоосознаваема и плохо контролируется сознанием, однако глубоко связана с личностным смыслом [1, с. 11].
Как указывает Е.Л. Доценко, «всё, что касается речи (речевого высказывания как текста, включенного в контекст целостного сообщения), практически сразу может быть подвергнуто традиционным приемам интерпретации текста. Иначе дело обстоит с невербальным сообщением -нужно еще доказать, что к нему можно применять те же исследовательские инструменты» [6, с. 29-30].
А.Г. Шмелев, рассматривая концепт значения шире, чем он представлен в работах Л.С. Выготского, посвященных развитию речевого мышления, само значение считает универсальным и хорошо операционализированным конструктом, позволяющим легко переходить от языка эксперимента к языку теории и обратно, а также одновременно раскрывать функциональный (поведенческий) смысл явлений психического отражения и психологический (субъективный) смысл явлений деятельности [19].
По взглядам В.Ф. Петренко, реконструкция индивидуальной системы значений, через призму которой происходит восприятие подозреваемым окружающей действительности, других людей и самого себя позволяет следственному работнику рассматривать его личность не как набор объективных характеристик в пространстве диагностических показателей, а как носителя определенной картины мира, как некоторый микрокосм индивидуальных значений и смыслов [11; 12].
Н.Г. Любимова в своем психологическом исследовании лжи и обмана соглашается с тем, что психосемантический метод - сравнительно новый в российской психологии. Она полагает, что в задачу психосемантики, которая исследует различные формы существования значений в индивидуальном сознании, входит реконструкция индивидуальной системы значений, через призму которой происходит восприятие субъектом мира, других людей, самого себя. По её мнению, «психосемантический подход, заключающийся в анализе психической деятельности с точки зрения конструкции символов в ней, предоставляет исследователю возможность рассматривать расстройства связей и, следовательно, значений отдельных семантических элементов психики и как следствие, и как возможную причину отклонений в поведении» [10, с. 65-66]. Исследование смыслового опыта и индивидуально-специфических особенностей его структуры, осуществляемой в рамках психосемантического подхода, позволяет следственному работнику перейти от изучения функциональной структуры сознания к изучению реального состояния сознания личности подозреваемого с помощью психосемантических методов.
Возникнув сравнительно недавно, психосемантические методы исследования нашли своё достойное применение при изучении широкого спектра явлений в различных направлениях знания. Став достаточно популярными и доказав свою перспективность на практике, они заняли особое место среди других методов исследования. Психосемантические методы, основанные на реконструкции индивидуальной системы значения человеческого сознания, более приспособлены для исследования представлений человека о различных объектах действительности и об его отношении к ним. Применение этих методов позволяет следственному работнику, по нашему мнению, получить достоверные результаты в тех исследованиях, когда имеются сомнения в получении правдивых результатов. Достоинством психосемантических методов является и то, что собственная система значений следственного работника не влияет на результаты исследования.
Психосемантические методы исследования широко используются: в качестве психодиагностической методики при изучении личности (А.Г. Шмелев); при исследовании мотивационной сферы личности (В.Ф. Петренко); в исследовании образа интегрированной личности (ОИЛ) в форме количественного анализа (Ю.А. Абросимова); в исследовании социальных стереотипов правоохранительных органов (Т.А. Бондаренко); при анализе восприятия образа женщины у лиц, совершивших агрессивные сексуальные преступления (Н.В. Дворянчиков, Д.А. Карпова); для
Пономарева О.С., Устюжанин В.Н. О состоянии и перспективах использования психосемантических...
реконструкции «имплицитных теорий» личности о лжи и обмане (Н.Г. Любимова); при исследовании особенностей индивидуального правосознания курсантов образовательных организаций МВД России (А.М. Иванова), при исследовании феномена экстремизма (А.А. Гаворонская) и др.
Значимость применения психосемантических методов в процессе познания личности подозреваемого в уголовном процессе определяется ещё и тем, что психосемантика рассматривает «Образ-Я» как систему представлений о себе и о собственных качествах, которая служит своеобразной точкой отсчета при формировании образа внешнего мира и планировании своего поведения в социальной среде. В стремлении к положительной самооценке и сохранению или улучшению «Образа-Я» субъект выбирает для себя либо правовое, либо противоправное поведение субъекта. Попытки изменения «Образа-Я» и самооценки в негативную для субъекта сторону вызывают к жизни целый ряд защитных психологических механизмов, препятствующих такому изменению, которые направлены на самооправдание и компенсацию чувства вины, рост психического напряжения, связанный с неопределенностью собственного положения.
М.И. Еникеев в своих работах утверждает, что в поступках человека проявляется его смысловое отношение к действительности, даже если он и не осознает всю систему своих личностных смыслов. Человек ведёт себя в соответствии с тем смыслом, который он придаёт результатам своего поведения [7]. Каждое совершённое преступление представляет какую-либо значимость для преступника, имеет определенную связь потребностями, интересами и установками, поэтому для исследования мотивов совершения преступления и при построении тактики допроса имеет важное значение анализ форм поведения и психологических защит [14].
Рассуждая о возможностях построения семантических пространств (вербальных и невербальных), необходимо отметить интерес В.Ф. Петренко к описанию эмоционального состояния и поведения предполагаемого партнера диадической игры с помощью набора изображений поз, мимики и жестов, в которой, как отмечено, не ставилась задача структурного анализа языка описания и, соответственно, построения семантического пространства [11]. В своих работах он допускает, хотя и полагает трудно формализуемым, анализ действия как средства описания и группировки, их в содержательные категории, а значит и построение семантических пространств, приводя в пример исследования в области проксемимики (Birdwhistell, 1966, 1971), «трактующей действия как своеобразный язык и ставящей задачу расчленения выразительных движений, мимики и пантомимики на значимые кинемы - аналог морфем в лингвистике, а также эксперименты в области невербальной коммуникации, содержащие неформализованные процедуры описания понятия, объекта с помощью жеста, мимики, выразительных движений. К тенденциям развития он относит расширение средств описания анализируемых объектов, использование невербальных, в частности, визуальных противопоставлений для построения шкал [11].
Именно поэтому, как утверждает В.М. Шевченко, решить проблему информационной недостаточности, возникающей в сложных следственных ситуациях, можно только посредством применения психотехнологий, в т.ч. использования преимуществ межличностного общения следственного работника и участников процесса с целью восполнения доказательственной базы при строгом соблюдении принципов допустимости [18].
Таким образом, следственному работнику необходимо ориентироваться в проблемах психологии личности, овладевать психосемантическими методами познания личности в уголовном процессе для того, чтобы иметь возможность более полно изучать личность подозреваемого, как центральной фигуры процесса доказывания.
Список литературы
1. Андрианов, М. С. Невербальная коммуникация: психология и право. - М.: Институт общегуманитарных исследований, 2007 - 250 с.
2. Бахтин, М. М. Проблемы поэтики Достоевского. - М.: Советская Россия, 1979. - 320 с.
3. Бахтин, М.М. К философии поступка [Электронный ресурс] // Сайт «Библиотека «Хронос». - Режим доступа: www.hrono.ru/libris/lib_b/baht_postup.html (дата обращения: 03.04.2016).
4. Выготский, Л. С. Мышление и речь. - Т. XXXV. - М.; Л.: Соцэкгиз, 1934. - 324 с.
5. Григорьева, О. В., Устюжанин, В. Н. Использование следователем данных визуальной диагностики психологических особенностей личности допрашиваемого в коммуникативном процессе при расследовании преступлений. // Актуальные проблемы психологической работы в органах внутренних дел : сборник статей по материалам межведомственного Круглого стола (Васильевские чтения), 24 марта 2016 г. - СПб: Изд-во СПб ун-та МВД России, 2016. - 340 с.
6. Доценко, Е. Л. Психология манипуляции: феномен, механизмы и защита. - М.: Издательство МГУ, 1997. - 344 с.
7. Еникеев, М. И. Юридическая психология : учебник для вузов. - М.: Норма, 2001. - 517 с.
8. Зинченко, В. П. Мысль и слово Густава Шпета (возвращение из изгна-ния). - М.: УРАО, 2000.
9. Лурия, А. Р. Язык и сознание / под ред. Е. Д. Хомской. - Ростов н/Д.: Феникс, 1998. - 416 с.
10. Любимова, Н. Г. Реконструкция «имплицитных теорий» личности о лжи и обмане [Электронный ресурс] : дис. канд. психол. наук: 19.00.01. - М.: РГБ, 2003 (Из фондов Государственной библиотеки). - Режим доступа: URL: http: // diss.rsl.ru/diss/03/0879/030879004. Pdf. (дата обр. 17.04.2016).
11. Петренко, В. Ф. ПЗО «Основы психосемантики» / 2-е изд., доп. - СПб.: Питер, 2005. - 480 с.
12. Петренко, В. Ф. Психосемантические аспекты картины мира субъекта // Психология. -2005. - Т. 2. - № 2. - С. 3-23.
Психология
13. Психология личности : учебное пособие / под ред. П.Н. Ермакова, В.А. Лабунской. - М.: Эксмо, 2007 - 653 с.
14. Сушков, И. Р. Методические указания по изучению курса «Юридическая психология» [Электронный ресурс] // Сайт «Психология онлайн». - Режим доступа: http://www.psychological.ru (дата обращения 26.03.2016).
15. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (в ред. от 30 марта 2016 г.) // Российская газета. - 2001. - 22 дек. - № 249.
16. Улановский, А. М. Качественная методология и конструктивистская ориентация в психологии [Электронный ресурс] // Сайт Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» // Режим доступа: http://www.hse.ru_data/2010/10/19/1222818680/2006 Ulannovsky Qualitative methodol.pdf (дата обращения 09.04.2016).
17. Устюжанин, В. Н., Гончарова, Н. А. Психология в деятельности сотрудников органов внутренних дел : учебное пособие. - СПб.: Изд-во СПб ун-та МВД России, 2015. - 194 с.
18. Шевченко, В. М. Организационно-психологические основы преодоления криминального противодействия следствию : монография / под общ. ред. Ю.А. Шаранова. - Великий Новгород: Санкт-Петербургский институт управления и права. Новгородский филиал, 2016. - 180 с.
19. Шмелев, А. Г. Концепция систем значений в экспериментальной психосемантике [Электронный ресурс] // Сайт журнала «Вопросы психологии». - Режим доступа: http://www.voppsy. ru/issues/1983/834/834016.html (дата обращения: 10.04.2016).
УДК 355
А.А. Фомин*, Т.Ф. Фомина**, А.А. Кочин***
Психолого-педагогическое содержание методического обеспечения скрытия войсковых формирований МВД России от ударов противника в процессе выполнения ими служебно-боевых задач
В настоящей статье раскрыты сущность и содержание методического обеспечения задач, способов и мероприятий тактической маскировки, неукоснительное выполнение которых обеспечит защиту войск от вскрытия и, как следствие, от ударов противника.
Ключевые слова: живучесть войск, боеспособность, тактическая маскировка, скрытие войск, ложные намерения, скрытие, имитация, демонстративные действия, дезинформация, маски.
A.A. Fomin*, T.F. Fomina**, A.A. Kochin***. Psychological and pedagogical content of methodical maintenance of hiding military units of the Ministry of Internal Affairs of Russian Federation against enemy attacks during the performance of service and combat missions. This article reveals the essence and content of purpose of methods and steps of tactical camouflage, the total execution of which provides troops' protection against hiding and enemy blows.
Kewwords: troops' survivability, combat capability, tactical camouflage, troops' hiding, false intentions, hiding; imitation, diversionary actions, disinformation, masks.
Развитие человеческого сообщества всегда характеризовалось межгосударственными и внутригосударственными противоречиями, которые разрешались преимущественно с применением силы. Ключевая роль в этой связи всегда отводилась войсковой компоненте, которая рассматривалась «мировыми гегемонами» как наиболее приемлемый и действенный способ установления мирового порядка, в т.ч. и в отношениях с Россией. При этом риторика саммитов позиционирует Россию как стратегического партнёра, однако на уровне оперативного видения Россия по-прежнему остаётся вероятным противником, а потому сохраняется устойчивая тенденция расширения конфликтного
* Фомин, Анатолий Анатольевич, профессор кафедры автомобилей, бронетанкового вооружения и техники Санкт-Петербургского военного института внутренних войск МВД России, кандидат военных наук. Адрес: Россия, 198206, Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д. 1. Телефон: 8-921-3072982. Электронная почта: abvt-spbvivv@mail.ru.
** Фомина, Татьяна Федоровна, доцент кафедры юридической психологии Санкт-Петербургского университета МВД России, кандидат педагогических наук, доцент. Адрес: Россия, 198206, Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, д. 1. Телефон: 8-911-8367843. Электронная почта: fatzoes@yandex.ru.
*** Кочин, Андрей Анатольевич, первый заместитель начальника Санкт-Петербургского университета МВД России, доктор педагогических наук, профессор. Адрес: Россия, 198206, Санкт-Петербург, улица Лётчика Пилютова, д. 1. Тел. 744-24-39. E- mail: mail@univermvd.ru.
* Fomin, Anatoly Anatolyevich, professor of vehicles, armored vehicles of the St. Petersburg Military Institute of Internal Troops of the MIA Russia Candidate of Military Sciences. Address: Russia, 198206, St. Petersburg, Pilot Pilyutov str., 1. Phone: 8-921-3072982. E-mail: abvt-spbvivv@mail.ru.
** Fomina, Tatyana Fyodorovna, assistant professor of legal psychology of the St. Petersburg University of MIA of Russia, Ph.D., assistant professor. Address: Russia, 198206, St. Petersburg, Pilot Pilyutov str., Phone: 8-911-8367843. E-mail: fatzoes@yandex.ru.
*** Kochin, Andrey Anatiliyevich, the deputy chief of the St.-Petersburg university of the Ministry of Internal Affairs of Russia, the doctor of pedagogical sciences, the professor. Address: Russia, 198206, St.-Petersburg, Pilot Pilyutov str., 1. Ph. 7442439. E-mail: mail@univermvd.ru. © Фомин А.А., Фомина Т.Ф., Кочин А.А., 2016
