CC BY
116
ФИЛОЛОГИЯ
Г. Р. Абдуллина
О РАЗГРАНИЧЕНИИ ФОРМООБРАЗУЮЩИХ И СЛОВОИЗМЕНИТЕЛЬНЫХ КАТЕГОРИЙ В БАШКИРСКОМ ЯЗЫКЕ
В данной статье делается попытка разграничения формообразующих и словоизменительных категорий башкирского языка. Автором определяется функционально-семантический потенциал формообразования и его слагаемых (грамматических форм). Также выявлены межкатегориальные связи в системе формообразования и словоизменения. Грамматические категории башкирского языка классифицированы соответственно как формообразующие и словоизменительные. Факты башкирского языка приводятся в сравнении с другими тюркскими языками.
Ключевые слова: формообразование, словоизменение, формообразующие категории, словоизменительные категории, формообразующие аффиксы, словоизменительные аффиксы.
В большинстве тюркских языков формообразующие категории рассматриваются в качестве словообразующих или же их относят в разряд словоизменительных. К примеру, в грамматике турецкого языка А. Н. Кононова описание глагола состоит из двух разделов: формообразование глагола и словообразование глагола, понятие и термин «словоизменение» отсутствуют1.
В более поздних научных грамматиках тюркских языков, в частности гага-узского2, караимского3, карачаево-балкарского4 и т. д., описание именных частей речи и глагола включает в себя два раздела: словообразование и словоизменение.
Известный тюрколог Э. В. Севортян также признаёт только словообразование и словоизменение: «под словообразованием имеется в виду производство новых значений слов, под словоизменением - передача грамматических отношений одного слова к другому <...> словообразовательные формы обобщают в словах признаки предметов, явлений, процессов и т. д. Словоизменительные же формы обобщают в словах наиболее общие формы связей и отношений между предметами, явлениями, процессами, признаками и т. д.»5.
Понятие «словоизменение» получило в концепции Н. А. Баскакова исключительно синтаксическую трактовку, не иначе как система формальных показателей, реализующих различную роль слова в составе словосочетания или предложения. Он скептически относится к термину «формообразование», считая его противоречивым, т. к. «словоизменение также по существу является формообразованием»6.
Мы не можем согласиться с мнением Н. А. Баскакова, согласно которому «формы грамматических категорий выражают отношения между словами в вы-сказываниях»7. В область словоизменения им включаются категории лица, числа, принадлежности и падежей. А показатели остальных «несинтаксических» категорий (аффиксы вида, залога, именных форм глагола, наклонения, времени) он рассматривает как словообразовательные. Н. А. Баскаков вводит понятие «функционально-грамматическое словообразование», под которым подразумеваются категории, «выражающие функцию слова в предложении»8.
Не одобряя этот термин, В. Г. Гузев, в частности, отмечает, что «к словообразованию не могут относиться словоформы, то есть такие сочетания чаще всего
знаменательных и служебных морфем, которые формируются в момент порождения высказывания и служат средством передачи свойств или связей объекта, называемого знаменательной морфемой»9.
Согласно мнению В. Г. Гузева, целесообразно различать две разновидности словоизменения: «формообразование» - основная разновидность словоизменения, куда входят грамматические формы и категории с их категориальными значениями, и «формоизменение» - разновидность словоизменения, которая представляет собой свойственный лишь некоторым многочисленным категориям (принадлежности, сказуемости) механизм изменения форм, не затрагивающий их категориального значения10.
В своих исследованиях карачаево-балкарский лингвист М. А. Хабичев констатирует, что в широком понимании формообразование - это аффиксальное формообразование + аналитическое формообразование + словоизменение. При этом он отмечает, что а) значение словоизменительных аффиксов уже, чем у формообразующих; б) словоизменительные аффиксы не включаются в состав основы, тогда как формообразующие аффиксы, располагаясь, как правило, ближе к корню, являются частью основы11.
В морфологии гагаузского языка Л. А. Покровская выделяет три группы аффиксов по их грамматическим функциям: словообразующие, формообразующие и словоизменительные12. По мнению Л. А. Покровской, формообразование в тюркских языках представляет собой самостоятельное морфологическое явление, «занимающее обширную аффиксальную зону» между словообразованием и словоизменением. Основным признаком формообразующих аффиксов она считает их единичность, непротивопоставленность каким-либо другим аффиксам той же морфологической категории. Словоизменение же представляет собой морфологическое изменение слов, образующее их устойчивые парадигмы, то есть включает в себя только многочленные морфологические категории13. Таким образом, формообразующие аффиксы единичны, словоизменительные - члены парадигм.
В специальной статье, посвящённой определению границ между словообразованием, формообразованием и словоизменением, русист Н. А. Лыкова отмечает следующее: «Сами по себе, в чистых и бесспорных проявлениях, словообразование и словоизменение достаточно отличаются друг от друга. Но на стыке этих явлений одно переходит в другое, образуя широкую полосу переходных случаев. Эту полосу следует выделить в самостоятельную рубрику, соотносимую, с одной стороны, со словоизменением, а с другой - со словообразованием. Эту рубрику целесообразно назвать формообразованием»14.
На основании анализа суффиксов Н. А. Лыкова приходит к выводу, что под формообразованием нужно подразумевать категории наклонения и прошедшего времени глагола, деепричастия, причастия, формы степеней сравнения прилагательных и наречий, залога и видов, субъективной оценки существительных и прилагательных. К словоизменительным же относятся только те ряды (парадигмы) форм, признаком которых является «наличие системно чередующихся окончаний»15, то есть склоняемые и спрягаемые формы слов, которые образованы присоединением флексий к основам.
По мнению Н. А. Лыковой, полное или относительно полное лексическое тождество между членами словоизменительных корреляций сближает словоизменение и формообразование. Отличаются же они тем, что члены словоизменительной корреляции невыводимы одно из другого, в то время как второй член формообразовательной корреляции выводится из первого и производится им. Общим
между формообразованием и словообразованием является производность второго члена корреляции по отношению к первому. Отличаются формообразование и словообразование тем, что в первом случае между членами корреляции наблюдается лексическое тождество, а во втором - отсутствие такового16.
В. А. Аврорин и Б. В. Болдырев считают, что морфемы формообразования служат для выражения и изменения грамматических значений, наиболее тесно смыкающихся со значениями лексическими. К морфемам такого типа они относят показатели залога, степени качества, уменьшительности, переходности и некоторые другие. Словоизменительные морфемы, по их мнению, служат для выражения и изменения зависимых, или релятивных, грамматических значений, то есть тех, которые возникают из грамматических связей слов в составе предложения или словосочетания, а
17
именно: значений падежа, принадлежности, лица и числа у глаголов .
По справедливому замечанию русиста К. А. Левковской, формообразование при помощи аффиксов соприкасается со словообразованием, но оно имеет ряд характерных особенностей, сближающих его со словоизменением (склонением и спряжением) и отграничивающих его от словообразования. Как отмечает К. А. Левковская, формообразующие аффиксы (как и флексии), конечно, привносят в значение слова нечто новое. Это не затрагивает, однако, основного лексического значения данного слова, которое сохраняется во всех его формах18. Далее обращается внимание на то, что «формообразование, а особенно словоизменение, как в отношении значения форм, так и в отношении их происхождения представляет собой по сравнению со словопроизводством в целом высшую форму абстракции»19.
Исходя из обзора существующих исследований по данной теме, можно утверждать, что мнения большинства русистов и тюркологов сходятся в одном: механическое соединение формообразующих и словоизменительных морфем в одну функциональную группу недопустимо.
Что же касается башкирского языка, нужно констатировать, что в башкирском языкознании чёткое разграничение словоизменения и формообразования не получило окончательного решения. В большинстве школьных учебников и вузовских грамматик термины «словоизменение» и «формообразование» употребляются как аналогичные единицы.
Основываясь на собранном фактическом материале, мы придерживаемся мнения, что по значению и выражаемым ими функциям аффиксы в башкирском языке, как и в других тюркских языках, делятся на три вида: словообразующие, формообразующие и словоизменительные. Формообразующие аффиксы, занимая промежуточное положение между словообразующими и словоизменительными аффиксами, отличаются от них своим составом, значением и употреблением.
Деление аффиксов на словообразующие и формообразующие отражает различие в выражаемых ими значениях слова: первые выражают лексическое значение, вторые
- грамматическое. Иными словами, словообразование есть образование новых слов, а формообразование - это изменение грамматических форм одного и того же слова.
Деление аффиксов на формообразующие и словоизменительные отражает различие в их функциях: первые выражают независимые, синтаксически не обусловленные грамматические значения одного и того слова, вторые - зависимые, синтаксически обусловленные значения.
Итак, признав наличие аффиксов трёх видов, мы, соответственно, утверждаем, что в башкирском языке, как и в других тюркских языках, существуют процессы словообразования, формообразования, словоизменения. Ниже даётся попытка обоснования этого утверждения.
Отличие формообразования от словообразования нами видится в следующем:
а) при формообразовательном процессе, в отличие от словообразовательного, не образуется новая лексическая единица, появляется лишь добавочное грамматическое значение;
б) формообразующие средства не отрывают новую форму от лексикосемантической сущности данного слова, семантическая связь между этой формой и остальными формами данного слова сохраняется, при словообразовании такого не наблюдается;
в) значения формообразующих показателей (в частности, аффиксов) отличаются большей абстрактностью, нежели показатели словообразования;
г) как правило, основную информационную нагрузку несёт основа слова (а значит - и словообразующие средства), тогда как грамматическая часть выполняет в основном коммуникативную функцию (функцию связи).
Можно акцентировать внимание и на внешних признаках. Взаиморасположение формальных показателей всех грамматических категорий в языке не свободно, а, как известно, подчиняется строгому порядку.
По нашим наблюдениям, в современном башкирском языке у существительных и субстантивов за основой (корень + словообразующий аффикс - если таковое имеется в наличии) следует показатель субъективной оценки, затем - показатели принадлежности, множественности, падежа, сказуемости. При отсутствии одного из перечисленных аффиксов сохраняется тот же порядок. У качественных прилагательных на первом месте за основой располагается, соответственно, показатель степени, у порядковых числительных - соответствующий показатель количественной соотнесённости, у имён действий - соответствующий показатель неличной формы глагола и т. д., затем повторяется вышеназванный порядок грамматических показателей. Что касается личных форм глагола, то можно проследить следующую особенность: за глагольной основой (корень + словообразующий аффикс - если таковое имеется) следует залоговый показатель, затем - показатели отрицания (если есть), наклонения или времени, на последнем месте - показатель лица.
Обратим внимание: во всех случаях словоизменительные аффиксы следуют за формообразующими, а формообразующие - за словообразующими. Естественно, следует отметить, что такие схемы расположения формообразующих и словоизменительных аффиксов в некоторых случаях нарушаются. В частности, у имён показатели множественности (формообразующая категория) и принадлежности (словоизменительная категория) могут «поменяться местами». Тем не менее, на основе морфемного анализа солидного количества слов можно прийти к выводу, что при одновременном употреблении всех трёх видов аффиксов формообразующие аффиксы традиционно находятся в препозиции по отношению к словоизменительным и в постпозиции по отношению к словообразующим аффиксам.
По мнению ведущего учёного в области словообразования башкирского языка проф. К. Г. Ишбаева, такое ступенчатое расположение зависит от семантических особенностей аффиксов и основано на принципе следования от конкретного к абстрактному, от частного - к общему20. Как правило, посредством словообразующих аффиксов образуются слова с одним конкретным значением, а словоизменительные аффиксы - показатели грамматических категорий, которые считаются самыми абстрактными. Ещё раз напомним, что такая закономерность сохраняется не во всех случаях.
Можно указать на существенное, на наш взгляд, различие формообразования от словоизменения. Формообразующие аффиксы (впрочем, как и словообразующие) не
могут присоединяться к любому корню (основе). Способность сочетания корневой морфемы (основы) с формообразующей аффиксальной морфемой зависит от семантических особенностей обоих компонентов21. В частности, аффиксы категории субъективной оценки могут присоединяться только к определённой группе существительных (отдельным лексемам родства, названиям географических объектов, анатомическим единицам и т. д.) и прилагательных, обозначающих черты характера, указывающих на внешний облик и т. д. Словоизменительные же аффиксы (принадлежности, падежа, лица и числа), как правило, сочетаются с любой основой. Исключение составляет аффикс сказуемости, употребление которого носит избирательный характер.
При образовании формообразующих категорий преобладает морфематиче-ский способ (аффиксация, сложение основ, редупликация). А словоизменительные категории, кроме морфематического (аффиксального) способа, регулярно образуются и морфемно-синтаксическим, и синтаксическим способами.
Формообразующие аффиксы независимы от сочетаний слов и появляются в слове по требованию содержания самого предложения или контекста, в соответствии с целями и задачами говорящего. Словоизменительные аффиксы обязаны своим появлением грамматическому сочетанию двух слов.
Аффиксация в башкирском языке считается основным средством образования грамматических форм слова. Формообразующие аффиксы характеризуются полисемантичностью и полифункциональностью.
Формообразующие аффиксы, присоединившись к корню (или формообразующей основе) слова, как правило, в определённой степени меняют его лексическое и грамматическое значения. В результате в рамках той же части речи образуется новая морфологическая категория с добавочным оттенком лексического значения. По этой причине данный вид аффиксов некоторые лингвисты называют аффиксами «функционально-грамматического словообразования»22. Формообразующие аффиксы, как и словообразовательные, впрямую не связаны с синтаксическим употреблением слов. Исходя из этих признаков, к формообразующим можно отнести следующие аффиксы морфологических категорий23:
- аффиксы категорий наклонения и времени: кал-ды, кал-кан, кал-а, кал-ыр, кал-асак;
- аффиксы неличных форм глаголов: кил^, кил-еп, кил-глс, кил-ергл и т. д.;
- аффиксы категории залога: таб-ыл-, тап-тыр-, таб-ыш-;
- аффиксы, выражающие субъективную оценку: Ашказар-кай, Стлрле-клй, кош-сок и т. д. ;
- аффиксы категории множественности (числа) (кроме личных форм глагола): бала-лар, етез-злр, дJртенсе-ллр;
- аффиксы категории степени качества: ак-Ныл, ак-ырак, ап-ак;
- аффиксы категории количественной соотнесённости: ун-ар, ун-ау, ун-ынсы, ун-лап;
- аффиксы категории утверждения-отрицания: укы-ма, яз-ма, Ныз-ма.
Сложение основ как способ формального выражения наблюдается при сложении соответствующей аффиксальной формы слова, в частности деепричастия, со служебным словом, семантически взаимосвязанным с предыдущим аффиксом, выделяется и существует вместе с ним как одна сложная морфема аффиксального характера: йтрт-й инек, йтрт-р инем, йтрт-й торкас, где выделяются сложные формативы -й ине, -р ине, -й торЬас как показатели соответствующей грамматической категории, где первая морфема выражает прошедшее незаконченное время глагола, вто-
24
рая - сослагательное наклонение, третья - деепричастие со значением следствия .
Редупликация в области формообразования башкирского языка встречается в двух разновидностях:
- полная редупликация: а) словарных форм слов, в частности прилагательных типа матур-матур кыззар, Нылыу-Нылыу егеттлр; б) аффиксальных форм слова, в частности редуплицированной регулярной формы деепричастия типа килл-килл (арыны), йтртй-йтртй (талсыкты);
- повторение лишь первого слова с добавлением структурной морфемы -п-(или -м-) и с перенесением ударения на редупликат типа к^м-к1к, йл'п-йлшел.
Как правило, в башкирском языке многие грамматические категории слов относятся лишь к одной части речи. Вследствие этого их аффиксальные показатели служат дополнительным средством формального выражения категориальной принадлежности данного слова. Между тем, при всей строгой закреплённости за каждым аффиксом определённой формообразующей функции, между смежными аффиксами в зависимости от характера выражаемых ими грамматических значений иногда имеют место частные смысловые связи, не предусмотренные законами их сочетаемости в словоформе. Причиной возникновения таких связей является в основном специфика лексического значения слова25.
К словоизменительной системе башкирского языка мы относим следующие категории, выражающие только грамматические значения и выполняющие в основном синтаксические функции:
1) категория принадлежности: длфтлр-ем ‘(моя) тетрадь длфтлр-еТ ‘(твоя) тетрадь ’, длфтлр-е ‘(его, её) тетрадь ’, длфтлр-ебез ‘(наша) тетрадь ’, длфтлр-егез ‘(ваша) тетрадь ’, длфтлр-злре ‘(их) тетради ’;
2) категория сказуемости: укыусы'-мын ‘(я) ученик’, укыусы'-НыТ ‘(ты) ученик ’, укыусы '-быз ‘(мы) ученики ’, укыусы '-Ныкыз ‘(вы) ученики ’;
3) падежная система: китап-тыТ ‘книги ’, китап-ка ‘книге ’, китап-тан ‘из книги ’, китап-та ‘в книге ’;
4) категория лица и числа (спряжения) у глаголов: бар-а-м ‘(я) иду’, бар-а-НыТ ‘(ты) идёшь ’, бар-а ‘(он, она) идёт ’, бар-а-быз ‘(мы) идём ’, бар-а-Ныкыз ‘(вы) идёте ’, бар-а-лар ‘(они) идут ’.
Показателями словоизменительных категорий в башкирском языке традиционно выступают аффиксы. Некоторые словоизменительные аффиксы выражают одновременно два или более принципиально различных грамматических значения. Так, например, аффиксы, выражающие категорию лица, сказуемости и принадлежности, одновременно представляют и категорию числа, исключая лишь аффикс -лар/-лл>р, который, напротив, выражает категорию множественности (числа) и одновременно представляет категорию 3-го лица множественного числа.
Таким образом, суммируя вышесказанное и основываясь на фактическом материале башкирского языка, можно утверждать следующее: главное отличие словоизменения от формообразования в том, что словоизменение тесно связано с синтаксисом, оно выражает синтаксические отношения слов в составе словосочетания и предложения, а формообразование - явление морфологическое, отражающее семантические отношения слов между собой.
Примечания
1 См.: Кононов, А. Н. Грамматика современного турецкого литературного языка / А. Н. Кононов. - М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1956. - С. 190.
2 См.: Покровская, Л. А. Грамматика гагаузского языка. Фонетика и морфология / Л. А. Покровская. - М. : Наука, 1964.
3 См.: Мусаев, К. М. Грамматика караимского языка. Фонетика и морфология / К. М. Мусаев. - М., 1969.
4 См.: Грамматика карачаево-балкарского языка. Фонетика, морфология, синтаксис / под общей ред. Н. А. Баскакова. - Нальчик : Эльбрус, 1976.
5 Севортян, Э. В. Морфологическое строение слова в связи с другими его характеристиками (по данным тюркских языков) / Э. В. Севортян // Тюркологический сборник. - М. : Наука, 1972. - С. 132-144.
6 Баскаков, Н. А. О границах словообразования и словоизменения в тюркских языках / Н. А. Баскаков // Сов. тюркология. - 1986. - № 2. - С. 7.
7 Там же. - С. 7.
8 Там же. - С. 4-7.
9 Гузев, В. Г. Очерки по теории тюркского словоизменения : Глагол (на материале староанатолийско-тюркского языка) / В. Г. Гузев. - Л. : Изд-во ЛГУ, 1990. - С. 12.
10 См.: Гузев, В. Г. Очерки по теории тюркского словоизменения : Имя (на материале староанатолийско-тюркского языка) / В. Г. Гузев. - Л. : Изд-во ЛГУ, 1987. -
С. 140.
11 См.: Хабичев, М. А. Карачаево-балкарское именное формообразование и словоизменение : (Опыт сравнительно-исторического изучения) / М. А. Хабичев. - Черкесск, 1977. - С. 5.
12 См.: Покровская, Л. А. Формообразование и его отношение к словообразованию и словоизменению в тюркских языках / Л. А. Покровская // Сов. тюркология. -1990. - № 1. - С. 12-16.
13 Там же. - С. 15.
14 Лыкова, Н. А. О границах словоизменения, формообразования и словообразования в русском языке / Н. А. Лыков // Филол. науки. - 1981. - № 3. - С. 49.
15 Там же. - С. 50-51.
16 Там же. - С. 49-50.
17 См.: Аврорин, В. А. Грамматика орочского языка / В. А. Аврорин,
Б. В. Болдырев. - Новосибирск : СО РАН, 2001. - С. 76.
18 См.: Левковская, К. А. О словообразовании и его отношении к грамматике / К. А. Левковская // Вопр. теории и истории языка. - М., 1952. - С. 162.
19 Там же. - С. 163.
20 См.: Ишбаев, К. Л. Башкорт теленеҐ морфонологияуы / Г. Р. Абдуллина, К. Л. Ишбаев. - Гфа : Лилем, 2000. - С. 15.
21 См.: Ишбаев, К. Г. Башкирский язык. Морфемика. Словообразование : учеб. пособие / К. Г. Ишбаев. - Уфа, 2000. - С. 25.
22 Баскаков, Н. А. Историко-типологическая морфология тюркских языков : Структура слова и механизм агглютинации / Н. А. Баскаков. -
М. : Наука, 1979. - С. 115-117.
23 См.: Ишбаев, К. Л. Башкорт теленеҐ ЫзьяЬалышы / К. Л. Ишбаев. - Гфа, 1994. - С. 24-26.
24 См.: Грамматика современного башкирского литературного языка. - М. : Наука, 1981. - С. 93.
25 Там же. - С. 88-94.
