CC BY
4
3. Необходимо не только выделять чистые культуры С1. регМпйепБ из продуктов питания и испражнений больных, но и обязательно определять в них титр указанных микроорганизмов, так как при пищевых отравлениях всегда отмечается массивное обсеменение этих материалов.
4. Необходимо разрабатывать ускоренные методы лабораторной диагностики пищевых отравлений, вызываемых С1. реНг^епБ, ибо существующие методы позволяют дать ответ часто уже после выздоровления пострадавших.
Поступила Ю/УШ 1965 г.
УДК 616.935-022.38
О ПИЩЕВОЙ ВСПЫШКЕ ДИЗЕНТЕРИИ, ОБУСЛОВЛЕННОЙ МИКРОБАМИ ВИДА ФЛЕКСНЕР
А. К. Дегтярь, И. Г. Калька, А. С. Касьяненко, Ю. А. Проскурня Полтавская областная санэпидстанция и Козелыцинская районная больница № 2
Среди описанных пищевых вспышек дизентерии изредка встречались и такие, которые напоминали собой токсикоинфекции. Большинство вспышек подобного характера вызывалось микробами Зонне (Ф. Л. Вильшанская и Л. К. Касьянова; М. Вой-кулеску с соавторами, и др.). А. А. Келлер, ссылаясь также на Э. М. Новгородскую, сообщает о пищевых вспышках дизентерии, вызванных микробами Бойда, а И. С. Безденежных и Н. И. Кашанова, Т. В. Смирнова с соавторами — о пищевых вспышках, обусловленных микробами Ньюкасл. В 2 работах отечественных авторов говорится о пищевых вспышках дизентерии, вызванных микробами Флекснера (А. А. Клю-чарев; Н. И. Колесникова с соавторами). Кроме того, А. А. Келлер ссылается на описанное Верхоломовым заболевание дизентерией, которое возникло из-за обсеменения продуктов питания микробами Флекснера С. Из этих вспышек только одна (наблюдавшаяся Н. И. Колесниковой с соавторами) протекала по типу токсикоинфекции.
В одном из сел Полтавской области мы отмечали вспышку дизентерии, обусловленную микробами Флекснера типа 3 (по ранее существовавшей временной советской классификации 1952 г. тип Е). Всего было зарегистрировано 15 заболеваний, из них первые 8 случаев протекали по типу пищевой токсикоинфекции, а последующие 7 возникли среди лиц, тесно общавшихся в быту с первыми заболевшими.
Вспышка произошла 24/Ш 1965 г. С 14 до 21 часа из села Л. в районную больницу поступило 8 больных с явлениями пищевой токсикоинфекции. Все они были членами 3 семей (родственники, соседи). Первой поступила Валя М., 8 лет. Заболела девочка в 0 часов 30 мин. 24/Ш появились тошнота, рвота, боли в животе, слабость; температура повысилась до 39,5°. Через 2 часа начался частый жидкий стул с прожилками крови. В 12 часов девочка в тяжелом состоянии была доставлена на фельдшерский пункт, откуда после промывания желудка в 14 часов 30 мин. она направлена в районную больницу с диагнозом пищевого отравления.
В больнице состояние ребенка прогрессивно ухудшалось, отмечались рвота желчью, тонические судороги мышц, температура не снижалась, продолжался жид кий стул с примесью крови. Кожные покровы девочки были резко бледные, пульс у нее не прощупывался, кровяное давление не определялось. Живот был обычной конфигурации, мягкий, слегка болезненный (при поступлении, когда еще сознание сохранялось). Несмотря на интенсивное лечение, девочка в тот же день в 19 часов 40 мин. при нарастании явлений отека легких и резкого упадка сердечно-сосудистой деятельности скончалась.
В 14 часов 24/Ш заболела младшая сестра умершей, Света, 3 лет; заболевание у нее протекало по тому же типу и также в тяжелой форме (хотя и несколько легче, чем у Вали). В больницу ее доставили через 2 часа от начала заболевания. Девочка выздоровела.
Во второй половине дня 24/Ш (до 19 часов) заболело еще 6 человек. Среди заболевших была 32-летняя мать умершей девочки. Трое заболели в семье К.: мальчик 9 лет, девочка 14 лет и их мать 40 лет. В семье Т. заболели 2 девочки в возрасте 14 и 8 лет. Все они были госпитализированы с диагнозом пищевой токсикоинфекции. У 5 из них было заболевание средней тяжести, сопровождалось тошнотой, рвотой, болями в животе, жидким стулом, до 3—4 раз в день, головной болью, головокружением, повышением температуры (37,6—39,9°).
К концу 2—4-х суток острые явления у больных стихали, общее состояние улучшалось, температура и стул нормализовались. Однако и после прекращения острых явлений некоторые больные продолжали ощущать общую слабость, а у одного ребенка, у которого стул нормализовался на 2-й день болезни, снова на 6-й день от начала болезни появился жидкий стул (до 5—6 раз в сутки), который отмечался в течение нескольких дней.
В 1 случае (женщина 40 лет) заболевание протекало в легкой форме, с явлениями общей слабости, тошноты, болей в животе, головной болью и повышением температуры до 37,4°. Рвоты и жидкого стула не наблюдалось (из промывных вод желудка позже были высеяны дизентерийные палочки вида Флекснер).
При опросе больных выяснилось, что общим эпидемиологическим фактором явилось молозиво, которое все они употребляли в пищу. В семье Т. утром 22/1II в русской печи в течение примерно 3 часов варили коровье молоко от первого удоя после отела с 2 куриными яйцами и сахаром. В тот же день 3 человека из этой семьи отведали его.
После варки молозиво хранилось в алюминиевом сосуде на кухне и в теплом коридоре. На другой день в той же семье, в том числе и те 3 человека, которые ели его накануне, снова употребляли в пищу молозиво. Оно же было передано 2 другим семьям. Всего 23/Ш употребляло молозиво в пищу 13 человек, из которых 8 человек в сроки от 9 до 24 часов заболели.
Для установления этиологии заболевания были подвергнуты бактериологическому исследованию в областной санитарно-бактериологической лаборатории рвотные массы, промывные воды, испражнения, кровь на гемокультуру от пострадавших, 2 порции остатков молозива, материал из трупа девочки (кишечник, желчный пузырь, кровь из сердца). Из испражнений 3 больных, промывных вод 1 больной, из желчи и крови трупа и из обеих порций молозива были выделены дизентерийные палочки Флексне-ра типа 3. Диагноз был изменен: заболевание квалифицировали как острую дизентерию, протекающую по типу пищевой токсикоинфекции. Для подтверждения диагноза проведены ректороманоскопические обследования больных. У всех обследованных обнаружены явления эрозивно-катарального колита. Важно было убедиться в том, что возбудителями возникших заболеваний действительно являлись дизентерийные палочки вида Флекснер. С этой целью через 7 дней от начала заболевания у 5 больных взяли кровь для исследования на наличие специфических агглютининов к выделенным от этих лиц культурам дизентерийной палочки Флекснер. У всех больных реакция оказалась положительной в разведении 1:200. У 3 человек, обследованных через 2 месяца после болезни, реакция Видаля была положительной в разведении 1:800 (1 человек) и 1:400 (2 человека).
При патологоанатомическом вскрытии трупа погибшего ребенка, производившемся до получения результатов бактериологических исследований, было диагностировано пищевое отравление. Роль водного фактора в передаче возбудителя при описываемой вспышке легко исключалась, так как все 3 пострадавшие семьи пользовались водой для питья из различных колодцев.
Выделение из 2 порций молозива дизентерийных палочек того же вида и типа, что и от больных и трупа, подтверждает, что оно обусловило передачу инфекции всем 8 заболевшим. Небезынтересно отметить, что из 3 человек, которые ели молозиво в первый день его приготовления, на второй день никто не заболел, а из 13 человек, употреблявших этот продукт на второй день приготовления, 8 заболели на следующий день. Очевидно, молозиво в первый день приготовления еще не было обсеменено дизентерийными палочками или же они внесены были в малом количестве, а в последующие 1—1'/г суток произошло их значительное размножение.
Источником инфекции при вспышке, по-видимому, явилась гражданка Т. А., 67 лет, которая готовила молозиво. Она была госпитализирована в районную больницу 26/111 в связи с появившейся у нее в тот день тошнотой, однократным жидким стулом и повышенной температурой (37,8°). По словам больной, подобные явления она изредка отмечала и раньше, которые связывала с употреблением молока. Появление тошноты и жидкого стула на этот раз больная объясняла тем, что в течение 2 суток накануне заболевания она совсем не спала и не ела в связи с нервным потрясением из-за гибели девочки.
После поступления Т. А. в больницу признаки заболевания не наблюдались, однако при ректороманоскопическом исследовании на 7-й день у нее были обнаружены явления эрозивно-катарального колита. Районная санитарно-бактериологическая лаборатория из кала больной однократно выделила дизентерийные палочки Флексне-ра. Возможно, что она страдала хронической дизентерией и у нее произошло обострение заболевания накануне и в период вспышки.
Через 2—7 дней после того, как в селе Л. были зарегистрированы первые 8 случаев дизентерии, протекавших по типу токсикоинфекции, появилось еще 7 подобных случаев; в основном заболевания отмечались среди лиц, тесно общавшихся в быту с первыми пострадавшими. У одной из больных были высеяны дизентерийные палочки Флекснер.
ЛИТЕРАТУРА
Безденежных И. С., Кашанова Н. И. Воен.-мед. ж., 1955, № 3, с. 60. — Келлер А. А. Ж. микробиол.. 1959, № 4, с. 87. — В и л ь ш а н с к а я Ф. Л., Касьянова Л. К. Там же, 1948, № 2, с. 69. — В о й к у л е с к у М. и др. Там же 1959 № 7, с 57. — К л ю ч а р е в А. А. Там же, 1955, № 3, с. 63. — К о л е с н и к о в а Н. И. В кн.: Материалы итоговой Украинск. республиканской научно-практической конференции по проблеме «Кишечные инфекции, главным образом дизентерия». Киев, 1962, с. 48,— С м и р н о в а Т. В. и др. Гиг. и сан., 1961, № 1. с. 115. „о«,,™. ^^ ^ р
--1 I о
