CC BY
28
С. С. ОГАНЕСЯН S. S. OGANESYAN
главный научный сотрудник ФКУ НИИ ФСИН России, доктор педагогических наук, профессор, государственный советник Российской Федерации 1 класса
В. К. МИХАИЛОВ V. K. MIKHAILOV
доцент кафедры судебной власти факультета права Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», кандидат юридических наук, государственный советник Российской Федерации 1 класса
О необходимости изолированного содержания религиозных экстремистов и террористов в исправительных учреждениях уголовно-исполнительной системы Российской Федерации
On the need of the isolation of religious extremists and terrorists in correctional facilities of penal correction system of the Russian Federation
Аннотация. Статья посвящена условиям содержания религиозных экстремистов и террористов в местах лишения свободы. На основе анализа мировоззренческих, психологических и поведенческих характеристик лиц, вставших на путь религиозного экстремизма и терроризма, обосновывается необходимость их изолированного одиночного содержания в местах лишения свободы.
Ключевье слова: религиозный экстремизм, терроризм, уголовно-исполнительная система, цивилизационная ментальность, уголовно-исполнительный кодекс, тюрьмы, колонии.
Annotation. The article is devoted to conditions of custody of religious extremists and terrorists in places of detention. On the basis of the analysis of world outlook, psychological and behavioural characteristics of the persons who followed a way of religious extremism and terrorism the need of their isolated single detention in prison is proved.
Key words: religious extremism, terrorism, penal correction system, civilization mentality, criminal and executive code, prisons, colonies.
50
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
Тема, связанная с условиями содержания религиозных экстремистов и террористов в местах лишения свободы, сегодня является одной из самых актуальных и обсуждаемых как в специальной,так и в публицистической литературе многих стран мира [1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 16, 17].
Одни авторы считают, что содержание лиц, осужденных за экстремистскую и террористическую деятельность, в обычных следственных изоляторах и колониях недопустимо, поскольку они, занимаясь активной вербовочной работой, являются источниками экстремистских религиозных воззрений, и их необходимо содержать исключительно в одиночных камерах [2, 5].
Другие убеждены, что если сотрудники пенитенциарных учреждений будут проводить более действенную работу по профилактике и противодействию религиозному экстремизму, то экстремистов и террористов можно содержать вместе со всеми прочими осужденными [3, 4].
Третьи полагают, что эту проблему даже поднимать не следует, поскольку для изолированного содержания религиозных радикалов в пенитенциарной системе России пока нет условий [16]. Идея изолировать их хотя и правильная, но пока неосуществимая, ибо в стране всего восемь тюрем и в них практически нет одиночных камер. Когда появятся новые тюрьмы с одиночными камерами, тогда появится и возможность отделить религиозных экстремистов и террористов от общей массы осужденных. Но проблема одиночного содержания религиозных экстремистов и террористов, по их мнению, упирается не только в отсутствие материально-технических условий, но и в необходимость изменения ряда норм уголовно-исполнительного права и Уго-
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 2/2019
ловно-исполнительного кодекса Российской Федерации [1, 18].
В данной статье мы попытаемся, во-первых, обосновать настоятельную необходимость изолированного содержания лиц, осужденных за религиозный экстремизм и терроризм, во-вторых -предложить правовое решение данного вопроса.
С чем связана необходимость изолированного содержания религиозных экстремистов и террористов? Не только с их деятельностью, направленной на изменение конституционного строя страны и насильственное свержение законно избранной власти. Главное, она связана с тем, что свою противоправную деятельность они не прекращают и в местах лишения свободы, активно занимаясь вербовочной работой.
Не секрет, например, что число лиц, принявших экстремистские религиозные воззрения в местах лишения свободы, год от года растет. И это отнюдь не случайно, ибо люди, вставшие на путь религиозного экстремизма и терроризма, обладают специфическим мировосприятием, особым взглядом на мироустройство и ценностным миром, где наиважнейшими являются мировоззренческие и поведенческие понятия, изложенные в священных писаниях единобожия (Торе, Новом Завете и Коране) или в преданиях (традициях и обычаях) язычества [8, 9, 10, 11, 12, 13].
Но в отличие от многих других верующих людей современного мира это люди с крайними религиозными представлениями о нормах и правилах поведения, о чести и достоинстве, о ближних, «братьях» и врагах. Их отличает не только беззаветная преданность Богу, но и убежденность (прежде всего у христиан и мусульман) в существовании вечной
51
жизни на небесах, ради которой они готовы строго соблюдать все предписанные в священных писаниях установления, законы и заповеди. Более того, готовы, если понадобится, пожертвовать своей жизнью ради исполнения Божьей воли на земле.
При этом они категорически отвергают светское право, закрепленное в конституциях и законодательных системах государств, считая их неправедными и не соответствующими Божьим установлениям [11, 12, 13]. К примеру, исламские радикалы, действительно веруя в то, что единый Бог ниспослал человечеству три послания - Тору, Новый Завет и Коран, тем не менее убеждены, что неверные отказались от веры в Бога и исполнения предписаний, переданных людям, и поэтому будут сурово наказаны Всевышним. Апостол Павел указывал: «а без веры угодить Богу невозможно, ибо надобно, чтобы приходящий к Богу веровал, что Он есть, и ищущим Его воздает» (Евр. 11:6) [9].
Религиозным радикалам не страшны никакие наказания, идущие от людей, включая смертную казнь, поскольку они убеждены, что самые тяжкие кары могут исходить лишь от Бога. А богобоязненность, как известно, - одна из основных черт религиозных людей.
Всех, кто не разделяет основ их вероисповедания, экстремисты и террористы относят к врагам Бога и праведных людей. К врагам же они проявляют безжалостность в тех случаях, когда те посягают на их понимание основ веры и обряды поклонения Богу, а также на присущий им, по их представлениям, праведный жизненный уклад. При этом, как и все религиозные люди, своими ближними и друзьями, братьями и сестрами они считают не тех, кто бли-
зок по крови, а тех, кто разделяет их религиозные воззрения.
К числу своих важнейших целей радикалы относят установление Божьего правопорядка на земле, что достижимо, по их представлениям, сугубо при построении теократического государства, во главе которого стоит духовный наставник (лидер) народа. Именно для достижения этой цели радикалы создают организации с четкой структурной иерархией по сферам деятельности и по выполняемым функциям. При этом они хорошо понимают, что без привлечения в свои ряды широких слоев населения они не смогут достичь своих целей. Поэтому проповедям (пропаганде) своих религиозных воззрений и вербовочной деятельности они придают первостепенное значение, так же как считают, что месть неверным за притеснение, преследование и смерть своих соратников посредством террористических актов, включая самопожертвование, является делом богоугодным.
Для вербовочной деятельности радикальные религиозные организации готовят профессиональные кадры, которых обучают специальным умениям и навыкам ведения агитации и пропаганды. Поэтому профессиональные вербовщики, как правило, обладают самыми современными техниками внушения, убеждения и увлечения людей религиозными идеями и представлениями о том, какой должна быть социальная справедливость и как должно быть организовано человеческое общество. Элементарным же навыкам вербовки обучаются все члены религиозных экстремистских организаций.
Мировой опыт показывает, что отнюдь не случайно особое внимание вербовщики уделяют местам лишения
52
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
свободы, поскольку именно здесь сосредоточено великое множество лиц, считающих себя незаслуженно обиженными властями и государством, незаконно или ошибочно осужденными или доведенными до преступления социально-экономическими условиями жизни [13, 14].
Многих лиц, находящихся в местах лишения свободы, в идеологии адептов религиозного экстремизма привлекает не только и не столько то, что они проповедуют установление всемирного братства и справедливости, сколько предложение сразу же стать членами единого мощного духовного братства, под защиту и покровительство которого в местах лишения свободы они немедленно попадают. Более того, их привлекает то, что, по их мнению, они вступают в ряды организации, где существуют взаимовыручка и взаимная поддержка, четкий порядок и справедливость, причем справедливость не по человеческому разумению, а по Божественному правопорядку.
Новообращенных (неофитов) привлекает также надежда на то, что их не оставят в беде, что им всегда и везде будет оказано покровительство со стороны братьев по вере, обеспечена моральная и материальная поддержка и защита не только им самим, но и их семьям [13], причем не только в местах лишения свободы, что для осужденных важно само по себе, но и за ее пределами, где царит, как им показывают их духовные учителя и наставники, бесперспективность и безысходность существования основной массы людей в связи с тем, что государственная власть отошла от исполнения Божьих заповедей и законов. Ибо, по словам религиозных фундаменталистов, именно светская государственная власть толкает граждан
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 2/2019
на коррупцию, предательство, безнравственность, наркоманию, проституцию и многие другие грехи, которые категорически не приемлют и строго осуждают священные писания.
Да и сами по себе идеи равенства, братства и духовного единения для установления справедливости и благоденствия в стране и в мире, которые пропагандируют вербовщики, весьма привлекательны особенно для молодежи в странах с серьезными проблемами в социально-экономической сфере, с вопиющим социальным неравенством и беззаконием.
Надо специально подчеркнуть немаловажную для решения вопроса об условиях содержания лиц, осужденных за религиозный экстремизм и терроризм, деталь, которая связана с тем, что в процессе общения с братьями и сестрами по вере у них формируется чувство коллективного и целостного «мы», которое противопоставляется тем, кто не разделяет их мировосприятие и идеологию. Именно это чувство солидарности приводит членов религиозных экстремистских и террористических организаций к обособлению от иных людей и формирует чувство единого духовного целого, но не закрытого от всех остальных, а открытого для тех, кто разделяет их взгляды, убеждения и готов встать в ряды их религиозной организации (сообщества).
Более того, это сообщество предполагает активное распространение религиозных взглядов своей организации и вербовочную деятельность среди непросвещенных и неверных, которых легко превратить в своих сподвижников именно в местах лишения свободы.
Известно, что в местах лишения свободы лица, осужденные за религиозный
53
экстремизм и терроризм, полностью и безоговорочно отвергают воровские законы и вводят собственные порядки, соответствующие обрядовой стороне их вероисповедания, что одинаково беспокоит и так называемое воровское сообщество, и тюремное начальство, поскольку нарушаются правила внутреннего распорядка [15, 16]. Их агрессивность и отсутствие боязни во имя веры идти на прямой конфликт как с воровским миром, так и с администрацией делает их образ привлекательным для определенной категории осужденных, тем самым увеличивая численность неофитов и расширяя сферы деструктивного влияния религиозных радикалов.
Надо сказать, что и европейская уголовно-исполнительная система имеет серьезные проблемы с религиозными фундаменталистами, которые исповедуют, в частности, радикальные течения в исламе. Разрабатывая и внедряя различные программы ресоциализации, сотрудники западных пенитенциарных служб сталкиваются с непреодолимыми препятствиями, связанными с ментальными особенностями религиозных фундаменталистов. По признанию сотрудников европейской пенитенциарной системы, практика изоляции религиозных радикалов маленькими группами с целью остановить распространение ими своих опасных идей среди других заключенных не оказалась эффективной [17].
Видимо, опасаясь превышения пределов необходимого ограничения прав, ни одна из европейских стран не реализовала режимы, которые предусматривают постоянную и полную изоляцию религиозных радикалов [17, 18].
Однако, с нашей точки зрения, для эффективного противодействия религиозным фундаменталистам террори-
стического толка (прежде всего их лидерам-наставникам) с учетом отмеченных выше присущих им мировоззренческих, психологических и поведенческих особенностей требуется их изолированное (причем одиночное) содержание для того, чтобы:
- во-первых, предотвратить проводимую ими вербовочную деятельность;
- во-вторых, не дать им возможность укреплять в местах лишения свободы свою внутреннюю организационную структуру, а также экстремистские мировоззренческие и идеологические воззрения и позиции;
- в-третьих, проводить с ними эффективную работу, связанную с их ре-социализацией, которая требует, как убедительно показывает практика, сугубо индивидуальных, а не коллективных форм психологической и педагогической, правовой и богословской работы.
Предложенная мера направлена прежде всего на пресечение реальной угрозы национальной, военной, экономической и экологической безопасности государства, которая исходит от религиозных фундаменталистов. Она продиктована также необходимостью более эффективной ресоциализации лиц, втянутых в религиозный фундаментализм, и защиты иных осужденных, и так, как правило, находящихся в психологически уязвимом положении, от вербовки и насаждения им террористической и экстремистской идеологии.
С учетом утверждаемых в стране демократических ценностей, прав и свобод человека нам представляется, что изолированное содержание религиозных фундаменталистов является необходимой и безальтернативной мерой для обеспечения должного уровня безопасности граждан страны и самого государства.
54
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
Отговорки же об отсутствии в пенитенциарной системе страны специальных условий для изолированного содержания лидеров радикальных религиозных течений недопустимы, поскольку государство будет иметь несравнимо большие потери при попустительстве их деятельности в местах лишения свободы. Реализация данной инициативы не требует существенных законодательных изменений.
Известно, что из всех существующих видов учреждений и условий отбывания наказания возможность содержания в одиночных камерах предусмотрена лишь в тюрьмах (статья 131 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации) и в исправительных колониях особого режима для осужденных, отбывающих пожизненное лишение свободы (статья 127 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации). Такое решение должно быть продиктовано особой необходимостью и принято по мотивированному постановлению начальника учреждения.
Помимо этого, изолирование лица, осужденного к лишению свободы и являющегося злостным нарушителем установленного порядка отбывания наказания, возможно по итогам применения к нему специальных мер взыскания (статья 117 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации). Часть 3 данной нормы предусматривает, что перевод осужденных в помещения камерного типа, единые помещения камерного типа и одиночные камеры, а также водворение в штрафные и дисциплинарные изоляторы производится с указанием срока содержания после проведения медицинского осмотра и выдачи медицинского заключения о возможности нахождения в них по состоянию здоровья.
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 2/2019
С учетом необходимости обеспечения предлагаемых нами условий содержания распространителей радикально-деструктивной идеологии и оценки их личности, возможного влияния на общество, а также поражаемых прав при одиночном отбывании наказания такая мера должна применяться исключительно судом. Однако начальник исправительного учреждения наравне с осужденным должен быть наделен правом ходатайствовать перед судом об изменении условий отбывания наказания как в сторону ослабления (в случае, если есть достаточно оснований полагать, что такое лицо отказалось от своих намерений), так и в сторону ужесточения, поскольку возможна ситуация, когда религиозный фундаменталист был осужден не за преступления террористической (экстремистской) направленности, но в процессе отбывания наказания он осуществляет активную их пропаганду среди осужденных.
Суд же при рассмотрении подобных дел должен принимать решение, основываясь на всесторонней и объективной оценке характера и тяжести совершенного преступления, степени участия совершившего деяние лица, угроз, исходящих от него, соразмерности назначаемых условий отбывания наказания и тому подобное.
При этом в действующем законодательстве должны быть предусмотрены соответствующие положения, допускающие при наличии у подсудимого навыков и намерений распространения террористической (экстремистской) идеологии с целью вербовки новых последователей назначение судом наказания со специальными условиями содержания (в одиночной камере), обеспечивающими его изоляцию и усиленную охрану.
55
Это в полной мере соответствует также истинному пониманию целей и задач условий отбывания уголовного наказания. Пункт 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2014 № 9 «О практике назначения и изменения судами видов исправительных учреждений» особое внимание обращает на то, что назначение вида исправительного учреждения обеспечивает дифференциацию уголовной ответственности, реализацию принципов справедливости и гуманизма, достижение целей наказания, а также индивидуализацию исполнения наказания в отношении лица, осужденного к лишению свободы [18].
Исходя из изложенного, представляется целесообразным создать в исправительных учреждениях камеры одиночного содержания для определенной категории религиозных террористов (экстремистов).
С целью совершенствования нормативного регулирования необходимо предусмотреть в Уголовно-исполнительном кодексе Российской Федерации специальные нормы, допускающие содержание лиц - распространителей религиозной радикальной (террористической/ экстремистской) идеологии в одиночной камере, возможность ходатайствовать перед судом об изменении условий содержания как в сторону смягчения (при исчезновении угроз), так и ужесточения в отношении лиц, осужденных не по террористическим/экстремистским статьям, по которым не была учтена их личность как носителя и распространителя идей религиозного фундаментализма и исходящих от него угроз. Должны быть сформулированы права осужденного, отбывающего наказание в одиночной камере. Ф
1. Подосенов С. Экстремистов и террористов изолируют от остальных осужденных // IZ.RU. 2014. 10 февраля. URL: https://iz.ru /news/565318 (дата обращения: 21.01.2019).
2. Экстремистов и террористов изолируют от остальных осужденных // Интернет-газета «Ридус». 2014. 10 февраля. URL: https: //www.ridus.ru/news/154395 (дата обращения: 21.01.2019).
3. Берик Арын высказался о содержании в тюрьмах террористов // МИ А «Ка-зинформ». 2017. 31 января. URL: https: //www.inform.kz/ru/berik-aryn-vyskazalsya-o-soderzhanii-v-tyur-mah-terroristov_a2994415 (дата обращения: 21.01.2019).
4. Гулалиева М. Экстремистские брошюры и порнороманы: какие книги читают в российских колониях // 360tv.ru. 2018. 13 февраля. URL: https://360tv.ru/news/tekst /knigi-v-rossijskih-kolonijah/ (дата обращения: 21.01.2019).
5. «Известия»: ОНФ предложил изолировать экстремистов и террористов от остальных осужденных // ИТАР-ТАСС. 2014. 10 февраля. URL: https://tass.ru/politika/951674 (дата обращения: 21.01.2018).
6. Beckford J., Joly D., Khosrokhavar F. Muslims in Prison: Challenge and Change in Britain and France. New York : Palgrave MacMillan, 2005.
7. Сысоев А. М. Зарубежный опыт по реализации пенитенциарных программ де-радикализации экстремистов с применением основ традиционных вероучений // Человек: преступление и наказание. 2016. № 3. С. 48-52.
8. Тора : (Пятикнижие Моисеево) / ред. рус. пер. П. Гиль ; под общ. ред. Г. Брановера. М. : Арт-Бизнес-Центр : Шамир, 1993. 1135 с.
9. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. М. : Международный издательский центр православной литературы, 1995. 1375 с.
10. Коран / перевод смыслов и комментарии Иман Пороховой Валерии. Изд. 10-е, доп. М. : Рипол Классик, 2008. 800 с.
11. Оганесян С. С. Истоки правового нигилизма нашего народа // Представительная власть - XXI век. 2011. № 5, 6.
56
vedomosti.fsin@list.ru www.or.fsin.su
12. Оганесян С. С. О понятии «религиозный экстремизм» // Современная коммуника-тивистика. 2015. № 3.
13. Оганесян С. С., Годованец О. Г. Проблемы, задачи и методы противодействия религиозному экстремизму в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации // Ведомости уголовно-исполнительной системы. 2016. № 9. С. 12.
14. Гнедов Е. В. Меры по противодействию экстремизму и дерадикализации заключенных // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2014. № 5. С. 25-29.
15. Мусаева Г. М. Противодействие идеологии экстремизма и терроризма в Республи-
ке Дагестан // Образование. Наука. Научные кадры. 2016. № 6. С. 64-67.
16. Как остановить радикализацию в тюрьмах? // Euronews. 2018. 27 февраля. URL: http://ru.euronews.com/2018/02/27/prisons-radicalisation-failures (дата обращения: 30.02.2018).
17. The International Centre for the Study of Radicalisation and Political Violence (ICSR). Prisons and Terrorism Radicalisation and De-radicalisation in 15 Countries. London : KCL, 2010.
18. О практике назначения и изменения судами видов исправительных учреждений : пост. Пленума Верховного Суда Рос. Федерации от 29.05.2014 № 9 // Российская газета. № 124. 2014. 4 июня.
Ведомости уголовно-исполнительной системы № 2/2019
57
