CC BY
9DOI 10.47643/1815-1337_2023_7_381 УДК 342.721
О НЕКОТОРЫХ ВОПРОСАХ СОБЛЮДЕНИЯ ПРАВ ЛИЧНОСТИ ПРИ ИЗБРАНИИ МЕРЫ ПРЕСЕЧЕНИЯ В ВИДЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ ПОД СТРАЖУ
ON SOME ISSUES OF RESPECT FOR THE RIGHTS OF THE PERSON WHEN CHOOSING A PRECAUTIONAL MEASURE IN THE FORM OF DETENTION
КАРАЕВА Анжела Анатольевна,
кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики,
Оренбургский государственный университет.
460005, Россия, Оренбургская область, г. Оренбург, пр. Победы, 13.
E-mail: angela77735@mail.ru;
KARAYEVA Anzhela Anatolyevna,
PhD in Law, Associate Professor of the Department of Criminal Procedure and criminalistics, Orenburg State University.
460005, Russia, Orenburg region, Orenburg, Pobedy Ave., 13. E-mail: angela77735@mail.ru
Краткая аннотация. Действующее уголовно-процессуальное законодательство конституционные положения о праве на свободу и личную неприкосновенность возвело в ранг принципов уголовного судопроизводства, что говорит о важности и значимости указанных прав и обязательности их соблюдения должностными лицами органов предварительного расследования. Тем не менее, отдельные нормы уголовно-процессуального закона, закрепляющие основания и процессуальный порядок ограничения указанных прав, нуждаются в совершенствовании с целью обеспечения их защиты и гарантий их реализации в правоприменительной деятельности должностных лиц органов предварительного расследования.
Abstract. The current criminal procedure legislation elevated the constitutional provisions on the right to freedom and personal integrity to the rank of principles of criminal proceedings, which indicates the importance and significance of these rights and the obligation to observe them by officials of the preliminary investigation bodies. However, certain norms of the criminal procedure law, which fix the grounds, the procedural procedure for restricting these rights, need to be improved in order to ensure their protection and guarantees for their implementation in the law enforcement activities of officials of the preliminary investigation bodies.
Ключевые слова: право на свободу, личная неприкосновенность, заключение под стражу, задержание, ограничение права, уголовное судопроизводство, суд.
Keywords: right to freedom, personal integrity, detention, detention, restriction of rights, criminal proceedings, court.
Для цитирования: Караева А.А. О некоторых вопросах соблюдения прав личности при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу//Право и государство: теория и практика. 2023. № 7(223). С. 381-384. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_7_381.
For citation: Karayeva A.A. On some issues of respect for the rights of the person when choosing a precautional measure in the form of detention //Law and state: theory and practice. 2023. No. 7(223). pp. 381-384. http://doi.org/10.47643/1815-1337_2023_7_381.
Статья поступила в редакцию: 02.06.2023
В России, как и в любом правовом государстве, права и свободы человека и гражданина признаются высшей ценностью. В главе второй Конституции Российской Федерации (далее - Конституция РФ) закреплены основные права и свободы человека и гражданина, под которыми следует понимать общепризнанные возможности, которыми каждый человек может распоряжаться по своему усмотрению и волеизъявлению. По мере становления и развития государства менялось представление о правах и свободах человека и гражданина, были проведены многочисленные реформы, направленные на их признание и защиту, а также на создание оптимальных условий их реализации. Основные права и свободы находятся под защитой государства, а гарантии их реализации свидетельствуют об уровне демократии и правовой культуре общества и государства [1, с. 90].
В любом правовом государстве важнейшими являются право на свободу и личную неприкосновенность. В соответствии с ч. 1 ст. 22 Конституции РФ «каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность» [2]. Право на свободу и личную неприкосновенность закреплены в Конституции РФ в единой правовой норме. Указанные права взаимосвязаны и не могут существовать друг без друга, но каждое из них является самостоятельным субъективным правом, имеющее определенное содержание и значение для человека. Для реализации указанных прав должны быть созданы необходимые условия и эффективный механизм их защиты от незаконного ограничения и нарушения со стороны третьих лиц, должностных лиц и государственных органов [3, с. 733].
Право на свободу представляет собой меру юридически дозволенного, возможного поведения человека распоряжаться своими правами и благами, не нарушая при этом права и законные интересы других лиц [4, с. 47]. Неприкосновенность личности предполагает недопустимость вмешательства извне в область индивидуальной жизнедеятельности человека. Право на неприкосновенность личности гарантирует физическую и психическую неприкосновенность. Физическая неприкосновенность представляет собой право на свободу передвижения и перемещения по своему желанию и усмотрению, а психическая неприкосновенность обеспечивает возможность самостоятельно, в соответствии со своим сознанием и волей, совершать определенные действия и поступки [5, с. 353].
Таким образом, право на свободу определяет внутренние границы личности, позволяющие по своему усмотрению распоряжаться своими правами и возможностями, не нанося ущерб правам, свободам и законным интересам других лиц. Право на неприкосновенность личности определяет внешние границы личности, защищающие его от вторжения в его свободу и самостоятельность со стороны третьих лиц и государ-
ства [6, с. 348].
В соответствии с ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, ограничение указанных прав допускается только в случаях, прямо предусмотренных законом и только в той мере, в какой это необходимо для защиты прав и законных интересов других лиц, основ конституционного строя, нравственности, здоровья, а также для обеспечения обороны страны и безопасности государства, то есть для защиты публичных интересов.
Право на свободу и личную неприкосновенность закреплены в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации (далее - УПК РФ) в ст. 10 «Неприкосновенность личности», содержание которых конкретизируются применительно к уголовно-процессуальной деятельности [7, с. 14]. Неприкосновенность личности включает в себя недопустимость ограничения прав личности на свободу передвижения и перемещения без предусмотренных на то законных оснований, а также недопустимость применения в отношения лица, определенных мер принуждений без разрешения суда или применение их сверх срока, установленного законом [8, с. 28]. Таким образом, ограничение рассматриваемых прав допускается только с соблюдением требований законности, обоснованности и целесообразности [9, с. 36].
Самым кардинальным законно устанавливаемым ограничением права на свободу и личную неприкосновенность является применение мер уголовно-процессуального принуждения - задержание и заключение под стражу [10, с. 459].
Задержание лица представляет собой ограничение свободы передвижения и перемещения лица, а также кратковременное его содержание под стражей для выяснения отдельных обстоятельств, имеющих значение для расследования уголовного дела. УПК РФ регулирует задержание лица с момента доставления его в органы предварительного расследования, а временной промежуток доставления лица в указанные органы УПК РФ не регулируется. Как верно заметила В.Н. Кемаева, данная проблема поднималась учеными-процессуалистами неоднократно, однако никаких изменений в уголовно-процессуальное законодательство до сих пор не внесено [11, с. 526].
В соответствии с ч. 1 ст. 92 УПК РФ, в течение трех часов, с момента доставления лица в органы предварительного расследования должен быть составлен протокол задержания, в котором указывается дата, время, основания задержания, результаты личного обыска лица, если он был проведен, а также иные обстоятельства, имеющие место в момент фактического задержания. Как правило, в протоколе задержания указывается время доставления лица в органы предварительного расследования, то есть время не фактического (физического) задержания, а процессуального, что является нарушением пп. 11 и 15 ст. 5 УПК РФ. Таким образом, интервал между моментом фактического задержания подозреваемого и доставлением его в органы предварительного расследования представляет собой «правовую пустоту», которая не регулируется уголовно-процессуальным законодательством.
Н.В. Азаренок и А.А. Давлетов считают, что необходимо сократить временной интервал между непосредственным задержанием лица (физическим задержанием) и доставлением его в органы предварительного расследования и составлением протокола задержания (процессуальное задержание) [12, с. 8].
Как верно, на наш взгляд, заметил Р.С. Бобылев, «УПК РФ содержит правовой пробел, включающий в себя промежуток времени с момента фактического задержания лица и до доставления его в органы предварительного расследования» [13, с. 281].
На проблему отсутствия законодательного закрепления процедуры доставления задержанного лица в органы предварительного расследования указывает и Г.В. Стародубова, по мнению которой, действующий в настоящее время институт задержания нуждается в корректировке с учетом ценности прав человека и задач уголовного судопроизводства [14, с. 20].
Следующей мерой уголовно-процессуального принуждения, существенно ограничивающая основные личные права человека является мера пресечения в виде заключения под стражу. Из всех предусмотренных УПК РФ мер пресечений, заключение под стражу является самой строгой, так как не только лишает лицо, в отношении которого она применяется, свободы передвижения и перемещения, но и изолирует его от общества, нарушая при этом привычный уклад его жизни.
Заключение под стражу применяется в целях предотвращения противоправного поведения подозреваемого (обвиняемого), а также для предупреждения возможного воспрепятствования расследованию преступления с его стороны. Применение данной меры пресечения обосновывается предположением властных субъектов уголовно-процессуальной деятельности о дальнейшем противоправном поведении лица, в отношении которого она применяется, либо о совершении им активных действий, имеющих целью противодействие производству по уголовному делу [15, с.102].
Статистические данные Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации свидетельствуют о том, что практически во всех случаях судьи удовлетворяют заявленные об избрании данной меры пресечения ходатайства. Так, в 2020 г. было заявлено 95420 ходатайств, из них 84917 было удовлетворено, что составило 89 % от общего числа заявленных ходатайств; в 2021 г. было заявлено 98034 ходатайство, из них было удовлетворено 87905, что составило 89 % от общего числа заявленных ходатайств; в 2022 г. из 97311 заявленных ходатайств, удовлетворению подлежало 87687, что составляет 90 % от общего числа заявленных ходатайств [16]. Таким образом, практически во всех случаях, суды удовлетворяют заявленные должностными лицами, ведущими производство по уголовному делу, ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу.
Как показывает правоприменительная практика, во многих случаях при производстве по уголовному делу в отношении подозреваемого (обвиняемого) могла бы быть избрана более мягкая мера пресечения, например, домашний арест, залог, подписка о невыезде. Должностные лица органов предварительного расследования, ведущим производство по уголовному делу, избирают меру пресечения более «удобную» для них, обеспечив тем самым себе контроль над поведением подозреваемого (обвиняемого), а также возможность в любое время привлечь его для участия в следственных и иных процессуальных действиях, что является нарушением права на свободу и личную неприкосновенность. В тексте
ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу зачастую отсутствуют основания для ее избрания. Следователь или дознаватель, возбуждая перед судом ходатайство в качестве основания избрания данной меры, как правило, указывают только тяжесть совершенного преступления и наличие прежней судимости у подозреваемого (обвиняемого), в случае лицо ранее привлекалось к уголовной ответственности, пытаясь тем самым доказать его общественную опасность и факт возможного противоправного поведения. Необходимо отметить, что при указании факта судимости в своем ходатайстве, следователи (дознаватели) в большинстве случаев не учитывают тот факт, что судимость погашена, следовательно, юридически лицо считается не судимым [17, с. 17].
Кроме того, при рассмотрении ходатайства об избрании рассматриваемой меры пресечения суды, как правило, не проявляют заинтересованности в исследовании иных обстоятельств, имеющих значения для решения данного вопроса, например, возраст, семейное положение, состояние здоровья и других. При наличии двух обстоятельств, таких как тяжесть совершенного преступления и наличие прежней судимости, они охотно удовлетворяют заявленное ходатайство.
Совершение тяжкого или особо тяжкого преступления, безусловно, является основанием для применения меры пресечения в виде заключения под стражу, но при принятии решения суд должен учитывать также и иные обстоятельства, такие как личность подозреваемого (обвиняемого), состояние здоровья, характеристику, поведение и другие обстоятельства. Только учитывая все обстоятельства в совокупности, решение об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу будет обоснованным, законным и мотивированным.
В науке уголовно-процессуального права, учеными неоднократно поднимался вопрос о дополнении норм уголовно-процессуального законодательства отдельными положениями, направленными на защиту прав на свободу и личную неприкосновенность от необоснованного ограничения. В частности, К.Б. Калиновский предложил при рассмотрении вопроса об избрании меры пресечения или о продлении срока ее применения усилить роль прокурора. В соответствии с ч. 4 ст. 108 УПК РФ, при рассмотрении вопроса об избрании меры пресечения в судебном заседании участие прокурора является обязательным. Позиция прокурора о незаконности и необоснованности заявленного следователем или дознавателем ходатайства не является обязательной ни для органа предварительного расследования, ни для суда, что, по мнению ученого, не согласуется с ролью прокурора как органа осуществляющего надзора за деятельностью органов предварительного расследования. В связи с этим, К.Б. Калиновский предлагает внести изменение в УПК РФ, в соответствии с которым отказ прокурора в поддержании ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу должен быть обязательным для суда, по аналогии с отказом от обвинения в суде при рассмотрении и разрешении уголовного дела по существу [18, с. 36].
Изменение по порядку избрания меры пресечения в виде заключения под стражу предлагает и Е.В. Михайлов, по мнению которого, необходимо в нормах УПК РФ закрепить обязанность следователя согласовывать ходатайство об избрании данной меры пресечения с прокурором, а не с руководителем следственного органа. По мнению ученого, вневедомственный контроль со стороны прокурора намного эффективнее ведомственного контроля руководителя следственного органа [19, с. 86].
Соглашаясь с мнениями уважаемых ученых, считаем, что предложенные ими изменения и дополнения будут эффективными в случае, если прокурорский надзор за избранием мер пресечений будет осуществляться должным образом, с изучением материалов уголовного дела и имеющих значение для избрания меры пресечения обстоятельств, а не сведется к формальному присутствию на судебном заседании.
Таким образом, право на свободу и личную неприкосновенность относится к числу важнейших прав человека. Провозглашая их, государство должно создать все необходимые условия для их реализации, а также гарантии защиты от незаконного их ограничения и нарушения, особенно со стороны должностных лиц правоохранительных органов и органов государственной власти. Любое правовое государство не может позволить себе нарушать основные личные права человека, даже тех, кто совершил противоправное деяние. Основные личные права человека должны быть надежно защищены не только от посягательств третьих лиц, но и от произвола должностных лиц органов государственной власти. В правовом государстве недопустимо осуществлять правоохранительную деятельность преступными способами и средствами.
Библиография:
1 Chernysheva Yu.A. Human rights in a digitalized society // Psikhologiia i pravo [Psychology and Law]. 2019(9). No. 4. Pp.90-102.
2 Конституция Российской Федерации: офиц. текст: принята Всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.: по состоянию на 04 октября 2022 г. // Собрание законодательства Российской Федерации. 2022. № 41. Ст. 6933.
3 Gritsenko, Elena V., Heintzen, Markus. Access to judicial protection in Russia and Germany // Vestnik of Saint Petersburg University. 2019. No. 4. Pp/ 733-755.
4 Мецгер А.А. Понятие и общая характеристика конституционного права на свободу и личную неприкосновенность // Государственная служба и кадры. 2019. № 4. С. 47-49.
5 Южакова Т.В. Конституционно-правовые проблемы реализации права на свободу и личную неприкосновенность // Актуальные вопросы развития России в исследованиях студентов: управленческий, правовой и социально-экономический аспекты: материалы XV Всероссийской научно-практической конференции / отв. ред. С.В. Нечаева. Челябинск: Челябинский филиал РАНХиГС, 2017. С. 353-355.
6 Романенко Ю.А. Актуальные вопросы, связанные с принципом неприкосновенности личности в уголовном судопроизводстве // Молодой ученый. 2017. № 22 (156). С. 348-351.
7 Грачев С.А. К вопросу о прямом действии Конституции Российской Федерации в уголовном судопроизводстве // Юридическая наука и правоприменительная практика. 2018. № 4 (46). С. 14-21.
8 Литвинцева Н.Ю. Конституционный механизм реализации прав личности в уголовном судопроизводстве // Сибирские уголовно-процессуальные и криминалистические чтения. 2019. № 2 (24). С. 28-36.
9 Магомедов Ш.М., Мусалова З.Р. Некоторые Проблемы ограничения права на свободу и личную неприкосновенность // Государственная служба и кадры. 2020. № 2. С. 36-37.
10 Исаева К.А. Некоторые аспекты прокурорского надзора за обеспечением прав подозреваемых (обвиняемых) на свободу и личную неприкосновенность // Молодой ученый. 2019. № 23 (261). С. 459-461.
11 Кемаева В.Н. Проблемы фактического задержания лица подозреваемого в совершении преступления // Научные открытия: сборник статей XII научно-практической конференции. Саранск: Научный центр «Олимп», 2016. С. 526-529.
12 Азаренок Н.В., Давлетов А.А. С какого момента следует исчислять срок задержания подозреваемого? // Российский следователь. 2018. № 5. С. 8-11.
13 Бобылев Р.С. Проблемы института задержания в уголовном процессе // Судебная власть и уголовный процесс. 2018. № 2. С. 281 -284.
14 Стародубова Г.В. Задержание подозреваемого: проблемы исчисления срока // Юридический вестник Самарского университета. 2019. Т. 5. № 1. С. 20-24.
15 Широкова А.В. Заключение под стражу как элемент института мер пресечения в российском уголовном процессе // Закон и право. 2019.№ 8. С. 1 01-103.
16 Судебная статистика Российской Федерации // Режим доступа: https://stat.xn----7sbqk8achja.xn--p1 ai/stats/ug/t/13/s/14 (дата обращения: 31.05.2023)
17 Белозерцев С.М., Балашов А.А. Проблемы, возникающие при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. 2017. № 1 (80). С. 16-24.
18 Калиновский К.Б. Обеспечение прав подозреваемого, обвиняемого при избрании и применении меры пресечения в виде заключения под стражу: проблемы совершенствования уголовно-процессуального закона и практики его применения // Применение меры пресечения в виде заключения под стражу: соблюдение прав и свобод человека и гражданина: сборник статей по материалам круглого стола. Северо-Западный филиал ФГБОУВО «Российский государственный университет правосудия / под общ. ред. А.В. Шишлова. СПб.: ИД «Петрополис», 2017. С. 36-57.
19 Михайлов Е.В. Проблемы, возникающие при избрании в отношении обвиняемых (подозреваемых) меры пресечения в виде заключения под стражу // Молодой ученый. 2019. № 11 (249). С. 86-89.
References:
1 Chernysheva Yu.A. Human rights in a digitalized society // Psikhologiia i pravo [Psychology and Law]. 2019(9). No. 4. Pp.90-102.
2 Constitution of the Russian Federation: official. text: adopted by a national vote on December 12, 1993: as of October 4, 2022 // Collected Legislation of the Russian Federation. 2022. No. 41. Art. 6933.
3 Gritsenko, Elena V., Heintzen, Markus. Access to judicial protection in Russia and Germany // Vestnik of Saint Petersburg University. 2019. No. 4. Pp/ 733-755.
4 Metzger A.A. The concept and general characteristics of the constitutional right to freedom and personal inviolability // Gosudarstvennaya service and cadres. 2019. No. 4. P. 47-49.
5 Yuzhakova T.V. Constitutional and legal problems of the realization of the right to freedom and personal inviolability // Actual questions of the development of Russia in students' studies: administrative, legal and social-economic aspects: materials of the XV All-Russian scientific and practical conference / op. ed. S.V. Nechaeva Chelyabinsk: Chelyabinsk Branch of the Russian Academy of Sciences, 2017. P. 353-355.
6 Romanenko Yu.A. Current issues related to the principle of personal integrity in criminal proceedings // Molodoy ucheny. 2017. No. 22 (156). P. 348-351.
7 S.A. Grachev To the question of the direct effect of the Constitution of the Russian Federation in criminal proceedings // Legal science and law enforcement practice. 2018. No. 4 (46). P. 14-21.
8 Lytvyntseva N.Yu. The constitutional mechanism for the realization of individual rights in criminal proceedings // Siberian Criminal-Processual and Criminal-Listing Readings. 2019. No. 2 (24). P. 28-36.
9 Magomedov Sh.M., Musalova Z.R. Some Problems of Limiting the Right to Freedom and Personal Inviolability // Gosudarstvennaya service and cadres. 2020. No. 2.
P. 36-37.
10 Isaeva K.A. Some aspects of the prosecutor's supervision of ensuring the rights of suspects (accused) to freedom and personal inviolability // Young scholar. 2019. No. 23 (261). P. 459-461.
11 Kemaeva V.N. Problems of factual detention of a person suspected of committing a crime // Scientific discoveries: collection of articles of the XII scientific and practical conference. Saransk: Science Center "Olympus", 2016. P. 526-529.
12 Azarenok N.V., Davletov A.A. From what moment should the suspect's detention period be calculated? // Russian investigator. 2018. No. 5. P. 8-11.
13 Bobylev R.S. Problems of the institution of detention in the criminal process // Judicial power and criminal process. 2018. No. 2. P. 281 -284.
14 Starodubova H.V. Detention of a suspect: problems with calculating the term // Legal Journal of the Samara University. 2019. Vol. 5. No. 1. P. 20-24.
15 Shirokova A.V. Pretrial detention as an element of the institution of preventive measures in the Russian criminal process // Law and law. 2019. No. 8. P. 101 -103.
16 Judicial statistics of the Russian Federation // Access mode: https://stat.xn----7sbqk8achja.xn--p1ai/stats/ug/t/13/s/14 (access date: 05/31/2023)
17 Belozertsev S.M., Balashov A.A. Problems that arise when choosing a preventive measure in the form of detention // Bulletin of the East-Siberian Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia. 2017. No. 1 (80). P. 16-24.
18 Kalinovsky K.B. Ensuring the rights of the suspect, the accused when choosing and applying a preventive measure in the form of detention: problems of perfecting the criminal procedural law and the practice of its application round table North-West branch of Federal State Educational Institution "Russian State University of Justice / pod obsch. ed. A.V. Shishlov. St. Petersburg: Publishing House "Petropolis", 2017. P. 36-57.
19 Mikhailov E.V. Problems that arise when choosing remand measures in the form of detention in relation to accused (suspects) // Young student. 2019. No. 11 (249).
P. 86-89.
