CC BY
52
Поскольку оружием террориста являются неожиданность и инициатива, то оружием правоохранительных органов должны стать организованность и система, ибо успех на 90% зависит от агентурного проникновения в террористические организации. Охотник за террористами должен обладать способностью понимать образ мыслей другого человека и предугадать его следующий ход.
О КРИМИНОЛОГИЧЕСКОМ СОДЕРЖАНИИ БЫТОВОГО НАСИЛИЯ
Адъюнкт К. В. Филиппенко
Омская академия МВД России
Противоречия в быту (в том числе и насильственные) -это фактически конфликт, столкновение сторон, мнений и одна из стадий развития противоречий в системе отношений людей. Такой конфликт формируется в конкретной ситуации, характеризующей социальную проблему (8). Силовое, насильственное разрешение бытовых противоречий является критической стадией решения противоречий. Разрешая различного рода противоречия, люди воспринимают и оценивают событие и друг друга в конкретной жизненной ситуации. Под восприятием понимается целостное отражение предметов. ситуаций и событий, возникающее при непосредственном воздействии физических раздражителей на органы чувств (17). Значимым признаком в процессе восприятия является целостное отражение. Оно предполагает изучение предмета, ситуации, человека во всех его связях, отношениях и опосре-дованиях. Целостное отражение предполагает выделение в ситуации признаков причинной зависимости явлений, отношений. мнений, суждений, взглядов, установок, ценностей. Психолог и философ, впервые разработавший теорию деятельности в философии, психологии и педагогике, С.Л. Рубинштейн. писал о познании развития, что "выявление все новых свойств вещей происходит через включение их в новые связи. Вещи, явления при этом выступают перед субъектом каждый раз в новом качестве, раскрываются перед ним с новой стороны" (19, 235). Представленная позиция кардинально важна в криминологии при изучении восприятия людьми конкретной жизненной ситуации и себя - в ней. Целостное отражение дает возможность участникам ситуации насилия адекватно понимать происходящее. Под пониманием в науке признается: 1 Способность постичь смысл и значение чего-либо и достигнутый благодаря этому результат. 2. Вызванные внешними или внутренними воздействиями специфические состояния сознания, фиксируемые субъектом как уверенность в адекватности воссозданных представлений и содержания воздействия. Без понимания невозможно продолжение общения, координации действий и какие-либо другие осмысленные действия и воздействия (17).
Выделенные особенности понимания в психологическом смысле непосредственно отражаются в конкретной жизненной криминологической ситуации бытового насилия. Оттого, как участники насильственной ситуации понимают происходящее. зависит концепция их действий, формирование различного рода побуждений, целей, степень активности. Ведя речь о понимании криминогенных ситуаций участниками, нельзя не отметить роль общественного сознания. Из нескольких видов сознания (группового, нормативного, обыденного), здесь нас интересуют обыденное и групповое. Групповое сознание предполагает доминирование в определенной группе людей стойких ценностей: установок, требований, отношений, одобрений, обычаев, традиций, стереотипов дей-
ствий. Личность, входящая в состав конкретной группы, перенимает групповые ценности и руководствуется ими в своей жизни, в том числе и в быту, поэтому роль группового сознания участников бытового насилия весьма значительна. Это связано с тем, в какой степени социальные групповые нормы более актуальны, чем нормы индивидуально-бытовые. Сознание обыденное совпадает со спонтанными, непрофессиональными, базирующимися исключительно на непосредственном опыте практической деятельности людей и овладения ими способами освоения мира (8).
Основанное на непосредственном практическом опыте, где методом проб и ошибок было сформировано отношение к различным сферам человеческой деятельности, где в качестве смысла бытия выбраны критерии повседневной жизни, такое сознание считается обыденным. Существующее мнение в философии, социологии, социальной психологии, криминологии -понимание более "низкого" уровня обыденного сознания по сравнению с общественным - нуждается в дополнительном изучении. Сознание бытового насильника, как правило, идентифицируется с непониманием им высоких целей и ценностей общественного бытия, т.е. считают, что проблема сознания бытового насильника решена.
В специальной криминологической литературе накоплен большой материал о личности преступников, в том числе и насильников, и бытовых насильников. Сознание бытового насильника считается как бы "усеченным", "упрощенным". Но упрощение - это один из путей к заблуждению как в научной, так и в практической деятельности. Под упрощением в русском языке понимается: "1. Сделать более простым, уменьшить сложность чего-либо. 2. Лишив глубины и сложности, сделать чересчур простым, примитивным, представить в обедненном, искаженном виде" (22). Искусственное упрощение в науке - это путь, ведущий к методологическому заблуждению. Такое заблуждение наблюдается в искусственном переносе явления бытового насилия из сферы общественной в сферу сугубо бытовую. Такой перенос, приведший к упрощению понимания бытового насилия, затруднил познание его истинных закономерностей.
Социальный портрет бытового насильника: низкий культурный и образовательный уровень, обесценивание значения семьи, безразличное отношение к детям, социальная отчужденность, неприязненные отношения, злоупотребление спиртными напитками, наличие психических аномалий различного характера (у преобладающего большинства насильников) (5,66-67) - практически досконально изучен и стал классическим. Но такой портрет бытового насильника - результат упрощенного подхода к анализу явления бытового насилия. Личность-сущность социальная (14,3). Она содержит в себе отдельные свойства различных общественных отношений. Эти установки и отношения личности реализуются ею независимо от места нахождения: либо в быту, либо в большом официальном социуме. Тем более что перечисленные структурные компоненты социального портрета бытового насильника лишь результат социальных отношений, реализованных в быту. Значит социальные отношения личности служат предметом изучения явления бытового насилия.
В качестве иллюстрации к социальному портрету бытового насильника по поводу пьянства и алкоголизма можно привести мнение исследователя нравов России B.C. Поликарпова. Он отметил, что у русского народа так называемой пьяной традиции никогда не существовало; пьянство пришло в наше отечество со стороны. Недаром еще в конце XVII столетия на Руси был учрежден специальный "орден за пьянство" - тяжелая чугунная плита с железным ошейником, с выпивохой обращались весьма круто (16, 296). Или другой пример упрощенного понимания бытового насилия. О причинах самоубийства (как насилия над собой) пишет французский писатель и философ А. Камю. Он считал, что "причин для самоубийства много, и самые очевидные из них, как правило, не самые действенные" (7,25).
Приведенные примеры являются фактами, заслуживающими внимания при рассмотрении очевидных сторон бытового насилия, где видимые признаки выступают в качестве ширмы, укрывающей социально-криминологические закономерности. Эти закономерности имеют сложнейшую общественно-историческую природу и уходят своими корнями к древним истокам. Одной из закономерных причин бытового насилия (как разновидности правонарушений) является рассогласование внутри социальных систем (11, 128). Она имеет методологическое значение, поскольку лежит в основании формируемых социальных противоречий, социальных конфликтов. При этом противоречия как вид рассогласования внутри социальных систем несут прогрессивную функцию. В процессе разрешения противоречий в любой системе (живой или неживой материи) формируется система иного типа, с новыми структурами и качеством. Отметим различные подходы к насилию в зависимости от уровня обобщенности решаемой задачи. Если насилие рассматривать как явление, сопровождающее изменение системы в мировых масштабах, то оценки такого насилия положительны. Например, военные походы А. Македонского, завоевания Г.Ю. Цезаря, Французская революция 1848 г. и др. Но применительно к малым системам (быт, семья) силовое, насильственное изменение отношений носит негативный характер. Настоящее различие в оценке формирует дуалистический подход к анализу широкомасштабного и узкомасштабного видов насилия. Отношение к широкомасштабному насилию формировало у различных народностей, классов, социальных групп своеобразные мифы, положенные в основу бытия. Так зарождались мифологизированные (религиозные) взгляды на жизнь, смерть, бессмертие. Прогрессивный американский философ и общественный деятель К. Ламонт писал, что у истоков человечества, не понимая сути бытия или пытаясь его понять и стремясь победить смерть (как вид насилия), люди формировали иллюзию бессмертия. "В этом состояло существо древних религий, основанных на мистериях, те. кто был в числе посвященных, рождались снова, воскресая, становясь бессмертными... В глубине истории мы находим... поддержку символическому толкованию воскресения"' (12. 256). Такое воскресение было необходимо как способ ухода от насилия природы над жизнью человека. Кроме того, оно еще и формировало миф победы над объективным насилием - миф бессмертия. В данном случае нас интересует и привлекает внимание факт, характеризующийся мощнейшим стремлением человечества к уходу от насилия. Страх смерти создал иллюзию бессмертия. Точно так же и на уровне микроотношений (бытовое насилие) формируется неодобрение насилия. Последнее (в том числе и страх насилия) создает мифологически подобную иллюзию специального переноса истоков бытового насилия из большой социальной сферы в малую - бытовую. Тем самым человек виртуально оберегает себя от насилия социального, объективного. Проще заявить, что бытовое насилие - явление сугубо индивидуальное, межличностное, происходящее в "плохих" семьях и с "плохими" людьми (удобная позиция), а все остальное - вне бытовых проблем. Однако нельзя забывать, что насилие вообще и бытовое насилие -категории взаимосвязанные. В.И. Вернадский писал, что "отдельные части явления соединяются вместе как части одного целого, и в конце концов получается одна картина Вселенной, Космоса, в которую входят и движения небесных светил, и строения мельчайших организмов, превращения человеческих обществ, исторические явления, логические законы мышления или бесконечные законы формы и числа, даваемые математикой'(4, 180).
Всеобщая связь явлений непосредственно отражается в процессе становления личности, в процессе ее социализации. Стоит отметить лишь тот факт, что героика детских сказок, мифов, легенд агрессивна, несет большой потенциал насилия. Игры - как ведущая деятельность в детском возрасте (32) -также агрессивны, содержат насилие. Воспринимая мир взрос-
лых отношений, дети усваивают также способы насильственного решения бытовых проблем. Значительный крен, сделанный в настоящее время в области теологии, не дает абсолютной идеи по устранению насилия государственного, классового, группового, бытового. В частности, "борьба добра и зла, светлого и темного начал - неизбежный лейтмотив многих религиозно-философских учений. Даже христианство, провозглашавшее миролюбие своей отличительной чертой, говорит о последователях Иисуса как о христовом воинстве" (27, 363).
Нет необходимости объяснять значение категории "воин" для россиянина, в нашем обществе сформированы четкие образы насильственных действий: диктатура пролетариата, идеи, концепции воинствующего материализма во всех сферах человеческой жизнедеятельности; а на современном этапе силовые способы разрешения различных проблем стали обычными. Это приводит к тому, что личность, наблюдая насилие в окружающей действительности, свои социальные знания, умения, навыки, отношения переносит на деятельность бытовую. Чтобы уметь разбираться в жизни общества, семьи, необходимо аналитическое начало в мышлении индивидов. Но, как писал 3. Фрейд, "лишь немногие люди способны обозреть человеческую деятельность во всех ее разветвлениях. Большинство поневоле вынуждено ограничиться одной, отдельно взятой или несколькими областями; а чем меньше человек знает о прошлом и настоящем, тем ненадежнее, по необходимости, окажется его суждение о будущем" (30.94). Суждение о будущем, концепции предвидения будущего - основа, цель деятельности человека. Если кто-то не может определить предметные цели, то и его настоящее хаотично, нелогично, непоследовательно, и это характерно для ситуации бытового насилия.
Наше мироздание существует во времени. Ощущение времени - одно из свойств высокоразвитой материи. По этому поводу писал H.A. Бердяев: "Во времени обнаруживается злое начало, смертоносное и истребляющее, потому что поистине смерть прошлого, которую несет всякое последующее мгновение, повержение его в тьму небытия, которое несет всякое свершение во времени, и есть начало смерти. Будущее есть убийца всякого прошлого мгновения; злое время разорвано на прошлое и будущее, в середине которого стоит некая неуловимая точка. Будущее пожирает прошлое для того, чтобы потом превратиться в такое же прошлое, которое, в свою очередь, будет пожираемо последующим будущим" (3,406). Здесь насилие рассматривается во времени, в объективной величине нашего физического мира, и это своеобразно отражается на бытовых отношениях, также протекающих во времени. Применительно к бытовому насилию факты насилия не являются единичными, они связаны со временем. С каждым последующим актом насилия его сипа увеличивается по причине адаптации взаимодействующих сторон к ситуациям насилия. Чтобы в такой ситуации силовое воздействие достигло цели, необходимо увеличивать силу воздействия. Значит, в криминологической теории бытового насилия категория времени связана с увеличивающейся силой воздействия. Попустительство в таком случае позволяет довести силу воздействия до критического, уголовно-правового, до преступления.
В криминологии стало классикой понятие ситуативнос-ти бытового насилия (9, 420). Такая оценка бытового насилия затрудняет познание механизма его совершения. Ситуа-тивность бытового насилия предполагает извлечение его из систем общественных отношений и ограничение рамками бьгга. Ограничение приводит к метафизическому пониманию механизма бытового насилия, "когда рассматривают вещи и явления как неизменные и независимые друг от друга, отрицают внутренние противоречия как источник развития в природе и обществе" (28). "Ситуационный" подход к бытовому насилию как раз и "выдергивает" его из социальной системы, в которой доминирует принцип детерминизма - "учения
об объективной закономерной взаимосвязи и причинной обусловленности всех явлений" (9, 594). Оппоненты мог>т указать, что в конкретной жизненной ситуации все взаимодействующие субъекты, действия и явления причинно обусловлены. Такое отношение объективно верно лишь в системе: конкретная жизненная ситуация - бытовое насилие, когда все явления диалектичны, детерминированы. Но конкретная жизненная ситуация как социальное явление стиснута рамками быта в угоду политическим доктринам 70-х годов прошлого столетия.
В наших рассуждениях берется за точку отсчета бытового насилия кардинально иная система: общество - конкретная жизненная ситуация - бытовое насилие - общество. Такой подход позволяет в полной мере реализовать принцип детерминизма в криминологическом изучении бытового насилия, выделять макро- и микрозакономерности явлений общесоциального и бытового масштабов. Только такой подход позволит разрешить проблему бытового насилия. Быт. семейный быт-однополярные категории бытового насилия, но под категорией "семья" понимается система, имеющая черты социального института и малой социальной группы (8). Данное определение обладает признаками, характерными для двух социальных систем. А это значит, что быт и все насилие также обладают признаками двух социальных систем: социального института и социальной малой группы. И здесь бытовое насилие определяется как сложное многоуровневое социальное явление. В попытке выделения различных уровней подхода к анализу явлений бытового насилия еще дальше пошел Д.А. Шестаков. который пишет: "вертикальный срез криминогенной семьи обнаруживает три уровня: общесоциальный (макро), непосредственного окружения (средний) и индивидуального поведения (микро)" (31,10). Считаем возможным отметить, что настоящие срезы можно отнести к двум группам: социальной (общесоциальной) и социально-групповой (непосредственного окружения и индивидуальной).
Одним из элементов механизма преступного поведения является конкретная жизненная ситуация. Ю.М. Антонян определяет ее как "совокупность обстоятельств жизни данного лица перед совершением преступления, которые при решающей роли его антиобщественных взглядов, стремлений и привычек влияют на его уголовно наказуемые действия" (1,6). Ситуативность бытового насилия, конкретных жизненных ситуаций, как принято считать, носит зачастую внезапный, случайный характер. Конкретная жизненная ситуация -это совокупность обстоятельств, условий, в которых находится личность. Они взаимно воздействуют друг на друга. Это воздействие может быть, а может и не быть, может произойти так, а может произойти иначе, альтернатива возможного есть случай (28). Понимание бытовых насилий, как в значительной мере случайных, приводит к тому, что познание случайных явлений крайне затруднительно. Трудность и даже невозможность познания бытового насилия как явления, зависящего в большей степени от случайности, формируют мнение об их внезапном наступлении. Неожиданный насильственный акт возможен лишь в том случае, когда он не прогнозируется одной из сторон нападения, насильственные действия не предвидятся. Непредвидение может быть только в том случае, когда индивидуальные особенности насильника, его социальные ценности и отношения, конкретная ситуация неизвестны. В ситуации бытовых насилий индивидуальные качества участников насилия, их социальные ценности и отношения известны, и можно говорить не о случайности бытовых насилий, а об их диалектичности.
О факторе внезапности в насилии пишут военные теоретики, в своем большинстве войны начинались внезапно. Подготовка к нападению и стратегическое развертывание войск проводилось, как правило, заблаговременно и скрытно (11, 250). Самое крупное социальное насилие - война. Стратегии подготовки и нападения, т.е. воздействие насилия в войне и в быту имеют общие черты. В ситуации бытового наси-
лия не наблюдается специальной заблаговременной подготовки, нет скрытности, поэтому нельзя вести речь о внезапности. Главное в бытовом насилии - индивидуальные особенности отдельных личностей, их система ценностей и отношений, а также условия и обстоятельства конкретных ситуаций формируются совместно. Они познаваемы, прогнозируемы и предвидимы. Значит, речь должна идти не о внезапности бытового насилия, а о его закономерном развитии, как результате изменения отношений между участниками насилия. Динамика отношений между участниками бытового насилия формирует постепенно предмет насилия и потребность в насилии. Наблюдается интересная зависимость в развитии отношений предмета насилия и потребности в насилии, о чем писал А.Н. Леонтьев: «...в самом потребностном состоянии субъекта предмет, который способен удовлетворить потребность, жестко не записан. До своего первого удовлетворения (выделено нами. -К.Ф.) потребность "не знает" своего предмета. он еще должен быть обнаружен. Только в результате такого обнаружения потребность приобретает свою предметность, а воспринимаемый (представляемый, мыслимый) предмет - свою побудительную и направляющую деятельность функции, т.е. становится мотивом» (13, 190). Главным моментом здесь является указание на первоначальный этап формирования мотива, в нашем случае - мотива насилия, которым мы считаем получение первого удовлетворения от содеянного. Этот факт очень важен, так как он формирует все последующие криминогенные образования. В Словаре синонимов русского языка категория "удовлетворить" равна по значению категории "удовольствовать" (23). Равенство понятий "удовлетворить" и "удовольствовать" предполагает выделение главного аспекта первого этапа насилия, бытового насилия - получение удовольствия. Без получения удовольствия от актов насилия не формируется личность насильника. О раскаянии за содеянное насилие не может идти речи, когда насильник находится субъективно в комфортных условиях и получает удовольствие. Основная же идея рассуждений -действие, формирующее мотив на насилие, должно быть первоначально опробовано, при этом должно быть получено удовольствие. Только в этом случае действие насильника может сформировать мотив на насилие.
Итак, результат бытового насилия - это результат уже неоднократное количество раз опробованных действий. О роли и побудительной силе удовольствия отмечал 3. Фрейд: "В психоаналитической теории мы без колебаний принимаем положение, что течение психических процессов автоматически регулируется принципом удовольствия (Lustprinzip), возбуждаясь каждый раз, связанный с неудовольствием, напряжением, и принимая затем направление, совпадающее в конечном счете с уменьшением этого напряжения, другими словами, с устранением неудовольствия (Unlast) или получением удовольствия (Lust)" (29, 382). Очень значимым является мнение Л.П. Гримака о роли физических нагрузок. Он пишет, что "физические нагрузки успокаивают и даже помогают переносить душевные травмы. Стресс, падающий на одну систему, помогает отдыхать другой'' (6, 165). Применительно к настоящему исследованию эта позиция имеет исключительную значимость. Если речь идет о бытовом насилии, совершаемом физическим путем, то становится понятным, почему человек совершает физическое насилие, особенно в быту: посредством физического насилия он успокаивается, отдыхает от иных проблем. Иные проблемы, как правило, те. которые находятся вне бытовых отношений, в большом социуме. В бытовом насилии наблюдается факт переноса раздражения в структуре личности с одной системы на другую. В бытовом насилии скрыты общесоциальные противоречия, они завуалированы очевидными обстоятельствами (пьянством, грубостью, неприязнью и др.), которые легко познаваемы и понятны. Однако бытовое насилие чрезмерно сложное явление. П.Д. Успенский пишет, что "у многих людей нет ничего, кроме отрицательных эмоций. Все их Я негативно, и если у них
отнять отрицательные эмоции, то они просто развалятся и будут развеяны, подобно дыму. А что случилось бы со всей нашей жизнью без отрицательных эмоций?" (25,433). Эмоция -это отношение к происходящему, отрицательная эмоция -отрицательное отношение. Если брать за основу мнение П.Д. Успенского, то почти все человечество живет в мире отрицательных отношений. Тем более становится понятным стремление человека к отношениям положительным, т.е. к положительным эмоциям. На вопрос о том, что хорошо, а что плохо, отвечал яркий представитель иррационализма и волюнтаризма, проповедник культа сильной личности. Ф. Ницше. Он писал: "Что хорошо? - Все, от чего в человеке возрастает чувство силы, воля к власти, могуществу. Что дурно? -Все, что идет от слабости. Что счастье? - Чувство возрастающей силы, власти, чувство, что преодолено новое препятствие. Не удовлетворяться, нет - больше силы, больше власти! Не мир - война; не добродетель, а доблесть... Пусть гибнут слабые и уродливые - первая заповедь нашего человеколюбия. Надо еще помогать им погибнуть. Что вреднее любого порока? - Сострадать слабым и калекам - христианство..." (15,19).
Ф. Ницше считает главным все то, что формирует удовлетворенность от ощущения силы, стремление к власти, к могуществу. Презренно сопереживание, сострадание слабым и калекам. Здесь виден процесс получения субъективных наслаждений через насилие, уничтожение других. По идее Ницше, всякому доброму проявлению противостоит зло, значит, без зла нет добродетели, оно ценно и дозволено. Этими рассуждениями одобряются различные виды насилия, в том числе и бытовое. Современные реакционные мыслители также обращаются к самоанализу, но уже для того, чтобы обнаружить в человеке добродетель и, отыскав в себе зло, его оправдать, выбрать и принять. Профессор А.И. Титаренко пишет, что современные последователи оправдания силы насилия, власти, зла, указывают: "Зло - подлинное проявление индивидуальности, это сладострастное своеволие, которое только сдерживают социально-нравственные сирены добродетели" (24, 290). Если согласиться, что явления зла. как и явление добродетели, существуют объективно (две противоборствующие силы), то можно считать факт сдерживания зла социальными, общественными нормами добродетели. Это очень важный факт, демонстрирующий взаимосвязь двух систем насилия: индивидуалистического (проявление зла) и социального, общественного (сила, противопоставленная злу, -добродетель).
Отметим экзистенциализм как мировоззренческий аспект понимания насилия. Он выражает призыв к насилию через стремление к свободе. Ж.II. Сартр указывал: "Человек - это существо, у которого существование предшествует сущности. что он есть существо свободное, которое может при различных обстоятельствах желать лишь своей свободы... я одновременно признал, что я могу желать и другим только свободы. Таким образом, во имя этой воли к свободе, предполагаемой самой свободой, я могу формулировать суждения о тех, кто стремится скрыть от себя полную беспричинность своего существования и свою полную свободу" (20, 341). В данном положении заслуживают внимания указания на различные обстоятельства и воля к свободе. Первое - различные обстоятельства - это практически все разновидности конкретных жизненных ситуаций, в которые когда-либо включались или будут включены люди. "Воля к свободе" перекликается с фразой Ф. Ницше о стремлении к чувству власти, силы, могуществу. Только будучи свободным можно почувствовать и власть, и силу, и могущество.
Приведенные теории иллюстрируют, что независимо от мировоззренческих концепций категория насилия присутствует в них. Если вести речь о связи насилия и различных мировоззренческих концепций, можно увидеть, что в истоках религиозных идей лежат различные системы насилия. B.C. По-
* ИДЭ - энергетическая организация пустоты.
ликарпов пишет: "Научные исследования во второй половине XX столетия показали, что истоки религиозности следует искать в общественной жизни, в социокультурной и биохимической реальности человеческого бытия" (16,213). Это подтверждает тезис о включении в религиозную идею идеи насилия как отражения общественной жизни людей. Связь насилия и религии продемонстрировал английский философ, математик, публицист Б. Рассел: «Вера, основанная на смирении. предполагает моральную дисциплину, подавление "Я" и его требований, это необходимо для жизни, пребывающей в согласии со Вселенной, и для любого перехода от конечного к бесконечному» (18, 32). Подавление "Я", как и подавление других людей, есть насилие. "Насилие" - категория социальная, также как и категория "бытовое" насилие. Религиозность как система мировоззренческих взглядов существует в бытовом секторе, связана с кругом насильственных отношений, заложенных в системе религиозности. По поводу взаимосвязи насилия и крушения духовных идеалов (в том числе и религиозных) высказался создатель ставшего классическим учения о стрессе Г. Селье: "Чтобы преодолеть нынешнюю волну расслабляющего крушения духовных идеалов, ведущую к насилию и жестокости, нужно убедить молодых людей, что они не утолят нормальную жажду свершений эксцентрическим поведением или бесконечной погоней за любовными победами. Им не уйти от действительности, с которой они не могут справиться" (21. 69-70). Насилие в качестве средства изменения отношений содержится и в психоанализе. Доктор С. Фанти по данному поводу пишет: "То, что разрушительные явления преобладают в человеческом сообществе, совершенно совпадает с идэнческой точкой зрения на агрессивность (она, якобы, задана человеку извне. - К.Ф.). Действительно, увеличивая индивидуальную агрессивность, связывая ее синергически и многократно ускоряя ее фиксацию, сообщество людей совершенно есгественно играет роль катализатора колебаний ИДЭ* . Если бы безусловно это было не так. тогда было бы возможным существование общества без убийств. А в нашей истории нет примера такого общества, нет. вплоть до исключения, подтверждающего правило. Вот почему я отнюдь не преувеличиваю, если утверждаю, что а) убийство - это идэнческая константа любой цивилизации и непременное условие перехода от одной цивилизации к другой" (26, 198). Далее он пишет о возможности перехода отдельных фактов насилия в общеразрушительную силу. Он отмечает: "Если постоянно повторяющаяся разрушительная деятельность человека до настоящего времени оказывала только временные и местные эффекты, то теперь, как кажется, она превратилась во все нарастающую идэнческую коллективную эскалацию. Возможность мгновенной мобилизации разрушительных попыток означает, что все или почти все может быть окончательно уничтожено" (26, 198-199). Данный подход, еще недавно противоречащий нашему мировоззрению, объективно имеет место в теории познания насильственных явлений. Он подтверждает, но только с позиции нематериальных явлений, возможность объективности существования насилия как явления в больших социальных системах (цивилизации, обществе), так и малых (быту, семье).
ЛИТЕРАТУРА
1. Антонян ЮМ. Конкретная жизненная ситуация в совершении преступления - М : Академия МВД СССР, 1973.
2. Бейпи A.A. Эзотерическая психология. - М : Двойная звезда, 1994.
3 Бердяев H.A. Время и вечность // На переломе. Философские дискуссии 20-х годов: Философия и мировоззрение / Сост. П.В. Алексеев. - М: Политиздат, 1990.
4. Вернадский В.И. Нау чное мировоззрение // На переломе. Философские дискуссии 20-х годов: Философия и мировоззрение / Сост. П.В. Алексеев. - М.: Политиздат, 1990.
5. Горшков И.В.. Зулкарнеев P.M. Тяжкие преступления в семье: Учебное пособие / Под ред. Ю.М. Антоняна. - М.:ВНИИ МВД России, 1997.
6. Гримак Л.П. Резервы человеческой психики: Введение в психологию активности. - М.: Политиздат, 1987.
7. Камю А. Бунтующий человек. Философия. Политика. Искусство. - М.: Политиздат, 1990.
8. Краткий словарь по социологии / Под общ. ред. Д М. Гви-шиани, Н И. Лапина. - М.: Политиздат, 1988.
9. Криминология: Учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева, В.Е. Эминова - М : Юристь, 1999.
10. Кудрявцев В.Н. Причины правонарушений. - М., 1976.
11. Культура военного мышления / Под ред. Ф.Ф. Гайворон-ского, М.И. Галкина. - М.. Политиздат, 1991.
12. Лам опт К Иллюзия бессмертия. - М.: Политиздат, 1984.
13. Леонтьев АН. Деятельность. Сознание. Личность. - М.: Политиздат, 1977.
14. Личность преступника / Рук. авт. колл. В.Н. Кудрявцев. -М.: Юрид. лит.. 1971.
15. Ницше Ф. Антихристианин II Сумерки богов. - М.: Политиздат, 1990.
16. Поликарпов B.C. История нравов в России: Восток или Запад. - Ростов н/Д.: Феникс, 1995.
17. Психология: Словарь / Под ред. A.B. Петровского, М.Г. Ярошевского. - 2-е изд. - М.: Политиздат, 1990.
18. Рассел Б. Почему я не христианин. - М.: Политиздат, 1987.
19. Рубинштейн С.Л. Проблемы общей психологии / Отв. ред. Е В. Шорохова - М.: Педагогика, 1976.
20. Сартр Ж.П. Экзистенциализм - это гуманизм // Сумерки богов. - М Политиздат, 1990.
21. Селье Г. Стресс без дистресса. - М.: Прогресс. 1982.
22. Словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. А.П. Евгенье-вой. - М.: Русский язык, 1985-1988. - Т. 4.
23. Словарь синонимов русского языка. - М.: Сов. энциклопедия, 1969.
24 Титаренко А. И. Антиидеи: Опыт социально-этического анализа - М.: Политиздат, 1984.
25. Успенский II.Д. Психология возможной эволюции человека // Заблуждающийся разум?: Многообразие вне научного знания. - М.: Политиздат, 1990.
26. Фанти С. Макропсихоанализ. - М., 1995.
27. Философия. Основные идеи и принципы. - М.: Политиздат, 1990.
28. Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. - М.: Политиздат, 1981.
29. Фрейд 3. Психология бессознательного. - М.: Просвещение, 1989
30. Фрейд 3. Будущее одной иллюзии // Сумерки богов. - М.: Политиздат, 1990.
31 Шестаков Д А. Механизм антисоциального действия криминогенных факторов семейной сферы // Борьба с преступностью и проблемы нейтрализации криминогенных факторов сферы семьи и быта. - Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1985.
32. Эльконин Д Б. Психология игры. - М.: Педагогика, 1978.
ЭТИОЛОГИЯ АСОЦИАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ МАЛОЛЕТНИХ
Канд. юрид. наук, доцент В.Л. Цветков, зам. начальника кафедры психологии
Московский университет МВД России
Характерной особенностью позиции многих отечественных исследователей и практических работников дореволюционного периода, к какому бы научному направлению они преимущественно ни примыкали, является стремление найти объективные причины и факторы аномального развития лич-
ности. Даже в одной из книг с ярко выраженной религиозной направленностью "Беседы с малолетними преступниками" говорится: "Преступники не прямо с пеленок бывают таковыми, а прежде всего делаются грешниками; потом - тяжкими грешниками, а затем уже из сих последних выходят преступники". V.
В 1898 г. Л.Х. Сабинин утверждал, что главными источниками аномалий поведения и детской преступности являются голод, праздность, невежество, отсутствие надзора и попечения, то есть, по существу, социально-психологические и педагогические факторы (9).
Как известно, в 1876 г. Чезаре Ломброзо выступил в печати с изложением своей антропологической концепции этиологии преступности. Эта позиция нашла отражение и в позиции ряда русских специалистов, хотя в дальнейшем существенного влияния на научный поиск отечественной мысли и не оказала. .' , -
Примером крайней антропологизации проблемы (применительно к одной из категорий аномальных учащихся - неуспевающих) может служить доклад Н.И. Щербинина "Вырождение среди учащихся в средней школе. Влияние этого фактора на успехи и поведение учащихся" на Первом Всероссийском съезде по педагогической психологии (1906 г.). Н.И. Щербинин доложил об обследовании 111 учащихся Екатеринос-лавского коммерческого училища и 200 учащихся Александровского городского коммерческого училища (11).
Из 111 учащихся 70 оказалось "неуспевающих, отсталых, отличающихся странностями, или ненормальностью поведения". Преобладающим возрастом этой группы были 10-12 лет. По материалам Александровского городского коммерческого училища пришли к заключению, что из 200 детей возраста от 8 до 15 лет у 134 были обнаружены отклонения.
В анализе социально-экономических факторов видел основной путь изучения причин асоциального поведения малолетних В.М. Бехтерев. Он отмечал, в частности, существенное значение таких обстоятельств:
- несоответствия условий жизни человеческим потребностям;
- устранения сдерживающих влияний семейно-обще-ственного характера и оторванности человека от привычного круга лиц (от семьи, деревни, союза, общины и т.д.), когда "человек не только лишается известной сдерживающей атмосферы. которая его окружала, но и теряет призор и помощь в критическую минуту";
-отрицательного влияния окружающей человека обстановки;
- нарушения установившихся личных отношений с окружающими людьми;
-"влияния примера и словесного воздействия";
-особенностей умственного развития;
- недостатков нравственного воспитания;
-большей или меньшей степени наследственного вырождения;
- патологического состояния нервно-психической сферы:
- слабости физического здоровья.
"Не в наказаниях надо искать нравственного оздоровления общества, а в социально-экономической гигиене и улучшении тех внешних условий, в которых оказывается значительная часть населения,ги, наконец, в воспитании чувства законности в населении педагогическими мерами", - пишет В.М. Бехтерев.
Обращает на себя внимание также и то обстоятельство, что В.М. Бехтерев биологические факторы указывает последними, подчеркивая прежде всего значение социально-экономических, бытовых, коммуникативных условий жизни человека (3).
Среди авторов, которые в предреволюционные годы особое значение придавали среде трудного ребенка с асоциальным поведением, был и М.Ф. Теодорович.
