CC BY
11УДК - 342 КАРНАУХОВА Айгуль Энгельсовна,
ББК - 67.400 нотариус, кандидат юридических наук,
e-mail: 6918090@ mail.ru
12.00.02 — конституционное право; конституционный судебный процесс;
муниципальное право
О «КОНСТИТУЦИОННОЙ СОЦИАЛЬНОСТИ» ПРАВА ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ
Аннотация. В статье на основе анализа актуальных правовых позиций Конституционного Суда предпринята попытка обосновать утверждение о том, что характеристика России как государства с социально ориентированной рыночной экономикой является конституционной характеристикой нашей страны. Доказывается, что акты федерального органа конституционного контроля, базирующиеся на российской Конституции, обеспечивают «конституционную социальность» права частной собственности, которая представляет собой процесс непрерывного поиска баланса между имманентно ей присущей «негативной составляющей» (последствия неконтролируемого «рынка») и защитой наиболее уязвимых субъектов отношений, которые имеют место в государстве с такой экономикой.
Ключевые слова: Конституция, конституционализм, право, государство, экономика, рыночная экономика, собственность, частная собственность, Конституционный Суд, права, социальные права, власть, гарантии, баланс, позиция, институт, алименты, обязательства, ответственность, отношения, регулирование, законодательство, принцип, характеристика, ценность.
KARNAUKHOVA Aigul Engelsovna,
notary, PhD in law
ON «CONSTITUTIONAL SOCIALITY» OF PRIVATE PROPERTY RIGHTS
Abstract. The article based on the analysis of current legal positions of the constitutional Court attempted to justify the assertion that the characterization of Russia as a state with a socially oriented market economy is a constitutional characteristic of our country. It is proved that the acts of the Federal body of constitutional control based on the Russian Constitution, provide for a «constitutional social» private property rights, which is the process of continuous search for a balance between the inherently her inherent «negative component» (the consequences of an uncontrolled «market») and the protection of the most vulnerable subjects of relations that take place in the state with the economy.
Keywords: Constitution, constitutionalism, law, government, Economics, market economy, property, private property, the constitutional Court, law, social rights, powers, guarantees, balance, position, Institute, alimony, obligations, responsibilities, relationships, regulation, legislation, principle, characteristic, value.
В ряде публикаций в юридической литературе автор статьи неоднократно обращала внимание на появление тенденций, связанных с попытками умалить роль и значение института частной собственности [9, с. 98105]. Все чаще осуществляется сопоставление государственной (используют и тер-
мин «публичной») и частной собственности с констатацией «социальной миссии» только у первой ее разновидности. Поскольку «упреки» в отношении частной собственности носят многоплановый характер, первоначально ограничимся лишь цитатой из трудов выдающегося ученого С.С. Алексеева: «Частная собственность
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 6 • 2017
по всем своим исходным началам и своей сути есть именно нечто «свое», «собственное» для человека; отношение к вещам, как к самому себе. То есть как бы продолжение человека в вещах, продолжение его персонального господства, абсолютной и исключительной власти в отношении внешних предметов, которые становятся условиями и факторами его существования, преодоления природных и иных трудностей жизни, его интереса, а главное, еще одними, притом могущественными, «руками» или даже, если угодно, — «частями самого человека», его бытия (в условном смысле — его «тела»), проявлениями, поприщем или даже при наличии необходимых условий и потребностей, инструментами его физических возможностей и разума, умения и способностей, активности и творчества» [2, с. 21, 22].
В настоящей статье представляется целесообразным обратиться к вопросу о том, насколько конституционная характеристика России как социального государства соотносится с концепцией рыночной экономики; как известно, прямо об этом Конституция России не заявляет, но, например, такие источники конституционного права, как акты Конституционного Суда России, подобную характеристику содержат. Однако, как думается, актуальность избранной нами тематики подтверждает та группа правовых позиций федерального органа конституционного контроля, в которых содержится более «гибкая» формулировка: Российская Федерация является правовым государством с социально ориентированной рыночной экономикой [15].
Обратимся к тем работам, в которых содержится критический анализ если не самой концепции рыночной экономики, то, по крайней мере, имманентно ей присущей «негативной составляющей»; акцентируется внимание на том обстоятельстве, что «идеи экономического либерализма с его крайним индивидуализмом, противопоставлением личного и общественного проповедуются и в постсоветской России» [1, с. 65-81]. Так, Е.Г. Азарова ссылается на тех авторов, которые полагают, что функции государства должны быть сведены к охра-
ОБРАЗОВАНИЕИ ПРАВО № 6 • 2017
не частной собственности и созданию лучших условий для ее применения; например, «отсутствие публичной системы бесплатных школ не наносит ущерба свободе любого ребенка получить образование и развивать свои способности, даже если его родители не способны оплачивать школьные расходы» [6, с. 53]. Она же апеллирует и к тем конституционалистам, которые отмечают: «Если граждане не смирились с тем, что их народное существование завершено, они должны своей ответственностью и виной проживать свой долг, опасности, ошибки и нести бремя их последствий. Им нельзя вымышлять всесильное государство, чтобы на него сложить попечение о стариках, детях, родителях, соседях; чтобы обязать его всем помочь и всех накормить, поселить, обогреть, вылечить и выручить. Не вправе они, оберегая свой эмоциональный уют, не замечать и той очевидности, что государство приводят в действие люди, не столь одаренные и совестливые, чтобы именно им вручить огромные средства в расчете на их наилучшее употребление. Ведь известно, что с общим достоянием время от времени обращаются плохо и нечестно, распределяя средства, в частности, по социальным правам. Публичная раздача благодеяний, особенно шумная, убеждает в том, что приобретать и сберегать свое по праву не так выгодно, как получать его по начальственной благосклонности» [3, с. 61-91].
Еще более категоричный характер носит мнение этих известных конституционалистов о том, что «российская Конституция (не в пример некоторым) не предрешает ни точного их содержания, ни объема прав, которые должны быть установлены. Она дает лишь направления предполагаемых законодательных, бюджетных и прочих решений, принятием которых граждане, их представители осуществляют право народовластия и права, с ним связанные, но не социальные права. Тем более спорно право на рост объема социальных благ, однажды установленных, - решение, которым социальные гарантии однажды установлены, не прекращает и не сокращает ни законодательную власть, ни свободу договоров, ни управленческие полномочия,
а потому его можно изменить или отменить. Уже поэтому нельзя позволять социальным ожиданиям или гарантиям утвердиться в однажды установленных размерах и впредь обязывать к росту их величины» [3, с. 61-91].
Заметим, что, по нашему мнению, эта точка зрения во многом корреспондирует правовым позициям Конституционного Суда России, который нередко также вынужден обеспечивать баланс различных конституционных ценностей. В качестве примера охарактеризуем позиции этого органа в отношении института алиментов, в том числе, и по той причине, что мы во многом разделяем мнение, согласно которому «особым объектом права собственности детей выступают алименты. Российское законодательство, следуя международным нормам и правилам, в качестве неотъемлемого права ребенка наряду с иными имущественными правами выделяет право на алименты и другие выплаты, подлежащие обеспечению со стороны родителей или одного из них для надлежащего поддержания уровня жизни ребенка и его материального содержания. При регулировании имущественных отношений глава 11 Семейного кодекса Российской Федерации [18] содержит отсылку к нормам гражданского законодательства. Другой подход был бы неоправдан, поскольку в современных условиях алиментные обязательства напрямую воздействуют на отношения собственности, выступая одной из законных форм ее распределения и получения дохода от имущества» [4, с. 7-10].
Так, в Определении Конституционного Суда России от 5 апреля 2016 г. № 704-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Шармай Елены Владимировны на нарушение ее конституционных прав пунктом 2 статьи 107 Семейного кодекса Российской Федерации» в необходимой мере ограничивает притязания «потенциального собственника» - получателя алиментов, в том числе, на основе принципов разумности и справедливости. Так, указано, что «пункт 2 статьи 107 Семейного кодекса Российской Федерации, определяющий период, за который могут быть
взысканы алименты, направлен на обеспечение баланса интересов несовершеннолетних детей и их родителей в рамках алиментных отношений, неопределенности не содержит и не может рассматриваться как нарушающий конституционные права» [13]. Разумеется, процесс поиска баланса не может удовлетворить все социальные запросы и, следовательно, имеют место критические подходы к указанной позиции. «Предотвращая нецелевое использование алиментов, - пишет, в частности, В.А. Микрюков, - законодатель предусмотрел различные ограничения (п. 2 ст. 60, ст. 103 СК РФ). Однако, несмотря на четкое закрепление в законе, реализация данных мер на практике далека от совершенства, что затрудняет соблюдение целевого характера алиментов, а также приводит к нарушению как имущественных прав ребенка в целом, так и права частной собственности на такой вид средств» [4].
Поскольку подобные дискуссии имеют большое значение не только в практическом плане, но и с позиций развития теории конституционализма, акцентируем внимание и на иных суждениях. Они базируются во многом на дискреционных полномочиях органов власти; так, «учитывая специфику добровольной и принудительной форм реализации алиментных обязательств, законодатель вправе предусмотреть различные правила к определению порядка установления ответственности за нарушение таких обязательств» [10, с. 11-13]. По мнению Р. Дворкина, в целом нельзя обосновать соображениями справедливости то, что правительство, использовавшее в каком-то случае некоторое средство для достижения определенной коллективной цели, должно использовать то же средство или даже следовать той же самой цели всякий раз, как возникает аналогичная ситуация [8, с. 163; 10].
В этом плане закрепление принципа соотносимости может вступать в противоречие с принципом законности. «Представим себе ситуацию, - предполагает В.А. Гуреев, - когда неисполнение того или иного исполнительного документа об уплате алиментов с соответствующим отказом в обеспечении реализации прав взыскателя
ОБРАЗОВАНИЕИ ПРАВО № 6 • 2017
при наличии дорогостоящего имущества у должника будет означать явное отступление от принципа законности. В свою очередь, конкуренция принципов законности и соотносимости неуместна, поскольку законность является безусловной конституционной ценностью, а соотносимость хотя и закреплена на законодательном уровне, но все же выступает глубоко отраслевым правовым явлением. В этой связи понимание соотносимости как невозможности исполнения исполнительного документа является неконституционным» [7, с. 6-9]. Как думается, подобного рода теоретические изыскания следует подкрепить примером из новейшей российской истории. Так, в соответствии с ч. 21 ст. 9 Федерального конституционного закона от 21 марта 2014 г. № 6-ФКЗ (ред. от 28.12.2016) «О принятии в Российскую Федерацию Республики Крым и образовании в составе Российской Федерации новых субъектов - Республики Крым и города федерального значения Севастополя» исполнение судебных решений на территории Республики Крым, вынесенных именем Украины судами, входившими в систему судов Украины до 21.03.2014, осуществляется в порядке, установленном для исполнения решений иностранных судов. Исключение, в целях защиты конституционных прав и интересов граждан, сделано только в отношении решений о взыскании алиментов [16, с. 34-39; 19].
Можно, таким образом, согласиться с утверждением о том, что «публичные режимы действуют не только в отраслях публичного права, но и в тех отраслях, где преимущественно реализуется частный интерес, что обусловлено необходимостью особого регулирования определенной сферы общественных отношений с точки зрения усиленной защиты со стороны государства их участников. Так, в семейном праве действие публично-правовых режимов (опеки и попечительства, алиментных обязательств и др.) обусловлено конституционными принципами обеспечения государственной поддержки семьи, материнства, отцовства и детства (ст. 7 Конституции РФ), в предоставлении семье, материнству и детству государственной защиты (ст. 38 Конституции РФ)» [5, с. 21-28].
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 6 • 2017
В Определении Конституционного Суда России от 9 декабря 2014 г. указано: «Вопреки утверждению заявительницы, положения пункта 3 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации не освобождают родителей от необходимости исполнения предписаний статьи 38 (часть 2) Конституции Российской Федерации, согласно которой забота о детях, их воспитание -равное право и обязанность родителей, не исключают добровольное исполнение родителями, не состоящими между собою в браке, обязанности по содержанию общих несовершеннолетних детей и не лишают их возможности самостоятельно определить в рамках требований действующего законодательства порядок исполнения указанной обязанности, в том числе заключить - в случае, когда один из родителей состоит в браке с лицом, не являющимся вторым родителем несовершеннолетнего, - соглашение об уплате алиментов, предусматривающее, в частности, уплату алиментов за счет имущества, на которое не распространяется режим совместной собственности супругов» [12].
Очевидно, что и в этом случае мы наблюдаем поиск баланса в системе защиты конституционных ценностей; и вновь можно констатировать, что в этом процессе трудно удовлетворить интересы всех сторон правоотношений, ибо, например, некоторые авторы считают, что «подобная позиция ставит возможность заключения соглашения об уплате алиментов в пользу ребенка, рожденного вне брака, в зависимость от наличия либо отсутствия у его родителя, состоящего в браке, имущества, на которое не распространяется режим совместной собственности и за счет которого и будут выплачиваться алиментные платежи в размере, определенном сторонами такого соглашения. Вместе с тем, в силу ч. 2 ст. 103 СК РФ, размер алиментов, устанавливаемый по соглашению об уплате алиментов на несовершеннолетних детей, не может быть ниже размера алиментов, которые они могли бы получить при взыскании алиментов в судебном порядке. То есть стороны вправе установить в соглашении минимально установленный за-
коном размер алиментных платежей» [17, с. 14-18].
Разумеется, в рамках одной статьи мы не можем охарактеризовать все правовые позиции федерального органа конституционного контроля в указанном вопросе (за последние пятнадцать лет Конституционным Судом было рассмотрено около 40 обращений граждан на нарушение их конституционных прав отдельными положениями Семейного кодекса Российской Федерации и иных нормативно-правовых актов в сфере защиты семейных прав граждан [20, с. 36]). Так, в актах Конституционного Суда России изложены не только правовые позиции «применительно к конкретным правилам определения дохода, из которого взыскиваются алименты, но и новые концептуальные положения, касающиеся правового регулирования алиментных отношений в целом. Речь идет о положениях, дополняющих такие основные начала семейного законодательства, как забота о благосостоянии и развитии детей, обеспечение приоритетной защиты прав и интересов несовершеннолетних и нетрудоспособных членов семьи, и в совокупности предопределяющих основные направления деятельности субъектов алиментных отношений и детерминирующих направленность правоприменительной практики» ([11, с. 13-16] в целом, по мнению этого автора, к принципам, сформулированным Конституционным Судом России в сфере алиментирования и заслуживающим нормативного закрепления, следует отнести: принцип презумпции добросовестности родительской заботы о детях, принцип приоритета добровольного исполнения родителями обязанности содержать своих несовершеннолетних детей, принцип необходимости обеспечения баланса интересов обеих сторон алиментных отношений - принцип индивидуализации алиментных правоотношений).
Заметим, что подобного рода практика конституционного контроля над исполнением социальных обязательств получила широкое распространение в практике западного конституционализма. Так, Конституционный Суд Чешской Республики признал не соответствующим Конституции Чехии ограничение права должника на
выезд за границу, указав, однако, что ограничение водительских прав может быть применено только по одному виду взыскания — по алиментным обязательствам должника перед несовершеннолетними детьми [14, с. 49-55].
В целом правовые позиции Конституционного Суда позволяют утверждать, что к числу конституционных характеристик Российской Федерации относится и ее характеристика как правового государства с социально ориентированной рыночной экономикой. Акты федерального органа конституционного контроля, базирующиеся на российской Конституции, обеспечивают «конституционную социальность» права частной собственности, которая представляет собой процесс непрерывного поиска баланса между имманентно ей присущей «негативной составляющей» (последствия неконтролируемого «рынка» хорошо известны) и защитой наиболее уязвимых субъектов отношений, которые имеют место в государстве с такой экономикой (например, лиц, нуждающихся в получении алиментов).
Список литературы:
[1] Азарова Е.Г. Конституционные гарантии социального обеспечения детей // Журнал российского права. 2015. № 2.
[2] Алексеев С.С. Право собственности. Проблемы теории. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2007.
[3] Арановский К.В., Князев С.Д., Хохлов Е.Б. О правах человека и социальных правах // Сравнительное конституционное обозрение. 2012. № 4.
[4] Белова Т.В. Особенности правового режима алиментов как объекта права собственности детей // Семейное и жилищное право. 2016. № 6.
[5] Беляева Г.С. Публично-правовой режим: сущность, содержание, нормативно-правовое закрепление // Lex russica. 2015. № 7.
[6] Варламова Н.В. Типология правопонима-ния и современные тенденции развития теории права. М., 2010.
[7] Гуреев В.А. Взаимодействие конституционных принципов и принципов исполнительного производства в контексте защиты права на получение алиментов // Семейное и жилищное право. 2015. № 6.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 6 • 2017
[8] Дворкин Р. О правах всерьез / Пер. с англ.; ред. Л.Б. Макеева. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004.
[9] Карнаухова А.Э. Является ли рыночная экономика конституционной характеристикой российского государства? // Экономика и право. XXI век.
[10] Микрюков В.А. Применение аналогии закона в практике взыскания неустойки за просрочку исполнения соглашения об уплате алиментов // Семейное и жилищное право. 2017. № 1.
[11] Низамиева О.Н. Позиции Конституционного Суда Российской Федерации по вопросам толкования положений семейного законодательства в сфере алиментирования // Семейное и жилищное право. 2015. № 5.
[12] Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 9 декабря 2014 г. № 2747-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Видман Натальи Владимировны на нарушение ее конституционных прав и конституционных прав ее несовершеннолетней дочери пунктом 3 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».
[13] Определение Конституционного Суда РФ от 5 апреля 2016 г. № 704-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Шармай Елены Владимировны на нарушение ее конституционных прав пунктом 2 статьи 107 Семейного кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс».
[14] Парфенчикова А.А., Малюшин К.А. Косвенные меры принудительного исполнения в исполнительном производстве: национальный и зарубежный опыт // Арбитражный и гражданский процесс. 2016. № 2.
[15] Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 20 декабря 2011 г. № 29-П «По делу о проверке конституционности положения подпункта 3 пункта 2 статьи 106 Воздушного кодекса Российской Федерации в связи с жалобами закрытого акционерного общества «Авиационная компания «Полет» и открытых акционерных обществ «Авиакомпания «Сибирь» и «Авиакомпания «ЮТэйр» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2012. № 1.
[16] Ражков Р.А. Преюдициальность решений судов Республики Крым и г. Севастополя // Арбитражный и гражданский процесс. 2015. № 7.
[17] Умнова Е.Д. Отдельные процессуальные аспекты признания соглашения об уплате алиментов недействительным в свете разъяснений Конституционного Суда Российской Федерации // Семейное и жилищное право. 2015. № 4.
[18] Федеральный закон от 29 декабря 1995 г. № 223-Ф3 «Семейный кодекс Российской Федерации» (ред. от 28.03.2017) // Российская газета. 27.01.1996. № 17.
[19] Федеральный конституционный закон от 21 марта 2014 г. № 6-ФКЗ (ред. от 28.12.2016) «О принятии в Российскую Федерацию Республики Крым и образовании в составе Российской Федерации новых субъектов - Республики Крым и города федерального значения Севастополя» // Собрание законодательства РФ. 24.03.2014. № 12. Ст. 1201.
[20] Юнусова К.В. Общий обзор и значение правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации по вопросам толкования отдельных положений семейного законодательства // Семейное и жилищное право. 2015. № 5.
Spisok literatury:
[1] Azarova E.G. Konstitucionny'e garantii social'nogo obespecheniya detej // Zhurnal rossijskogo prava. 2015. № 2.
[2] Alekseev S.S. Pravo sobstvennosti. Problemy' teorii. 2-e izd., pererab. i dop. M.: Norma, 2007.
[3] Aranovskij K.V., Knyazev S.D., Xoxlov E.B. O pravax cheloveka i social'ny'x pravax // Sravnitel'noe konstitucionnoe obozrenie. 2012. № 4.
[4] Belova T.V. Osobennosti pravovogo rezhima alimentov kak ob»ekta prava sobstvennosti detej // Semejnoe i zhilishhnoe pravo. 2016. № 6.
[5] Belyaeva G.S. Publichno-pravovoj rezhim: sushhnost', soderzhanie, normativno-pravovoe zakreplenie // Lex russica. 2015. № 7.
[6] V arlamova N.V. Tipologiya pravo-ponimaniya i sovremenny'e tendencii razvitiya teorii prava. M., 2010.
[7] Gureev V.A. Vzaimodejstvie konstitu-cionny'x principov i principov ispolnitel'nogo proizvodstva v kontekste zashhity' prava na poluchenie alimentov // Semejnoe i zhilishhnoe pravo. 2015. № 6.
[8] Dvorkin R. O pravax vser'ez / Per. s angl.; red. L.B. Makeeva. M.: Rossijskaya politi-cheskaya e'nciklopediya (ROSSPE'N), 2004.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 6 • 2017
[9] Karnauxova A.E'. Yavlyaetsya li ry'nochnaya e'konomika konstitucionnoj xarakteristikoj rossijskogo gosudarstva? // E'konomika i pravo. XXI vek.
[10] Mikryukov V.A. Primenenie analogii zakona v praktike vzy'skaniya neustojki za prosrochku ispolneniya soglasheniya ob uplate alimentov // Semejnoe i zhilishhnoe pravo. 2017. № 1.
[11] Nizamieva O.N. Pozicii Konstitucionnogo Suda Rossijskoj Federacii po voprosam tolkovaniya polozhenij semejnogo zakono-datel'stva v sfere alimentirovaniya // Semejnoe i zhilishhnoe pravo. 2015. № 5.
[12] Opredelenie Konstitucionnogo Suda Rossijskoj Federacii ot 9 dekabrya 2014 g. № 2747-O «Ob otkaze v prinyatii k rassmotreniyu zhaloby' grazhdanki Vidman Natal'i Vladimi-rovny' na narushenie ee konstitucionny'x prav i konstitucionny'x prav ee nesovershennoletnej docheri punktom 3 stat'i 35 Semejnogo kodeksa Rossijskoj Federacii» // SPS «Konsul'tant Plyus».
[13] Opredelenie Konstitucionnogo Suda RF ot 5 aprelya 2016 g. № 704-0 «Ob otkaze v prinyatii k rassmotreniyu zhaloby' grazhdanki Sharmaj Eleny' Vladimirovny' na narushenie ee konstitucionny'x prav punktom 2 stat'i 107 Semejnogo kodeksa Rossijskoj Federacii» // SPS «Konsul'tantPlyus».
[14] Parfenchikova A.A., Malyushin K.A. Kosvenny'e mery' prinuditel'nogo ispolneniya v ispolnitel'nom proizvodstve: nacional'ny'j i zarubezhny'j opy't // Arbitrazhny'j i grazhdan-skij process. 2016. № 2.
[15] Postanovlenie Konstitucionnogo Suda
Rossijskoj Federacii ot 20 dekabrya 2011 g. № 29-P «Po delu o proverke konstitucionnosti polozheniya podpunkta 3 punkta 2 stat'i 106 Vozdushnogo kodeksa Rossijskoj Federacii v svyazi s zhalobami zakry'togo akcionernogo obshhestva «Aviacionnaya kompaniya «Polet» i otkry'ty'x akcionerny'x obshhestv «Avia-kompaniya «Sibir'» i «Aviakompaniya «YuTe'jr» // Vestnik Konstitucionnogo Suda RF. 2012. № 1.
[16] Razhkov R.A. Preyudicial'nost' reshenij sudov Respubliki Kry'm i g. Sevastopolya // Arbitrazhny'j i grazhdanskij process. 2015. № 7.
[17] Umnova E.D. Otdel'ny'e processual'ny'e aspekty' priznaniya soglasheniya ob uplate alimentov nedejstvitel'ny'm v svete raz»yasnenij Konstitucionnogo Suda Rossijskoj Federacii // Semejnoe i zhilishhnoe pravo. 2015. № 4.
[18] Federal'ny'j zakon ot 29 dekabrya 1995 g. № 223-FZ «Semejny'j kodeks Rossijskoj Federacii» (red. ot 28.03.2017) // Rossijskaya gazeta. 27.01.1996. № 17.
[19] Federal'ny'j konstitucionny'j zakon ot 21 marta 2014 g. № 6-FKZ (red. ot 28.12.2016) «O prinyatii v Rossijskuyu Federaciyu Respubliki Kry'm i obrazovanii v sostave Rossijskoj Federacii novy'x sub»ektov - Respubliki Kry'm i goroda federal'nogo znacheniya Sevastopolya» // Sobranie zakonodatel'stva RF. 24.03.2014. № 12. St. 1201.
[20] Yunusova K.V. Obshhij obzor i znachenie pravovy'x pozicij Konstitucionnogo Suda Rossijskoj Federacii po voprosam tolkovaniya otdel'ny'x polozhenij semejnogo zakonodatel'stva // Semejnoe i zhilishhnoe pravo. 2015. № 5.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 6 • 2017
