CC BY
77
ББК 87. 212
О ГУМАНИЗАЦИИ НАУКИ
Б.П. Гайворонский
В статье анализируется сущность гуманизации науки, выявляются основные принципы гуманного служения науки человечеству, а так же принципы эффективности гуманизации
Ключевые слова: антисциентизм, гуманизация, единая планетная цивилизация, принципы сохранения жизни, принципы гуманизма науки, принципы продуктивности гуманизации
Несомненно , человечество развивает и сохраняет себя с помощью науки. А значит, наука имманентно гуманна. Тем не менее, сегодня она обвиняется во всех бедах современного человечества неким антисциентизмом, а учеными-гуманитариями развернута специальная компания по «гуманизации» науки. Чего же хотят ученые-гуманитарии? Если отвлечься от прочего, то -концептуального усиления естественных наук включением в них таких фрагментов, которые, как представляется сегодня, входят в концептуальность наук гуманитарных (при этом, быть может, гипертрофированно истолковывая известный принцип д-ра К. Маркса о том, что ключ к анатомии обезьяны находится в анатомии человека). Такое прогрессивное, но пока ошибочно реализуемое намерение пытаются обосновать философски, одновременно таким же образом «гуманизируя» и философию, что приводит к порождению грубых философских ошибок. Вот тому свидетельство. Современная наука, по мнению д-ра А.П. Назаретяна, уходит от истинностной гносеологии, заменяя ее модельным мышлением: «пора
недвусмысленно признать, что истинностная парадигма науки уже превратилась в анахронизм, оставить соответствующий понятийный аппарат служителям «культов» и ориентироваться на функциональные (прагматические) категории. Задача научных исследований - не поиск Истины, а построение эффективных моделей природных и социальных явлений» /5, с. 108/. Науке,
естественно, следует проигнорировать всё это, как она однажды поступила с гуманитарным запретом на развитие кибернетики. Проигнорировать даже потому, что транслируемое, наподобие выше приведенного, не выдерживает никакой научной критики, и если все же пытаться ее провести, то она естественно превращается из научной в обыденное осуждение (с иронией, критической образностью и т. д.). Вот тому подтверждения. Д-р Р. Клей: «невежество является необходимым условием мудрости в ироническом мире социологии науки» /4, с. 166/. Д-ра М. Д. Ахундов и А. Б. Баженов: «между обычным антропологом и антропологом науки существует огромное различие. Антрополог
Гайворонский Борис Павлович - ВГТУ, канд. филос. наук, доцент, тел. (4732) 36-44-68
идет в племя с примитивной культурой как представитель современного цивилизованного общества, в котором даже здравый смысл детерминирован современной наукой. Антрополог не верит колдуну, что тот может нарушать законы природы, т. е. антрополог знает эти научные законы природы, и он идет в примитивную культуру как человек науки, как ученый представитель высокой цивилизации. Иное дело с антропологом науки, который идет в научную лабораторию, ничего не зная о науке, т. е. он идет туда как дикарь. Современный ученый может узреть в первобытной магии и колдовстве - примитивную науку, а дикарь может узреть в научной лаборатории - камлание постиндустриальных шаманов» /1, с. 140/. Так есть ли вообще в «гуманизации» науки рациональное зерно? Не прекратить ли эту компанию, пока она не превратилась в злокачественную инфекцию, разрушающую науку? Поразмыслим. Человечество самосохраняется, опираясь на следующие основные ценностные инварианты человеческого
самосохранения: духовность, разумность, неприятие регресса, добродетельность, прекрасное, человечность, сокровенность, суверенность, социальность, естественность /3/. Поскольку все они равноценны и равностатусны, то не только уместно, но и полезно учитывать их взаимодействие, так как в нем эффективность каждого данного инварианта может возрастать. Так что гуманизация науки может оказаться очень ценной и полезной. Но - лишь тогда, когда она производится правильно. Что значит - правильно? Это, прежде всего, значит, что она производится уместно, научно содержательно и с обязательным учетом нелинейных эффектов, возникающих при этом.
Сегодня на планете развернулась эпоха образования единой планетной цивилизации (кратко, ЕПЦ). Основные конституанты ЕПЦ сегодня предстают как принципы сохранения жизни в ней /2/. И поскольку все они - квинтэссенция гуманизма в общепланетарном масштабе, то имеет смысл рассмотреть модуляцию науки данными конституантами на предмет становления и развития ЕПЦ. В итоге могут быть выявлены принципы гуманизма науки в современную эпоху, реализация которых обернется гуманизмом науки по отношению к человечеству. Проделаем
последовательно это.
Первый принцип сохранения жизни в ЕПЦ гласит: если намереваешься посягнуть на жизнь собрата, содрогнись сначала от ужаса остаться на планете в одиночестве псевдо человеком. К науке он напрямую неприменим, ибо наука имманентно гуманна. Но не напрямую... Не напрямую напрашивается следующий принцип гуманизма науки: на Земле познаваема не только она, но и весь мир, но познание мира, осуществляемое на Земле, не должно разрушать ее как космическую колыбель жизни человечества. Далее.
Бывает, что жить становится невмоготу. Тогда спастись можно с помощью второго принципа, который гласит: если жизнь в конкретном проявлении невмоготу, то прекрати ее, но только временно. В науке феномен «невмоготу» -
постоянный ее спутник. Но ученые не прекращают научных изысканий из-за этого, демонстрируя этим один из принципов гуманизма науки: не
прекращать, а продолжать исследование, когда ученым «невмоготу». Далее.
Сегодня опасность для жизни приходит подчас от демографических взрывов. Преодоление их подчас видится в регулировании численности населения. Но, поскольку это чревато для самого существования человечества, то спасение - в следовании третьему принципу, гласящему: даже из самых благих намерений недопустимо регулирование численности землян. Никакое: ни явное, ни тайное, нигде и никогда.
Синтезированный с наукой, он может превратиться в следующий принцип гуманизма науки: нигде и никогда не уменьшать величину научного
массива. Даже под нужды экономики или планы
политики. Далее.
Поскольку сегодня кое-где пытаются низвести человека до квазиживотного состояния (а это смертельно опасно для человечества), то помочь прекратить это может следующий, четвертый принцип: не превращайте человека в псевдо
человека, ибо этим вы уничтожаете его как человека. По разным причинам сегодня не только появились псевдоученые, но и растет их число, что смертельно опасно не только для науки, но и для всего человечества. Поэтому сегодня необходим такой принцип гуманизма науки, как недопущение превращения ученых в псевдоученых. Нигде, никем и никогда. Далее.
Становление ЕПЦ закономерно протекает как интеграция специфических форм проявления человечности. Но при этом необходимо следовать следующему принципу: нельзя навязывать другим своей специфики, ибо это может уничтожить в них человечность вообще. Синтез этого принципа с наукой, быть может, в первую очередь касается проблем ассимиляции человечеством языка науки, превращения его из языка фиксации объективной истины в язык жизни. Проблем здесь немало, но опора на новорожденный принцип гуманизма науки: превращать язык науки в язык жизни, - эта опора укрепит реальный гуманизм науки. Далее.
Становление ЕПЦ манит и тем, что основной стимулятор жизни, а именно, наслаждение ею, становится явлением планетарного масштаба, а, значит, максимально богатым и разнообразным. Но, стремясь к нему: не следует агитировать в пользу примитивного, патологического и экстремального наслаждения жизнью (это очередной принцип сохранения жизни в ЕПЦ). Синтез этого принципа дает, по меньшей мере, следующий принцип гуманизма науки: наслаждаться подлинной
научностью, а не псевдонаучностью. Наконец, последнее.
Большинство людей жили и живут, стремясь прожить отлично лично (ведь самому хочется и возможно, а за другого так не проживешь, даже, если хочется). Но если в современную эпоху жить лишь так, то желанная ЕПЦ может оказаться неустойчивой или не сложиться вообще. Чтобы этого не случилось, необходимо сегодня руководствоваться следующим принципом: жить
отлично не иначе, как стремясь в социальную бесконечность. То есть, стремясь живым слиться со всем человечеством, обрести его
трансцендирующую, а в перспективе и бездонную глубину и, превратив ее в глубину себя, жить отлично, становясь таким же бессмертным, как человечество, в том числе, и персонально, даже тогда, когда персональное бессмертие - лишь на подходе. Сегодня уже просматривается синтез этого принципа с наукой в виде, например, следующего принципа гуманизма науки: решая конкретную научную проблему, превращать ее в решение судьбоносных проблем человечества (например, превращать проблему длительности существования земной биосферы в проблему живучести человечества при угасании биосферы на планете Земля).
Гуманизация науки пронизывает не только ее целостность, но и ее элементность. Рассмотрим некоторые аспекты последнего.
Не под влиянием ученых-гуманитариев, а инициативно самостоятельно ученые-
естествоиспытатели стали вводить в науку в качестве своих специфических, да, к тому же, фундаментальных, понятия, напрямую
заимствованные из гуманитарного знания. Такие, например, как красота странность, очарованность и даже кварк. Даже кварк - потому, что так именуются мистические персонажи шотландского эпоса. И сразу же возникли проблемы смысла. Разве странность микрочастицы тождественна странности, например, взгляда? Если нет, то необходимо данное состояние микрочастицы назвать иначе. И уж совсем ошеломляет ситуация с кварками: если так будет и дальше, то в язык физики могут попасть наименования многих мистических персонажей совокупного мирового мифа. В обоих случаях физики прибегли к своеобразному
профессиональному кодированию, а именно, заменили смысл названий своим, физическим и даже формализованным, полагая, что если физики
рассуждают о странности микрочастиц, то последнюю они понимают не как гуманитарии, а как физики. Пусть принятое ими - выход из положения, но это лишь временно, и рано или поздно, но это чревато катастрофой двусмысленности. Далее.
Науки периодически экипируются определенными регулятивными принципами. Например, принципом детерминизма,
наблюдаемости объекта и т. п. И вот в физику физиками же введен так называемый антропный принцип. «Во Вселенной существует очень точная подгонка фундаментальных физических констант, и даже малые отклонения от стандартных значений привели бы к такому изменению свойств Вселенной, что возникновение в ней человека стало бы невозможным. Эта удивительная
приспособленность Вселенной к существованию в ней человека получила название антропного принципа» /6, с. 57/.
Если сравнить продуктивность антропного принципа и других регулятивных принципов физики, то сравнение окажется далеко не в пользу первого. Почему? Не потому, что он, в принципе, бессмысленен, а потому, что он - дитя некачественной гуманизации физики. Убедимся в этом.
1. Нет во Вселенной никакой подгонки констант, - это житейское утверждение. То же самое и - насчет «отклонения» констант. Физики должны формулировать подобные принципы лишь как результат постановки и решения научных проблем.
2. Заземление «каприза» фундаментальных физических констант на генез человека во Вселенной это по смыслу такое же выражение, как скабрезно житейское: «если бы да кабы, да во рту росли грибы, то был бы не рот, а целый огород».
Нет здесь постановки проблемы (тем более, фундаментальной), нет, к сожалению!
3. «Эта удивительная приспособленность...» Физики! Игнорируйте такую
гуманизацию, откуда бы она ни исходила!
Но нет худа без добра. Вот уже не менее полувека конкретные науки обращаются за помощью к философии для решения своих философских проблем, и это решение отыскивается
Воронежский государственный технический университет
при деловом партнерском взаимодействии естествознания и философии. Это - элементарная ячейка концептуальной эффективности науки. В случае же с гуманизацией дело усложняется: элементарная ячейка превращается в систему, так как в ней участвуют уже не двое, а трое (например, физика, гуманитарии и философия). А если еще больше участников? Как видим, сложность «концептуального производства» при гуманизации науки резко возрастает, а значит, и в нем необходимы соответствующие регулятивные принципы. Можно для начала попытаться сформировать их стартовую совокупность. Она может предстать следующим образом. 1. Науки (кратко, Н1, Н2) и философия (кратко, Ф) должны быть одновременно заинтересованными в решении проблем данного класса. 2. Решение проблемы не должно превратиться в насаждение. 3. Если, например, Н1 не способна самостоятельно преобразовать свою проблему в проблему для Н2, она должна прибегнуть к помощи Ф. 4. Если Ф самостоятельно помочь не в состоянии, то решение проблемы либо замораживается, либо превращается в специфический мозговой штурм всеми ее участниками (т.е. Н1, Н2. и Ф). Дальнейшее развитие данной проблематики подскажет жизнь.
Литература.
1. Ахундов М. Д., Баженов А.Б. Останется ли наука системой объективного знания? / М.Д. Ахундов, А.Б. Баженов // Проблема ценностного статуса науки на рубеже XXI века. СПб, 1999.
2. Гайворонский Б.П. О принципах сохранения жизни в современную эпоху / Б.П. Гайворонский // V Российский философский конгресс: Наука. Философия. Общество. Т. III. Новосибирск, 2009.
3. Гайворонский Б.П. Наука как ценность человечества / Б.П. Гайворонский. Воронеж, 2009.
4. Klee R. Introduction to the Philosophy of Science. Cutting Nature at Its Sleams / R. Klee. N. Y., Oxford: Ohford Univ. Press, 1997.
5. Назаретян А.П. Истина как категория мифологического мышления / А.П. назаретян // Общественные науки и современность. 1995. № 4.
6. Философия современного естествознания / под ред. С. А. Лебедева. М.: Гранд, 2004.
ABOUT HUMANISATION OF SCIENCE B. P. Gayvoronsky
This article is about phenomenon so called humanization of science. In result there have formulated some basic principles of maximum useful scientific function for all mankind
Key words: untiscientism, humanisation, world civilization, principles of keeping of life, principles of humanism of science, principles of productivity of humanisation
