CC BY
208
УДК 902.01
НОЖИ СЛАВЯН ДНЕПРО-ДОНСКОГО МЕЖДУРЕЧЬЯ КАК ИСТОЧНИК ПО ЭТНОКУЛЬТУРНЫМ КОНТАКТАМ IX-X ВВ.
© 2013 А. А. Балашов
аспирант каф. истории России e-mail: [email protected]
Курский государственный университет
Статья посвящена ножам славян Днепро-Донского междуречья как одной из самых репрезентативных категорий качественной кузнечной продукции,
отражающей этнокультурные контакты. Территориальное соседство северян и донских славян с Хазарским каганатом и Русью предопределило наличие между ними различного рода связей, в том числе и торговых. Результаты типологического анализа вкупе с данными металлографии позволили выделить местную и импортную составляющие.
Ключевые слова: Северская земля, донские славяне, Хазария, Русь, ножи, роменская культура, боршевская культура, салтово-маяцкая культура.
Этнокультурная картина, сложившаяся на обширных пространствах лесостепи и степи между Днепром и Доном в конце I тыс. н.э., отличалась заметной сложностью. Днепровское Левобережье занимала граничившая с Русью Северская земля - едва ли не самое крупное социально-политическое образование восточных славян, которой археологически соответствовала самая большая группировка памятников роменской культуры IX-X вв., сложившаяся на основе древностей волынцевского культурнохронологического горизонта [Сухобоков 1975: 83]. К востоку, в бассейне верхнего и среднего Дона, располагался ареал практически синхронной боршевской культуры, население которой в литературе традиционно определяется как «донские славяне» [Винников 1995: 3-4]. Южнее, в Подонье и Приазовье, господствовали древности салтово-маяцкой культуры - археологического эквивалента Хазарии [Плетнева 1999: 724]. Все три социально-политических образования прекращают свое существование примерно в одно время, в пределах 2-й пол. - кон. X в., что во многом было связано с деятельностью Руси [Плетнева 2006: 34-35; Енуков 2005: 257-275; Винников 1995: 151-154].
Одним из важнейших показателей контактов различных социумов является ремесленная продукция, в составе которой заметное место занимают качественные кузнечные поковки. Среди последних наиболее массовыми на средневековых памятниках являются ножи, представляющие в силу своей репрезентативности идеальный полигон как для типологических изысканий, так и определения особенностей технических приемов в их изготовлении. Задачей настоящего исследования является выявление характера связей северян и донских славян с соседями на основе морфологического анализа ножей с привлечением результатов данных металлографии.
К сожалению, значительная часть ножей представляет собой обломки, непригодные для классификации. Анализируемую выборку составили 213 целых экземпляра, из которых 128 относятся к роменским памятникам Посемья (табл. 1) и 85 - к боршевским (табл. 2). В отечественной историографии сложилась традиция рассматривать ножи
ИСТОРИЧЕСКИЕ НА УКИ И АРХЕОЛОГИЯ
отдельно взятой культуры, тогда как технология их изготовления изучалась в основном на материалах отдельных памятников [Вознесенская 1965: 251-262; 1979: 70-77]. Только с выходом обобщающей работы по металлографии В.И. Завьялова, Н.Н. Тереховой, Л.С. Розановой и М.М. Толмачевой [1997: 201-214] стало возможной корреляция формы ножей и способов их изготовления.
Таблица 1
Ножи северян
Типы ножей Памятники Всего
Гора Ивана Рыльского, гор. Он о я Я п оЗ К Он о U о о к я <D Я О я Ян <D * Ян о я 03^ и я <D <D п Я * Ян О я оЗ^ и я Я Э 2 Ян о я о я о и а <D 2 Ян О я <D О и я я о Ян н о я о к Ян о я о я <D со Ян <D Я <D Ян <D С Ян О я я н 03 Ян
Тип 1 72
Вариант 1 14 2 2 2 5 3 3 31
Вариант 2 1 16 3 5 2 3 3 4 37
Вариант 3 1 1 2 4
Тип 2 6 2 1 1 1 1 5 17
Тип 3 23
Вариант 1 3 1 4
Вариант 2 3 3 3 4 13
Вариант 3 3 2 5
Вариант 4 1 1
Тип 4 1 1
Тип 5 1 1 1 3 2 8
Тип 6 2 1 3
Тип 7 1 1 2
Тип 8 2 2
Итого 1 39 13 8 4 5 21 12 25 128
Ножи донских славян
Типы ножей Памятники Всего
<D О И о я Ян <D О В ^ Ян О Ш <D О И о S Ян 5 о 2 ^ Ян о PQ Животинное, гор. Я И Ян О о я я о Ч эн Я ЗЯ S О сз я: 3 & 2 * <D о и о В Ян 2 я ^ <D о Титчиха, гор. Холки, гор.
Тип 1 42
Вариант 1 1 1 7 1 6 16
Вариант 2 1 17 7 1 26
Тип 2 10 2 12
Тип 3 17
Вариант 1 3 2 5
Вариант 2 10 1 1 12
Тип 4 3 1 4
Тип 5 3 3
Тип 6 4 4
Тип 7 1 1
Таблица 2
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2013. № 3 (27). Том 1
Балашов А. А. Ножи славян Днепро-Донского междуречья как источник по этнокультурным контактам IX—X вв.
Тип 8 2 2
Итого 2 1 59 1 1 19 2 85
Вопрос классификации ножей неоднократно поднимался в исторической науке, но в 1959 г. Б.А. Колчин обосновал принципиально новый подход к его решению: впервые на материалах Новгорода они были проанализированы с учетом не только морфологии, но и технологии [1959: 48-58]. Позднее Е.Н. Черных предложил использовать методику ступенчатой классификации [1966: 69, 70]. При ее применении, однако, возникает определенное затруднение: часть ножей имеют сточенные вплоть до рукояти лезвия. В продолжение работы Б. А. Колчина комплексный метод был применен К.А. Смирновым и Г.А. Вознесенской при обработке коллекции Троицкого городища [Смирнов 1970: 174-176; Вознесенская 1970], затем прошел успешную апробацию на материалах Сарского городища. Ножи были разделены А.Е. Леонтьевым на три отдела в зависимости от положения черешка относительно спинки клинка и характеру перехода между ними [Леонтьев 1976]. Последний признак был положен в основу классификации Р.С. Минасяна, который выделил следующие основные группы: 1) ножи, у которых спинка клинка непосредственно переходит в черенок, образуя одну линию; 2) ножи, у которых черенок отделен от клинка ассиметричными уступами, которые «...образуют между спинкой и режущей кромкой тупые углы»; 3) так называемые ножи «аланского типа» в деревянных ножнах, основной характерной чертой которых является отделение черенка от клинка строго перпендикулярными уступами; 4) ножи, у которых «кончик черешка шилообразный, иногда согнут и расклепан», а клинки имеют четкие уступы при переходе в черенок [1980].
Целям настоящей работы в наибольшей степени отвечают принципы классификации, предложенные Р.С. Минасяном и А.Е. Леонтьевым. Объясняется это тем, что они в определенной степени несут «этнополитическую» окраску, что только подтверждается привлеченными результатами металлографических анализов. Кроме того, при детализации морфологии ножей «аланского» типа были использованы результаты типологии салтовских материалов С.А. Плетневой [Плетнева 1989: 91] и В.К. Михеева [Михеев и др. 1973: 90-99].
Исходя из морфологических признаков, выделенных Б. А. Колчиным, все ножи северян и донских славян следует разделить на две большие группы [1959: 48-58]. Первую из них (группа А) составляют универсальные предметы хозяйственного, а вторую (группа Б) - специального предназначения. Типообразующим признаком является относительное положение черешка и спинки клинка и способ их соединения. Варианты были выделены на основании того, что у части находок, несмотря на идентичность формы клинка, имелись незначительные конструктивные особенности, не нарушающие, однако, признаков типа.
Роменская культура (табл. 1)
Группа А. Черешковые ножи хозяйственного назначения Тип 1 (72 экз., или 56,2 %). Ножи, имеющие два уступа в месте перехода клинка в черенок, были наиболее распространенными как у роменцев (рис. 1), так и у всех славян I тыс. н. э., в том числе и на памятниках Днепро-Донского междуречья [Леонтьев 1976: 42; Минасян 1980: 70]. По характеру перехода клинка в черенок все ножи типа 1 могут быть разделены на три варианта.
Вариант 1 (31 экз., или 24,2%). Уступы при переходе клинка в черенок ярко выражены, черенок длинный (рис.1: 1). Напоминает тип IV по Р.С. Минасяну, который, по его мнению, связан происхождением с Норвегией и Швецией, где он бытовал в последней четверти I тыс. н.э. [Минасян 1980: 71]. Однако соглашаться с подобной атрибуцией нет никаких оснований. Металлографические анализы, проведенные В.И. Завьяловым, показали, что значительная часть подобных изделий отковывалась
ИСТОРИЧЕСКИЕ НА УКИ И АРХЕОЛОГИЯ
целиком из стали, что вполне может объяснить большую сточенность лезвий ножей этого варианта.
Вариант 2 (37 экз., или 28,9 %). Отличительной чертой данного варианта является плавный переход спинки клинка в черенок и небольшой уступ (а иногда и его полное отсутствие) в месте соединения лезвия с черенком (рис. 1: 2). Большинство подобных поковок были изготовлены из цельножелезных заготовок, при этом для упрочнения рабочей части могла использоваться цементация [Завьялов и др. 1997: 210]. Ножи подобной формы являются частыми находками. Впервые подобная форма поковок появляется в Северном Причерноморье в конце IV - начале III в. до н.э., а во 2й пол. I тыс. изделия этого облика широко распространены на памятниках Восточной и Центральной Европы [Шрамко 1965: 139].
Вариант 3 (4 экз., или 3,1 %). Включает в себя немногочисленные ножи с «горбатой» спинкой, что не характерно для роменских древностей (рис. 1: 3). Подобные изделия были найдены на Пастырском городище (VII-VIII вв.) [Гопак 1976: 51]. Ножи с горбатой спинкой впервые появляются в Восточной Европе в раннем железном веке [Шрамко 1965: 137,139]. В третьей четверти I тыс. подобные изделия практически исчезают [Минасян 1980: 69].
Тип 2 (17 экз., или 13,2%). Представлен ножами, у которых спинка переходит в черенок, образуя одну прямую линию (рис. 1: 4). Технологический анализ изделий этого типа, найденных в верхних слоях Большого Горнальского городища, показал, что они выкованы по классической схеме трехслойного пакета: в центре клинка с выходом на лезвие идет стальная полоса, по бокам ее - железные [Вознесенская 1979: 73]. Вероятнее всего, подобные находки могут быть отнесены к предметам древнерусского импорта [Енуков 2005: 161-162].
Тип 3 (23 экз., или 17,9%). Ножи так называемого «аланского» облика. Их морфологической особенностью являются перпендикулярные уступы при переходе от лезвия к черенку. Серии таких ножей с Маяцкого, Дмитриевского и Ютановского комплексов, как показали металлографические анализы В.И. Завьялова, были произведены из пакетных заготовок [Завьялов и др. 1997: 184].
С учетом классификаций В.К. Михеева и С.А. Плетневой орудия этого типа, в зависимости от размеров и некоторых конструктивных особенностей, могут быть разделены на четыре варианта [Михеев и др. 1973: 90-99; Плетнева 1989: 91].
Вариант 1 (4 экз. или 3,1 %). Составляют ножи с прямыми перекрестиями (рис. 1: 5). Это в основном массивные изделия с общей длиной 10-15 см и шириной 2-2,5 см. Перекрестие обычно накладывалось в месте соединения клинка с черенком, однако изготовлялось и крепилось отдельно. По мнению В. К. Михеева, ножи подобной формы применялись как колющее оружие, однако сильная сработанность лезвий у некоторых находок указывает на то, что часть их могла использоваться как хозяйственные [Михеев и др. 1973: 92-93].
Вариант 2 (13 экз., или 10,1%). Ножи небольших размеров, клинок отделен от черенка строго перпендикулярными уступами (рис. 1: 6). Их выделение не случайно: высказывалось предположение о том, что их особенностью является ношение в деревянных ножнах из кассет, в каждой из которых было по 2-3 ножа [Комар, Сухобоков 2000: 5]. По Р.С. Минасяну, такие ножи могли применяться как метательное оружие [Минасян 1980: 70].
Вариант 3 (5 экз., или 3,9 %). Находки этого варианта имеют шиповидный выступ на спинке клинка, перпендикулярный в месте перехода его в черенок. Средняя длина клинка 8-12 см, ширина 1,5-2 (рис. 1: 7). Ножи подобного облика в большом количестве встречаются лишь на памятниках салтовской культуры [Михеев и др. 1973: 92]. На памятниках роменской культуры подобные находки единичны.
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2013. № 3 (27). Том 1
Балашов А. А. Ножи славян Днепро-Донского междуречья как источник по этнокультурным контактам IX—X вв.
Вариант 4. Нож-кинжал, или боевой нож (рис. 1: 8). Единственный экземпляр происходит с Новотроицкого городища [Ляпушкин 1958: 24]. Спинка прямая, отделена от черенка перпендикулярными уступами. Общая длина ножа 16,4 см, что полностью соответствует хазарским аналогам из Дмитриевского могильника и Портового [Плетнева 1989: 91]. Боевые ножи служили вспомогательным оружием ближнего боя и были характерны для раннего этапа развития культуры. Начиная со 2-й пол. VIII в. салтовским населением они не использовались [Комар, Сухобоков 2000: 5].
Тип 4. Представлен единственным ножом с волютообразным навершием с Новотроицкого городища (рис. 1: 9). Подобные находки достаточно редки на славянских памятниках конца I тыс. н.э., зато значительно чаще встречаются в напластованиях более раннего периода [Седов 2002: 544]. Как считает В.Н.
Ковалевский, на северские земли они проникли во 2-й половине VIII в. с юга, из пеньковской среды [Ковалевский 1998]. Примерно в это же время аналогичные изделия появляются в лука-райковецких древностях Правобережья Днепра [Мысько, Пивоваров 2010].
Группа Б. Ножи специального назначения
Небольшая группа ножей имела значительные морфологические особенности, из чего можно предположить их специфическое функциональное назначение.
Тип 5 (8 экз., или 6,2%). Представлен ножами с непосредственным переходом лезвия в черенок и уступом в месте перехода спинки в черенок (рис. 1: 10). Исходя из формы и размеров находки, можно предположить, что их использовали для обработки кож. Вариантом этого типа следует считать нож с поселения из Переверзево II, имеющего уступ при переходе спинки в черенок, а также шиповидный выступ в месте перехода лезвия в черенок, при этом лезвие и черенок находятся на одной прямой [Узянов 1982: рис. 260].
Тип 6 (3 экз., или 2,3%). Ножи с металлическими ручками (рис. 1: 11). По форме аналогичен типу 2, однако значительно больших размеров (общей длинной до 18-19 см, с длинной рукоятью, шириной 1-1,6 см, при ширине клинка 1,6—1,8 см). Единичность подобных находок указывает на то, что роменцы придавали этой форме какое-то особое значение. Полные аналогии ножам типа 6 встречаются в хазарских и боршевских древностях, где их количество также невелико.
Тип 7 (2 экз., или 1,5%). По форме аналогичен ножам типа 1, однако значительно увеличенных пропорций (рис. 1: 12). Изделие, обнаруженное в хозяйственной постройке на поселении Переверзево II, имело в длину 12,5 см при ширине лезвия 1,5—2 см. По всей видимости, к этому же типу следует отнести и нож, обнаруженный в культурном слое Люшинского городища [Стародубцев 2000: рис. 26].
Тип 8 (2 экз., или 1,5%). Ножи с узким и длинным клинком и черенком, который заканчивается петлею (рис. 1: 13). Общая длина клинка — 40—42 см при ширине лезвия 2,6—2,8 см, длина ручки 10—11,5 см. Подобные поковки были найдены на салтовских памятниках. Всего в материалах каганата известны два подобных предмета, обнаруженные в хозяйственной постройке на поселении Маяки. Вероятнее всего, они использовались для специального вида работ, может быть, для забоя скота.
Таким образом, можно выделить следующие особенности бытования ножей в роменской культуре. На всех памятниках характерно преобладание ножей типа 1, изготовленных по традиционным схемам, господствовавшим у восточных славян (рис. 3). Значительная часть коллекции представлена ножами типа 2 и 3, которые были изготовлены в хазарских и древнерусских мастерских, на что указывают как морфологические признаки, так и проведенные металлографические анализы. Они являются предметами импорта.
ИСТОРИЧЕСКИЕ НА УКИ И АРХЕОЛОГИЯ
Боршевская культура (табл. 2)
Группа А. Черешковые ножи хозяйственного назначения
Тип 1 (42 экз., или 49,4%) Ножи с уступчатым или плавным переходом от лезвия и спинки к черешку (рис. 2).
Вариант 1 (16 экз., или 18,8%). Уступы при переходе клинка в черенок ярко выражены (рис. 2: 1). Судя по данным металлографических анализов, основной технологической схемой при изготовлении данного варианта была цельностальная
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2013.
№ 3 (27). Том 1
Балашов А. А. Ножи славян Днепро-Донского междуречья как источник по этнокультурным контактам IX—X вв.
заготовка, реже использовались цельностальные поковки с цементацией рабочей части [Вознесенская 1965: 251].
Вариант 2 (26 экз., или 30,5 %). Отличительной чертой является плавный переход спинки клинка в черенок и небольшой уступ (а иногда и его полное отсутствие) при переходе лезвия в черенок (рис. 2: 2). Подобные клинки выковывались из цельножелезных заготовок, для улучшения рабочих качеств которых использовалась цементация.
Тип 2 (12 экз., или 14,1 %). Ножи, у которых спинка клинка переходит в черенок, образуя одну прямую линию (рис. 2: 3). Аналогичны находкам данного типа с роменских памятников.
Тип 3 (17 экз., или 19,9%). Ножи «аланского типа» (рис. 2). С учетом классификаций С. А. Плетневой и В.К. Михеева, орудия этого типа в зависимости от размеров и некоторых конструктивных особенностей, могут быть разделены на два варианта [Михеев и др. 1973: 90-99].
Вариант 1 (5 экз., или 5,8 %). Представлен ножами с прямыми перекрестиями (рис. 2: 4). Как на боршевских, так и на роменских памятниках находки изделий варианта 1 редки. Большая часть клинков происходит с Животинного городища. Общая длина находок - 14 см, что соответствует салтовским аналогам. На памятниках каганата такие изделия были наиболее распространенными [Плетнева 1989: 91].
Вариант 2 (12 экз., или 14,1 %). Ножи небольших размеров, клинок отделен от черенка строго перпендикулярными уступами (рис. 2: 5). По мнению Р.С. Минасяна, такие ножи могли применяться как метательное оружие [Минасян 1980: 72].
Тип 4 (4 экз., или 4,7 %). Ножи с волютообразным навершием (рис. 2: 6) найдены на Животинном (3 экз.) и Семилукском (1 экз.) городищах [Винников 1995: 64]. Как указывалось выше, распространение подобных ножей как бесспорно славянского атрибута является показателем расселения разрозненных групп дунайских славян.
Группа Б. Ножи специального назначения
Тип 5 (3 экз., или 3,5 %). Ножи с непосредственным переходом лезвия в черенок и уступом в месте перехода спинки в черенок (рис. 2: 7). Судя по формам и размерам находок, можно предположить, что они использовались для обработки кож. Все изделия этого типа встречены на Животинном городище.
Тип 6 (4 экз., или 4,7%). Ножи с металлическими ручками, идентичные по форме типу 2, но увеличенные в пропорциях (рис. 2: 8). Аналогичны находкам с роменских и салтовских памятников.
Тип 7. Единственный экземпляр был найден на городище Титчиха (рис. 2: 9). Однако, в отличие от роменских аналогов, боршевский экземпляр не имеет уступов при переходе клинка в черенок и полностью повторяет форму ножей типа 1 варианта 2.
Тип 8. Два ножа (целый и с обломанной рукоятью, всего 2,3%) были найдены на Животинном городище (рис. 2: 10). Их отличительной чертой является металлическая рукоять, которая продолжает линию спинки и заканчивается плавно загнутым расплющенным крюком с преднамеренно сделанным пропилом (типа «современного гвоздодера»). На черенке сохранились два ободка из цветного металла. Определить функциональное назначение подобной формы изделия не представляется возможным.
ИСТОРИЧЕСКИЕ НА УКИ И АРХЕОЛОГИЯ
Таким образом, на памятниках донских славян преобладают ножи типа 1, изготовленные по традиционным схемам, господствовавшим у восточных славян (табл. 2). Значительную часть коллекции составляют импортные изделия хазарского и древнерусского происхождения, на что указывают как четкие морфологические признаки, так и способы ковки, выявленные металлографическими анализами. Примечательно, что среди ножей с боршевских памятников относительно велика доля находок типа 4, являющихся архаичными для данного периода времени и встречающихся на памятниках соседних культур в гораздо меньшем количестве.
Проведенный анализ материалов позволил выявить следующие особенности бытования ножей. Для роменских и боршевских ножей характерна определенная зависимость между формой и способом изготовления, которая отмечалась до этого В.К. Михеевым в материалах салтово-маяцкой культуры [Михеев и др. 1973: 98]. У славян Днепро-Донского междуречья преобладали цельностальные и цельножелезные поковки (42-52%). Отличительная особенность этих ножей - наличие уступов при переходе от клинка к черенку, при этом можно отметить
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2013. № 3 (27). Том 1
Балашов А. А. Ножи славян Днепро-Донского междуречья как источник по этнокультурным контактам IX—X вв.
развитие форм от архаичных ножей с выпуклой спинкой, известных в УП-УШ в. и ранее, до изделий с прямой спинкой, получивших свое дальнейшее развитие уже в древнерусское время [Колчин 1959: 53]. На втором месте по распространению стоят ножи «аланского типа», причем их доля от общего числа находок на роменских и боршевских памятниках практически одинакова и колеблется от 16,6 до 17,3 % (рис. 3). Показателен пример Новотроицкого городища (кон. УШ - кон. IX в.), содержащего в своих материалах как волынцевские, так и роменские древности [Персов 1991: 84-85]. Импортные поковки хазарского производства - вторые по распространенности (42,1%), включая довольно редкие на славянских памятниках ДнепроДонского междуречья варианты 3 и 4, которые в большом количестве встречаются лишь на памятниках салтово-маяцкой культуры. По мнению В.К. Михеева, время бытования таких ножей на территории Хазарского каганата - УШ-IX вв., откуда подобные изделия могли проникать и на роменские памятники. Ранее подобные находки практически неизвестны [Михеев и др. 1973: 94]. Таким образом, можно осторожно предположить, что в волынцевское время хазарский импорт занимал в среде северян гораздо большее место. На памятниках донских славян распространение изделий типа 3 имеет свои особенности. Так, в боршевских материалах полностью отсутствуют предметы вариантов 3 и 4. Это обстоятельство позволяет осторожно предположить, что в конце IX-Х вв. среди качественной кузнечной продукции именно ножи типа 3 вариантов 1 и 2 составляли одну из основных категорий импортных изделий с территории каганата. Третью по численности группу составляют ножи, выкованные в технике трехслойного пакета. Как считает В.В. Енуков, их находки на славянских памятниках подтверждают связи непосредственно с Киевом, где на Старокиевской горе в слое X-XI вв. фиксируется значительное количество (до 41 %) подобных изделий [Енуков 2005: 162-163].
В материалах роменских памятников, в частности в Горнале, который А.В. Куза датирует кон. УШ - 70-ми гг. Х в., ситуация выглядит иначе: господствующей является традиционная восточнославянская форма ножей (76%). Объем салтовского импорта значительно уменьшается (до 7,7 %). Данный факт может свидетельствовать в пользу того, что горнальские кузнецы в основном удовлетворяли потребности местного населения в качественной продукции [Куза 1981]. Однако ножи «аланского типа» не исчезают одномоментно. Так, на поселении у с. Липино, в заполнении жилой постройки, относящейся, судя по керамическому материалу, ко 2-й пол. XII -1-й пол. XIII в., был найден нож, аналогичный по форме типу 3 варианту 3 предложенной классификации [Енукова 1998: рис. 79,8]. Напротив, доля предположительно «русских» ножей возрастает с 5 до 15,3%, что может отражать как активизацию торговых контактов, так и освоение роменскими кузнецами новой технологической схемы. Находки малого числа ножей с волютообразными навершиями на славянских памятниках Днепро-Донского междуречья свидетельствуют о миграции небольших групп западных славян. После Х в. подобный тип ножей полностью выходит из употребления.
□ Роменская и Боршевская
Рис. 3. Соотношение основных типов хозяйственных ножей в материалах роменской и боршевской археологических культур, в %
ИСТОРИЧЕСКИЕ НА УКИ И АРХЕОЛОГИЯ
В связи с полученными результатами обратимся к гипотезе А.В. Григорьева, по мнению которого для роменцев и боршевцев был характерен широкий импорт из Хазарии ремесленной продукции, в результате чего местное производство атрофировалось [Григорьев 2000: 146]. Такая ситуация сложилась в результате ориентации северян и донских славян на экспортное производство хлеба и наличие рынка сбыта на территории каганата. Однако, исходя из полученных данных, можно с уверенностью говорить о том, что для славянского населения Днепро-Донского междуречья характерно развитие форм ножей и технологий, известных еще в предшествующих культурах, в частности, в зарубинецкой, киевской, пеньковской. Соотнесение полученных данных с результатами металлографических анализов позволяет рассматривать кузнечное ремесло северян и донских славян как самостоятельную отрасль с набором технологических приемов, не свойственных кузнецам Хазарии, что делает маловероятным предположение о массовом импорте с территории каганата [Енуков 20005: 178-190]. Конкретный анализ ножей полностью подтверждает этот вывод.
Библиографический список
Винников А.З. Славяне лесостепного Дона в раннем средневековье (VIII - начало
IX века). Воронеж, 1995.
Вознесенская Г.А. Обработка черного металла на городище Титчиха // Городище Титчиха (из истории древнерусских поселений на Дону). Воронеж, 1965.
Вознесенская Г. А. Металлографическое исследование кузнечных изделий Троицкого городища. // МИА. 1970. № 156.
Вознесенская Г.А. Техника кузнечного производства у восточных славян в VIII -
X вв. // СА. 1979. №2.
Гопак В.Д. Техника кузнечного ремесла у Восточных славян во второй половине I тыс. н. э. // СА. №2.
Григорьев А.В. Северская земля в VIII - начале XI века по археологическим данным. Тула, 2000.
Енуков В.В. Славяне до Рюриковичей: Монография. Курск, 2005.
Енукова О.Н. Отчет о раскопках городища и поселения у с. Липино Октябрьского р-на Курской обл. в 1998 г. / Архив ИА РАН. Р-1. № 21974.
Завьялов В.И., Розанова Л.С., Терехова Н.Н. Очерки по истории древней железообработки в Восточной Европе. М., 1997.
Ковалевский В.Н. Еще раз о ножах с волютообразным навершием // Вопросы истории славян: Археология. Этнография. Воронеж, 1998.
Колчин Б. А. Железообрабатывающее производство Новгорода Великого // МИА. 1959. № 65.
Комар А. В., Сухобоков О. В. Вооружение и военное дело Хазарского каганата // Восточно-европейский археологический журнал. № 3. 2000.
Куза А.В. Большое городище у д. Горналь // Древнерусские города. М., 1981. Леонтьев А.Е. Классификация ножей Сарского городища // СА. 1976. № 2. Ляпушкин И.И. Городище Новотроицкое // МИА. 1958. №74.
Минасян Р.С. Четыре группы ножей Восточной Европы эпохи раннего средневековья // АСГЭ. 1980. № 21.
Михеев В. К., Степанская Р. Б., Фомин Л. Д. Ножи салтовской культуры и их производство // Археология, 1973. № 9.
Мысько Ю.В., Пивоваров С.В. Находки ножей с волютообразными навершиями в Верхнем Попрутье и Среднем Поднестровье // Stratum plus. 2010. № 5.
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2013. № 3 (27). Том 1
Балашов А. А. Ножи славян Днепро-Донского междуречья как источник по этнокультурным контактам IX—X вв.
Персов Н.Е. Относительная хронология жилищ городища Новотроицкого // Вестник МГУ. Сер 8. История. 1991. №4.
Плетнева С.А. На славяно-хазарском пограничье (Дмитриевский
археологический комплекс). М., 1989.
Плетнева С.А. Очерки хазарской археологии. М., 1999.
Плетнева С.А. Древнерусский город в кочевой степи: историко-
стратиграфическое исследование: монография. Воронеж. 2006.
Седов В.В. Восточные славяне в VI-XIII вв. // Археология СССР. М., 1982.
Седов В.В. Славяне: Историко-археологическое исследование. М., 2002.
Смирнов К.А. Железные изделия Троицкого городища. Древнее поселение в Подмосковье. // МИА. 1970. № 156.
Стародубцев Г.Ю. Отчет об охранных раскопках Курского государственного областного музея археологии в Беловском и Льговском р-нах Курской обл. В 2000 г./ НА КГОМА. Д. I-123.
Сухобоков О.В. Славяне Днепровского Левобережья (роменская культура и ее предшественники). Киев, 1975.
Сухобоков О.В., Юренко С.П. Новое в изучении волынцевских памятников // Славянская археология: этногенез, расселение и духовная культура славян. М., 1993.
Узянов А.А. Отчет о раскопках Переверзевского II городища в Курской обл. в 1982 г. Приложение I / Архив ИА РАН. Р-1. № 9928в.
Черных Е.Н. История древнейшей металлургии Восточной Европы. М., 1966.
Шрамко Б.А. Металеві знаряддя виробництва лісостепової Скіфіі // Питания історіі народів СРСР. Вып. 1 Харьков, 1965.
Список сокращений
АСГЭ - Археологический сборник Г осударственного Эрмитажа
КСИИМК - Краткие сообщения о докладах и полевых исследованиях Института истории материальной культуры АН СССР
МИА - Материалы и исследования по археологии
СА - Советская Археология
