CC BY
4DOI 10.257247VAMVD.NDEF
В. Ф. Луговик,
заслуженный юрист Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор
НОВЫЙ ВЗГЛЯД НА УГОЛОВНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО:
О ДИССЕРТАЦИИ М. С. КОЛОСОВИЧ НА СОИСКАНИЕ УЧЕНОЙ СТЕПЕНИ
ДОКТОРА ЮРИДИЧЕСКИХ НАУК
«ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ СРЕДСТВА ОБЕСПЕЧЕНИЯ ГЛАСНОСТИ И ТАЙНЫ
В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ: КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ»
Выступая научным консультантом или руководителем соискателей, работающих над диссертационным исследованием, неизбежно сталкиваешься с необходимостью предварительной оценки не только заявленной для исследования проблемы с точки зрения ее актуальности, социальной значимости и возможности научного решения, но и профессиональной готовности, интеллектуальных возможностей претендента на научную степень. Эти условия представляются первичными при принятии решения об участии в исследовании и, соответственно, в судьбе диссертанта. Изначально совместно с соискателем определяется общее направление исследования и возможные пути решения научной проблемы.
Что касается М. С. Колосович, то, приступая к изучению концептуальных основ процессуальных средств обеспечения гласности и тайны в уголовном судопроизводстве, она уже обладала как навыками сбора и обработки эмпирического материала, так и дедуктивным мышлением, выступающим обязательным условием подготовки докторской диссертации по правовым наукам. Все это вкупе с научной добросовестностью и упорством позволило ей провести качественное исследование и решить поставленную проблему.
Может показаться странным включение соискателем в «тело» диссертации рассуждений о негласных следственных действиях и оперативно-разыскных мероприятиях. Однако это, скорее, непривычно, нежели необычно и просто не вполне вписывается в традиции уголовно-процессуальной науки. Сейчас совершенно очевидным является несоответствие современного состояния нормативной регламентации средств обеспечения гласности и тайны в уголовном судопроизводстве международным стандартам и криминальной обстановке в России. Действительно, ратифицированные конвенционные и двусторонние международно-правовые акты обязывают Россию осуществлять и участвовать в осуществлении негласных тайных (специальных) операций по борьбе с преступностью, но до настоящего времени в отечественном законодательстве уголовно-процессуальный и оперативно-разыскной порядок их проведения детально не регламентирован. Здесь нельзя игнорировать многочисленные решения Европейского Суда по правам человека, в которых не только констатируется нарушение отдельных положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод, но и формулируется правовая позиция относительно проведения негласных операций и соответствия норм российского законодательства общепризнанным принципам международного права. При этом для Российской Федерации важны правовые позиции Европейского Суда по правам человека, изложенные в решениях по жалобам на действия властей других стран, так как они разъясняют отдельные нормы Конвенции о защите прав человека и основных свобод. На это обстоятельство справедливо обращает внимание автор диссертации.
В последние годы в научной литературе активно обсуждается проблема совершенствования досудебного следствия, в том числе негласного расследования преступлений, а, по существу, все ярче проявляющейся тенденции «перемещения» в уголовно-процессуальное законодательство приемов и методов оперативно-разыскной деятельности. Сравнительный анализ законодательства, регламентирующего уголовное преследование на постсоветстком пространстве, позволяет выделить четыре подхода к правовому регулированию уголовно-процессуальной и оперативно-разыскной деятельности:
1. В нормах доказательственного права отсутствует упоминание об оперативно-разыскной деятельности и ее результатах, существуют специальные законы об ОРД.
2. Правовое регулирование средств обеспечения гласности и тайны в уголовном судопроизводстве по смыслу и содержанию близко УПК РФ.
3. При схожести регламентации ОРД в уголовном процессе с законодательством России получаемая в ходе осуществления этого вида деятельности информация именуется не сведениями, а доказательствами, а ее носители — источниками доказательств.
4. Негласные оперативно-разыскные мероприятия трансформированы в специальные (негласные) следственные действия, а сведения, получаемые в результате этой деятельности, именуются доказательствами.
В уголовно-процессуальное законодательство ряда постсоветских стран заложены революционные идеи, меняющие устаревший и не отвечающий духу времени подход к доказыванию. Регламентация негласных следственных действий по-новому стала проявлением новой правовой идеологии и нового подхода к восприятию результатов негласной деятельности по борьбе с преступностью. Анализ показывает, что законодатель этих государств позитивно и в самом широком стандарте воплотил доктрину негласности расследования и раскрытия преступлений. Реализация этих идей в уголовно-процессуальном законодательстве стала неожиданной для российской правовой науки и превзошла самые смелые ожидания как ученых, так и практических работников. На фоне преобладающего скептического, а иногда и пренебрежительного отношения российских ученых-процессуалистов к результатам оперативно-разыскной деятельности и их использованию в доказывании это — несомненный «прорыв» в правосознании законодателя и правоприменителя. В частности, новые уголовно-процессуальные законы регламентируют и достаточно успешно, казалось бы, неразрешимую проблему одновременного использования в уголовном процессе данных, полученных процессуальным и оперативно-разыскным путем, которая является одной из наиболее актуальных в российском уголовном судопроизводстве. Конечно, не все проблемы решены, и степень эффективности новых УПК покажет время, но уже сейчас можно констатировать появление совершенно новой парадигмы расследования и обеспечения гласности и тайны в уголовном судопроизводстве. В связи с этим актуальность и значимость диссертационного исследования М. С. Колосович не вызывает сомнения.
Анализ работы показывает, что в ней поставлена и решена научная проблема, имеющая большое значение как для уголовно-процессуальной, так и оперативно-разыскной науки. Ее структура и содержание свидетельствуют о полном решении поставленных задач исследования. Выводы и основные положения, выносимые на защиту, достаточно полно аргументированы в соответствующих разделах исследования и коррелируют с поставленными задачами. Таким образом, можно констатировать валидность исследования.
Работа написана хорошим научным стилем, полемика ведется корректно, автор демонстрирует уважительное отношение к оппонентам и обеспечивает преемственность исследования. К числу безусловных достоинств относятся глубокая научная проработка мельчайших деталей проблемы и деликатность в оценке спорных суждений. Диссертация выполнена автором самостоятельно, логична, обладает внутренним единством, содержит новые научные результаты и положения, выдвигаемые для публичной защиты, и свидетельствует о безусловном личном вкладе М. С. Колосович в науку.
Во время работы над диссертацией М. С. Колосович показала себя как зрелый исследователь научных проблем, обладающий высокой профессиональной компетентностью.
Полагаю, что диссертационное исследование Марины Сергеевны Колосович на соискание ученой степени доктора юридических наук на тему «Процессуальные средства обеспечения гласности и тайны в уголовном судопроизводстве: концептуальные основы» (специальность 12.00.09 «Уголовный процесс») вносит существенный вклад в развитие правовой науки, а высказанные идеи будут предметом дискуссий на страницах научных изданий.
© Луговик В. Ф., 2020
