CC BY
12
Раздел 3. Уголовный закон
Научная специальность: 5.1.4
Номенклатура и содержание субинститутов Общей части российского уголовного права
Сергей Павлович Усенко,
Кубанский государственный аграрный университет имени И.Т. Трубилина, Краснодар, Россия, [email protected], https://orcid.org/0000-0003-1961-8583
Аннотация. В статье представлены результаты контент-анализа научной литературы в части, определяющей понимание субинститутов российского уголовного права. Доказано отсутствие консенсуса не только в определении исходных начал восприятия субинститутов уголовного права, но и их номенклатуры. Определены теоретико-методологические основы понимания структуры уголовного права и ее соотношения с уголовным законом, место субинститута в системе права и закона, особенности сложного уголовно-правового института и его отличие от ассоциации уголовно-правовых институтов. Анализируются объективные и субъективные подходы к использованию термина «субинститут» и потребность уголовно-правовой науки в его наличии. Разработан новый вариант видения системы и номенклатуры субинститутов Общей части российского уголовного права.
Ключевые слова: система уголовного права, Общая часть уголовного права, институт уголовного права, субинститут уголовного права, классификация субинститутов уголовного права
Для цитирования: Усенко С.П. Номенклатура и содержание субинститутов Общей части российского уголовного права // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2023. N 2 (64). С. 43-50.
Nomenclature and content of the sub-institutions of the General part
of the Russian criminal law
Sergey P. Usenko,
Kuban State Agrarian University named after I.T. Trubilin, Krasnodar, Russia, [email protected], https://orcid.org/0000-0003-1961-8583
Abstract. The results of the content analysis of the scientific literature in terms of determining the understanding of the sub-institutions of the Russian criminal law are provided. The absence of the consensus in determining both the initial principles of perception of the sub-institutions of criminal law and their nomenclature is proved. The theoretical and methodological foundations of understanding the structure of criminal law and its relation to the criminal statute, as well as the place of the subinstitution in the law system, the features of a complex criminal law institution and its difference from the association of criminal law institutions are determined. The objective and subjective approaches to the use of the term sub-institution and the need of criminal law science for its availability are analyzed. A new version of the vision of the system and nomenclature of sub-institutions of the General part of the Russian criminal law is developed.
Keywords: system of criminal law, General part of criminal law, institution of criminal law, subinstitution of criminal law, classification of sub-institutions of criminal law
For citation Usenko S^. Nomenclature and content of the sub-institutions of the General part of the Russian criminal law // Legal Science and Law Enforcement Practice. 2023. No. 2 (64). P. 43-50.
© Усенко С.П., 2023
Один из значимых вопросов теории уголовного права состоит в определении номенклатуры отраслевых субинститутов. Назвать их поименно, соотнести с конкретным институтом права, определить содержание составляющих субинститут нормативных правовых предписаний - задача сложная, но выполнимая.
Прежде чем приступить к ее решению, полагаем необходимым представить результаты контент-анализа специальной научной литературы, в которой в той или иной форме затрагивается проблематика уголовно-правовых субинститутов.
Н.Ф. Кузнецова, обращаясь к содержанию Общей части уголовного законодательства, выделяет в нем четыре базовых института: «уголовный закон», «преступление», «наказание», «освобождение от уголовной ответственности и наказания» [1, с. 3]. Внутреннее наполнение и структура этих институтов определяются в науке крайне непоследовательно.
В частности, в рамках анализа предписаний о самом уголовном законе М.С. Жук признает «пределы действия уголовного закона» элементом системы Общей части уголовного права, самостоятельным уголовно-правовым институтом [2, с. 344]. В свою очередь, И.А. Казаринов утверждает, что соответствующие нормы образуют два отдельных института уголовного права (как они отражены в названии главы 2 УК РФ): институт действия уголовного закона во времени (ст.ст. 9, 10 УК РФ) и институт действия уголовного закона в пространстве (ст.ст. 11, 12, 13 УК РФ) [3, с. 63]. Следует отметить, что Ю.Е. Пудо-вочкин рассматривает нормы, определяющие пределы действия закона во времени, в пространстве и по кругу лиц, в качестве отдельных субинститутов института уголовного закона [4, с. 86]. Если И.А. Каза-ринов полагает, что на статус субинститута может претендовать предписание о выдаче лиц, совершивших преступление, то А.И. Джигирь признает экстрадицию самостоятельным институтом уголовного права [5, с. 7-8].
Существенные разночтения имеются при анализе нормативных предписаний о преступлении. Например, В.Ю. Шубина самостоятельным уголовно-правовым институтом считает пособничество [6, с. 7-8],
B.Г. Мирзоян самостоятельным институтом признает подстрекательство [7, с. 14], а Ю.Е. Пудовочкин виды соучастников и формы соучастия называет субинститутом института соучастия в преступлении [4, с. 86].
В некоторых источниках утверждается, что множественность есть субинститут уголовного права, входящий в более широкий институт преступления [8, с. 220], тогда как Г.С. Досаева выделяет институт понятия и видов множественности преступлений и субинститут назначения наказания при множественности преступлений [9]. Она же говорит о существовании субинститута сложного преступления. В рассуждениях о множественности Е.А. Жарких приходит к выводу о том, что самостоятельным институтом уголовного права выступает рецидив преступлений [10, с. 31].
Весьма произвольно определяется институциональная природа норм, регулирующих вопросы уголовного наказания. И.А. Архенгольц, признавая наказание и иные меры уголовно-правового характера одним из институтов Общей части уголовного права, указывает, что его субинститутами выступают: виды освобождения от уголовной ответственности, виды наказаний, виды освобождения от наказания, виды освобождения от отбывания наказания, погашение или снятие судимости (при этом, однако, судимость одновременно презентуется автором и как подин-ститут, подчиненный институту наказания, и как самостоятельный уголовно-правовой институт) [11, с. 61, 63]. В то же время
C.А. Бражникова признает самостоятельным уголовно-правовым институтом предписания относительно отягчения наказания [12, с. 4. 6], а А.А. Мясников полагает таковым предписания относительно смягчения уголовного наказания [13, с. 3].
Нет единства взглядов и на природу нормативных предписаний об освобождении от ответственности.
О.Н. Кузьмина, признавая освобождение от уголовной ответственности сложным межотраслевым институтом, выделяет в нем субинституты, описывающие тот или иной вид освобождения от ответственности [14, с. 9]. А.В. Ендольцева и А.Г. Антонов при той же исходной посылке придают статус субинститута только пред-
писаниям Особенной части УК РФ, устанавливающим специальные основания освобождения от уголовной ответственности [15, с. 21; 16, с. 11].
Оценивая итоги проведенного контент-анализа научных трудов, представляется возможным сделать несколько значимых промежуточных выводов:
- в доктрине уголовного права нет устоявшихся, господствующих представлений о видах и номенклатуре субинститутов уголовного права, что закономерно обусловлено отсутствием универсального (общепринятого) решения вопроса об институциональном строении отрасли;
- в литературе оформилось два основных подхода к решению вопроса о субинститутах уголовного права: с одной стороны, обособление субинститутов уголовного права не всегда основывается на объективной системе уголовного законодательства, представляя собой по большей части субъективный взгляд на проблемы оптимизации внутреннего структурирования отрасли уголовного права; с другой стороны, в противоположность этому наличествует подход, по сути, «подгоняющий» теоретические рассуждения об институтах и субинститутах уголовного права под внешне объективированную систему уголовного закона.
Сложившаяся ситуация с теоретической и практической точки зрения едва ли может быть оправданна. Вместе с тем она является естественным продолжением общетеоретической неопределенности в решении вопроса о строении системы права.
В общей теории права, как известно, есть два основных подхода к пониманию проблемы структурирования права. Условно их можно назвать субъективным и объективным.
Представители первого (субъективного) исходят из того, что система права есть результат субъективного восприятия и отражения правовой действительности. В рамках этого подхода система права может пониматься по-разному. С одной стороны, она может трактоваться в качестве итога научного познания права [17, с. 68]. С другой стороны, субъективизм в структурировании системы права усматривается в том, что право есть результат волевой деятельности законодателя, который по
своему усмотрению не только наполняет конкретным содержанием, но и формирует систему права, обособляет в ней отдельные структурные единицы.
Сторонники второго подхода (объективного) исходят из того, что право как система представляет собой не итог научного познания, но лишь его объект, который находится вне сознания познающего лица [18, с. 53]. Этот подход также не является однозначным, предлагая различные варианты понимания объективных оснований системы права, усматривая их в системе экономических, социальных отношений, функциональном назначении права, правосознании и т.д. [19].
Диалектика этих подходов к пониманию структуры и системы права ясна, как и совершенно понятно основное противоречие, порожденное ею: система права объективна и не зависит от воли субъекта, однако ее восприятие всегда субъективно.
Представляется, что, как и во многих иных ситуациях, связанных с познанием права, субъективный и объективный подходы к пониманию структуры и системы права являются крайними и уже только в силу этого не вполне точными. Право -феномен объективный в том смысле, что оно всегда соответствует конкретно-историческим условиям функционирования общества, его экономики, социальных отношений и т.д., обусловлено ими и отвечает задачам их оптимального регулирования, поддержки и развития. При этом оно есть все же «рукотворный продукт законодателя», результат деятельности конкретных людей и их ассоциаций и в силу этого опосредовано их субъективными оценками и представлениями о должном. Структура и система права в целом и отдельных его отраслей в этом случае есть результат субъективного отражения объективной реальности, причем не только в части ее конкретного содержания, но и в части системных свойств, присущих этой реальности. Однако будучи итогом субъективного отражения законодателя, система права в то же время выступает началом научного познания, его специальным объектом. Система права как объективно данный исследователю феномен есть итог субъективной (но не волюнтаристской) законодательной практики. В связи с этим
научные представления о системе права - это уже итог «двойного субъективного отражения»: отражения в сознании научного работника результатов отражения в сознании законодателя системных свойств объекта правового регулирования.
По этой причине расхождения в научной среде относительно понимания системы права в целом, строения отдельных ее отраслей, а следовательно, и понимания интересующих нас субинститутов уголовного права вполне закономерны и оправданны. Вместе с тем, чтобы субъективные научные представления не превращались в произвольные решения, требуются некоторые исходные, базовые принципы научного познания. Не претендуя на всесторонний анализ этой большой теоретической темы, заметим, что к таковым следует относить:
- недопустимость ориентации исключительно на структуру уголовного закона при определении структурных единиц системы уголовного права, поскольку структурирование закона предопределяется не только объективными свойствами системы права, но и иными факторами юридико-технического характера, в том числе связанными с удобством составления и использования законодательного акта;
- недопустимость произвольного игнорирования структуры уголовного закона, поскольку отраженная в нем субъективная оценка законодателем системы общественных отношений и системы их правового регулирования становится по отношению к исследователю фактом объективной реальности;
- то, что субинституты уголовного права не получают внешнего оформления на уровне самостоятельной единицы структуры текста УК РФ; минимальной единицей текста УК РФ, объединяющей несколько нормативных правовых предписаний, выступает глава закона, а связка «глава закона - институт права» признается господствующей (хотя и не строго соблюдаемой) в научной и законотворческой практике (для субинститутов, таким образом, в УК РФ нет формально обособленной единицы внешнего выражения);
- то, что обособление субинститутов уголовного права должно происходить не
только на основе анализа архитектоники законодательного акта, но и на основе анализа содержания той или иной группы нормативных предписаний, их связи с иными положениями закона и их функций в системе правового регулирования.
Субинституты по своей природе могут быть выделены только в составе сложных правовых институтов уголовного права. Это обстоятельство с необходимостью предполагает обращение к анализу институционального строения отрасли уголовного права и феномену сложного института. Данные проблемы могут составить предмет отдельного исследования. Для раскрытия темы настоящей статьи полагаем возможным высказать лишь несколько принципиальных позиций.
1. Тезис о том, что институт уголовного права находит внешнее оформление в главе УК РФ, является общепризнанным и верным. Представляется, однако, что далеко не во всех ситуациях глава УК РФ выражает собой отдельный институт уголовного права. В силу юридико-технических (субъективных) обстоятельств в рамки одной главы закона могут быть объединены несколько самостоятельных институтов. Глава в этом случае служит внешней формой выражения не института, но ассоциации двух (или более) самостоятельных институтов.
2. Позиция относительно понимания института уголовного права и его соотношения с ассоциацией уголовно-правовых институтов требует уточнения вопроса о понятии сложного института. В литературе представлено мнение о том, что простые правовые институты не содержат в себе никаких других подразделений, а сложные правовые институты состоят из двух или более субинститутов, объединяемых прежде всего видом общественных отношений, специфика частей которого связана, например, со сферой деятельности, с изменением субъектного состава [20, с. 97-134]. Представляется все же, что при таком понимании отсутствуют четкие различия между сложным субинститутом и ассоциацией правовых институтов. Уточняя теоретическую ситуацию, заметим, что сложный субинститут вовсе не обязательно должен включать два субинститута или более. При этом все содержание сложного
субинститута не может быть без остатка разделено на образующие его субинституты. Сложный субинститут вполне допускает наличие в нем и одного субинститута. Обязательным признаком сложного субинститута при этом выступают имеющиеся общие предписания, общие положения, которые распространяются на все образующие институт предписания и не могут быть изъяты из него.
С учетом этих теоретических и методологических положений представляется возможным изложить собственное вариативное видение институциональной (как предпосылки) и субинституциональной (как цели исследования) структуры Общей части российского уголовного права, включающей в себя как сложные и простые правовые институты, так и их ассоциации.
Такая система является одной из возможных и инкорпорирует (где номер соответствует номеру главы УК РФ):
1. Ассоциацию правовых институтов: 1) задач (ст.ст. 1, 2) и 2) принципов УК РФ (ст.ст. 3-8), включающий субинститут оснований уголовной ответственности (ст. 8);
2. Ассоциацию правовых институтов: 1) действия УК РФ во времени (ст.ст. 9, 10) и 2) по кругу лиц (ст.ст. 11-13), последний из которых включает субинститут выдачи лиц, совершивших преступление (ст. 13);
3. Ассоциацию правовых институтов: 1) преступления (ст.ст. 14, 15), включающего в себя субинституты судебного изменения оценки опасности преступления (ч. 2 ст. 14, ч. 6 ст. 15) и 2) множественности преступлений (ст.ст. 17, 18);
4. Правовой институт лиц, подлежащих уголовной ответственности (ст.ст. 1923), включающий субинститут ответственности лиц с измененным психическим статусом (ч. 3 ст. 20, ст.ст. 22, 23);
5. Правовой институт вины (ст.ст. 2428), включающий субинститут невиновного причинения вреда (ст. 28);
6. Правовой институт неоконченного преступления (ст.ст. 29-31), включающий субинститут добровольного отказа от преступления (ст. 31);
7. Правовой институт соучастия в преступлении (ст.ст. 32-36), включающий в себя субинститут ответственности соучастников (ст. 34, чч. 5-7 ст. 35, ст. 36);
8. Правовой институт обстоятельств, исключающих преступность деяния (ст.ст. 3742);
9. Правовой институт понятия и видов наказаний (ст.ст. 43-59), включающий в себя субинституты дополнительных наказаний (ст. 45) и замены наказаний (ч. 5 ст. 46, ч. 3 ст. 49, ч. 4 ст. 50, ч. 5 ст. 53, ч. 6 ст. 53.1);
10. Ассоциацию правовых институтов:
1) общих правил назначения наказания (ст.ст. 60-63, 72), включающий субинститут исчисления сроков наказаний (ст. 72),
2) специальных правил назначения наказания (ст.ст. 63.1-71, 72.1), включающий субинституты сложения наказаний (ст. 72) и назначения наказания лицу, признанному больным наркоманией (ст. 72.1), 3) условного осуждения (ст.ст. 73-74);
11. Правовой институт освобождения от уголовной ответственности (ст.ст. 7578, 84), включающий в себя субинституты освобождения от ответственности в связи с возмещением вреда (ст. 76.1), освобождения от ответственности с назначением судебного штрафа (ст. 76.2), амнистии (ст. 84);
12. Правовой институт освобождения от уголовного наказания (ст.ст. 79-83, 85), включающий субинститут помилования (ст. 85);
13. Правовой институт судимости (ст. 86);
14. Правовой институт уголовной ответственности несовершеннолетних (ст.ст. 8796), включающий субинститут применения принудительных мер воспитательного воздействия (ст.ст. 90-92);
15. Правовой институт принудительных мер медицинского характера (ст.ст. 97104);
15.1. Правовой институт конфискации имущества (ст.ст. 104.1-104.3);
15.2. Правовой институт судебного штрафа (ст.ст. 104.4-104.5).
Анализ показывает, во-первых, что жесткая теоретическая связка «институт уголовного права - глава УК РФ» является скорее идеалистической формулой, нежели фактом реальности. В ряде случаев в рамках одной главы кодекса объединяется несколько связанных друг с другом, но при этом вполне самостоятельных институтов. Вопрос об их самостоятельности, ко-
нечно, относится к разряду дискуссионных. Вместе с тем косвенным подтверждением этой мысли могут служить предписания уголовного законодательства некоторых зарубежных стран.
Например, УК Республики Беларусь и УК Грузии в самостоятельной главе предусматривают положения относительно множественности преступлений*; в отдельной главе УК Кыргызской Республики обособлены предписания о пробационном надзоре (аналоге российского института условного осуждения)**, УК Грузии предусматривает в отдельной главе нормы об условном осуждении. Отсутствие самостоятельной внешней формы выражения для соответствующих предписаний в российском законе может быть отнесено к разряду юридико-технических несовершенств и должно служить поводом для продолжения работы в направлении оптимизации закона. Не углубляясь в эту тему, отметим, что отсутствие внешней формы обособления предписаний о множественности и условном осуждении не должно создавать иллюзий относительно того, что таковые предписания образуют субинститут в составе более крупного и сложного института. Самостоятельные предметно-функциональные параметры этих предписаний, на наш взгляд, вполне очевидные, допускают их признание институтами уголовного права.
Во-вторых, следует обратить внимание на то, что значительная часть (13 из 22) выделенных нами институтов Общей части уголовного права относится к категории сложных, включающих в свой состав один или несколько субинститутов. Это явление вполне оправданно, учитывая, что предписания Общей части при-
* См.: Глава 7 Уголовного кодекса Республики Беларусь от 9 июля 1999 г. N 275-З // Национальный правовой интернет-портал Республики Беларусь. URL: https://pravo.by; Глава V Уголовного кодекса Грузии от 22 июля 1999 г. // Законодательный вестник Грузии: сайт. URL: https://matsne.gov.ge
** См.: Глава 14 Уголовного кодекса Кыргызской Республики от 28 окт. 2021 г. N 127; О проба-ции: закон Кыргызской Республики от 24 февр. 2017 г. N 34 // Централизованный банк данных правовой информации Кыргызской Республики: сайт. URL: https://cbd.minjust.gov.kg
званы регулировать уголовно-правовые отношения «сквозным» образом и при этом обеспечить регламентацию специфических направлений выполнения тех или иных уголовно-правовых функций в той или иной нетипичной ситуации.
Именно эта «нетипичность» в «типичном» - потребность в сквозной регламентации некоторых особых ситуаций и служит логической основой для обособления в структуре сложных институтов отдельных субинститутов:
- в типичной ситуации все лица, совершившие преступление в рамках юрисдикции Российской Федерации, подлежат ответственности по УК РФ, но в некоторых ситуациях возможна их выдача иностранному государству;
- в типичной ситуации опасность преступления подтверждается фактом криминализации и законодательной оценкой этой опасности, но в некоторых ситуациях допустима судебная корректировка законодательной позиции;
- в типичной ситуации все вменяемые лица несут ответственность по УК РФ на общих основаниях, но в некоторых ситуациях они требуют специального подхода;
- в типичной ситуации одно преступление должно влечь одно наказание, в нетипичных - допускается применение дополнительных наказаний;
- в типичной ситуации назначенное наказание должно быть отбыто виновным, в нетипичных ситуациях в случае уклонения от отбывания наказания допускается его замена иным, более строгим видом;
- в типичной ситуации каждое наказание должно быть исполнено с момента вступления в силу приговора суда, в нетипичных - требуется зачет времени, проведенного под стражей, и сложение различных видов наказаний;
- в типичной ситуации освобождение от ответственности - безусловное и диспозитивное, в нетипичных - может быть условным и императивным;
- нетипичными для уголовного права ситуациями следует признать также отсутствие вины и добровольный отказ от преступления.
В итоге все субинституты Общей части уголовного права могут восприниматься в качестве предписаний уточняющих, развива-
ющих, исключающих, дифференцирующих выполнение соответствующим сложным институтом его социально-правового предназначения - устанавливать общие основания и пределы уголовной ответственности.
Подводя итоги исследования вопроса о номенклатуре субинститутов российского уголовного права, представляется возможным сформулировать несколько основных выводов:
1. Обоснование наличия субинститутов в структуре сложного уголовно-правового института должно базироваться на прочных теоретических представлениях о взаимосвязи объективного и субъективного в структурном строении права вообще и уголовного права в частности; структурные единицы системы уголовного права являются итогом субъективного, опосредованного правовым и политическим сознанием отражения законодателем объективных потребностей и направлений уголовно-правового регулирования. В то же время система уголовного права выступает объективно данным исследователю феноменом, познание которого также опосредуется субъективными исследовательскими и мировоззренческими установками.
2. В определении субинституциональной природы тех или иных предписаний недопустимо как ориентироваться исключительно на структуру уголовного закона, так и игнорировать ее; обособление субинститутов уголовного права, исхо-
дя из правила приоритета содержания над формой, должно происходить не только на основе анализа архитектоники законодательного акта, но и на основе анализа содержания той или иной группы нормативных предписаний, их связи с иными положениями закона и их функций в системе правового регулирования.
3. В рамках Общей части уголовного права субинститутами можно признать группы предписаний, которые регламентируют: основание уголовной ответственности (ст. 8), выдачу лиц, совершивших преступление (ст. 13), судебное изменение оценки опасности преступления (ч. 2 ст. 14, ч. 6 ст. 15), ответственность лиц с измененным психическим статусом (ч. 3 ст. 20, ст.ст. 22, 23), невиновное причинение вреда (ст. 28), добровольный отказ от преступления (ст. 31), ответственность соучастников (ст. 34, чч. 5-7 ст. 35, ст. 36), дополнительные наказания (ст. 45), замену наказаний (ч. 5 ст. 46, ч. 3 ст. 49, ч. 4 ст. 50, ч. 5 ст. 53, ч. 6 ст. 53.1), исчисление сроков наказаний (ст. 72), сложение наказаний (ст. 71), назначение наказания лицу, признанному больным наркоманией (ст. 72.1), освобождение от ответственности в связи с возмещением вреда (ст. 76.1), освобождение от ответственности с назначением судебного штрафа (ст. 76.2), амнистию (ст. 84), помилование (ст. 85), применение принудительных мер воспитательного воздействия (ст.ст. 90-92).
Список источников
1. Курс уголовного права. Общая часть: учебник для вузов: в 5 т. Т. 1. Учение о преступлении / под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. Москва: Зерцало-М, 2002. 592 с.
2. Жук М.С. Институты российского уголовного права: понятие, система и перспективы развития: дис. ... д-ра юрид. наук. Краснодар, 2013. 380 с.
3. Казаринов И.А. Действие уголовного закона в отношении лиц, совершивших преступление вне пределов Российской Федерации: дис. ... канд. юрид. наук. Москва, 2020. 245 с.
4. Пудовочкин Ю.Е. Учение об основах уголовного права: лекции. Москва: Юрлитинформ, 2012. 237 с.
5. Джигирь А.И. Институт выдачи лиц, совершивших преступление: проблемы уголовно-правовой регламентации: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2008. 25 с.
6. Шубина В.Ю. Институт пособничества в совершении преступления: уголовно-правовой и криминологический аспекты: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2012. 34 с.
7. Мирзоян В.Г. Подстрекательство к совершению преступления в российском и зарубежном уголовном праве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2012. 27 с.
8. Энциклопедия уголовного права: в 35 т. Т. 1. Понятие уголовного права / под ред. В.Б. Малинина. Санкт-Петербург: Издание профессора Малинина, 2008. 699 с.
9. Досаева Г.С. Структура института множественности преступлений: состояние и перспективы // Библиотека уголовного права и криминологии. 2016. N 4. С. 54-63.
10. Жарких Е.А. Институт рецидива преступлений: генезис понятия и трансформация системно-структурного и функционально-ролевого содержания: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2019. 32 с.
11. Архенгольц И.А. Судимость и ее общеправовые последствия: дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2018. 256 с.
12. Бражникова С.А. Институт отягчения наказания при его назначении в пределах санкции уголовного закона (по материалам судебной практики Краснодарского края): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2006. 23 с.
13. Мясников А.А. Институт смягчения наказания: проблемы законодательной регламентации и правоприменения (по материалам судебной практики Ставропольского края): автореф. дис. . канд. юрид. наук. Краснодар, 2011. 24 с.
14. Кузьмина О.Н. Институт освобождения от уголовной ответственности: генезис формирования, современное состояние, перспективы развития: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2020. 24 с.
15. Ендольцева А.В. Институт освобождения от уголовной ответственности: теоретические, законодательные и правоприменительные проблемы: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Москва, 2005. 50 с.
16. Антонов А.Г. Специальные основания освобождения от уголовной ответственности: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Рязань, 2013. 44 с.
17. Райхер В.К. О системе права // Правоведение. 1975. N 3. С. 60-70.
18. Головина А.А. «Объективные» и «субъективные» аспекты системы права и критериев отраслеобра-зования // Адвокат. 2011. N 7. С. 52-57.
19. Карпицкий Н.Н. Объективные основания системы права // Научный диалог. 2014. N 7 (31). С. 96-105.
20. Киримова Е.А. Правовой институт (теоретико-правовое исследование): дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 1998. 170 с.
References
1. The course of criminal law. General part. In 5 volumes. Vol. 1. The doctrine of crime. Moscow, Zertsalo-M Publ., 2002. 592 p. (In Russ.).
2. Zhuk M.S. Institutes of Russian criminal law: concept, system and prospects of development. Doct. Diss. Krasnodar, 2013. 380 p. (In Russ.).
3. Kazarinov I.A. The effect of the criminal law on persons who have committed a crime outside the Russian Federation. Cand. Diss. Moscow, 2020. 245 p. (In Russ.).
4. Pudovochkin Yu.E. The doctrine of the foundations of criminal law. Moscow, Yurlitinform Publ., 2012. 237 p. (In Russ.).
5. Dzhigir' A.I. Institute of extradition of persons who have committed a crime: problems of criminal law regulation. Autoabstract Cand. Diss. Krasnodar, 2008. 25 p. (In Russ.).
6. Shubina V.Yu. Institute of complicity in the commission of a crime: criminal law and criminological aspects. Autoabstract Cand. Diss. Krasnodar, 2012. 34 p. (In Russ.).
7. Mirzoyan V.G. Incitement to commit a crime in Russian and foreign criminal law. Autoabstract Cand. Diss. Krasnodar, 2012. 27 p. (In Russ.).
8. Encyclopedia of Criminal Law. In 35 volumes. Vol. 1. The concept of criminal law. St. Petersburg, Edition of Professor Malinin, 2008. 699 p. (In Russ.).
9. Dosaeva G.S. Structure of the Institute of multiple crimes: state and prospects. Library of Criminal Law and Criminology, 2016, no. 4, pp. 54-63. (In Russ.).
10. Zharkikh E.A. Institute of recidivism of crimes: genesis of the concept and transformation of system-structural and functional-role content. Autoabstract Cand. Diss. Krasnodar, 2019. 32 p. (In Russ.).
11. Arhengol'ts I.A. Criminal record and its general legal consequences. Cand. Diss. Yekaterinburg, 2018. 256 p. (In Russ.).
12. Brazhnikova S.A. Institute of aggravation of punishment when it is imposed within the limits of the sanction of the criminal law (based on the materials of judicial practice of the Krasnodar Territory). Autoabstract Cand. Diss. Krasnodar, 2006. 23 p. (In Russ.).
13. Myasnikov A.A. Institute of mitigation of punishment: problems of legislative regulation and law enforcement (based on the materials of judicial practice of the Stavropol Territory). Autoabstract Cand. Diss. Krasnodar, 2011. 24 p. (In Russ.).
14. Kuz'mina O.N. Institute of exemption from criminal liability: genesis of formation, current state, prospects of development. Autoabstract Cand. Diss. Krasnodar, 2020. 24 p. (In Russ.).
15. Endol'tseva A.V. Institute of exemption from criminal liability: theoretical, legislative and law enforcement problems. Autoabstract Doct. Diss. Moscow, 2005. 50 p. (In Russ.).
16. Antonov A.G. Special grounds for exemption from criminal liability. Autoabstract Doct. Diss. Ryazan, 2013. 44 p. (In Russ.).
17. Reicher V.K. About the legal system. Jurisprudence, 1975, no. 3, pp. 60-70. (In Russ.).
18. Golovina A.A. "Objective" and "subjective" aspects of the system of law and criteria of industry education. Lawyer, 2011, no. 7, pp. 52-57. (In Russ.).
19. Karpitsky N.N. Objective foundations of the system of law. Scientific Dialog ue, 2014, no. 7 (31), pp. 96-105. (In Russ.).
20. Kirimova E.A. Law Institute (theoretical and legal research). Cand. Diss. Saratov, 1998. 170 p. (In Russ.).
