CC BY
34
НИЖНЕНЕМЕЦКИЕ ГОВОРЫ В АЛТАЙСКОМ КРАЕ
Л.И. Москалюк
Ключевые слова: островные нижненемецкие говоры, фонетические, грамматические особенности.
Keywords: Island Low German dialects, phonetic, grammatical features.
Нижненемецкий Алтайского края сохранил основные черты нижненемецких говоров Западной Пруссии. Plautdietsch меннонитов, проживавших с начала XIV века в дельте Вислы, развился на базе нидерландско-фризских диалектов, но так как меннониты расселялись вместе с другими немецкими крестьянами, говорившими на нижнепрусском диалекте, то постепенно их родной язык был вытеснен нижнепрусским, ставшим языком повседневной коммуникации меннонитов задолго до их переселения в Россию (ср.: [Ziesemer, 1924, s. 125-133; Жирмунский, 1976, с. 494; Авдеев, 1965, с. 12; Jedig, 1966, s. 8 и др.]). В течение XVI и XVII веков нидерландский еще оставался языком церкви меннонитов, лишь в XVII веке проповедники перешли на немецкий язык. Таким образом, переселенцы первой волны (1787) привезли в Россию нижненемецкий диалект, переселенцы второй волны (1803) - немецкие диалекты и литературный немецкий язык в его письменной форме. Сибирские говоры меннонитов представляют собой смешение диалектов мен-нонитов хортицкой и молочненской колоний на Украине со значительным перевесом признаков молочненского [Jedig, 1966, s. 10]. Нижненемецкие говоры Алтайского края обладают значительно большей степенью унификации, чем соседствующие с ними верхненемецкие говоры. В области фонетики следует отметить некоторую вариативность в произнесении отдельных звуков.
Характерной чертой этих говоров, отличающей их от всех других, представленных на Алтае, является отсутствие верхненемецкого передвижения согласных. Герм. t остался во всех позициях не передвинутым: ti:d/ti:t «Zeit», tvai «zwei», zolt «Salz», герм. p во всех позициях соответствует звук p, палатализованный перед гласными переднего ряда, например: p'eipe/p'e:pe «Pfeffer», p'iad «Pferd». Герм. k соответствует k или t':
а) =>k после гласных заднего и среднего ряда: kno:kas «Knochen», ко:кэ «kochen»;
б) =>t' появляется после старых гласных переднего ряда и перед ними, после и перед r, l, n, если им предшествовал или за ними следовал гласный переднего ряда (ср.: [Авдеев, 1965, с. 15; Jedig, 1966, s. 35]): t'ei «Kühe», t'leit «Kleid», t'ni.pa «kneifen», st' «ich».
Существование этого звука отмечается В.М. Жирмунским [Schir-munski, 1928, s. 51-52] при описании нижненемецких говоров Украины и Г. Фоссом [Foss, 1971, s. 31] при описании соответствующего исходного диалекта на территории Польши, но его не упоминает Я. Квиринг, описавший хортицкий нижненемецкий говор Украины [Quiring 1928, s. 121]. Представленное в этой позиции k в островных нижненемецких говорах Таджикистана (ср.: [Смирницкая, Баротов 1997, с. 67]) в нижненемецких говорах Алтайского края не обнаружено.
В то же время в нижненемецких говорах Алтайского края функционирует значительное число слов, перенятых из верхненемецких говоров и литературного немецкого языка, с передвинутыми p, t, k: tsoke «Zucker», tsipal «Zwiebel», tso:yal «Schwanz», tsamorjenst «morgens», tsigta «züchten», fnefla «schnüffeln» и т.д.
Спирантизация, являясь общим признаком островных российско-немецких говоров, ориентированных на нижне- и верхненемецкий диалектный ареал, имеет свои особенности в каждом из говоров. В островных нижненемецких говорах /b/ переходит в /v/ в середине слова между двумя гласными, например: ze:van «sieben», fri:va «schreiben», и в конце слова после отпадения конечного -e: t'arv «Körbe», grouv «Grube».
Смычный согласный /g/ переходит в щелевой /j/ в начале слова перед гласными переднего ряда, перед r, l, n + гласный переднего ряда: je:l «gelb», jestra «gestern», в середине слова после гласного переднего ряда, после r, l, n': le:ja «lügen», morja «morgen».
/g/ реализуется как /у/ в середине слова после гласных среднего и заднего ряда: foeyal «Vogel», dro:ya «tragen», и в конце слова после отпадения конечного -e: doey «Tage».
/g/ переходит в /x/ в конце слова после гласных среднего и заднего ряда: da:x «Tag», plu:x «Pflug», а также перед согласным: jazaxt «gesagt», jadroxt «getragen», muxt «möchte», /g/ => /д/ после старых гласных переднего ряда в конце слова и перед сочетанием согласных: da:rtig «dreißig», la:dig «leer», t'rig «Krieg».
Для нижненемецких говоров Алтая характерны ассимиляторные изменения в ряде групп согласных. Так, в начале слова перед p, t, m и v снн./s/ переходит в ///: fpeit «spät», jaftorva «gestorben». Я. Квиринг отмечает в этой позиции сохранение снн^ в словах gestohlen, Stückchen в
нижненемецких говорах Украины [Quiring, 1928; Кузьмина, 1961, с. 60], например: jasto:la, stouna. В настоящее время во всех рассматриваемых нижненемецких говорах повсеместно встречается только сочетание ft-. В этой позиции /s/ последовательно выступает как /f/, как и в верхненемецких говорах и литературном немецком языке.
В середине и конце слова -rst перешло в -rft, как в верхненемецких говорах: joeft «Gerste», voejt «Wurst». Сочетание hs перешло в результате ассимиляции в s: vo:sa «wachsen», o:sa «Ochsen», za:s «sechs». Характерным признаком рассматриваемых говоров является выпадение /n/ перед f : fif «fünf», feftiç «fünfzig», но сохранение /n/ перед /s/: ons «uns», gons «Gans». Ассимиляторные изменения произошли и в группах согласных nt/nd, lt/ld. Перед гласными переднего ряда в середине слова и новом исходе слова /d/ исчезает, вызывая палатализацию /n/, nd => n': en' «Ende», zen' «sind» (под влиянием литературного языка распространяется форма zend), но ondara «andere», hont/hond «Hund». Между гласным переднего ряда и согласными nd => у': fiq'st «findest», fiq't «findet», biq'st «bindest».
В сочетаниях lt/ld снн^ подверглось ассимиляции и исчезло в следующих словах: oula «alte», mol «Mulde», но koul/kould «kalt», bould «bald», vould «Wald».
Характерным явлением для рассматриваемых нижненемецких говоров является ассимиляция /g/ с последующей палатализацей: ng => n' после гласных переднего ряда в конце слова и в середине слова между гласными: hen'a «hängen», fin'e «Finger», zin'a «singen»; gg = > d1: mid «Mücke», rid'a «Rücken».
Как и для части верхненемецких говоров, для нижненемецких говоров характерна вокализация /г/ в конце слова: vinte «Winter», ble:de «Blätter», fie «Feuer».
Особенности развития системы гласных островных нижненемецких говоров дают возможность выявить их дополнительные отличительные признаки. Снн. а представлен в рассматриваемых говорах в закрытом слоге как /о/ или /ou/: mon «Mann», fote «Schatten».
Дифтонг au, который описывает Г. Едиг [Jedig, 1966, s. 20] в этой позиции сохранился только в отдельных лексемах у представителей старшего поколения, в большинстве случаев произошло его сужение и стяжение. Перед l, lt/ld возможна дифтонгизация, снн. а => ou: oule «alter», bould «bald». Дифтонг /au/ встречается, например, в отдельных словах в речи жителей бывшего села Чертеж: ault, bault, но vould «Wald».
Перед r + согласный снн. а переходит в /о:/ или дифтонг /о:е/: fvo:t/fvo:et «schwarz». В настоящее время предпочтение отдается формам
с о:, в то время как 60 лет назад отмечалось широкое распространение дифтонга о:в (ср.: [Jedig, 1966, s. 22]), которому соответствовал дифтонг о:э в нижненемецких говорах на Украине [Quiring, 1928, s. 54]. Следовательно, в настоящее время вокализованный звук /г/ исчезает, а /о/ подвергается сужению.
Снн. a в открытом и условно закрытом слоге перешел в /о:/, /ои/, /и:/, например: vo:tß «Wasser», fo:dß «Vater», no:bß «Nachbar». В большинстве сел Немецкого национального района распространены варианты с /о:/ разной степени открытости. В Шумановке используются варианты с /ои/, в Протасово, Гришковке, Полевом, Хорошем, Глядене, Екатериновке, Ананьевке, Долинке - /и:/. В немецких говорах на Украине в этой позиции встречался только /о:/, но уже Г. Едиг отмечает развитие сверхоткрытого /и:/ в отдельных говорах на Алтае [Jedig 1966, s. 23].
В открытом слоге перед /к/, /у/ снн. а на всей территории распространения нижненемецких диалектов на Алтае отражается как /о:/, например: kro:ya «Kragen», lo:ka «Laken». Таким образом, подтверждается гипотеза о переходе сверхоткрытого /q:/ через его удвоение в закрытый /о:/ [Jedig, 1966, s. 23] и его дальнейшем развитии в /и:/.
Снн. а: также подвергся сужению и огублению, в нижненемецких говорах Алтая ему соответствуют /о:/ или /и:/, в ряде случаев происходит дифтонгизация => ои, например: o:vant «Abend», fo:p «Schaf», firo:l «Strahl». В селах Полевое, Гришковка, Протасово, Дегтярка, Глядень, Долинка, Татьяновка в этой позиции произносится /и:/. В с. Шумановка и с. Редкая Дубрава встречаются дифтонгированные формы. Развившийся в этой позиции /и:/ не представлен в исходном нижнепрусском диалекте и нижненемецких говорах Украины. Эти говоры характеризуются открытым /о:/ [Quiring, 1928], который перешел в говорах Алтайского края в закрытый /о:/ или открытый /и:/.
Перед к, у, r на всей территории распространения нижненемецких говоров на Алтае на месте снн. а: встречается только /о:/, например: jo:e «Jahr», fpro:k «Sprache», vo:ya «Waage». В закрытом слоге снн. а: перешел в /о/: jabroxt «gebracht», jadoxt «gedacht».
Снн. aw отражается в рассматриваемых говорах как сочетание e:v, о^ или ои: grou /gre:v /gro:v «grau», blou /bls:v /blo:v «blau», houa /he:va /ho:va «mähen». Если e:v - это сохранившийся признак хортицких нижненемецких говоров Украины, а ои - особенность молочненских говоров, то ov - это смешение этих двух форм, эта форма характерна только для нижненемецких говоров на Алтае.
Краткий снн. о сохраняется во всех нижненемецких говорах на Алтае как краткий /о/, но перед сочетанием r + согласный он подвергается сужению и удлиняется, а при вокализации /r/ переходит в дифтонг => и: /
и:э: ннем. vu:at «Wort». Снн. о в открытом и условно закрытом слоге также перешел в долгий закрытый /о:/, /ou/ или /и:/, например: ko:la, koula, ku:la «Kohle». В говоре с. Шумановки, снн. о подвергся дифтонгизации, в с.с. Гришковка, Протасово, Полевое, Глядень снн. о отражается как /и:/. Перед k, у снн. о => о:, например: jabroka «gebrochen», ko:ka «kochen». Процесс «растяжения» снн. о в открытом слоге привел к дифтонизации под влиянием двухвершинного ударения [Жирмунский, 1956, с. 238; Jedig, 1966, s. 27] а затем к развитию закрытого /о:/ в одних говорах и открытого /и:/ в других.
Снн. о: представлен в большинстве нижненемецких говоров Алтая как дифтонг /ou/: broudß «Bruder», ftoul «Stuhl», brout «Brot», или сохранился как /о:/ в говорах сел Орлово, Протасово, Дегтярка, Глядень. Перед k, у происходит сужение, а в некоторых говорах дифтонгизация снн. о: = > и:, иэ: du:ak, du:k «Tuch», ku:ka, ku:aka «Kuchen».
Снн. и подвергся расширению u => o: loft «Luft», dom «dumm», ton «Tonne».
Исследование современного состояния диалектов показало, что перед t, nd, lt, q, n'(nt) встречается /и/ или /о/, в то время как Г. Едиг называет только варианты с /и/ [Jedig, 1966, s. 28]. Например: hont/hunt «Hund», jafoyga/jafuyga «gefunden», hoyga/huyga «Hunger».
Снн. и: в нижненемецких говорах Алтая отражается как суженный и лабиализованный /у:/: by:a «bauen», ly:d «laut». Перед k снн. и: подвергается сокращению: bruka «brauchen», buk «Bauch», luk «Lauch».
Нижненемецкие говоры Алтайского края показывают разные пути развития различающихся по происхождению снн. е. Снн.е <= as. e в закрытом слоге представлен в рассматриваемых говорах как /а:/, например: fla:gt «schlecht», va:dß «Wetter».
Расширение снн. е в /а/ - это явление, характерное для фонетической системы нижненемецких говоров на Алтае. Оно было характерно и для нижнепрусских говоров, носители которых принесли его с собой на Украину, а затем в Сибирь. Перед lt, ld снн. е сохранился как краткий /е/: jelt «Geld», fmelta «schmelzen». Снн. е, возникший в результате умлаута as. a, претерпел в рассматриваемых говорах расширение е =>е: elra «Eltern», t'rents «Kränze», menf «Mensch», hen' «Hände». Снн. е в открытом слоге реализуется как /е:/, например: re:ja «Regen», ve:t' «Woche». В с.с. Глядень, Долинка, Татьяновка, Хорошее e: => i:, например: ni:ma «nehmen». Снн. е перед r + x, t', v, j => o:b: bo:ßx «Berg», t'o:ßt' «Kirche», bo:vja «Berge», перед r + t, d, l, n => i: hi:ad «Herd», i:a(d)/i:r «Erde», tvi:ram «Zwirn», но vo:era «werden».
Снн. е: в нижненемецких говорах Алтайского края соответствует дифтонгу /ei/ в закрытом слоге и в конце слова: t'eiz «Käse», tei «Zehe».
Снн. e: => oi в говорах сел Глядень, Полевое, Протасово: toi, voi ^р.: [Жирмунский, 1956, с. 240]). Отдельные формы с oi встречаются в говорах сел Хорошее, Кусак, Дегтярка: toi «Zehe», floif «Fleisch», но t'eiz «Käse», ei «Ei», rein «rein» - для всех говоров. В отдельных словах e: => e:/i: ve:t, vi:t «Weizen», fe:t, f:it «Füsse», t'le:n, t'li:n «klein».
Умлаут снн. о представлен в нижненемецких говорах Алтайского края как /е:/, например: me:l «Mühle», he:v «Höfe», fle:tal «Schlüssel».
Умлаут снн. о: дает перед j, t' (k) - ^:/или /i:/ : t'e:j, t'i.j «Kühe», be:t'e, bi:t'a «Bücher». Варианты с /i:/ характерны для говоров с. с. Глядень, Хорошее, Долинка, Татьяновка. Перед d, p, l, m, r делабиализованный гласный ö => ei /oi: t'neip «Knöpfe», teipa «kaufen», heira «hören», t'eil «kühl». Нижненемецкие говоры Украины показывают в этой позиции долгий закрытый /е:/. Расширение, дифтонгизация и лабиализация характеризуют дальнейшее развитие этого звука в говорах на Алтае.
Снн. i претерпел расширение i => e, например: vente «Winter», led'a «liegen». В настоящее время наблюдается тенденция к переходу снн. i, который в позиции перед t', d', n', ng, nt', nt, nd, lt, m сохранял свое качество в данных говорах, также в /е/.
Умлаут снн. u при делабиализации дает открытый /e/: den «dünn», t'neta «stricken».
Снн. i: сохранился без изменения во всех нижненемецких говорах, в том числе и в нижненемецких говорах на Алтае: zi:d «Seite», ni: «neu», mi:n «mein». Перед t, d встречаются формы с дифтонгом /i:a/: zi:ad «Seite», fri:adox «Freitag», ti:at «Zeit», vi:at «weit», которые не отмечены у Г. Едига [Jedig, 1966]. Перед t' (<=k) происходит расширение и сокращение старого долгого гласного i: => e: ret' «reiche», ftret'a «streichen».
Все нижненемецкие говоры немецких поселений на Алтае относятся к говорам смешанного типа. Общие тенденции развития, основанные на заложенных в говорах внутриязыковых законах, вызывают сближение даже таких резко отличающихся друг от друга диалектных групп как верхне- и нижненемецкие диалекты. Находясь в условиях постоянного взаимовлияния, верхне- и нижненемецкие островные говоры обнаруживают не только отличительные, но и значительное число общих признаков: спирантизация смычных /b/ и /g/ в середине слова, ассимиляция nd > П переход st-, sp- > scht-, schp-, редукция конечного -эп > э, отпадение конечного /э/, делабиализация лабиализованных гласных переднего ряда, лабиализация и сужение средненемецкого а: > o: и др.
Островные нижненемецкие говоры, отличающиеся фонетическим своеобразием от других групп островных говоров России, имеют свои морфологические особенности. Система имени существительного в островных немецких говорах развивается в том же направлении, что и си-
стема имени в стандартном немецком языке. В народных говорах, не связанных рамками письменной традиции, способствующей консервации грамматической структуры языка, изменения происходят более интенсивно. Еще в большей степени это касается островных говоров, развивающихся в отрыве от основного языкового коллектива. Анализ обширного диалектного материала показывает, что падежные окончания не сохранились ни в одной из исследованных групп немецких говоров, представленных на Алтае.
Переход к единообразному типу склонения без падежных окончаний, который происходит во всех исследуемых говорах, вызван не в последнюю очередь их фонетико-фонологическим развитием. В настоящее время именная система островных немецких говоров смешанного типа подвержена сильной редукции. Таким образом, категория падежа имени существительного может выражаться только аналитически.
В нижненемецких говорах склонение существительных мужского и среднего рода в единственном числе представляет собой двучленную парадигму, а склонение существительных женского рода единственного числа - одночленную парадигму:_
M N F
N. da mon dat t'int N.-D.-Akk. dafiy:
D.-Akk. dem (den, da) mon dem (dat, da) t'int
Таблица 1. Склонение существительных с определенным артиклем в единственном числе в нижненемецких говорах
Редукция падежных форм артикля в датив-аккузатив существительных мужского рода приводит к тому, что происходит совпадение форм существительных мужского и женского рода при противопоставлении их падежным формам среднего рода.
Во множественном числе склонение существительных всех трех родов совпадает во всех падежах:_
M N F
N.-D.-Akk. da ma:ne da t'in 'e da fry:s
Таблица 2. Склонение существительных с определенным артиклем во множественном числе в нижненемецких говорах Свертывание падежной парадигмы, происходящее в рассматриваемых нижненемецких говорах, типично для большинства нижненемецких диалектов [Grimme, 1922, s. 64-65].
В нижненемецких говорах наблюдается полное совпадение форм всех падежей женского рода и множественного числа.
Падежные различия, которые передаются формами артиклей, выражаются в островных говорах непоследовательно и во многих случаях
разные падежные формы совпадают. В нижненемецких говорах упрощение категории падежа произошло в наибольшей степени.
Парадигма личных глагольных форм включает в себя традиционно выделяемые структуры категорий лица, числа, времени, наклонения и залога.
При рассмотрении в говорах категории лица и числа глагола отмечены явления как характерные для всех рассматриваемых говоров, так и отличающие отдельные группы друг от друга.
Число сохранившихся временных форм в разных группах исследуемых говоров различается. Презенс является универсальной временной формой, которая служит не только для выражения настоящего времени, но и является основным средством для выражения будущего времени.
В нижненемецких говорах 1-е лицо единственного числа глаголов редуцировало свое окончание. Уже во время функционирования этих говоров на территории Восточной Пруссии и на Украине исчезает конечное -e [Fischer, 1896, s. 125; Semrau, 1915, s. 238]. Во 2-ом и 3-ем лице единственного числа личные окончания совпадают с соответствующими окончаниями литературного немецкого языка. Отличительной особенностью нижненемецких говоров является оформление личных окончаний множественного числа. В результате унификации личных окончаний во множественном числе 1-е, 2-е и 3-е лицо имеют одинаковые окончания -э (<= эп): _
neia «nähen» fet'a «schicken» jleiva «glauben»
Sg. Pl.
1. nei fet' jleiv 1. neia fet'a jlei va
2. neist Jet'st jleifst 2. neia fet'a jleiva
3. neit fet't jleift 3. neia fet'a jleiva
Таблица 3. Спряжение слабых глаголов в настоящем времени
К особенностям спряжения относится устранение или сохранение умлаута и преломления в формах сильных глаголов, имевшее место в средневерхненемецком. Во всех группах диалектов на Алтае сильные глаголы с корневым гласным -а- устранили чередование на основе умлаута и выровняли парадигму единственного числа по первому лицу. Глаголы, принимающие во 2-ом и 3-ем лице единственного числа умлаут в литературном немецком языке, не обнаруживают его и в нижненемецких говорах:_
vousa «wachsen», fo:ra «fahren», foula «fallen», houla «halten»
1. vous fo:v foul houl
2. voust fo:eft foulst houlst
3. voust fo:et foult hoult
Таблица 4. Спряжение сильных глаголов в настоящем времени единственного числа с устранением умлаута
Но своеобразие нижненемецких говоров проявляется и при оформлении форм сильных глаголов в презенсе. Несмотря на усиление тенденций к унификации до настоящего времени формы 2-го и 3-го лица единственного числа заметно расходятся с остальными формами презенса по вокализму (ср.: [Филичева, 1983, с. 169]) и консонантизму. Так, во 2-ом и 3-ем лице наблюдается расширение корневого гласного и оглушение согласного: 1. 2.3. ]т:А (gro:fst/ gro:ft).
В нижненемецких говорах сильные глаголы с корневым гласным е (<= снн. е 4-го и 5-го рядов аблаута) имеют формы 2-го и 3-го лица единственного числа без преломления, при этом, как правило, происходит расширение корневого гласного:_
ne:ma «nehmen», fie:la «stehlen», e:ta «essen», je:va «geben»
Sg. 1. ne:m ße:l e:t je:v
Sg. 2. nemst fla.ist a:tst jefst
Sg. 3. nemt fia:lt a:t jeft
Таблица 5. Спряжение сильных глаголов в настоящем времени единственного числа с устранением преломления
Перед l + согласный расширение снн. e происходит во всех формах (снн. e =>a): ha:lpa «helfen» 1.ha:lp 2.ha:lpst 3.ha:lpt.
Система диалектных глагольных форм включает не только синтетические, но и аналитические конструкции. Эти аналитические образования представляют некоторые различия по диалектам и не всегда совпадают с литературным языком. Для выражения действия в настоящем в исследуемых говорах, как и во многих немецких диалектах, но в отличие от литературного немецкого языка, употребляется настоящее перифрастическое, которое является аналитической конструкцией, состоящей из вспомогательного глагола tun в презенсе и инфинитива полнозначного глагола. Например: _
Sg. Pl.
1. dou opvoja dem opvoja
2. deist opvoja dem opvoja
3. deid opvoja dem opvoja
Таблица 6. Спряжение глаголов в настоящем перифрастическом
Конструкцию с tun образуют, как правило, только глаголы, обозначающие деятельность.
Перифразы с глаголом «tun» + инфинитив, включенные в расширенную парадигму, в значительной степени дублируют флективные
глаголы. В подобных аналитических сочетаниях значимый элемент представляет собой неизменяемую форму глагола, десемантизирован-ный компонент, выполняющий служебную функцию, имеет флексию. Расширению использования таких аналитических конструкций способствует заимствование лексики из русского языка. Русские глаголы заимствуются в форме инфинитива и в сочетании с глаголом tun получают все необходимые глагольные характеристики. Например: he deid hulaa «er geht spazieren».
Но в данном случае форму настоящего перифрастического нельзя рассматривать как полный синоним синтетической формы презенса, так как она не обладает полным набором маркеров последней и по сравнению с синтетической формой слабее функционально нагружена.
В нижненемецких говорах в отличие от верхненемецких сохранился претерит. Но и здесь наблюдается его вытеснение аналитическими формами.
Основной формой для выражения прошедшего времени не только в верхненемецких, но ив нижненемецких говорах служит перфект. Перфект образуется при помощи вспомогательных глаголов haben или sein и причастия II._
Sg. 1. ha: jaholpa zi: jafo:ra Pl. 1.ha: jaholpa zen ' jafo:ra
Sg.2. hast jaholpa best jafo:ra Pl.2.ha: jaholpa zen ' jafo:ra
Sg.3. haft jaholpa es jafo:ra Pl.3.ha: jaholpa zen ' jafo:ra
Таблица 7. Спряжение глаголов в перфект
В нижненемецких говорах, как и в средненемецких, могут быть образованы все формы плюсквамперфекта индикатива, так как в этих говорах сохранились формы претерита вспомогательных глаголов haben и sein.
Важной особенностью немецких диалектов является то, что специальная форма будущего времени не получила в них достаточного развития [Жирмунский, 1956, с. 532; Канакин, 1983, с. 13]. Футурум, как характеристика временной ступени будущего, начал входить в употребление лишь в новонемецкий период. Сочетания с глаголами werden, sollen и wollen, выражающие значение будущего времени, являются аналитическими образованиями, сохраняющими модальный характер [Frey, 1975, s. 145; Bock, 1933, s. 92]. Но если сочетания sollen, wollen и инфинитив остались свободными морфологическими образованиями, то конструкцию с werden можно считать грамматизированной формой, хотя она так и не нашла широкого распространения в немецких диалектах.
Из форм конъюнктива во всех рассматриваемых говорах распространены только претеритальные формы [Жирмунский, 1956, с. 469-470; Филичева, 1983, с. 165; Frey, 1975, s. 142-146]. В качестве форм конъюнк-
тива выступают претерит и плюсквамперфект. Широкое распространение получили аналитические сочетания инфинитива со служебным глаголом tun в претерите конъюнктива, которые, как и синтетическая форма прете-рита конъюнктива, служат для обозначения ирреального действия в настоящем и будущем в отличие от плюсквамперфекта, который обозначает ирреальное действие в прошлом. В нижненемецких говорах исследуемого ареала обе формы конъюнктива - претерит и плюсквамперфект - полностью совпали с соответствующими формами индикатива. Это явление характерно и для других нижненемецких диалектов. Развитие омонимичных форм послужило поводом для некоторых авторов утверждать, что конъюнктив уже не является особым типом наклонения, вытесненный индикативом [Fischer, 1896, s. 124; Semrau, 1915, s. 238; Quiring, 1928, s. 94; Jedig, 1966, s. 106]. Но функциональное и парадигматическое различие омонимичных форм служит подтверждением наличия конъюнктива и в нижненемецких диалектах. Так же как и в верхненемецких диалектах, происходит вытеснение синтетической формы конъюнктива аналитической конструкцией doune «tun» в претерите и инфинитивом основного глагола: dot deid bete om a:m Jto:m «Es täte besser um ihn stehen».
В островных говорах, развивающихся в условиях междиалектных и межъязыковых контактов, в большой степени проявляется действие аналогии, стремление к унификации. При этом интенсивность преобразований в этом направлении затрагивает прежде всего морфологический уровень языка.
Литература
Авдеев И.Е. Фонетический строй нижненемецкого диалекта Алтайского края. Новосибирск, 1965.
Беренд Н.Г. Семантический потенциал глагольных форм категорий наклонения и залога в южнонемецком языковом ареале // Вопросы диалектологии и истории немецкого языка. Омск, 1980.
Гринева Н.М. Морфология имени существительного и глагола в нижненемецком говоре села Кусак Алтайского края: автореф. дис. ... канд. филол. наук. Л., 1979.
Жирмунский В.М. Немецкая диалектология. М. -Л., 1956.
Жирмунский В.М. Проблемы переселенческой диалектологии // Общее и германское языкознание. Л., 1976.
Канакин И.А. Краткий очерк морфологии немецких диалектов. Новосибирск, 1983.
Кузьмина А.И. Немецкие диалекты Славгородского и Знаменского районов Алтайского края. Ученые записки Томского государственного педагогического института. Томск, 1961. Т. 19. Вып. 1.
Смирницкая С.В., Баротов М.А. Немецкие говоры Северного Таджикистана. СПб.,
1997.
Филичева Н.И. Диалектология современного немецкого языка. М.,1983.
Bock K.N. Niederdeutsch auf dänischem Substrat. Studien zu Dialektgeographie Südostschleswigs. Kopenhagen - Marburg, 1933.
Fischer E. Grammatik und Wortschatz der plattdeutschen Mundart im preußischen Samlande. Halle (Saale), 1896.
Foss G. Die niederdeutsche Siedlungsmundart im Lipnoer Lande. Posnan, 1971.
Frey E. Stuttgarter Schwäbisch. Laut- und Formenlehre eines Stuttgarter Idiolekts. Marburg,
1975.
Gebhardt A. Grammatik der Nürnberger Mundart. Leipzig, 1968. Grimme H. Plattdeutsche Mundarten. Berlin, Leipzig, 1922.
Jedig H. Laut- und Formenbestand der niederdeutschen Mundarten des Altai-Gebietes. Berlin,
1966.
Semrau M. Die Mundart der Koschneiderei. Halle (Saale), 1915. Quiring J. Die Mundart von Chortitza in Südrussland. München, 1928. Ziesemer W. Die ostpreußischen Mundarten. Breslau, 1924.
