CC BY
50НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ПРАВОСУБЪЕКТНОСТИ РЕЛИГИОЗНЫХ ОБЪЕДИНЕНИЙ В РОССИИ И ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАНАХ: СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ ГРИДНЕВА Ольга Вячеславовна,
кандидат юридических наук, доцент кафедры организации финансово-экономического, материально-технического и медицинского обеспечения Академии управления МВД России. E-mail: olga_gridneva@bk.ru;
МАТАНЦЕВ Дмитрий Александрович,
кандидат юридических наук, доцент кафедры государственно-правовых дисциплин Академии управления МВД России. E-mail: matantcevda@gmail.com
Краткая аннотация: В данной статье на основе сравнительно-правового анализа гражданского законодательства России и ряда иных зарубежных стран выявляются особенности правового статуса религиозных объединений. Автором исследуется правовое положение религиозных групп, не обладающих самостоятельной правосубъектностью, а также религиозных организаций, обладающих статусом юридического лица, выявляются преференции имущественного и организационного характера, предоставляемые в различных странах религиозным организациям. Автор приходит к выводу, что по сравнению с российским законодательством, в зарубежном праве используется более гибкий подход к регулированию деятельности религиозных объединений. В статье формулируются предложения, направленные на обеспечение имущественных интересов религиозной группы, дифференциацию организационно-правовых форм религиозных организаций, с учетом положительного зарубежного опыта и в целях обеспечения конституционного права на свободу вероисповедания.
Abstract: This article, based on a comparative legal analysis of the civil legislation of Russia and a number of foreign countries, reveals features of the legal status of religious associations. The author examines the legal status of religious groups that do not have independent legal personality, as well as religious organizations with the status of a legal entity, identifies property and organizational preferences provided in various countries to religious organizations. The author concludes that, in comparison with Russian legislation, foreign law uses a more flexible approach to regulating the activities of religious associations. The article formulates proposals aimed at ensuring the property interests of a religious group, differentiating the legal forms of religious organizations, taking into account positive foreign experience and in order to ensure the constitutional right to freedom of religion.
Ключевые слова: религиозные объединения, религиозные группы, религиозные организации, правосубъектность, свобода вероисповедания.
Keywords: religious associations, religious groups, religious organizations, legal personality, freedom of religion.
Право на свободу совести и вероисповедания занимает важное место в системе прав и свобод человека, о чем свидетельствует степень участия населения в религиозной деятельности, рост количества религиозных объединений. По данным Росстата, на конец 2018 года в России насчитывалось 30896 религиозных организаций. Реализация религиозных прав сопряжена с необходимостью участия соответствующих объединений в гражданском обороте, что неизбежно ставит вопрос об их гражданской правосубъектности. Гражданско-правовой статус религиозных объединений во многом продиктован особенностями конституционного и международного регулирования права на свободу совести и вероисповедания. В этой связи необходимо не только раскрыть особенности регулирования статуса религиозных организаций по законодательству Российской Федерации, но и оценить, в какой степени это регулирование соответствует международных стандартам и общемировым тенденциям развития права в данной области общественных отношений.
Правовое регулирование деятельности религиозных объединений в России осуществляется, главным образом, на основании положений Гражданского кодекса РФ (ст.ст. 123.26123.28), а также федерального закона от 26.09.1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» (далее - Закон о религиозных объединениях).
Закон о религиозных объединениях (ст. 6) в качестве таковых признает добровольное объединение граждан РФ и иных законно проживающих на территории РФ лиц, которое создается в целях совместного исповедания и распростране-
ния веры, и отвечает следующим признакам: наличие вероисповедания; совершение богослужений, других религиозных обрядов и церемоний; обучение религии и религиозное воспитание своих последователей.
Религиозные объединения могут создаваться в двух формах: путем создания религиозной группы, не приобретающей самостоятельной правосубъектности, либо путем создания религиозной организации, обладающей статусом юридического лица.
Религиозная группа представляет собой добровольное объединение физических лиц, отвечающее признакам религиозного объединения, которое не регистрируется в качестве юридического лица. Европейский суд по правам человека неоднократно в своих решениях отмечал, что регистрация религиозного объединения в качестве юридического лица не может являться обязательной, право на свободу вероисповедания не может ставиться в зависимости от приобретения статуса организации [10]. В этой части российское законодательство, с одной стороны, учитывает соответствующие международные стандарты, с другой стороны, не в полной мере им соответствует. Сама возможность осуществления религиозной деятельности без соблюдения формальных юридических процедур направлена на обеспечения максимальной свободы вероисповедания. В то же время, Закон о религиозных объединениях, не признавая религиозные группы субъектами права, фактически обязывает их уведомлять о своей деятельности регистрирующий орган не реже одного раза в три года (п. 2 ст. 7). С одной стороны, такая мера продиктована необходимостью государственного контроля за деятельностью религиозных объединений
в целях противодействия экстремизму, созданию сомнительных религиозных объединений. С другой стороны, такое положение не соответствует общей тенденции правового регулирования отношений в религиозной сфере. Как отмечает американский юрист У. Коул Дарем, признавая, что религиозные группы имеют право на свободу вероисповедания, законы должны разрабатываться таким образом, чтобы минимизировать бремя регулирования и учитывать важность предотвращения вторжения в организационные дела религиозных общин. При этом закон, регулирующий статус религиозных объединений, не должен восприниматься в качестве контрольного механизма. Вместо того, чтобы пытаться решать потенциальные проблемы до того, как они возникнут с помощью закона об объединениях, реальные проблемы должны решаться по мере их возникновения с помощью уголовных, налоговых или других административных средств защиты. Это облегчает деятельность религиозных групп и фокусирует контрольные функции на реальных проблемах [10].
Участие религиозной группы в гражданском обороте в качестве самостоятельного субъекта невозможно, в тоже время правовое регулирование статуса религиозных групп порождает ряд вопросов. В соответствии с п. 1 ст. 7 Закона о религиозных объединениях помещения и другое необходимое имущество передается религиозной группе в пользование ее участниками. Из этого положения, в первую очередь, следует, что право собственности на имущество, используемое совместно в религиозных целях, сохраняют участники группы. Но, с другой стороны, субъектом права пользования этим имуществом, если следовать буквальному смыслу нормы, признаются не другие участники, а сама группа. Кроме того, в п. 3 этой же статьи указано, что религиозные группы, помимо богослужений, могут также осуществлять религиозное обучение и воспитание своих последователей. Таким образом, закон в некоторой степени наделяет религиозные группы чертами правосубъектности.
В ряде зарубежных стран религиозные группы, не обладающие статусом юридического лица, наделяются определенными элементами правосубъектности. Например, Гражданский кодекс Италии регулирует статус так называемых «непризнанных объединений», к которым могут относиться, в том числе, и религиозные объединения. Интерес представляет ст. 37 ГК Италии, которая позволяет сформировать таким объединениям общий фонд, который формируется из вносов участников и имущества, приобретенного за счет этих взносов. При этом, такой общий фонд не подлежит разделу между участниками в период существования объединения. Общий фонд выполняет не только функцию имущественной основы деятельности объединения, но и выступает гарантией удовлетворения интересов третьих лиц, с которыми участники вступают в обязательства в интересах объединения. Гарантией кредиторов
является также личная и солидарная ответственность участников объединения (ст. 38 ГК Италии) [9].
Германское гражданское уложение (ГГУ) также устанавливает статус «неправоспособных союзов», применяя к ним положения о простых товариществах (§ 54) [3].
Могут ли к религиозной группе применяться положения о простом товариществе по российскому законодательству? Учитывая то, что договор простого товарищества может использоваться не только в качестве средства получения прибыли, но и в иных целях (п. 1 ст. 1041 ГК РФ), препятствий для заключения участниками религиозной группы соответствующего договора нет [4, с. 42]. Но при этом, учитывая, что религиозная группа периодические обязана уведомлять регистрирующий орган о продолжении своей деятельности, к ней не могут быть применены положения ст. 1054 ГК РФ о негласном товариществе.
Поскольку религиозная группа не приобретает статус юридического лица, она в своей деятельности не связана положениями о специальной правосубъектности некоммерческих организаций, что способствует большей свободе ее участников при реализации имущественных прав. С другой стороны, участники религиозные группы не могут рассчитывать на преференции, которые предоставляет статус юридического лица.
Ряд ключевых аспектов организации религиозной деятельности становится невозможным или чрезвычайно затруднительным без приобретения правосубъектности юридического лица. К ним относятся наличие банковских счетов и обеспечение судебной защиты объединения, его членов и активов, обеспечение непрерывности владения религиозными зданиями; строительство новых религиозных зданий и сооружений; создание и функционирование религиозных образовательных организаций; содействие крупномасштабному производству предметов и товаров, используемых в религиозных целях; трудоустройство в религиозных объединениях; создание и функционирование религиозных СМИ. Кроме того, необходимо иметь в виду, что отдельные налоговые и имущественные преференции со стороны государства предоставляются только религиозным организациям, имеющим статус юридического лица.
Например, федеральный закон от 30.11.2010 г. № 327-ФЗ закрепляет порядок передачи в собственность или безвозмездное пользование имущества религиозного назначения, находящегося в государственного и муниципального собственности, исключительно религиозным организациям.
В соответствии с пп. 1 п. 3 ст. 149 Налогового кодекса РФ и Постановлением Правительства РФ от 31.03.2001 г. № 251 религиозные организации освобождены от налога на добавленную стоимость в отношении предметов религиозного назначения и религиозной литературы. Также религиозные организации не облагаются налогом на имущество (ст. 391 НК РФ), земельным налогом (п. 4 ст. 395 НК РФ).
Аналогичные преференции предусмотрены и законодательством зарубежных стран. Например, в США предусматривается налоговый вычет с пожертвований, религиозные организации не облагаются корпоративным подоходным налогом, налогом с продаж, в отношении них действуют льготные тарифы на почтовые отправления свыше 250 одинаковых почтовых отправлений. Кроме того, религиозные организации приобретают право доступа к государственным и частным грантам [8]. В Германии в соответствии с Законом о налоге на торговлю (Gewerbesteuergesetz) корпорации, объединения, которые в соответствии с их уставами, актом об учреждении или конституцией исключительно и непосредственно преследуют религиозные цели, освобождаются от налога на торговлю. Однако это правило не относится к предпринимательской деятельности религиозных объединений, за исключением сельского и лесного хозяйства [8].
Наконец, конструкция юридического лица позволяет не только освободить участников религиозного объединения от ответственности по его обязательствам, но также обеспечить иммунитет религиозного имущества от взыскания. В соответствии с п. 5 ст. 21 Закона о религиозных объединениях на принадлежащее религиозной организации движимое и недвижимое имущество богослужебного назначения не может быть обращено взыскание по требованию кредиторов. Как отметил Конституционный Суд РФ в Определении от 19 октября 2010 г. № 1406-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы общества с ограниченной ответственностью «Гражданстрой» на нарушение конституционных прав и свобод пунктом 5 статьи 21 Федерального закона «О свободе совести и о религиозных объединениях» соответствующие законодательные положения обеспечивают функциональное использование данного имущества, ценность которого и состоит в характере такого использования. Однако полагаем, что позиция законодателя в этом вопросе является не совсем последовательной. Если иммунитет обусловлен функциональным назначением религиозного имущества, не понятно, почему он не применяется в отношении имущества, используемого религиозной группой. Фактически законодатель применение иммунитета в отношении религиозного имущества ставит в зависимость не от богослужебного назначения, а от наличия у объединения статуса религиозной организации. Представляется необходимым распространить норму о правовом иммунитете и на имущество богослужебного назначения, принадлежащего участникам религиозной группы. Интересы кредиторов в этом случае не будут ущемлены, поскольку участники религиозной группы несут личную ответственность всем своим имуществом по всем обязательствам, в которых они участвуют в интересах группы.
Отдельное внимание необходимо уделить вопросу об организационно-правовых формах религиозных организаций по
законодательству России и зарубежных стран.
В отечественном гражданском праве в результате реформы законодательства о юридических лицах в 2014 г. произошли существенные изменения в регулировании статуса религиозных организаций. Если ранее религиозные организации представляли собой единую организационно-правовую форму с общественными объединениями, то в настоящее время они выделены в самостоятельную организационно-правовую форму некоммерческих юридических лиц. Еще до соответствующей реформы в юридической литературе отмечалось, что религиозные организации по своей природе отличаются от обычных общественных объединений [6, с. 45]. Федеральный закон от 19.05.1995 № 82-ФЗ «Об общественных объединениях» также исключил из сферы своего действия религиозные организации (ст. 2). По мнению Е.А. Суханова и Н.В. Козловой религиозная организация имеет смешанную правовую природу, может быть названа «учреждением с корпоративным устройством» [5, с. 257].
После реформы гражданского законодательства религиозные организации как самостоятельная организационно-правовая форма юридического лица были отнесены к унитарным некоммерческим организациям, что также вызвало оживленные дискуссии в юридической литературе. Сторонники такого законодательного подхода обосновывают его тем, что в отличие от корпоративных организаций, учредители религиозной организации не становятся ее участниками и не приобретают корпоративных прав [1, с. 34]. В то же время, ряд исследователей справедливо обращает внимание на разнообразие религиозных организаций, существенно отличающих друг от друга по способу внутренней организации деятельности. Так, М.В. Самойлова отмечает, что протестантские общины построены на началах членства, а их участники в определенных уставом пределах участвуют в имущественных делах общины, имеют право на получение информации об имущественной деятельности общины [6, с. 48]. И.З. Аюшеева, основываясь на существующей в социологии классификации религиозных организаций на церкви, секты, деноминации и культы, также приходит к выводу о невозможности применения структуры унитарной организации ко всем видам религиозной организации [2, с. 61-62].
Следует согласиться с Т.В. Сойфер в том, что «религиозная организация способна иметь как корпоративное, так и унитарное устройство, и должна иметь возможность в случае приобретения статуса юридического лица получить соответствующее ему правовое оформление» [7, с. 19]. Из этого посыла следует, что законодатель должен предоставить участникам религиозного объединения большую свободу в определении организационно-правовой формы осуществления религиозной деятельности. В конечном итоге, такой подход в большей мере будет отвечать смыслу конституционного права на свободу вероисповедания.
В большинстве зарубежных правопорядков граждане не ограничены одной конкретной организационно-правовой формой религиозной организации.
Так, в США для реализации религиозных и сопутствующих им имущественных интересов могут создаваться попечительские корпорации, религиозные некоммерческие корпорации, обычные некоммерческие корпорации, фонды. Гибкость правового регулирования проявляется и в том, что, если религиозная организация не может выбрать оптимальную форму для себя по законодательству соответствующего штата, она может зарегистрироваться по законодательству другого штата, а затем продолжить деятельность на территории своего штата [10].
В Эстонии деятельность религиозных организаций регламентируется Законом о некоммерческих организациях и Законом о церквях и конгрегациях (CCA). Последний предусматривает пять различных типов религиозных организаций: церкви; собрания; объединения конгрегаций; монастыри; и религиозные общества. При этом закон не ограничивает религиозные организации в выборе подходящей юридической формы своей деятельности [8].
В Нидерландах религиозные организации могут быть созданы в качестве ассоциаций, фондов и церковных организаций sui generis. Статус последних законодательно не определен. Однако Кассационный суд сформулировал следующие требования для признания правосубъектности соответствующих организаций: организация осуществляется деятельность в сфере религии; наличие организационной структуры; желание организации функционировать как церковь [8].
Законодательство Албании предусматривает три формы правосубъектности религиозных организаций - ассоциации, центры и фонды [8].
Таким образом, мы видим, что законодательство зарубежных стран в более гибкой форме подходит к регулированию деятельности религиозных объединений. Это проявляется в возможности наделения элементами правосубъектности не зарегистрированных в качестве юридических лиц религиозных объединений, в вариативности организационно-правовых форм, Библиография:
которые могут выбрать учредители религиозного объединения, в упрощенных процедурах регистрации религиозных организаций (во многих странах существует уведомительный, а не нормативно-явочный порядок). Как отмечается в зарубежной литературе, правовое регулирование деятельности религиозных объединений направлено в большей степени не на контроль, а на создание максимальных условий для реализации гражданами свободы вероисповедания [10].
Отечественное законодательство о религиозных организациях нуждается в дальнейшем совершенствовании, с учетом положительного зарубежного опыта.
В первую очередь, необходимо устранить существующие коллизии между законодательными актами. Несмотря на то, что ГК РФ выделил религиозные организации в самостоятельную организационно-правовую форму, Федеральный закон от 12.01.1996 № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» до сих пор рассматривает религиозные организации в качестве формы объединений (ст. 6).
Неудачной представляется формулировка п. 6 ст. 8 Закона о религиозных объединениях, которая в качестве религиозной организации признает учреждение или организацию, созданную централизованной религиозной организацией, в том числе, руководящий либо координирующий орган или учреждение, а также духовную образовательную организацию. Очевидно, здесь происходит смешение сущностных свойств религиозного объединения и организационно-правовой формой юридического лица. Учреждение и религиозная организация - две самостоятельные формы некоммерческих организаций. Такая терминологическая путаница возникает, в том числе, в виду того, что отечественное законодательство не позволяет выбрать различные организационно-правовые формы для религиозного объединения, что можно расценивать в качестве недостатка отечественного права. Полагаем, что в этом вопросе законодатель должен учесть существующий в зарубежных странах плюралистический подход к формам религиозных организаций, с учетом того, что он обусловлен конституционным смыслом обеспечения свободы вероисповедания.
5.
6.
7.
8.
9.
10.
Ананьева К.Я., Хлыстов М.В. Религиозная организация как форма юридического лица // Юридическая наука. 2016. № 4. С. 31-38.
Аюшеева И.З. Гражданское законодательство о религиозных организациях: проблемы и актуальные направления развития // Вестник Университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА). 2015. № 10. С. 56-63.
Гражданское уложение Германии. Вводный закон к Гражданскому уложению: Перевод с немецкого / Науч. ред.: Елисеев Н.Г., Маковский А.Л., Яковлева Т.Ф.; Введ.: Бергманн В. М.: Волтерс Клувер, 2004. 816 с.
Религиозная организация как юридическое лицо: Монография / Т.А. Бажан, Р.А. Ражков, Н.Ю. Тетерятников. Красноярск: Сибирский юридический институт МВД России, 2005. 90 с.
Российское гражданское право: учебник в 2 т. Т. 1. / Отв. ред. Е.А. Суханов. М.: Статут, 2010.
Самойлова М.В. К дискуссии о гражданско-правовом статусе религиозной организации // Вестник ТвГУ. Серия «Право». 2011. Выпуск 28. С. 41-56. Сойфер Т.В. Концепция некоммерческих организаций в российском гражданском праве: автореф. дис. д-ра юрид. наук. М., 2013. 54 с. Guidelines on the Legal Personality of Religious or Belief Communities https://www.osce.org/odihr/139046?download=true (дата обращения 18.11.2019) II Codice Civile Italiano. https://niemands.ru/assets/files/italy_civil_code1_niemands.pdf (дата обращения 22.11.2019)
W. Cole Durham Jr. (2010) Legal status of religious organizations: a comparative overview, The Review of Faith & International Affairs, 8:2, 3-14.
