CC BY
10
Published in the Russian Federation
Oriental Studies (Previous Name: Bulletin of the Kalmyk Institute
for Humanities of the Russian Academy of Sciences)
Has been issued as a journal since 2008
ISSN: 2619-0990; E-ISSN: 2619-1008
Vol. 13, Is. 6, pp. 1677-1691, 2020
DOI: 10.22162/2619-0990-2020-52-6-1677-1691
Journal homepage: https://kigiran.elpub.ru
УДК 811.512.3
DOI: 10.22162/2619-0990-2020-52-6-1677-1691
Некоторые пути грамматикализации глагола болох / болохо / болха / болх 'становиться, делаться; быть' в монгольских языках
Людмила Алексеевна Лиджиева1, Цолмон Ширнэн2, Надежда Бадмажаповна Бадмацыренова 3
1 Калмыцкий государственный университет имени Б. Б. Городовикова (д. 7, ул. А. С. Пушкина, 358000 Элиста, Российская Федерация)
кандидат филологических наук, доцент
0000-0003-4262-5458. E-mail: lidzliieva-la@mail.ru
2 Монгольский государственный университет образования (д. 8, Бага Тойруу-14, 210648 Улан-Батор, Монголия)
кандидат филологических наук, заведующий кафедрой 0000-0002-7093-0233. E-mail: tsomuush_sh@mail.ru
3 Бурятский государственный университет имени Доржи Банзарова (д. 24а, ул. Смолина, 670000 Улан-Удэ, Российская Федерация)
кандидат филологических наук, доцент
0000-0002-5723-8920. E-mail: nadya_dambayeva@mail.ru
© КалмНЦ РАН, 2020
© Лиджиева Л. А., Ширнэн Ц., Бадмацыренова Н. Б., 2020
Аннотация. Введение. В статье рассматриваются некоторые пути грамматикализации глагола болох / болохо / болха / болх 'становиться, делаться; быть' в монгольских (монгольском, бурятском, ойратском и калмыцком) языках. Данный глагол выступает в роли вспомогательного компонента в составных сказуемых, а также функционирует в системе служебных частей речи в качестве послелогов и союзов. Явление грамматикализации отражает динамику языковых процессов, происходящих на стыке знаменательного и служебного функционирования слов. Результаты изучения различных лексических единиц как источников грамматических показателей существенно расширяют представления о функционировании грамматических систем в языке. Целью исследования является описание путей грамматикализации глаголов в монгольских языках на примере глагола болох / болохо / болха / болх 'становиться, делаться; быть'. Материалом исследования послужили художественные, фольклорные, публицистические тексты, извлеченные из корпусов национальных языков (монгольского, бурятского и калмыцкого), а также данные словарей анализируемых языков. Результаты исследования. Материал
1677
исследования показал, что глагол болох / болохо / болха / болх 'становиться, делаться; быть' претерпевает различные изменения. В составе составных именных и глагольных сказуемых он употребляется как вспомогательный глагол. В результате грамматикализации встречаются показатели категорий времени и модальности, классы слов, которые обозначают различные смысловые понятия. Глагол может выражать различные модальные значения (предположение, долженствование, намерение, возможность, запрет и т. д.). В результате грамматикализации в монгольских языках часто употребляется модальное слово, образованное от данного глагола. Деепричастные и причастные формы данного глагола активно используются в качестве служебных слов. Анализ показал, что значения большинства послелогов и союзов в монгольских языках совпадает. Но встречаются и такие, которые характерны только отдельным языкам. Одни слова утрачивают свое древнее исконное значение, другие приобретают дополнительные значения, отталкиваясь от своего основного значения.
Ключевые слова: пути грамматикализации, калмыцкий язык, монгольский язык, бурятский язык, ойратский язык, вспомогательные глаголы, служебные слова, послелоги, союзы Благодарность. Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 20-012-00551 «Категория пространства в монгольских языках: типология и диахрония» и внутривузовского гранта КалмГУ в рамках проекта «Монгольское и тюркское языкознание: традиции и инновации».
Для цитирования: Лиджиева Л. А., Ширнэн Ц., Бадмацыренова Н. Б. Некоторые пути грамматикализации глагола болох / болохо / болха / болх 'становиться, делаться; быть' в монгольских языках // Oriental Studies. 2020. Т. 13. № 6. С. 1677-1691. DOI: 10.22162/2619-0990-202052-6-1677-1691
UDC 811.512.3
DOI: 10.22162/2619-0990-2020-52-6-1677-1691
The Verb болох / болохо / болха / болх 'Become, Make; Be' in Mongolic Languages: Some Ways of Grammaticalization Revisited
Liudmila A. Lidzhieva1, Tsolmon Shirnen2, Nadezhda B. Badmatsyrenova3
1 Gorodovikov Kalmyk State University (11, Pushkin St., Elista 358000, Russian Federation) Cand. Sc. (Philology), Associate Professor
0000-0003-4262-5458. E-mail: lidzhicva-lac/mail.ru
2 Mongolian State University of Education (8, Baga Toyruu-14, Ulaanbaatar 210648, Mongolia) Cand. Sc. (Philology), Head of Department
0000-0002-7093-0233. E-mail: tsomuush_shi@mail.ru
3 Banzarov Buryat State University (24A, Smolin St., Ulan-Ude 670000, Russian Federation) Cand. Sc. (Philology), Associate Professor
0000-0002-5723-8920. E-mail: nadya_dambayeva@mail.ru
© KalmSC RAS, 2020
© Lidzhieva L. A, Shirnen Ts., Badmatsyrenova N. B., 2020
Abstract. Introduction. The article discusses some ways of grammaticalization of the verb bolokh / bolokho / bolha / bolh 'become, make; be' in Mongolic languages (Mongolian, Buryat, Oirat and Kalmyk). This verb acts as an auxiliary component in composite predicates, and also functions in the system of service parts of speech to form postpositions and conjunctions. The phenomenon of grammaticalization reflects the dynamics of linguistic processes occurring at the junction of the significant and official functioning of words. The results of studying various lexical units as sources
1678
of grammatical indicators significantly expand the understanding of the functioning of grammatical systems in a language. Goals. The research aims at describing the ways of grammaticalization of verbs in Mongolic languages through the example of the verb bolokh / bolokho / bolha / bolh 'become, make; be'. Materials. The paper analyzes literary, folklore, journalistic texts extracted from the corpora of the examined national languages (Mongolian, Buryat and Kalmyk), as well as data from respective dictionaries. Results. The study shows that the verb bolokh / bolokho / bolha / bolh 'become, make; be' is undergoing various changes. In the formation of compound nominal and verbal predicates, it is used as an auxiliary verb. As a result of grammaticalization, there are indicators of the categories of time and modality, classes of words that denote various semantic concepts. The verb can express various modal meanings (assumption, obligation, intention, opportunity, prohibition, etc.). As a result of grammaticalization, modal words derived from the given verb are quite often in Mongolic languages. The adverbial and participial forms of this verb are actively used as official words. The analysis reveals that the meanings of most postpositions and conjunctions in Mongolic languages coincide. But there are also those characteristic only of certain languages. Some words lose their ancient primordial meanings, while others acquire additional ones that rest on their main seme. Keywords: ways of grammaticalization, Kalmyk language, Mongolian language, Buryat language, Oirat language, auxiliary verbs, service words, postpositions, conjunctions
Acknowledgements. The reported study was funded by RFBR (project no. 20-012-00551 'Category of Space in Mongolic Languages: Typology and Diachrony'), and granted by Kalmyk State University (project 'Mongolian and Turkic Linguistics: Traditions and Innovations').
For citation: Lidzhieva L. A., Shirnen Ts., Badmatsyrenova N. B. The Verb болох / болохо / болха / болх 'Become, Make; Be' in Mongolic Languages: Some Ways of Grammaticalization Revisited. Oriental Studies. 2020. Vol. 13(6): 1677-1691. (In Russ.). DOI: 10.22162/2619-0990-2020-52-61677-1691
к
Введение
Проблема процессов грамматикализации в языке — довольно сложная задача, требующая учета семантической, морфологической и синтаксической информации. Переход полнозначных слов в служебные части речи сопровождается изменением семантических и лексико-грамматических характеристик слов.
«Грамматикализацию нередко рассматривают и как общий процесс „организации грамматики", создания грамматических средств выражения, не обязательно сводимый к эволюции лексических единиц или конструкций с определенным лексическим наполнением. <...> она представляет собой „макропроцесс", т. е. совокупность взаимосвязанных „микропроцессов", действующих на нескольких различных уровнях: семантическом, морфосинтаксическом, фонетическом и т. п.» [Майсак 2005: 38, 39].
Данной проблемой лингвисты заинтересовались уже давно, еще до появления термина «грамматикализация». Тем не менее
полное изучение проблемы грамматикализации началось с 1970-х гг.
В настоящее время в свете общемирового роста интереса к проблемам грамматикализации обращение к данной проблеме весьма актуально. Интерес ученых к данному процессу обоснован закономерностями развития грамматических систем в диахроническом аспекте.
В рамках изучения данного процесса подробно рассматриваются пути грамматикализации, которые позволяют определить источники и показать соответствующие результаты. По мнению Т. Траугот и Б. Хайне, «для любой области грамматики существует лишь ограниченное количество лексических групп, а в каждой лексической группе ограниченное число лексем, которые чаще всего становятся источниками» (цит. по: [Майсак 2002: 26]).
В качестве объекта настоящей работы был выбран глагол болох / болохо / болха / болх 'становиться, делаться; быть' в монгольских языках. Как известно, грамматика-
1679
лизации подвержены единицы с отвлеченным, обобщенным, широким лексическим значением. Среди наиболее часто встречающихся лексических источников отмечаются «слова, обозначающие части тела ('голова', 'лицо', 'рука' и пр.); глаголы бытия, становления ('быть, существовать, находиться', 'стать') и обладания ('иметь'); глаголы, обозначающие простейшие действия ('делать', 'говорить', 'брать', 'давать'); некоторые основные глаголы движения ('идти', 'приходить', 'входить' и пр.) и способа расположения в пространстве ('сидеть', 'стоять', 'лежать'); глаголы, выражающие желание или долженствование ('хотеть', 'быть должным')» [Майсак 2002: 26].
У глагола болох / болохо / болха / болх 'становиться, делаться; быть' в монгольских языках ослаблено значение конкретного действия или состояния, что способствует его грамматикализации и формализации. Данные глагольные конструкции дают обширный материал для исследования данных процессов в языках.
Цель статьи — рассмотреть некоторые пути грамматикализации глагола болох / болохо / болха / болх 'становиться, делаться кем-чем л.; каким л.; быть' в монгольском, бурятском, ойратском и калмыцком языках. В каждом языке развитие данного процесса в отношении разных частей речи имеет свои особенности, которые зависят от степени полноты его семантических и грамматических характеристик.
Материалом для исследования послужили художественные и фольклорные тексты, которые привлекались из корпусов национальных языков (монгольского, бурятского и калмыцкого), а также различных словарей монгольских языков.
1. Результаты грамматикализации глагола болох /болохо /болха /болх 'становиться, делаться; быть'
Глагол болох / болохо / болха / болх 'становиться, делаться кем-чем л.; каким л.; быть' в монгольских языках функционирует чаще всего как «глагол-полусвязка» или глагол-связка [Санжеев 1963: 880; Тодаева 1951: 131-134; Дораева 1983: 226; Пюрбеев 2010: 98].
В этимологическом словаре монгольских языков глагол bol- представлен в следующих значениях: «BOL-1 — халх., калм.
бол-, бур. боло-, мнгр. болг-, дунс., даг. волу-(полу-) становиться, делаться; происходить; созревать, свариться» [Санжеев, Орловская, Шевернина 2015: 97].
Тюрк. bol- совпадает с монг. bol- / болах a) становиться, превращаться в...; происходить, иметь место, случаться; наступать, приходить (о времени); быть, существовать, наличествовать; образовывать, представлять; б) быть способным, быть возможным, быть подходящим / годным / соответствующим; удаваться, быть удачным. [Севортян 1978: 188].
Также здесь отмечены служебные (грам-матизованные) значения бол- в сочетании с деепричастиями, причастиями; в значении вспомогательного глагола и т. д. [Севортян 1978: 184-188].
По этому поводу Э. В. Севортян пишет, что «скорее это общая тюрко-монгольская основа, и возможно, что некоторые значения из монгольского перешли в отдельные тюркские языки» [Севортян 1978: 188]. Точка зрения Э. В. Севортяна, на наш взгляд, более приемлема.
Г. Ц. Пюрбеев считает, что глагол бол 'стать, становиться', выступая в составе составного именного и глагольного сказуемого, «не совсем утрачивает свое былое значение и поэтому употребляется чаще всего как полусвязка» [Пюрбеев 2010: 91].
1.1. Будущее время
Будущее время в монгольских языках выражается посредством показателя -х, а также -на / -нэ / -но / -не (форма настоящего-будущего времени в современном монгольском языке). Данная форма будущего времени выступает в роли вспомогательного глагола в составных глагольных и именных сказуемых. «Семантика данной формы обладает модальной насыщенностью и богатством различных оттенков, обусловленных присоединением к ним частиц и присказуемостных слов. Форма выражает модальные оттенки категоричности и некатегоричности, характеризующие степень достоверности ожидаемого действия» [До-раева 1983: 223].
Конструкция из имени и вспомогательного глагола болох / болохо / болха / болх в форме будущего времени в составе именного сказуемого обозначает явление, которое произойдет в будущем. Например: монг. уд
1680
болно 'полдень наступит'1 [БАМРС, 3 2001: 389]; бур. Минии hамган болохош 'Станешь моей женой' [БНК. Ц. Шагжин. Сахилгаата hYни]; ойр. Мацhадар оруун багшинариин хураг болха. 'Завтра утром состоится собрание учителей' [СЯОС 2001: 71]; калм. Суркулян твгсэкэд, малын эмч болхвидн 'Закончив учебу, мы будем врачами' [НККЯ: Бадмин А. Усна экн — булг].
В калмыцком языке глагольная форма настоящего времени -на / -нэ может выражать значение будущего, в основном при наличии обстоятельственных слов (маь^дур 'завтра', эндр 'сегодня', удл уга 'скоро' и т. п.). Например: Нвкэдур мана селэнд хург болщана. 'Послезавтра в нашем селе состоится собрание' [ПМА].
Определение значения ближайшего или отдаленного будущего может уточняться временными локализаторами (эндр 'сегодня', мацhдур 'завтра', ирх щилд 'в следующем году', даранднь 'в дальнейшем', ода 'сейчас'). Однако общее значение будущего от этого меняется. Например: монг. Марга-аш хурал болно. 'Завтра состоится собрание' [БАМРС, 1 2001: 260]; бур. МYнве жэл XYйтэн Yбэл болохонь гэнэ. 'В этом году, говорят, будет холодная зима' [БРС, 1 2010: 242]; ойр. Кедемудалугаа болха. 'Скоро созреют груши' [СЯОС 2001: 57]; калм. Мац^ дур амрдг вдр болх. 'Завтра будет выходной день' [НККЯ. Эрн^энэ К. Ьалан хадhл].
В монгольских языках аналитическая конструкция с причастием или деепричастием и рассматриваемым вспомогательным глаголом представляет собой грамматикализованное сочетание, которое состоит «из знаменательного слова, которое является носителем лексического значения всего сочетания, и служебного (или полуслужебного слова), потерявшего свое лексическое значение и функционирующего в качестве грамматического оформителя знаменательного компонента» [Цыдыпов 1972: 12].
В формировании аналитических конструкций с деепричастным компонентом основную семантическую нагрузку несет деепричастие, а вспомогательный глагол болох / болохо / болха / болх передает грамматическое значение. В данных конструкциях чаще всего участвуют соединительное и условное деепричастия. Например: монг.
1 Здесь и далее перевод авторов статьи.
Харуснаас ондоо юм ууж болохгYй. 'Нельзя ничего пить, кроме простой воды' [БАМРС, 4 2002: 45]; бур. Харин XYбyYмни унтаа-рай гэжэ хэлээ бэлэй гY, минии гал тYлеэд, урдаhаань, ёнхойжо хаража hуухадамни, хитэхэ ербэхэшье байжа болохо. 'Да, сын велел мне ложиться спать, если я разожгу огонь, встречая их, то невестка, возможно, будет стесняться' [Цыдыпов 1972: 139]; ойр. Тууни келесен Yгиинни удха медещи болха угаа. 'Не понять смысла сказанных им слов [СЯОС 2001: 350]; калм. Кушнарев гидг ку у3Щ болхий? 'Можно ли увидеть Кушнарева' [НККЯ. Балакан А. Залу зерг]; Би нам эрт эндэс йовхла болх гищэнэ, гив. Уйти бы отсюда пораньше' [НККЯ. Бадмин А. Зултрhн — теегин ноhан].
«Форма будущего времени <.> это еще не само действие, а действие, осуществление которого лишь намечается» [Харчевни-кова 1995: 54]. В определенном контексте форма будущего времени может обозначать категоричность и некатегоричность совершения действия. Значение обязательного совершения действия в будущем может выражаться причинно-следственными, условными конструкциями, а также употреблением различных модальных индикаторов.
Значение выражается при наличии определенного условия. Например: монг. Эрт-хэн эмчлуулэх нь эдгэрэхэд двхвм болно. 'Чем раньше лечиться, тем легче вылечиться' [БАМРС, 2 2001: 65]; бур. Баhа убшэн-дэ эзэлэгдээ hаа, эмэй бурханда зальбарал таби; эмшэв убшэниие таниха, эдэгээхэ эмтэй ушарха болохо. 'Если ты заболел, обращайся с молитвой к богу медицины; лекарь распознает болезнь и найдёт исцеляющее лекарство' [БРС, 1 2010: 381]; ойр. Одаа манан тараад, тецгер чилгер болха 'Теперь туман рассеется, и небо прояснится' [СЯОС 2001: 236]; калм. Эн хургт унэн илдкщ эс келхлэтн, биидтн му болх. 'Если вы на этом собрании не скажете правду, вам же будет плохо' [НККЯ. Эрн^энэ К. Ьалан хадhл].
Значение реализуется при наличии причинно-следственных отношений в предложении. Например: монг. Санаж явбал болно, сажилж явбал хурнэ. 'Коли помнить, то получится, хоть и медленно едешь, но доедешь' [БАМРС, 3 2001: 89]; бур. Намар-таа хонидоо зунай хэнзэ ногоондо адуулжа, марса долёолгоходо, мяханиинь амтатай
1681
тарган, ноо^ниинь ута, удхэн болохо. 'Осенью овец хорошо пасти на отаве и солончаковых местах: у них мясо становится жирнее, шерсть длиннее и гуще' [БРС, 1 2010: 542]; ойр. Нээмен сарда курвел уулда серYYн болнаа. 'Когда наступает август, то в горах становится прохладно' [СЯОС 2001: 295]; калм. Нег хойр дола хонхнь, келм невчк нуhрх. Чикэр нерэддг болхв. 'Пройдет недели две, язык мой как-то привыкнет. Стану называть правильно' [НККЯ. Бембин Т. Бадм цецг].
Предрешенность действия выражается при присоединении модальных индикаторов. Например: монг. лавтай болно / 'определённо, точно будет' [БАМРС, 2 2001: 297]; ойр. Мен, тииме болхе. 'Да, так и будет' [СЯОС 2001: 180]; калм. Мини хэлэцэр, эн орулгдщах шинрлтс эрк биш иргчдэн сэн ашта болх. 'По моему мнению, введенные новшества, непременно, в будущем дадут хороший результат' [КНК. Хальмг Yнн].
В отрицательных конструкциях усиливается значение категоричности, т. е. достоверность совершения действия в будущем уверенно отрицается. Например: монг. Зев-шеерелгYй орж болохгYй. 'Без разрешения входить нельзя' [БАМРС, 3 2001: 388]; бур. Саашадаа иимэ байдалые тэсэжэ болохо-гуй. 'Нельзя в дальнейшем терпеть такое положение' [БРС 2, 2010: 281]; ойр. Хава-риин ащил икдээд махлаа авха цол угаа болха. 'Так как весной будет много работы, то времени совсем не будет хватать' [СЯОС 2001: 228]; калм. ТерYЦ кYYнд саалтг болхн угав. 'Никому не буду мешать' [НККЯ. Эр-н^энэ К. Ьалан хадhл].
В калмыцком языке полусвязка бол в форме будущего времени в сочетании с причастием на -х (-мн) выражает действие, «которое неминуемо совершится и по поводу которого выражается опасение субъекта» [Пюрбеев 2010: 99]. Например: Киштэг гемшэхмн болхви? 'Неужели обвинят Киштю?' [НККЯ. Балакан А. Элст деер мандлсн одн].
Формы с проспективным значением в монгольских языках могут выступать в прошедшем времени. «Проспектив в прошедшем времени означает, что после некоторой точки отсчета в прошлом с большой вероятностью должна была осуществиться определенная ситуация (уже имелись «предпосылки» для этого)» [Майсак 2002: 70].
Например: калм. Тегэд Андрей Иванович Викториг нааран илгэсн болх. 'Наверное, поэтому Андрей Иванович и послал сюда Виктора' [НККЯ. Балакан А. Залу зерг].
В бурятском языке такая конструкция выражает модальное значение «выходит, получается»: Гол зорилгоёо дYYргэhэн бо-лохобди гэхэеэ hанаа гут... — гэжэ Рагу-зинский Лангые таhа дуурэбэ. 'Вы хотите сказать, что мы справились со своей основной целью. — резко оборвал Рагузинский Ланга' [БНК. Б. Санжин, Б. Дандарон. Заяа-най зам].
1.2. Модальные значения
П. П. Дамбуева отмечает высокую степень грамматикализации данного глагола. Кроме реальной модальности, данная связка может выражать разнообразные модальные значения: предположение, долженствование, вынужденность, намерение, возможность, запрет, согласие, разрешение [Дамбуева 2000: 153-154]. Например: монг. Сурэн ч бас жаахан буруутай байж болох юм. 'И Сурен тоже немного виноват' [БАМРС, 2 2001: 152]; Таны саналыг бурэн бодитой гэж узэж болно. 'Ваше предложение можно рассматривать как вполне реальное' [БАМРС, 3 2001: 399]; бур. Мо-рин будэржэ болохо, — гэжэ айhан эхэнь хубуугээ хоригложо, угэеэ дуулгажа ядаха-даа, хасарыень хоёр-гурба альгадаба. 'Лошадь может оступиться — запретила испуганная мать сыну, и не в силах заставить его послушаться, несколько раз ударила ладонью по щеке' [БНК. Ч. Цыдендамбаев. Бан-зарай хYбYYн Доржо]; ойр. Би орааЫин цаг арванда машинда hарха болнаа. 'Я должен ехать на машине вечером в десять часов' [СЯОС 2001: 419]; калм. Тенд геснь елсэд йовх болщана. 'Они могут быть голодны' [НККЯ. Жимбин А. Шиндэ]; Оелщэдг болх, оч мендинь сурх кергтэ. 'Наверное, обижается, надо пойти и проведать его' [НККЯ. Эрн^энэ К. Ьалан хадhл]; Дэкэд нег щил сурад, тегсэhэд йовсн болхла сэн болх билэ. 'Было бы хорошо, если бы проучился еще год и закончил' [НККЯ. Эрн^энэ К. Ьалан хадhл].
1.3. Инхоативное значение
Инхоативное значение указывает на наступление нового состояния, т. е. «итоговое состояние некоторого процесса» [Майсак 2002: 104]. В старописьменных памятниках
1682
и современных монгольских языках встречаются конструкции именных и глагольных сказуемых с вспомогательным глаголом бо-лох / болохо / болха / болх 'становиться, делаться кем-чем-л.; каким-л.; быть' в форме прошедшего и настоящего времени, которые могут выражать состояние предмета со значением становления или перехода в какое-либо состояние (глаголы с суффиксами: монг. -в, -жээ, -лоо; бур. -бо, -оо, -гоо; ойр. -ва, -лаа, -щи; калм. -в, -щ, -ла) и настоящего (-но, -наа, -на) времени).
Настоящее время. Например: монг. Хав-рын суулээр зун болно. 'За весной следует лето' [БАМРС, 3 2001: 148]; бур. Энэ hам-баанда Жалма орон дээрэhээ харайн бодо-жо, натаршаhан Yhэ ЗYhэеэ заhаа болоно. 'В этот момент Жалма вскакивает с кровати и поправляет растрепавшиеся волосы' [БНК. Д. Батожабай. Тeeригдэhэн хуби за-яан]; ойр. Нээмен сарда ку_рвелуулда серуун болнаа. 'Когда наступает август, то в горах становится прохладно' [СЯОС 2001: 295]; калм. Цаhан цевр ЗYрктэ кун тиим бермсг болна. 'Добросердечные люди становятся такими стеснительными' [НККЯ. Эр-н^энэ К. Ьалан хадhл].
Прошедшее время. Например: средне-монг. «Ede qurban tusas-i cino setkil dotora mino atuqai!» keen jarliq bolba. '«Пусть же пребудут в душе моей три эти твои заслуги!», так он повелел' [CC 1941: 239, § 145]; класс. Yeke Barula kemen ne^yidbe Barulaskü omoy-tan bolba. 'Так как Йехе Барилдай любил поесть, его род стал называться Барлас' [АТ 1992: 6]; монг. Би орос хэд дээр бичи-гдсэн хуухдийн ном, сонин уншдаг болов. 'Я стал читать детские книги, газеты, вышедшие на русском языке' [Тодаева 1951: 133]; бур. hYни байhан тэнгэри Yдэр боложо, Yдэр байhан тэнгэри hYни болобо. 'Было ночное небо, стало дневным, было дневное небо, стало ночным' [СНЕ МП 2018: 55]; ойр. Би Беещинде одад хойор щил боллаа. 'С момента моего приезда в Пекин прошло два года' [СЯОС 2001: 71]; калм. Эгч-дY hурвнас hанцхн Антонина у^л бэрдг эрд-мтэ болв. 'Из трех сестер одна только Антонина получила профессию швеи' [НККЯ. Бадмин А. Усна экн — булг]; Хввннь усар салhшго иньгYд болщ. 'После того они стали друзьями — «не разлей вода»' [НККЯ. Бадмин А. Зултрhн — теегин ноhан].
1.4. Прошедшее время
Известно, что в монгольских языках формы прошедшего времени внутри своего ряда противопоставляются по аспектуаль-ным и модальным признакам. Рассматриваемый глагол употребляется в роли вспомогательного глагола как в именных, так и в глагольных конструкциях и обозначает действие, совершенное в прошлом.
Значение недавно совершенного действия (незадолго до момента речи или в момент речи) может передаться конструкциями с глаголом болох / болохо / болха / болх с временным показателем (-в / -бо / -ва / -в). Здесь показана близкая временная дистанция. Следует отметить, что рассматриваемый глагол может сохранять значение инхоатива. Например: монг. Тэр хаалга гэж толгой хвдвлгвн заасан болов. 'Выход там, сказав, он показал на дверь' [МНК]; бур. Пишаганаса альга ташалган болобо. 'Раздались громкие хлопки в ладоши' [БРС,
2 2010: 92]; ойр. Элээ цаhаан тоосон тец-герте хадагдагсан болва. 'Поднялась в небо белая пыль, словно коршун' [СЯОС 2001: 377]; калм. Маш сэн академическ квгщмин концерт болв. 'Академический концерт был очень хороший' [КНК. Хальмг Yнн].
Значение недавнего прошлого усиливается при использовании обстоятельственных слов (недавно, сегодня, только что, сейчас и т. д.). Например: калм. Одахн Эл-стд Хальмг Тацhчин тосхлтын болн архи-тектурин министерствд журналистнрлэ харЫт болв. 'Недавно в Элисте в министерстве строительства и архитектуры состоялась встреча с журналистами' [КНК. Хальмг Yнн].
Значение предшествующего прошедшего действия характеризуется отдаленностью от момента речи и выражается глаголом с показателями -лоо / -лаа / -ла / -лэ. Например: монг. Энэ жил ввел эрт боллоо. 'В этом году зима наступила рано' [БАМРС,
3 2001: 3]; ойр. Би Беещинде одаад хойор щил боллаа. 'С момента моего приезда в Пекин прошло два года' [СЯОС 2001: 71]; Эн йовдл 1945-ч щилд Венгрин hазрт болла. 'Этот случай произошел в 1945 году в Венгрии' [КНК. Игум^ин Н. Гвардейцнр].
В сочетании с причастием настоящего времени рассматриваемый глагол обозначает многократность действия. Например: монг. Заримдаа бYP хол явахдаа намайг
1683
дагуулж явдаг боллоо. 'Иногда в дальнюю дорогу он брал меня с собой' [МНК]; бур. Хуугэн юумэ ойлгодог болобо. 'Ребёнок начал понимать (сознавать окружающее)'; ойр. Туунээсе экелээд манаа кумен тэмке татхаан цеерелщи неге зардал мецге эрве-легдедег боллаа. 'С тех пор мой муж бросил курить, и стали экономить деньги за счёт сокращения расходов на табак' [СЯОС 2001: 153]; калм. «Мадн кегшрщэнэвидн, гер ав», г^эд эдн кевундэн келдг болв. '«Мы стареем, женись», говорили они сыну' [КНК. Хальмг Yнн]; калм. Журналд, газетд шул-гим барлдг болла. 'В журнале, газетах стали публиковать мои стихи' [КНК. Хальмг Yнн].
Длительность действия в прошлом отмечается наличием в конструкциях с глаголом болох / болохо / болха / болх обстоятельств со значением длительности. Например: монг. Одержан чулуу зеегеед хоёр гар дааг-дахгуй боллоо. 'Целый день таскал камни — руки натрудились [БАМРС, 2 2001: 2]; бур. Театр эмхидхэгдэhээр дурбэдэхи жэлээ болобо. 'Исполняется четвёртый год (уже), как организовался театр' [БРС, 1 2010: 363]; ойр. Он сара ецгерщи, олон щилиин эргээн болва. 'Миновали годы и месяцы, прошло много годовых циклов' [СЯОС 2001: 256]; калм. Одрин дуусн болсн эн селвлцэн нанд туста болв. 'Совещание, продолжавшееся целый день, стало мне полезным' [КНК. Хальмг Yнн].
Употребляясь в сочетании с причастием прошедшего времени, полусвязка бол в калмыцком языке в форме настоящего времени может обозначать действие, которое, возможно, имело место в прошлом, но полной уверенности в этом нет. Например: Теднлэ нег уул харhщ одсн болщана. 'Кажется, с ними что-то случилось' [НККЯ: Балакан А. Залу зерг].
1.5. Модальный показатель
В монгольских языках глагол болох / болохо / болха / болх может превращаться в модальное слово бололтой / бололтой / бололта / боллта со значением 'возможно, вероятно, видимо, кажется; наверное'. Модальное слово употребляется в сочетании с именными и глагольными частями речи. Например: монг. Онеедер бороо орох нь бололтой. 'Вероятно, сегодня будет дождь [БАМРС, 2 2001: 497]; бур. Хорото дайсан досоохи хорондоо диилдэжэ, бэеэ барижа
шадангуй, эжэлуудгуй бэеэ мэдуулжэр-х^эн бололтой. 'Коварный враг не справился со своим коварством, не смог сдержать себя и, возможно, случайно себя обнаружил' [БНК. Б. Мунгонов. Хара hалхин]; ойр. Зуслацгиин малчин ээлмууд шинкен босщи бээhээ бололтаа. 'Скотоводы, живущие в летнике, похоже, только что встают с постели' [СЯОС 2001: 224]; калм. Энд танахна ээмгудин ахлачнр ирчксн боллта. 'Сюда, наверное, приехали руководители вашего аймака' [НККЯ. Ин^ин Л. Ольдан куукн]; Ончн-ев бичкдуд боллта эдн, — ги^ Амр-Санан келв. 'Они, видимо, дети-сироты, — сказал Амур-Санан' [НККЯ. Нар-мин М. Хар келн тоhрун].
1.6. Служебные слова
Самый распространенный случай процесса грамматикализации в монгольских языках — это переход в служебное слово. В результате образования новых отглагольных слов в языках происходит постепенное обособление в различных глагольных сочетаниях, а также наблюдается адвербиализация некоторых причастных и деепричастных форм.
Наиболее часто грамматикализации подвергаются нефинитные формы глагола, которые встречаются в языках, чаще всего, в роли послелогов и союзов. Данные формы глагола имеют больше возможностей перехода в служебное слово. Например, «из глагольных форм более подвержены переходу в послелоги деепричастия, чему способствует отсутствие у них форм словоизменения, отсутствие морфологически выраженного значения времени и т. д.» [Шагдаров 2013: 178].
В группу отглагольных послелогов включены слова, образованные от деепричастий, причастий и глагольных основ.
«Деепричастные формы глагола, как известно, являются нефинитными и характеризуются меньшей степенью полноты и яркости глагольных признаков (семантических, морфологических, синтаксических): 1) общее значение действия в деепричастиях выражено слабее, чем в остальных формах глагола: они обозначают добавочное второстепенное действие при основном действии, выраженном глаголом; 2) категория времени в деепричастиях отсутствует, время действия в них определяется такси-
1684
сом, характеризующим отношение действий между собой; 3) они не имеют форм словоизменения; 4) в предложении деепричастие выполняет преимущественно обстоятельственную функцию. Все это создает предпосылки для перехода деепричастий в послелоги. Многие из них сохранили параллельно лексические значения полнознач-ных слов» [Лиджиева 2014: 56].
1.6.1. Послелоги
В рассматриваемых языках данный глагол часто встречается в качестве послелога.
Послелог болгон / болгон / болhон / болкн 'каждый' образовался в результате грамматикализации слитного деепричастия. В данном случае лексически полнозначное слово полностью утратило свою смысловую самостоятельность и стало употребляться в служебной функции: монг. Одер болгон олны нуурэн дээр хээгээ бараад хэрэлдэж бай-даг болов. 'Ссоры происходили ежедневно, открыто на людях' [БАМРС, 2 2001: 470]; ойр. Суман болЫн бийесиинни тамhатаа. 'У каждого сомона — своя печать' [СЯОС 2001: 312]; калм. Щил болЫ Улан Цергт гищ сэн-сэн мерд шуущ йовулнавидн. 'Каждый год мы отправляем лучших лошадей для Красной армии' [НККЯ. Эрн^энэ К. Ьалан хадhл].
Иногда данный послелог выступает в форме некоторых косвенных падежей. Например: монг. жим болгоныг мэддэг ан-чин 'охотник, знакомый с каждой тропой' [БАМРС, 2 2001: 173]; ойр. Улас бол^на-аса кедуу эмтен иревээ. 'Сколько людей приехало от каждой страны' [СЯОС 2001: 352]; калм. ХаалЫн хащуд, сала болЫд худг харЫа. 'Вдоль дороги, в каждой балке встречается колодец' [НККЯ. Балакан А. Буурл теегт]; ХарЫЫ болЫдан ю-бис куун-дэд, эн YЗсн-соцссан нанд келщ егдг билэ. 'При каждой встрече, разговаривая, она рассказывала все новости' [НККЯ. Балакан А. Буурл теегт].
В бурятском языке слово болгон чаще всего употребляется в качестве деепричастия. Редко встречаются примеры употребления грамматикализованных послелогов. В Корпусе бурятского языка наблюдается единичный случай употребления слова бол-гон в качестве самостоятельного послелога: СYрхэйл хоол гээчэ дээ, — гэжэ Цэрэнцуу еерынгее hанамжа хэлээд абаба. — Yнеэ-
тэй айл болгон аарса даража чадахал дээ. 'Это знатная еда, — высказала свое мнение Цэрэнцуу. — Каждая семья, имеющая корову, может производить аарсу' [БНК. Б. Мунгонов. Баян ЗYрхэн — II]. Возможно, в данном примере приведена диалектная речь или речь обурятившейся монголки.
Болгон также может выступать в роли компонента сложного послелога харюу болгон 'в ответ на'. Например: Иимэ «анха-ралдань» харюу болгон, бухы Карийска каторжна тYрмынхид Yлэсхэлэн ухэл сонос-хоЫн ба дYрбэн эхэнэр, арбан дYрбэн эрэ каторжануудай ееhэд хоорондоо хэлсэжэ, хоро ууhан тухайнь, тэдэнэй олонхидойнь элдэб шалтагаанаар Yхэhэн тухайнь тэрэ Yбгэнhее Галсан мYнее дуулаба. 'Сейчас он услышал от старика Галсана о том, что в ответ на такое «внимание» каторжные заключенные всех тюрем Карийска объявили о голодовке, а четыре женщины и четырнадцать мужчин из числа каторжан вступили в сговор, приняли яд, и многие из них скончались по разным причинам' [БНК. Д. Бато-жабай. Тeeригдэhэн хуби заяан].
В качестве послелога в монгольских языках используется форма предельного деепричастия болтол / болотор / болтал / болтл 'до, до тех пор'. Семантика деепричастия 'предел действия' повлияла на значение послелога. «Управляя основой имени, он указывает на предел действия во времени» [Монраев 1983: 279]. Данный послелог встречается в старописьменных памятниках и современных монгольских языках. Например: среднемонг. Sueni duli Ьо1Ыа bokleksen ^ип^ атааг duuren ja1qiat-asqaat... 'До поздней ночи он отсасывал и выплевывал запекавшуюся кровь' [СС 1941: 239, § 145]; монг. ниднин зунаас эхлэн на-мар болтол 'начиная с лета прошлого года и до нынешней осени' [БАМРС, 1 2001: 261]; бур. Ехэ тYймэртэ гэр байраяа ал-даhан олонхи XYHYYд дахяад hэргэхэгYйгеер ядаржа, тэдэнэй гэрнYYдэй байhан газар мYнее болотор ханха зайдан ха юм. 'Люди, потерявшие свое жилье в большом пожаре, так и не смогли восстановиться, и на месте их домов до сих пор стоят пустыри' [БНК. Ч. Цыдендамбаев. ТYрэл нюта^аа холо]; ойр. Хавар болтал эне ащилаан дуусха йо-сотаа. 'До весны должны закончить эту работу' [СЯОС 2001: 374]; калм. Эмтн киитн болтл, урЩан хуращ авхар адЫа. 'Люди
1685
спешат собрать урожай до холодов [КНК. Хальмг Yнн].
Послелог болоод / болоод / болаад / бо-лад 'спустя, через' соотносится с формой разделительного деепричастия от основы бол- и выражает временные отношения. Например: монг. таван минут болоод 'через пять минут' [БАМРС, 2 2001: 333]; бур. Хэды болоод, Шоён дэгэлдээ орёолдожо, туудэгтээ нэмэхэ гэжэ обоол^н мушэр дээрэ толгойгоо табяад хэбтэшэбэ. 'Через некоторое время Шоён завернулся в дэгэл и улегся, положив голову на кучу веток, собранных для костра' [БНК. А. Ангар-хаев. Yер]; ойр. Ьучин hурван щил болаад уулзаха. 'Встретиться спустя тридцать три года' [СЯОС 2001: 109]; Дервн сар болад, Шурк олдв. 'Спустя четыре месяца Шурка нашлась' [НККЯ. Балакан А. Буурл теегт].
Группа послелогов, образованных от причастных форм, в своём служебном употреблении частично сохранили семантику знаменательных слов. К примеру, послелог болсан / болсн 'подобный, похожий' появился в результате грамматикализации причастия прошедшего времени. При этом образованный послелог, в отличие от основной семантики слова, употребляется в несколько ином значении. Данное слово может самостоятельно употребляться как в роли причастия, так и в роли послелога. Управляя именительным падежом, передает значение сравнения. Он распространен в ойратском и калмыцком языках: ойр. Туу-лаа болсануруулни шовалзаад бээдег. 'Губы выпячиваются, словно у зайца' [СЯОС 2001: 459]; калм. Элст ерин мацhарт альхн деер тэвсн альмн мет дуцгэщ узгдв. 'При утреннем мираже Элиста, подобно яблоку на ладони, величаво виднеется' [НККЯ. Эр-н^энэ К. Ьалан хадhл].
1.6.2. Союзы
В системе служебных слов особо выделяются союзы, которые выражают разные виды смысловых отношений и указывают синтаксические связи не только между словами, словосочетаниями, но и частями сложных предложений. «Однако, указывая на наличие связи, союз одновременно выполняет и квалифицирующую функцию: обозначает содержательные отношения между связываемыми единицами» [ЛЭС 1990: 484].
«Союзы следует рассматривать как класс служебных лексем, в значениях которых отражены разнообразные связи элементов объективной действительности. В составе сообщаемой в актах коммуникации информации, передаваемые союзами, предстают как отношения между предметами, признаками, обстоятельствами, действиями, событиями разной меры сложности» [Гузев 1987: 48].
Союзы, образованные от рассматриваемого нами глагола, восходят к форме основного глагола и деепричастия. Такие союзы, как болв 'но, однако', болон / болон / болон / болн 'и', боловч / болобошье / болва чиге / болвчн (= болв чигн) 'хотя, несмотря на' широко употребляются в монгольских языках.
Союз болон / болон / болон / болн 'и' — это форма слитного деепричастия, образованная от глагола бол-. Употребляется для связи однородных членов в простом предложении. Например: монг. стратегийн болон сансрын зэвсэглэлийн аюул 'опасность стратегических и космических вооружений' [БАМРС, 3 2001: 91]; бур. Газарта байhан гааhан болон хамарай тамхинай hабые шара лаагтай ханза уруу хэжэрхибэ. 'Положил в сундук желтого лака трубку, лежавшую на земле, и табакерку для нюхательного табака' [БНК. Д. Батожабай Тееригдэhэн хуби заяан]; ойр. Зев болон бурууги йилhеща чадал угаа алацтарщи бээвээ. 'Засомневался, не сумел различить правду и ложь' [СЯОС 2001: 70]; калм. 1918 щилин май сард немшнр Ростовиг болн Ба-тайскиг эзлв. 'В 1918 году, в мае месяце, немцы завоевали Ростов и Батайск' [НККЯ. Бадмин А. Зултрhн — теегин ноhан].
В монгольском, бурятском и ойратском языках в данном значении встречается союз болоод / болаад 'и'. Он распространен и в старописьменных памятниках. Например, Г. Ц. Пюрбеев отмечает его наличие в монгольском памятнике ХУШ в. «Халха Джирум»: «Союз boluyad 'и' также связывает однородные члены предложения. Он представляет собой форму разделительного деепричастия от глагола Ьо1иуи 'становиться': Zйnkgen boluYad qagan Ьеу-е-Ьег qamiY-a 6gede ЬоЦи1а (I, 7-132) 'Куда бы ни следовали ханша джункен и хаган...'» [Пюрбеев 2012: 170]. Для современного калмыцкого языка данное значение послелога не характерно. Например: монг. ерген болоод ендеер
1686
'широкий и высокий' [БАМРС, 1 2001: 259]; бур. Эхин болоод дунда hургуулинуудай шал-тагта ойртобо. 'Приблизились экзамены в начальных и средних школах' [БРС, 1 2010: 137]; ойр. Овген болаад эмген хойор бээщи. 'Жили старик и старуха' [СЯОС 2001: 70].
Слово болв в калмыцком языке употребляется как в качестве полнозначного, так и служебного слова. Союз болв 'но, однако' встречается в противопоставительных предложениях. Также в калмыцком языке очень часто функционируют составные союзы — болв чигн 'хотя, несмотря на', болв зуг 'но, однако' и т. д. Например: — Норильск мини hарсн hазр. КедY киитн, догшн болв чигн, би мартх зев угав. 'Норильск — моя родина. Несмотря на то, что [там] сильно холодно, я не должен его забывать [НККЯ. Бадмин А. Усна экн — булг]; — Му биш. Болв чи емннь « тавнд « сурдг билч? 'Неплохо. Но раньше ты же учился на «отлично»?' [НККЯ. Нар-мин М. Боова].
В других монгольских языках (монгольском, бурятском и ойратском) употребляются аналогичные союзы боловч / бо-лобошье / болва чиге со значением 'хотя, несмотря на'. Например: монг. Нумын арал
хэдий хатуу XYчтэй боловч, хевчгYй Yл бо-лохуй. 'Лук, хоть он тугой и сильный, но без тетивы не может стрелять' [БАМРС, 1 2001: 125]; ойр. Усани экени балчиг болва чиге адаг куртелээн тунанаа. посл. 'Хотя вода у истока грязна, но пока она доходит до устья, муть в ней оседает' [СЯОС 2001: 55]. Специфической особенностью бурятского языка является параллельное употребление несоставного союза болобошье и составного союза болобошье hаа с вышеуказанным значением. Например: бур. ХYлнyYднай нэгэ бага хунгэн болобошье hаа, гэдэhэмнай ехээр Yлдэжэ эхилбэ. 'Хоть и стали наши ноги немного быстрее, но мы начали ощущать сильное чувство голода' [БНК. Ц. Шагжин. Эжымни Yнэн]; Энэ Yедэ Цэрэнпилэй ЗYрхэн бага тYгшYYPэн татаhан болобошье, убай-гYйгеер тэрэ эхэнэр тээшэ хараад hуу-на. 'Хоть и встрепенулось немного сердце Цэрэнпила, но он сидит и бесстыже смотрит в сторону той женщины' [БНК. Х. Намсара-ев.YYрэй толон].
Выводы
Результаты исследования представлены в таблице 1.
№ Пути грамматикализации Монгольский Бурятский Ойратский Калмыцкий
язык язык язык язык
1. Будущее время (обязательное совершение действия в будущем — причинно-следственные, условные конструкции, модальные индикаторы) + + + +
2. Модальные значения (предположение, долженствование, вынужденность, намерение, возможность, запрет, согласие, разрешение) + + + +
3. Инхоативное значение (наступление нового состояния) + + + +
4. Прошедшее время (недавно совершенное действие) + + + +
5. Прошедшее время (предшествующее прошлое действие) + + + +
6. Многократность действия + + + +
1687
Таблица 1. Пути грамматикализации глагола болох / болохо / болха / болх
в монгольских языках
[Table 1. Grammaticalization trends of the verb болох / болохо / болха / болх i
n Mongolic languages]
7. Длительность действия в прошлом + + + +
8. Модальное слово бололтой / бололтой / бололтаа / боллта + + + +
9. Послелог болгон / болгон / бол^н / болЫ + в качестве деепричастия + +
10. Послелог болтол / болотор / болтал / болтл + + + +
ii Послелог болоод / болоод / болаад / болад + + + +
12. Послелог болсан / болсн - - + +
13. Союз болон / болон / болон / болн + + + +
14. Союз болоод / болаад + + + -
15. Союзы болв чигн / боловч / болобошье / болва чиге + + + +
Из результатов исследования видно, что в процессе грамматикализации глагол болох / болохо / болха / болх 'становиться, делаться кем (чем)-либо; каким-либо; быть' претерпевает различные изменения. Как глагол полусвязка он выступает в роли вспомогательного компонента в составных именных и глагольных сказуемых. Были проанализированы грамматические категории времени, модальности, а также различные классы слов. Следует отметить, что пути грамматикализации рассматриваемого глагола характерны всем монгольским языкам. Различие проявляется в степени употребления того или иного грамматического значения, а также наличия или отсутствия определенных служебных слов (послелогов и союзов). Будущее время определяет значения категоричности и некатегоричности совершения действия, в которых реализуются причинно-следственные, условные
конструкции, а также модальные индикаторы. Анализ прошедшего времени данного глагола определяет значения недавно совершенного, предшествующего прошедшего действия, многократности и длительности действия. Выделены инхоативное и модальные значения рассматриваемого глагола. Деепричастные и причастные формы данного глагола, подвергшись грамматикализации, стали активно и широко употребляться в роли служебных слов, в частности послелогов и союзов. Это указывает на то, что глаголы с более широкой семантикой, в которых ослаблено значение конкретного действия или состояния, могут выражать гораздо более сложные и абстрактные грамматических понятия. Однако в некоторых монгольских языках наблюдается параллельное употребление данного слова и в роли деепричастия или причастия.
Сокращения
бур. — бурятский язык; калм. — калмыцкий язык; класс. — классический монгольский язык; монг. — монгольский язык; ойр. — ойратский язык; среднемонг. — среднемонгольский язык Источники
АТ 1992 — Hans. Pеtet Vietze, Ge^ng Lubsang. Altan Tobci. Tеxt und Мех. Tokya: Institut for the Study of Languagеs and Cultures of Asia and Mika, 1992. 278 p. БАМРС, 1 2001 — Большой академический монгольско-русский словарь. В 4-х тт. Т. 1 А-Г. / отв. ред. Г. Ц. Пюрбеев. М.: Academia, 2001. 520 с.
БАМРС, 2 2001 — Большой академический монгольско-русский словарь. В 4-х тт. Т. 2 Д-О. / отв. ред. Г. Ц. Пюрбеев. М.: Academia, 2001. 536 с.
БАМРС, 3 2001 — Большой академический монгольско-русский словарь. В 4-х тт. Т. 3 9-Ф. / отв. ред. Г. Ц. Пюрбеев. М.: Academia, 2001. 440 с.
БАМРС, 4 2002 — Большой академический монгольско-русский словарь. В 4-х тт. Т. 4 Х-Я. / отв. ред. Г. Ц. Пюрбеев. М.: Academia, 2002. 532 с.
БНК — Бурятский национальный корпус [электронный ресурс] // URL: http://web-
1688
corpora.net/BuryatCorpus (дата обращения: 10.10.2020).
БРС, 1 2010 — Шагдаров Л. Д., Черемисов К. М. Бурятско-русский словарь. В 2-х тт. Т. 1. А-Н. Улан-Удэ: Изд-во ОАО «Республиканская типография», 2010. 636 с.
БРС, 2 2010 — Шагдаров Л. Д., Черемисов К. М. Бурятско-русский словарь. В 2-х тт. Т. 2 О-Я. Улан-Удэ: Изд-во ОАО «Республиканская типография», 2010. 708 с.
КНК — Калмыцкий национальный корпус [электронный ресурс] // URL: http://web-corpora.net/KalmykCorpus (дата обращения: 10.10.2020).
НККЯ — Национальный корпус калмыцкого языка [электронный ресурс] // URL: http://
Sources
Authors' Field Data.
Buryat National Corpus. Available at: http://web-corpora.net/BuryatCorpus (accessed: October 10, 2020). (In Bur.)
Kalmyk National Corpus. Available at: http://web-corpora.net/KalmykCorpus. (accessed: October 10, 2020). (In Kalm.)
Mongolian National Corpus. Available at: http:// web-corpora.net/MongolianCorpus. (accessed: October 10, 2020). (In Kalm.)
National Corpus of the Kalmyk Language. Available at: http://kalmcorpora.ru (accessed: October 10, 2020). (In Kalm.)
Altan Tobci. H.-P. Vietze, G. Lubsang (text, index). Tokyo: Institute for the Study of Languages and Cultures of Asia and Africa, 1992. 278 p. (In Mong.)
Khabunova E. E. (comp.) Folktales of Eurasia: The Stepmother and the Stepdaughter. Elista: Dzhangar, 2018. 200 p. (In Russ.)
Kozin S. A. The Secret History: A Mongolian Chronicle of 1240 Titled 'Mongyol-un niyuca tobciyan. Yuanchao MishT. Moscow, Leningrad: USSR Academy of Sciences, 1941. 620 p. (In Russ.)
Pyurbeev G. Ts., Luvsandendev A., Tsedendam-ba Ts. (eds.) Unabridged Academic Mongo-
Литература
Гузев 1987 — Гузев В. Г. Очерки по теории тюркского словоизменения: имя (На материале староанатолийск.-тюрк. яз.). Л.: Изд-во ЛГУ, 1987. 144 с.
kalmcorpora.ru (дата обращения: 10.10.2020).
МНК — Монгольский национальный корпус [электронный ресурс] // URL: http://web-corpora.net/MongolianCorpus (дата обращения: 10.10.2020).
ПМА — Полевые материалы автора
СНЕ МП 2018 — Сказки народов Евразии. «Мачеха и падчерица» / сост. Е. Э. Хабунова. Элиста: ЗАОр «НПП «Джангар», 2018. 200 с.
СС 1941 — Козин С. А. Сокровенное сказание: Монгольская хроника 1240 г. под названием Mongyol=un niyuca tobciyan. Юань чао би ши. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1941. 620 с.
СЯОС 2001 — Тодаева Б. Х. Словарь языка ойратов Синьцзяна. Элиста: Калм. кн. изд-во, 2001. 493 с.
lian-Russian Dictionary. In 4 vols. Vol. 1: A-Г. Moscow: Academia, 2001. 520 p. (In Mong. and Russ.)
Pyurbeev G. Ts., Luvsandendev A., Tsedendam-ba Ts. (eds.) Unabridged Academic Mongolian-Russian Dictionary. In 4 vols. Vol. 2: Д-O. Moscow: Academia, 2001. 536 p. (In Mong. and Russ.)
Pyurbeev G. Ts., Luvsandendev A., Tsedendam-ba Ts. (eds.) Unabridged Academic Mongolian-Russian Dictionary. In 4 vols. Vol. 3: 0-Ф. Moscow: Academia, 2001. 440 p. (In Mong. and Russ.)
Pyurbeev G. Ts., Luvsandendev A., Tsedendamba Ts. (eds.) Unabridged Academic Mongolian-Russian Dictionary. In 4 vols. Vol. 4: Х-Я. Moscow: Academia, 2002. 532 p. (In Mong. and Russ.)
Shagdarov L. D., Cheremisov K. M. Buryat-Russian Dictionary. In 2 vols. Vol. 1: A-Н. Ulan-Ude: Respublikanskaya Tipografiya, 2010. 636 p. (In Bur. and Russ.)
Shagdarov L. D., Cheremisov K. M. Buryat-Russian Dictionary. In 2 vols. Vol. 2: O-Я. Ulan-Ude: Respublikanskaya Tipografiya, 2010. 708 p. (In Bur. and Russ.)
Todaeva B. Kh. Dictionary of Xinjiang Oirat. Elista: Kalmyk Book Publ., 2001. 493 p. (In Kalm. and Russ.)
Дамбуева 2000 — Дамбуева П. П. Категория модальности в современном бурятском языке. Улан-Удэ: Изд-во Бур. госуниверситета, 2000. 252 с.
Дораева 1983 — Дораева Р. П. Наклонение //
1689
Грамматика калмыцкого языка. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1983. С. 205-234.
Лиджиева 2014 — Лиджиева Л. А. Отражение процесса грамматикализации в образовании послелогов в монгольских языках // Вестник Бурятского государственного университета. 2014. № 10 (3). С. 53-58.
ЛЭС 1990 — Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В. Н. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. 685 с.
Майсак 2002 — Майсак Т. А. Типология грамматикализации конструкций с глаголами движения и глаголами позиции: дис. ... канд. филол. наук. М., 2002. 287 с.
Майсак 2005 — Майсак Т. А. Типология грамматикализации конструкций с глаголами движения и глаголами позиции. М.: Языки славянских культур, 2005. 480 с.
Монраев 1983 — Монраев М. У. Послелоги // Грамматика калмыцкого языка. Фонетика и морфология. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1983. С. 276-283.
Пюрбеев 2010 — Пюрбеев Г. Ц. Грамматика калмыцкого языка. Синтаксис. Элиста: КИГИ РАН, 2010. 299 с.
Пюрбеев 2012 — Пюрбеев Г. Ц. Памятник монгольского права XVIII в. «Халха джирум». Лексика. Грамматика. Транслитерация текста. М.; Калуга: Изд-во «Эйдос», 2012. 270 с.
Санжеев 1963 — Санжеев Г. Д. Сравнительная
References
Dambueva P. P. Category of Modality in Modern Buryat. Ulan-Ude: Buryat State University, 2000. 252 p. (In Russ.)
Doraeva R. P. Grammatical mood. In: Kalmyk Grammar. Elista: Kalmyk Book Publ., 1983. Pp. 205-234. (In Russ.)
Guzev V. G. Essays on the Theory of Turkic Inflection: Name (A Case Study of Old Anatolian Turkish). Leningrad: Leningrad State University, 1987. 144 p. (In Russ.)
Kharchevnikova R. P. System of Grammatical Mood in Modern Kalmyk. Elista: Kalmyk State University, 1995. 94 p. (In Russ.)
Lidzhieva L. A. Reflection of the process of grammaticalization in forming of postpositions in Mongolian languages. Buryat State University Bulletin. 2014. No. 10 (3). Pp. 53-58. (In Russ.)
Maysak T. A. Constructs with Verbs of Movement and Position: Typology of Grammaticalization. Cand. Sc. (philology) thesis. Moscow, 2002. 287 p. (In Russ.)
грамматика монгольских языков. Глагол. М.: Вост. лит., 1963. 267 с.
Санжеев, Орловская, Шевернина 2015 — Санжеев Г. Д., ОрловскаяМ. Н., Шевернина З. В. Этимологический словарь монгольских языков: в 3 т. Том I. A-E. / гл. ред. Г. Д. Сан-жеев, ред. Л. Р. Концевич, В. И. Рассадин, Я. Д. Леман. М.: ИВ РАН, 2015. 224 с.
Севортян 1978 — Севортян Э. В. Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские основы на букву Б. М.: Наука, 1978. 352 с.
Тодаева 1951 — Тодаева Б. X. Грамматика современного монгольского языка. Фонетика и морфология. М.: Изд-во АН СССР, 1951. 196 с.
Харчевникова 1995 — Харчевникова Р. П. Система глагольных наклонений в современном калмыцком языке. Элиста: Изд-во Калм. госуниверситета, 1995. 94 с.
Цыдыпов 1972 — Цыдыпов Ц.-Ж. Ц. Аналитические конструкции в бурятском языке. Улан-Удэ: Бур. кн. изд-во, 1972. 299 с.
Шагдаров 2013 — Шагдаров Л. Д. Проблемы новой академической грамматики бурятского языка (имя существительное, имя прилагательное, наречие, послелоги, модальные слова, слова категории состояния и изобразительные слова). Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2013. 192 с.
Maysak T. A. Constructs with Verbs of Movement and Position: Typology of Grammaticalization. Moscow: Yazyki Slavyanskikh Kultur, 2005. 480 p. (In Russ.)
Monraev M. U. Postpositions. In: Kalmyk Grammar. Phonetics and Morphology. Elista: Kalmyk Book Publ., 1983. Pp. 276-283. (In Russ.)
Pyurbeev G. Ts. Kalmyk Grammar: Syntax. Elista: Kalmyk Humanities Research Institute (RAS), 2010. 299 p. (In Russ.)
Pyurbeev G. Ts. Khalkha Jirum: A 17th-Century Monument of Mongolian Law. Vocabulary. Grammar. Transliteration. Moscow, Kaluga: Eidos, 2012. 270 p. (In Russ. and Mong.)
Sanzheev G. D. Comparative Grammar of Mongolic Languages: Verb. Moscow: Vostochnaya Literatura, 1963. 267 p. (In Russ.)
Sanzheev G. D., Orlovskaya M. N., Shevernina Z. V. Etymological Dictionary of Mongolic Languages. In 3 vols. Vol. I: A — E. G. Sanzheev, L. Kontsevich, V. Rassadin, Ya. Leman (eds.). Moscow: Institute of Oriental Studies (RAS), 2015. 224 p. (In Russ.)
1690
Sevortyan E. V. Etymological Dictionary of Turkic Languages: Common and Intra-Turkic Stems Beginning with the Letter 'B'. Moscow: Nauka, 1978. 352 p. (In Turk. and Russ.)
Shagdarov L. D. The Buryat Language: Issues of a New Academic Grammar (Noun, Adjective, Adverb, Postpositions, Modal Lexemes, Words of the Category of State, and Descriptive Ones). Ulan-Ude: Buryat Scientific Center (Sib. Branch of RAS), 2013. 192 p. (In Russ.)
Todaeva B. Kh. Grammar of Modern Mongolian: Phonetics and Morphology. Moscow: USSR Academy of Sciences, 1951. 196 p. (In Russ.)
Tsydypov Ts.-Zh. Ts. Buryat Analytical Constructs. Ulan-Ude: Buryat Book Publ., 1972. 299 p. (In Russ.)
Yartseva V. N. (ed.) Encyclopedic Dictionary of Linguistics. Moscow: Sovetskaya Entsiklo-pediya, 1990. 685 p. (In Russ.)
Ф
1691
