НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ РЕАЛИЗАЦИИ ПРИНЦИПА СВОБОДЫ ТВОРЧЕСТВА В ГРАЖДАНСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ Текст научной статьи по специальности «Право»

УДК 347.78

некоторые проблемы реализации принципа свободы творчества в гражданском законодательстве

Саченко Алексей Леонидович

Санкт-Петербургский имени В.Б. Бобкова филиал Российской таможенной академии, доцент кафедры гражданского права и процесса, канд. юрид. наук, доцент, e-mail: alex_sachenko@list.ru

В работе раскываются особенности правовой регламентации принципа свободы творчества в контексте создания объектов авторского права. Исходя из имеющейся правоприменительной практики, а также анализа норм материального права делаются соответствующие выводы относительно допустимой возможности рассмотрения создания объектов авторского права в качестве гражданско-правовой сделки

Ключевые слова: право авторства; гражданско-правовая сделка; результат интеллектуальной деятельности; произведения науки, литературы, искусства

some problems of realization of the principle of freedom of creativity in civil law

Sachenko Alexey L.

Russian Customs Academy St. Petersburg branch named after Vladimir Bobkov, Associate Professor of the Department of Civil and Law and Procedure, Candidate of Juridical Science, Docent, e-mail: alex_sachenko@list.ru

The paper reveals the features of legal regulation of the principle of creative freedom in the context of creating copyright objects. Based on the existing law enforcement practice, as well as the analysis of substantive law, appropriate conclusions are made regarding the permissible possibility of considering the creation of copyright objects as a civil transaction

Keywords: copyright; civil transaction; result of intellectual activity; works of science, literature, art

Для цитирования: Саченко А.Л. Некоторые проблемы реализации принципа свободы творчества в гражданском законодательстве // Учёные записки Санкт-Петербургского имени В.Б. Бобкова филиала Российской таможенной академии. 2021. № 4 (80). С. 81-84.

Либеральный вектор развития государственной политики в области регулирования частно-правовых отношений начала первой половины девяностых годов прошлого века предоставил широкие возможности в реализации прав и интересов участников гражданского оборота. Важной составляющей данного сегмента является предоставление свободы творчества гражданину, закрепление которой нашло свое отражение в Конституции Российской Федерации.

Так, ст. 44 Конституции РФ закрепляет принцип свободы творчества: «Каждому гарантируется свобода литературного, художественного, научного, технического и других видов творчества, преподавания». В продолжение этого Конституция РФ указывает на то, что интеллектуальная собственность охраняется законом.

Соответственно предоставляемая государством свобода творчества, наряду с другими правами и свободами, обеспечивает реализацию конституционных прав гражданина Российской Федерации.

Безусловно, понятие «свобода творчества» может быть истолковано весьма широко, поскольку свобода творчества может выражаться как в свободе мысли, свободе волеизъявления, свободе действий и тому подобного в рамках того же творчества. Очевидно и то, что предоставленную государством

свободу на осуществление творческой деятельности невозможно ограничить какими-либо рамками, поскольку закрепленные в Конституции РФ нормы-принципы, отражают политико-правовой вектор государства в сфере предоставления любому гражданину абсолютной свободы в творчестве.

На этом основании напрашивается вывод о том, что абсолютная свобода безгранична и даже бесконечна с позиции правового регулирования общественных отношений. Однако насколько этот вывод объективен? И допустима ли такая трактовка основополагающих принципов Конституции РФ, поскольку общеизвестно, что любая «свобода одного человека заканчивается там, где начинается свобода другого» [1]. Исходя из этого, свобода одного гражданина, т.е. автора, прекращается там, где начинается свобода другого гражданина, что соответствует основополагающей концепции правового регулирования частно-правовых отношений. Частно-правовая модель регулирования свободы творчества в целом предполагает самостоятельность выбора правовой модели поведения, которая опирается на внутреннюю свободу воли и проявления волеизъявления уже в конкретных действиях субъекта, однако не относится к понятию «абсолютное правоотношение». Данная модель правового поведения может быть лишь ограничена правами и интересами другого субъекта,

чьи права могут быть нарушены. Подобная ситуация выходит за рамки абсолютного правоотношения, поскольку в этом случае правоотношение возникает между конкретизированными субъектами, в связи с чем данное отношение является обязательственно-правовым.

С позиции публично-правового регулирования свобода творчества есть провозглашенный государством конституционно-правовой принцип, предоставляющий автору как участнику творческой деятельности неограниченную творческую свободу как внутреннюю, например свободу мысли, так и внешнюю свободу самовыражения результата творчества.

Отсюда, по мнению автора, вытекает, что как таковую свободу в творчестве, с позиции публично-правового, государственного регулирования, невозможно ограничить, как невозможно каким-либо образом урегулировать и свободу творчества именно в силу ее абсолютного характера.

Вместе с тем стоит заметить, что наряду с принципом «свобода творчества» норма ч. 2 ст. 44 Конституции РФ гарантирует каждому гражданину право на участие в культурной жизни и пользование учреждениями культуры, на доступ к культурным ценностям.

Легальная дефиниция термина «культурные ценности» содержится в Законе РФ от 9 октября 1992 г. № 3612Л «Основы законодательства Российской Федерации о культуре» (с изменениями и дополнениями) [2], в соответствии с которым культурные ценности представляют собой нравственные и эстетические идеалы, нормы и образцы поведения, языки, диалекты и говоры, национальные традиции и обычаи, исторические топонимы, фольклор, художественные промыслы и ремесла, произведения культуры и искусства, результаты и методы научных исследований культурной деятельности, имеющие историко-культурную значимость здания, сооружения, предметы и технологии, уникальные в историко-культурном отношении территории и объекты.

Поскольку понятие «культурные ценности» введено в законодательство юридической компетенцией государства, стоит обратить внимание на не совсем приемлемую формулировку данного понятия.

В частности, нравственные и эстетические идеалы дифференцированы в разных местностях России, в зависимости от общей ментальности той или иной группы населения (этноса), вызванные историческими, социальными, религиозными и даже климатическими факторами, в связи с чем не представляется возможным говорить об однородности развития шкалы нравственности. Например, то, что в одних регионах нашей страны укладывается в формат нравственного поведения, в других регионах осуждается, хотя подобного рода социальное поведение может в целом характеризоваться положительно (например,

жертвоприношение в религиозный праздник с последующим обеспечением едой нуждающихся). Другим неоднозначным фактором являются национальные традиции, в рамках которых, например, реализуется ношение оружия, особое отношение к обязательной воинской повинности, отношение к семье, детям, и др. Неоднозначность в рассматриваемом вопросе также обусловливается многонациональным укладом населения России.

Подобного рода положение вещей, вдобавок ко всему прочему, подвергается влиянию трансграничных явлений в современной общественной жизни и деятельности, которые присутствуют вне связи с культурными или национальными традициями и обычаями, поскольку данные явления имеются в повседневной жизни во многом, благодаря реализации принципа «свобода творчества».

В связи с этим в настоящее время не утихают дискуссии о критериях свободы творчества и правового соотношения понятий «творчество» и «свобода творчества», «культура» и «субкультура». Своего рода общественным катализатором служат весьма громкие уголовные дела по отношению к так называемым свободным художникам, административные преследования активистов различных арт-проектов и т.п.

Однако несмотря на общественное осуждение одних представителей «провокационного творчества» и поощрение других [3] достойной правовой оценки нынешнему положению дел в этой области, за исключением правоохранительных органов, никто не дал.

Не претендуя на объективность в этом краеугольном вопросе, следует попытаться рассмотреть принцип свободы творчества с правовой точки зрения. Так, содержание ст. 1259 ГК РФ более конкретизирует данное положение, содержащееся в ст. 44 Конституции РФ, указывая на то, что произведения науки, литературы и искусства являются объектами авторского права, независимо от достоинств и назначения произведения, а также от способа выражения.

Таким образом, с точки зрения потенциала норм материального права очевиден характер недопустимости какого-либо ограничения в принципе свободы творчества. В этом контексте можно вообще говорить о недопустимости регулирования свободы как таковой, поскольку свобода не нуждается в регулировании. Но с другой стороны, стоит также озадачиться вопросом насколько безгранична свобода творчества вообще, да и существуют ли какие-либо границы между свободой в объективном смысле и свободой в субъективном понимании?

Ответ на этот вопрос только в правовом значении заслуживает более углублённого анализа норм и материального, и процессуального права, не говоря уже о том, что с точки зрения анализа философских доктрин однозначный вывод будет сделать очень сложно.

В то же время нельзя не заметить определенные

уточнения со стороны высших органов судебной власти. Так, согласно п. 80 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10 от 23.04.2019 г. «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» [4] следует: судам при разрешении вопроса об отнесении конкретного результата интеллектуальной деятельности к объектам авторского права следует учитывать, что согласно ст. 1228, 1257 и 1259 ГК РФ в их взаимосвязи результатом интеллектуальной деятельности является только тот результат, который создан творческим трудом. Кроме того, надлежит иметь в виду, что пока не доказано иное, результаты интеллектуальной деятельности предполагаются созданными творческим трудом.

Из вышесказанного следует подчеркнуть особо, что абсолютно любое произведение является творческим, пока не доказано иное, т.е. если произведение имеет объективную форму выражения, способность восприниматься неограниченным кругом лиц и является объектом авторского права. Право автора на любой творческий объект подлежит охране и защите со стороны государства. Продолжая логическое толкование норм как публичного, так и частного права, можно прийти к выводу, что любое произведение, неважно, какую реакцию оно порождает в обществе, охраняется и защищается законом. А посему провокационное творчество, наряду с безнравственной основой создания отдельных так называемых результатов творческой деятельности способно иметь определенное значение, цену и даже повышаться в цене в глазах общественности, поскольку действующий закон не определяет критериев свободы творчества.

Данные суждения лишь представляют собой круг однородных проблем так и не разрешенных действующим законодательством.

Одним из вариантов решения данной проблемы является рассмотрение с позиции доктрины гражданского права создания результата интеллектуальной деятельности как сделки. Согласно содержанию ст. 153 ГК РФ сделка - это действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. Исходя из этого, представляется весьма насущным рассмотреть создание результата интеллектуальной деятельности в качестве совершенной сделки, поскольку всеми критериями сделки такой юридический факт, как, например, создание произведения результат интеллектуальной деятельности обладает в полном объеме.

Подобного рода концепция, на взгляд автора, позволила бы избежать более острых как правовых, так и социальных проблем, поскольку вполне допустимо было бы применять в каждом конкретном случае институт недействительности сделки, если сам ее результат, то есть результат творческой деятельности, не является правовым и противоречит сложившимся общественным устоям

и нравственности.

В частности, норма ст. 169 ГК РФ определяет сделку, совершенную с целью, противной основам правопорядка или нравственности как недействительную, применяя к ней последствия ничтожности. При этом, как следует из Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее - Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25) [5], в качестве сделок, совершенных с указанной целью, могут быть квалифицированы сделки, которые нарушают основополагающие начала российского правопорядка, принципы общественной, политической и экономической организации общества, его нравственные устои. К названным сделкам могут быть отнесены, в частности, сделки, направленные на изготовление, распространение литературы и иной продукции, пропагандирующей войну, национальную, расовую или религиозную вражду. В данном случае очевидны критерии ограничения содержания результатов интеллектуальной деятельности, поскольку ограничение свободы творчества, как уже было отмечено выше, недопустимо. Существенным является то, что в сложившейся правоприменительной практике ответ уже найден: указанное выше Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 касается только сделок, однако усмотрев в данном случае возможность отождествления сделок с созданием произведений науки, литературы и искусства, а также других результатов интеллектуальной деятельности можно весьма успешно применять к данным группам правоотношений сложившуюся судебную практику.

Поскольку, как уже говорилось выше, наиболее значимыми, согласно позиции Верховного Суда РФ, являются: недопустимость нарушения принципов правопорядка, общественной и политической организации общества, а также недопустимость нарушения нравственных устоев, и если усмотреть в каком-либо созданном произведении пропаганду войны, национальной или расовой вражды, то как минимум очевидна уголовно-правовая составляющая в ответственности авторов подобных «творений». К сожалению, с нарушениями в сфере правопорядка, политической и общественной организации общества, а также нравственных устоев приходится констатировать отсутствие единого мнения на этот счет как в вышеперечисленных критериях, так и выводах судебных органов.

В качестве одного из предложений, позволяющих нивелировать подобного рода вопросы, можно было бы рассмотреть публично-правовые признаки объекта интеллектуальной собственности, в частности объекты авторского права, выведя за пределы гражданского оборота, а следовательно правовой охраны и защиты те объекты, которые данными признаками не обладают. Однако опять же стоит отметить, что данные признаки,

разумеется, во взаимосвязи с характеристикой сделок, противных основам правопорядка и нравственности, весьма удачно сформированы уже упомянутым Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25.

Представляется, что предложенные правовые модели ни коим образом не ограничивают свободу творчества как таковую. Сама по себе возможность правового отождествления сделок с фактом создания, объективного выражения результата интеллектуальной деятельности, в частности произведения науки, литературы и искусства, не может ограничивать творческий потенциал автора, и, как следствие, свободу его творчества. В то же время специфика рассматриваемой группы отношений, с одной стороны, имеет частно-правовую природу правового регулирования, с другой - предполагает учет публичных интересов государства в абсолютно любом творчестве.

Таким образом, вполне объяснимо то обстоятельство, что сугубо частноправовыми методами регулирования отношений невозможно представить сам факт какого-либо допустимого ограничения свободы творчества в авторском праве. Что же касается публично-правовых регуляторов ограничения свободы творчества, то, следуя базовым принципам Конституции РФ, стоит отметить их полное отсутствие.

Ввиду этого не исключено и то, что современное общество еще не раз столкнётся с проблемой создания и распространения провокационного творчества, и, как следствие, с соответствующей реакцией со стороны общественности и как результат - со стороны различных органов государственной власти, что неизбежно повлечет за собой острые дискуссии

на предмет недопустимости ограничения свободы творчества как в гражданском законодательстве, так и в законодательстве других отраслей права.

В динамике развития данных общественных процессов следует помнить, что любые общественно значимые проблемы не исчерпывают поиск оптимальных моделей по совершенствованию ключевых направлений в области правового механизма регулирования интеллектуальной деятельности как с позиции применения норм частного, так и публичного права.

Библиографический список:

1. Бакунин М.А. Собрание сочинений и писем. 1828-1876 / М.А. Бакунин; под ред. и с примеч. Ю.М. Стеклова. М.,1934. Т. 4 С. 183.

2. Закон РФ от 9 октября 1992 г. № 3612-I «Основы законодательства Российской Федерации о культуре» (с изменениями и дополнениями) // URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_1870/

3. Арт-группа «Война» получила премию «Инновация» // URL: https://ria.ru/ culture/20110408/362191776.html

4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 10, от 23.04.2019 г. «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Бюллетень Верховного Суда РФ, № 7, июль, 2019.

5. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Бюллетень Верховного Суда РФ, № 8, август, 2015.