CC BY
44
Библиографический список
1. Кпаиге, Ьех1коп, Л-Б Wissen ипйегег 2ей 1шшег аиГ dem пепе§1еп Stend. - МипсЬеп: ОгоетегесЬе Verlagsanstalt, ТЬ. Кпаиег, МасМ., 1991.
2. Браже, Т.Г. Развитие творческого потенциала учителя // Советская педагогика. - 1989. - № 8.
3. Каган, М.С. Человеческая деятельность / М.С. Каган. - М.: Политическая литература, 1974.
4. Анциферова, Л.И. Психологические закономерности развития личности взрослого человека и проблема непрерывного образования // Психологический журнал. - 1980. - Т.1. - № 2.
5. Мерзлякова, М.Г. Развитие творческого потенциала педагогов в процессе проектирования личностно-ориентинрованной системы образования в средней школе: дис....кад. пед. наук. - Спб., 1995.
6. Поташник, М.М. В поисках оптимального варианта / М.М. Поташник. - М.: Педагогика, 1988.
7. Орехова, Т.Ф. Организация процесса здоровьетворящего образования в современной школе: монография. - Магнитогорск: МаГУ, 2001.
8. Каюмова, Н.А. Развитие творческого потенциала студентов педагогического колледжа средствами изобразительной деятельности: дис....канд.пед.наук.. - Магнитогорск, 2002.
Статья поступила в редакцию 3.09.09
УДК. 74.00
К.И. Султанбаева, доц. ХГУ, г. Абакан, E-mail: ski57@ya.ru НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ ЭТИКА НИКОЛАЯ ФЕДОРОВИЧА КАТАНОВА
На основе архивных и иных источников в статье дано авторское понимание научно-исследовательской культуры, этических норм исследовательской деятельности Н.Ф. Катанова, первого хакасского ученого- востоковеда. Раскрывается значение наследия ученого-энциклопедиста в формировании исследовательской и личностной культуры современников.
Ключевые слова: Н.Ф. Катанов - ученый-востоковед, методология научного исследования, этические нормы, научный стиль письма, редакторская деятельность.
Начало XXI века ознаменовано новыми открытиями в науке, технике и человекознании. Интенсивное развитие гуманитарных наук приводит к расширению мировоззренческих границ, появлению принципиально нового знания о мире, космосе, Вселенной, народах, о самом человеке. Все больше распространяется мысль о том, что новый век -это время информации, и тот, кто владеет ею в полной мере, диктует условия жизнедеятельности. Информация и информированность личности становятся самостоятельной ценностью. Однако информация в руках духовно скудного и безнравственного человека может сыграть разрушительную роль. Поэтому на новый уровень актуальности поднимается проблема способов получения информации, формирования знаний и исследовательской культуры современного ученого. В этом контексте целесообразно рефлексивное осмысление творческого наследия просветителей и ученых прошлых столетий, также изучение их методов научного исследования.
Объектом нашего внимания является научно-творческая и просветительская деятельность хакасского ученого -востоковеда Николая Федоровича Катанова (1862-1922), тюрколога, лингвиста, фольклориста, путешественника, переводчика, музееведа, нумизмата, профессора Казанского университета, народного просветителя конца XIX- начала XX вв. Очевидно, что широкая многосторонняя деятельность ученого состоялась благодаря выработанной методологической культуре, постоянной самообразовательной деятельности, научной организации труда, основу которой составляла любовь к своему делу -востоковедению. Для своего времени Николай Федорович владел практически всеми основными методами и приемами научно-исследовательской деятельности на самом высоком уровне, т.е. методологической культурой в общем понимании.
В современной педагогике методологическая культура понимается как составляющая мировоззренческой основы, как ядро профессионально-педагогической деятельности педа-гога-исследователя, необходимая для совершенствования педагогической практики, активизации познавательных процессов, поиска новых педагогических идей или интерпретации педагогических теорий и концепций, также для самооценоч-ной, рефлексивной деятельности педагога. В ее структуре немаловажную роль играет этическая составляющая, выражающаяся в соблюдении общепринятых моральных норм в исследовании и интерпретации полученных результатов. По сути, это есть морально-нравственная сторона культуры исследователя, проявление его человеческих гуманных качеств.
Предметом данной работы является научная и исследовательская этика как одна из составляющих методологической культуры выдающегося российского востоковеда Н. Ф. Ката-нова. В лучших традициях отечественной науки исследовательская культура и научно-этическая сторона личности истинного ученого всегда рассматривались как одно целое, где интересы науки, государства или общества были доминирующими. Сказанное имеет прямое отношение к личности Н. Ф. Катанова. Для раскрытия содержания предмета внимания обратимся к материалам архивных фондов Республики Татарстан, г. Казани, Республики Хакасия, где хранятся в настоящее время различные документы, личные письма, дневниковые записи и опубликованные труды Н.Ф. Катанова. Их изучение позволяет составить относительно целостное представление об этической стороне научно-исследовательской и просветительской деятельности ученого (Фонды 969, 977, 10 НА РТ).
Этика - учение о морали или «принятая в обществе система норм нравственного поведения» [1, с. 808]. Применительно к научно-исследовательской деятельности можно сказать, что научная этика -это есть принятая в научных кругах система нормативных требований к осуществлению научноисследовательской деятельности, также добровольное их соблюдение исследователем. Одну из первых попыток раскрыть научную этику Н.Ф. Катанова предприняла В.Е. Майнога-шева, известный в современной тюркологии хакасский исследователь-фольклорист. Ею обозначена проблема формирования исследовательской культуры начинающих ученых на примере Н. Ф. Катанова, у которого в опубликованных и рецензируемых работах присутствуют обязательные ссылки на источники, подробные описания информаторов, примечания с указанием библиографических данных и т.п. Таким образом, сохранившиеся записи передают не только авторский стиль, но и эмоционально-ценностное отношение к людям и информации, также исторические сведения и дух времени.
По свидетельствам современников Николая Федоровича, в начале XX в. в России не было ученого-полиглота, как он, в чьем арсенале насчитывалось свыше 100 языков с их диалектами: все тюркские языки, арабский, греческий, персидский, старо-узбекский, современные европейские и др. В своем знаменитом труде «Опыт исследования урянхайского языка с указанием главнейших родственных отношений его к другим языкам тюркского корня» (Казань, 1903) он задействовал материалы 47 языков (42 новых, 5 - древних). По отзыву И. Покровского, Н.Ф. Катанов пользовался репутацией «человека
лингвистической энциклопедии» [2, с. 13]. Им составлены словари, глоссарии для студентов - будущих востоковедов. Как лингвист он свободно оперировал языковыми явлениями, демонстрировал высочайшую культуру применения слова в разных языковых стилях. Научный стиль он считал самым высоким в языке, также придавал первостепенное значение развитию народного языка, который рассматривал как живое явление, обогащаемое под влиянием других языков. Среди множества собранных им лингвистических, фольклорных и этнографических материалов во время четырехлетнего путешествия (с декабря 1888г. по декабрь 1892г.) по Сибири, Средней Азии, Монголии и Северному Китаю бросается в глаза определенная авторская система ведения дневниковых записей, отражающая своеобразные способы представления полевых материалов. Опираясь на дневники ученого [5; 6], попробуем с точки зрения научно-исследовательской этики выделить общие подходы ученого.
Прежде всего, народные произведения систематизированы по языковым наречиям с указанием места, времени и авторов записи, также даны краткие сведения об информаторах. Например, тексты 1-3 «сообщила сагайка Чамай, по-русски Мария Степановна Катанова, урожденная Кизекова, в 1880 году, живущая в Тураковом улусе, находящемся на местности Узюм близ озера Сарба-Кёль в 15 верстах от Аскыса и в 10 верстах от устья Камышты, на левом берегу Абакана» [5, с. 334]. Или такая запись: «Текст 23 сообщил татарин Аппах, по-русски Иван Александрович Асочаков (Азыпак), 33 лет, принадлежит к кости Табан-Пелтир (Бельтирский род, коренные бельтиры), женатый; сын его и он сам малограмотны; сам он служил в Аскысской Степной Думе старостою и родоначальником; занимается торговлею и в обширных размерах скотоводством» [3, с. 615]. Практически каждая запись сопровождена подробными комментариями. Сохранившиеся сведения позволили некоторым современным хакасским поколениям проследить свою родословную и восстановить утерянную преемственную связь. В частности, сохранившиеся записи послужили исследовательским источником для уточнения родословной самого ученого, позволив проследить за судьбой династии Катановых-просветителей, попавших под политическую репрессию 1930-х гг. Итак, первым требованием к полевым исследованиям можно назвать объективную фиксацию информации с конкретизацией места и времени ведения исследования и с краткими сведениями об информаторах.
Далее, в дневниковых записях, переведенных на русский язык самим Катановым, содержится много сведений справочного характера, по которым можно получить представление о быте, состоянии просвещения и семейном положении отдельных родов «минусинских татар». Запись от 27.11. 1889г. гласит: «В 12 часов дня поехали в с. Усть-Есь.. ..В этом селе есть деревянная миссионерская церковь во имя св. Евдокии и церковно-приходская школа, учителем в которой состоит телеут С.А. Чисмочаков» [5, с. 54]. Ниже дана информация о системе работы сельского учителя, о становлении просветительного дела среди «инородцев». Указано, что «Инородческие дети начинают понимать русский язык едва только на второй месяц учения, а окончательно усваивают в конце третьей зимы. В усвоении грамоты дети инородцев оказываются не менее внимательны, чем русские дети» [6, с. 241].
Изданный А.В. Преловским сборник в двух томах [3] содержит литературно обработанную поэзию тюркских народов, собранную Катановым во время путешествий и записанную в многостраничных дневниках путешествий. Ценность последнего двухтомного сборника состоит не только в том, что он содержательно адаптирован к современному русскому языку, способствуя распространению культурного наследия тюркских народов. Благодаря поэтическому таланту составителя и переводчика А.В. Преловского имя самого ученого продолжает по-новому жить, его научно-творческое наследие свидетельствует о неизменной глубине народнопоэтической языковой культуры, служит источником приобщения современников к своим культурно-историческим традициям. Авторский
стиль сочинений Катанова узнаваем по лаконичности, сочетающей в себе информативность, доступность и точность. Следующим требованием к научно-исследовательской работе по Катанову можно назвать адекватное отображение реальных языковых, этнографических и исторических фактов, явлений в письменной трактовке, иначе говоря, соблюдение культуры письма.
Обратим внимание на «Предисловие» к книге «Образцы народной культуры северных тюркских племен, изданных В.В. Радловым. Часть IX. Наречия урянхайцев (сойотов), абаканских татар и карагасов, собранные и переведенные Н.Ф. Катановым». Ученый демонстрирует высочайшую внутреннюю культуру, принося свои извинения за опечатки в текстах, от него не зависящих, также выражая благодарности своим помощникам и наставникам. Цитируем: «Заканчивая это предисловие, приношу чувствительнейшую благодарность как всем лицам, имена которых приведены в разных местах сего сочинения и гостеприимством или указаниями которых я пользовался во время своего трудного путешествия, так и разным учреждениям, от лица которых я путешествовал для собирания настоящих материалов: Академии Наук, Географическому Обществу и С-Петербургскому Университету, а в особенности глубокоуважаемому академику В.В. Радлову, советами которого я пользовался все время, когда готовился в путешествие с целью исследования мало известных и вовсе неизвестных восточных тюркских диалектов, из коих некоторые обречены уже на вымирание» [4, с. 5]. Из сказанного следует, что соблюдение ученым такого этического требования, как уважение и благодарность к людям, независимо от национальности, сана или происхождения, является естественным правилом жизни. Ученый понимал и принимал их как народных представителей с индивидуальными, этническими особенностями культуры и мировоззрения.
Множество различного рода прошений (заявлений) ученого, отложившиеся в архивных фондах НА РТ, дают целостное представление о культуре письменной речи, также о характере многосторонней научно-творческой деятельности Катанова. Его стиль письма узнаваем по логичности, четкой структурированности и ясным, обоснованным изложением сути дела. К примеру, «Прошение преподавателя Н.Ф. Ката-нова», зафиксированное в Протоколах заседаний историкофилологического факультета Казанского университета (далее, ИФФ КУ) от 3 мая 1907г. «Сим имею честь обратиться в факультет с почтительнейшею просьбою, не найдет ли он возможным удовлетворить желание гг. студентов, подписавшихся на мои лекции, о том, чтобы я: 1) читал им казанско-татарский язык вместо понедельника с 5-7 в аудитории № 6, по пятницам с 10-12 и субботам с 11-13 в главной библиотеке; 2) казак-киргизский язык по четвергам с 6-7 в аудитории № 4 заменил турецким и 3) турецкий язык по пятницам 5-7 в аудитории № 4 отменил совсем. В случае, если означенное желание гг. студентов может быть исполнено, то прошу сделать соответствующие изменения и в напечатанном распределении курсов, просеминарий и семинарий факультета.» [7, с. 34об.]. Удивителен факт заботы о развитии специалистов востоковедения в то время, когда в самый разгар революционных настроений среди студентов и рабочих г. Казани и по всей России в 1905-1907гг. многие профессора и приват-доценты университетов были втянуты в борьбу за свои интересы и не вели занятий вовсе. Как показывают архивные документы, Н. Ф. Катанов в числе аполитично настроенной части профессуры, так называемых «академистов» Казанского университета, не поддерживал революционные настроения. Его интересовало, прежде всего, сохранение и развитие востоковедения как теоретической и практической области знания в лице будущих востоковедов, их научно-поисковой деятельности, организованной на лучших научных традициях Казани.
Из писем А.В. Васильеву [8] явствует, что ученый сознательно принял позицию невмешательства, понимая бессмысленность противостояния грубой силе и насилию, именно так он воспринял первую буржуазно-демократическую революцию в стране. Вот как он характеризует это время: «...При
нынешней свободе слова, которую можно назвать также безалаберностью или распущенностью, не может быть покоя ни мертвым, ни живым. Лучше всего вооружиться терпением и смирением, ибо, чем больше обращать внимания на нахалов, тем больше они будут кричать и пакостить» [8]. С определенной долей уверенности о позиции ученого в этот сложный жизненный период можно говорить только то, что революционный путь преобразования общества им не принимался, и реформы однозначно связывались с действиями хорошо известных ему политических деятелей, своих коллег и знакомых. Если учесть, что ему практически была знакома вся интеллигентная и административно-управленческая прослойка Казани, равно как он сам был известен учеными трудами и широкой просветительской деятельностью в многочисленных общественных и административных органах, то становится понятным, что политическая борьба была ему чужда. Эта сторона личности ученого нуждается в дальнейшем изучении.
В протоколах ИФФ КУ сохранились многочисленные просьбы Катанова об опубликовании сочинений разных авторов, начинающих краеведов, учителей из глубинки, лиц, неизвестных науке, но проявлявших искренний интерес к истории и востоковедению. Сам, будучи выходцем из народа, Н.Ф. Катанов всегда внимательно относился к каждому молодому человеку, проявлявшему познавательный интерес к своему краю, к науке и просвещению. Большую часть представленных записей он обрабатывал литературно, придавая им научный вид и совершенствуя авторские идеи. Естественно, вел при этом обширнейшую переписку со своими корреспондентами, учителями, коллегами, учеными не только России, но и Европы. Корреспонденция ученого на разных языках в архивах г. Казани до настоящего времени специально не исследовалась: предположительно, письма содержат сведения не только делового характера, но свидетельствуют об интересах и связях Катанова с ориенталистами Европы, что восполнит явные пробелы в страницах жизнедеятельности и творчества ученого. Доступная в архивах корреспонденция Н.Ф. Ката-нова характеризуется обилием научных сведений, советов или рекомендаций, где и как можно приобрести нужную литературу, с его предложениями оказать содействие и т.п.
Рассматривая этико-культурную составляющую научноисследовательской деятельности Николая Федоровича, нельзя не сказать о редакторской работе, которой он занимался с удовольствием. Считая научный стиль высшим языковым проявлением и показателем уровня развития национальнонародного языка, в своих многочисленных комментариях к рецензированным трудам или в предисловиях к пособиям, глоссариям, Катанов обращает внимание на объективное требование к исследователю -максимально точное отражение народного говора (диалекта, наречия) в письменных трудах, литературной форме языка. В частности, в «Материалах к изучению казанско-татарского наречия, ч.1. Образцы книжной и устной литературы казанских татар» он указывает, что простолюдины часто украшают свою речь словами иноязычного происхождения, не всегда понимая истинное его значение. Эта идея имеет большое значение и в современности, поскольку в целях благозвучия очень часто слова родного языка подменяются иностранными или речь некоторых «украшается» сленгами, жаргонами. Он неоднократно утверждал мысль о взаимном обогащении национальных языков, в особенности тех народностей, которые живут по соседству. Здесь прослеживается еще одно этическое требование: учитывать в исследованиях взаимное влияние и обогащение национальных языков, при этом сам исследователь должен хорошо разбираться в языковых особенностях респондентов, обходиться без переводчиков.
В редакторской деятельности Н. Ф. Катанова бросается в глаза огромный объем почти ежедневно проделываемой им работы по шлифовке каждого сочинения, прежде чем представить его на общественный суд. Николай Федорович одновременно состоял редактором (затем председателем) «Известий» Общества археологии, истории и этнографии Казанского университета, членом Комитета по делам печати г. Казани
(цензором - переводчиком) и редактировал «Инородческое обозрение» - приложение к журналу «Православный собеседник», созданному Советом Духовной Академии г. Казани. По содержанию «Инородческое обозрение» благодаря стараниям Катанова становится единственным в России изданием, посвященным «описанию современного быта и религии инородцев» России. Всеобщее внимание читателей к «инородческому вопросу» привлекалось публикациями сведений о положении женщин, просветительном деле в мусульманских школах, о народных праздниках, календарях и т.п., что описывалось в библиографическом разделе, специально организованном Н. Ф. Катановым. По сути, «Инородческое обозрение» было создано Катановым [9].
Культура слова -показатель уровня развития народного языка, национальной культуры. Великий востоковед прекрасно это осознавал, поэтому прикладывал много сил для сохранения поэзии устного народного творчества, ведя обширные лингвистические экспедиции в местах проживания тюркских народов: Поволжье, Северный Казахстан, Сибирь, Монголия, Китай, Средняя Азия. Ежегодно совершаемые ар-хеолого-этнографические и лингвистические экспедиции в разные районы Поволжья, Оренбуржья и родную Сибирь давали обильный материал, нуждающийся в литературной обработке. Одним из жизненно важных принципов ученого был исследовательский принцип -«все начинать с родного гнезда», что не потеряло своей актуальности и поныне. Неоднократно выступая на заседаниях Совета историко-филологического факультета Казанского университета, также во время служебных поездок по стране как специалист по «инородческому вопросу», Николай Федорович акцентировал внимание на необходимости проведения комплексных исследований российских «инородцев», результаты которого могли способствовать ведомствам царского правительства по-иному решать многие культурно-просветительные и социально-экономические вопросы на политическом уровне. Однако, как известно, этого не случилось, так как монархический строй дореволюционной России не был заинтересован во всестороннем полноценном развитии коренных народов. Сам же востоковед, считая своим нравственным долгом перед родиной и отечественной наукой накопить как можно больше сведений о жизни, культуре, истории и этнографии нерусских народов российской глубинки, говорил, что его материалы следует рассматривать как «камни и фундамент» для совершенствования дела народного просвещения и научного востоковедения. Мы добавим, что современное развитие тюркологии и этнографии тюркских народов значительно продвинулось вперед на основе созданного им научного направления -сравнительного языкознания, также благодаря огромным организационно-практическим мероприятиям ученого совместно с коллегами на начальном этапе социалистического строительства в Северо-восточном институте 1917-1919 гг.
Его фундаментальный труд «Опыт исследования урянхайского языка» (1903г.) является свидетельством того, как научные знания служат совершенствованию практики -именно этот труд сегодня является важным источником развития современного тувинского языка. Сохранив исторические сведения о культурах, языках и истории тюркских народов России, Н. Ф. Катанов протянул преемственную нить тысячелетней связи поколений. Причем, сам ученый хорошо понимал значение своих трудов для потомков, несмотря на трудности их издания в свое время. Для популяризации и пропаганды среди трудящихся он использовал разные способы: не только личные беседы, но и подготовку из числа студентов преданных науке и национальному просвещению людей: А.В. Васильев, Э.Д. Пекарский, Н.Г. Катанов, А.А. Ярилов и др. В сохранившихся письмах ученого А.В. Васильеву, А.А. Ярилову и Н.М. Мартьянову (основателю Минусинского - одного из первых в Сибири краеведческих музеев) четко прослеживается нравственная позиция Катанова, его тонкое чувство юмора, преданность своему делу, готовность оказать помощь, озабоченность тем, каким образом улучшить тот или иной труд.
В заключение отметим, что научно-исследовательская культура ученого, его нравственно-этические взгляды, мировоззренческие ориентиры становятся живым примером для подрастающих поколений. Благодаря оставленному богатому наследию Н. Ф. Катанова, мы прикасаемся к своей истории и осознаем вклад личности ученого, символизирующей не только специфическую этническую культуру, но и демонст-
рирующей гармоничное сочетание общечеловеческих нравственно-этических норм: преданность науке, своим идеалам, народу, готовность к самопожертвованию ради научной истины, толерантность, устремленность в будущее, вера в победу человеческого разума, его гуманного начала и бесконечный труд на всеобщее благо.
Библиографический список
1. Большой словарь иностранных слов / сост. А.Ю. Москвин. - М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф: ООО «Полюс», 2003.
2. Покровский, И. Памяти профессора Николая Федоровича Катанова. Некролог / И. Покровский // Известия ОАИЭ. Том XXXII. - Казань, 1923. - вып.2.
3. Преловский, А.В. Фольклор Саянских тюрков XIX века. Из собрания Н.Ф. Катанова. В 2-х тт. / сост., переводы, стихотв. перелож., лит. об-
раб., заключит. статья и коммент. А.В. Преловского. - М.: Новый ключ, 2003. - Т. 2.
4. Катанов, Н.Ф. Алтын пічік. Золотая книга. Извлечения из книги «Образцы народной литературы тюркских племен» //Составление и лит. обраб. Г. Казачиновой, В. Татаровой. - Абакан, 1996.
5. Национальный архив Республики Татарстан (НА РТ). Ф. 969. «Н.Ф. Катанов -ординарный профессор сравнительного языкознания Казанского университета». Опись 1. Д.8: Дневник путешествия по Минусинскому округу Енисейской губернии с 21.09.1889 г. по 12.01.1890 г.
6. НА РТ. Ф. 969. Н.Ф. Катанов - ординарный профессор сравнительного языкознания Казанского университета. Опись 1. Д.10. Путешествие по Сибири, Дзунгарии и Восточному Туркестану: Дневник путешествия, совершенного по поручению Имп. Русского Географического общества в 1890 г.
7. Ф.977. Казанский университет. Опись Историко-филологический факультет (ИФФ). Д.2026.
8. Ф. 9044 «Письма Н.Ф. Катанова А.В. Васильеву» Отдела рукописей и редких книг Казанского государственного университета: Письмо от
22.05.1907г.
9. Султанбаева, К.И. Педагогическая система Николая Федоровича Катанова. - Казань: Казанский государственный университет им. В.И. Ульянова-Ленина, 2006.
Статья поступила в редакцию 13.10.09
УДК 37.08
О.В. Абашева, аспирант УдГУ, г. Ижевск, Email: olgaabasheva@list.ru
ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ БЛОК В ПОДГОТОВКЕ ТЬЮТОРОВ ДЛЯ РАБОТЫ С ДЕТЬМИ МЛАДШЕГО ШКОЛЬНОГО ВОЗРАСТА
В статье представлены тьюторские технологии и их применение в организации обучения студентов-тьюторов на примере одного из занятий в рамках образовательной программы по подготовке тьюторов для работы с учащимися начальной школы.
Ключевые слова: тьютор, начальная школа, деятельность, технология, партнерские отношения, проект, субъектность.
В ситуации, когда назрела необходимость введения в систему образования нового субъекта -тьютора, остро встал вопрос подготовки такого специалиста. Необходимы программы обучения тьюторов. Но понятие «тьютор» достаточно широкое и гибкое. Для начала представляется необходимым контекстуализировать тьютора в школьном пространстве, раскрыть ситуацию, в которой обнаружился запрос на нового специалиста, с целью выявления его поля деятельности и соответствующего инструментария, т.е. того, что в дальнейшем определит содержание программы обучения тьюторов.
В данной работе тьютор контекстуализируется в пространстве образовательной программы «Школа культуры общения», где впервые о его введении было заявлено в 1998 г. Необходимость введения нового субъекта - тьютора - была обусловлена такими целями программы, как преодоление дефицита общения в образовательной среде начальной школы и становление активной позиции учащегося в образовательной деятельности. Первоначально установкой к работе тьютора было формирование и поддержание партнерских отношений с учащимися в различных видах деятельности: «Школа культуры общения» - это школа как среда, где все виды деятельности, в которые учащийся вовлечен и осуществляет совместно с другими (учащиеся, учителя, родители, взрослые и дети), происходят на фоне общения» [1, с. 24].
В результате выработалось понимание тьютора как специалиста, сопровождающего в форме партнерства деятельность ребенка (группы детей), инициированную его личными (общими для группы) интересами и потребностями. Неслучайно в роли тьюторов выступили студенты, т.е. люди, пришедшие извне, те, которые могут обеспечить расширение поля общения и, следовательно, образовательной среды школы и установить неавторитарное, партнерское общение с детьми через совместно организованную деятельность. В со-
циокультурном плане тьютор выступает как представитель внепедагогических практик, он вносит их в педагогический процесс [1, с. 29].
Одновременно с накоплением опыта тьюторской деятельности происходило уточнение содержания тьюторской деятельности, разработка и отбор технологий.
Тьютор работает в открытом образовательном пространстве, он не задает рамки учащемуся, а сопровождает его движение в этом пространстве. Он вступает в партнерские отношения с учащимся. Партнерство же предполагает наличие общего дела и заинтересованность обеих сторон в продуктивной деятельности. Таким образом, деятельностные технологии в работе тьютора выходят на первый план.
Необходимо заметить, что решаемые тьютором в «Школе культуры общения» проблемы становления активной позиции учащегося и партнерства в образовательной среде и поиск соответствующих технологий занимают важное место сейчас и в европейском образовании, откуда, собственно, и пришел термин «тьютор», и, которые во многом определило сложившуюся систему образования, в частности, Великобритании [2, с. 15].
В западном образовании, начиная с первых британских университетов, тьюторство предстает как естественно сформировавшаяся система, в центре которой изначально был выбор студентом направления своего образовательного маршрута. Тьютор был тем, кто помогал осуществить этот выбор, выполнял роль посредника [3]. Роль тьютора претерпевала, однако, некоторые изменения. Изначально тьютор в британских университетах выполнял скорее наставнические функции, но со временем произошел переход к сотрудничеству, партнерству. Если раньше целью тьютора было обеспечить успешность студента (что, несомненно, было возможно за счет решения не только задач обучения, но и воспитания), то к
