CC BY
39Национально- культурные ценности: лингвокультурологический аспект (на примере русского и испанского языков)
Лопухина Раиса Васильевна,
доктор филологических наук, доцент, кафедра романских языков, испанский язык, ФГБОУ ВО «Тульский государственный педагогический университет им. Л.Н. Толстого» E-mail: [email protected]
В статье рассматриваются аксиологические лингвокультуре-мы, базовые архетипы сознания русского народа и народов Латинской Америки, представленные языковыми и коммуникативными единицами с национально-культурной семантикой. Объектом исследования является соотношение языка и культуры в национальном сознании народа. Предмет исследования: архетипические и мифологические представления, зафиксированные в мифах, легендах и сказках, нашедших отражение в языковых и коммуникативных единицах двух языков. Материал исследования: языковые и коммуникативные единицы, выявленные из фольклорных источников испанского и русского языков, а также из художественных произведений латиноамериканских писателей. В процессе исследования автор статьи делает следующий вывод: особенности мировоззрения, характера, национально-ценностной картины мира народа существенным образом определяют этнокультурные архетипы, являющиеся константами национальной духовности и выражающие основополагающие свойства этноса как культурной целостности посредством мифологем-концептов и через лингвокультуремы, представляющие собой вербальную репрезентацию образа, запечатленного в мифологеме. Практическая ценность исследования состоит в выявлении лексических и коммуникативных единиц с национально-культурной семантикой, отражающих традиционные архетипы сознания русского народа и народов испаноязычных стран Латинской Америки, что содействует более эффективной межкультурной коммуникации как основной задачи при обучении иностранным языкам.
Ключевые слова: национально-языковая картина мира, ценность, архетип, мифологема, концепт, лингвокультурема.
Каждый человек, являясь носителем той культуры, в которой он вырос, обладает своим собственным видением мира, представлением о мире. Но его картина мира имеет много общего с картиной мира носителей того же языка, который он считает родным. А.Я. Гуревич определяет картину мира, которую он называет «моделью мира», как «"сетку координат", при посредстве которой люди воспринимают действительность и строят образ мира, существующий в их сознании» [1, с. 15-16]. При исследовании образа мира, конструируемого человеческим сознанием, исследователи апеллируют к системе ценностных установок, что позволяет говорить о существовании ценностной картины мира.
Ценностная картина мира по своей природе архетипична. Термин «архетип» был предложен К. Юнгом, который так называл «коллективное бессознательное», включающее в себя общие для всего коллектива ментальные образы, установки и образцы поведения. Под архетипом, как правило, понимают универсальные мотивы и образы, общезначимые как для всех мирового культурного наследия, так и для конкретной нации в целом. Архетипы на уровне символов, мотивов, схем поведения часто переходят из одной культуры в другую, но они могут быть и локальными, принадлежащими только одной национальной культуре.
В наиболее чистом виде архетипы присутствуют и сохраняются в легендах, мифах, фольклоре, сказках, образы которых стали эталоном национальной культуры. В архетипическом сознании мифологическое мышление играет большую роль. Мифом традиционно называется сказание, в котором отображено мировоззрение народа, рассматриваемое как определенная система символов и знаков, которые нуждаются в истолковании [5, с. 141]. Именно миф зачастую создает ценностно-культурную картину мира нации и формирует ее мировоззрение. В систему лингвокультурных парадигм народа, носящих ценностный характер, всегда встроена мифологема - внутренняя схема, модель, на основе которой вырастает образ [8, с. 14].
Нельзя сказать, что мифологема и архетип -явления одного порядка. Архетип проявляется в психической жизни человека или коллектива, тогда как мифологема является либо отдельным фундаментальным элементом мифа, либо его мотивом. Мифологему можно назвать частью архетипа, константой, принадлежащей к его структурным составляющим.
Лингвистически мифологема вышла из языкового понятия, именуемого «концептом». Концепт -
сз о со "О
1=1 А
—I
о
сз т; о m О от
З
ы о со
это «кусочек реальности», который пропускается через сознание человека и в процессе его отражения приобретает специфические черты, присущие национальному общественному сознанию, обусловленному культурой данного народа. В любом концепте заложены культурно-ценностные представления человека и народа об окружающем мире. В структуру лингвокультурного концепта входят языковые единицы (лексемы, лексические выражения, коммуникативные структуры, фразеологизмы, паремии) с национально-культурным компонентом, который рассматривается исследователями как зависимость семантики языка от культурной среды индивидуума; отражение в значении национально-специфического восприятия тем или иным народом фрагментов действительности и даже чистых конструктов народного сознания; нечто отличное от его лексического значения, дополнительная информация к лексическому значению [4, с. 38].
Наличие культурного компонента в семантике слова привело к появлению термина «лингвокуль-турема», который ввел В.В. Воробьев. Лингво-культуремой данный исследователь называет элемент действительности, присущий определенной культуре, а лингвокультуремой - проекцию элемента культуры в языковой знак [3]. По мнению И.Е. Брыксиной, лингвокультурема «представляет собой диалектическое единство лингвистического и экстралингвистического содержания» [2, с. 104]. Лингвокультуремами можно назвать нашедшие отражение в языке артефакты, обычаи, традиции, этнокультурные ритуалы, поведенческие тактики, т.е. предметы и понятия, функционирующие в одной лингвокультурной общности и не встречающиеся или встречающиеся в ином облике у представителей другой лингвокультуры.
Триаду «архетип - мифологема - культуроним» в контексте национально-ценностной картины мира мы решили исследовать на примере испаноя-зычной и русскоязычной культуры, поскольку культура России и культуры испаноговорящих стран являются конгломератом этносов с самобытными обычаями, традициями и уникальным мировоззрением.
Обращаясь к русской ценностной картине мира, следует отметить, что особенностью русской ментальности является доминирование внутреннего над внешним. Русский народ на всем протяжении своего исторического развития недоверчиво относился к внешнем формам, болезненно их воспринимал. Главным принципом русского национального самосознания является «жить по совести». Архетип Совести в культуре русского народа является одним из ключевых. В структуру данного архетипа, ценность которого представлена пословицей «хоть мошна пуста, да совесть чиста», вхо-° дит мифологема Правды.
" Правда как ценность имеет особый статус § в русском культурно-языковом сознании. Прав-^ да - это справедливость, честность, правое дело. Ц В древнеславянском языке прилагательное правъ
означало «прямой», «не отклоняющийся в стороны». На основе этого значения развивается идея правильности как следования прямому, лучшему пути. Так в русском языке появляется мифологема Пути, которая тесным образом связана с мифологемой Правды. Правда - это прямая дорога, прямой путь, который связан с нравственной сферой жизнедеятельности человека. Лингвокультурема правый означает «поступающий правильным, должным образом, невиновный, честный, справедливый, поступающий по совести». То есть правый указывает на ту норму, которой следует придерживаться. В противоположность понятию правъ - «прямой, правильный» употребляется понятие крив. Кривда - бинарная оппозиция Правды. Кривда - это «неправильный путь».
Бинарная оппозиция Правда - Кривда функционирует в русских паремиях. При этом Правде свойственно Божественное начало: «Правда у Бога, а кривда на земле»; «Правда к Петру и Павлу ушла, а кривда по земле пошла». Русская душа изначально не приемлет Кривды: «По Кривде судить -убитому быть». Она тянется к Правде: «Прав-да-светразума; «Правда чище ясного солнца».
Мифологема Правда находит свое отражение и в русских мифах. В русском народно-сказочном фольклоре существует несколько вариантов сказки «О Правде и Кривде». В одной из них Кривда Правде глаза выколола, но все равно ее не победила. Бог чудесным образом вернул Правде зрение [7, с. 72].
Еще одним ключевым архетипом русского национального сознания является архетип Спасителя, актуализированный в паремии «сколько нечисть ни тешится, а придет добрый молодец и сокрушит нечестивца».
Архетип Спасителя находится в центре сказки М.К. Попова «Как богатыри выручили Двину», построенной по принципу русской былины. Героев-богатырей, которые прибежали на помощь поморскому народу, чтобы остановить вышедшую из берегов реку, можно охарактеризовать как спасителей. Архетип Спасителя представлен здесь мифологемами река и камень. Автор рассказывает, как злой волшебник «завалил устье Двины огромными валунами» и началось сильное наводнение. Река, с которой боролись братья, названа злой мачехой. Но эта лингвокультурема используется в тексте как бинарная оппозиция со знаком «минус» ми-фопоэтической номинации реки - матушка. «Двина-матушка течет, а пути в море ей нет. Вышла родимая из берегов, стала затоплять луга и поля. А потом и до изб добралась. Словно и не матушка она вовсе, а злая мачеха» [6, с. 10].
Интерес представляет и мифологема камень. Вначале сказочник повествует о том, что братья, вошедши в реку, стали разбрасывать камни, преграждавшие путь реке. «Младшему брату вода по грудь достает. Поднял он верхний камень и кинул его далеко в Белое море - только брызги до небес разлетелись. Второй брат - вода ему по пояс -поднял другой камень и забросил его еще дальше.
Брызги до солнышка взвились. За камень взялся следующий брат. Потом еще один... Еще... А самый нижний валун достался старшему брату. Вода ему по щиколотки была. А закинул он тот валун так далеко, что не то что брызг - но и всплеска не донеслось» [6, с. 11]. В данном контексте лексема камень не является мифологемой. Мифологемой она становится в конце рассказа, когда автор вводит в свое повествование мифопоэ-тическую картину мира, обращаясь к своим маленьким читателям: «Камни, которые разметали богатыри, ...существуют и по сей день. Тот, что закинул младший брат, теперь называется Му-дьюгом - остров высится недалече от Двинского устья... Тот, что забросил один из средних братьев, рассыпался на груду мелких - это Соловецкие острова. А еще один камень застрял в горле Белого моря. Это Моржовец. А дальше - Колгуев, Новая Земля, Грумант...» [6, с. 12]. Таким образом, мифологема камень репрезентирована лингвокультуремами-топонимами, которые раскрывают богатство родного края, являющееся для русского народа особой ценностью, в каком бы уголке своего Отечества он ни жил.
Теперь рассмотрим, как соотносятся архетип, мифологема и лингвокультурема в национально-языковом сознании народов Латинской Америки, говорящих на испанском языке.
Одним из ключевых архетипов, составляющих ценностную картину мира испаноязычных народов, является архетип Смерти. Согласно мышлению испанцев и латиноамериканцев, смерти не стоит бояться, потому что смерть - это переход в новую жизнь. Смерть в испанском языке персонифицирована, отождествляется с человеком, что находит отражение в пословичном фонде испанского языка: "La muerte tiene las piernas frías", "La muerte tiene las piernas rápidas", "La muerte es tan cierta como la hora es incierta".
Архетип Смерти ярко представлен в сборнике рассказов колумбийского писателя М.А. Астуриа-са «Легенды Гватемалы». Герои произведения, Don Chepe и Niña Tina представляют из себя не совсем адекватных людей. Писатель их называет архаичной лексемой güegüechos, номинирующей людей с заболеваниями щитовидной железы, называемое в народе «зобом» (bocio). По утверждению автора, данная болезнь влияет на психику человека. Поэтому их жизнь окружена ореолом Смерти. "Sus dueños son viejos... han visto espantos, andarines y aparecidos, cuentan milagros y cierran la puerta cuando pasan los húngaros: esos que roban niños, comen caballo, hablan con el diablo y huyen de Dios" [9]. В данном контексте архетип Смерти репрезентирован через лексемы espantos, andarines, aparecidos, а также через лексему húngaros (так автор называет венгерских цыган), ибо, согласно мифу, бытующему среди латиноамериканцев, цыгане - это народ, который несет смерть, поскольку связан с нечистой силой. Чтобы доказать негативный посыл данной лингвокультуремы, достаточно вспомнить образ цыгана-фокусника Мель-
киадеса, одного из героев романа колумбийского писателя Г.Г. Маркеса, который выступает в произведении в роли дьявола-искусителя - носителя знания: "Un gitano corpulento, de barba montaraz y manos de gorrión, que se presentó con el nombre de Melquíades, hizo una truculenta demostración pública de lo que él mismo llamaba la octava maravilla de los sabios alquimistas de Macedonia" [10]. Таким образом, на основании двух контекстов, можно говорить о функционировании в латиноамериканском национальном сознании мифологемы Дьявол, смысл которой раскрывается через лингвокультуремы húngaros, gitano, octava maravilla (как известно, существует семь чудес света, восьмое чудо, согласно мифической картине мира, не имеет Божественного происхождения), sabios alquimistas (алхимией занимаются люди, связанные с темными силами).
Но вернемся к «Легендам Гватемалы». Во второй главе под названием "Ahora que me acuerdo" девушка Тина говорит: "El influjo hechicero del chipilín, me privó de la conciencia del tiempo, comprendido como sucesión de días y de años" [9]. И далее она так объясняет значение культуре-мы chipilín: "El chipilín, arbolito de párpados con sueño, destruye la acción del tiempo" [9]. Так, Асту-риас вводит в свое произведение мифологему Дерева, которое, если обратиться к мифологии индейских племен, живущих на территории современной Гватемалы, стоит на границе реального и ирреального мира.
Астуриас говорит о дереве, которое останавливает время. Архетип Времени в «Легендах Гватемалы» - один из значимых архетипов. Уже в первом рассказе под названием "Guatemala", выполняющем роль введения, рассказчик путешествует во времени, в котором плотно соединились прошлое и настоящее, мифы и действительность. данный архетип представлен мифологемой Город (эта же мифологема проходит лейтмотивом через роман Г.Г. Маркеса «Сто лет одиночества», где писатель обращается к истории мифического города Macondo). Из «Легенд» Астуриаса мы узнаем, что город Гватемала появился не на пустом месте. Он хранит в себе тайны древнего города, погребенного в нижних пластах гватемальской столицы: "... esta ciudad fue construida sobre ciudades enterradas en el centro de América" [9]. Лингвокультурема ciudades enterradas входит в структуру и мифологемы город, и архетипа Смерти. Следует отметить, что писатель в данном контексте придерживается исторического факта. Многие города Гватемалы выстроены на развалинах городов доиспанского времени. Так, столица Гватемалы -ciudad de Guatemala - находится на месте древнего города Kaminaljuyu, название которого переводится как «холм смерти». То же самое можно сказать и о других городах страны. Однако выражение fue construida sobre ciudades enterradas («стоит на погребенных городах») следует понимать и в переносном смысле.
Город Guatemala, конечно же, не построен прямо над погребенными древними городами. Данное
сз о со "О
1=1 А
—I
о
сз т; о m О от
З
ы о со
выражение является символом прошлого Гватемалы, под которой находится пласт древней цивилизации майя. Таким образом, в глубине настоящего похоронено прошлое: современная цивилизация, принесенная на землю майя испанцами, воздвигнута на обломках древней цивилизации. Итак, в «Легендах Гватемалы» пересекаются архетип Смерти и архетип Времени, смысл которых раскрывается через мифологему Город и мифологему Дерево ("Existe la creencia de que los árboles respiran el aliento de las personas que habitan las ciudades enterradas..."), а также национальные лингвокультуремы, имеющие культурную ценность для народов Латинской Америки.
Наличие ценностных систем в испаноязычной и русской ментальности, являющихся частью этнического образа мира, позволяют глубоко проанализировать скрытые смыслы мифологического мышления народа России и народов Латинской Америки, которые раскрываются через архектипы и мифологемы, репрезентированные лпингвокуль-туремами. Данные лингвокультурные феномены хранят историческую память народа, обеспечивая диалог прошлого и настоящего. Сквозь призму ценностных доминант, отраженных в архетипах, мифлогемах и лингвокультуремах, через которые коллективный носитель языка видит и осмысливает окружающий мир, мы может судить о его национальной культуре, ставшей частью языковой картины мира.
Литература
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
8.
Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1972. 318 с. Брыксина И.Е. Лингвокультурема как единица содержания билингвального бикультурного обучения иностранным языкам в высшей школе // Вестник ТГУ. - 2009. - № 1 (69). - С. 102110.
Воробьев В.В. Лингвокультурология (теория и методы). - М., 1997. -331 с. Иванищева О.Н. Текст. Культура. Понимание: Функционирование слова с культурным компонентом значения в тексте. - СПб: Изд-во Петербургского университета, 2004. - 145 с. Мошина Е.А., Умурзакова А.Ж. Миф об именинах земли в русской лингвокультуре // Миф в истории, политике, культуре: сб. материалов IV Межд. науч. конф. / Под ред. А.В. Ста-вицкого. - Севастополь: Филиал МГУ имени М.В. Ломоносова в городе Севастополе, 2020. - С. 141-145.
Попов М.К. «Золотой ларец» и другие сказки о Русском Севере. - Архангельск: АК «ЭЛПА», 1992. - 40 с.
Русские народные сказки / Из сб. А.Н. Афанасьева. - М.: Художественная литература, 1991. - 320 с.
Телегин С.М. Термин «мифологема» в современном российском литературоведении // Архетипы, мифологемы, символы в художествен-
ной картине мира писателя: материалы Межд. науч. конф. - Астрахань: Издательский дом «Астраханский университет», 2010. - С. 14-16.
9. Asturias M.A. Leyendas de Guatemala // URL: https://knigogid.ru/books/280876-leyendas-de-guatemala/toread.
10. Márquez G.G. Cien años de soledad // URL: https:// anylang.net/ru/books/es/sto-let-odinochestva/read
NATIONAL AND CULTURAL VALUES: LINGUOCULTURAL ASPECT (ON THE EXAMPLE OF RUSSIAN AND SPANISH LANGUAGES)
Lopukhina R.V.
Tula State Pedagogical University L.N. Tolstoy
The article examines axiological linguocultures, basic archetypes of consciousness of the Russian people and the peoples of Latin America, represented by linguistic and communicative units with national and cultural semantics. The object of the research is the relationship between language and culture in the national consciousness of the people. Subject of research: archetypal and mythological representations recorded in myths, legends and fairy tales, reflected in the linguistic and communicative units of two languages. Research material: linguistic and communicative units identified from folklore sources in the Spanish and Russian languages, as well as from works of art by Latin American writers. In the process of research, the author of the article makes the following conclusion: the peculiarities of the world outlook, character, national-value picture of the world of the people essentially determine the ethnocul-tural archetypes, which are constants of national spirituality and express the fundamental properties of the ethnos as a cultural integrity through mythologemes-concepts and through linguocultures, which are verbal representation the image captured in the mythologeme. The practical value of the study consists in identifying lexical and communicative units with national and cultural semantics, reflecting the traditional archetypes of consciousness of the Russian people and the peoples of the Spanish-speaking countries of Latin America, which contributes to more effective intercultural communication as the main task in teaching foreign languages.
Keywords: national-linguistic picture of the world, value, archetype, mythologeme, concept, linguoculture.
References
1. Gurevich A. Ya. Categories of medieval culture. Moscow: Art, 1972. 318 p.
2. Bryksina I.E. Linguoculturema as a unit of content of bilingual bicultural teaching of foreign languages in higher education // Bulletin of TSU. - 2009. - No. 1 (69). - S. 102-110.
3. Vorobiev V.V. Linguoculturology (theory and methods). - M., 1997.-331 p.
4. Ivanischeva O.N. Text. Culture. Comprehension: The functioning of a word with a cultural component of meaning in the text. -SPb: Publishing house of Petersburg University, 2004. - 145 p.
5. Moshina E.A., Umurzakova A. Zh. The myth about the name-days of the earth in Russian linguoculture // Myth in history, politics, culture: collection of articles. materials IV Int. scientific. conf. / Ed. A.V. Stavitsky. - Sevastopol: Branch of the Moscow State University named after M.V. Lomonosov in the city of Sevastopol, 2020. - S. 141-145.
6. Popov M.K. "Golden Box" and other tales about the Russian North. - Arkhangelsk: AK "ELPA", 1992. - 40 p.
7. Russian folk tales / From collection. A.N. Afanasyev. - M.: Fiction, 1991. - 320 p.
8. Telegin S.M. The term "mythologeme" in modern Russian literary criticism // Archetypes, mythologemes, symbols in the writer's artistic picture of the world: materials of the Int. scientific. conf. - Astrakhan: Astrakhan University Publishing House, 2010. - P. 14-16.
9. Asturias M.A. Leyendas de Guatemala // URL: https://knigogid. ru/books/280876-leyendas-de-guatemala/toread.
10. Márquez G.G. Cien años de soledad // URL: https://anylang.net/ ru/books/es/sto-let-odinochestva/read
