CC BY
136
философия науки, от позитивизма до неопозитивизма, общественными науками не занималась, считая, что последние таковыми не являются; они лишь протонауки, лишь то, что наукой еще должно стать, и тогда они, естественно, подчинятся общей модели научного познания, разработанной на основе физики.
В целом, намерение реалистической теории науки - реконструкция правил эмпирической научной практики в социальных науках. Такая задача видится весьма актуальной на фоне тех проблем, с которыми столкнулась методология социальных наук, особенно в России, в условиях соотнесения знаний западной социологии и российских реалий. Также ценной может быть схема построения социального исследования, предложенная Д. Лэйдером.
Основные усилия реалистской критики позитивистской и неокантианской метатеории направлены против их тенденции сводить онтологию к гносеологии и обе, в конечном итоге, к методологии. Следовательно, данное онтологическое взаимоотношение между структурой и действием не есть только дело методологии; эти два измерения — методология и онтология — могут и должны быть аналитически разведены. Общественные науки требуют множественности методологических подходов не меньше, чем ес-тественные. О достоинствах этих подходов можно судить только по практике наук и по степени, в какой они обогащают понимание социального мира. Поэтому, оставляя за каждой теоретической точкой зрения свободу выбора онтологических установок и адекватных им методологических постулатов, утверждается, что только реализм как метатеоретиче-ская позиция создает возможность рациональной дискуссии относительно конкурентных метатеорий, представленных прагматизмом и конвенционализмом.
Библиографический список
1. Гоулднер, А. У. Наступающий кризис западной социологии / А. У. Гоулднер. — С.-Пб. : Наука, 2003. — С. 540 — 542.
2. Дюркгейм, Э. Социология. Её предмет, метод, предназначение / Э. Дюркгейм. — М. : Канон, 1995. — C. 102.
3. Bhaskar, R. A Realistic Theory of Science // Collier, A Critical Realism: An Introduction to Roy Bhaskar's Philosophy. — London : Verso, 1994. — P. 131.
4. Гидденс, Э. Устроение общества: Очерк теории структурации / Э. Гидденс. — М. : Академический проект, 2005. — С. 27.
5. Outhwaite, W. Laws and Explanations in Sociology // Collier,
A Critical Realism: An Introduction to Roy Bhaskar's Philosophy. — London : Verso, 1994. — P. 401.
6. Аутвейт, У. Законы и объяснения в социологии / У. Аут-вейт // Модели объяснения и логика социологического исследования : сб. науч. ст. ; перевод с англ. И. Ф Девятко. — М. : Ин-т социологии РАН, 1996. — С. 130.
7. Mingers, J. A Critique of Statistical Modelling from a Critical Realist Perspective [Электронный ресурс]. — URL : http:// citeseerx.ist.psu.edu/ viewdoc/download?doi= 10.1.1.112.6577 &rep = rep1&type = pdf + Min gers + A + Critique + of + Statistical + Modelling + from + a + Critical + Realist + Perspective&ct = clnk (дата обращения : 12.11.2009 г.)
8. Carlsson, S. Advancing Information Systems Evaluation (Research): A Critical Realist Approach [Электронный ресурс]. — URL: http://www.imamu.edu.sa/ Scientific_selections/files/ DocLib/issue2-art3-carlsson.pdf (дата обращения : 06.03.2010 г.).
ФИГУРА Александр Олегович, аспирант кафедры философии.
Адрес для переписки: anamorphy@mail.ru
Статья поступила в редакцию 03.06.2011 г.
©А. О. Фигура
"ДК 1302 Р. А. ФИНК
Омский государственный технический университет
НАЦИОНАЛЬНАЯ ИДЕЯ
КАК ВЫРАЖЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ
СПЕЦИФИКИ КУЛЬТУРЫ___________________________
В статье рассматривается взаимосвязь национальной культуры и национальной идеи и раскрывается роль национальной идеи в сохранении национального самоопределения общества. В статье также показана взаимосвязь национальной и этнических культур общества. Большое значение уделяется национальному символу как носителю национальной культуры.
Ключевые слова: культура этническая и национальная, национальная идея, национальный символ.
Национальная идея — это не только цель народа и его идеология, но и его идеальное представление о себе. А такое представление нуждается в осмыслении своих «корней». У национальной идеи как формы самосознания общества есть острая потребность в вы-
страивании понимания целостности народа. Поэтому национальная идея постоянно обращается к национальной культуре. И чтобы понять основание национальной идеи, необходимо понять ее укорененность в национальной культуре.
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №1 (105) 2012 ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №1 (105) 2012
В определенной мере можно говорить о том, что национальная культура, с одной стороны, обязана своим существованием многовековой истории развития народа, но с другой — «национальной» она становится благодаря изменениям, происходившим в обществе в процессе формирования нации, т.е. при переходе от досовременности к современности. Культура становиться национальной не только в плоском процессе ее унификации, но и тогда, когда, утрачивая основные черты этнической культуры (главным образом, деление на «свое и чужое»), обретает социо-нормативную структуру. Национальная культура включает наряду с традиционно-бытовой, профессиональной и обыденной также специализированные области культуры. А так как нация охватывает общество, а общество имеет стратификацию и социальную структуру, то понятие национальной культуры охватывает субкультуры всех больших социальных групп, в том числе и этнических. Этнические культуры входят в состав национальной культуры.
Соционормативная структура национальной культуры, выдвигая патриотизм в качестве нового основания социального единства, регулирует социальную структуру общества. Патриотизм, национализм и любовь к Родине однопорядковые в рамках национальной культуры социальные феномены, составляющие основу нормативных отношений в обществе, в различных его формах и исторических проявлениях. Ценностно-нормативное содержание национальной культуры, упорядоченное соционорматив-ной структурой, продуцирует национальные символы в качестве основного средства своего выражения. Основной задачей национального символа является эмоциональное побуждение членов общества к значимому для существования нации поведению.
Эмоциональная значимость национальных символов становится возможной из-за обращения национальной культуры к своим этническим и историческим основам. Исторические параллели, часто присутствующие в национальных символах, — это закономерное отражение механизма их продуцирования.
Национальные символы — это легкодоступные восприятию носители основных ценностей и норм национальной культуры. Помимо мотивирующей функции они несут и воспитательную. Передавая, например, образец героического поведения, они указывают на рамки (вектор) выбора между личными и общественными интересами. Или же, в качестве образа исторической личности, задают идеал личности каждого человека, складываемый из целого ряда ее ценностных характеристик. Национальным символом могут быть выражены даже самые абстрактные ценности, нормы и идеалы национальной культуры. Начиная от идеи государства, передаваемой государственной символикой, и заканчивая идеей Родины, передаваемой, например, в монументальной скульптуре, живописи, песнях и т.д.
Национальная идея сама по себе является абстракцией. Она не может быть однозначно редуцирована ни к одному из аспектов нации. В ней, как форме национального самосознания, заключены значимые для существования и воспроизводства нации ценности, нормы, идеалы и цели. Все они взятые по отдельности могут даже находиться в противоречии друг к другу. В частности ценности «сильного государства» часто вступают в противоречие с нормами гуманистического отношения к человеку в рамках выбора средств достижения процветания общества
в целом. Отношения между указанными составляющим национальной идеи по сути диалектические, а национальная идея является системой, в рамках которой эти противоречия решаются. Национальный символ — это мера, отделяющая уровень национального значения смысла, содержащихся в национальной идее, ценностей, норм, идеалов и целей, от не национального.
Вернемся к тому, что источником национального символа является национальная культура, использующая его как средство выражения собственных ценностей и норм. Национальная идея играет существенную роль в сохранении национальной культуры. Используя национальный символ в качестве основного средства трансляции своего содержимого, она, не имея достаточного потенциала для продуцирования национальной культуры как таковой, инициирует продуцирование национальных символов в ней. Они, в свою очередь, «консервируют», прежде всего, те ценности и нормы культуры, которые связаны с обоснованием национального единства общества. Таким образом, национальная идея не «творит» национальную культуру, но удерживает ее на уровне национальной.
Первое осознание специфических черт русского народа было предпринято достаточно рано — в религиозной идеологии XV века, которая была тесно связана с монастырской жизнью. Именно в монастырской среде, благодаря старцу Филофею, была предложена первая идеологическая концепция, выражающая русское самосознание: «Москва — третий Рим. Религиозное происхождение данной концепции обусловлено несколькими источниками: эсхатологическими настроениями конца XV века; осознанием своей преемственности византийской традиции; историософским восприятием исторического предания и представлением о власти как о продолжении Промысла Божия.
В XVI веке из этой концепции органически вышло представление об особой миссии русского народа и его универсальном всемирном значении. В основе такого представления лежит идея святой Руси, которую можно по праву считать предвестницей Русской идеи, в ее национальном измерении. Идея святой Руси представляет собой проявление народного самосознания зарождающейся нации. Первым открытым проявлением самосознания русского народа, было противостояние старообрядцев официальной идеологии, но и принявшим церковную реформу нельзя отказать в наличии самосознания. Раскол свидетельствует о наличии двух взглядах на миссию святой Руси в эсхатологическом контексте истории. Основа старообрядчества лежит в натуралистическом сращении естественной истории и духовной. По сути, в старообрядчестве сфокусировано представление о святой Руси, как уже воплощенной действительности, а в Православии — только лишь как об идеале.
С наступлением эпохи Петра I совершается перелом в церковном сознании, который лишь обозначил распад традиционного мировоззрения. Политика, проводимая Петром I в XVII в., способствовала формированию в России XVIII в. новой интеллигенции, с секуляризованным сознанием. Именно внутри такой интеллигенции разрушается мессианский идеал святой Руси, на смену которому приходит идеал Великой России. На представлении о величии России не мог не сказаться русский гуманизм. Специфика русского гуманизма — в приоритете морали над разумом, потому он пошел не по рациональному, а по этическому пути, и верность Родине в нем это так
же моральная ценность. Идеологические искания в России XVIII века были секуляризованным, но они не были антиклирикальны. Именно в XVIII веке зарождается религиозная философия. На новый теоретический уровень русский гуманизм, во всей его специфике, был поднят в XIX веке Н.М. Карамзиным, который в своих трудах старался показать не просто хронологию событий, а осмыслил историю в качестве школы морального воспитания народа [ 1, с. 14]. Утверждение морали в качестве основы народного единства и смысла истории очень близко идеи «духа нации», свойственной немецкому романтизму. Н. М. Карамзин был сторонником идеи священного характера власти, но церковный пафос заменен у него эстетической моралью гуманизма, а сакральный характер истории переосмысляется в русле исторического оптимизма. Именно Н. М. Карамзина некоторые исследователи русской идеи считают ее предтечей, связывая с его именем начало морально-историософской и географической составляющей данной идеи [1, с. 14— 15]
В XIX в. национальное самосознание русского народа было поднято на новый уровень отечественной войной 1812 года. В XIX в. очень много русских людей приняло непосредственное участие в продвижении русской армии на Запад. Именно эта «Освободительная война» дала толчок характерному для XIX в. политическому и культурному подъему. Именно интеграция российской политики в политику Европы, обусловили обращение к новому для России понятию «нация», которое подменило собой прежний принцип легитимации власти в Европе, но не в России [2, с. 22 — 24], где оно использовалось преимущественно для описания самобытности и целостности населения империи.
В XIX в. тема русской самобытности постепенно приобретает стремление раскрыть «русскую идею», «русские начала». В этот век в творчестве русских мыслителей продолжается традиция оценки России через ее историю. Наиболее яркими идеями такого толка являются идеи П. Я. Чаадаева. Суждения П. Я. Чаадаева о России весьма противоречивы, но в них можно однозначно отметить две идеи: Россия сомой историей и своим добровольным выбором поставлена вне объективного прогресса, что, несомненно, является крайне негативным фактором, обуславливающим ее отсталость. Но в таком исключении есть и положительная сторона, т.к., находясь вне исторического развития Европы, Россия способна стать той силой, которая сможет исправить путь Европы, ведущий последнюю к гибели. Противоборство между идеями славянофильства и западничества определило ход национального самосознания русской интеллигенции. Искания, как славянофилов, так и западников, были путем самопознания русскими своей русскости, своих отличий. Оба эти направления тесно связаны как с историософией, так и с ее мессианством, исконно присущими русской самопознающей рефлексии. Обоснованно и справедливо замечание
А. В. Гулыги, что «русская идея возникла как преодоление односторонностей западников и славянофилов, синтез двух позиций в единую теорию мировой культуры» [1, с. 18].
Особо важно для понимания русской идеи понятие «соборности», которое объединяет в себе центральную антиномию русского характера, подчеркиваемую многими исследователями [1, с. 20], единство личного и общественного («роевого начала»). О соборности, ее сущности, проблемных и спорных моментах, ее складывании и роли в русской философии в
целом сказано очень много, и каждый знакомый с русской философией имеет об этом свое представление, а потому не стоит на этом останавливаться подробно.
Необходимо отметить два главных для концепции национальной идеи как идентичности аспекта соборности. Она вскрывает собой основное стремление человека: обрести общественное окружение; пребывать в нем, сохраняя при этом свою личность, дополняя своей личностью собор. Личность нуждается в обществе для собственной самореализации и полного раскрытия. Другая сторона соборности, понятие «собора», также тесно связано с понятием «личности» и сущностью общество, которое не может составлять коллектив индивидуальностей, а есть совместное бытие личностей.
Второй аспект соборности важен для построения современной национальной идее России. Данное понятие отрицает иерархию внутри общности, не признает элитарности членов общности по отношению к «другим», соборность характеризуется своей открытостью. Она подлинно демократична и при этом лишена либерального индивидуализма, как личного, так и коллективного. Соборность дает шанс восхождения к человечеству с сохранением человечности. Понятие «личности» содержит в себе два важных аспекта, отличающих человеческое бытие: обладание ценностями и собственную ответственность. Именно эти два аспекта залог успеха соборности и построенной на ней русской идеи.
Уже в первой своей формулировке, данной Ф. М. Достоевским, русская идея несла нагрузку идеи объединяющей национальные идеи европейских наций и тем самым возвышающейся над ними [3, с. 37]. Выполнение этой задачи возможно лишь на основе соборности, призванной преобразить человека и человечество, с этим положением согласны все авторы русской идеи. Чтобы понять ее, нужно раскрыть главный узел русской идеи — связь трех ее важнейших предпосылок: эсхатологии, мессианской идеи и гуманизма. В.С. Соловьёв, первым давший законченный и целостный анализ русской идеи, придал понятию «соборность» религиозно-философский статус, рассмотрев его через понятие «положительного всеединства», выражающего себя в красоте [4, с. 396]. Но красота — лишь принцип. Есть и реальная сила, способная соединять личности не отрицая их — это любовь. Любовь преодолевает эгоизм, который присущ не личности, а индивидуальности. Она, начинаясь, по В. С. Соловьёву, в отношениях пары, переносится на других людей и может быть перенесена на мир в целом.
Внутренним содержанием и полнотой русскую идею наполнил В. В. Розанов, его стремлением было возрождение любви к Родине, которая предстает у него матерью, нуждающейся в заботе. В. В. Розанов предчувствовал, а затем и пережил события начала XX века, которые Н. А. Бердяев назвал «малым Апокалипсисом». В его предчувствии есть также видение последующего возможного возрождения России, которое, однако, не предопределено [5, с. 4]. Есть у
В. В. Розано-ва опасение того, что Россия может больше не возродиться. И есть точное видение того, что новая Россия уже не будет прежней, хотя без принятия прежней не будет и новой.
Библиографический список
1. Гулыга, А. В. Русская идея и ее творцы [Текст] / А. В. Гу-лыга. — М. : Изд-во Эксмо, 2003. — 446 с.
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №1 (105) 2012 ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №1 (105) 2012
2. Биллингтон, Д. Россия в поисках себя [Текст] / Д. Бил-лингтон ; пер. с англ. Н. Н. Балашова. — М. : РОССПЭН, 2005. - 220 с.
3. Достоевский, Ф. М. Полное собрание сочинений. В 30 т. Т. 18. [Текст] / Ф. М. Достоевский ; Редкол. : В. Г. Базанов (гл. ред.) и др. - Л. : Ленингр. отд-ние АН СССР, 1978 — 372 с.
4. Соловьёв, В. С. Сочинения в двух томах. В 2 т. Т. 2. [Текст] / В. С. Соловьёв. — М. : Правда, 1989. — 720 с.
5. Розанов, В. Опавшие листья [Текст] / В. Розанов. — М. : Современник, 1992. — 541 с.
ФИНК Рудольф Александрович, старший преподаватель кафедры «Философия и социальные коммуникации».
Адрес для переписки: fink_ra@mail.ru
Статья поступила в редакцию 24.11.2011 г.
© Р. А. Финк
удк 130 2 Р. Л. ФИНК
Омский государственный технический университет
К ВОПРОСУ О ВЫРАЖЕНИИ НАЦИОНАЛЬНОГО САМООПРЕДЕЛЕНИЯ В НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕЕ______________________________
Статья посвящена проблеме формирования представлений общества о своей самобытности, которая понимается как проблема национального самоопределения. Национальное самоопределение рассматривается как переход от осознания народом своих специфических черт к артикуляции основных черт нации. Анализ национального самоопределения дополнен анализом национального самосознания народа.
Ключевые слова: национальное самоопределение, национальное самосознание, национальная идея.
Суть процесса самоопределения состоит в актах выявления и утверждения самобытной позиции в проблемных ситуациях, когда народ оказывается перед необходимостью альтернативного выбора и должен принимать аксиологические или прагматические решения. Результат самоопределения — выход народа на цели, направления и способы активности, адекватные его национальным особенностям, и на формирование духовной самоценности, способности через целеполагание самобытно и самостоятельно реализовать свое природное и космическое предназначение. Самоопределение нации — это процесс и результат выбора народом своей позиции, целей и средств са-моосуществления в конкретных исторических обстоятельствах; основной механизм обретения и проявления нацией свободы, через обоснование своей самобытности.
Концептуальная схема самоопределения — движение в четырех смысловых пространствах: ситуативном, социальном, культурном и аксиологическом. Поиск оснований для решений в проблемной ситуации в зависимости от типа самоопределения может разворачиваться: как ситуативное поведение, направляемое обстоятельствами (ситуативное пространство); как социальное действие, детерминированное локальной целью (социальное пространство); как рефлексия собственной деятельности и придание ей статуса «дела», вписываемого в некоторую культурную традицию (культурное пространство); как рефлексия бытия и движение в вечных ценностях и вопросах (аксиологическое пространство).
Основным механизмом складывания нации является интеграция субстанциональных, коммуникационных и коммуникативных источников национального единства. К субстанциональным источникам мы относим общую территорию, общую продолжительную историю, воспринимаемую как судьбу народа, а также этнос с его этосом, или же этносы с их это-сами. К коммуникационным — экономические (хозяйственные) связи, дорожные, телефонные и телеграфные сети, важное значение здесь также имеет наличие регулярной армии с всеобщей воинской обязанностью. К коммуникативным — язык, с его символической составляющей, а также мифологизированные исторические предания, и общее миропонимание.
Важно отметить, что субстанциональные источники формирования нации существуют в развитом обществе и до того как начинается процесс складывания нации, что косвенно указывает на существование некого дополнительного фактора, который не является сам по себе причиной, но выполняет роль катализатора. Так, например, Н.А. Бердяев в работе «Судьба России» отмечает: «Природа национальности неопределима ни по каким рационально условным признакам. Ни раса, ни территория, ни язык, ни религия не являются признаками, определяющими национальность, хотя все они играют ту или иную роль в ее определении. Национальность — ...формируется в результате сложного смешения рас и племен, многих перераспределений земель, с которыми она связывает свою судьбу в ходе духовно-культурного
