CC BY
154
Вестник Воронежского института МВД России №2 / 2015
Н.В. Макарейко,
кандидат юридических наук, доцент, Нижегородская академия МВД России
НАСИЛИЕ КАК СРЕДСТВО ПРОТИВОПРАВНОГО ОГРАНИЧЕНИЯ СВОБОДЫ
VIOLENCE AS A MEANS OF UNLAWFUL RESTRICTIONS OF FREEDOM
В статье рассмотрены вопросы роли насилия в ограничении свободы в современном обществе. Предложены критерии, отграничивающие государственное принуждение от насилия.
The author considers violence role questions in restrictions of freedom in modern society. The criteria delimiting the state coercion from violence are offered.
Одной из ключевых характеристик права выступает свобода. По мнению В.К. Бабаева, право -это «система нормативных установок, опирающихся на идеи человеческой справедливости и свободы (курсив наш - Н. М.), выраженная большей частью в законодательстве и регулирующая общественные отношения»[33. - С. 195]. Свобода и справедливость выступают извечными идеалами, к которым стремилось человечество. В философии свобода определяется как возможность поступать как хочется. «Свобода - это свобода воли, воля по свой сущности всегда свободная воля»[17. - С. 406]. Частью 2 ст. 17 Конституции РФ определено, что основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения. Свобода выступает неотъемлемым свойством человека, только при ее наличии возможно нормальное существование личности, раскрытие всех ее творческих возможностей.
Свобода двуедина и включает внутреннее и внешнее проявление. В этой связи И.К. Гришанин, рассматривая существующие в философии подходы к пониманию свободы, отмечает, что свобода разделяется на внутреннюю свободу (свободу воли) и внешнюю свободу (свободу действия) [8. - С. 127].
Очевидно, что, будучи членом общества, человек вовлечен в сложную систему обществен-
ных отношений. Он является носителем прав и свобод, принимает на себя обязанности. В силу этого свобода человека должна быть ограничена. Ограничения по наиболее важным направлениям деятельности человека осуществляются посредством права, так как последнее регулирует наиболее важные общественные отношения.
По мнению М.Б. Разгильдиевой, свобода воли в рамках правового пространства жизнедеятельности человека определяется следующими характеристиками:
- право защищает свободу при формировании воли в выборе правомерных действий субъекта от воздействия чужой индивидуальной воли, действующей неправомерно;
- при формировании воли к правомерному поведению свобода субъекта является ограниченной только законом, точнее установленными им правами и обязанностями;
- свобода воли проявляется также и в том, что субъект волен выбрать не только правомерный, но и неправомерный вариант действия. Последнее по общему правилу рассматривается как превышение допустимой в обществе свободы и вызывает к действию иной правовой механизм -принуждение к соблюдению установленных правил [30. - С. 98].
51
Юридические науки
Государственное принуждение является обязательным средством правового реагирования на правонарушения, а также иные факты отклоняющего поведения индивидов, которые могут привести к негативным последствиям для общества, государства или отдельно взятого коллективного или индивидуального субъекта. В распоряжении государства имеется значительный государственно -принудительный инструментарий, который может быть задействован при решении самого широкого круга задач. Возможность оперативного получения результатов, умноженная на отсутствие должного социального контроля, может провоцировать на необоснованное применение государственного принуждения и, как результат, трансформировать государственное принуждение в насилие.
В связи с этим вопросы соотношения государственного принуждения и насилия имеют важное значение. Значимость этой проблематики возрастает в условиях глобализации, когда экспансия насильственного воздействия практически беспрепятственно преодолевает границы государств, причиняются существенные правоограничения, а выработка механизмов контроля и самоограничения насилия-принуждения представляет все большую сложность.
Современное общество заинтересовано в поиске и применении механизмов, предохраняющих трансформацию государственного принуждения в насилие. Эта посылка в полной мере касается и нашего государства. Не утратило своей актуальности высказывание В.С. Соловьева: «Если Россия не откажется от права силы и не поверит в силу права, если она не возжелает искренне и крепко духовной свободы и истины, она никогда не сможет иметь прочного успеха ни в каких делах, ни внешних, ни внутренних» [32. - С. 4].
В отечественной правовой доктрине обращается внимание на взаимосвязь между государственным принуждением и насилием. Вместе с тем ряд значимых методических вопросов не получили должного осмысления. Следует разделить позицию Ж.И. Овсепян, высказанную в связи с этим: «В философской, социологической и политической науках прошлых и современных столетий принуждение анализируется в научно -исследовательском процессе преимущественно в аспекте идентификации с насилием, крайней политической формой которого является террор. Причем подчас одно и то же социальное явление одни авторы называют принуждением, другие -насилием. Между тем имеет более весомые основания другой подход к восприятию указанных понятий, согласно которому их необходимо дифференцировать, поскольку принуждение и
насилие как социальные явления не идентичны» [23. - С. 185].
Насилие в обществе является широко распространенным явлением, и не замечать его невозможно. В этой связи в работах М. Бакунина, К. Лоренца, Н. Макиавелли, Ж.-Ж. Руссо и других исследователей насилие рассматривается как важное социальное явление. Его истоки и обусловленность заключаются в потребности обеспечения совместного проживания больших групп людей [3, 21, 22, 31].
Этот подход получил поддержку у современных авторов (С.А. Вовченко, Г.Н. Киреева, Н.И. Китаева и др.) [6, 14, 15]. Они рассматривают насилие как реальный социальный акт и считают, что необходимо выработать общесоциальные и государственно-правовые механизмы ограничения насилия, установления соответствующего контроля.
Сторонники другой теоретической позиции определяют источники социального насилия из человеческой природы. Эта теория нашла отражение в работах Т. Гоббса, Б. Мандевиля, Г. Маркуза, Х. Ортега-и-Гасета, Ж. Сартра,
З. Фрейда, Э. Фромма, С. Цвейга, К. Ясперса. Истоки социального насилия они видели в склонности отдельного индивидуума, не поддающиеся исправлению, умышленно причинять боль ближнему и создавать для этого общественные объединения. Следует иметь в виду, что различия у авторов этой позиции обнаруживались только в отдельных вопросах, например, в побудительных причинах насилия [12. - С. 9].
Своеобразную промежуточную позицию занимают О.Р. Аверина, Т.В. Белова, А.А. Горелов, А.А. Грицанов, В.И. Овчаренко, Г.И. Пейсахов, К.Д. Почепцов [1, 4, 7, 9, 25, 28]. Они, будучи сторонниками теории социального отчуждения, признают социальную природу насилия, но при этом возлагают ответственность за его применение или преодоление на каждого отдельно взятого индивидуума.
В настоящее время проблема насилия заняла прочное место в общественном сознании. Это связано с расширением объема его применения, увеличением причиняемых при этом лишений, стремлением установить контроль за его реализацией. В связи с этим В. Кувакин отмечает: «Насилие - возможно, одно из самых заметных, основных и глубоких по своим результатам проявлений антигуманности, злого начала в человеке. Форм проявления насилия невероятное множество: убийство, война, терроризм и бандитизм, заложничество, эксплуатация, различные виды дискриминации. ... Общая черта любого насилия - лишение человека жизни, незаконное лишение
52
Вестник Воронежского института МВД России №2 / 2015
или нанесение ущерба правам и свободам человека или его собственности» [18. - С. 172].
В начале статьи мы отметили, что в настоящее время нельзя обойтись без применения принудительного воздействия. Возникает вопрос, как определить ту грань, которая отделяет насилие от государственного принуждения. Так, М. Вебер усматривал отличие между государственным принуждением и насилием в субъекте установления и последующего применения принудительных мер, которым является государство: «Это такая организация внутри общества, которая владеет монополией на законное насилие. ... Из различных мер поддержания порядка крайняя мера - сила - может применяться только одной специально созданной, четко обозначенной, строго централизованной дисциплинированной организацией внутри общества. Эта организация или совокупность организаций и есть государство» [5. - С. 121].
Р. Иеринг считал, что не только источник установления и применения является критерием, отличающим принуждение от насилия, но и справедливость его применения: «.Еще с древних времен правосудие изображается с весами в одной руке и мечом в другой. Весами оно мерит право, мечом его охраняет. Меч без весов показывал бы только голое насилие, весы без права -полное бессилие права» [13. - С. 13]. Автор считал принуждение обязательным признаком права, средством, обеспечивающим его функционирование. Вместе с тем принуждение должно быть ограничено правом. Это будет препятствовать его трансформации в насилие.
Позицию Р. Иеринга разделяет значительное число исследователей. Так, А.А. Паршина отмечает: «Насилие всегда негативно, а принуждение может быть окрашено в тона распределяющей справедливости и быть признаком права» [24. -С. 24]. Поэтому отрицание наличия в праве свойства принуждения не отвечает действительности и существенно его обедняет. Очевидно, что принуждение, исходящее от государства, основанное на правовом законе трансформируется в принципиально новое явление - правовое принуждение. Антиподом государственного принуждения может быть принуждение, исходящее от государства, но основанное на неправовом законе, которое превращается в государственное насилие.
Применение всякой силы должно быть поставлено под контроль государства. Очевидно, что в современных условиях невозможно исключить произвольного применения мер государственного принуждения, но необходимо выработать систему по его минимизации. Применение силы в обществе не может быть исключено. При-
знавая связь между государственным принуждением и насилием, следует рассматривать их как различные явления. А.С. Пучнин отмечает: «Не каждое использование силы есть насилие, это доказывает не только герменевтическое толкование терминов, то есть изучение их языкового смысла, но и отражение в правосознании. Если насилие отвергается правосознанием и никак не соотносится с естественным правом, то заставле-ние отражается в правосознании позитивно, как объективная необходимость» [29. - С. 69].
Для насилия в ряде случаев характерна хаотичность, произвольность, спонтанность определения цели и, что самое важное, необоснованная интенсивность. Для государственного принуждения цель и средства ее достижения определены действующими нормативными правовыми актами и правоприменитель ограничен в своей возможности выбора.
Рассмотрение существующих доктринальных подходов позволяет провести их систематизацию. Определенное распространение получило отождествление насилия и государственного принуждения. А.А. Пионтковский относил к насильственному воздействию всякое принуждение к действиям, противоречащим желаниям личности [26. - С. 88]. Аналогичную точку зрения разделяет С.Н. Кожевников, который рассматривает принуждение как воздействие, выражающееся в непосредственном насилии или угрозе его применения [16. - С. 120]. Принуждение - это «насилие, вынуждение поступать иначе - не по своей воле, навязывание своей воли чужой воле, принудительное воздействие на человека, на его поведение, психологию» [11. - С. 8-9].
Вместе с тем, в правовой доктрине наиболее широкое распространение получил подход, когда проводится различие между принуждением и насилием. Так, М.И. Байтин рассматривал насилие как одну из форм проявления принуждения и сводил насилие к физическому принуждению в форме воздействия на личную или материальную сторону лица (лишение свободы, конфискация имущества, взыскание причиненного убытка и т.д.) [2. - С. 85-88]. Закономерным для сторонников данного подхода является рассмотрение насилия в качестве крайней формы принуждения, в том числе государственного [27. - С. 28].
Рассматривая соотношение принуждения и насилия, П.В. Демидов пишет: «.Принуждение - это такое воздействие на волю лица, которое имеет целью привести поведение лица в соответствие с действующими в обществе нормами и правилами, применяемое в установленном данными нормами и правилами порядке; под насилием же следует понимать действия, направлен-
53
Юридические науки
ные на то, чтобы заставить лицо предпринять какие-либо действия (бездействие), совершение которых не является для него обязательным, а в некоторых случаях - действия (бездействие), от совершения которых лицо обязано воздержаться, иными словами, принуждение, не имеющее под собой основания в виде предусматривающих возможность его применения социальных норм, и есть насилие» [10. - С. 47]. В данном случае основным критерием, который может быть использован при разведении принуждения и насилия, выступает нормативная правовая база. При этом она не ограничивается исключительно правовыми нормами, а включает все действующие социальные нормы. Думается, что с таким подходом нельзя в полной мере согласиться, так как можно оправдать акты насилия, в основу которых положены, например, нормы деструктивных религиозных объединений (религиозных сект). Это влечет за собой оправдание насилия, которое имеет под собой какую бы то ни было нормативную базу. Очевидно, что нельзя исключать из нормативного основания нормы морали и другие социальные регуляторы. Комплексное и взаимосогласованное регулирование государственного принуждения является условием его легитимности.
Следует признать недопустимым рассмотрение насилия в качестве одной из форм принуждения. Г.М. Лановая считает, что по своему объему категория «насилие» шире, чем категория «принуждение», а никак не наоборот. Она, полемизируя со сторонниками подхода рассмотрения насилия как формы принуждения, считает, что «необходимо рассматривать соотношение принуждения и насилия как соотношение части и целого» [20. - С. 28]. Использование данного подхода, по ее мнению, позволит преодолеть распространенное представление о насилии как исключительно негативном явлении.
Доктринальному единству взглядов на соотношение насилия и принуждения не способствует законодательное использование терминологии «принуждение», «насилие». Так, законодатель использует термин «насилие» и производные от него в тексте УК РФ более ста раз для характеристики противоправного воздействия на потерпевшего, в качестве конструктивного или квалифицирующего признака состава преступления, обстоятельства, смягчающего или отягчающего наказание. В свою очередь, термин «принуждение» в УК РФ используется менее тридцати раз.
Уголовно-правовое значение категории «принуждение», по мнению С.И. Курганова определяется двумя значениями: «Во-первых, принуждение (его характер и интенсивность) может выступать в качестве обстоятельства, исключающего
уголовную ответственность или смягчающего наказание. Во-вторых, принуждение может выступать в качестве способа совершения деяния, т.е. признака объективной стороны состава преступления» [19. - С. 59]. Следует согласиться, что преступное насилие может играть двоякую роль. «В одних случаях оно выступает в качестве достижения преступной цели, т.е. является способом принуждения. В других случаях оно выступает не средством, а целью преступных действий. Такое насилие может быть вообще не связано с принуждением, т.е. требованием совершения (несовершения) каких-либо действий потерпевшим» [19. - С. 60]. Действующим законодательством установлено, что насилие может быть конструктивным элементом объективной стороны, в особенности преступлений против личности (ст.ст. 105, 119, п. «в», ч. 2 ст. 131 УК РФ).
В законодательстве об административных правонарушениях термин «насилие» используется только два раза (ст. 5.40 КоАП РФ), в то время как «принуждение» задействовано семь раз. Эту ситуацию можно объяснить тем, что административные правонарушения отличаются меньшей степенью общественной опасности.
Рассмотрение существующих доктринальных подходов свидетельствует о взаимосвязи между насилием и принуждением, но в то же время не отвечает на вопрос о сущности такого соотношения. К сожалению, в таких условиях законодатель не всегда последовательно использует соответствующую терминологию.
Существующие доктринальные наработки, действующее законодательство и правоприменительная практика дают возможность выявить те черты, которые свойственны как насилию, так и государственному принуждению. Во-первых, принуждение и насилие предопределены конфликтами, которые возникают в обществе на различных уровнях социальных связей. Наличие разнообразных интересов, в том числе и диаметрально противоположных, не позволяет разрешить их без задействования принуждения-насилия. Во-вторых, они применяются посредством соответствующих мер. В-третьих, насилие и государственное принуждение выступают актами внешнего воздействия на сознание, волю или поведение соответствующих индивидов. В ряде случаев такое воздействие проецируется на несколько сфер бытия субъекта, это свидетельствует о комплексном воздействии, что позволяет более эффективно достичь запрограммированного результата. В-четвертых, результатом как насильственного, так и принудительного воздействия выступают определенные лишения, ограничение прав, возложение дополнительных обязанностей.
54
Вестник Воронежского института МВД России №2 / 2015
Рассмотрение схожих черт государственного принуждения и насилия не позволяет в полной мере дать характеристику взаимосвязи между ними, но свидетельствует в пользу их единой социальной природы. В связи с этим важное значение имеет установление отличий между названными явлениями. По мнению И.К. Гришанина отличия между принуждением и насилием проявляются в следующем: а) правовое принуждение направлено против злой воли (воли, не соответствующей праву), насилие - против всякой свободной воли; б) основанием применения правового принуждения является нарушение права, а для применения насилия не нужно никакого основания, кроме самой готовности и желания его совершить; в) принуждение, следовательно, всегда является ответной реакцией на дисфункциональные проявления, насилие же действует произвольно и безосновательно, не нуждаясь в наступлении каких-то событий; г) правовое принуждение ставит цель воспитать автономность воли человека, в то время как насилие - сломать волю другого, лишить ее всякой автономности и подчинить своей воле [8. - С. 127].
Резюмируя существующие доктринальные подходы и юридическую практику, можно отметить, что отличие государственного принуждения и насилия состоит в следующем.
Во-первых, государственное принуждение детально регламентировано правом. Насилие основывается на других социальных регуляторах.
Во-вторых, различия заключаются в степени нормативного регулирования. Нормативное правовое регулирование осуществляется комплексно и охватывает в своем единстве как материальные, так и процессуальные аспекты. В действующем законодательстве закрепляются основания, порядок применения и правовые последствия применения мер государственного принуждения. По наиболее важным вопросам реализации мер государственного принуждения принимаются акты официального толкования, что позволяет стабилизировать правоприменительную практику. Насилие же не имеет детального социального регулирования. В связи с этим оно менее прогнозируемо.
В-третьих, их отличает субъект реализации. Государственному принуждению присущ исключительно специальный субъект, которому делегированы правомочия по применению конкретных мер принуждения (государство, органы государственной власти, местного самоуправления, их должностные лица, в отдельных случаях право на применение мер принуждения может быть делегировано гражданам и их объединениям). Субъект насилия изначально не определен, что связано со спецификой его нормативного регулирования.
В-четвертых, для государственного принуждения характерна изначальная цель применения, что изложено в действующем законодательстве. Акт насилия может быть бесцельным, так как может возникать спонтанно или противоречить интересам общества и государства.
В-пятых, государственное принуждение реализуется в установленном процессуальном порядке. Степень процессуальной детализации мер государственного принуждения предопределена тяжестью правовых лишений, которые наступают в результате применения мер государственного принуждения. Насилие лишено детального процессуального порядка реализации, хотя оно может быть предусмотрено обычаями, корпоративными, религиозными нормами и другими социальными регуляторами, но может пойти по неуправляемому сценарию, что влечет за собой расширение его объема, то есть эскалацию.
В-шестых, насилие в большинстве случаев воспринимается обществом негативно и отождествляется со злом. Применение мер государственного принуждения в своем большинстве является социально необходимым и социально оправданным. Акты применения мер государственного принуждения получают общественную поддержку. Вместе с тем некоторые субъекты могут быть не удовлетворены применением мер государственного принуждения. Это касается прежде всего принуждаемых и их близких, что вполне закономерно и обусловлено субъективным характером справедливости.
В-седьмых, применение мер государственного принуждения в большинстве случаев является прогнозируемым, что выступает мощным превентивным средством. Акты насилия, как правило, возникают спонтанно в силу ряда изначально не прогнозируемых обстоятельств. В связи с этим предупреждение насилия представляет определенную сложность.
Подводя итог, следует отметить, что насилие является обязательным общественным явлением, однако усилия государства и общества должны быть направлены на минимизацию его применения. Поскольку государство имеет в своем распоряжении существенный принудительный потенциал, его нормативно-правовое регулирование и применение должно быть предметом самого пристального мониторинга при широком участии общественности. При этом следует принимать меры по предупреждению трансформации государственного принуждения в насилие.
ЛИТЕРАТУРА
1. Аверина О.Р. Отчуждение в политической сфере общественной жизни: социально-фило-
55
Юридические науки
софский аспект: автореф. дис. ... канд. фил. наук.
- М., 1992.
2. Байтин М.И. Государство и политическая власть (теоретическое исследование): дис. ... д-ра. юрид. наук. - Саратов, 1972. - С. 85 - 88.
3. Бакунин М.А. Философия. Социология. Политика. - М.: Правда, 1989.
4. Белова Т.В. Социально-философский смысл проблемы отчуждения. - М., 1991.
5. Вебер М. Избранное. Образ общества. -М., 1994. - С. 121.
6. Вовченко С.А. Социальные основы и исторические тенденции релевантности политического насилия: дис. . канд. филос. наук. - Севастополь, 1997.
7. Горелов А.А. Расщепленный человек в расщепленном мире. - М., 1991.
8. Гришанин И.К. Философско-правовая концепция права и правового принуждения: дис. ... канд. филос. наук. - Н. Новгород, 2006. - С. 127.
9. Грицанов А.А., Овчаренко В.И. Человек и отчуждение. - Минск, 1991.
10. Демидов П.В. Частное принуждение как категория теории права: научные и практические проблемы: дисс. .канд. юрид. наук. - Н. Новгород, 2005. - С. 47.
11. Еникеев З.Д. Меры процессуального принуждения в системе средств обеспечения обвинения и защиты: учебное пособие. - Уфа: Башкирский госуниверситет, 1978. - С. 8 - 9.
12. Ибрагимов Р.Н.. Проблема социального насилия как фактор исторического процесса: дис. ... канд. филос. наук. - Абакан, 2003. - С. 9.
13. Иеринг Р. Борьба за право. - СПб., 1895.
- С. 13.
14. Киреев Г.Н. Сущность насилия. - М.: Прометей, 1990.
15. Китаев Н.И. Социальное насилие в современном классовом противоборстве. - Минск, 1980.
16. Кожевников С.Н. О принуждении в правоохранительной деятельности Советского государства: сб. уч. тр. Свердловского юридического института. Вып. 22: Проблемы применения советского права. - Свердловск, 1973. - С. 120.
17. Краткая философская энциклопедия. -М.: Прогресс-Энциклопедия, 1994. - С. 406.
18. Кувакин В. Твой рай и ад: человечность и бесчеловечность человека. - М.; СПб., 1998. - С. 172.
19. Курганов С.И. Категория «принуждение» в уголовном праве // Российское правосудие. -2007. - № 6 (14). - С. 59.
20. Лановая Г.М. Принуждение в системе право применения: дис. . канд. юрид. наук. -М., 2006. - С. 28.
21. Лоренц К. Агрессия: так называемое Зло. Восемь смертных грехов человечества // Вопросы философии. - 1992. - № 3. - С. 5-54.
22. Макиавелли Н. Государь. Рассуждение о первой декаде Тита Ливия. - СПб.: Азбука, 2000.
23. Овсепян Ж.И. Юридическая ответственность и государственное принуждение (Общетеоретическое и конституционно-правовое исследование). - Ростов-на-Дону, 2005. - С. 185.
24. Паршина А.А. Институционально-правовые формы государственного принуждения и насилия: дисс. ... канд. юрид. наук. - Ростов н/Д., 2002. - С. 24.
25. Пейсахов Д.И. Преодоление отчуждения: мировоззренческие аспекты: автореф. дис. . канд. фил. наук. - Екатеринбург, 1999.
26. Пионтковский А.А. Преступления против личности. - М., 1938. - С. 88.
27. Попкова Е.С. Юридическая ответственность и ее соотношение с иными формами государственного принуждения: дис. . канд. юрид. наук. - М., 2001. - С. 28.
28. Почепцов Г. Тоталитарный человек. Очерки тоталитарного символизма и мифологии.
- Киев, 1994.
29. Пучнин, А.С. Принуждение и право: дис. ... канд. юрид. наук. - Тамбов, 1999. - С.69.
30. Разгильдиева М.Б. Правовое убеждение и принуждение: теоретические основы (на примере финансового законодательства): монография / под ред. Н.И. Химичевой. - М.: Юринформ, 2012. - С. 98.
31. Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре.
- М., 1906.
32. Соловьев В.С. Оправдание добра. Нравственная философия. - М., 2000. - С. 4.
33. Теория государства и права: учебник / под ред. В.К. Бабаева. - М.: Юристъ, 2003. - С. 195.
REFERENCES
1. Averina O.R. Otchuzhdenie v politicheskoy sfere obschestvennoy zhizni: sotsialno-filosofskiy aspekt: avtoref. dis. ... kand. fil. nauk. - M., 1992.
2. Baytin M.I. Gosudarstvo i politicheskaya vlast (teoreticheskoe issledovanie): dis. ... d-ra. yurid. nauk. - Saratov, 1972. - S. 85 - 88.
3. Bakunin M.A. Filosofiya. Sotsiologiya. Poli-tika. - M.: Pravda, 1989.
4. Belova T.V. Sotsialno-filosofskiy smyisl problemyi otchuzhdeniya. - M., 1991.
5. Veber M. Izbrannoe. Obraz obschestva. - M., 1994. - S. 121.
6. Vovchenko S.A. Sotsialnyie osnovyi i is-toricheskie tendentsii relevantnosti politicheskogo na-siliya: dis. ... kand. filos. nauk. - Sevastopol, 1997.
7. Gorelov A.A. Rasscheplennyiy chelovek v rasscheplennom mire. - M., 1991.
56
Вестник Воронежского института МВД России №2 / 2015
8. Grishanin I.K. Filosofsko-pravovaya kon-tseptsiya prava i pravovogo prinuzhdeniya: dis. ... kand. filos. nauk. - N. Novgorod, 2006. - S. 127.
9. Gritsanov A.A., Ovcharenko V.I. Chelovek i otchuzhdenie. - Minsk, 1991.
10. Demidov P.V. Chastnoe prinuzhdenie kak kategoriya teorii prava: nauchnyie i prakticheskie problemyi: diss. ...kand. yurid. nauk. - N. Novgorod, 2005. - S. 47.
11. Enikeev Z.D. Meryi protsessualnogo prinuzhdeniya v sisteme sredstv obespecheniya obvineni-ya i zaschityi: uchebnoe posobie. - Ufa: Bashkirskiy gosuniversitet, 1978. - S. 8 - 9.
12. Ibragimov R.N.. Problema sotsialnogo na-siliya kak faktor istoricheskogo protsessa: dis. ... kand. filos. nauk. - Abakan, 2003. - S. 9.
13. Iering R. Borba za pravo. - SPb., 1895. - S. 13.
14. Kireev G.N. Suschnost nasiliya. - M.: Prometey, 1990.
15. Kitaev N.I. Sotsialnoe nasilie v sovremen-nom klassovom protivoborstve. - Minsk, 1980.
16. Kozhevnikov S.N. O prinuzhdenii v pravoohranitelnoy deyatelnosti Sovetskogo gosudar-stva: sb. uch. tr. Sverdlovskogo yuridicheskogo in-stituta. Vyip. 22: Problemyi primeneniya sovetskogo prava. - Sverdlovsk, 1973. - S. 120.
17. Kratkaya filosofskaya entsiklopediya. - M.: Progress-Entsiklopediya, 1994. - S. 406.
18. Kuvakin V. Tvoy ray i ad: chelovechnost i bes-chelovechnost cheloveka. - M.; SPb., 1998. - S. 172.
19. Kurganov S.I. Kategoriya «prinuzhdenie» v ugolovnom prave // Rossiyskoe pravosudie. - 2007. - # 6 (14). - S. 59.
20. Lanovaya G.M. Prinuzhdenie v sisteme pravo primeneniya: dis. ... kand. yurid. nauk. - M., 2006. - S. 28.
21. Lorents K. Agressiya: tak nazyivaemoe Zlo. Vosem smertnyih grehov chelovechestva // Voprosyi filosofii. - 1992. - # 3. - S. 5 - 54.
22. Makiavelli N. Gosudar. Rassuzhdenie o per-voy dekade Tita Liviya. - SPb.: Azbuka, 2000.
23. Ovsepyan Zh.I. Yuridicheskaya otvetstven-nost i gosudarstvennoe prinuzhdenie (Obscheteoret-icheskoe i konstitutsionno-pravovoe issledovanie). -Rostov-na-Donu, 2005. - S. 185.
24. Parshina A.A. Institutsionalno-pravovyie formyi gosudarstvennogo prinuzhdeniya i nasiliya: diss. ... kand. yurid. nauk. - Rostov n/D., 2002. - S. 24.
25. Peysahov D.I. Preodolenie otchuzhdeniya: mirovozzrencheskie aspektyi: avtoref. dis. ... kand. fil. nauk. - Ekaterinburg, 1999.
26. Piontkovskiy A.A. Prestupleniya protiv lich-nosti. - M., 1938. - S. 88.
27. Popkova E.S. Yuridicheskaya otvetstvennost i ee sootnoshenie s inyimi formami gosudarstven-nogo prinuzhdeniya: dis. . kand. yurid. nauk. - M., 2001. - S. 28.
28. Pocheptsov G. Totalitarnyiy chelovek. Ocherki totalitarnogo simvolizma i mifologii. - Kiev, 1994.
29. Puchnin, A.S. Prinuzhdenie i pravo: dis. ... kand. yurid. nauk. - Tambov, 1999. - S.69.
30. Razgildieva M.B. Pravovoe ubezhdenie i prinuzhdenie: teoreticheskie osnovyi (na primere fi-nansovogo zakonodatelstva): monografiya / pod red. N.I. Himichevoy. - M.: Yurinform, 2012. - S. 98.
31. Russo Zh.-Zh. Ob obschestvennom dogo-vore. - M., 1906.
32. Solovev V.S. Opravdanie dobra. Nravstven-naya filosofiya. - M., 2000. - S. 4.
33. Teoriya gosudarstva i prava: uchebnik / pod red. V.K. Babaeva. - M.: Yurist', 2003. - S. 195.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ
Макарейко Николай Владимирович. Кандидат юридических наук, доцент, докторант адъюнктуры (докторантуры).
Нижегородская академия МВД России.
E-mail: [email protected]
Россия, 603950, г. Нижний Новгород, Анкудиновское шоссе, 3. Тел. 8-903-600-16-81, 8-908-167-94-97.
Makareyko Nikolay Vladimirovich. Candidate of Sciences (Law), Associate professor, doctoral candidate of the chair of Theory and History of State and Law.
Nizhny Novgorod academy of the Ministry of the Interior of Russia.
E-mail: [email protected]
Work address: Russia, 603950, Nizhny Novgorod, Ankudinovskoye shosse, 3. Tel. 8-903-600-16-81. Ключевые слова: свобода; насилие; государственное принуждение.
Key words: freedom; violence; state coercion.
УДК 340.12
57
