CC BY
786
256
Право
Вестник Нижегородского университета им. H.H. Лобачевского, 2015, № 5-6, с. 256-264
УДК 342.9
АДМИНИСТРАТИВНОЕ ПРИНУЖДЕНИЕ: ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ НОРМАТИВНОГО ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ
© 2015 г. Н.В. Макарейко
Нижегородская академия Министерства внутренних дел Российской Федерации, Н. Новгород
Поступила в редакцию 10.10.2015
Проанализированы доктринальные проблемы административного принуждения. Сформулировано авторское определение понятия «административное принуждение». Предложены рекомендации по совершенствованию нормативного правового регулирования административного принуждения.
Ключевые слова: метод государственного управления, административное принуждение, административная ответственность.
Реформирование российского общества и государства ставит на повестку дня новые задачи, требует незамедлительного реагирования на существующие и потенциальные вызовы. В этой связи всемерно актуализуется проблема выработки и применения методов государственного управления. С одной стороны, они должны быть консервативными, прогнозируемыми, направленными на стабилизацию управленческих отношений, а с другой - учитывать динамику общественных отношений, реагировать на существующие изменения, обеспечивать эффективное воздействие на происходящие управленческие процессы.
Следует согласиться, что термин «метод» позволяет «получить необходимое представление о том, как функционирует механизм исполнительной власти, как практически осуществляются функции, с помощью каких средств» [1, с. 193]. Американским автором Дж. Гэлбрейтом было акцентировано внимание на том, что важным в понимании метода управления является его восприятие не как фактической деятельности, а как возможные ее способы. Понятие «метод управления» должно обязательно включать момент альтернативности, предлагая возможность выбора способа действий [2, с. 10]. В этой связи метод государственного управления выступает в качестве одного из важнейших индикаторов функционирования государственной власти, ее легитимации.
Признание значимости методов, их роли в функционировании институтов государственной власти вообще и исполнительной власти в частности предопределило то внимание, которое уделено мерам снижения административных барьеров и повышения доступности государственных и муниципальных услуг в рамках проводимой административной реформы [3].
Очевидно, что осуществление административной реформы требует соответствующего обеспечения на инструментальном уровне.
Значительный спектр задач, решаемых в сфере государственного принуждения, предопределяет наличие широкой линейки методов государственного управления. Традиционно основное внимание исследователей акцентируется на универсальных методах государственного управления, к числу которых относится убеждение, поощрение, принуждение. Такое положение объясняется интенсивностью их применения и в этой связи запросами практики по выработке соответствующих рекомендаций по их применению. Вместе с тем в настоящее время происходит реформирование государственно-управленческого инструментария, который обновляется, дополняется новыми средствами, а также модифицируются ранее приме-нявшеся методы, осуществляется их наполнение новым содержанием.
Д. В. Осинцевым отмечена определенная тенденция в изменении методов государственного управления, которая, по мнению данного автора, выражается в появлении новых средств воздействия на социальные, экономические, культурные и политические процессы: «Речь идет, во-первых, о безальтернативных методах государственного регулирования в формах прямого контроля над рынками, государственными инвестициями и необоснованно большом объеме государственной собственности; о закупках товаров для государственных нужд, активном влиянии на политику ценообразования; во-вторых, о замене творческих методик, экспериментальной практики, оценочных регуляторов административными стандартами в сфере экономики, образования, технологий и т.д., централизованной регламентации «свободных»
банковских операций, внерыночном определении точек экономического роста» [4, с. 5].
Среди широкого спектра методов государственного управления значительную роль играет административное принуждение. Такое положение обусловлено потенциалом данных средств, их способностью решать разнообразные задачи в минимальные сроки, относительной простотой применения. В этой связи у правоприменителя возникает соблазн расширения практики применения мер административного принуждения для решения стоящих перед ним задач, что приводит к необоснованному ограничению прав и свобод граждан и других субъектов, в отношении которых осуществляется принудительное воздействие. В этой связи представляет как доктринальный, так и прикладной интерес разрешение ряда задач, связанных с административным принуждением: уточнение признаков и выработка определения понятия «административное принуждение»; определение оснований применения мер административного принуждения; конкретизация целей применения мер административного принуждения; создание классификационной модели административного принуждения; выявление проблем применения административного принуждения, отдельных его мер; разработка рекомендаций по нормативному правовому закреплению и применению административного принуждения.
В начале статьи нами было акцентировано внимание на том, что интерес к административному принуждению предопределен его ролью в механизме государственного управления как одного из доминирующих методов государственного управления. Другими словами, административное принуждение, его формы и отдельные меры необходимо рассматривать через призму прикладного инструментария отправления государственного управления. Казалось бы, очевидным является отнесение административного принуждения к средствам осуществления государственного управления, но в литературе встречаются отличные подходы, когда ставится под сомнение причисление административного принуждения к числу методов государственного управления. Так, белорусским исследователем А.Н. Крамником предпринята попытка опровержения аксиомы о причислении административного принуждения к методам государственного принуждения. Не отрицая факта связи государственного управления, государственной власти с возможностью принуждения, он приходит к парадоксальному выводу, что административное принуждение не выступает в качестве содержательного элемента, отдельной функции государственного управления. Данный
автор полагает, что такое принуждение применяется вне государственного управления и представляет собой обеспечительное средство, в том числе и в области управленческих отношений. Это позволило ему сделать следующий вывод: «Стало быть, осуществление административного принуждения органами государственного управления (должностными лицами) совершенно не означает, что происходит реализация государственного управления» [5, с. 7].
Мы глубоко убеждены, что исключение административного принуждения из числа методов государственного принуждения не отвечает существующей действительности, заключает в себе значительную методическую опасность, приводит к искажению в восприятии методов государственного управления, негативно сказывается на практике их применения. Другое дело, что административное принуждение как метод государственного принуждения имеет собственную специфику, которая должна быть учтена в процессе нормативного правового закрепления и, особенно, в процессе его практического применения.
Одной из проблем административного принуждения выступает отсутствие единства в восприятии данного явления. Это предопределено низким уровнем систематизации законодательства, закрепляющего соответствующие меры административного принуждения. Следует отметить, что это имеет значение не только с позиции доктринального восприятия, но также имеет существенное прикладное значение.
Давая содержательную характеристику административного принуждения, следует рассматривать его в органической связи с государственным принуждением, определяя его как отраслевой вид принуждения, основанный на нормах административного права и применяемый в основном в сфере государственного управления. В этой связи следует признать, что административное принуждение является одним из институтов административного права. При этом следует различать меры административно-правового принуждения и иные принудительные меры, установленные нормами административного права. В этой связи Д.Н. Бахрах отмечает, что административное законодательство закрепляет административные, дисциплинарные, общественно-правовые санкции. Им (административным законодательством) установлена дисциплинарная и материальная ответственность военнослужащих, определены властные полномочия общественных инспекторов, народных дружинников, общественных судов. Административное принуждение полностью регулируется нормами административного
права, и, кроме того, им (т.е. административным правом) регулируется общественно-правовое и частично - дисциплинарное принуждение. Соответственно можно различать дисциплинарное принуждение и дисциплинарную ответственность по административному праву [6, с. 444]. Это позволяет заключить, что за рамками административного принуждения находится дисциплинарное принуждение и материальная ответственность государственных служащих.
В научной литературе при характеристике административного принуждения используются два схожих термина «административное принуждение» и «административно-правовое принуждение». По мнению А.И. Каплунова, следует проводить различие между ними, учитывая сферу применения (воздействия). Так как административное право регулирует внешневластную и внутриорганизационную деятельность, то данным автором предлагается термином «административно-правовое принуждение» определять все меры принудительного воздействия, закрепленные нормами административного права (административным законодательством), т.е. меры, применяемые как при осуществлении внешневласт-ной исполнительно-распорядительной деятельности, так и в рамках внутриорганизационной управленческой деятельности. В то время как административно-правовое принуждение, как отраслевой вид правового принуждения, включает в себя две группы принудительных мер: меры административного принуждения и меры дисциплинарного воздействия (дисциплинарная и материальная ответственность). В свою очередь, предлагается использовать понятие «административное принуждение» при характеристике вида государственного принуждения и метода государственного управления, то есть мер административного принуждения, которые применяются при осуществлении внешневласт-ной деятельности только уполномоченными на то органами государственной власти, и, главным образом, при осуществлении исполнительно-распорядительной деятельности органами исполнительной власти [7, с. 116-118].
Мы полагаем, что такой подход не вносит ясности в разрешение данного вопроса. Очевидно, что меры административного принуждения, применяемые как в сфере внешневластной, так и внутриорганизационной деятельности, регламентируются нормами права, и прежде всего нормами административного права. В этой связи нельзя противопоставлять на терминологическом уровне «административно-правовое принуждение» и «административное принуждение». Мы считаем, что данные термины следует использовать в качестве синонимов. В этой связи те
меры принуждения, которые регламентируются нормами административного права, но не являются собственно мерами административного принуждения, следует называть соответственно дисциплинарной и материальной ответственностью государственных служащих. В противном случае мы не проясним ситуацию, а внесем дополнительные сложности в восприятие и понимание административного принуждения по действующему российскому законодательству.
Дискуссионный характер носит разрешение вопроса фактического основания применения административного принуждения. Ответ на этот вопрос позволяет дать весьма важную характеристику административного принуждения, а именно: 1) какие юридические факты запускают механизм реализации административного принуждения; 2) какие меры государственно-властного воздействия относятся к административному принуждению, а какие таковыми не являются.
Традиционно в юридической литературе сложилось два подхода по данному вопросу. Сторонники первого (монического) подхода считают, что единственным основанием применения государственного принуждения, и административного в том числе, является правонарушение. В этой связи теоретиком права М.Х. Фарукшиным было отмечено: «Применение самого государственного принуждения допустимо лишь в случае противоправного поведения и в связи с таким поведением. Никакими иными соображениями использование мер принуждения обосновать нельзя» [8, с. 29-30]. Эта позиция нашла поддержку в теории административного права, о чем, в частности, свидетельствует точка зрения Д.Н. Бахраха [9, с. 19].
Мы убеждены, что ограничение взаимосвязи между административным принуждением и иными юридическими фактами, отличными от правонарушений, не отвечает действительности и существенно обедняет его потенциал. Это связано с тем, что за границами принудительного воздействия остается ряд мер административного предупреждения и пресечения.
Сторонники широкого (плюралистического) подхода считают, что в ряде случаев меры административного принуждения применяются при наличии как правонарушений, так и других юридических фактов. Так, Ю.С. Рябов при анализе специфики мер предупреждения делает вывод, что они могут быть применены и вне связи с правонарушением: «Анализ норм, содержащих указания этих явлений, дает возможность заключить, что основаниями применения административно-предупредительных мер являются обстоятельства, возникающие как
вследствие действий людей, так и вне зависимости от воли и сознания человека» [10, с. 46].
Нельзя согласиться с точкой зрения Д.Н. Бахраха, по мнению которого «одна и та же мера в одних случаях может быть принудительной, а в других - нет» [11, с. 13]. Очевидно, что принудительность или непринудительность мер административного воздействия характеризуется основаниями применения, а главное, теми последствиями (лишениями), которые при этом наступают. Именно наступление негативных лишений личного, организационного, материального характера свидетельствует о принудительном или непринудительном характере применяемых мер.
В научной литературе юридические факты, которые являются основаниями применения мер административного принуждения и при этом не относятся к правонарушениям, получили название правовых аномалий. Термин «правовая аномалия» был введен в научный оборот В. Д. Ардашкиным, по мнению которого она возникает вследствие невыполнения лицом определенной административно-правовой обязанности, неподчинения тому или иному правовому предписанию либо факта нарушения субъективных прав, вызванных нежелательным воздействием природных и технических явлений (правонарушение или событие) [12, с. 7].
Потенциал административного принуждения позволяет применять его меры при решении широкого спектра правоохранительных задач, дает возможность в минимальные сроки добиться программированных результатов. Следует признать, что жесткая привязка административного принуждения исключительно к правонарушению не отражает фактического объема реально применяемого административного принуждения, а по своей сути приводит к его отождествлению с одной из форм административного принуждения, а именно - административной ответственностью.
Реализация мер административного принуждения не только в связи с фактом совершения правонарушения, но и при его угрозе, а также при наличии соответствующих правовых аномалий характеризует существующую правовую действительность. В этой связи актуализируется проблема обеспечения законности в процессе применения мер административного принуждения, что весьма важно в свете наличия таких оснований, которыми являются правовые аномалии. В начале статьи нами было обращено внимание на то, что потенциал административного принуждения позволяет оперативно решать широкий спектр правоохранительных задач не в ущерб другим методам государствен-
ного управления. В этой связи следует последовательно проводить политику «экономии» применения мер административного принуждения, синтезировать в ходе применения различные методы государственного управления. Однако не следует впадать в другую крайность, которой является псевдогуманность, когда при наличии соответствующих оснований правоприменители отказываются от применения мер административного принуждения, безосновательно опасаясь необоснованного ограничения прав и свобод субъектов государственного управления, провоцируя тем самым наступление более тяжких последствий.
Рассматривая основания применения административного принуждения, следует отметить, что они не ограничиваются только административными правонарушениями. Так, в соответствии со статьями 18-23 ФЗ «О полиции» сотрудники полиции вправе применять физическую силу, специальные средства и огнестрельное оружие при совершении правонарушения различной степени общественной опасности, а также при угрозе их совершения. Это свидетельствует об универсальном характере административного принуждения, потенциальной возможности его применения при решении самого широкого круга правоохранительных задач.
Учитывая широкую географию применения административного принуждения, необходимо обеспечить формирование и последующее применение наиболее эффективного набора мер административного принуждения, а также других мер государственного принуждения, в том числе непринудительных средств воздействия на участников общественных отношений.
Одной из важных характеристик административного принуждения является его целевое назначение. Цель выступает идеальным нормативно закрепленным результатом, которого необходимо достигнуть посредством применения административного принуждения. Совершенно очевидно, что применение административного принуждения не выступает самоцелью государственно-властного воздействия, а направлено на предупреждение, пресечение и минимизацию негативных последствий различного рода конфликтов. Реализация административного принуждения является вынужденным, но необходимым шагом со стороны субъектов государственного управления, и не обязательно, чтобы этому предшествовало применение убеждения или иных мер позитивного государственно-правового воздействия. Следует отказаться от стереотипов о приоритетности убеждающего воздействия. Очевидно, что в ряде правоохранительных ситуаций нет возможности
применения мер воздействия, отличных от административного принуждения. Это предопределено потребностью оперативного обеспечения общественного порядка и общественной безопасности. Общественный порядок и общественная безопасность выступают в качестве целей реализации административного принуждения. Именно эта двуединая цель в дальнейшем находит свою конкретизацию в целях отдельных форм и соответствующих мер административного принуждения. Очевидно, что вокруг цели должен выстраиваться механизм административно -правового принудительного воздействия, создаваться систематизированный набор мер административного принуждения. Этим и можно объяснить, что цель и способ обеспечения общественного порядка и общественной безопасности выступают в качестве наиболее важного критерия классификации административного принуждения.
М.И. Еропкиным было дано обоснование использования такого классификационного критерия, как способ обеспечения общественного порядка, определяемый в свою очередь характером охраняемых отношений [13, с. 120]. Этот критерий в настоящее время получил широкое применение как на общеотраслевом, так и отраслевом уровне.
Глобальная цель обеспечения общественного порядка и общественной безопасности конкретизируется в целях конкретных форм и мер административного принуждения. Вместе с тем четкое, нормативное правовое закрепление цели административного принуждения позволяет определить вектор государственного принудительного воздействия.
Признавая значимость использования критерия целевого назначения и способа обеспечения общественного порядка и общественной безопасности, следует отметить, что не все авторы едины в определении видов (форм) административного принуждения. Так, широкое распространение получила трехэлементная классификация административного принуждения: 1) административно-предупредительные меры; 2) меры административного пресечения; 3) административные взыскания [14].
Вместе с тем в настоящее время ряд исследователей расширяют перечень форм административного принуждения с учетом названного критерия: 1) меры административного предупреждения; 2) меры административного пресечения; 3) меры административно-процессуального обеспечения; 4) меры административного наказания (взыскания) [15, с. 192].
Наряду с этим отдельными авторами отрицается самостоятельная роль мер административно-процессуального обеспечения [16, с. 264].
Следует отметить, что ряд авторов называют -наряду с мерами административного предупреждения, административного пресечения, административно-процессуального обеспечения, административной ответственности - административно-восстановительные меры. «Восстановительные меры вообще и административно-восстановительные в частности применяются в целях возмещения причиненного ущерба, восстановления прежнего положения вещей. Поэтому вид и размер этих мер зависит от характера и размера вреда, причиненного неправомерным деянием» [17, с. 482].
Вместе с тем А. И. Каплунов, рассматривая вопрос классификации административного принуждения, отметил, что такая правовая форма государственного принуждения, как пра-вовосстановление, для административного принуждения как отраслевого вида правового принуждения не характерна [7, с. 12]. Мы считаем, что такой вывод не отвечает действительности, так как обедняет потенциал административного принуждения. В сфере государственного управления существует потребность восстановления отношений, которые были нарушены в результате совершения правонарушений или действия правовых аномалий, что осуществляется посредством применения мер правовос-становления, например возмещение ущерба, причиненного административным правонарушением (ст. 4.7 КоАП РФ), восстановление на службу незаконно уволенного государственного служащего и др.
Анализ действующего законодательства позволяет заключить, что в настоящее время система административного принуждения включает следующие формы: 1) административное предупреждение; 2) административное пресечение; 3) административное правовосстановление (защита);
4) административно-процессуальное обеспечение;
5) административная ответственность.
Ряд авторов расширяют перечень форм административного принуждения. Так, А. Н. Крамник выделяет: 1) административно-предупредительные меры; 2) меры пресечения; 3) меры принудительного лечения; 4) процессуальные меры обеспечения производства по делам об административных правонарушениях; 5) меры административной ответственности; 6) административно-восстановительные меры [5, с. 18-19]. Очевидно, что отсутствует необходимость проводить качественное обособление мер принудительного лечения в отдельную форму административного принуждения. В зависимости от целевого назначения данные меры следует отнести к мерам предупреждения или пресечения. Признавая принадлежность мер принудитель-
ного лечения к административному принуждению, а точнее, к мерам административного пресечения, данный автор отмечает, что не все меры принудительного лечения (принудительное лечение лиц, страдающих психическим заболеваниями) являются мерами пресечения. Мы считаем, что некоторые из них могут быть отнесены к мерам административного предупреждения, так как направлены на предупреждение негативных последствий, не связанных с правонарушениями, то есть выполняют функцию превенции. В этой связи проблематично выделять меры принудительного лечения в качестве самостоятельной формы административного принуждения.
Одной из значимых проблем административного принуждения, которая имеет выраженный как правотворческий, так и правоприменительный характер, является их интенсивность, то есть степень наступаемых правоограничений. Эти последствия являются обязательным и неизбежным итогом применения мер административного принуждения. При этом важно, чтобы интенсивность их применения была адекватна тем юридическим фактам, которые являются основаниями их применения. Другими словами, речь идет о справедливости мер административного принуждения. Она состоит в определении соразмерности между фактическими основаниями их применения и характером наступающих правовых ограничений. При этом следует учитывать, что справедливость носит ярко выраженный субъективный характер, и это надо принимать во внимание при мониторинге применения мер административного принуждения.
Рассматривая справедливость административного принуждения, следует принимать во внимание, что она связана с легитимностью права: «Анализ исторического развития представлений о справедливости свидетельствует о том, что они во все времена были и по-прежнему остаются основой легитимности государственно-правовых систем, морально обоснованным оправданием их существования и функционирования. В условиях переходного этапа развития российского общества утверждение идеалов справедливости в нравственном сознании, социальном устройстве, законодательстве, правотворчестве имеет ключевое значение для обеспечения устойчивого развития Российской Федерации, защиты ее национальных интересов и достижения благополучия» [18, с. 10]. Очевидно, что признание населением реализуемых мер административного принуждения справедливыми влечет за собой их одобрение, что свидетельствует о поддержке насе-
лением государственной правоохранительной политики.
Очевидно, что перед законодателем стоит задача закрепить достаточный правоограничи-тельный потенциал мер административного принуждения. В этой связи В.А. Чашниковым было отмечено: «Закрепляя меру государственного принуждения в законодательстве, законодатель прогнозирует тот результат, который может быть достигнут посредством применения соответствующей меры государственно-правового принуждения. В процессе правотворческой деятельности важным является установление необходимой меры (дозы) государственно-принудительного воздействия» [19, с. 197].
Нормативное правовое установление меры административного принуждения излишней интенсивности приводит к нарушению принципа справедливости, будет способствовать его трансформации в государственное насилие, влечет за собой нарушение прав и свобод субъектов, в отношении которых применяют меры административного принуждения. А. Яковлевым было аргументированно отмечено, что насилие может, должно быть исключительно только слугой закона, а не его господином [20, с. 1].
Признавая опасность излишней интенсивности мер административного принуждения, следует отметить, что закрепление данных мер с минимальным правоограничительным потенциалом приводит к тому, что они будут носить декларативный характер. Это в свою очередь не позволит качественно обеспечивать общественный порядок и общественную безопасность. Подобные меры административного принуждения выступят антистимулами правомерного поведения субъектов государственного управления, будут провоцировать совершение новых правонарушений, что приведет к причинению большего урона.
В ряде случаев неадекватно низкий потенциал мер административного принуждения приводит к неизмеримо более тяжелым последствиям, чем меры с чрезмерным потенциалом, что может активизировать механизм противоправной деятельности. Нормативное правовое закрепление адекватного правоограничительного потенциала мер административного принуждения следует устанавливать посредством правового эксперимента, что позволит в локальных условиях апробировать меры административного принуждения, заблаговременно внести необходимые коррективы в законодательство и правоприменительную практику.
Следует признать, что чрезмерная репрессивность мер административного принуждения сама по себе не может выступать в качестве эффективного сдерживающего фактора. Надо
учитывать весь необходимый комплекс обстоятельств при выработке и юридическом закреплении соответствующих мер административного принуждения. Принимая во внимание характер юридических оснований применения мер административного принуждения, личность субъектов, в отношении которых применяются меры административного принуждения, следует позаботиться не только о наказании (каре) правонарушителя, но и о профилактике правонарушений и недопущении наступления других негативных последствий, не связанных с правонарушениями и действием правовых аномалий.
Говоря о справедливости мер административного принуждения, следует отметить, что обеспечение справедливости данных мер должно осуществляться по двум линиям: нормативному правовому закреплению справедливых мер административного принуждения и обеспечению их справедливой реализации.
Обеспечение закрепления и применения справедливых мер административного принуждения актуализирует проблему пределов государственно-принудительного воздействия в сфере государственного управления. Ж.И. Овсепян в этой связи было отмечено, что «имеют актуальность не только теоретические исследования, посвященные проблеме идентификации принуждения с государством, правом и производными от них явлениями, но и научный анализ проблемы установления оптимальных пределов государственно-правового принуждения (курсив наш. — Н.М.), которая имеет значительную специфику способов ее решения в условиях развитых правовых демократических государств в отличие от стран с авторитарными режимами либо переходных обществ» [21, с. 13].
Данную точку зрения разделяет А. П. Рогов: «Их рациональное решение - важная составляющая обеспечения безопасности, стабильности и гарантированности общества, а также самого государства, а особенно того, которое позиционирует себя в качестве правового. Очертив для себя сферу законного вмешательства в общественные дела и определив средства его осуществления, государство обретает необходимую свободу, закладывает основу правопорядка и обеспечивает легальность своей деятельности» [22, с. 90].
Очевидно, что необходимо принять модельный нормативный правовой акт, в котором закрепить критерии по установлению пределов административного принуждения. При этом важно дифференцировать такие критерии применительно к отдельным формам административного принуждения.
Возвращаясь к вопросу о терминологическом определении административного принуждения, следует отметить, что решать эту задачу целесообразно посредством рассмотрения признаков, присущих этому явлению. Анализ действующего законодательства и сложившейся правоприменительной практики позволяет назвать следующие признаки административного принуждения:
1) является методом государственного управления и качественной разновидностью государственного принуждения;
2) основывается на нормах административного и административно-процессуального права;
3) закрепляется как в законах, так и подзаконных нормативных правовых актах;
4) фактическим основанием являются правонарушения различной степени общественной опасности, а также правовые аномалии;
5) применяется в отношении как физических лиц, так и коллективных субъектов (в том числе не имеющих статуса юридического лица);
6) реализуется посредством соответствующих мер (является дозированным воздействием);
7) влечет наступление лишений личного, организационного или имущественного характера;
8) применяется широким кругом уполномоченных субъектов;
9) осуществляется в рамках внеслужебного подчинения;
10) система мер административного принуждения отличается разносторонним характером (широкий спектр действия);
11) применяется чаще всего в административном (внесудебном) порядке;
12) целью применения является обеспечение общественного порядка и общественной безопасности.
Выше перечисленные признаки позволяют определить административное принуждение как вид государственного принуждения, универсальный метод государственного управления, систему мер психического, физического, материального и организационного воздействия, основанных на нормах административного и административно-процессуального права, применяемую широким кругом уполномоченных субъектов в отношении физических лиц и коллективных образований в установленных процессуальных формах, в целях обеспечения общественного порядка и общественной безопасности.
Подводя итог, следует отметить, что в статье были поставлены важные проблемные вопросы административного принуждения, но их перечень является далеко не исчерпанным. Очевидно, что важное значение имеет нормативное правовое закрепление мер административного
принуждения, систематизация соответствующего законодательства. С учетом роста числа ситуаций чрезвычайного и природного характера целесообразно акцентировать внимание на исследовании мер административного принуждения, применяемых в условиях подобных экстраординарных административно-правовых режимов.
Список литературы
1. Административное право Российской Федерации: Учебник для бакалавров / Отв. ред. Л.Л. Попов. М.: РГ-Пресс, 2016. 568 с.
2. Гэлбрейт Дж. Новое индустриальное общество. М.: АСТ, СПб.: Транзиткнига, 2004. 602 с.
3. Распоряжение Правительства РФ от 10 июня 2011 г. № 1021-р «Об утверждении Концепции снижения административных барьеров и повышения доступности государственных и муниципальных услуг на 2011-2013 годы и Плана мероприятий по реализации указанной Концепции» // Собрание законодательства РФ. 2011. № 26. Ст. 3826.
4. Осинцев Д.В. Методы государственного управления (административно-правовой аспект): Монография. Екатеринбург: ООО «Издательство УМЦ УПИ», 2013. 212 с.
5. Крамник А. Н. Административно-правовое принуждение. Минск: Тесей, 2005. 208 с.
6. Бахрах Д.Н. Административное право России: Учебник для вузов. М.: Издательская группа НОР-МА-ИНФРА М, 2000. 640 с.
7. Каплунов А. И. Административное принуждение, применяемое органами внутренних дел (системно-правовой анализ): Дис. ... докт. юрид. наук. М., 2005. 499 с.
8. Фарукшин М.Х. Вопросы общей теории юридической ответственности // Правоведение. 1969. № 4. С. 26-35.
References
1. Administrativnoe pravo Rossijskoj Federacii:
9. Бахрах Д.Н. Советское законодательство об административной ответственности: Учебное пособие. Пермь: Пермский гос. ун-т, 1969. 344 с.
10. Рябов Ю.С. Административно-предупредительные меры: теоретические вопросы. Пермь: Кн. изд-во, 1974. 81 с.
11. Бахрах Д.Н. Административная ответственность граждан в СССР: Учеб. пособие. Свердловск: Изд-во Урал. ун-та, 1989. 204 с.
12. Ардашкин В.Д. Меры защиты (пресечения) в советском административном праве: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Томск, 1968. 17 с.
13. Еропкин М.И. Управление в области охраны общественного порядка. М.: Госюридиздат, 1965. 215 с.
14. Галаган И.А. Административная ответственность в СССР: процессуальное регулирование: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1971. 28 с.
15. Коренев А.П. Административное право России: Учебник. В 3 частях. М., 1996. Ч. I. 288 с.
16. Алехин А. П., Кармолицкий А. А., Козлов Ю.М. Административное право Российской Федерации: Учебник для вузов. М.: Зерцало, 1996. 608 с.
17. Бахрах Д. Н., Росинский Б. В., Старилов Ю. Н. Административное право: Учебник для вузов. М.: Норма, 2004. 768 с.
18. Чечельницкий И.В. Справедливость в правотворчестве: теоретико-правовое исследование: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2015. 28 с.
19. Чашников В. А. Государственно-правовое принуждение: общетеоретические вопросы: Дис. . канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2006. 212 с.
20. Яковлев А. От права силы к силе права // Наше наследие. 1990. № IV. С. 1-2.
21. Овсепян Ж.И. Юридическая ответственность и государственное принуждение (Общетеоретическое и конституционно-правовое исследование). Ростов-на-Дону: Эверест, 2005. 276 с.
22. Рогов А.П. Особенности государственного принуждения в правовом государстве: Дис. . канд. юрид. наук. Саратов, 2013. 226 с.
ya administrativnyh bar'erov i povysheniya dostupnosti gosudarstvennyh i municipal'nyh uslug na 2011-2013 gody i Plana meropriyatij po realizacii ukazannoj Kon-
ADMINISTRATIVE COERCION: THEORY AND PRACTICE OF LEGAL REGULATION
N.V. Makareyko
In this article, some doctrinal problems of administrative coercion are examined. The author formulates his definition of the concept «administrative coercion» and offers some recommendations concerning the improvement of standard legal regulation of administrative coercion.
Keywords: method of governance, administrative coercion, administrative responsibility.
Uchebnik dlya bakalavrov / Otv. red. L.L. Popov. M.: RG-Press, 2016. 568 s.
2. Gehlbrejt Dzh. Novoe industrial'noe obshchestvo. M.: AST, SPb.: Tranzitkniga, 2004. 602 s.
3. Rasporyazhenie Pravitel'stva RF ot 10 iyunya 2011 g. № 1021-r «Ob utverzhdenii Koncepcii snizheni-
cepcii» // Sobranie zakonodatel'stva RF. 2011. № 26. St. 3826.
4. Osincev D.V. Metody gosudarstvennogo upravleni-ya (administrativno-pravovoj aspekt): Monografiya. Ekaterinburg: OOO «Izdatel'stvo UMC UPI», 2013. 212 s.
5. Kramnik A.N. Administrativno-pravovoe prinu-zhdeme. Minsk: Tesej, 2005. 208 s.
6. Bahrah D.N. Administrativnoe pravo Rossii: Uchebnik dlya vuzov. M.: Izdatel'skaya gruppa NOR-MA-INFRA M, 2000. 640 s.
7. Kaplunov A.I. Administrativnoe prinuzhdenie, primenyaemoe organami vnutrennih del (sistemno-pravovoj analiz): Dis. ... dokt. yurid. nauk. M., 2005. 499 s.
8. Farukshin M.H. Voprosy obshchej teorii yuridicheskoj otvetstvennosti // Pravovedenie. 1969. № 4. S. 26-35.
9. Bahrah D.N. Sovetskoe zakonodatel'stvo ob ad-ministrativnoj otvetstvennosti: Uchebnoe posobie. Perm': Permskij gos. un-t, 1969. 344 s.
10. Ryabov Yu.S. Administrativno-predupredi-tel'nye mery: teoreticheskie voprosy. Perm': Kn. izd-vo, 1974. 81 s.
11. Bahrah D.N. Administrativnaya otvetstvennost' grazhdan v SSSR: Ucheb. posobie. Sverdlovsk: Izd-vo Ural. un-ta, 1989. 204 s.
12. Ardashkin V.D. Mery zashchity (presecheniya) v sovetskom administrativnom prave: Avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. Tomsk, 1968. 17 s.
13. Eropkin M.I. Upravlenie v oblasti ohrany ob-
shchestvennogo poryadka. M.: Gosyuridizdat, 1965. 215 s.
14. Galagan I.A. Administrativnaya otvetstvennost' v SSSR: processual'noe regulirovanie: Avtoref. dis. ... d-ra yurid. nauk. M., 1971. 28 s.
15. Korenev A.P. Administrativnoe pravo Rossii: Uchebnik. V 3 chastyah. M., 1996. Ch. I. 288 s.
16. Alekhin A.P., Karmolickij A.A., Kozlov Yu.M. Administrativnoe pravo Rossijskoj Federacii: Uchebnik dlya vuzov. M.: Zercalo, 1996. 608 s.
17. Bahrah D.N., Rosinskij B.V., Starilov Yu.N. Administrativnoe pravo: Uchebnik dlya vuzov. M.: Norma, 2004. 768 s.
18. Chechel'nickij I.V. Spravedlivost' v pravotvor-chestve: teoretiko-pravovoe issledovanie: Avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. M., 2015. 28 s.
19. Chashnikov V.A. Gosudarstvenno-pravovoe prinuzhdenie: obshcheteoreticheskie voprosy: Dis. . kand. yurid. nauk. Ekaterinburg, 2006. 212 s.
20. Yakovlev A. Ot prava sily k sile prava // Nashe nasledie. 1990. № IV. S. 1-2.
21. Ovsepyan Zh.I. Yuridicheskaya otvetstvennost' i gosudarstvennoe prinuzhdenie (Obshcheteoreticheskoe i konstitucionno-pravovoe issledovanie). Rostov-na-Donu: Ehverest, 2005. 276 s.
22. Rogov A.P. Osobennosti gosudarstvennogo
рппигМешуа V ргауоуот gosudarstve: Dis. ... ка^. yurid. паик. 8агак^, 2013. 226 s.
