CC BY
15
УДК 81-25 О. В. Евтушенко
доктор филологических наук, доцент, профессор кафедры русского языка и теории словесности МГЛУ; e-mail: ovae@list.ru
НАРУШЕНИЯ ЛОГИКИ КАК ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ О ВЗАИМОДЕЙСТВИИ ЯЗЫКА И МЫШЛЕНИЯ ПРИ РЕЧЕПОРОЖДЕНИИ
Статья посвящена анализу расхождений между результатами кодирования информации в устной спонтанной официальной речи и результатами ее декодирования. Утверждается, что выбор адресантом союзного средства или отказ от него, оцениваемые как нелогичные, могут на самом деле указывать на факты довербального мышления. Изучение ошибок такого рода как в устной, так и в письменной речи может приблизить к пониманию деятельности сознания в процессе речепорождения.
Ключевые слова: психолингвистика; мышление; речепорождение; логическая ошибка; союз; межфразовые скрепы.
Evtushenko O. V.
Ph. D., Professor of the Russian Language Department at MSLU; e-mail: ovae@list.ru.
LOGICAL ERRORS AS THE SOURCE OF THE INFORMATION ON INTERACTION BETWEEN LANGUAGE AND THINKING DURING THE SPEECH PRODUCTION
The article is devoted to the analysis of divergences between the results of coding of the information in spontaneous official oral speech and the results of its decoding. It is claimed that the speaker's choice of conjunctions or refusal of them, evaluated as illogical, can specify the facts of preverbal thinking. Studying of such errors both in oral, and in written speech can help to approach the understanding of activity of consciousness during speech production.
Key words: psycholinguistics; thinking; speech production; logical error; conjunction; phrase connectors.
Выбор языкового средства связи предикативных единиц может свидетельствовать о деятельности сознания в процессе речепорождения. На это обратила внимание Е. В. Урысон, исследуя семантику сочинительных союзов и, а, но и подчинительного союза хотя [8]. Эта идея представляется нам чрезвычайно продуктивной. Однако методом исследования мы выбрали движение от обратного: нас
интересовало не то, почему выбран тот или иной союз, а то, почему выбран не тот союз.
Выяснилось, что логический сбой зачастую таковым не является, он лишь свидетельствует о расхождении набора и последовательности процедур декодирования (проделываемых получателем стандартных семантических операций, предопределенных формой высказывания и смысловым наполнением входящих в него единиц) и процедур кодирования. Говорящий часто эксплицирует не все связи и отношения, а между тем именно непроизнесенное предопределяет выбор языковых единиц, вызывающих непонимание адресатом логики высказывания. Это заставляет адресата в свою очередь мысленно редактировать высказывание (менять его форму, заменять или добавлять компоненты). Как справедливо заметила С. А. Шульскис [9], изучая логические сбои, необходимо учитывать фактор устного спонтанного произнесения с характерными для него экономией речевых усилий, паратаксисом, неструктурированностью текста и его фрагментов. Помимо употребления / неупотребления союзов, логический сбой при речепорождении вызывает употребление / неупотребление межфразовых скреп - модальных и дискурсивных слов, грамматической фразеологии.
Материалом для наблюдений послужила, прежде всего, устная спонтанная официальная коммуникация носителей языка с высоким образовательным уровнем. В ходе исследования выяснилось, что интересующие нас проблемы речепорождения воплощаются и в письменных текстах, что логические ошибки того же рода допускают инофоны с высоким уровнем владения русским языком, и они несводимы к межъязыковой интерференции. Собранный материал был предъявлен высокопрофессиональным редакторам с целью изучить варианты декодирования. В результате обозначились три группы дефектных высказываний / цепочек высказываний: 1) те, в которых нарушение логики неявны, а потому были отмечены всего одним-двумя респондентами; 2) те, в которых нарушения логики легко обнаруживаются, формализуются и исправляются респондентами; 3) те, что вызвали серьезные расхождения в интерпретациях или полный отказ от интерпретации ввиду неясности респондентам логических связей. Причины этого разнообразия будут рассмотрены ниже.
К редко осознаваемым адресатом логическим ошибкам относится смешение союзов и, а, но. Е. В. Урысон указывает на признак
«соответствие / несоответствие ожиданию» как на смыслоразличи-тельный для союза «и» и находящихся в оппозиции к нему а и но, добавляя, что в некоторых языках а и но вообще не различаются -примером может служить английское but [8]. Разница между русскими а и но заключается в том, что но указывает на обращение говорящего к принципиально иной, не прогнозировавшейся изначально ситуации, а союз а - только на смену объекта обсуждения. В результате вырисовывается следующее распределение значений:
- для союза и:
1) соответствие ожиданию, например: «Мы взялись за проведение в России, в Сочи, зимней Олимпиады <...>, и все мы видели, что Россия не оплошала, сделала всё более чем достойно» [5, с. 35];
2) переход к однотипной ситуации, не требующей переключения сознания (Е. В. Урысон называет это «и» нормального развития повествования), например: «Над этой проблемой мы уже работаем вместе с регионами, и ко второму чтению мы предложим свои варианты» [7, с. 8].
- для союза но:
1) обманутое ожидание (часто после него указываются причины обманутого ожидания), ненормальное следствие, кардинальная перемена ситуации, например: «Может быть, сегодня надо было бы говорить о международном положении, мягко говоря, довольно сложном, но приходится говорить о другом» [6, с. 1];
2) противодействие, например: «Мы не хотели бы этого делать, но делаем в ответ на то, как поступают с нами» [5, с. 38].
- для союза а:
1) обманутое ожидание, смена объекта, например: «Сегодня 50 тысяч семей, а это 200 тысяч человек, находятся на грани потери жилья» [6, с. 2];
2) переход на «другую тему», поворот повествования
(поскольку объектом в широком понимании является объект мысли и речи), например: «Сталин сказал после войны: "Гитлеры уходят, а немецкий народ остается". А кто сегодня нам портит кровь?! Мер-кель» [5, с. 5].
Семантическое описание союзов, предложенное Е. В. Урысон, можно назвать логикой речи, поскольку говорящий в режиме реального времени оценивает соответствие сценария излагаемого своим ожиданиям, актуализируя при этом не только знания о мире, но
и знания о строении функционально-смысловых типов речи и сверхфразовых единств. Эта процедура сложнее простого ментального действия различения «противопоставленности / непротивопоставленности» (по этому признаку маркированы противительные союзы и не маркированы соединительные и разделительные союзы). Данную оппозицию, зафиксированную русскими грамматиками, мы будем называть логикой языка [1, с. 4].
Логика языка, как несложно предсказать, доминирует над логикой речи, а потому смешение противительных союзов а и но встречается значительно реже по сравнению с неверным выбором между союзом и и противительными союзами. Смешение а и но объясняется тем, что говорящий в условиях жестких временных рамок устной официальной речи, на досознательном уровне фиксируя для себя необходимость переключения мысли, не успевает оценить характер обманутого ожидания, выбрать между ситуацией и объектом:
За 2014 год, к сожалению, нет полной статистики, но в 2013 году это обошлось нам с вами в полтора миллиарда рублей из государственной казны [5, с. 50].
Редакторы не замечают здесь нарушения логики из-за смысловой близости а и но. Корректным был бы такой вариант:
За 2014 год, к сожалению, нет полной статистики, а вот в 2013 году это обошлось нам с вами в полтора миллиарда рублей из государственной казны.
Обратный пример:
Кадастрового инженера можно привлечь к ответственности только в течение одного года со дня совершения административного правонарушения, а, как правило, нарушения в сфере недвижимости выявляются спустя год или более [7, с. 11].
Здесь речь идет о разных событиях: о совершении правонарушения и о привлечении к ответственности за него, поэтому требуется союз но.
Намного чаще, как уже было сказано, подвергаются смешению не а и но, а эти два союза и союз и. Рассмотрим цитату из интервью Т. В. Дорониной корреспонденту ИТАР-ТАСС: «В сегодняшнем мире много ловцов денег, готовых предать любовь ради финансового благополучия, а театр должен обнажать эти проблемы» [4]. Здесь представлены логически не равноценные утверждения
(экзистенциальное - о существовании и модальное - о долженствовании), поэтому о простой смене объекта говорить не приходится. В некорректности этого высказывания можно винить ментальный сбой: нормальное следование ситуаций принято за нарушенное, за переход к другой теме. Такая ошибка легко устраняется путем изменения союза: В сегодняшнем мире много ловцов денег, готовых предать любовь ради финансового блaгoпoлyчия, и театр должен обнажать эти проблемы. Однако союз здесь может быть и ни при чем, а проблема может заключаться в экономии усилий, ведущей к исключению из речи тривиальных суждений, которые при письменной фиксации сказанного должны играть роль логических скреп: В сегодняшнем мире много ловцов денег, готовых предать любовь ради финансового блaгoпoлyчия [это большая проблема], а театр как раз и призван обнажать проблемы. Союз а в этом случае абсолютно правомерен: он указывает на смену объекта повествования (МИР - ТЕАТР).
Рассмотренный пример показывает, что превращение устной речи в письменную, сопровождаемое редактированием или саморедактированием, заключается в подборе оптимальной структуры для передачи информации, которая может и не воспроизводить реальных поворотов мысли субъекта при речепорождении. Однако для исследователя важны оба варианта высказывания - оптимальный (редакторский) и условно восстановленный (авторский), поскольку их сопоставление может привести к пониманию мотивов выбора вербальных средств при речепорождении.
С. А. Шульскис рассматривает такую фразу: «Значит вы живете в субъекте Федерации / и почему-то у вас / как у русских / нет желания знать этот язык» [9, с. 159]. Очевидно, что здесь представлено ненормальное следствие, а потому нужен союз но, однако простой его подстановке мешает обстоятельство причины - как у русских. Можно предположить, что говорящий пропустил квантор регулярности и перенес ближе к началу эмоционально окрашенное местоименное наречие - как почему-то обычно бывает у русских, и тогда соединительный союз становится объяснимым: он обозначает соответствие ожиданию ближайшей, не полностью вербализованной ситуации, а не последующей (нет желания выучить местный язык).
Возможна и другая интерпретация указанного логического сбоя - в устной спонтанной речи практически не употребляется
грамматическая фразеология: Значит, вы живете в субъекте Федерации, и, тем не менее, у вас, как у русских, не знающих местного языка, почему-то нет желания узнать этот язык. К сказанному можно добавить, что в устной речи доминирует паратаксис, но редактор, превращающий записанное на диктофон в письменный текст, вправе расставить более точные логические акценты, например выбрать уступительный союз: Хотя вы живете в субъекте Федерации, у вас, как нередко бывает у русских, не возникает желания узнать местный язык. Наконец, можно предположить, что говорящий просто освободил себя от необходимости эксплицировать трюизмы, которые к тому же отдают морализаторством: Значит, вы живете в субъекте Федерации, и вам, как русским, необходимо выучить местный язык, но почему-то у вас нет такого желания. Из этого следует, что за неверным употреблением союзов часто скрываются не столько нарушения логики, сколько те полумысли-полуассоциации, которые субъект не вербализовал. А множественность редакторских решений объясняется разной степенью вмешательства в авторский текст с целью подавления информационного шума и разработки логических связей.
Мы предвидим закономерное замечание, что домысливание за адресанта чревато неточным результатом. Действительно, так и происходит. Приведем пример:
Либеральные бюрократы /ведь это в сущности / ну не луч света, конечно, в темном царстве / но их немного.
С. А. Шульскис интерпретирует его как высказывание с опущенным сегментом:
Либеральные бюрократы - ведь это в сущности, ну, не луч света, конечно, в темном царстве, но [они делали много полезного для России. Впрочем,] их немного» [9, с. 103].
По нашему мнению, мысль о пользе либеральных бюрократов -это личная оценка говорящего, а не очевидная истина, она не может быть так просто редуцирована. Если что и может быть опущено, так это объяснение адресантом причин обращения к крылатому выражению: Либеральные бюрократы - ведь это в сущности, ну, не такая редкость, чтобы их назвать лучом света в темном царстве, но их [действительно] немного. Чтобы придать подстановкам объективность, необходимо предпринять детальный анализ большого корпуса условно восстановленных высказываний адресанта
и типизировать ассоциации и полусознательные движения мысли, от вербализации которых он отказывается в процессе речепорожде-ния. Наша задача осложняется синкретизмом устной официальной речи, проявляющимся в наложении и слипании ассоциаций, что также приводит к множественности редакторских решений при исправлении логического сбоя. Рассмотрим такую фразу:
Я, конечно, извиняюсь перед Натальей Викторовной, что немножко отхожу от темы, но, тем не менее, Парламент Великобритании и Северной Ирландии не стесняется обсуждать цены на продукты и устанавливает стоимость пинты молока, бушеля пшеницы...» [5, с. 26].
Союз но здесь верно передает и обращение к неожиданной ситуации, и противодействие председательствующему, поэтому причины логического сбоя следует искать в неполноте вербализации мысли. Однако тем не менее может быть осколком двух разных мыслей, и обе они представляются возможными в таком коммуникативном контексте. Попробуем сделать подстановки: 1) Я, конечно, извиняюсь перед Натальей Викторовной, что немножко отхожу от темы, но тем не менее [закончу свою мысль. Даже] Парламент Великобритании и Северной Ирландии не стесняется обсуждать цены на продукты и устанавливает стоимость пинты молока, бушеля пшеницы...; 2) Я, конечно, извиняюсь перед Натальей Викторовной, что немножко отхожу от темы, но [всё-таки хочу обратить ваше внимание на то, что высоко ценимый в мире] Парламент Великобритании и Северной Ирландии тем не менее не стесняется обсуждать цены на продукты и устанавливает стоимость пинты молока, бушеля пшеницы... Можно даже предположить, что логический сбой произошел именно потому, что в условиях жестких временных ограничений говорящий не смог определить для себя приоритеты: сосредоточиться ли на противодействии председательствующему или на демонстрации аудитории образцов парламентаризма.
Приведенные примеры позволяют сделать предварительные выводы о том, что говорящий осознает, но не вербализует. Это его актуальные речевые намерения, мотивы выбора средств выражения, разделяемые всеми иерархии ценностей, жизненные принципы.
Смешение союза и с союзами а и но наблюдается и в письменной речи инофонов. Причиной предпочтения союза и может служить желание пишущего объединить высказывания в сверхфразовое единство. Логика речепорождения в этом случае доминирует
над логикой структурирования представлений1. Приведем пример: «Естественная обстановка является приманкой для путешественников, и сохраняемая жителями острова традиционная культура делает это путешествие незабываемым»2. Адресант ориентируется на нормальное развитие повествования, на то, что второе предложение информационно дополняет первое, и упускает из виду то, что речь от естественной среды резко переходит к культуре, т. е. происходит неожиданная для адресата смена темы, а потому он рассчитывает на союз а. Принимая во внимание, что логических нарушений в речи инофонов несопоставимо больше, чем в речи носителей языка, можно говорить о разной глубине связи языка и мышления у тех и у других.
Отдельного рассмотрения заслуживает выбор говорящим связочных средств при рассуждении. Оно может быть как монологичным, так и внутренне диалогичным, поскольку адресант мысленно представляет себе возражения оппонента (об их характере можно судить по его словесной реакции). Некорректное употребление союзов в последнем случае может объясняться наложением их функций: говорящий пытается обозначить не только сохранение / изменение направления развития мысли, но и сохранение / изменение субъекта мысли. Рассмотрим пример:
Методика описания мертвых языков отлична от подхода, предлагаемого Б. Берлином и П. Кеем для живых языков, но для нашей работы диахроническое описание представляет ценность потому, что основывается на богатом фактическом материале, но, как отмечает сама исследовательница, любые выводы подобных работ нельзя абсолютизировать, так как корпус дошедших до нас древних текстов ... не является полным и дающим исчерпывающую информацию. Но фиксация и описание фактов истории языка проливают свет на такой вопрос, как трудности при переводе терминов цвета с одного языка на другой [2, с. 58].
1 С. А. Шульскис, анализируя нелогичное употребление союза и в парламентских выступлениях, делает похожие выводы: «В силу абстрактности своего значения он позволяет объединять предикативные части с достаточно широким спектром отношений между ними и тем самым одновременно переводить мысль в иную плоскость: организовывать денотативное пространство как перечисление излагаемых событий, фактов, ситуаций» [9, с. 159].
2 Цит. по: [3, с. 145].
Автор игнорирует языковые ограничения на использование союза но в качестве повторяющегося [1], потому что ему важно показать и свои возражения (первое и третье но - «но противодействия»), и последовательную смену ролей оппонента и пропонента (второе но).
Подобному гиперкорректному и, вероятно, гендерно обусловленному вниманию к оппоненту противостоит эгоцентричное игнорирование факта перехода на точку зрения оппонента:
50 тысяч наших граждан, которые имеют валютные ипотечные кредиты, находятся на грани банкротства: у них от двух до пяти раз возросли ежемесячные платежи, и продать квартиру, чтобы рассчитаться с банком, они тоже не могут, потому что сумма долга составляет уже две-три цены, или стоимости, квартиры [5, с. 11].
Некорректный выбор союза и показывает, что говорящий принимает пролепсис (возражение на предугаданный тезис оппонента, а следовательно, переход на его точку зрения) за естественное развитие своей мысли.
Причиной интерпретации использованного при доказательстве союза как нелогичного может послужить высокая степень компрессии - недостаточная расчлененность высказывания в сочетании с невыраженностью части мысли, как в следующем примере:
Этот законопроект, спонтанно внесенный Центробанком, откорректированный нашими уважаемыми коллегами, я думаю, ко второму чтению мы еще причешем, но, поверьте, достаточно серьезные институты там упоминаются» [аргумент], «поэтому вот эта часть законопроекта о СРО должна быть нами, законодателями, скорректирована очень тщательно... [тезис] [5, с. 27].
Союз но здесь указывает на нарушение ожиданий, суть которых не вербализована из-за высокой прогнозируемости и морализатор-ского характера: но расслабляться рано. Далее говорящий объясняет коллегам суть его требований, но прежде пытается убедить в их важности. Для усиления эмоционального воздействия он объединяет разные речевые действия (обещание и убеждение) в одно высказывание, отчего пропадает логика. В исправленном виде этот фрагмент мог бы выглядеть так: Этот законопроект, спонтанно внесенный Центробанком, откорректированный нашими уважаемыми коллегами, я думаю, ко второму чтению мы еще причешем. Но расслабляться рано. Эта часть законопроекта о СРО должна быть нами,
законодателями, скорректирована очень тщательно ... поскольку, поверьте, там упоминаются достаточно серьезные институты...
Рассмотренный пример подтверждает также, что в устной спонтанной речи связочное средство может соединять не контактирующие части, а предикативные единицы, разделенные другой, так или иначе связанной с одной из них предикативной единицей. Проанализируем еще одно высказывание:
Сегодня мы несем финансовую ответственность за того нерадивого работодателя, который принимает человека без временной регистрации, без разрешительных документов на работу, ФМС выявляет этот факт, а государство его депортирует за свой счет» [5, с. 50].
Нарушение логики здесь можно связать с преобладанием в устной речи паратаксиса, т. е. усмотреть замену подчинительного союза сочинительным с синкретичной семантикой. Действительно, незначительная правка устраняет логический сбой: Сегодня мы несем финансовую ответственность за того нерадивого работодателя, который принимает человека без временной регистрации, без разрешительных документов на работу. Хотя ФМС выявляет этот факт, государство его депортирует за свой счет. И всё же задача нашего исследования заключается в том, чтобы понять логику адресанта, а она в приведенном высказывании, несомненно, есть, только союз а противопоставляет не выявление нарушений депортации, а недобросовестного работодателя чрезмерно щедрому государству: Сегодня мы несем финансовую ответственность за нерадивого работодателя. Он принимает человека без временной регистрации, без разрешительных документов на работу (и ФМС выявляет этот факт), а государство его депортирует за свой счет. Важно отметить, что мысли, ассоциированные с основной, но уводящие в сторону от нее, оформляемые в письменной речи как вставные конструкции, в устной речи не ранжируются. При декодировании адресат устанавливает связи, исходя из линейного развития речи, не предполагая ее разноуровневой организации.
В устной спонтанной официальной речи встречается не только смешение сочинительных союзов или использование сочинительных союзов вместо подчинительных, но и логические ошибки, которые можно формализовать как смешение подчинительных союзов, например: Я не буду сейчас касаться того, что было сказано,
потому что у нас тоже имеются претензии к работе правительства [5, с. 7]. Логический сбой в этом высказывании легко устраняется заменой причинного союза уступительным - хотя. Однако столь грубая системная ошибка со стороны носителя языка кажется странной. Можно предположить, что дело не в союзе, а в редукции -опущении концовки высказывания в силу тривиальности ее содержания: Я не буду сейчас касаться того, что было сказано, потому что у нас тоже имеются претензии к работе правительства [и, если мы начнем их обсуждать, это уведет нас в сторону от повестки заседания].
Устная речь оказывает заметное влияние на письменную, что проявляется, например, в экспансии паратаксиса. Экспансия заключается не только в замене союзных связей бессоюзными в публицистическом стиле, но и в отказе от других форм межфразовых связей -модальных и дискурсивных слов, грамматической фразеологии, что нередко приводит к нарушениям логики. Рассмотрим фрагмент новостной статьи:
Ожидается, что после проведения плановой проверки, два энергоблока АЭС «Ои» беспрепятственно возобновят свою работу - в Японии для перезапуска реакторов АЭС необходимо разрешение местных властей. Большинство префектур с опаской относятся к идее возобновления работ АЭС, однако с властями префектуры Фукуи, где расположена «Ои», правительству Японии после длительных переговоров удалось достичь договоренности» [4].
Одиночное тире интерпретируется получателем как следствие или разъяснение, а оно плохо стыкуется как с предыдущим высказыванием, так и с последующим. Логика восстанавливается после добавления особых межфразовых скреп и после пересмотра членения на предложения: Ожидается, что после проведения плановой проверки два энергоблока АЭС «Ои» беспрепятственно возобновят свою работу. Вообще, в Японии для перезапуска реакторов АЭС необходимо разрешение местных властей, при этом большинство префектур с опаской относятся к идее возобновления работ АЭС, однако с властями префектуры Фукуи, где расположена «Ои», правительству Японии после длительных переговоров удалось достичь договоренности.
К изучению процессов мышления, как уже давно стало понятно, можно подобраться главным образом через наблюдение за речевыми
фактами. Задача современного этапа науки - выявить как можно
больше разнообразных методик таких исследований. Одна из них
и была предложена в данной статье.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Апресян В. Ю. Союзы // Русская корпусная грамматика [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://rusgram.ru
2. Астахова Я. А. Цветообозначения в русской языковой картине мира: дис. ... канд. филол. наук. - М., 2015. - 234 с.
3. Евтушенко О. В., Гулова И. А. Литературное редактирование: учеб. пособие для студентов, обучающихся по специальности «Перевод и пере-водоведение». - М. : ИПК МГЛУ «Рема», 2011. - 170 с.
4. ИТАР-ТАСС: Новости в России и мире. 15.09.2013 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://itar-tass.com
5. Стенограмма заседания Государственной Думы (СЗГД) от 20.01.2015 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://transcript.duma.gov.ru/ поёе/4205/
6. Стенограмма заседания Государственной Думы (СЗГД) от 27.01.2015 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://transcript.duma.gov.ru/ node/4215/
7. Стенограмма заседания Государственной Думы (СЗГД) от 28.01.2015 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://transcript.duma.gov.ru/ node/4218/
8. Урысон Е.В. Опыт описания семантики союзов: лингвистические данные о деятельности сознания. - М. : Языки славянских культур, 2011. - 336 с.
9. Шульскис С. А. Сложное предложение в устной публичной речи: дис. ... д-ра филол. наук. - М., 2006. - 430 с.
