CC BY
71Доклады и сообщения
Поликарпов Владимир Васильевич
кандидат исторических наук Научный совет РАН по истории социальных реформ, движений и революций
НА ПУТИ К 1917 ГОДУ: ДРАМА РУССКОГО ОБЩЕСТВЕННОГО САМОСОЗНАНИЯ
В согласии со всеобщим убеждением, что большие войны ведут не армии и флоты, а государства, народы, считалось, что Первая мировая война оказывает тотальное влияние на жизнь воюющих наций. Ничто не должно было отвлекать силы и ресурсы от титанической борьбы. Власть взнуздала все общество, заставила всех и каждого участвовать в решении главной, боевой задачи под лозунгом «Все для фронта, все для победы!».
В этой симфонии патриотического единения нарастали, однако, диссонансы, портившие музыку. «Весь русский народ должен слиться для общей дружной работы во имя единой цели - победы над врагом», - говорилось в телеграмме, направленной царю губернским съездом московских дворян 22 сентября 1915 г. Но пусть же государственная власть создаст «такие условия, которыми устранялись бы всякие справедливые поводы для общественного недовольства и народных волнений»1. Те, кто «для удовлетворения собственных прихотей отвлекают от военного дела хоть малую долю ее (нации. - В.П.) труда и ее капитала, способствуют ее ослаблению», - писал в «Русском слове» К.И. Чуковский. Он сожалел, что «у нас на Руси в это тяжелое время бесшабашное швыряние денег, мотовство, щегольство не заклеймено нашим общественным мнением как зазорнейшее изо всех преступлений против родины и на пользу врагу»2.
Тревожный призыв прозвучал 22 ноября 1916 г. с кафедры высшего органа власти -Государственного совета. «Государственный совет не может безмолвствовать в настоящую тяжелую, страшную минуту, - заявил сенатор Н.С. Таганцев. - Пусть его голос дойдет до Верховной власти. Пусть она узнает, что, в то время как на полях смерти самоотверженно и победоносно бьются наши герои... здесь, в тылу, совершается нечто страшное: происходит борьба страстей и торжество наживы и плотоядного честолюбия»3.
1 Московские ведомости. 1915. 28 сентября.
2 Чуковский К. Не помогайте Вильгельму // Русское слово. 1916. 3 января.
3 Земщина. 1916. 24 ноября.
Доклады и сообщения
«Прибывшие с позиций сообщают о необычайном налете к местам недавних боев разного рода хищных птиц, - живописала «Земщина», газета Н.Е. Маркова 2-го. - ...С самого утра до позднего вечера воздух оглашается криком ворон». Их привлекают «лужи крови и неубранные трупы лошадей». В этом же номере газета поместила обращение, поступившее из Парижа: «Мы, русские, живущие в Париже, читаем русские газеты и приходим в ужас... В то время, когда миллионы русских людей жертвуют своею жизнью за родину, армия аршинников и душегубов сдирает шкуры с их близких... В то время, когда на трех фронтах в изобилии льется русская кровь, когда тысячи сирот остаются без средств, находятся бесстыжие русские люди» - «банда черного воронья»4.
Тот же «ужас» внушало «господство животных инстинктов и животных потребностей» органу Синода. Часть христолюбивых соотечественников «стоит перед разверзающейся все более и более пропастью... Уже появились некоторые признаки падения в эту пропасть» - «этот бесшабашный разгул в нашем "глубоком тылу"». Столь «великое нравственное падение... увенчивается... полным пренебрежением к проявлению высших качеств человеческого духа - самоотвержению и готовности всем, что имеем, служить и отечеству и ближним»5.
«Вся страна... болеет, падает духом», - сокрушался известный публицист. Одни «дерутся и умирают за великие идеалы», а другие в это же время «с бесстыдством и наглостью рвут с живья клочья мяса, скопом грабят на пожаре и делают все, чтобы внутри нашего отечества вызвать отчаяние, усталость». Эта «одичавшая собачья стая» - «русский купец, русский банк, русский промышленник»; они сплотились «в один общий заговор против своего же собственного народа». «В бесконечное число раз труднее задача армии, когда позади всю страну обдирают и гасят в ней дух современные Минины, эти вампиры и вурдалаки тыла... Разливом грязных вод подлость и хищничество заполняют всю Русскую равнину»6. «Оргия нашего тыла с зимы 1915 года своим отравляющим чадом душит все, что осталось позади здорового, чистого и честного», - продолжал В.И. Немирович-Данченко7.
Указание на зиму 1915 г. не случайно. На протяжении 1915 года по мере ухудшения экономического положения приобретал грозные очертания вопрос о дороговизне. Тем временем высшая бюрократия старалась общее негодование по поводу катастрофы боевого снабжения направить на не любимых народом «аршинников» и «мародеров», а прежде всего - на оппозиционную «общественность». Такой курс правительство обстоятельно обосновало на заседании 3 ноября 1915 г. Изображая готовность сотрудничать с общественными силами, Совет министров исподтишка организовывал
4 Земщина. 1916. 18 августа; 1917. 24 января.
5 Прибавления к Церковным ведомостям. 1916. 28 мая. С. 542.
6 Немирович-Данченко В. Мы совещаемся // Русское слово 1916. 10 января.
7 Его же. Оргия нашего тыла // Русское слово. 1916. 22 января.
Доклады и сообщения
травлю своих политических врагов - «общественных деятелей» в военно-промышленных комитетах и Земгоре8, привлекая умелых специалистов из числа черносотенных думских ораторов и газетчиков. 21-23 ноября в Петрограде вожди правых провели совещание, на котором установили цели пропаганды. Председательствовавший на совещании А.А. Римский-Корсаков излагал в письме единомышленнику эти задачи: разъяснять, что, ухватившись за лозунг «Все для войны!», Гучковы, Рябушинские, Челноковы и им подобные наживают «колоссальные деньги на поставках» и создают «непомерную дороговизну предметов жизненной необходимости». Неделю спустя еще один всероссийский съезд черносотенцев выступил с якобы самодеятельной инициативой: «обратить внимание правительства на чрезвычайное обогащение» поставщиков для армии, на городской и земский союзы с их «расточительностью» в назначении окладов своим служащим и при закупках товаров, на «колоссальные злоупотребления» «злостных спекулянтов»9.
Военный министр А.А. Поливанов 9 декабря 1915 г., опираясь на заключения Наблюдательной комиссии Особого совещания по обороне, поставил перед Министерством торговли и промышленности вопрос о нормировке цен ввиду «неожиданного» и «чрезмерного» вздорожания всевозможных материалов и сырья, «умышленного взвинчивания цен исключительно в спекулятивных целях»10. После его отставки в марте 1916 г. Д.С. Шуваев, сменивший Поливанова, тоже выразил недовольство 300-400 % прибыли, «получаемой частными предприятиями на заказах, распределяемых при посредстве военно-промышленных комитетов». Но и помимо наживы на армейских поставках, и без участия военно-промышленных комитетов купечество не упускало открывшихся возможностей. В Троицкосавске, Кяхте и Усть-Кяхте, как сообщали из Иркутска, местные городские власти призвали население к бойкоту магазинов товарищества «А.Ф. Второва Сыновья», которое товары, полученные до войны, продавало дороже в несколько раз, иногда в пять раз, что влияло на цены по всей Сибири11.
16-17 декабря 1915 г. газеты сообщали о перепалке в Бюджетной комиссии Думы по поводу дороговизны - с участием министра внутренних дел А.Н. Хвостова, ранее эксплуатировавшего эту тему в качестве думского вождя правых. Хвостов совместно с министром путей сообщения А.Ф. Треповым тут же вознес решение вопроса на благовоззрение императора, и Николай II включился в обличительную кампанию -повелел Хвостову подхлестнуть борьбу со спекуляцией и взвинчиванием цен. «Государь
8 Особые журналы Совета министров Российской империи. 1915 год. М., 2008. С. 482-486.
9 Правые партии. Документы и материалы. М., 1998. Т. 2. С. 487, 489, 504, 510, 514; Бибин М.А. Дворянство накануне падения царизма в России. Саранск, 2000. С. 90-91.
10 А.А. Поливанов - В.Н. Шаховскому. 9 декабря 1915 г. // Российский государственный военно-исторический архив (далее - РГВИА). Ф. 369. Оп. 1. Д. 121. Л. 2-3.
11 В Верховном совещании // Русское слово. 1916. 27 марта; Бойкот спекулянтов // Там же.
Доклады и сообщения
Император даже предписал мне ежемесячно делать доклады» о результатах, похвалился министр12.
Телеграмма о царском повелении, разосланная под Новый, 1916-й, год циркулярно, вызвала повсюду совещания у губернаторов и градоначальников, освещаемые местной печатью. В итоге пресса самых разных политических оттенков получила основание, не вступая в противоречие с властью, запечатлеть скандальные страницы тыловой жизни: если можно писать о спекуляции и ценах, то нечего молчать и об «оргиях» озолотившихся мародеров. Торгово-промышленные круги, обеспокоенные растущим общественным возмущением, старались погасить обсуждение столь острого предмета в печати и сделали попытку добиться цензурного запрета13, но не встретили понимания. «К первым дням января [1917 г.] московские (и провинциальные, конечно, также) торгаши выдавали своим бухгалтерам и приказчикам по несколько тысяч "наградных", потому что вместо обычных 25 % прибыли получили 75 и 90». «Оттого-то хороши дела и у московских "папаш", вроде Зона и Максима, оттого-то в московских клубах, Купеческом, Охотничьем, и Литературно-московском кружке ведется чудовищная игра в карты. Людьми забито все: гостиницы, рестораны, театры... Торгуют как никогда, везде довольны, везде потирают руки»14. «Стыд и позор ненасытному русскому купечеству, - прорывался классовый подход в дворянских газетах, - как перворазрядному, где хапают миллионы всякие прогрессивные "джентельмены", так и мелкому, где торгаши совсем не знают удержу своей наживательской похоти»15.
Естественное развитие обличительной кампании предопределялось усугублением хозяйственных затруднений и бедствиями низов. И в столицах, и в каком-нибудь Житомире обывателя выводила из равновесия «наша внутренняя разруха. Наряду с недостатком самого необходимого - швыряние деньгами, материалами и силами без всякого расчета»; «прожигание жизни, безумное мотовство и роскошь, погоня за наслаждениями растут с каждым днем». Негодующим живым свидетелям событий естественно приходило на ум одно - пир во время чумы: «Как это ни странно, но именно в наши страдные дни мы наблюдаем в сфере увеселительной своеобразный безудержный пароксизм. Кругом идет какой-то "пир во время чумы"», ликует «праздная, ничем не смущающаяся толпа, на которую война упала золотым дождем». «"Казанский телеграф" пишет: Спекулятивная, торгашеская, сытая и пьяная Москва весело справляет свой пир во время чумы. Начиная от "центральных" увеселительных мест, вроде Великого Зона (опереточных и шантанных дел мастера) или "Максима", и кончая разжиревшей "Летучей
12 Поливанов А.А. Девять месяцев во главе Военного министерства // Вопросы истории. 1994. № 8. С. 139141; Беседа с А.Н. Хвостовым // Русское слово. 1916. 10 января.
13 Немирович-Данченко В. Мы совещаемся.
14 Подлинная банда // Земщина. 1917. 24 января.
15 Неизвестный [Емельянов А.А.] Миниатюры // Московские ведомости. 1916. 10 июля; Без удержу // Земщина. 1916. 12 июля.
Доклады и сообщения
мышью", везде несутся куплетики вольного содержания с эстрад, льются волшебные "квасы" в фужеры и бокалы, галдит почему-то пьяная от кваса публика, горят крупные драгоценные камни на сытых шеях и жирных пальцах спекулятивных мужчин и дам»16. Специальный раздел исследования «Война, породившая революцию» так и озаглавлен -«Пир во время чумы»17. Неуклюжие попытки господ засвидетельствовать свою готовность в меру пострадать вместе с простонародьем приняли вид организуемых великосветскими дамами обществ по борьбе с роскошью18, благотворительных мероприятий, аукционов19, денежных сборов. «Либеральная» оппозиция, рассчитывая показать неспособность власти преодолеть развал, примеряла на себя роль блюстителя нравственности. Прогрессивный депутат Думы А.А. Бубликов предложил запретить ввоз в Россию предметов роскоши. В августе 1915 г. Дума отклонила предложение Бубликова20, однако внимание к безобразиям богачей нарастало.
«Совершается массовое раздевание донага российского обывателя... наживают 60 %. Это меньше, чем "второвские 500 %", но суть в том, что "грабеж на 500 %" совершали магазины Второва в уездном городе, а мануфактурная промышленность сбывает свои товары всей России. 60 % - при необъятном масштабе массы сбываемого изделия - это море золота, это выжимки народного сверхчеловеческого труда, пота и крови... Бардыгины, Рябушинские, Смирновы, Морозовы страшно повысили свой товар в цене. Их оптовые покупатели, в свою очередь, повысив цены и наживая 100-150 %, теснят продавцов в розницу, а эти последние... взвинчивают цены на мануфактурные изделия именно до nec plus ultra (донельзя. - В.П.)»21. Газетчики при этом оставили в стороне основное: к тому времени Н.А. Второв, как и Рябушинские, получал доходы вовсе не только из торговли, но и от многочисленных военно-промышленных предприятий, а также от текстильных, которые тоже питались - по официальным данным, более чем на 70 % (а по собственным подсчетам фабрикантов, с учетом криминального выпуска продукции на черный рынок - наполовину22) - военными, интендантскими заказами.
16 Сыромятников Б. Удар по просвещению // Русское слово. 1916. 14 февраля; Земщина. 1917. 24 января.
17 Булдаков В.П., Леонтьева Т.Г. Война, породившая революцию. Россия, 1914-1917 гг. М., 2015. С. 376, 372.
18 «По почину княгини Елены Тархановой... легализовано общество для борьбы с роскошью и излишествами моды. Правление общества разрабатывает проект жетона для членов общества...» (Раннее утро. 1916. 6 марта).
19 «Аукционы в пользу жертв войны входят в моду. На днях на товарищеской пирушке... устроили аукцион вещей в пользу адвокатского санитарного отряда. Л.В. Собинов заплатил на этом аукционе за бокал крюшона 400 руб.» (Раннее утро. 1916. 23 марта).
20 Агеева Е.А. Роскошь в российском обществе в период Первой мировой войны: экономический и социальный аспекты // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2014. № 9 (47). Ч. 2. С. 20.
21 Московские ведомости. 1916. 10 июля; Земщина. 1916. 12 июля.
22 Лаверычев В.Я. Монополистический капитал в текстильной промышленности России (1900-1917 гг.). М., 1963. С. 318.
Доклады и сообщения
«Жизнь... качнулась в сторону личных наслаждений... Новый лозунг: "Живите так, будто живете последний день!"... Переполнены все театры, рестораны, кафе. Ювелирные магазины торгуют как никогда... На бегах и скачках негде яблоку упасть... Как вода льется вино23. Скачут бешеные деньги. На расфранченных дамах бриллианты, кружева, "доводящие ум до восторга"». Сытинская газета «Раннее утро» обратилась к читателям с запросом: «Нам хотелось бы выяснить: действительно ли так глубоки корни этого явления? Не преувеличены ли ежедневно всплывающие пред нами факты? Каковы у нас размеры этой новой страшной болезни?»24 В этом же номере сообщалось о выявленной в Харькове, важнейшем центре перевозок угля, «целой организации, в которую входили чины некоторых ведомств и представители различных торговцев», обогащавшиеся на перепродаже вагонов и очередей на перевозки. «Наряды хотя и выдавались законным порядком, но определенным лицам, которые немедленно перепродавали их с крупными барышами разным спекулянтам».
«Что доставляют наши поезда? - обличал в Думе "христопродавцев" правый депутат, священник К.М. Околович. - Вот, например, идут сюда сотни вагонов с фруктами... чревоугодная дребедень занимает вагоны. Предметы роскоши везутся в изобилии... и вагоны живых цветов... Народное бедствие они превратили в свое коммерческое предприятие... Эти христопродавцы... эти "патриоты своего кармана" часто делают жертвы на лазареты и на разного рода организации. Они везде говорят... о своем патриотизме. На самом же деле они, ставя свечку одной рукой, в то же время другой рукой снимают сапоги с инвалида-солдата»25.
Княгиня М.К. Тенишева ни в одном городе «не чувствовала так "бряцание деньгами", как в Москве. Назойливое напоминание, что здесь люди богаты, сыты и самодовольны, отовсюду лезет на вас и наполняет собою всю атмосферу»26. Из отчета Московской пробирной палаты можно было понять, что в 1915 г. меньше скупали золотых и серебряных вещей, чем в 1914 г. «Это не так, - сказал сотруднику газеты управляющий палатой Л.Ф. Воликс. - Москва никогда еще не торговала золотыми и серебряными вещами так, как в прошлом году. Ювелиры распродавали буквально все, что накопилось от прошлых лет... Получаются колоссальные итоги»27.
23 Атмосфера в Петрограде летом 1916 г. казалась «более угнетающей, чем когда-либо. Шампанское лилось как вода. "Астория" и "Европейская" - две лучшие гостиницы столицы - были заполнены офицерами, которые должны бы находиться на фронте». (Lockhart R.H. Bruce. Memoirs of a British Agent. London, 1974. P. 160).
24 Оргия мотовства и разгула. К читателям «Раннего утра». (Наша анкета) // Раннее утро. 1916. 10 января.
25 Государственная дума. Созыв IV. Сессия 5. Пг., 1916. Стб. 592. Заседание 29.XI.1916.
26 См.: Борщукова Е.Д. Общественное мнение населения Российской империи о Первой мировой войне и защите отечества (1914-1917). СПб., 2012. С. 149.
27 Блеск золота и драгоценных камней // Раннее утро. 1916. 28 января.
Доклады и сообщения
Вновь и вновь газеты различных направлений привлекали внимание к «чудовищной и притом легкой наживе разных спекулянтов, аферистов, промышленников и банковских дельцов». Их «разнузданность... превосходит все вероятия: покупка какого-нибудь колье или браслета в несколько десятков тысяч никого уже не удивляет - она стала заурядным явлением. Содержанки и просто мимолетные знакомые всяких мазуриков ходят буквально обвешанные бриллиантами, изумрудами и рубинами. И это в то время, когда истинные сыны и дочери России отдают за родину свою жизнь»28. Из Парижа сообщали о вздорожании бриллиантов. Цены вздули американцы и скандинавы, «но более всего... русские. Россия будто бы закупает брильянты в неслыханном количестве и по неслыханным ценам... Почти вовсе не покупают цветных камней. Золото и самой чистой воды брильянты - вот что спрашивает "голодающая", разоряющаяся и истекающая кровью страна... Известие это сочтут за "утку". Я сам бы в нее не поверил, если бы не присутствовал при брильянтовой вакханалии за границей... Я познакомился за границей с оптовым торговцем брильянтов. Он вез из Парижа в Петроград целую кучу их.
- Расхватают. В десять раз больше расхватают. У вас теперь боятся денег. После каждой войны у вас бывали громкие процессы. Уликой воров служили вклады в банках, имения, дома. Теперь решили улик не оставлять. Брильянты портативны. Десяток камней чистой воды - богатство. И оно растет в цене.
...Чистейшей воды камни ютятся под засаленными жилетами взяточников»29.
По наблюдению «Раннего утра», «никогда не тратилось на костюмы столько денег, сколько тратится сейчас. Модные портнихи завалены работой. Несмотря на затруднительность сообщения с Францией, серьезные события на западном фронте, Москва через Швецию выписывает парижские модели, брюссельские кружева, ажурные, оплачиваемые втридорога чулки и обувь. Лишь вчера (16 февраля 1916 г. - В.П.) в одном из банков крупнейший московский мануфактурист сделал огромный перевод на Париж за дорогую дамскую материю»30.
Дирекция императорских театров вначале задумалась, «уместно ли, в то время как русское воинство будет проливать кровь за честь и свободу Родины, отвлекать общество от сосредоточенного воодушевления», или лучше отложить открытие сезона 1914 г. «до того времени, пока внешние события и жизнь столицы не войдут в свою колею»31. Но затем сомнения отпали. Председательница Императорского российского театрального общества А.А. Яблочкина, которая осуждала «нынешние безумные траты светских дам на костюмы», была осмеяна «всеми модницами». И все же в Москве и Саратове многие
28 -ский. Справедливый налог // Земщина. 1916. 21 ноября.
29 Баян [Колышко И.И.]. Кровь и брильянты // Русское слово. 1916. 3 марта; Брильянты // Там же. 1916. 26 февраля.
30 На пути к скромности // Раннее утро. 1916. 17 февраля.
31 Москва в годы Первой мировой войны. 1914-1917 гг. Документы и материалы. М., 2014. С. 747.
Доклады и сообщения
артистки поддержали ее выступления против дорогих туалетов, роскоши и расточительности; проектировалось устройство «публичного диспута» и «вечеров с докладами» на эту тему с передачей доходов от вечеров на благотворительные цели32. А «с берегов Невы» сообщали: «В антрактах обращала на себя внимание какая-то дама, на правой ноге которой красовался массивный браслет с колокольчиками»; «Двух особ... с звенящими ногами видели вчера и в "Палас-театре", на оперетке. Колокольчики, нацепленные на бесстыдную ногу, тут были не просто причудой моды, но вызовом. Дескать, "вот там где-то сражаются, страдают, умирают, но мне на это наплевать, я купаюсь в деньгах, созданных на крови, и трачу их, как мне угодно!"». Наблюдался «ажиотаж публики и профессионалов в погоне за... предметами роскоши, ослепляющими глаз даже не внешностью, а только ценой». «Цены на картины, скульптуру, а также на художественные изделия из фарфора, бронзы, майолики и т. д. сильно поднялись... Цены на предметы искусства у антикваров растут. Появился спрос и в провинции»33.
В соответствии с общим духом показной кампании против увлечения роскошествами возникла легенда, будто «фирма Фаберже в 1915-1916 гг. по просьбе императорской фамилии выпускала вместо изделий из драгоценных металлов деревянные пасхальные яйца»34. Но известны и сохранились в музейных коллекциях царственные экспонаты, изготовленные в ознаменование военных событий: яйцо 1915 г. «Красный Крест» и др. «Военное стальное» яйцо (Государственный музей Московского Кремля) имеет высоту 167 мм, на стальном блестящем корпусе размещены золотые накладные изображения герба, св. Георгия, дата «1916». Оно увенчано золотой короной и покоится на четырех миниатюрных артиллерийских снарядах. Яйцо «Орден Святого Георгия», также 1916 г., подаренное Марии Федоровне, - это серебро, золото, эмаль разных цветов, хрусталь и акварель на слоновой кости (в 2004 г. куплено В. Вексельбергом). Яйцо «Карельская береза» (предназначалось для Марии Федоровны) было сделано в 1917 г. из золота и карельской березы. Внутренний сюрприз яйца представлял собой миниатюрного слона, украшенного золотом и серебром, 8 большими и 61 маленьким алмазом. Ключ для заводки слона был сделан из золота, украшен алмазами. Не законченное в 1917 г. яйцо-часы «Созвездие Цесаревича», предназначавшееся Александре Федоровне (темно-синее стекло, серебро, непрозрачный горный хрусталь, алмазы), хранится, как и предыдущее «деревянное», в музее Фаберже (Баден-Баден, Германия). Продолжение подобных ежегодных заказов - «еще один пример того, насколько выросла пропасть между царем и
32 Протест артистов против роскоши // Русское слово. 1916. 14 февраля; Протест артисток против роскоши // Там же. 1916. 23 февраля; На пути к скромности // Раннее утро. 1916. 17 февраля; Неизвестный. Миниатюры // Московские ведомости. 1916. 10 июля.
33 В «страну радости». Москвичи проявляют огромный интерес к вопросам искусства // Раннее утро. 1916. 19 февраля; Скиталец [Бальтерманц О.Я.] Звенящее бесстыдство // Там же. 1916. 6 марта; Его же. Золотой поток // Там же. 1916. 23 марта.
34 Агеева Е.А. Указ. соч. С. 18.
Доклады и сообщения
его подданными», точнее «большинством русских людей»35, потому что не всем подданным война несла потери.
«Что-то невообразимое! - восклицал Немирович-Данченко. - ...Посмотрите, что творится в дорогих ресторанах, в богатых домах... "Общество", развратное, спившееся, как в тупик засевшее в кабак и лупанар, ничего не хочет знать. Я говорю об обществе гнусного разврата... захлебнувшемся в торопливо нахапанных миллионах. В Петрограде и Москве сейчас сезон каких-то пьяных собачьих свадеб, где сверкающие бриллиантами и наготой проститутки разматывают последние силы оставшейся дома молодежи. Дешевые миллионы за счет ограбленного обывателя создают в тылу величайшей из войн самый невероятный разврат... Бутылка шампанского стоит четвертную. А оно льется водопадами, точно все кругом какие-то Ротшильды. "Уважающий себя негодяй", сорвавший сотни тысяч с общенародного горя, считает за бесчестие сесть за стол без такого дорогого пойла»36.
Конечно, объявленный 22 августа 1914 г. запрет на горячительные напитки никто не отменял. За торговлю спиртным владельцы гостиниц и ресторанов подлежали наказанию в виде трехмесячного ареста или штрафа, и иногда это практиковалось. Но «власть имущие и состоятельные горожане фактически оказались вне "сухого закона" и не испытывали трудностей при получении алкогольных напитков», что усиливало раздражение в обществе, «вызывало озлобление, ощущение социальной несправедливости»37. В газетах постоянно описывались кутежи и попойки, устраиваемые героями тыла как должное, и нельзя сказать, что пресса рисовала «в целом радужные картины трезвой жизни», отводя «малейшим» неприглядным отклонениям место «вопиющих исключений»38. «Алкоголь в последние три-четыре месяца продавался в Петрограде так свободно, что вряд ли кто еще верил, что алкогольный запрет существует, - сообщала газета 1 марта 1916 г. - В каждом "приличном" доме к столу подавали вина, водки и ликеры, а в ресторанах распивали... лишь в чуть-чуть замаскированном виде. Это дела не меняло, только, пожалуй, подбавляло к выпивке букет пикантной остроты... "Кипяточек" в бутылках с тремя и четырьмя звездочками... по 12 рублей. Большие, очень большие деньги были нажиты купцами и разными ловкачами, присосавшимися к торговле спиртуозами. Среди этих молодцов называют людей с громкими именами и с такими связями, что разве сумасшедший посмел бы их тронуть.
...И вдруг 30 благодетелей оштрафованы, посажены в тюрьму, а иные из них будут и высланы из Петрограда...39 Однако "страшен сон, да милостив Бог". Я сегодня обедал в ресторане, на владельца которого наложена наиболее тяжелая кара.
35 Фабер Т. Пасхальные яйца Фаберже. М., 2010. С. 116.
36 Немирович-Данченко В. Оргия нашего тыла.
37 Чагадаева О.А. «Сухой закон» в России в годы Первой мировой войны. М., 2016. С. 170-171, 210, 225.
38 Там же. С. 202.
39 Сообщалось об аресте «более 30 рестораторов первого и второго разрядов», включая владельцев ресторана «Медведь» (и в Москве - «Яра») и «Вилла Роде». (Русское слово. 1916. 24 февраля).
Доклады и сообщения
- Крышка? - спросил я официанта.
- Почему же "крышка"? - обиделся тот. - ...Чтобы наш хозяин сидел? Помилуйте, с чем же сообразно-с? Наша публика, можно сказать, первейшая в столице. Таких персон обслуживаем, что ой-ой! От князей церкви благословение имеем. И нас за решетку? Никак это невозможно-с.
- Но ведь приказ объявлен?
- Образуется, сударь. Но, конечно, цена другая уже будет. К кофию чашечку "виноградного соку" позволите? Четыре звездочки и всего пять рублей-с...»40.
Московская городская дума, отклонив в очередной раз ходатайства винной биржи и Трехгорного пивоваренного завода о разрешении торговать виноградными винами и пивом, постановила впредь запретить городской управе вносить в думу подобные предложения. Комиссия, образованная думой, советовала обратиться к градоначальнику «с указанием на недопустимость того, что происходит в Москве», где «ровно ничего не предпринимается для прекращения продажи вина». На косметические, фармацевтические и технические цели требуется в год 213 тыс. ведер спирта, а ввезено 791 тыс. ведер. «Непостижимо, по какому праву... рестораны и клубы в Москве держат огромное количество вина и торгуют им почти без стеснения»41.
«У нас, в Петрограде, едва ли в этом отношении не перескочили Москву, -возмущался Немирович-Данченко. - ...Зачем же вы даете простор дорогому кабаку и собачьей свадьбе? Я понимаю еще, когда замученный, усталый и наголодавшийся приедет сюда с позиций и отведет душу в тот короткий срок, который удалось ему урвать. А... от чего это надо забыться мародерам, грабителям, игрокам на казенные ставки, народным ворогам, сеющим в потребительской массе голод, отчаяние, усталость?»42.
Но проблему отдыха от повседневных светских забот и выгодных занятий обличительные мобилизующие выступления не устраняли. Ранней весной 1916 г. в Ялте открылся курортный сезон. «На набережной уже встречаются изысканные туалеты курортных, - сообщала газетная хроника. - В театре заполнены первые ряды. В гостиницах занимаются дорогие номера. Съезжается столичная публика. В Кисловодске... съезд публики небывалый». «В прошлом [1915] году незадолго до Пасхи наблюдался небывалый отъезд москвичей на русские курорты. Сейчас приходится отметить еще больший отлив населения из Москвы, чем в прошлом году. Чуть ли не с конца февраля в Международном обществе спальных вагонов стали записываться на билеты в южном направлении... Требования шли больше всего на Кавказ, куда публика устремлялась вследствие полного успокоения на Кавказе, где наша армия продвинулась далеко вперед. Затем стали "записываться на Крым"... Едут в Ялту, Гурзуф, Евпаторию, Феодосию и другие
40 Скиталец. Среди именинников тыла // Раннее утро. 1916. 1 марта.
41 Городская дума о пьянстве в Москве // Русское слово. 1916. 2 марта.
42 Немирович-Данченко В. Оргия нашего тыла. См. также: Чагадаева О. А. Указ. соч. С. 169-175.
Доклады и сообщения
места... Уже вчера получить место в скором поезде Московско-Курской дороги можно было только на конец мая». Проданы были все спальные места на курьерские поезда и в направлении на Кисловодск - по 1 апреля. В Ялте «съезд курортных для марта необычайно велик. За недостатком автомобилей многие едут из Симферополя в экипажах». Отмечалось развитие частных курортов в Самарской, Саратовской, Оренбургской губерниях43.
Летом в курортных местах расцвели розы, араукарии, канны и магнолии. «Купальный сезон на Кавказском побережье в полном разгаре, - гласила хроника. - В Анапе съезд курсующих превысил 15 000 человек. Все квартиры в центре заняты... В Новороссийске съезд небольшой. Приехало не более 2 500-3 000 курсующих... Погода стоит прекрасная. В Геленджике съезд очень большой. Свободных квартир нет. В Сочи все дачи заняты. Помимо прекрасных морских купаний, многих привлекли сюда мацестинские серные источники. Прекратившийся было в первые дни после визита "Бреслау" съезд курсующих возобновился с прежней силой. Здесь проводят лето многие видные сановники. Погода стоит великолепная. Температура морской воды 21 градус, воздуха - 32 градуса. Все время цветут розы. В Гагры съехалась публика, избалованная дорогими заграничными курортами; много представителей русской аристократии и высшего бюрократического мира. Все отели заняты»44. Как видно, беззаботно «отдыхали» не только безродные участники «торговой свистопляски», «аршинники».
Но и заграничный отдых не утратил привлекательности. В начале войны в Монте-Карло жизнь замерла. Закрывались роскошные отели, ушла на войну значительная часть служащих-французов. Казино какое-то время приносило убытки. «В воздухе запахло гнусной экономией и чуть не нищетой. Люди, знавшие Монте-Карло в прежние годы, думали, что оно не выдержит и провалится. Но нет, оно обнаружило высокое гражданское мужество и приспособилось... Да, все было бы хорошо, если бы в Монте-Карло и его окрестностях не было... наших милых компатриотов.
Откуда они берутся? Боже мой! Откуда эти зеленые платья и удивительные накидки? Откуда безграничные мясистые затылки, набекрень заломленные шляпы, длинные гривы нечесаных волос, громкие разговоры и на сто верст заметное неуменье себя держать?
Со всей Европы в Монте-Карло съезжались странные русские типы, каких давно уже нигде не было видно. Особенно много набралось пожилых русских дам типа так называемых провинциальных преферансисток, приходящих в казино как на службу, со своими бутербродами и такими поместительными сумками, как будто они собрались на охоту на самую большую дичь... Вот московский домовладелец С-в, привезший с собой в Ниццу три миллиона и проигрывающий уже последний миллион; вот графиня Ш-ва с дочерьми, ежедневно играющая, как она выражается, "для развлечения" и тем не менее
43 Раннее утро. 1916. 8, 25 марта; Русское слово. 1916. 8 марта.
44 Народное здравие. На Кавказском побережье // Земщина. 1916. 16 июля.
Доклады и сообщения
громко ахающая и стонущая при каждом проигрыше. Вот весьма высокопоставленная княгиня А., окруженная столь же разношерстной, сколь и малопочтенной компанией. Вот некто К., выдающий себя за высокопоставленного чиновника, а в действительности бывший околоточный надзиратель... В Монте-Карло нет теперь иностранцев, кроме русских и небольшого числа греков. А потому наши милые компатриоты держатся господами положения, со всей присущей им грацией и достоинством»45.
В высших слоях общества старались поддерживать прежний ритм светской жизни.
Иностранцев, оказавшихся в России в эти времена, поражал экстравагантный быт столичной аристократии. Офицер британской разведки С. Хор писал: «От картин богатства и того, как им разбрасываются, у меня буквально кружилась голова после суровых военных будней в Англии»46. «Вчера... происходило годичное общее собрание действительных членов Императорского яхт-клуба», - сообщала хроника. Прошли выборы гребного совета, гоночной комиссии. «Много времени было посвящено отделу... моторно-парусному, для которого избран особый совет... Собрание решило предоставить некоторые льготы для учащихся в средних учебных заведениях... до открытия официального сезона учащиеся будут пользоваться лодками клуба бесплатно». Продолжалась постройка дачи-клуба на Воробьевых горах. «В заключение было пробаллотировано около ста новых действительных членов»47. В Яхт-клубе, Английском, Новом клубе и других аристократических обществах представители придворных, дипломатических, бюрократических и деловых кругов постоянно встречались, обсуждая в свободной обстановке волновавшие их предметы.
Получила новые импульсы оккультная деятельность. Если в прежнее время Московское теософическое общество исповедовало «идею всемирного братства», то теперь потребовалось по-новому осветить вопрос о войне. «Война не может огорчать нас, - спокойно говорила молодая симпатичная женщина с бледным одухотворенным лицом, с глубоко ввалившимися в орбиты голубыми глазами, одетая во все черное, с золотым теософическим значком на груди. - Война создала глубокие страдания в народе... Но мы ведь знаем, что страдания ведут нас в чистилище, они разрушают нашу физическую жизнь, наши органические потребности, которыми мы, как цепями, крепко прикованы к земле. ...Гибнут миллионы людей, но мы не скорбим о погибших; мы знаем, что смерть есть акт перевоплощения в более лучшую (sic!), совершенную форму бытия. Мы знаем, что война принесет человечеству новые ценности... Настоящая война так же необходима и благодетельна для людей, как необходима и благодетельна гроза в удушливой атмосфере:
45 Барбиэри М. Монте-Карло во время войны. (Письмо из Ниццы) // Раннее утро. 1916. 10 февраля.
46 Цит. по: Виллмотт Г.П. Первая мировая война. М., 2010. С. 23.
47 В Яхт-клубе // Раннее утро. 1916. 13 марта.
Доклады и сообщения
она предотвратила нашу гибель, мы вовремя разбужены, предупреждены и спасены»48.
Менее рафинированные, но достаточно обеспеченные деятели убивали время по-своему. Отмечалось, что в ресторанах изменился состав посетителей. «Прежде здесь неизменно приходилось встречать профессоров и так называемые "сливки общества". Теперь не то... Почти все столики были заняты типичными милостивыми государями. "Проходимцами", которых вы встречаете теперь в первых рядах кресел в театрах и на скачках. Типами, которых два года назад не пускали дальше пивных второго разряда. По которым плачут арестантские роты и которые задают тон современной жизни... Наряду с героизмом, проявляемым нашей армией, здесь, в тылу, мы переживаем какое-то "проходимческое" время... "Их" время!»49
В кадетской газете журналист, озаглавив фельетон «Миллион двести тысяч», пояснял: «Я нарочно изобразил прописью, чтобы кто не подумал, что тут ошибка. Никакой ошибки. Именно такую внушительную сумму вчера... Москва возложила на алтарь тотализатора...
Отбыв по долгу корреспондентской службы час на бегах, я ушел... Оказалось, путь лежит мимо Братского (Всехсвятского. - В.П.) кладбища... Необъятное пространство... И вся эта необъятность сплошь усеяна маленькими белыми крестиками... Могилка плотно жмется к могилке. И все совсем одинаковые... Не люди выкашивались, а какие-то алгебраические величины... без конца, без счета». Поразило - и «начинало казаться уже чем-то совершенно чудовищным» - соседство здесь же «бегового ипподрома, и его толпы, и его миллиона двухсот тысяч» (на все богадельни, работные дома, попечительства о бедных, детские приюты и пр. город в 1915 и 1916 гг. тратил по 1,6-1,7 млн руб.50). Получается прямо по И. Северянину - «Война войной, а розы розами... - размышлял этот наблюдатель. - Бешеные деньги... Экзамену подверглись элементы моральные... Два лика выступили кричаще ярко в своей непримиримой противоположности»51. Лик «поручика Петрова», которому «сейчас бомбой ноги выдрало», - и лицо с «измазанной в котлете губой», похотливо напевающее Северянина (В.В. Маяковский - «Вам!»).
Два лика проступают в источниках зримо. Один - в сожалениях московских городских деятелей о том, что, истратив к февралю 1915 г. на пособия солдатским семьям 877 994 руб. 93 коп., город лишился возможности решать дальнейшие задачи «в деле общественного призрения», а о повышении казенного пайка он ходатайствует энергично с 22 августа, «но до сих пор безуспешно». Розданный семьям солдат паек размером в
48 При свете мистики. Среди теософов // Раннее утро. 1916. 19 февраля. Ср.: Бердяев Н. Судьба России. М., 1918. Passim.
49 Печерский Э. «Проходимчество» // Раннее утро. 1916. 21 февраля.
50 Москва в годы Первой мировой войны. 1914-1917 гг. Документы и материалы. С. 656.
51 Чужой [Брусиловский И.К.] Миллион двести тысяч (От нашего московского корреспондента) // Современное слово. 1916. 15 июня.
Доклады и сообщения
3 руб. 60 коп. в сумме составил 1,5 млн руб.52. «Недостаточность пайка выдвинула вопрос о квартирной помощи семьям запасных, ...наиболее нуждающимся». Также и в облегчении участи инвалидов и увечных к концу лета 1915 г. городскому управлению не хватало средств, исчисленных лишь на «неотложные нужды... и то только на первое время» в размере около 2,5 млн руб. Год спустя к тому же отмечалось и общее «постепенное ослабление самой частной инициативы» в устройстве лазаретов, а в начале 1917 г. часть лазаретов пришлось закрыть из-за нехватки топлива53. То же иссякание городских ресурсов наблюдалось и в другой столице. Петроградская городская управа 300 тыс. руб. в месяц тратила на благотворительные пособия (в дополнение к казенному продовольственному пайку) детям фронтовиков, содержание бесплатных столовых, яслей, организацию трудовой помощи женам запасных, но летом 1916 г. городская управа не сумела разместить намеченный заем, и «деятельность городских попечительств о бедных сразу прекратилась»54.
Другой лик - в саморекламных парадных мероприятиях, имевших характер попыток совместить благотворительность с великосветскими развлечениями, подобными проведенному З.Г. Резвой-Морозовой-Рейнбот, супругой проворовавшегося московского градоначальника. Был, к примеру, устроен «вербный базар-гулянье» в залах Российского благородного собрания, декорированный при участии Ф.О. Шехтеля, В.М. Васнецова, с торговлей прохладительными напитками; а кроме того, в его программе предусматривались лотереи, игры, аукционы лошадей, концерты и кабаре. За время с начала войны по август 1916 г. средства, собранные Дамским комитетом при городской управе, вместе с выручкой от благотворительных и цветочных базаров приближались к 2,3 млн руб.55.
«Августейшие», придворные и сановные энтузиасты благотворительных мероприятий напористо мобилизовывали для исполнения своих замыслов аппарат церкви, привлекаемый к устройству кружечных сборов и всякого рода подаяний. Город ощущал, что развернутая патриотическая кампания по сбору пожертвований на нужды, связанные специально с войной, приносит не только пользу. Направив в эту сторону внимание общества, она создала затруднения городским участковым попечительствам о бедных, поскольку приходилось, облегчая положение беженцев, «разделять еще на
52 Пособия, выдаваемые семьям призванных, различались в зависимости от количества детей нетрудоспособного возраста. Если более пяти - выплачивался полный оклад, при четырех-пяти -% оклада, если не более трех - %, в иных случаях - половина оклада. (Новопольцев Ю.В. Влияние Первой мировой войны на экономическое состояние системы образования в России // Вестник Самарской экономической академии. 2003. Спец. выпуск. Проблемы экономической истории России и ее регионов: современный взгляд. С. 116-117).
53 Москва в годы Первой мировой войны. С. 601, 604, 472, 497, 503-504.
54 Земщина. 1916. 17 августа.
55 Москва в годы Первой мировой войны. С. 581-582, 605, 626, 651.
Доклады и сообщения
меньшие части те небольшие вспомоществования, которые являются неотъемлемым правом московской бедноты». К сентябрю 1916 г. «сильно сократились поступления от сборов, лотерей, спектаклей и пр.»56.
Но другая жизнь била ключом. «Выбрасываются сразу десятки тысяч рублей на одну лошадь и проигрываются. Льется золото рекой». За время войны обороты Московского бегового общества больше чем удвоились. «Если ранее общество делало оборот в 800 000 руб. только в день "Дерби" и до 1 000 000 руб. в день "Скакового дерби", то теперь обороты в 800 000 руб. - обычное явление для праздничного бегового дня.
Еще в 1914 г. обороты общества за десять декабрьских беговых дней равнялись 3 000 000 руб. За декабрь 1915 г. обороты возросли до 4 600 000 руб. За 12 беговых дней в январе "тотошка" сделал оборот в 7 880 310 руб. Игра в праздничные дни за январь была колоссальная» (3 января - 624 340 руб., 10-го -707 740, 17-го - 832 220 руб., 24-го - 812 510 руб., 31-го - 858 800 руб.; 7 февраля - 845 540 руб.). «На бегах играет... "вся Москва". На первый план выдвигаются профессиональные игроки. Рядом с ними - дамы полусвета. И те и другие играют крупно... Играют чины администрации. Промышленники, наживающие громадные деньги на поставках и работая на армию. Играют профессора, врачи, адвокаты, общественные деятели. Много учащихся - студентов... Играет "так называемая интеллигенция". Играет рабочий»57.
Месяц спустя: «Московская публика в данный момент расточительна более, чем когда-либо. В прошлое воскресенье, например, 13 марта, обороты тотализатора равнялись не 600-800 тыс. руб., как было месяц тому назад, а достигли сразу 1 027 700 руб. Такой игры не было даже в дни "Дерби". Расточительность москвичей на Крестопоклонной неделе, когда закрыты все театры, усилилась в клубах и в особенности в ресторанах, которые торгуют не в пример лучше, чем раньше»58.
Еще 28 июля 1915 г. Московская городская дума единогласно постановила: закрыть тотализатор на Башиловке. «И обыватели говорили, и пресса говорила, и общества требовали, и городские самоуправления Христом Богом молили, - перечислял фельетонист, - да только лошадки и ныне там бегают да скачут»59. Газеты каждодневно в рубрике «Спорт» печатали рекламу с программой очередных бегов на ближайший день. Не отвечает действительности утверждение60, будто «с началом войны» тотализатор был в числе прочих азартных игр запрещен. Более того, в Министерстве финансов в начале
56 Москва в годы Первой мировой войны. С. 513, 657.
57 Преступление тыла // Раннее утро. 1916. 14 февраля.
58 По Москве // Раннее утро. 1916. 17 марта.
59 Яблоновский Сергей. Театр и тотализатор // Русское слово. 1916. 23 января. 13 февраля 1916 г. ходатайство о закрытии тотализатора - «могущественного по силе и широте своего тлетворного влияния», «вносящего своею деятельностью в жизнь населения Первопрестольной нравственно разрушительные стимулы и инстинкты» - было повторено думой и городским головой. (Русское слово. 1916. 14 февраля).
60 Агеева Е.А. Указ. соч. С. 18.
Доклады и сообщения
1916 г. вынашивали замысел поправить финансы империи с помощью налога на тотализатор. Газетчики, взвешивая намеченные параметры обложения, сожалели, что этот налог еще только проектируется и к тому же будет ограничен 5,5-3,5 % (для столиц и для провинции) цены билета, тогда как обложить билеты в театр, кинематограф, концерты власть уже управилась, причем самые дешевые билеты («те, которые оплачивает беднота») - на 100 %61. В новом налоге, введенном с 1 февраля 1916 г., «бросается в глаза, что он коснулся не всех областей зрелищ и увеселений - он бережно обходит тотализатор, самое дорогое увеселение», на радость «"героям тыла", наживающим на подрядах, поставках и на обывателе колоссальные суммы»62, - отмечал известный театральный деятель. Правительство пощадило доходы «спортсменов»: размер налога был установлен даже не в 5,5 и 3,5 %, а 4,5 и 2,5 %63. Как выяснилось, идея обложить увеселения принадлежала директору училища для глухонемых П.Д. Енько, который признался, что «к сожалению, забыл про тотализатор», и писал в свое оправдание, что сам-то он предлагал обложить на 100 % дорогие места, а дешевые на 25 %, но в Государственном совете, куда он адресовался с этой идеей, шкалу перевернули64.
Приоритетом тотализатор пользовался по сравнению не только с театром, но и с военными мероприятиями. Деятель Земгора А.А. Бураковский, сопровождавший вагоны с военным грузом из Егорьевска в Москву, 4 января 1916 г. вдруг обнаружил, что на узловой станции Воскресенск Московско-Казанской железной дороги эти вагоны были отцеплены, чтобы вместо них (начальник станции объяснил: поезд идет «в предельном составе») отправить вагоны с беговыми лошадьми. «И пассажирский поезд ушел, увозя лошадей на бега, а вагоны с военным грузом остались ждать... какого-то товарного поезда... с которым и прибыли в Москву только 6 января»65.
Свидетельства разгульной жизни состоятельных слоев общества в военное время, запечатленные газетчиками в хрониках и очерках, отчасти известны по литературе. Материалы такого рода, которые отражены выше в почти случайной выборке из бесчисленного количества, не образуют исчерпывающую картину и сами по себе не способны решить никакую проблему. Как может показаться, все сводится к слишком самоочевидным оценкам и нравоучениям. Значение их, однако, заключается в том, что органы печати, публицисты и общественные фигуры, придерживавшиеся самых различных убеждений в политике, эмоционально порицая наблюдаемое порочное
61 Яблоновский Сергей. Театр и тотализатор // Русское слово. 1916. 10, 23 января, 12 февраля. Получалось, что покупатели самых дешевых билетов были обложены на 100 %, лица со средним достатком - на 3040 %, а богатые - на 20 %.
62 Корш Ф. А. Новый налог на театры // Русское слово. 1916. 9 марта.
63 Чагадаева О.А. Указ. соч. С. 192.
64 Потемкин П. Автор театрального налога // Русское слово. 1916. 16 февраля.
65 Беговые лошади и военные грузы // Русское слово. 1916. 26 января.
Доклады и сообщения
поведение, выражали тем самым нравственную позицию широких слоев населения. Налицо факт сложившегося определенного общественного мнения.
Столь же очевидно и то, что существовало и иное отношение к разгульному поведению, вообще к роскоши - резко, противоположным образом отличавшееся от осуждающего мнения: в самих этих верхних слоях столь скандализирующее самопроявление рассматривалось как нечто обычное и естественное, правомерное и заслуженное - просто в силу собственного высокого общественного положения и материального сверхдостатка. Именно такую позицию восприняла и новейшая политология. Она определяет роскошь как «систему устоявшихся традиций и норм потребления, стиль жизни... которые считаются для определенных слоев общества статусными и престижными. Это - правила, ценности, идеалы. Они задавались общими национально-культурными традициями российской деловой и частной жизни»66. В действительности, как видно из обсуждения проблемы современниками, представления этих самых «определенных слоев» о своих «статусных» нормах радикально расходились с безыскусной повседневной людской моралью. «Устоявшиеся» обычаи этих «определенных слоев», их «традиции деловой и частной жизни» никак не могут считаться «общими национально-культурными» нормами. Скорее, здесь мы имеем еще одно, может быть наиболее рельефное и крупное, проявление как раз того, что деликатно именуется «девиантным (т. е. нездоровым. - В.П.) поведением».
Морализирующие идеологи видели, что никакие увещевания и разоблачения не исправят нравы «светской» публики, не положат конец «вакханалии», «этому общественному уродству»: «Борьба с роскошью у нас теперь один из модных лозунгов, но вряд ли кто согласен в этой борьбе идти дальше слов. Положа руку на сердце, каждый из нас готов запретить роскошь другому, но хотел бы оставить ее для себя»67.
Неслучайно некоторые из публицистов и идеологов, осуждая нежелательные проявления мотовства, в то же время затушевывали неравномерное распределение тягот войны и вместе с официальной пропагандой трактовали это явление как что-то естественное, обоснованное неодинаковым качеством «человеческого материала». Каждому свое: все же и беднота, с одной стороны, получила новые источники благосостояния - казенные пособия солдатским семьям, повысившиеся заработки мастеровых на военных производствах, понизившееся пьянство в деревне. С другой стороны, в столь трудных условиях эта голь и рвань тоже разве не позволяет себе неразумные траты (в реальности несопоставимые, конечно, с похождениями тузов и «мазуриков»).
«Особое совещание по объединению мероприятий по укреплению трезвости в России» в январе 1917 г. заслушало доклад своего председателя князя
66 Агеева Е.А. Указ. соч. С. 17.
67 Скиталец. Золотой поток // Раннее утро. 1916. 23 марта.
Доклады и сообщения
Д.П. Голицына-Муравлина (член Государственного совета, участник кружка А.А. Римского-Корсакова, один из основателей и почетный член Русского собрания) -«документ в некотором отношении исторический», - отметила газета. Поборники трезвости нашли, что «досуг широких масс населения не должен быть заполнен разного рода развлечениями», это ввергнет их в пьянство. «Поэтому досуг должен быть всецело направлен к работе. Необходимо... приохотить крестьян к труду, чтобы крестьяне весь год были заняты трудом»68. Соответственно, это сообщение было иронически озаглавлено «Трудолюбивый князь и ленивое крестьянство».
Князь Е.Н. Трубецкой, прогрессист, в «Русском слове» описывал небывалое благоденствие деревни. Воспитанный с детства, как он был уверен, «в понятиях равенства всех людей перед Богом», Трубецкой убеждал читателей самой массовой газеты, что крестьяне даже богатеют хотя бы уже потому, что меньше пьют. Этот привычный ход правительственной пропаганды не выдерживал критики69. Трубецкой не упоминал, что сокращение пьянства в деревне совпадало с исчезновением наиболее склонной к выпивке, самой дееспособной части деревни: мужики пребывали уже не там, а в казармах, окопах, на проволоке либо в земле - в крестьянском хозяйстве их заменили женщины. Ссылаясь на казенные пособия солдаткам, он как будто не знал, что пособия получали далеко не все те, кто в них нуждался; продовольственный паек (на апрель 1915 г. - 2 руб. 75 коп. на душу) «не давал умереть с голоду или пойти "в кусочки"», но «не мог стать основой благосостояния»; причем и охват пособиями сельского населения был невысоким, семьи же солдат срочной службы вовсе ничего не получали, а у тех, кто получал, увеличение пособия не поспевало за ростом цен70; что требовались немалые деньги, чтобы купить рабочую лошадь взамен реквизированной по требованию военных властей, назначавших за отбираемый скот неприемлемые цены71. Зато, в глазах Трубецкого, «целое бедствие» постигло помещиков: некого нанять - якобы «не потому, что нет рук, а потому, что крестьянин сыт»72. Но в деревне меньше стали тратить не только
68 Маленькая газета. 1917. 8 января.
69 Чагадаева О.А. Указ. соч. С. 189; Анфимов А.М. Российская деревня в годы Первой мировой войны. М., 1962. С. 243.
70 БулгаковаЛ.А. Привилегированные бедняки: помощь солдатским семьям в годы Первой мировой войны // На пути к революционным потрясениям. СПб.; Кишинев, 2001. С. 451, 461, 471; Самохин К.В. Тамбовское крестьянство в годы Первой мировой войны. СПб., 2004. С. 96, 97.
71 Огановский Н. Итоги сельскохозяйственного совещания // Русские ведомости. 1916. 26 ноября. Хроника Ирбитской ярмарки зафиксировала «неимоверно высокие цены»: «Плохие лошади, расценивавшиеся прежде в 30-50 руб., теперь продаются от 80 до 125 руб. ... Цены крепнут». (Русское слово. 1916. 29 января); Российский государственный исторический архив. Ф. 1267. Оп. 15. Д. 47. Л. 22 (о реквизиционных ценах).
72 Трубецкой Е. На что нам надеяться. (В защиту оптимистов) // Русское слово. 1916. 1 января. Такой же оптимизм излучал Н.А. Хомяков, бывший председатель Государственной думы, в газетном интервью, и был выставлен на осмеяние. (Буква. Среди обывателей // Русское слово. 1916. 12 февраля).
Доклады и сообщения
на водку. Отмечалось, что «вследствие отлива на войну мужского населения сравнительно слабо покупают кустарный и сельскохозяйственный инвентарь - сохи, бороны». Дело вовсе не в том, что крестьяне «разбогатели так, что не хотят даже и пахать» - «некому пахать. Уменьшилось число рабочих рук», - возражал осведомленный наблюдатель. Анкета, проведенная Министерством земледелия, установила, что недостаток рабочих рук обусловил «недопашку» многих тысяч десятин; это грозило незасевом яровых. Именно нехваткой рабочих рук объяснялась их дороговизна - бедствие не столько для помещиков, желавших и тут выгадать, сколько для солдаток и стариков-домохозяев, принявших на себя все заботы73.
М.В. Родзянко в марте 1916 г. утверждал, что протесты фабричных, требовавших повышения заработной платы, необоснованны: этак дойдет до того, что рабочие на Масленицу вздумают лакомиться блинами с икрой; но хватит с них того, что они получают, их непатриотичное поведение имеет не материальную, а политическую подоплеку74. При этом председатель Думы прогневался все же безосновательно. Как видно было с более близкого расстояния, «масленичному разгулу» предавался не «демос»: «Трудящийся люд, рабочие, служащие, на которых война отразилась особенно сильно своими печальными явлениями вроде продовольственных "кризисов", дороговизны, - о Масленице забыли. Кто думает здесь о блинах? Нужно ежедневно проверять, не обвесили ли каждого на пять золотников на булке»75.
Можно предположить, что новейшие попытки обосновать правомерность особого положения верхов как некую «общую норму», якобы освященную «традициями», навеяны неприятием лозунга «взять все и поделить»76. С этой точки зрения, побуждать богачей бросить их неуместные и вызывающие, опасные барские замашки - это значит предъявлять им «непомерные требования», подавлять свободу индивидуальности, принуждая их «жить по законам, противоречащим человеческому естеству», в частности заставлять промышленников и купцов «торговать себе в убыток»77. Однако явно сформировавшееся общественное осуждение наглого поведения хозяев жизни не несло в себе булгаковско-шариковской карикатурной идеи. Это была идеология совсем другого
73 Ирбитская ярмарка // Русское слово. 1916. 10 февраля; Печерский Э. Во глубине России // Раннее утро. 1916. 19 января; Веселовский Б. Очередная сельскохозяйственная задача // Русское слово. 1916. 17 февраля; Русское слово. 1916. 5 марта. (Изложение доклада Д.Н. Жбанкова в Московском обществе сельского хозяйства).
74 Государственный архив Российской Федерации. Ф. 579. Оп. 1. Д. 2461. Л. 4.
75 Ард А. Масленичный разгул москвичей // Раннее утро. 1916. 21 января.
76 «Думать же, что мы можем все изменить, отняв все у одних и передав другим, это является мечтою, которая лишь многое разрушит и приведет к серьезным затруднениям», - выразил ту же мысль П. П. Рябушинский. (Первый Всероссийский торгово-промышленный съезд в Москве 19-22 марта 1917 г. Стенографический отчет и резолюции. М., 1918. С. 17).
77 Булгакова Л.А. Указ. соч. С. 454.
Доклады и сообщения
смысла. Публицисты, депутаты, священники и простые обыватели составили себе убеждение и высказывали его - может быть, теоретически не вполне отчетливо, но по существу верно: убеждение в порочности самого источника легко нажитых богатств.
Действительно, «мазурики» и «толстосумы» использовали создавшуюся обстановку вовсе не как умелые организаторы и талантливые предприниматели. Когда военный министр взмолился перед Министерством финансов о «пресечении лихвенной наживы недобросовестных комиссионеров и предпринимателей, исполняющих заказы на оборону», то из переписки выяснилось, что «самый факт существования чрезмерной наживы как широко распространенного явления» не вызывает сомнений, но нет «вполне действительных средств воздействия на недобросовестных контрагентов казны», «нельзя предупредить получения из казны по заказам излишних сумм, дающих в результате лихвенную наживу»78.
Ныне распространено представление, будто все это относится только к собственно «торговцам смертью», тогда как, например, хлопкообрабатывающая отрасль не получала «финансовой помощи через систему правительственных заказов», и будто крупное московское купечество являлось «уже вполне независимым от государства в экономическом плане»; московские текстильные фабриканты с их «независимостью от казенных интересов» якобы держались в стороне от такого рода поставок, а, например, Рябушинский «вообще был текстильный фабрикант и к военным заказам имел очень косвенное отношение»79. Если действительно было так, то возникает вопрос, откуда же тогда интендантство получало сукна, полотно, брезент, мешки и пр. для самой многочисленной на свете армии? При этом остаются неоспоренными и как бы незамеченными сведения о том, что даже в мирное время казенные военные заказы в силу своего «удельного веса» накладывали определяющий отпечаток на развитие хлопчатобумажной, льняной и суконной промышленности80.
Можно оставить в стороне криминальные случаи обогащения - путем тривиального воровства, взяточничества, обмана, операций на черном рынке. Но и вполне благопристойные способы захвата добычи, обусловленные исполнением ведомственных
78 Министр финансов П.Л. Барк - военному министру Д.С. Шуваеву, 13 октября 1916 г. // РГВИА. Ф. 369. Оп. 1. Д. 289. Л. 10, 10 об., 13.
79 Россия и революция 1917 года: опыт истории и теории. СПб., 2008. С. 222; История предпринимательства в России: XIX - начало ХХ в. СПб., 2006. Вып. 2. С. 248; Петров Ю.А.: 1) Московская буржуазия в начале ХХ века: предпринимательство и политика. М., 2002. С. 334, 335; 2) Балансируя над бездной // Огонек. 2016. № 43. С. 18; и др.
80 Лаверычев В.Я. Указ. соч. С. 98-105, 107-110, 114, 120, 187, 204, 244, 255, 266, 287, 294, 299-301, 318, 320-321. Как показал Ю.А. Петров, Рябушинские, переместив свой бизнес из революционной России за рубеж, попали в обстановку свободной конкуренции и, лишенные прежней разносторонней государственной поддержки, пришли к «полному разорению». (Петров Ю.А. Династия Рябушинских. М., 1997. С. 181-185).
Доклады и сообщения
подрядов и поставок, прежде всего на армию и флот, тоже не вмещались в закономерные стандарты капиталистического «производства прибавочной стоимости». За исполнение правительственных поставок ведомства расплачивались средствами, которые притекали вовсе не из свободного торгового оборота. Предпринимателям платили из бюджета -теми деньгами, которые были перед этим принудительно изъяты, отняты государством у населения. Исходная фаза такого процесса обогащения поставщиков как раз и заключалась в совсем не рыночных действиях: «отнять», «взять» с обывателей - путем ли взимания государством прямых и (особенно) косвенных налогов, печатанием ли бумажных купюр или более грубыми приемами, например принуждением - не пренебрегая поркой - к исполнению натуральных повинностей. Как писал А.И. Буковецкий, государственный бюджет, «финансовое хозяйство есть хозяйство принудительное»81. На волю военной бюрократии (с ее девизами «какой угодно ценой», «вопрос о цене имеет второстепенное значение»82) как раз и выпадало «поделить» то, что было предварительно извлечено, «взято» властью у немудрящих, как выразился бы Бердяев, «Иванов и Петров».
Осуждение разложившихся искателей наживы исходило даже из церковных кругов, в целом поддерживавших милитаристскую пропаганду. «Все эти тарелки, кружки настойчиво стучатся в карман среднего и мелкого обывателя, обычного посетителя храмов; богатые же и знатные, за немногими исключениями, присвоили себе привилегию не бывать в храмах, - сетовал священник, выступая за повышение налогов на богачей. -Между тем нынешнему обывателю ох как туго живется! ... Многие уже стали выговаривать нам, священникам:
- Да когда же, наконец, перестанете приставать к нам с бесчисленными сборами? Нам самим трудно дышать...
И мы стоим между двух огней: сверху сыплются указы о сборах, а снизу жалобы на то, что и в церкви-то покоя не даем богомольцам... Да, вместо увлечения частными церковными сборами с обремененного жизнью обывателя справедливее и целесообразнее обложить повыше "мертвые" капиталы да позаимствовать побольше из застоявшихся монастырских сокровищниц, а святые минуты литургии необходимо пощадить и храмы Божии, как дом молитв, не превращать в житницы - места сбора денег»83.
Позднее юрист, военный следователь Р.Р. Раупах, рассуждая о реквизиции художественных ценностей красными, признавал, что «гнев и ненависть владельцев
81 Буковецкий А.И. Введение в финансовую науку. Л., 1929. С. 15, 17-18, 178; Ольсевич Ю.Я. Капиталистическое воспроизводство и милитаризация экономики // Вопросы экономики. 1962. № 2. С. 8688.
82 Сидоров А.Л. Экономическое положение России в годы Первой мировой войны. М., 1973. С. 24-26.
83 Свящ. В. Востоков. Мертвые капиталы // Раннее утро. 1916. 10 февраля.
Доклады и сообщения
художественного фарфора понятны». Но вспоминая происходившее «до того», он считал хотя и спорным, но не лишенным смысла обоснование экспроприации: мы, большевики, «побуждаем весь народ приносить жертвы неизмеримо более тяжелые, чем утрата художественного фарфора. Тут нет выгод личного характера: на вырученные деньги никто не покупает себе поместий, не строит великолепных вилл на крымском побережье, не создает огромных капиталов в банках и не пьянствует в кабаках парижского Монмартра... Это не грабеж, а государственная точка зрения»84.
Урок революции 1917 года президент В. Вильсон видел в том, что желающие избежать судьбы, постигшей Россию, должны «соблюдать принципы справедливости»85. «Многим из читателей, вероятно, приходилось слышать опасения мирнейших, но пугливых людей о возможности революции», - отмечало «Новое время». «Панически настроенные обыватели» уверены, что недовольство «нестерпимой дороговизной» «тлеет пока под пеплом, но... вспыхнет красным пожаром революции... Вот какие страсти приходится слышать от людей, пронизанных насквозь страхом перед выступлениями недовольных... непременно в буйной форме, в виде массового насилия и низвержения современного порядка», «кровавой разрухи»86. Такие панические переживания отчасти объясняют мотивы тяги к «разгулу» и «вакханалии», обуявшей «статусные» сливки общества: «Точно завтра явятся фурманщики и всех этих грязных псов будут давить за городом в веревочных петлях. Хоть ночь, да моя!»87.
В представлении современной традиционалистской политологии, «эта война была призвана объединить страну» - так, чтобы «богатый и бедный, старый и молодой, мужчина и женщина, все чувствовали себя единым целым». Но в итоге вместо объединения война «стала отправной точкой глубокого раскола общества и страны»88. Конечно, признать «Великую» войну исходным пунктом такого раскола - чрезвычайное усечение исторической перспективы. Тем не менее созданные войной условия действительно усилили осознание непримиримого морального конфликта значительной частью общества. Другую же его часть они ввергли в «болезненно мятущееся состояние»89, лишили политического рассудка и даже отняли у нее чувство самосохранения.
84 Раупах Р.Р. Facies hippocratica. (Лик умирающего). СПб., 2007. С. 89-90.
85 Wilson Woodrow. The Road away from Revolution. Boston, 1923. P. 10.
86 Кривенко В.С. Мирная революция // Новое время. 1916. 3 августа.
87 Немирович-Данченко В. Оргия нашего тыла. Фурманщик - лицо, разъезжающее в особом фургоне для ловли бездомных собак (Толковый словарь Д.Н. Ушакова).
88 Забытая война и преданные герои. М., 2011. С. 3-4, 7.
89 Е.М. Кто виноват? // Прибавления к Церковным ведомостям. 1916. 28 мая. № 22. С. 542.
