CC BY
6
Челябинский гуманитарий. 2022. № 3 (60). С. 47-53. ISSN 1999-5407 (print). Chelyabinskij Gumanitarij. 2022; 3 (60), 47-53. ISSN 1999-5407 (print).
Научная статья УДК 82-1/29
DOI 10.47475/1999-5407-2022-10307
«НА БЕЛОМ ДИРИЖАБЛЕ, ПОХОЖЕМ НА СВИНЬЮ»:
ОБ ОДНОМ СРАВНЕНИИ-ЭКФРАСИСЕ У РАННЕГО КОРМИЛЬЦЕВА
Юрий Викторович Доманский
Российский государственный гуманитарный университет, Москва, Россия [email protected], ORCID: 0000-0002-7630-2270
Аннотация: В статье сравнение из стихотворения Ильи Кормильцева «Путешествие» рассматривается в контексте визуальных образов с обложек классических альбомов британского рока. На основе этого рассматриваемый троп определяется как сравнение-экфрасис, в котором оба элемента - и то, что сравнивается, и то, с чем сравнивается, - оказались слиты в единство и контекстуально причастны к элементам, визуально представляющим значительный пласт искусства, в результате чего сформировавшийся целостный образ оказался способен транслировать определённые элементы авторской концепции бытия.
Ключевые слова: И. Кормильцев, стихотворение «Путешествие», сравнение, экфрасис, группа «Урфин Джюс», Led Zeppelin, Pink Floyd.
Для цитирования: Доманский Ю. В. «На белом дирижабле, похожем на свинью»: об одном сравнении-экфрасисе у раннего Кормильцева // Челябинский гуманитарий. 2022. № 3 (60). С. 47-53. doi: 10.47475/1999-5407-2022-10307
Original article
"ON A WHITE AIRSHIP THAT LOOKS LIKE A PIG":
ABOUT ONE COMPARISON-EKPHRASIS IN EARLY KORMILTSEV
Yuri V. Domanski
Russian State University for the Humanities, Moscow, Russia [email protected], ORCID: 0000-0002-7630-2270
Abstract: In the article, a comparison from Ilya Kormiltsev's poem "Journey" is considered in the context of visual images from the covers of classic British rock albums. Based on this, the trope under consideration is defined as a comparison-ekphrasis, in which both elements - both what is compared and what is compared with - turned out to be merged into a unity and are contextually involved in elements that visually represent a significant layer of art, as a result of which the formed a holistic image was able to translate certain elements of the author's concept of being.
Key words: I. Kormiltsev, poem "Journey", comparison, ekphrasis, group "Urfin Deuce", Led Zeppelin, Pink Floyd.
For citation: Domanski Y. V. "On a white airship that looks like a pig": about one comparison-ekphrasis in early Kormiltsev. Chelyabinskij Gumanitarij, 3 (60), 47-53, doi: 10.47475/1999-5407-2022-10307
Заинтересовавшее нас и вынесенное в заглавие статьи сравнение «На белом дирижабле, похожем на свинью» находится в стихотворении Ильи Кормильцева «Путешествие» (1980), которое прозвучало текстом одноимённой песни на первом альбоме свердловской группы «Урфин Джюс»; альбом был назван по этой песне - «Путешествие», и в дискографии группы датируется 1981-м годом.
Приведём текст целиком по тому «Поэзия» из «чёрного» трёхтомника Кормильцева [см.: 3. С. 136-137], однако позволим себе расположить строфы так, как это было сделано художником Александром Коротичем на вкладыше к магнитоальбому «Путешествие» группы «Урфин Джюс»; дело в том, что именно такая визуальная организация текста важна для его смысла.
© Доманский Ю. В., 2022
Я умер, всё в порядке: в карманах пропуска, Подписаны все справки, печати в паспортах. На реактивном лифте в неоновых огнях Несёмся в преисподнюю на суперскоростях.
Реклама бьёт как выстрел, соблазнов здесь полно, В ушах орёт «Sex Pistols», мелькает секс-кино. Я сразу испугался и растерялся вмиг; За жизнь когтями драться я, право, не привык!
Улыбчивые черти сказали мне в аду, Что я не так воспитан, что им не подойду. «Ты слишком честный парень; конечно, выбирай, Но если откровенно - иди ты к богу в рай!»
Я умер, всё в порядке: в карманах пропуска, Подписаны все справки, печати в паспортах. На белом дирижабле, похожем на свинью, Легко раздвинув тучи, мы вылезли в раю
Нас приняли в объятья, и все кричат «ура!», Кругом висят плакаты за образцовый рай. У всех на лицах радость, я был доволен всем, Но строить вместе с ними я просто не умел.
Вдруг какой-то ангел мне крикнул на лету, Что я испорчен адом, что им не подойду. «Ты очень странный парень, плакатам ты не рад; Мы с транспортом уладим - давай обратно в ад!»
Я кончил путешествие ударом в землю лбом, Из головы всё вышибло, не помню ничего. В глазах опушка леса, в ушах шумит листва, Стоит избушка рядом, вдали течёт река. Достал я из кармана все справки, паспорта, Я изорвал их в клочья и в землю закопал.
Но прежде, чем обратиться к этому тексту и к сравнению «На белом дирижабле, похожем на свинью», скажем несколько слов об альбоме, где данная песня оказалась заглавной. Всего на альбоме семь композиций, музыку ко всем написал лидер (вокалист и басист) «Урфина Джюса» Александр Пантыкин; Кормильцев написал слова к четырём песням (помимо «Путешествия», это «Пожиратель», «Шумящий мир» и «Последний день воды»), а три песни созданы на известные стихотворения: «Агония» - на перевод стихотворения Эмиля Верхарна, «Выдуманный город» и «Ночное воскресенье» - на стихи Валерия Брюсова. О своих текстах к этому альбому Илья Кормильцев впоследствии скажет: «Наши первые тексты повествовали о бессмысленности и трагизме существования. <...> Они были с философским закосом и скорее походили на то, что позже появилось у металлических групп. Это были композиции с космическим размахом: Бог, дьявол, личность. Социального протеста там не было» [цит. по: 5. С. 47]. Историк русского рока Александр Кушнир пишет о первом альбоме «Урфина Джюса»: «Вся программа называлась "Путешествие" и носила концептуальный характер. Драматургия состояла в том, что судьба забрасывала героя в разнообразные места. От необитаемого острова до выдуманного города и от мифической страны до настоящего рок-концерта. Для Ильи это глобальный эксперимент по созданию нового и современного языка» [5. С. 50]. Концептуальную целостность «Путешествия» отмечали и другие профессиональные слушатели. Д. Карасюк так охарактеризовал «Путешествие» в плане и авторской интенции, и слушательской рецепции: «Восемь песен были задуманы и воспринимались как единое произведение о посмертном путешествии казнённого грешника в потусторонних мирах» [2. С. 229]. А вот мнение С. Лемова: «.я осмелюсь считать "Путешествие" рок-оперой. Ну, хорошо, мини-рок-оперой. <...> Героя "Путешествия" после долгой, полной грехов жизни казнят на эшафоте, и он попадает на тот свет. Не принятый ни в преисподней, ни на небесах, он посещает некие странные миры и находит призрачное успокоение в довольно пессимистичном финале. Создатели альбома, обращаясь к официальным органам и зрителям на концертах, описывали этот трип так: "Это путешествие пассивного потребителя. В воображении героя мир непривычен, чужд и жесток, таков, каким он его создал. Нигде нет места человеку, который смотрит на жизнь со стороны". Но у главного героя, которого "играет" Пантыкин, такой по-детски высокий и нежный голос, что в преступления его веришь с трудом. Уже на второй песне испытываешь к нему жалость, а на третьей - с симпатией начинаешь следить за его приключениями» [цит. по: 1]. Однако нельзя не добавить ко всему сказанному то, что отметил уже цитированный выше Кушнир, указавший на важность музыки в этом альбоме и тем самым редуцировав значение текстов: «Переслушивая сегодня "Путешествие" на компакт-диске, я думаю, что виртуозным музыкантам лучше было сосредоточиться исключительно на инструментальной музыке. <...> Главным в советском роке всегда было слово, но "Урфин Джюс" с ярко выраженным акцентом именно на музыку оказался своеобразным исключением» [5. С. 54].
Отметим и то, что «Путешествие» оказался первым визуально оформленным альбомом Свердловской области, а это, как станет ясно по ходу статьи, предельно важно для рассматриваемого сравнения из заглавной песни альбома, сравнения, которое отнюдь не случайно оказалось названо нами сравнением-экфрасисом. В «Истории Свердловского рока» Дмитрия Карасюка читаем: «Никто не знал, как надо
оформлять коробку с пленкой. Не представляли даже, останется ли это только пленкой или в скором времени вдруг да и выйдет на виниле. Поэтому простор фантазии у студентов-архитекторов ничем не ограничивался. <.. .> За обложку альбома взялся Олег Ракович. Три темные, полуразличимые фотографии музыкантов, пылающий замок и готический шрифт. В оформлении преобладает черный цвет. "Это было мое ощущение чего-то мрачного, в пику белоснежному сценическому образу. Для меня не складывалась единая картина. Тексты "Путешествия" тяжёлые, это апокалипсический альбом, и мне казалось, что черный цвет подошел бы "Урфину Джюсу" больше". На обратной стороне в такой же арке изображена растрескавшаяся от жары пустошь - иллюстрация к строчке "Первый день расплавленной пустыни" из песни "Последний день воды". В левом верхнем углу красуется монограмма "УД'. Этот знак был отобран из множества вариантов, которые рисовала вся редакция стенгазеты "Архитектор". Авторами-победителями стали Слава Бутусов и Ильдар Зиганшин» [1]. Но этим дело не закончилось - художник Александр Коротич вспоминает: «Для обложки первого альбома "Путешествие" Олег Ракович сделал фото урфинджюсовской троицы в "контровом" свете, смонтировав его в арке с бумажным макетом замка <.> .на мою долю досталось лишь написание текстов песен. Надо заметить, что в то время отсутствие текстов песен в оформлении альбома считалось дурным тоном. И мы знали множество примеров, когда именно эта часть дизайна удивительно органично развивала тему лицевой стороны конверта ("The Wall" Pink Floyd или "Trick of the Tail" Genesis). Вот и я решил: уж коли Ракович использовал на фасаде готический шрифт, пусть и внутри будет готичненько. Я не только записал квадрат со стороной в полметра убористыми закорючками, но и умудрился втиснуть микроиллюстрации в названия песен, которые, в сочетании с птицей неизвестной породы, придали листу вид чрезвычайно разухабистый. По завершении мой китайский труд был подпольно размножен на желтоватой восковой кальке и, свёрнутый в несколько раз, вкладывался в каждую коробку с магнитной записью» [4. C. 12]. В итоге же, согласно Д. Карасюку, «"Путешествие" стало каноном для почти всех магнитофонных рок-альбомов Свердловска. Но не в музыкальном, а в оформительском плане. Идеальный магнитофонный альбом представлял собой коробку от катушки, оклеенную фотографиями с двух сторон, с вкладкой с текстами внутри. Иногда умудрялись обклеивать даже торец коробки. Тексты надо было прилагать обязательно. Аналоговое тиражирование здорово подрезало частоты, и разобрать слова сквозь бу-бу-бу было трудновато... Музыканты понимали, что гениальные тексты никто не разберет, если их не приложить в напечатанном виде. Кроме того, на вкладке можно было перечислить всех, кто помогал, а также девочек, которых любили во время записи. Это был джентльменский набор» [1]. В таком ракурсе не выглядит удивительным тот факт, что и в текстах песен можно обнаружить отсылки к визуальному оформлению альбомов-предшественников, но не будем забегать вперёд, а скажем ещё несколько слов о визуальной составляющей альбома «Путешествие» и конкретно - о визуальном преподнесении заглавного текста альбома на вкладыше Александра Коротича.
Видимо, именно Коротичу принадлежит идея разместить текст заглавной песни таким образом, чтобы часть стихотворения располагалась в два столбца: в левом столбце расположились строфы о путешествии в преисподнюю, в правом - о путешествии в рай, а окончание путешествия в мире земном - под этими двумя столбцами по центру. Тем самым на визуальном уровне воплотилась специфика художественного пространства самого текста, где субъект [о специфике субъекта у Кормильцева см, например, 6] одинаково безуспешно (или, наоборот - одинаково успешно, ибо не задержался на том свете) побывал в традиционно противопоставляемых загробных сферах и вернулся на Землю; такое визуальное расположение строф об аде и рае рядом друг с другом усиливает представленное в стихотворении на смысловом уровне единство двух привычно противоположных миров. Отметим в этой связи и небольшой рисунок, сопровождающий заглавие песни на вкладыше Коротича, - тут слева от заглавия, от слова «Путешествие» (то есть над «адскими» строфами) расположилось перепончатое крыло беса, а справа (над строфами «райскими») -крыло пернатое, крыло ангела; при этом оба крыла «держат» заглавие текста таким образом, что перед нами словно единый объект, одно крыло которого от беса, а другое от ангела, что ещё более усиливает отмеченное выше единство преисподней и небес.
И сам текст в смысловом плане строится на этом единстве: человеку в стихотворении Кормильцева нет места ни в аду, ни в раю; и основания вердиктов чертей и ангела лишь внешне противоположны, тогда как суть их, переданная прямой речью чертей и ангела и сводимая к формуле ты нам не подходишь, идентична. Положение человека, которому нет дороги ни в ад, ни в рай, не ново в культуре; вспомним в этой связи, например, Данте, в «Божественной комедии» которого у ворот ада томятся те, кто в жизни не сделал ничего ни хорошего, ни плохого, а потому им нет пути ни в один из загробных миров; можно так же вспомнить оказавшихся в подобной ситуации Пер Гюнта и Томлинсона - заглавных героев произведений, соответственно, Ибсена и Киплинга. И герой Кормильцева, подобно некоторым из своих предшественников, был возвращён в наш мир - видимо, для того чтобы далее через поступки всё-таки определить грядущую свою загробную судьбу.
Но нас интересует то, как в указанную проблематику стихотворения «Путешествие» может быть вписано сравнение «На белом дирижабле, похожем на свинью», передающее способ транспортировки субъекта в рай. Сравнение сделано вполне традиционно: есть то, что сравнивается (белый дирижабль), то, с чем сравнивается (свинья), и связующее слово - «похожий». Между дирижаблем и свиньёй не ставится знак равенства, объекты не идентичны друг другу, но, как и положено в сравнении, в чём-то друг с другом схожи. В результате же то, что сравнивается, раскрывается через то, с чем сравнивается. И если реципиенту сложно представить именно этот конкретный белый дирижабль, то сравнение со свиньёй позволит это представление реализовать. Однако любое сравнение устроено таким образом, что не только сравниваемое раскрывается через то, с чем сравнивается, но и то, с чем сравнивается, раскрывается через сравниваемое. Следовательно, в нашем случае не только белый дирижабль раскрывается через свинью, а и свинья раскрывается через белый дирижабль. Можно даже сказать, что белый дирижабль и свинья в данном случае формируют единый образ. Тогда транспортное средство, везущее субъекта в рай, несмотря на белый цвет и на сущностно обусловленное стремление этого средства вверх, в небеса, тем не менее -через то, с чем сравнивается, - соотносится с низом, с преисподней, с её обитателями. Такую трактовку провоцирует, в частности, знание вошедшего эпиграфом в роман Достоевского «Бесы» евангельского эпизода: «Тут же на горе паслось большое стадо свиней: и бесы просили Его, чтобы позволил им войти в них. Он позволил им. Бесы, выйдя из человека, вошли в свиней, и бросилось стадо с крутизны в озеро и потонуло» (Лк. 8, 32-33). То есть если рассматривать свинью, на которую похож дирижабль у Кормильцева, именно в таком ключе, то получается, что движение белого дирижабля вверх не сильно отличается от движения вниз - туда, куда устремились евангельские свиньи. То же, что везущий в рай объект похож на животное, вместившее в себя животных, соотносимых с привычно противоположной раю сферой, то есть с адом, указывает на то, что в авторской концепции два сегмента загробных миров оказываются не
столько друг другу противопоставлены, сколько друг на друга похожи; более того, через рассматриваемое сравнение эксплицируется единство традиционно противопоставляемых сфер того света, что, напомним, было реализовано даже на визуальном уровне - при представлении текста на вкладыше к магнитоальбому «Урфина Джюса». В общем-то на этом и строится всё стихотворение «Путешествие», где ни рай, ни ад не приняли субъекта, пусть и сделали это по разным причинам. Кормильцевские рай и ад являют собой единый механизм; как это было и в загробном мире уже упомянутой «Божественной комедии» Данте, да и во многих других интерпретациях, в которых ад не противостоял раю, а служил ему верную службу, наказывая тех, кто поступал вопреки Божиим законам. Таким образом, сравнение белого дирижабля со свиньёй в системе с прочими элементами, включая сюда и визуальное оформление стихотворения на вкладыше к магнитоальбому, и через евангельский контекст позволяет увидеть заложенную в тексте концепцию мироустройства, где внешне крайние полюса, сочетаясь друг с другом, формируют целостное единство, а человек этому мироустройству ни в одном из его уровней не подходит. Однако будет ли такая трактовка единственной?
На наш взгляд, в интерпретации данного сравнения отнюдь не стоит останавливаться на изложенных выше очевидных смыслах. Дело в том, что у кормильцевского дирижабля, похожего на свинью, есть культурные контексты, более близкие по времени; самое же главное то, что эти контексты входят в сферу непосредственных интересов Ильи Кормильцева, восходя к общей парадигме - к классическому британскому року конца 1960-х-1970-х гг.: дирижабль со всей очевидностью отсылает к Led Zeppelin, а свинья к Pink Floyd. Илья Кормильцев не просто знал и слушал эти группы; «Пытливо изучая тексты музыкантов Led Zeppelin, Pink Floyd и King Crimson, амбициозный поэт искал место их творческим находкам в будущих концертах "Урфин Джюса"» [5. С. 58]. Примерно в то же время Кормильцев перевёл книгу о Led Zeppelin [см. об этом: 5. С. 49]; наконец, нельзя не упомянуть и оригинальный кормильцевский труд «Взлёт и падение СвЕнцового дирижабля» - весьма увлекательно изложенную и аналитически осмысленную историю Led Zeppelin, не вошедшую, к сожалению, в «чёрный» трёхтомник.
Если учесть эти контексты, то можно сказать, что белый дирижабль в стихотворении «Путешествие» отсылает не только к названию Led Zeppelin, но и к обложке первого альбома великой группы (альбом под названием «Led Zeppelin» 1969 года).
Почти всю лицевую сторону конверта занимает дирижабль, верхняя часть которого белая, чёрная же нижняя часть может быть понята как тень. И с рассмотрением свиньи через претекст Pink Floyd похожая история. Речь тут, конечно, об альбоме «Animals» (1977), созданном по мотивам повести «Animal Farm» Джорджа Оруэлла; и на пластике три композиции из пяти связаны со свиньями («Pigs on the Wing (Part 1)», «Pigs (Three Different Ones)», «Pigs on the Wing (Part 2)»). При этом первая часть композиции про летающую свинью открывает альбом, а часть вторая закрывает. Наконец, на обложке альбома над фабричными трубами летит свинья.
Для фотосъёмки обложки действительно над лондонской электростанцией Баттерси взмывала в воздух огромная надувная свинья; потом группа использовала надувную свинью для визуального сопровождения
концертов, и по сей день в сольной своей концертной карьере Роджер Уотерс (Roger Waters) - автор всех трёх композиций о свиньях - запускает её полетать под старые песни над сценой и зрителями. При этом сам музыкант, согласно некоторым источникам, трактовал свинью как символ надежды, хотя оруэлловская трактовка принципиально иная. Однако тут важно не то или иное толкование, а то, что эта свинья - летающая. Особенно же это важно для нас при рассмотрении кормильцевского сравнения белого дирижабля со свиньёй из стихотворения «Путешествие».
При обращении к названным классическим претекстам из британского рока сравнение «На белом дирижабле, похожем на свинью» прочитывается как своего рода оммаж автора далёким (не во времени, но в пространстве) предшественникам. В аспекте же художественном важно, что это отсылка не только к словесным элементам (названию «Led Zeppelin» и текстам песен о свиньях Pink Floyd), но и к обложкам альбомов британских групп, следовательно, рассматриваемое сравнение являет собой вербализацию визуального; в едином словесном тропе сошлись два визуальных образа классической рок-культуры, сформировав систему, в которой один из этих образов стал сравниваемым, а другой - тем, с чем сравнивается. Они одновременно и синтезировались в единство, и очутились в этом единстве в отношениях иерархических. В результате составные элементы сравнения «На белом дирижабле, похожем на свинью», учитывая культурный контекст и, скажем так, ангажированность в рок-культуру автора - Ильи Кормильцева - и по отдельности, а главное - во взаимодействии в пределах единого тропа могут быть прочитаны как экфрасис; может быть, не в строго терминологическом значении, но как то, что, будучи сугубо вербальным, соотносится с образцами визуального искусства, в нашем случае - с обложками классических рок-альбомов: белый дирижабль отсылает к обложке первого альбома Led Zeppelin, а свинья - к обложке альбома «Animals» Pink Floyd.
Но самое интересное это то, как обе отсылки к визуальным источникам взаимораскрываются в кормильцевском сравнении; вернее даже то, как они формируют единый образ - средство полёта вверх (важно, что именно вверх, то есть в небеса). Через соотнесение с визуальными образами данное сравнение приближается к метафоре, где оба элемента слиты в единство, но при этом каждый не перестаёт быть собой. Дирижабль с обложки альбома Led Zeppelin похож на свинью - как, наверное, любой дирижабль, но в нашем случае похож не на всякую свинью, а на вполне конкретную свинью с обложки альбома Pink Floyd, то есть на свинью в полёте, на свинью, уже поднявшуюся над миром людей в небеса, подобно тому, как поднимается дирижабль. То есть и свинья, а конкретно - флойдовская свинья похожа на дирижабль, похожа не только формой, но и тем, что подобно дирижаблю оказалась способной подняться ввысь.
Оба « предмета», объединяясь к кормильцевском сравнении-экфрасисе и отсылая к классике британского рока, задают авторскую оценку происходящего, ведь это - путь в рай, путь к вечному блаженству; средством же достижения оного оказываются вербализованные в тропе визуальные образы рок-культуры. И здесь не так важны какие-либо значения дирижабля или свиньи, каковых множество и вообще, и в контексте творчества и Led Zeppelin, и Pink Floyd; важно тут то, что оба они отсылают ко вполне определённому культурному контексту, несущему в авторской интерпретации исключительно позитивное значение -средство, ведущее к вечному блаженству. И средство это выполнило свою миссию - доставило субъекта в рай.
Другое дело, что субъект не пришёлся там ко двору, как до этого не пришёлся ко двору в преисподней. Но всё это - история субъекта целиком, тогда как нас интересовал лишь один её этап - переход из ада в рай, переход, воплощённый в сравнении, которое, как оказалось, построено в виде экфрасиса, отсылающего к образцам визуального искусства вполне определённой культурной парадигмы, входящей в список несомненных авторских ценностей, из чего следуют и вполне определённые оценки события, транслируемого рассмотренным тропом. Само же это сравнение оказалось интересно именно тем, что в нём оба элемента - и то, что сравнивается, и то, с чем сравнивается, - оказались контекстуально причастны к элементам, визуально представляющим значительный пласт искусства, в результате чего элементы, составившие сравнение и слитые в нём в единство, сформировали целостный экфрасис, способный через соотнесение с контекстом транслировать определённые грани авторской концепции бытия и через это объёмнее представить, а где-то даже и уточнить предложенную в стихотворении «Путешествие» концепцию мироустройства.
Список источников
1. Карасюк Д. История Свердловского рока. 1961-1991 года. От «Эльмашевских битлов» до «Смысловых галлюцинаций». Екатеринбург: Кабинетный учёный, 2016. 520 с. URL: https://www. rulit.me/books/istoriya-sverdlovskogo-roka-1961-1991-ot-elmashevskih-bitlov-do-smyslovyh-gallyucinacij-read-596101-46.html.
2. Карасюк Д. Свердловская рок-энциклопедия: «Ритм, который мы...». Екатеринбург; Москва: Кабинетный учёный, 2026. 280 с.
3. Кормильцев И. Поэзия. Москва; Екатеринбург: Кабинетный учёный, 2017. 608 с.
4. Коротич А. С роком сорок лет. Санкт-Петербург: Издательский дом «ПервоГрад», 2020. 144 с.: ил.
5. Кушнир А. Кормильцев. Космос как воспоминание. Москва: РИПОЛ классик, 2017. 256 с.: ил.
6. Селезова Е. А. Альбом «Разлука» (1986) «Nautilus-Pompilius»: лирический субъект и образ исполнителя // Русская рок-поэзия: текст и контекст: Сб. науч. тр. Екатеринбург; Тверь: Издательство УрГПУ, 2011. Вып. 12. С. 155-162.
References
1. Karasyuk, D. (2016).IstoriyaSverdlovskogoroka. 1961-1991 goda. Ot "El'mashevskihbitlov"do "Smyslovyhgallyucinacij" [The history of Sverdlovsk rock. 1961-1991. From "Elmashevsky Beatles" to "Semantic hallucinations"]. Yekaterinburg: Cabinet Scientist, 520 p. (In Russ.).
2. Karasyuk, D. (2016). Sverdlovskaya rok-enciklopediya: "Ritm, kotoryj my... " [Sverdlovsk Rock Encyclopedia: "The rhythm that we..."]. Yekaterinburg; Moscow: Cabinet Scientist, 608 p. (In Russ.).
3. Kormil'cev, I. (2017). Poeziya [Kormil'cev I. Poetry]. Moscow; Yekaterinburg: Cabinet Scientist, 608 p. (In Russ.).
4. Korotich, A. (2020). S rokom sorok let [Korotich A. With rock for forty years]. Saint Petersburg: Publishing House "PervoGrad", 144 p. (In Russ.).
5. Kushnir, A. (2017). I. Kormil'cev. Kosmos kak vospominanie [Kormiltsev. Space is like a memory]. Moscow: Ripol klassik, 256 p. (In Russ.).
6. Selezova, E. A. (2011). Al'bom "Razluka" (1986) "Nautilus-Pompilius": liricheskij sub"ekt i obraz ispolnitelya [Album "Separation" (1986) "Nautilus-Pompilius": lyrical subject and image of the performer]. Russkaya rok-poehziya: tekst i kontekst: Sb. nauch. tr. [Russian rock poetry: text and context: Collection of scientific works], Yekaterinburg; Tver: Publishing House of USPU, Issue 12, 155-162. (In Russ.).
Информация об авторе Юрий Викторович Доманский - доктор филологических наук, профессор
Information about the author Yuri V. Domanski - Ph.D. in Literature, professor.
Статья поступила в редакцию 09.09.2022; одобрена после рецензирования 20.09.2022;
принята к публикации 20.09.2022. The article was submitted 09.09.2022; approved after reviewing 20.09.2022; accepted for publication 20.09.2022.
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов. The author declares no conflicts of interests.
