CC BY
40УДК 94(470.4)(092)
А.Х. Махмутова
Мухлиса Буби (Бобьинская): к 150-летию со дня рождения
Статья посвящена 150-летию со дня рождения Мухлисы Буби (Бобьинской), представительницы известной династии татарских просветителей из деревни Иж-Бобья Сарапульского уезда Вятской губернии Нигматуллиных-Буби. В ней рассматриваются основные вехи ее богатой на события биографии: детство и юношество, замужество, роль Мухлисы Буби в создании и работе знаменитого женского медресе (учительской семинарии), а после разгрома Иж-бубинского очага просвещения подобная же работа в г.Троицк. Уделено внимание и ее жизни и деятельности после событий 1917 года: избрание членом Духовного собрания мусульман России и ее беззаветное служение своему народу на этом посту в течение двадцати лет, завершившееся расстрелом в застенках Уфимского НКВД 23 декабря 1937 года.
Ключевые слова: династия татарских просветителей Буби, женская учительская семинария (медресе), Духовное управление мусульман России, шариатский судья.
Сто пятьдесят лет тому назад родилась остающаяся до сегодняшнего дня единственным шариатским судьей-женщиной (кади-казыя) - знатоком мусульманского права Мухлиса Буби (Бобьинская), представительница известной династии татарских просветителей из деревни Иж-Бобья Сарапульского уезда Вятской губернии. Обвиненная 30 ноября 1937 года «тройкой» НКВД Башкирской АССР в участии в «контрреволюционной повстанческой националистической организации Башкирии» 68-летняя Мухлиса Бобьинская была расстреляна 23 декабря 1937 года.
Что же привело к такому трагическому концу глубокоуважаемую абыстай, которая всю свою сознательную жизнь отдала воспитанию и обучению будущих «матерей нации», а последние двадцать лет (19171937) была членом Духовного управления мусульман? Рассмотрим основные вехи ее жизни.
Родившуюся 21 февраля (5 марта) 1869 года в семье уважаемого муллы и мударриса Габдулгалляма Нигматуллина (1834-1903) и его жены Бадрел-банат Иманкуловой (1838-1922) девочку назвали Мухлиса, что означает преданная, чистосердечная. Такой ее и воспитали. Хорошо образованная по тем временам Бадрелбанат-абыстай, дочь муллы и мударриса деревни Че-бенле (Тойгузино) Мензелинского уезда Иманкула сына Махмуда, в своем доме обучала сельских девочек как основам вероучения, так и чтению. Естественно, маленькая Мухлиса, бывшая всегда при матери, очень рано (с трех-четырех лет) стала узнавать буквы, научилась не только читать, но и писать и очень рано стала помогать матери в обучении девочек.
Получившая первоначальные знания от матери, девочка рано пристрастилась к чтению, благо книг в доме было много. Конечно, она с удо-
вольствием читала и «Кыйссаи Йосыф» (Сказание о Юсуфе), и «Кисек-баш» (Отрезанная голова), и «Мухаммадию», и «Бадавам», и «Сак-Сок», а также многие другие произведения тюркской классики. Познакомившись с арабским и персидским языками, она перешла к восточной классике на этих языках. При этом любознательная девочка уже с юности увлекалась не только традиционным женским чтением. Ее интересовало и то, что читали отец и братья, хотя многое в их книгах было ей непонятно. Со временем отец и братья стали ее учителями, сначала отвечая на ее бесконечные вопросы, а затем, решив дать ей соответствующее эпохе достойное образование.
Едва девушке исполнилось 18 лет, ее выдали замуж за 33-летнего муллу деревни Мастеево Мензелинского уезда Кутлина Джамалетдина сына Ахметзяна. Событие это произошло 12 февраля 1887 года. Родители надеялись, что дочь будет счастлива. Однако по воспоминаниям, имеющимся в музее медресе Иж-Буби, муж Мухлисы, бывший значительно старше ее по возрасту, оказался самодуром, отличавшимся жестоким и извращенным нравом. Мечты девушки, что она, выйдя замуж, как и ее родители, рука об руку с мужем будет просвещать своих прихожан, быстро испарились. Муж, не любивший сам заниматься обучением детей, и молодой жене запретил собирать и учить девочек. Отсутствие собственных детей также не способствовало укреплению отношений в семье - женщины же обычно находят не только утешение, но и не доставшуюся ей от мужа любовь и уважение в своих детях.
Наконец, 2 декабря 1891 года родилась дочь, которую назвали Мине-бибиназия. Казалось, что жизнь молодой абыстай обрела смысл - она полностью отдалась воспитанию дочери. Однако и здесь судьба не пощадила ее. Для того времени была очень велика детская смертность: 1 марта 1893 года умерла и маленькая Назия. По всей вероятности, Мухлису-абыстай постигла бы несчастная судьба многих жен сельских мулл, в которой чередовались рождения и смерти детей, редкие посещения родных... Жизнь ее была бы совсем бесперспективной, если бы она, несмотря на возражения мужа, не взялась воспитывать дочь прислуги, умершей при родах. В память об умершей дочери Мухлисы ее приемная дочь получила имя Би-би-Назия (1894-1967). А затем родились еще две дочери, Минемунзия (14 января 1895-1919) и Минебибинаиля (04.10.1897-29.11.1898)1. Рождение одних дочерей не улучшала отношений между их родителями. Последовавшая затем и новая смерть - годовалой Наили - сделала жизнь молодой абыстай еще более беспросветной.
Но спасло решительное вмешательство ее братьев. Возвращаясь с Мензелинской ярмарки, они заехали в Мастеево проведать семью сестры. Узнав, в каком горе она находится, Губайдулла и Габдулла решили увезти
1 Сведения о детях М.Буби были любезно предоставлены мне кандидатом исторических наук, доцентом Р.А. Гимазовой.
ее с двумя дочерьми в Иж-Буби к родителям. Вспомним, что родная деревня Мухлисы-абыстай в это время переживала грандиозные изменения. Семья Нигматуллиных-Буби, сделавшая делом своей жизни создание образовательно-просветительского комплекса для воспитания и обучения юношества - будущего нации - на базе старого медресе, в середине девяностых годов XIX века дружно принялась за работу.
Воспитание и обучение женщин, предоставление им широких возможностей для повышения уровня образования и культуры, по мнению братьев Буби, - одно из необходимых условий преодоления отсталости и обеспечения прогресса нации. Но чтобы создать женские школы, необходимо было найти учительниц для них. И братья нашли выход - они решили подготовить свою сестру и молодых жен к работе в женской школе и преуспели в этом. Женщины семьи зажглись идеей создания школы и обучения девушек. Новое дело, о котором Мухлиса-абыстай знала лишь понаслышке, немедленно втянуло ее в свой водоворот. Она решила и сама активно включиться в воплощение своей юношеской мечты, развестись с мужем и посвятить всю свою жизнь обучению и воспитанию девушек. Ее решение поддержала вся семья Буби. Но старый муж развода не дал, хотя, видимо, зная свои прегрешения, не решился преследовать жену2.
В течение десяти лет (1895-1905) семья Буби создала в своей деревне комплекс учебных заведений, куда входили мужское медресе с восьмилетним курсом обучения с четырехлетней начальной школой при нем и восьмилетнее женское медресе. Этот комплекс был первым у татар и единственным в своем роде, где давали среднее светское образование на родном языке и готовили учителей и учительниц для новометодных татарских школ.
«Наша родная сестра Мухлиса Буби, супруга брата Насима и моя жена Хуснифатима отдавали работе в этой школе всю душу, все свои способности, жертвовали всем ради благополучия и процветания этой школы. Они втроем по вечерам брали у нас уроки, целыми днями обучали в школе и преодолевали немыслимые, никем до сих пор невиданные препятствия. Во имя направления женщин России по пути знания и просвещения они, выслушивая самые грубые обвинения, брали на себя многие беды и тяготы, и, не получая ни копейки жалованья, лишь ради нации вкладывали огромные труды и старания, присущие только великим людям. Эта женская школа была самой реформированной и первой начала выпускать мугаллим (учительниц - А.М.)», - отметил Габдулла Буби в рукописи «Краткая история медресе Буби» (см.: Бубый, 1913-1918, ОРРК НБ К(П)ФУ, № 207т, л.34-35).
2 Развод был оформлен официально лишь в 1917 году с помощью специальной фетвы (разрешения), составленной казием, ученым-просветителем Ризаэтди-ном Фахретдиновым.
Так, неустанно трудясь на пути создания женского медресе, Мухлиса-ханум продолжала и сама учиться. Она не только брала по вечерам уроки, как писал Габдулла Буби, но и под руководством братьев занялась изучением богословских наук по программе мужского медресе Буби. Можно безошибочно сказать, что к 1905 году она была уже глубоко образованной женщиной, хорошо знавшей исламское вероучение. Братья полностью поручили ей руководство дарелмугаллиматом (женской учительской семинарией). Ее начали называть «мулла-абыстай». Это, несомненно, было признанием ее авторитета не только как руководителя медресе, но и как ученого-богослова, знатока мусульманского права, теолога.
Когда в 1907 году братья Буби получили от Сарапульского уездного земства право на прием экзаменов на звание учительницы-мугаллимы татарского училища и выдачу свидетельств лицам, выдержавшим эти экзамены, пример своим ученицам показали их учительницы. Первыми такие свидетельства получили учительницы женского медресе Буби во главе со своей руководительницей Мухлисой-ханум. Нужно подчеркнуть, что эти свидетельства являлись официальным документом, признававшимся всеми административными органами России. Эти документы особенно нужны были в тех условиях, так как установившийся в стране после поражения революции 1905-1907 годов столыпинский режим повел наступление и на татарское культурно-национальное движение.
В начале 1911 года почти над всеми очагами просвещения и культуры татар разразилась гроза: начались обыски, аресты... Главный удар пришелся на комплекс учебных заведений Иж-Буби: в ночь на 30 января 1911 года сюда прибыл жандармский ротмистр с сотней конных стражников. Погром продолжался три дня. Мужское медресе было закрыто, все его учителя и руководители были арестованы и отправлены в Сарапульскую тюрьму.
Семья Буби переживала скорбные дни, вся тяжесть легла на плечи женщин. Их усилиями в Иж-Буби продолжала действовать лишь женская школа. Хотя власти всевозможными способами пытались запугать женскую половину семьи и заставить их закрыть женскую школу, Мухлиса-ханум и ее помощницы не только продолжали обучать своих учениц, но летом 1911 года собрали на трехмесячные курсы около шестидесяти учительниц, продолжая дело, начатое братьями в 1908 году. «Наконец, приказом Вятского директора народных училищ от 18 января 1912 года была закрыта, погасла и женская школа. Мужская и женская школы Буби в свое время успешно работали, творили великие дела. И закрылись они не по нашей вине, а по приказу деспотического правительства», - подчеркнул Г.Буби в своей рукописи (см.: там же, л.95).
После разгрома Иж-бубинского очага просвещения осенью 1912 года Мухлиса Буби по приглашению известного общественного деятеля и друга семьи Буби Габдрахмана Ахмерова переехала в Троицк. Она приступила к обучению девушек в открытой им в 1910 году женской начальной
школе. В то же время она агитировала известных троицких купцов и меценатов Яушевых открыть женское медресе, или женскую учительскую семинарию по типу Иж-бубинской, и добилась своего. В 1914 году одна ветвь Яушевых открыла женское медресе, а год спустя другая ветвь добилась официального разрешения на открытие женской учительской семинарии. Мухлиса Буби стала заведующей этой семинарии. Она и в разлуке с братьями продолжала советоваться с ними, получать от них помощь в работе. Так, среди рукописей Г.Буби сохранились копии двух речей, подготовленных для выступлений Мухлисы ханум при открытии школ Яуше-вых, позволяющие нам сделать такой вывод. Примечательно, что в конце одного из текстов имеется приписка: «Я написал его в Кульдже для сестры, заведующей этим учебным заведением» (см.: Бубый, 3 т., ОРРК НБ К(П)ФУ, № 208т, л.146-147).
Взгляды Мухлисы-абыстай, тождественные со взглядами брата, позволяют нам оценить ее позиции в женском вопросе. Ее речи, дошедшие до нас в записи брата, дают и некоторый фактический материал о ее жизни и деятельности, об условиях, в которых ей приходилось трудиться. Так, проработав 1912-13 учебный год в школе Г.Ахмерова, 20 апреля она устроила традиционные для джадидских школ публичные экзамены с приглашением на них уважаемых женщин города. На них присутствовал и Габдулла Буби, приехавший навестить сестру после выхода из тюрьмы. Мухлиса-ханум выступила с речью, которую брат внес в свои записи. О чем же она говорила?
Отметив, что, начиная работу в Троицке, она очень беспокоилась, удастся ли им наладить хорошую работу в школе, Мухлиса-абыстай поблагодарила членов попечительного совета школы, в частности, Асму-ханум Яушеву за то участие и поддержку, которые они проявили. «Воспитание детей нации находится не в руках отцов, они воспитываются, растут, становятся людьми в руках матерей. На словах легко сказать - воспитание детей, легко обсуждать эту тему; но когда доходит до дела, оказывается, что это далеко не игрушки. Воспитание детей не ограничивается только кормлением ребенка; самое главное, самое важное в воспитании детей - это забота о его здоровье, чистоте, нравственности и поведении», -подчеркнула она.
«Если так, то на женщин, которые должны заниматься воспитанием детей, ложится большая ответственность; они должны иметь столько знаний во всех этих областях - гигиене и нравственности, духовности и воспитании, религии и вере. Кроме того, домоводство, приготовление пищи, забота об одежде домочадцев и много-много другого тоже ложится на плечи женщины. И для всего этого также нужно немало знаний.. Вот видите, какие на нас, женщинах, лежат трудные и еще более - великие - дела! А если так, тогда для нас весьма важно стараться учить наших дочерей, давать им гораздо большие знания, чем даже получают мужчины!» -делала она вывод... (см.: там же).
Жизнь Мухлисы Буби резко изменилась в 1917 году.
1-10 мая 1917 года в доме Ш.Асадуллаева в Москве состоялся Первый Всероссийский мусульманский съезд, сыгравший большую роль в жизни татар и, в частности, повлиявший на судьбу Мухлисы Буби. В ходе дебатов особо подчеркивалось, что отсутствие равноправия женщин, составлявших половину нации, с мужчинами затрудняет национально-демократическое движение. После бурного обсуждения съезд принял резолюцию о политическом и гражданском равноправии мусульманок. Исходя из принципа равноправия женщин, решался и вопрос об участии мусульманок в управлении духовными делами мусульман России. Впервые в истории России сами мусульмане избрали на альтернативной основе муфтия и шестерых членов Центрального духовного управления мусульман (ЦДУМ) России. На должность шести казиев на заседании 10 мая было выдвинуто 38 кандидатур. Среди кандидатов на должность казии были выдвинуты три женщины - Фахрелбанат Акчурина, Мухлиса Буби и Марьям Паташова. Избранной оказалась Мухлиса Буби, хотя она и не присутствовала на съезде. За ее избрание было подано 307 голосов, против проголосовало 280 делегатов (Махмутова, 2003, с. 426).
Насколько известно, это был первый и до сих пор единственный случай в исламском мире, когда женщина-мусульманка была избрана казией - судьей по шариатским делам. Редактор журнала «Сююмбика» Я.Халили отмечал: «Мы не знаем такого явления в исламском мире. Даже в являющейся исламским государством Турции, как нам известно, нет такого -женщины-казии. Это событие - избрание женщины казией - стало возможным лишь под влиянием женского съезда, под воздействием голоса женщин. Это факт, доказывающий конец затворничества женщин, равенство мужчин и женщин в делах и правах» (Там же).
Так судьба Мухлисы Буби вновь круто изменилась - на этот раз решением Всероссийского съезда мусульман. Завершался троицкий период в ее жизни, впереди - последний, уфимский этап, полный надежд и разочарований, потерь и расставаний...
Мухлиса Буби, приехавшая в Уфу к 15 июня, к работе в Духовном управлении приступила 19 июня 1917 года. Один из первых самостоятельных шагов женщины-казии на своем посту вполне естественен - это обращение к мусульманкам России. Содержание же этого обращения непосредственно связано с решениями мусульманских съездов.
Среди резолюций Первого общемусульманского съезда была и резолюция о равноправии женщин. Это решение было принято неоднозначно еще на самом съезде. 10 мая за подписью 191 делегата был даже внесен протест против него, который съездом не был принят во внимание. Вернувшись на места, недовольные этим решением делегаты развернули агитационную кампанию, результатом чего стал шквал протестов с мест как на имя только что образованного Духовного управления, так и избранного съездом Центрального национального совета. Особое негодование мужчин
вызвал пункт, запрещавший многоженство. Как язвительно писал Я.Хали-ли, даже солдаты с фронтов в массовом порядке отправляли свои протесты по этому поводу.
В результате Второй общемусульманский съезд вновь рассматривал женский вопрос и по предложению женщин принял новую резолюцию, которая гласила: «2-й Всероссийский мусульманский съезд находит необходимым немедленное проведение в жизнь постановлений 1 -го Всероссийского мусульманского съезда по женскому вопросу, помимо вопросов о наследственном праве и праве свидетельского показания, и поручает Оренбургскому магометанскому духовному собранию действовать в женском вопросе согласно этому постановлению» (Там же, с.432).
Так женщины доказали свою способность общенациональные интересы ставить выше женских и большее, по сравнению с многими мужчинами, умение находить решение сложных вопросов. Резолюция эта была принята, но потока протестов не остановила. Как бы в ответ на это казия М.Буби обратилась к девушкам и женщинам с призывом не соглашаться быть второй женой. Затем Духовное управление распространило особое постановление о многоженстве с перечислением всех условий, при строгом выполнении которых оно было возможно. Автором этого постановления также была М.Буби, а подписали его и муфтий Г.Баруди, и все шесть казиев.
Наряду с работой в назарате Мухлиса Буби принимала участие в создании в Уфе татарской национальной гимназии с правами и по программе русских государственных гимназий. Из сообщений газеты «Тормыш» (Жизнь) от 27 октября и 7 ноября видно, что гимназия начала работать 15 октября при 107 учащихся. Заведующим гимназией стал В.А. Кондаков, окончивший Казанский университет и до этого заведовавший педагогическими курсами, открытыми для мусульман Уфимским земством. Обучение велось на русском и татарском языках квалифицированными преподавателями; соответственно, среди них были как русские, так и татары. В частности, Мухлиса Буби взяла на себя преподавание вероучения. Но работа гимназии оказалась недолгой: Октябрьская революция, Гражданская война...
Объявление в газете «Юлдуз» от 26 июля 1917 года сообщало еще об одном начинании Мухлисы-ханум, на этот раз в области женского образования. В нем говорилось, что женская школа Усмановых в Уфе в 1917/1918 учебном году будет преобразована в дарелмугаллимат (женскую учительскую семинарию) под управлением Габдуллы Буби. Если бы эта идея осуществилась, вся семья Буби снова собралась бы вместе, чтобы в новых условиях продолжить работу по созданию системы женского педагогического образования. Однако открытие дарелмугаллимата, видимо, не состоялось.
В период, когда старая система управления страной была полностью разрушена, а новая - Республика Советов - еще только складывалась, в Уфе начал работать Милли меджлис - Национальное собрание. Депутаты Собрания избрали Милли идарэ - Национальное управление - в составе трех назаратов (управлений). Мухлиса Буби, как и все казии, участвовавшая в работе Собрания, была избрана членом управления религии. После окончательного установления Советской власти в крае членам Духовного управления необходимо было наладить его работу, приспособившись к новым условиям. Они все же надеялись, что удастся наладить руководство религиозной жизнью народа и при новой власти.
Известно, что Мухлиса Буби в первые годы руководила отделом по семейным делам, а позднее была секретарем Духовного управления. Вот как охарактеризовала она свою работу во время допроса 21 сентября 1930 года: «Работала в отделе «семейный», т.е. вела линию, регулировала се-мейно-бытовые вопросы, вела борьбу с многоженством, [...] вела разъяснительную работу среди женщин о ее равных правах с мужчинами. В дни Октябрьской революции и последующие периоды постоянно находилась при Духовном собрании» (Там же, с. 444). В первые годы она жила в доме Губайдуллы Буби, а после отъезда в 1923 году семьи брата в Казань перебралась в квартиру при муфтиате и полностью отдалась работе. Она быстро заработала авторитет и известность. О ее справедливости, честности в народе слагались легенды. Именно к ней, в Уфу, за сотни верст, в поисках защиты и справедливости стекались тысячи обездоленных, угнетенных женщин и находили у нее помощь и понимание. Не зря она в течение 20 лет, до трагического конца, активно работала на своем нелегком посту, была правой рукой муфтиев Г.Баруди и Р.Фахрутдинова.
Мухлиса Буби выступала с публикациями в журнале «Ислам мэжэл-лэсе» (Исламский сборник), выходившем в 1924-1927 годах при ЦДУМ, составляла фетвы, выступала арбитром по семейным проблемам. Некоторые из ее статей не потеряли актуальности и сегодня, спустя десятки лет. Например, в статье «Женщины в мире ислама», проследив роль женщины в семье и обществе с эпохи первоначального ислама, она останавливалась и на задачах, стоявших перед современной ей женщиной.
По ее мнению, наиважнейший долг женщины - сохранение традиций и языка: «На сегодня мы имеем язык, при помощи которого можем не только выполнять повседневные нужды. Это также и язык религии и науки. Даже если в нем много слов, вошедших из других языков, они уже наше достояние... Следовательно, мы имеем очень хороший зрелый язык... Но в последнее время, даже в деревнях наблюдается слишком частое и неумелое использование русских слов... Пусть наш народ знает по-русски,
если сможет, пусть знакомится и с другими языками, знание очень нужно, но нельзя, разговаривая на родном языке, использовать, к месту - не к месту, нужно - не нужно, слова из других языков» (Там же, с. 445). Эти слова сегодня звучат еще более актуально, чем тогда, когда они были написаны.
Репрессии, обрушившиеся на татарскую интеллигенцию в двадцатые-тридцатые годы ХХ века, не обошли стороной и Мухлису-абыстай, несмотря на свои преклонные года продолжавшую трудиться в Духовном управлении. Естественно, что ее активная деятельность вызывала недовольство и подозрение власть предержащих. Так, известно, что в 1926 году ее обращение в Наркомпрос Татарстана за разрешением женщинам вести уроки религии в школах вызвало недовольство представителей власти. Тем не менее в 1927 году Духовное управление мусульман обратилось в Президиум ВЦИК СССР с просьбой об открытии медресе при управлении и назначении казии Мухлисы Буби (Бобьинской) его руководителем. Подписанное муфтием Р.Фахруддином это обращение-просьба было передано для отзыва сотруднику Восточного отдела ОГПУ Петросьяну. В заключении, отправленном в Президиум в январе 1928 года, он рекомендовал категорически запретить кандидатуру М.Бобьинской, но в то же время не отказывать муфтию в просьбе в резкой форме.
В первый раз с представителями органов НКВД ей пришлось встретиться 21 сентября 1930 года, когда ее допрашивали в связи с обвинением в незаконном хранении золотых монет и ценных вещей по статье 59 Уголовного кодекса. Все, что она хранила, намереваясь совершить хадж в Мекку, было конфисковано. На этот раз обошлось без ареста.
Во второй раз не обошлось... «В начале ноября 1937 года в одном из отделов УГБ НКВД была составлена секретная справка по Башкирии, в которой было указано, что «Бобьинская является участницей контрреволюционной буржуазно-националистической повстанческой организации, вскрытой в Башкирии. Она активно проводит контрреволюционную националистическую работу, осуществляя связь с контрреволюционной организацией с иностранными разведками... Бобьинская подлежит аресту и привлечению к ответственности по статье 58 пункты 2, 6, 10, 11 Уголовного кодекса РСФСР». Дверь тюремной камеры была уже перед ней раскрыта, судьба - предрешена. 20 ноября ее увезли в следственную тюрьму прямо из здания ЦДУМ», - пишет С.Рахимов, опубликовавший материалы следственного дела Мухлисы Буби (Рахимов, 2000, с.218-219).
Исследователь подчеркивает: «Протоколы допроса М.Бобинской очень скудные в своей информационной части. Все чудовищные обвинения, которые ей приписывали, она напрочь отрицала. На следствии Мухлиса держа-
лась мужественно и гордо, ни одно имя не прозвучало из ее уст. Однако на ее честное имя наводили напраслину в многочисленных протоколах других подследственных, арестованных в Казани, Уфе, Москве, Ташкенте, Баку и других городах. Слишком заметной и авторитетной была фигура М.Бобин-ской среди мусульман СССР, поэтому следователи для придания большей убедительности своему очередному кровавому «детективу» включили секретаря ЦДУМ М.Бобинскую в число организаторов якобы существовавшей «повстанческой контрреволюционной организации».
В подтверждение - материалы допросов.
1) от 21 ноября 1937 года: «Вопрос: Перечислите всех ваших знакомых, проживающих в г. Уфе. Ответ: Я в городе Уфе знакомых совершенно не имею. Никто мою квартиру не посещает, так же я и сама ни к кому не хожу, за исключением тех мулл, кто приезжает с деньгами приходов в ЦДУМ, которых я вижу только в управлении, которые мне как секретарю сдают деньги. Эти муллы никогда в моей квартире не бывают. Более я никакой связи ни с кем в Уфе не имею».
2) от 28 ноября 1937 года: «Вопрос: Вы являетесь участником буржуазно-националистической повстанческой организации. Следствию известна вся ваша контрреволюционная деятельность. Предлагаем по этому вопросу дать показания. Ответ: Я ни в какой контрреволюционной организации не состояла и не состою.
Протокол записан с моих слов верно и мною прочитан, в чем я и расписываюсь» (Там же, с. 222-223).
Блестящий педагог, более 20 лет отдавшая делу распространения женского образования среди мусульманок России, авторитетнейшая казия Центрального духовного управления мусульман, прослужившая верой и правдой на этом посту еще 20 лет, Мухлиса Буби на заседании «тройки» НКВД Башкирской АССР 30 ноября 1937 года была обвинена в участии в «контрреволюционной повстанческой националистической организации Башкирии» и присуждена к расстрелу. 68-летняя Мухлиса-абыстай была расстреляна 23 декабря 1937 года. Вместе с ней были казнены еще шесть духовных лиц. Все они постановлением Президиума Верховного суда Башкирской АССР от 23 мая 1960 года были реабилитированы «за отсутствием состава преступления» (Махмутова, 2003, с.446-447).
Такова судьба замечательной женщины, беззаветно, как и ее братья, подвижнически служившей делу просвещения народа. Не сломавшись после разгрома их детища - медресе Буби, они вновь и вновь возобновляли свою просветительскую деятельность, уверенные, что только неустанный труд на ниве просвещения принесет благо народу, поможет ему освободиться от мракобесия и косности. Несмотря на то, что действительность
неоднократно уничтожала их надежды, они до последнего дыхания оставались верны своим идеалам, тому пути, который выбрали в молодости.
Итак, что мы видим - исключение, только подтверждающее правило, уникальное явление, объясняемое неординарной личностью самой Мухли-сы Буби? Или этот феномен есть проявление татарского джадидизма, в условиях революции и создания нового общества, нового государства пытавшегося осуществить свои идеалы и перестроить все стороны жизни татарского общества, в том числе и отношение к роли женщины в этой жизни? Справедливо и то, и другое. И очерк этот является попыткой отдать дань этой феноменальной личности, склонить голову перед ее светлой памятью.
Источники и литература
1. Бубый Г. Бубый мэдрэсэсенец кыска тарихы. Бубый - Сарапул - Голжд -Бубый. 1913-1918 // ОРРК НБ К(П)ФУ. №207т.
2. Бубый Г. 9ч томлык сайланма эсэрлэр. III том // ОРРК НБ К(П)ФУ. №208т.
3. Махмутова А.Х. Лишь тебе, народ, служенье!: история татарского просветительства в судьбах династии Нигматуллиных-Буби. Казань: Магариф, 2003. 453, [2]с., [7]л. цв.
4. Рахимов С. «Виновной себя не признала» // Гасырлар авазы-Эхо веков. 2000. № 1/2. С.217-223.
А.Х. MaxMYmoea Мехлисэ Бубый (Бобьинская) (тууына 150 ел тулуга карата)
Мэкалэ атаклы мэгърифэтче Бубыйлар нэселенец кYренекле вэкиле Мехлисэ Бубыйньщ тууына 150 ел тулуына багышлана. Аньщ вакыйгаларга бай булган тормыш юлы hэм эшчэнлегенен кайбер мизгеллэре сурэтлэнэ: балачагы hэм Yсмер еллары, белемгэ, халкына хезмэткэ омтылулары, Иж-Бубыйда кызлар мэдрэсэсен (дарелмегаллимэт) булдырудагы роле hэм андагы эшчэнлеге; Иж-Бубый белем учагы патша хекYмэте тарафыннан рэхимсез рэвештэ жимерел-гэннэн сон мэгърифэтченец Троицкидагы хезмэте... 1917 ел вакыйгалары нэтижэ-сендэ елгергэн мэгърифэтче, танылган мэгариф Yзэклэрен оештыручы тэжрибэле мегаллимэнен яшэешендэге кискен Yзгэрешлэргэ аеруча игътибар бирелэ: Yзэк дини идарэгэ казый булып сайлануы, тормышынын сонгы 20 елын тулысынча шушы хезмэткэ багышлавы hэм репрессия корбанына эверелуе...
Ачкыч сузлэр: Бубыйлар - татар мэгърифэтчелэре династиясе, хатын-кыз укытучылар семинариясе (мэдрэсэсе), Россия меселманнарынын Диния нэзарэте, шэригать судьясы.
A.Kh. Makhmutova Muhlisa Bubi (Bobinskaya) (to the 150th anniversary of birth)
The article is devoted to the 150th anniversary of birthday of Muhlisa Bubi (Bobinskiy), a representative of the famous dynasty of Tatar enlighteners Nigmatullin-Bubi of the village of Izh-Bobiya of the Sarapul district of the Vyatka province. It discusses the main milestones of her eventful biography: childhood and youth, marriage, the role of Muhlisa Bubi in the creation and work of the famous women's madrasah (teachers' seminary), and after the defeat of the Izh-Bubi's center of education similar work in Troitsk. Attention is paid to her life and work after the events of 1917: the election as a member of the Spiritual Assembly of Muslims of Russia and her selfless service to her people in this post for twenty years, which ended with the execution in the dungeons of the Ufa NKVD on December 23, 1937.
Keywords: dynasty of Tatar enlighteners Bubi, women's teacher's seminary (madrasah), the Spiritual Administration of Muslims of Russia, Shariah judge.
Информация об авторе:
Махмутова Альта Хазеевна - кандидат исторических наук (г.Казань); e-mail: alta1937@mail.ru
Мэхмугова Альта Хажи кызы - тарих фэннэре кандидаты (Казан шэhэре). Makhmutova Al'ta Kh. - Candidate of Historical Sciences (Kazan).
