CC BY
131
Необходимо дополнить п. 1 ст. 133 УПК РФ: «Вред, причиненный гражданину в результате преследования по уголовному делу частного обвинения, возмещается в полном объеме государством, в случае вынесения судом (судьей) незаконного и (или) необоснованного обвинительного приговора или иных незаконных действий суда (судьи), либо частным обвинителем, выдвинувшим необоснованное обвинение», а также изложить ч. 2 ст. 133 УПК РФ в следующей редакции: «Право на реабилитацию, в частности, право на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, в том числе с преследованием по уголовному делу частного обвинения, имеют...».
1 Ст. 6 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.
2 Ст. 2; ч. 1. ст. 21, ч.1 ст. 23, ч. 1 и 2 ст. 46, ч. 1 ст. 49, ст. 53 Конституции России, Всеобщая декларация прав человека (ст. 7, 8, 10, 11), Международный пакт о гражданских и политических правах (ст. 14), Конвенция о защите прав человека и основных свобод (ст. 6).
3 См.: АникинаЕ.И. Производство по делам частного обвинения: автореферат дис. ... канд. юрид. наук. Саранск, 2000 г. С. 4.
4 Часть 1 ст. 115 «Умышленное причинение легкого вреда
здоровью», ч. 1 ст. 116 «Побои», ч. 1 ст. 128.1 «Клевета» Уголовного кодекса Российской Федерации.
5 Приказ МВД Российской Федерации № 140 от 01.03.2012 года «Об утверждении административного регламента МВД России предоставления государственной услуги по приему, регистрации и разрешению в территориальных органах МВД России заявлений, сообщений и иной информации о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях».
6 За отчетный период 2011 года на территории ЮЗАО возбуждено 183 уголовных дела по делам частного обвинения (53 — по ч. 1 ст. 115 и 127 — по ч. 1 ст. 116 УК России), из них 10 дел прекращены по реабилитирующим основаниям.
7 Приговор Вологодского городского суда Вологодской области 14 апреля 2011 г.
8 Оправдательный приговор мирового судьи судебного участка № 21 Выборгского района Ленинградской области 02 февраля 2010 г.; Определение Судебной коллегии по гражданским делам Ленинградского областного суда 16 июня 2011 г. № 33-3062/2011; Постановление Конституционного Суда России от 17.10.2011 г. № 22-П «По делу о проверке конституционности ч. 1 и ч. 2 ст. 133 УПК РФ в связи с жалобами граждан В.А. Тихомировой, И.И. Тихомировой и И.Н. Сардыко».
9 См.: Определения Конституционного Суда РФ от 25.01.2007 г. № 136-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина И.А. Яковлева на нарушение его конституционных прав ч. 4 ст. 11, ч. 1 и п. 2 ч. 2 ст. 133 и ч. 1 ст. 136 УПК РФ»; от 28.05.2009 г. № 643-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина А.М. Васева на нарушение его конституционных прав ч. 1 ст. 133 УПК РФ».
МОТИВ ПРЕСТУПЛЕНИЯ: ПРОБЛЕМЫ ДОКАЗЫВАНИЯ
М.В. МЕШКОВ
профессор кафедры предварительного расследования Московского университета МВД России,
кандидат юридических наук, доцент А.Н. ГАЙФУЛЛИН
соискатель, начальник кабинета специальных дисциплин кафедры предварительного расследования
Московского университета МВД России
Аннотация. В данной статье рассматриваются некоторые проблемы доказывания мотива преступления на досудебных стадиях уголовного судопроизводства.
Ключевые слова: Проблемы уголовного судопроизводства, предварительное расследование, мотив, доказательство, предмет доказывания, состав преступления.
CRIME MOTIVE: THE PROBLEMS OF PROOFING
M.V. MESHKOV
professor of the Department ofpreliminary investigation of the Moscow University of the Russia Interior Ministry,
candidate of jurisprudence, associate professor A.N. GAIFULLIN
aspirant, chief office of special subjects of the Department ofpreliminary investigation
of the Moscow University of the Russia Interior Ministry
Annotation. The article describes some of the problems of proving motive trail stages of criminal proceedings. Key words: the problems of criminal legal proceedings, preliminary investigation, motive, evidence, circumstance in proof, corpus delicti.
Одной из основных задач предварительного расследования при производстве по уголовному делу, является доказывание наличия (либо от-
сутствия) каждого из предусмотренных законом обстоятельств, указанных в ст. 73 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (да-
лее — УПК РФ), в том числе и мотивы совершенного деяния.
В этой связи законодатель не только включил мотив в число обстоятельств, подлежащих доказыванию (п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ), но и потребовал отражения факта его доказанности в наиболее важных процессуальных документах предварительного расследования: постановлении о привлечение в качестве обвиняемого (п. 4 ч. 2 ст. 171 УПК РФ); обвинительном заключении (п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ); обвинительном акте (п. 4 ч. 1 ст. 225 УПК РФ).
Однако, предварительное ознакомление с материалами судебно-следственной практики свидетельствует о том, что указанные требования Закона не всегда выполняются.
Например, по данным некоторых исследователей, только доля приговоров и кассационных определений суда, отмененных или измененных из-за неустановления или неверной оценки мотива преступления, составила 12—14% от общего числа отмененных или измененных судебных решений по уголовным делам1.
В связи с этим деятельность органов расследования вообще и деятельность по доказыванию мотива преступления, в частности, заслуживает детального анализа.
Значительная сложность в доказывании мотива преступления обусловлена рядом объективных причин.
Некоторые из них связаны с сущностью мотива как явления объективной реальности: его генезисом и психо-соматической природой; особенностями процесса воздействия мотива на поведение человека в различных жизненных ситуациях (в том числе, в процессе подготовки и совершения преступления); формами объективации мотива преступления (т.е. его отражения во внешних проявлениях преступного поведения).
Данные факторы объективно порождают некоторые проблемы, усложняющие процесс расследования преступления при выявлении и определении мотива преступления как обстоятельства, подлежащего доказыванию.
К числу основных проблем такого рода можно отнести следующие:
мотив, как таковой, представляет собой явление не материальное, а психологическое, которое в процессе противоправной деятельности субъекта преступления, как правило, не отражается во внешних проявлениях и по этой причине не может наблю-
даться непосредственно (т.е. путем его визуального или вербального восприятия);
ф отсутствие принципиальной возможности непосредственного аудио-визуального восприятия мотива преступления (в том числе, лицами, пострадавшими от преступления, и его очевидцами) существенно ограничивает круг источников информации и объем фактических данных, используемых в процессе доказывания мотива преступления;
ограниченный круг источников информации и объем фактических данных, используемых в процессе доказывания мотива преступления, в свою очередь, в этой части, существенно ограничивает возможности и снижает результативность применения в процессе расследования процессуальных средств (т.е. процессуальных, в том числе, следственных действий, направленных на собирание, закрепление, проверку и оценку доказательств);
объективно обусловленное ограничение характера и объема фактических данных, используемых в процессе доказывания мотива преступления, и особенности применения при этом процессуальных средств, приводят к необходимости разработки такого научно обоснованного алгоритма деятельности следователя, который был бы специально направлен на доказывание мотива преступления (в настоящее время подобный алгоритм отсутствует);
особенности алгоритма доказывания мотива преступления и его отличие от порядка и правил доказывания иных обстоятельств дела могут быть обусловлены тем, что доказывание мотива, как правило, осуществляется косвенным образом (опосредовано), т.е. путем выявления и доказывания других обстоятельств, входящих в предмет доказывания: например, обстановки совершения преступления (его места и времени); характера противоправных действий (их направленности, продолжительности, интенсивности); характера орудий преступления, используемых в процессе совершения противоправного деяния; целей преступного деяния; наступивших последствий2; характера посткриминального поведения субъекта преступления, особенностей его личности; особенностей личности потерпевшего и других обстоятельств дела; ф опосредованный способ доказывания мотива преступления, приводит к необходимости получения таких сведений об обстоятельствах, подлежащих доказыванию, которые, с одной стороны, должны быть достаточны для констатации факта их доказанности, а с
№ 2 / 2013
Вестник Московского университета МВД России
25
другой — должны давать основания для утверждения о наличии соответствующего мотива преступления; ф особенности и соответствующие сложности доказывания мотива преступления могут быть обусловлены также возможностью такого характера преступного поведения, при котором преступление бывает вызвано не одной, а несколькими последовательно сменяющими друг друга побудительными причинами (мотивами), причем одна из них может являться катализатором возникновения и проявления других; ф другая проблема, прямо противоположная предыдущей, может состоять в том, что гипотетически нельзя исключать возможность совершения «безмотивных» преступлений, т.е. таких ситуаций, при которых преступные действия не были осмыслены, а проявились мгновенно, необдуманно, резким однократным действием, как абсолютно рефлекторная реакция (т.е. как непроизвольная реакция организма) на провоцирующее поведение потерпевшего, например, на акт насилия с его стороны, непристойный жест, оскорбительное высказывание и иное подобное действие, в том числе, в состоянии аффекта3;
противодействие доказыванию истинных мотивов преступления и их сокрытие лицами, привлекаемыми к уголовной ответственности.
Помимо указанных выше, существуют и иные проблемы, которые обусловлены тем, что мотив преступления как обстоятельство, подлежащее доказыванию, — это явление не только психосоматическое, но и правовое. Мотив преступления имеет (в уголовном судопроизводстве) уголовно-правовое и уголовно-процессуальное значения. При этом каждое из данных значений должно учитываться и с необходимой точностью и полнотой выявляться и определяться в процессе доказывания.
Однако и в этих вопросах лицо, производящее расследование, встречается с определенными сложностями следующего характера: ф в одних составах преступления мотив указан в норме права как один из конструктивных элементов соответствующего состава, т.е. формально определен, что позволяет очертить примерный круг фактических обстоятельств дела, выявление которых может свидетельствовать о наличии соответствующего мотива преступления; в других составах мотив как конструктивный элемент состава преступления нормативно не определен и это значит, что в данной ситуации лицо, производящее расследование, не имеет какого-либо конкретного, формально опре-
деленного ориентира для выявления и доказывания мотива преступления;
в теории и следственной практике отсутствуют единое мнение и единообразный подход к вопросу о принципиальной возможности доказывания мотива преступления, совершенного по неосторожности4;
нет необходимой ясности в вопросе о том, надлежит ли в процессе расследования доказывать мотив общественно-опасного деяния, совершенного лицом, не способным отдавать отчет в своих действиях и руководить ими (в данном случае проблема состоит в том, что до рассмотрения подобного уголовного дела судом у лица, производящего расследование, нет правовых оснований считать соответствующее лицо невменяемым в отношении инкриминируемого ему деяния);
в нормах права, теории и практики нет однозначного ответа на вопрос о том, подлежит ли доказыванию такой мотив преступления, который: не является конструктивным элементом состава преступления; не указывает на наличие обстоятельств, исключающих преступность и наказуемость деяния (п. 5 части первой ст. 73 УПК РФ); не указывает на наличие обстоятельств, смягчающих или отягчающих наказание (п. 6 части первой ст. 73 УПК РФ); ф существует неопределенность в вопросе о том, является ли факт недоказанности мотива, который не является конструктивным элементом состава преступления, правовым препятствием для окончания расследования с составлением обвинительного заключения (обвинительного акта) и направления уголовного дела в суд для рассмотрения по существу.
Таким образом, в целях решения вышеуказанных проблем необходимо их комплексное исследование, касающееся уголовно-процессуального регулирования доказывания мотива преступления на досудебных стадиях уголовного судопроизводства, в условиях действия современного законодательства, с учетом опыта зарубежных стран и отечественной науки.
1 См.: Капинус О.С. Убийства: мотивы и цели. Монография. М.: ИМПЭ-ПАБЛИШ, 2004. С. 59—60.; Музюкин А.П. Мотив преступления и его уголовно-правовое значение. Монография. М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2012. С. 3, 27.
2 То есть с учетом существования закономерной взаимосвязи воли индивида с объективными свойствами совершенного им противоправного деяния. См.: Трайнин А.Н. Общее учение о составе преступления. М., 1957. С. 53.
3 См.: Коробеев А.И., Лун Чанхай. Состав преступления в доктрине уголовного права Китая и России: компаративистское исследование. Монография. М.: Проспект, 2013. С. 47.
4 См.: Музюкин А.П. Указ.соч. С. 24—27.
