CC BY
141
ковый словарь. 5-е изд., стер. М., 1998. С. 589. На это справедливо обращалось внимание и в литературе. См.: Степанов В.В., Шапиро Л.Г. Использование ревизии и документальной проверки при расследовании преступных уклонений от уплаты налогов // Вестник Саратовской государственной академии права. 1999. № 4. С. 17; Юрин В.М., Юрина Л.Г., Никитин С.В. Проведение ревизии по требованию следователя // Вопросы криминалистики и судебной экспертизы: материалы чтений, посвящённых памяти профессора Е.И. Зуева / под ред. В.Н. Хрусталева. Саратов, 2005. С. 107.
7 Семантическое значение термина «исследовать» означает: 1. Подвергать научному рассмотрению. 2. Тщательно осматривать для выяснения, установления чего-либо. См.: Большой толковый словарь русского языка / сост., гл. ред. С.А. Кузнецов. СПб., 1998. С. 402.
8 См.: Аверьянова Т.В., Белкин Р.С., Корухов Ю.Г., Россинская Е.Р. Криминалистика: учебник для вузов / под ред. Р.С. Белкина. М., 2001. С. 398; Сорокотягина Д.А., Сорокотягин И.Н. Судебная экспертиза: учебное пособие. Ростов н/Д, 2006. С. 77-78.
9 См.: Голубятников С.П., Леханова Е.С. Судебно-бухгалтерская экспертиза // Судебная бухгалтерия: учебник / под ред. С.П. Голубятникова. М., 1998. С. 320; Шадрин В.В., Шадрин К.В., Мусин Э.Ф. Ревизия по требованию правоохранительных органов при расследовании уголовных дел. М., 2004. С. 121 и др. «Признать ... производство документальных проверок, ревизий процессуальным действием, предусмотренным УПК РФ, трудно, так как это действие (в отличие, например, от судебной экспертизы) лишь упоминается в УПК РФ, но ни его содержание, ни порядок его производства в кодексе никак не регламентированы» (Овсянников И.В. Доказательственное значение актов ревизий и документальных проверок // Вестник Воронежского института МВД России. 2012. Вып. 4).
Н.Е. Муллахметова
ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЕ ПРАВОМ ЧАСТНЫМИ ОБВИНИТЕЛЯМИ
В статье с позиции механизма возмещения вреда, причиненного необоснованным уголовным преследованием по делу частного обвинения, рассматриваются теоретические и практические аспекты недобросовестного использования процессуальных прав частными обвинителями.
Ключевые слова: дела частного обвинения, частный обвинитель, злоупотребление правом, реабилитация.
N-Е. Mullakhmetova
ABUSE OF THE RIGHT OF PRIVATE PROSECUTION
The article is devoted to theoretical and practical aspects of the misuse of procedural rights of private prosecutors. The issue is considered from the compensation mechanism for the position of the harm caused unwarranted criminal prosecution in the case of private prosecution.
Keywords: private prosecution, abuse of rights, rehabilitation.
В последние годы уголовно-процессуальное законодательство развивается по пути усиления правовых гарантий для участников судопроизводства как со стороны защиты, так и со стороны обвинения. Вместе с тем идет поиск механизмов, оптимизирующих уголовный процесс, позволяющих сделать его эффективным, обеспечить баланс частных и публичных интересов. Российский законодатель, следуя положениям Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также учитывая конституционные нормы-принципы о праве на судебную защиту (ст. 46 Конституции РФ), принял пакет законов, направленных против судебной волокиты. Это, прежде всего, Федеральный закон от 30 апреля 2010 г. № 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок»1, а также допол-
© Муллахметова Наталья Евгеньевна, 2017
Кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин (Смоленский филиал Саратовской государственной юридической академии), e-mail: nati16011978@mail.ru
нение Уголовно-процессуального, Гражданского процессуального, Арбитражного процессуального кодексов и других законодательных актов нормами о разумном сроке судопроизводства. Судебная практика свидетельствует, что иногда причиной затягивания сроков судопроизводства является злоупотребление своими правами со стороны некоторых участников процесса: обвиняемых, защитников, потерпевших, частных обвинителей. В связи с этим в процессуальной литературе появились научные исследования данного явления2, разработаны его определение, классификация, признаки. Так, например, О.И. Даровских понимает под злоупотреблением правом в уголовном судопроизводстве поведение участника уголовно-процессуального правоотношения, обладающего процессуальными правами (полномочиями), осуществляемое в процессе правомерной реализации этих прав, но в противоречии с их смыслом и назначением, причиняющее либо способное причинить вред другим участникам процесса, обществу, государству либо влекущее за собой иные негативные последствия3. Данная юридическая категория не осталась без внимания Конституционного Суда и Верховного Суда РФ4.
В гражданском процессе в отличие от уголовного предусмотрен правовой механизм, направленный на противодействие недобросовестным истцам: компенсация за потерю времени (ст. 99 Гражданского процессуального кодекса РФ). При этом в науке выделяют следующие действия стороны, которые при доказанности умысла могут служить основанием для взыскания компенсации за потерю времени:
1) злоупотребление правом на обращение в суд (лицо, обращаясь в суд, не преследует цели получения судебной защиты, а действует исключительно во вред й другой стороне, искусственно изменяет подсудность с целью затруднить другой ? стороне доступ к правосудию);
3 2) умышленное затягивание процесса (например, заявление ходатайств, на-
» правленных на затягивание судебного процесса, непредставление требуемых I доказательств);
| 3) предоставление недостоверных доказательств (это могут быть поддельные
! документы, ложные свидетельские показания и т.п.)5.
§ В уголовно-процессуальном праве не предусмотрено аналогичной нормы, но
ф
| есть другие способы воздействия на недобросовестных участников (например, | ограничение судом срока ознакомления обвиняемого и его защитника с мате-'I риалами уголовного дела в случае явного затягивания — ч. 3 ст. 217 УПК РФ, | применение таких мер процессуального принуждения, как привод, денежное | взыскание и др.). Однако в практике можно встретить немало случаев злоупотребления процессуальными правами при производстве по уголовным делам, | когда закон не предусматривает каких-либо санкций6.
ё Установление злонамеренности, недобросовестности поведения со стороны
§ участников уголовного процесса приобретает особое значение при решении во-| проса о возмещении вреда, причиненного уголовным преследованием по делам | частного обвинения. При этом с учетом положений ч. 21 ст. 133 УПК РФ необходимо различать следующие ситуации: 1) уголовное дело частного обвинения было возбуждено путем подачи заявления мировому судье и возбуждено в соответствии со ст. 318 УПК РФ, лицо было признано виновным, но затем вышестоящая инстанция отменила полностью или частично обвинительный приговор либо прекратила уголовное дело или уголовное преследование по основаниям, 190 предусмотренным пп. 1, 2, 5 ч. 1 ст. 24 и пп. 1, 4, 5 ч. 1 ст. 27 УПК РФ; 2) уго-
ловное дело частного обвинения было возбуждено в порядке, установленном ч. 4 ст. 20 УПК РФ, но затем появились основания, указанные в пп. 1-4 ч. 2 ст. 133; 3) уголовное дело частного обвинения было возбуждено путем подачи заявления мировому судье в соответствии со ст. 318 УПК РФ, но судом первой инстанции лицо было оправдано либо уголовное дело и уголовное преследование были прекращены по реабилитирующим основаниям.
В первой и второй ситуациях право на реабилитацию реализуется так же, как и по делам частно-публичного и публичного обвинения, поскольку при этом возникает публично-правовое обязательство Российской Федерации как демократического и правового государства перед пострадавшими при отправлении правосудия от действий уполномоченных им органов и должностных лиц. Что же касается третьей ситуации, то здесь государство не должно возмещать вред лицу, т.к. прекращение дела либо постановление по делу оправдательного приговора судом первой инстанции не является следствием незаконных действий со стороны государства (п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2011 г. № 17 «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве» (в ред. от 2 апреля 2013 г.))7. Следует согласиться с теми авторами, которые считают, что использование термина «реабилитация» для этой ситуации не вполне уместно, т.к. из анализа норм уголовно-процессуального законодательства следует, что ответчиком в реабилитационных отношения всегда выступает государство8. Вместе с тем не исключается возмещение вреда лицу, которое в этом случае подверглось необоснованному обвинению. Согласно правовой позиции, изложенной в Постановлении е Конституционного Суда РФ от 17 октября 2011 г. № 22-П «По делу о проверке и конституционности частей первой и второй статьи 133 Уголовно-процессуального а кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан В.А. Тихомировой, о И.И. Тихомировой и И.Н. Сардыко», необходимость обеспечения требования К УПК РФ о реабилитации каждого, кто необоснованно подвергся уголовному о
с
преследованию (ч. 2 ст. 6 УПК РФ), не исключает использования гражданско- а правового механизма защиты прав добросовестных участников уголовного про- в
е
цесса от злоупотребления своим правом со стороны частного обвинителя, когда о его обращение в суд с заявлением о возбуждении уголовного дела в отношении ю
"О
конкретного лица не имеет под собой никаких оснований и продиктовано не |
потребностью защитить свои права и охраняемые законом интересы, а лишь К
намерением причинить вред другому лицу. а
Итак, обвинения предусмотрена законом (ст. 22 УПК РФ). Однако использова- |
ние данного способа защиты нарушенного права не является противоправным, и
кроме случаев, когда будет доказано, что заявление было направлено исключи- №
тельно на причинение вреда другому лицу (злоупотребление правом). Такой под- 1
ход соотносится и с положениями, изложенными в п. 9 Постановления Пленума )
Верховного Суда РФ от 19 декабря 2013 г. № 42 «О практике применения судами 77 законодательства о процессуальных издержках по уголовным делам», согласно которым при оправдании подсудимого по уголовному делу частного обвинения суд вправе взыскать процессуальные издержки полностью или частично с лица, по жалобе которого было начато производство по этому делу. Но то, что в ходе судебного разбирательства предъявленное обвинение не подтвердилось, само по
себе не является достаточным основанием для признания незаконным обращения 191
к мировому судье с заявлением о привлечении лица к уголовной ответственности в порядке частного обвинения и, как следствие, для принятия решения о взыскании процессуальных издержек с частного обвинителя. Разрешая данный вопрос, необходимо учитывать, в частности, фактические обстоятельства дела, свидетельствующие о добросовестном заблуждении частного обвинителя, либо, напротив, о злоупотреблении им правом на осуществление уголовного преследования другого лица в порядке частного обвинения9.
Таким образом, мы видим, что обязанность возместить вред, причиненный необоснованным уголовным преследованием, может быть возложена на частного обвинителя при установлении факта его недобросовестности, злоупотребления правом на судебную защиту. На практике имеют место случаи, когда граждане, постоянно конфликтующие со своими соседями, знакомыми, буквально заваливают суды заявлениям о мнимых нарушениях их прав, что служит проявлением сутяжничества или кверулянтства. В связи с этим возникает вопрос о том, как установить данный факт, ведь здесь мы имеем дело с оценочной категорией.
По данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ в 2015 г. в суды поступило 72748 дел частного обвинения, из них 31373 с обвинительным заключением, актом или постановлением, т.е. после проведения предварительного расследования, а остальные были возбуждены по заявлениям граждан, поданным непосредственно мировому судье. С нарушением сроков рассмотрено 1194 дела, из которых только 147 — после проведения расследования. Следует обратить внимание на тот факт, что доля лиц, в отношении которых вынесен оправдательный приговор или дело прекращено по реабилитирующим основаниям, более й чем в 100 раз выше в тех случаях, когда дело частного обвинения возбуждалось ? путем подачи заявления мировому судье, а не передавалось с обвинительным 3 заключением, актом или постановлением (соотношение составляет 13582 к 119)10. » Исходя из приведенных статистических данных, можно сделать вывод, что
I если дело частного обвинения возбуждается самим частным обвинителем в по-| рядке, предусмотренном ст. 318 УПК РФ, то обвинительный приговор выносят ! намного реже, чем в случаях, когда дело частного обвинения передается в суд § после проведенного расследования. Объясняется это тем, что частные обвините-| ли, которые сами подают заявление мировому судье, не всегда могут привести | достаточную доказательственную базу, по разным мотивам отказываются от 'I предъявленного обвинения, что влечет прекращение уголовного дела (ч. 2 ст. 20, | ч. 5 ст. 319 УПК РФ), либо просто не являются в суд без уважительных причин, и | тогда уголовное дело прекращается в связи с отсутствием состава преступления | (ч. 3 ст. 249 УПК РФ).
По мнению некоторых процессуалистов, не обладая достаточными знаниями § и механизмом по собиранию доказательств, частный обвинитель, защищая свои § права, поставлен законодателем в ситуацию, обязывающую его оценить риски | уголовного преследования, что изначально ограничивает его право на доступ | к правосудию. В этой связи, по мнению авторов, представляется правильным введение обязательного порядка дознания по делам частного обвинения. В этом случае создается возможность проведения более качественного сбора доказательств в целях установления обстоятельств, подлежащих доказыванию11. Следует также учесть, что правовое регулирование в отношении дел частного обвинения в последнее время дважды менялось: сначала был принят Федераль-192 ный закон от 3 июля 2016 г. № 323 «О внесении изменений в Уголовный кодекс
Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от уголовной ответственности», а затем спустя чуть более полугода Федеральный закон от 7 февраля 2017 г. № 8-ФЗ «О внесении изменения в статью 116 Уголовного кодекса Российской Федерации»12. Сначала законодатель, стремясь защитить жертв семейного насилия, отнес побои в отношении близких лиц к делам не частного, а частно-публичного обвинения. При этом уголовное дело должно было возбуждаться в обычном порядке и по нему проводилось дознание. Однако после принятия Федерального закона № 323 поиски оптимальных путей законодательного регулирования ответственности за побои не прекратились, и через короткое время ст. 116 УК РФ вновь была изменена: по этой статье квалифицируются только побои, совершенные из хулиганских побуждений, а равно по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы. Все остальные случаи причинения побоев, в т.ч. в отношении близких лиц, предусмотрены ст. 116.1 УК РФ и относятся к делам частного обвинения, но в отношении них действует правило об административной преюдиции, т.е. важно, чтобы лицо до этого было подвергнуто административному наказанию за аналогичное деяние. Таким образом, по действующему законодательству при причинении побоев по общему правилу дознание не проводится, и бремя доказывания вины лежит на потерпевшем (частном обвинителе), который должен сам подавать заявление мировому судье, за исключением случаев, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК РФ.
Конституционный Суд РФ в Определении от 2 июля 2013 г. № 1059-0 «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Беляевой Татьяны Ивановны на нарушение ее конституционных прав пунктом 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 1 части второй статьи 381 и статьей 391.11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации»13 указал, что обращение к мировому судье с заявлением о привлечении лица к уголовной ответственности в порядке частного обвинения само по себе не может быть признано незаконным лишь на том основании, что в ходе судебного разбирательства предъявленное обвинение не нашло своего подтверждения. В противном случае ставилось бы под сомнение конституционное право каждого на судебную защиту, выступающее, как неоднократно подчеркивал Конституционный Суд РФ, гарантией всех других прав и свобод человека и гражданина, в т.ч. права на защиту своей чести и доброго имени, гарантированного ст. 23 Конституции РФ.
Вместе с тем в силу п. 1 ст. 10 Гражданского кодекса РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).
В указанном Определении Конституционного Суда РФ подчеркивается, что возложение на частного обвинителя обязанности возместить лицу, которое было им обвинено в совершении преступления и чья вина не была доказана в ходе судебного разбирательства, понесенные им вследствие этого расходы, не может расцениваться как признание частного обвинителя виновным в таких преступлениях, как клевета или заведомо ложный донос.
При этом сам по себе факт вынесения в отношении подсудимого оправдательного приговора по делу частного обвинения не предрешает вопроса о вине частного обвинителя. Отсутствие в отношении частного обвинителя вступившего в законную силу приговора о признании его виновным в клевете или заведомо ложном доносе также само по себе не служит препятствием для установления в гражданском процессе его вины и возложения на него на основании норм гражданского права обязанности компенсировать моральный вред, причиненный необоснованным привлечением к уголовной ответственности.
Ссылки на эти положения нередко встречаются в судебных актах судов общей юрисдикции разного уровня14. В ряде случаев суды, взыскивая с частного обвинителя возмещение вреда, причиненного необоснованным обвинением, ссылаются только на сам оправдательный приговор по делу частного обвинения15.
Ответственность частного обвинителя строится на иных началах, нежели ответственность государства по делам частно-публичного и публичного обвинения, где основанием служит усеченный состав гражданского правонарушения, т.н. ответственность без вины. Однако при оправдании подсудимого судом по делу частного обвинения необходимо установление полного состава гражданского правонарушения, в т.ч. вины частного обвинителя. Так, в судебной практике можно встретить формулировки применительно к недобросовестному поведению частного обвинителя: «Действия К., связанные с возбуждением уголовного преследования в отношении Л., являлись недобросовестными и были обусловлены как личной неприязнью к истцу на почве произошедшего между сторонами конфликта, так и в целях самозащиты от обвинений истца в заведомо ложном й доносе и клевете»16. Есть также примеры недобросовестного поведения частного а обвинителя, который настаивал на ложном обвинении, заведомо зная об отсут-™ ствии события преступления: «В.М. обратилась к мировому судье с заявлением ^ о привлечении Ч.Н., Ч.А. к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 116 УК РФ. | Постановлением мирового судьи уголовное дело в отношении Ч.А. было прекра-| щено в соответствии со ст. 246 УПК РФ в связи с отказом частного обвинителя 1 от обвинения. Как следует из протокола судебного заседания по уголовному делу
0
| частного обвинения в отношении Ч.А., В.М. отказалась от обвинения, пояснив, | что Ч.А. удары не наносил, а только замахнулся. Таким образом, на момент об->§ ращения к мировому судье с заявлением о привлечении Ч.А. к уголовной ответ-| ственности за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 116 УК РФ, | В.М. было известно о том, что телесные повреждения истец ей не наносил. Суд | первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что заявление в порядке частного обвинения было необоснованным, однако в течение длительного ё времени частный обвинитель не отказывался от обвинения, что свидетельствует § о злоупотреблении правом и желании причинить вред истцу»17.
1 На недобросовестность частного обвинителя также может указывать противо-| речивость, непоследовательность его показаний. Так, в одном из судебных актов
указано следующее: «В целях привлечения Г. к уголовной ответственности частным обвинителем А.А.В. давались показания, которые носили противоречивый характер, а также излагались заведомо ложные доводы, которые опровергнуты объективными доказательствами по делу. Данное поведение А.А.В. при обвинении истца в совершении преступления суд оценил как недобросовестные
194
действия и злоупотребление правом, в связи с чем пришел к выводу о том, что
причиненный данными действиями моральный вред в результате необоснованного уголовного преследования Г. подлежит компенсации»18.
При определении размера компенсации морального вреда, причиненного необоснованным обвинением, судами учитываются обстоятельства дела, степень нравственных страданий истца, связанных с переживаниями по поводу уголовного преследования — боязни быть незаконно осужденным, необходимостью доказывать свою невиновность, а также фактические обстоятельства дела — отсутствие тяжких последствий, принципы разумности и справедливости. Исходя из анализа приведенных судебных актов, размер компенсации морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием, обычно составляет от 3 до 15 тыс. руб.
Итак, действующее законодательство по общему правилу не предусматривает иного способа защиты прав потерпевшего по делам частного обвинения, как обращение в суд в частном порядке. С одной стороны, ч. 1 ст. 46 Конституции РФ гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод, однако в соответствии с ч. 3 ст. 17 Конституции РФ осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Изучение судебной практики по данному вопросу позволяет отнести к таким признакам: 1) наличие в отношении частного обвинителя приговора о признании его виновным в клевете или заведомо ложном доносе; 2) установление фактов необоснованного затягивания процесса путем заявления необоснованных ходатайств, неявки в судебное заседание, непредставления требуемых доказательств и пр.; 3) выявление недостоверности показаний потерпевшего (частного обвинителя), подложность предоставляемых доказательств.
Представляется необходимым разъяснение Верховным Судом, по каким признакам можно судить о злонамеренности действий частного обвинителя, о его злоупотреблении правом.
1 См.: Российская газета. 2014. 4 мая.
2 См., например, труды таких авторов как С.С. Алексеев, М.М. Агарков, Г.А. Гаджиев, О. И. Даровских, Н.А. Дурново, В.Н. Кудрявцев, А.А. Малиновский, Т.В. Трубникова и др.
3 См.: Даровских О.И. Злоупотребление правом в уголовном судопроизводстве России: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Челябинск, 2013.
4 См., например: Постановление Конституционного Суда РФ от 17 октября 2011 г. № 22-П «По делу о проверке конституционности частей первой и второй статьи 133 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан В.А. Тихомировой, И.И. Тихомировой и И.Н. Сардыко», Определение Конституционного Суда РФ от 20 февраля 2014 г. № 382-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Охлопкова Евгения Викторовича на нарушение его конституционных прав абзацем третьим статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации» и др.
5 См.: Калинина М.В. Компенсация за фактическую потерю времени: проблемы правоприменения // Арбитражный и гражданский процесс. 2010. № 6.
6 См.: Калинкина Л.Д. К вопросу о злоупотреблении правами и их недобросовестном использовании в уголовном судопроизводстве // Адвокат. 2010. № 4. С. 5-9.
7 См.: Российская газета. 2011. 5 дек.; 2013. 5 апр.
8 См., например: Кузнецова А.Д. Возмещение вреда лицу, уголовное преследование которого осуществлялось в порядке частного обвинения // Уголовное право. 2015. № 2. С. 122-125.
9 См., например: Апелляционное определение Кемеровского областного суда от 16 сентября 2014 г. Дело № 33-9249. URL: Ы^р://судебныерешения.рф/Ъ8г/са8е/6857861 (дата обращения: 01.07.2016).
10 См.: Сводные статистические сведения о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей за 2015 год // Официальный сайт Судебного департамента при Верховном Суде РФ. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item=3417 (дата обращения: 01.07.2016).
11 См.: Подопригора А.А., Чупилкин Ю.Б. Актуальные вопросы института реабилитации в российском уголовном процессе // Российская юстиция. 2015. № 7. С. 46-50.
12 См.: Российская газета. 2017. 10 февр.
13 Вестник Конституционного Суда. 2014. № 2.
14 См., например: Апелляционное определение Томского областного суда от 19 июня 2015 г. по делу № 33-1626/2015; Определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 10 марта 2015 г. № 16-КГ14-37. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
15 См.: Севастьянова Ю.В. Особенности реабилитации по делам частного обвинения // Адвокат. 2014. № 7.
16 Апелляционное определение Самарского областного суда от 19 мая 2015 г. по делу № 33-5248/2015. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
17 Апелляционное определение Нижегородского областного суда от 21 июля 2015 г. по делу № 337136/2015. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
18 Апелляционное определение Костромского областного суда от 25 июня 2014 г. по делу № 33-987. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
Д.С. Хижняк
ТРАНСНАЦИОНАЛЬНАЯ КРИМИНАЛЬНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ И ЕЕ СУБЪЕКТЫ
В статье исследуются проблемы транснациональной криминальной деятельности, осуществляемой индивидуальными лицами. На основе анализа эмпирического материала представлены доказательства того, что транснациональная криминальная деятельность может осуществляться не только организованными преступными группами и преступными сообществами (организациями), но и отдельными субъектами.
Ключевые слова: методология криминалистики, транснациональная криминальная деятельность, субъект преступления, расследование преступлений.
D.S. Khizhnyak
TRANSNATIONAL CRIMINAL ACTIVITY AND ITS SUBJECTS
§ The article deals with the problem of transnational criminal activity carried on by individu? als. The analysis of empirical material proved that transnational criminal activity subjects can ÏÏ be represented not only by organized groups and organizations (entities), but also by individuals. ^ Keywords: methodology of forensics, transnational criminal activity, subject of crimes, z crime investigation.
s s
s о ч:
го
J Термин преступная (криминальная) деятельность используется в уголовном
0 „
| праве, криминологии, теории оперативно-розыскнои деятельности и кримина-
| листике. Авторы по-разному характеризуют субъектов этой деятельности. Так,
i" В.Н. Карташов отмечает, что термином «преступная деятельность» в уголовном
1 законодательстве и научной литературе не совсем верно обозначают только
I
« преступления, совершаемые организованными преступными группами и пре-
0
| ступными сообществами1.
° Криминальная деятельность как объект изучения криминалистики является
1 динамической системой, которая функционирует в соответствии с характером | ее подготовки, совершения и сокрытия, а также состоит из взаимосвязанных 3 подсистем и элементов. Механизм криминальной деятельности подразумевает I сочетание нескольких составов преступлений. Например, совершение одного I преступления может быть подготовкой к совершению другого, т.е. являться
частью механизма определенной криминальной деятельности, объединенной общей целью. Понятие «криминальная деятельность» включает в себя не толь-
© Хижняк Денис Сергеевич, 2017
Кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры криминалистики (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: denis_khizhnyak@mail.ru
