CC BY
422
ПАМЯТЬ О КОНФЛИКТЕ ИЛИ КОНФЛИКТЫ ПАМЯТИ
УДК 327(47+560) 119211
МОСКОВСКИЙ ДОГОВОР 1921 г.: «ДОГОВОР О ДРУЖБЕ И БРАТСТВЕ»?
О.А. Шамарина
Управление международного сотрудничества и интер национализации Саратовского государственного университета, Центр турецкого языка и культуры E-mail: shamarina.olesya@yandex.ru
Московский договор от 16 марта 1921 г., впервые закрепивший дипломатические отношения между правительствами России и Турции, является предметом острых споров и по сей день. Договор «о дружбе и братстве» в силу остроты политического содержания в советское время и в последующие годы оставался одним из наименее исследованных международных документов. Снятие же грифа «секретно» с ряда сопутствующих договору документов позволило обратиться к пер-воистокам современных российско-турецких отношений, разрушив многие устоявшиеся клише, и позволило дать новую, лишенную идеологических представлений, характеристику Договору о якобы «дружбе и братству».
Ключевые слова: Российско-турецкие отношения; Московский договор; 1921 г.; Ленин; Ататюрк; политика двойных стандартов.
THE TREATY OF MOSCOW'1921 IS A TREATY OF BROTHERHOOD, ISN'T IT?
O.A. Shamarina
The Treaty of Moscow (1921) which firstly established the diplomatic relations between the governments of Russia and Turkey is the subject of hot debate up to now. «The Treaty of Brotherhood» has remained one of the least studied international documents because of political content in the Soviet era and subsequent years. Declassification of some related to this theme documents has allowed to apply to the fountain-head of modern Russian-Turkish relations and to give a new devoid of ideological views notions to the Treaty of «unreal» Brotherhood.
Key words: Russian-Turkish relations; The Treaty of Moscow; 1921; Lenin; Ataturk; the policy of double standards.
Московский договор от 16 марта 1921 г., впервые закрепивший дипломатические отношения между правительствами России и
Турции, является предметом острых споров по сей день. Буквально пару лет назад наши страны отпраздновали 90-летний юбилей подписания знаменитого соглашения. Визит премьер-министра Турции Эрдогана в Москву вновь всколыхнул армянскую общественность, считающую договор «о дружбе и братстве» прямым нарушением буквы международного закона. Согласно армянскому видению, договор был заключен на тот момент непризнанными со стороны международного сообщества Правительством РСФСР и Турецким Великим Национальным Собранием. По существу, преступным сговором русской и турецких сторон были закреплены территориальные потери Армении1. Этим договором стороны попрали нормы и принципы международного права. Без участия и согласия армянской стороны по решению договаривавшихся сторон территории Карской области и Сурмалинской провинции Армении были отданы Турции, а Нахичевань был передан под протекторат Азербайджана2.
Договаривавшиеся стороны - Российская Социалистическая Федеративная Советская Республика и Турецкое Великое Национальное Собрание - на момент заключения договора не выступали в качестве субъектов международного права и потому заключенный между ними договор, с точки зрения международного права, не имеет юридической силы3.
Турецкое Великое Национальное Собрание на момент подписания договора выступало в лице Мустафы Кемаля, в отношении которого Турецкий военный трибунал Османской империи вынес смертный приговор. И который, будучи преступником, скрывался от правосудия4. Неприятным является и тот факт, что в легитимность Московского договора не верят и большинство стран Запада, солидарных с позицией Армении5.
1 Инджикян О. Армянский вопрос и советско-турецкие отношения. URL: http://webcache.googleusercontent.com/search?q=cache:R6706uAAd6QJ:lraber. asj-oa.am/4044/1/19886(3).pdf+&cd=12&hl=ru&ct=clnk&gl=ru (дата обращения: 21.04.2015).
2 Документы внешней политики СССР: в 23 т. М., 1961. Т. V. С. 138.
3 Resat K. The Cambridge history of Turkey. Vol. 4. Turkey in the Modern World. Cambridge, 2008. P. 142.
4 Хейфец А.Н. Советская дипломатия и народы Востока. 1921-1927. М., 1968. С. 57.
5 Swietochowski T. Russian Azerbaijan. 1905-1920. The Shaping of National Identity in a Muslim Community. N.Y., 1985. P. 52.
Не удивительно, что большинство отечественных и турецких исследователей рассматривают договор «о дружбе и братстве», заключенный Советской Россией и кемалистской Турцией, единственно верной альтернативой политики мира в условиях тогдашней международной ситуации. Так, например, О. Инджикян и А.Ф. Миллер положительно оценивали Московский договор, рассматривая его исключительно как дипломатическую победу Тур-ции6. Советский исследователь А.Н. Хейфец отводит армянскому вопросу решающую роль в советско-турецком сближении7. Московский договор рассматривался им исключительно с позиций наилучшего решения проблемы, а территориальные уступки Турции были оправданы, ведь в противном случае, это могло вылиться в открытые боевые действия с кемалистами и присоединение их к блоку империалистических стран8.
Если вплоть до сегодняшнего дня не существует единой позиции относительно оценки договора, сегодня не вызывает сомнения, что Московский договор был подписан исключительно под нажимом турецкой стороны. Рассекреченные данные свидетельствуют о том, что Москва прекрасно знала о существовании в Турции правительственных кругов, выступающих именно за союз с Антантой9. Так руководитель советского информационного бюро в Трапезунде Г. Астахов еще 12 февраля 1921 г. телеграфировал Г.В. Чичерину: «создается впечатление, что кемалисты осторожно строят мостик возможного перехода в лагерь Антанты или, по крайней мере, разрыва с Советской Россией»10. Однако, например, посол Турции в РСФСР Али Фу-ад писал, что Турция давно убеждена в выгоде и получении максимальной пользы от Московского договора11.
Выбирая между двух огней и прекрасно понимая, что советская сторона, в силу ее международной изоляции, готова пойти на материальные и территориальные уступки, турецкие патриоты еще до созыва Сивасского конгресса Общества защиты прав Анатолии и Фракии обсуждали вопрос о поездке своих представителей в Со-
6 Миллер А.Ф. Турция. Актуальные проблемы новой и новейшей истории. М., 1983. С. 67.
7 Хейфец А.Н. Указ. соч.. С. 58.
8 Там же. С. 59-60.
9 Советско-турецкие отношения: сборник документов: в 2 т. М., 1947. Т. 1 (1917-1926). С. 341.
10 Цит. по: Расим Д.О. Русские, Ататюрк и рождение Турецкой Республики в зеркале советской прессы 1920-х гг. М., 2012. С. 54.
11 Киреев Н.Г. История Турции XX в. М., 2007. С. 92.
ветскую Россию, чтобы заручиться ее поддержкой в освободительной борьбе. «Когда в России утвердился новый режим, - писал А.Ф. Джебесой, - мы много думали о прекращении турецко-русской вражды, посеянной правителями, и об укреплении братства и дружбы между нашими народами»12.
4 февраля 1919 г. Мустафа Кемаль впервые рассказал журналистам, как он собирается использовать «дарованное на мгновение турку-мусульманину право жить, возможность думать и действовать»13, оговорив при этом, что его рассказ не предназначен для печати14. Вот текст его обращения: «...Если сейчас любой организатор отправится в Анатолию и подготовит народ к вооруженному сопротивлению, эта страна будет спасена. У великих держав есть и оборотная сторона. Не надо думать, что победа в войне принесла решение всех противоречий между союзниками. Настоящие противоречия, настоящая конкуренция и спор за раздел покойника начнутся именно теперь. С каждым днем сила у союзников убывает. Их армии постоянно уменьшаются из-за демобилизации. Англию и Францию, веками бывших противниками, объединила лишь опасность, исходившая от общего врага. Теперь же соперничество возобновится с той точки, на которой было приостановлено. Даже возобновились уже. У Италии тоже большие проблемы. Она тоже стоит на пороге внутренней смуты. Поэтому итальянцы вынуждены будут покинуть даже те земли, которые намерены аннексировать. В итоге ни одна из этих стран не способна будет противостоять национальному сопротивлению в Анатолии. Сейчас самое время для такого сопротивления. В этом мире, который считают пустыней, есть тайная и мощная жизнь. Это нация, Турецкая Нация. Не хватает только организации. Если будет сформирована структура, спасены будут и Родина, и нация.»15.
Однако ошибочно будет утверждать, что Мустафа Кемаль Паша в своей национально-освободительной борьбе уповал лишь только на советскую помощь в виде финансовых средств и вооружении. Еще находясь в Стамбуле, Ататюрк начал использовать упомянутые им противоречия и конкуренцию между странами-победительни-цами16. Примером этому служат его отношения с графом Карло Сфорца, итальянским верховным комиссаром, одним из предста-
12 Джебесой А.Ф. Воспоминания о Москве. Стамбул, 1955. С. 121.
13 Расим Д.О. Указ. соч. С. 41.
14 Borak S. Ataturk'un istanbul'daki ^ali§malan. Metis, 2006. S. 206-207.
15 Цит. по: Расим Д.О. Указ. соч. С. 41.
16 Там же. С. 42.
вителей государств, оккупировавших Стамбул17. Сфорца, в отличие от англичан и французов, считавших, что покорить Турцию будет несложно, был уверен, что несопротивление в Анатолии -временное явление, и турки легко не сдадутся. Итальянцев возмутило то, что Великобритания тайно от них передала грекам район Измира. Они сочти, что для них будет выгодно поддержать турок-патриотов в борьбе против греков. В качестве возможного лидера такого сопротивления им рекомендовали Мустафу Кемаля, который остановил англичан и их союзников в битве за Чанаккале.
Логика, которой следовала Италия в этом вопросе, заключалась в том, что, даже если турки потерпят поражение, впоследствии они не забудут поддержку, оказанную итальянцами, и в Анатолии предпочтут их грекам. Ради этого итальянские представители даже предусмотрели возможность для Мустафы Кемаля спрятаться в здании посольства Италии в случае возникновения опасности его ареста другими оккупационными силами и сообщили ему об этом18.
Следует отметить, что, несмотря на отданное предпочтение Советам, добрые отношения между Ататюрком и графом Сфорца дали свои плоды позднее, когда Сфорца уже был министром иностранных дел Италии. После начала работы Великого национального собрания Турции (ВНСТ) его первое европейское представительство было открыто именно в Риме19.
Однако не следует идеализировать и турецкое видение советской помощи. Так, Махмут Сойдан, редактор «Хакимиети Мил-лие», официальной газеты кемалистского правительства в Анкаре, опубликовал ряд работ, в которых фактически излагалась позиция Турции по этому вопросу. В одной из статей, написанных в мае 1920 г., М. Сойдан разъясняет: «...Мы тоже хотим реформы и революцию. Они нам необходимы. Но то, что нужно нам, - это не та кровавая, жестокая внутренняя революция, какая была в России. У нас нет такой необходимости <...> Сейчас много говорят о возможности заключения союза с большевистской Россией. Говорят даже, что проект союзного договора уже парафирован. Я хорошо осведомлен в этом вопросе: между Анкарой и Москвой существует такое взаимопонимание и согласие, это верно. Однако ошибочно было бы смешивать общественные и политические во-
17 Со§кип А. Samsundan Опсе ВШптеуеп 6 Ау. Сит^пуе^ Осак, 2009. S. 191.
18 Могап Т. Dйn Bugйn. ПеН§т, 2000. S. 195.
19 Цит. по: Расим Д.О. Указ. соч. С. 43.
просы. Турция может быть самым искренним и серьезным другом России, не принимая при этом большевистскую идеологию. Обе нации идут по одной дороге реформ»20.
Так или иначе, 26 апреля 1920 г., через три дня после открытия ВНСТ, Кемаль Ататюрк от имени собрания обратился с официальным письмом к советскому правительству, содержащим просьбу об установлении дипломатических отношений и об оказании Турции помощи.
Причем было бы ошибочным считать, что Московский договор был выгоден исключительно турецкой стороне. Изгнание сухопутных и морских сил Антанты из Черного моря, Стамбула, Анатолии и восстановление там суверенитета турецкого правительства отвечали национальным интересам и советского народа. Укрепление же позиций Антанты в Проливах и Стамбуле давало возможность установить против Советской России экономическую блокаду и создавало постоянную угрозу безопасности южных границ советских республик21.
Тем не менее, политику двойных стандартов в отношениях двух стран никто не отменял. Показательной является истории с Энверой Пашой, наглядно демонстрирующая «характер искренней дружбы». Энвер Паша, известный как злейший враг англичан, предложил Ата-тюрку сотрудничество в борьбе с силами Антанты. Однако Мустафа Кемаль был вынужден отказаться по причине боязни конкуренции, ведь Энвер Паша пользовался слишком большим авторитетом в Анатолии. Этим решился воспользоваться В.И. Ленин. Искусно маневрируя между Ататюрком, Энвер Пашой, их соратниками, турецкими коммунистами и «Зеленой армией», «.солнце и честь всех людей» продолжал поддерживать связи с младотурками и иттихадистами.
Однако, видя успехи Ататюрка в войне за независимость, В.И. Ленин внезапно стал осторожен с Энвер Пашой, а затем и вовсе переменил отношение к нему22. Ататюрк не позволил Энверу прибыть в Анатолию, но и для Советов было нежелательно его долгое пребывание в Батуме. Чичерин в телеграмме в Грузию С.М. Кирову писал, что «далее невозможно оказывать гостеприимство Эн-
20 Soydan M. Ankarali'nm Not Defteri. Ankara, 1920. S. 38.
21 Гасымлы М. СССР-Турция: от нормализации отношений до новой холодной войны. М., 2008. С. 11.
22 Шамсутдинов А.М. Турецкая республика. Краткий очерк истории. М., 1962.
С. 4.
вер Паше в Батуме»23. В результате бывший друг и соратник Турции, оставаясь на подконтрольной России территории, превратился в заложника двух стран. На 1-ом Съезде народов Востока, состоявшемся в сентябре 1920 г. в Баку, присутствовали несколько турецких представителей разных политических направлений, в том числе и Энвер Паша. Но большевики не позволили ему выступить с намеченным докладом, который по предложению Г.Е. Зиновьева зачитал один из большевиков24.
Энвер Паша стремился встретиться с В.И. Лениным, чтобы обсудить вопросы совместной борьбы с англичанами. Свои предложения по этому поводу он переслал в Москву через Н. Нариманова, главу Азербайджанского советского правительства. Несмотря на неоднократные напоминания Чичерина, он так и не был принят В.И. Лениным, ссылавшимся на то, что это «не понравится Ататюрку»25.
Так испортились отношения между Лениным и Энвер Пашой. Уверившись в победе Ататюрка в войне за независимость, Политбюро решило вначале объявить Энвера английским агентом, затем его отправили в Туркестан. Это было равносильно отложенному смертному приговору. После того, как Советы окончательно удостоверились, что Энвер Паша лишний человек в российско-турецких отношениях, он был убит в Туркестане, в дверях мечети после молитвы26.
Однако, несмотря на двойные стандарты, присущие политике каждой страны, кровь невинных, зачастую далеких от политики людей стала скрепляющим фактором в складывающихся отношениях между Советской Россией и кемалистской Турцией. Итогом такой политики стало подписание в Москве 16 марта 1921 г. договора о «дружбе и братстве» (Московский договор 1921 г.)27. Это стало отправной точкой для нового этапа в советско-турецких отношениях, сформировало почву для дальнейших контактов и реальной помощи между правительством ВНСТ и СССР. Заключение конкретных договоров стало лишь вопросом времени.
23 Гасымли М. Азербайджан между Россией и Турцией в 1920-1922 гг. / / Вопросы истории. 2010. № 11. С. 31.
24 Там же. С. 32.
25 Там же. С. 33.
26 Hale W. Türk Di§ Politikasi 1774-2000. istanbul, 2003. S. 72.
27 Договор между Россией и Турцией. URL: http://www.genocide.ru/lib/ treaties/19.htm (дата обращения: 21.04.2015).
