CC BY
78Морская гибридная воина в стратегиях США и НАТО: суть, содержание и возможные меры противодействия
Подполковник запаса А.А. МИХЛИН Капитан 1 ранга В.В. МОЛОЧНЫЙ Капитан 2 ранга Т.М. КОЭМЕТС
АННОТАЦИЯ
ABSTRACT
Раскрывается суть и содержание возможной морской гибридной войны США и НАТО против России с использованием единой системы новых вызовов и угроз: морского терроризма, пиратства, наркоторговли, нелегальной миграции, киберпреступности и т. п. Предложены некоторые превентивные меры противодействия в интересах обеспечения безопасности морской экономической деятельности Российской Федерации (РФ).
The paper reveals the essence and content of a possible maritime hybrid war of the United States and NATO against Russia using a unified system of new challenges and threats such as maritime terrorism, piracy, drug trafficking, illegal migration, cybercrime, etc. The authors propose some preventive countermeasures in the interests of ensuring the security of maritime economic activities of the Russian Federation (RF).
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА
KEYWORDS
Единая система новых вызовов и угроз, частные военные компании, терроризм, наркобизнес, морское пиратство, нелегальная миграция, киберпреступность, морская прокси-война.
A unified system of new challenges and threats, private military companies, terrorism, drug trafficking, maritime piracy, illegal migration, cybercrime, maritime proxy warfare.
НАЧАЛО XXI столетия характеризуется глобальными изменениями основополагающих принципов функционирования государственных институтов и международных алгоритмов взаимодействия в экономической, культурной, военной и других сферах. Качественную трансформацию претерпевает и мировая политическая система.
Вхождение 5 октября 2022 года в состав России Донецкой и Луганской народных республик, Запорожской и Херсонской областей, имеющих выходы к Азовскому и Черному морям, дает России беспрецедентные с точки зрения геополитики возможности, которыми она, несомненно, воспользуется после завершения специальной военной операции на Украине. Сейчас на фоне ее проведения значительно возрос уровень антироссийской риторики военно-политического руководства США и их сателлитов по НАТО. Фактически против России развязана тотальная гибридная война во всех сферах.
По мнению академика А.А. Барто-ша, в XXI веке прослеживается тенденция стирания различий между состояниями войны и мира. Войны уже не объявляются, а начавшись, идут по непривычному для нас шаблону. Широкое распространение получили асимметричные действия с привлечением сил специальных операций, частных военных компаний (ЧВК), внутренней оппозиции для создания постоянно действующего фронта на всей территории противостоящего государства, а также информационное воздействие, способы которого постоянно совершенствуются. Все это осуществляется на фоне экономического давления и объединяется понятием «гибридная война»1.
Данный тип войны представляет собой сложное, нелинейное, многоуровневое и многосферное явление, она не похожа ни на одно из военных противостояний прошлого. Относительно недавно сформулированы ее законы2, а также введено понятие
«узлы критичности», представляющие собой, по сути, объекты гибридной войны: государства и их коалиции; города как площадки для манипулирования протестными настроениями населения; предприятия оборонной промышленности; военные штабы; целые отрасли промышленности; государственные институты и центры принятия решений; официальные идеологические концепции; политические лидеры и многое другое3.
Гибридные войны имеют сетецен-трическую основу, а их технологии применяются в четырех больших пространствах: географическом, экономическом, информационно-идеологическом и информацион-но-кибернетическом4.
У разных ученых свои подходы к пониманию гибридных войн и их классификации. На этот счет в экспертном сообществе идут весьма острые дискуссии, равно как и о том, в какой операционной среде (средах) они будут вестись, из каких систем (подсистем), типов (подтипов) будут состоять и какова их специфика в зависимости от применения в том или ином регионе мира.
Как подчеркивалось ранее5, в перспективе военное искусство в ведущих странах мира, в том числе и в России, будет развиваться на основе комплексного подхода, предполагающего помимо совершенствования форм и способов ведения традиционных конвенциональных военных действий одновременное изыскание возможностей использования потенциала гибридных войн нового типа, что, в свою очередь, ока-
жет влияние на формирование новых вызовов и угроз современности как единой системы в качестве составного компонента военных операций будущего. В качестве примера можно привести операцию «Источник мира» (9—18 октября 2019), проведенную смешанной группировкой вооруженных сил (ВС) Турции с привлечением
незаконных вооруженных формирований (НВФ) находящейся под их опекой так называемой «Сирийской национальной армии» против курдских отрядов народной самообороны и «Исламского государства» (террористическая организация, запрещенная в России) в северных районах Сирии (рис. 1)6.
Рис. 1. Операция «Источник мира»
Последние события на Украине показали также существенно возросшую роль ЧВК, которые становятся составным и, что самое важное, легальным компонентом группировок войск (сил) при планировании и ведении операций на всех уровнях. Блестящие результаты российской ЧВК «Вагнер» — яркое тому подтверждение.
С учетом изложенного следует отметить некоторые особенности современных кризисов и военных конфликтов, носящих гибридный характер.
Во-первых, просматривается их целенаправленное воздействие на политические процессы международного масштаба по причине прямого или косвенного вовлечения ведущих субъектов мировой политики, которые оказывают военную, финансо-
вую и информационную поддержку одной из противоборствующих сторон исключительно в своих геополитических интересах.
Во-вторых, они имеют ценностное измерение, реализуемое в форме борьбы этнических и культурно-конфессиональных идентичностей, что нередко используется в качестве идеологического обоснования и пропагандистского прикрытия истинных целей противоборствующих сторон7.
Способы и технологии ведения гибридных войн в разных вариантах и моделях уже давно отрабатываются натовскими стратегами. Печальный тому пример — использование новых вызовов и угроз как единой системы в качестве первого эшелона гибридных войн для прихода к власти нацистов на Украине в результате
кровавого государственного переворота (2014), поддержанного США и другими странами НАТО. Следствием стало создание по западным лекалам новой военно-политической структуры и совершенно иной военно-политической реальности в современной Украине, при которой на ее территории резко активизировалась деятельность представителей США и НАТО, направленная прежде всего против России.
Безусловно, традиционные войны никуда не денутся еще на протяжении довольно длительного времени, однако с развитием новейших технологий, в первую очередь в 7Т-сфере, акцент будет смещаться именно в сторону многоуровневых и многосферных гибридных войн нового типа. Многие информационные способы влияния на аудиторию в стране-жертве (группе стран), разработанные в ходе ведения войн, нашли свое применение не только в гражданских маркетинговых технологиях, но и в военных доктринах различных стран мира.
В гибридных войнах важным оружием становятся новейшие технологии в 1Т-сфере, а полем битвы — социальные сети и киберпространство в целом, поскольку они являются ареной современных информационных войн и средством сопровождения различных военных, информационных и политических процессов, инициируемых в интересах той или иной стороны. Данный инструмент позволяет решать две тесно связан-
Гибридные войны имеют
сетецентрическую основу, а их технологии применяются в четырех больших пространствах: географическом, экономическом, информационно-идеологическом и информационно-кибернетическом.
ные задачи: захват информационных площадок и влияние на аудиторию в рамках различных виртуальных сообществ. При этом ведется сбор, обработка информации, а также координация действий квази-разоб-щенных групп8.
Качественным отличием гибридных войн является отсутствие линии фронта и четко обозначенных границ между противниками. Для реализации своих интересов в различных регионах земного шара, в том числе имеющих выходы в Мировой океан, США и их сателлиты по НАТО с высокой долей вероятности будут исходить в своих действиях из всеобъемлющей стратегии комбинирования силовых и несиловых средств и методов, предусматривающей наряду с задействованием потенциала своих ВС использование технологий новых гибридных войн и их важнейшего компонента — единой системы новых вызовов и угроз XXI века9. Составными элементами данной многоуровневой, многокомпонентной и многосферной системы являются терроризм, пиратство, нелегальная миграция, незаконный оборот наркотиков, оружия и боеприпасов, торговля людьми, кибер-преступность и т.п.
Каждый из этих вызовов и угроз имеет свои подсистемы, обладающие отличительными чертами и свойствами. Единую систему новых вызовов и угроз отличают гибкость, подвижность, взаимосвязанность, способность к быстрой реакции на малейшие изменения в мировой политической и экономической конъюнктуре, наличие своих узлов критичности и центров принятия решений. В ее основе лежат сетецентрический принцип и постоянно изменяющиеся алгоритмы противоправных действий. В ней тесно переплетается деятельность различных нарко-, террористических, пиратских и иных НВФ, а также трансна-
циональных преступных синдикатов, включающих в том числе мигрантские преступные сообщества. Все они широко используют последние достижения научно-технического прогресса и действуют на различных обитаемых континентах планеты. Основные драйверы этой системы — распространяющаяся быстрыми темпами глобализация, растущая бедность, колоссальные финансовые потоки, коррупция, кла-новость, борьба за власть и закон Omerta (молчания и круговой поруки).
По мнению ряда ученых, в настоящее время формируется новый глобальный вызов современности — связь между всеми указанными угрозами, охватывающая и пронизывающая все без исключения их аспекты как по вертикали, так и по горизонтали. Кроме того, наблюдается устойчивая тенденция, связанная с тем, что ни один из существующих глобальных вызовов и угроз современности не рассматривается по отдельности, а только в комплексной связи друг с другом.
Единая система новых вызовов и угроз, вероятно, станет основой всех гибридных войн, она подразделяется на глобальную, региональную и местную, может быстро и гибко адаптироваться под условия того или иного театра военных действий, в том числе и в Мировом океане, применяться в тесном взаимодействии с регулярными ВС, а ее вышеназванные элементы могут быть задействованы в качестве инструментов при реализации намеченных задач как по отдельности, так и в их совокупности и взаимосвязи.
С высокой долей вероятности можно предположить, что для ведения грядущих морских гибридных войн США и НАТО будут отдавать предпочтение использованию именно этой единой системы новых вызовов и угроз, поскольку операции базовых эффектов* в Мировом океане могут, по мнению американских
военных специалистов, проводиться не только во время напряженного противостояния во время классических конвенциональных войн, но и в периоды мира и возникновения кризиса, причем как в отношении противника, так и его союзников или нейтральных сил10. Какие это будут операции — покажет время.
* Операции базовых эффектов определяются американскими специалистами как совокупность мер и действий, направленных на формирование модели поведения друзей, нейтральных сил и врагов в различных ситуациях мирного времени и кризиса, а также военного времени11.
В настоящее время США и НАТО готовятся вести военные действия в так называемом многодоменном пространстве: одновременно на суше, на море, в воздухе, космосе, киберпро-странстве и когнитивной сфере. При этом предполагается реализовывать следующие задачи: преодоление систем обороны, выстроенных противником, постоянное взаимодействие между доменами при сохранении ими полной свободы действий, способность к гибкой трансформации военных возможностей и постоянным маневрам. Военно-политическое руководство США рассматривает превращение ВС и организованного резерва в многодоменные силы как важнейший шаг в направлении силового обеспечения своего глобального военно-политического доминирования.
Многодоменные и гибридные войны в их взаимосвязи воспринимаются в качестве стимулирующего фактора для сотрудничества НАТО и ЕС в военной сфере. С этой целью участники альянса наметили ряд шагов по согласованию стратегий в гибридных
конфликтах, предусмотрев, в частности, реализацию следующих совместных мер и действий:
• подрывная деятельность в политической сфере, включая внедрение агентуры, дезинформацию, шантаж должностных лиц, манипуляции политическими партиями и СМИ, поддержка деструктивных культов и организаций религиозной направленности, а также националистических организаций при общей активизации публичной дипломатии с акцентом на формирование про-тестного потенциала в России, государствах ОДКБ и СНГ в целях подготовки к свержению законных властей, расколу государств и их переходу под внешнее управление;
• размещение формирований ВС, военных баз и другой инфраструктуры НАТО вблизи границ России;
• проведение широкомасштабных учений, создание центров подготовки боевиков в соседних странах, наращивание возможностей сил специальных операций;
• осуществление сдерживающих угрожающих действий, включая проведение учений ядерных сил, развертывание ПРО, модернизацию ядерного оружия передового базирования, агрессивное воздушное и морское патрулирование вблизи границ России;
• манипуляции в дипломатической сфере, включая отказ от ранее взятых на себя обязательств;
• продолжение политики расширения НАТО на Восток, попытки нарушить единство союзников и партнеров России;
• ведение скоординированной информационной войны12.
При развязывании военных конфликтов в любых регионах мира США и их союзники по НАТО, ЕС и КВАД (считается тихоокеанским аналогом НАТО) обязательно предусмотрят задействование военно-морского потенциала, в том числе с применени-
ем элементов системы новых вызов и угроз. Ставка будет делаться на использование возможностей воздушных и морских (как надводных, так и подводных) беспилотных аппаратов различного назначения, активно разрабатываемых в странах НАТО. В настоящее время уже созданы разведывательные, ударные, транспортные, противолодочные, противоминные, патрульные и другие типы морских беспилотных аппаратов, способные действовать как самостоятельно, так и во взаимодействии с другими пилотируемыми и беспилотными аппаратами, в том числе в составе роя (стаи). Попытки применения некоторых из них уже имели место в ходе специальной военной операции13.
Кроме того, с высокой вероятностью в морской гибридной войне будут широко использоваться возможности ЧВК и НВФ, относящихся к различным нарко-, террористическим, пиратским, радикальным националистическим, религиозным группировкам и транснациональным преступным синдикатам, при поддержке заинтересованных государств. А мигрантские сообщества станут базой для набора «пушечного мяса» в вышеперечисленные группировки.
По нашему мнению, Мировой океан станет наиболее вероятной средой для ведения гибридных войн нового типа, поскольку представляет собой, по сути, гигантский узел критичности с разделением на подузлы по географическому признаку, каждому из которых присущи свои характерные черты, свойства, признаки и региональные центры принятия решений. Их также отличает неоднородность и быстрота протекающих политических, экономических, социальных и иных процессов. С учетом данных обстоятельств морские гибридные войны условно можно разделить на три основных типа (табл.).
Таблица
Основные типы гибридных войн на море
Тип гибридной войны Используемые вызовы и угрозы Возможные действия агрессора
Морская прокси-война Терроризм, в том числе морской, морской разбой, пиратство, нарко-и работорговля, торговля оружием и боеприпасами, нелегальная миграция и т. п. Использование НВФ, относящихся к террористическим, пиратским и иным мафиозным группировкам, организациям и преступным синдикатам, а также иностранных ЧВК против страны-жертвы (группы стран) и ее (их) союзников для достижения геополитических интересов коллективного Запада во главе с США в первом или втором ударном эшелонах во взаимодействии с ВС США, других стран НАТО и КВАД в различных районах Мирового океана14
Морская экономическая война Морской терроризм Организация диверсий и терактов вышеуказанными группировками и ЧВК, действующими в интересах коллективного Запада во главе с США, на объектах морской экономической и транспортной инфраструктуры страны-жертвы (группы стран) и ее (их) союзников (буровые установки, платформы, газо- и нефтепроводы, рыболовецкие, газо-, нефтеналивные и иные суда и др.) в целях принуждения их к отказу от транспортировки ресурсов морем и выдавливания с мировых энергетических и иных рынков, а также захват заложников, судов, портов и т.п.
Морская кибервойна Кибертерроризм Использование коллективным Западом во главе с США высококвалицирован-ных специалистов в 7Т-сфере, в том числе из хакерских преступных группировок и иностранных ЧВК, для совершения нападений на компьютерные системы объектов морской экономической и транспортной инфраструктуры страны-жертвы (группы стран) и ее (их) союзников в целях выведения их из строя и последующего захвата
тажем. На гангстеров работал целый флот рыбаков. Больше всего американские спецслужбы боялись немецких подлодок, поэтому особое внимание преступники уделяли обороту топлива и других припасов в порту Манхэттен15. Также «Коза-Ностра» оказала существенную помощь англо-американским союзным войскам в ходе операции «Хаски» по высадке десанта на Сицилию (9—10 июля 194з)16.
Необходимо отметить, что в исторической ретроспективе США уже использовали криминальный мир и его потенциал для достижения своих военных целей. Так, в рамках операции «Преисподняя», проведенной военно-морской разведкой США в ходе Второй мировой войны, итальянская мафия занималась поиском диверсантов около побережья США и следила, чтобы рабочие не занимались сабо-
В современных условиях США и их сателлиты по НАТО также используют морской терроризм, причем нередко на государственном уровне, в качестве инструмента при решении своих геополитических задач в ходе гибридных войн. Многие авторитетные эксперты и аналитики не сомневаются, что акт международного терроризма против принадлежащих России морских газопроводов «Северный поток-1» и «Северный по-ток-2» (26 сентября 2022) с высокой вероятностью совершен англосаксами с помощью ряда своих вассалов в Европе. Это наглое правонарушение убедительно продемонстрировало, что терроризм во всех его проявлениях играет ключевую роль в гибридных войнах нового типа, а стремление нанести экономический ущерб геополитическому противнику становится одним из важнейших стимулов организации и проведения терактов.
Еще одним важнейшим компонентом единой системы новых вызовов и угроз, который может быть задействован при ведении морских гибридных войн, является наркобизнес, тесно сопряженный с другими преступными видами деятельности и синдикатами. Наркоторговцы, обладающие немалым опытом по «отмыванию» денег, полученных от реализации наркотиков, в том числе при их транспортировке по морю, обеспечивают доступ к финансовым источникам всем крупным террористическим и преступным группировкам.
К тому же наркобизнес (как и терроризм) тесно связан с нелегальными поставками оружия. Бурный рост производства наркотиков и транзита оружия в страны, где ведутся гражданские войны, подтверждает вывод о том, что внутренние вооруженные конфликты являются мощным стимулом деятельности наркооружейных мафий17. Следует обратить внимание и на тот
факт, что наркобизнес в ряде стран мира, например, в Боливии и Колумбии имеет давние и устойчивые связи со спецслужбами США, включая так называемое «Агентство по борьбе с наркотиками» (Drug Enforcement Administration — DEA). На счету DEA репрессии против тысяч боливийских крестьян, бомбардировки деревень, сотни жертв похищений и пыток18.
Серьезной ударной силой морских гибридных войн может стать пиратство как составной элемент единой системы новых вызовов и угроз. В последние годы активность пиратских формирований в важнейших районах Мирового океана по статистике несколько снизилась, в том числе благодаря усилиям международной антипиратской группировки с участием Военно-Морского Флота (ВМФ) России в Аденском заливе (рис. 2). Однако в других пиратоопасных районах и в целом в Мировом океане угроза нападений на торговые суда остается достаточно серьезной.
Согласно докладу Центра сообщений о пиратских нападениях Международного морского бюро в 2021 году в мире произошло 132 пиратских нападения19 (в 2020 году — 19520). При этом пострадали 82 члена экипажей, из которых 57 похищены, девяти угрожали убийством, восемь взяты в заложники, четыре ранены, три подверглись насилию, один убит (в 2020 году пострадал 191 член экипажей, из которых 135 похищены, пять подверглись насилию, 34 взяты в заложники, девять ранены, восьми угрожали убийством).
В 2016 году бывший главнокомандующий ОВС НАТО в Европе (2009— 2013) американский адмирал Джеймс Ставридис высказал свою точку зрения на морские прокси-войны будущего, которую, по сути, следует считать отражением взглядов англосаксов на ведение гибридных войн на море с использованием элементов единой системы новых вызовов и угроз. По
Рис. 2. Задержание сомалийских пиратов экипажем корабля ВМФ России
его мнению, боевые действия будут проходить по большей части в прибрежных водах, но с использованием не хорошо идентифицируемых военных кораблей, а гражданских судов — грузовых теплоходов, рыболовных судов, легких танкеров, небольших быстроходных катеров или даже лодок с подвесными моторами.
Все эти суда будут оснащены современными подводными сенсорами и гидроакустическими буями, вооружены пулеметами, гранатометами, переносными зенитными ракетными комплексами, а также нелетальным оружием — ослепляющими лазерами, водометами и распылителями слезоточивого газа. Они смогут незаметно расставлять мины, имитирующие самодельные взрывные устройства. Команды будут изображать неизвестных террористов или вообще простых мирных жителей. У этих, по его словам, «маленьких синих морячков» не будет опознавательных знаков и паспортов, а попав в плен, они станут «все отрицать»21.
Отметим, что данная концепция американского адмирала не нова, она отдаленно напоминает каперство — весьма распространенное явление в XIII—XIX веках. На заре своей исто-
рии США приходилось обзаводиться самыми неожиданными союзниками. В соответствии с разделом 8 статьи 1 Конституции США Конгресс имел право выдавать каперские свидетельства и разрешения на репрессалии и устанавливать правила захвата трофеев на суше и на море22. Возможно, именно после успешных действий английских и французских пиратов в Карибском море американцы осознали, сколь значительной является сила, которую представляет собой морское пиратство на службе у государства.
Можно не сомневаться, что с высокой долей вероятности при разработке тактики действий в морской гибридной войне против России нынешние американские стратеги и их союзники по НАТО будут учитывать опыт предшественников по использованию морского пиратства для достижения поставленных целей, но, естественно, с поправкой на современные геополитические реалии и высокую техническую оснащенность. Скорее всего, пиратские группировки предполагается формировать на тех же принципах, что и различные НВФ с привлечением нелегальных мигрантов.
Во многих регионах мира физико-географические условия весьма благоприятны для действий подконтрольных пиратских группировок. Множество небольших островов, шхер, фьордов, гористый рельеф береговой черты, малая населенность местности или тяжелые социально-экономические условия жителей позволяют при поддержке правительств и силовых структур различных государств в кратчайшие сроки создавать очаги напряженности на важнейших транспортных артериях и затруднять морскую экономическую деятельность государств, против которых направлена агрессия.
История засвидетельствовала множество случаев подобных действий в различных регионах мира. В своей статье «Эпоха викингов или пираты Северных морей» Лора Иппельман отмечает: «Викинги появлялись на своих быстроходных ладьях неожиданно, быстро высаживались на берег и, пока местные власти успевали собрать силы, чтобы отразить нападение, разоряли поселения. Уходили разбойники столь же быстро, как и появлялись, увозя на своих ладьях награбленную добычу»23. С ними было достаточно трудно бороться из-за невозможности предугадать их дальнейшие намерения и необходимости задействовать гораздо больший наряд сил для прикрытия побережья.
Достаточно свежими в исторической памяти являются агрессивные действия Норвегии в отношении Советской России в 20—30-е годы предыдущего столетия. Пользуясь ослаблением центральной власти и отсутствием в Северном ледовитом океане флота, способного защитить морскую экономическую деятельность России, Норвегия проводила хищническую добычу природных ресурсов в советских водах. При этом производились нападения на поселения мирных жителей, пограничные катера и береговые посты,
в том числе с применением регулярного флота, а также выдвигались требования к Советской России об отказе от территориальных вод. Только формирование Северной военной флотилии (11 мая 1937 года преобразована в Северный флот) образумило агрессора24.
Следует обратить внимание на сравнительно недавние пиратские действия ВМС США, когда танкер AchШeas под флагом Либерии был задержан в феврале 2021 года у побережья Объединенных Арабских Эмиратов, после чего сопровожден к берегам США, где с него выгрузили и продали около 2 млн баррелей нефти. А в ноябре 2021 года ВМС США совершили попытку захвата иранского танкера с нефтью в Оманском заливе, которая была успешно предотвращена ВМС Ирана. Все данные инциденты следует, на наш взгляд, расценивать не иначе как акты государственного терроризма и ведения гибридной войны против суверенной страны посредством пиратских действий.
Идеальной почвой для вербовки кадров в состав различных нарко-тер-рористических и иных мафиозных группировок, а также ЧВК, действующих под патронажем спецслужб США и их союзников по НАТО в интересах своих правительств и транснациональных корпораций, является нелегальная миграция и торговля людьми. Укомплектованные мигрантами НВФ могут широко привлекаться для ведения морской гибридной войны коллективного Запада против своих геополитических противников, т.е. для совершения актов пиратства, разбоя и терроризма в различных регионах Мирового океана, что может привести к глобальным, не поддающимся никаким прогнозам, катастрофическим последствиям.
В настоящее время в Средиземноморском регионе один из членов НАТО — Турция реализует внешнеполитический курс в духе политики
пантюркизма и неоосманизма. В качестве одного из инструментов реализации своих геополитических целей Анкара использует мигрантов, прибывающих на ее территорию. Как отмечают некоторые аналитики, задействование миграционных масс в качестве оружия колоссальной разрушительной силы, решающей такие специфические задачи, которые невозможно решить никакими другими методами без неприемлемых побочных эффектов, представляет собой особую форму неклассической (гибридной — Прим. авт.) войны25. Основным поражающим фактором «миграционного оружия» является интенсификация контролируемого вторжения гигантских масс людей, изначально чужеродных и непримиримых в культурном и этнорелигиозном отношении к обществам принимающих стран26.
При этом Турция изначально наиболее сильно пострадала от наплыва мигрантов, прибывающих в страну по так называемому восточно-средиземноморскому миграционному маршруту. В целях затормозить следующую миграционную волну в Европу после разрушительного миграционного кризиса 2015 года 20 марта 2016 года
ЕС заключил с Турцией соглашение о высылке нелегальных мигрантов27. Данное соглашение предусматривало выплату Турции 6 млрд евро, обещание со стороны ЕС безвизового режима для жителей Турции для поездок в Европу и возможность высылки обратно в Турцию мигрантов, использующих данную страну в качестве пункта транзита на пути в Европу28.
Турция, по сути, привлекает мигрантов для оказания давления на ЕС, многих из них в сопровождении представителей СМИ и различных «гуманитарных организаций» направляют на греческие острова, оспариваемые Турцией. Для защиты своих границ от мигрантов Греция вынуждена систематически применять значительные силы армии и полиции, а также задействовать местных жителей (рис. 3)29.
Также из мигрантов формируются различные НВФ, составляющие протурецкие силы в различных вооруженных конфликтах, в частности в Сирии. Наряду с ростом поставок оружия, расширением военного присутствия и усилением активности на Ближнем Востоке и в Африке «миграционное оружие», вероятно, играет не последнюю роль в планах турец-
Рис. 3. Столкновения незаконных мигрантов с греческой полицией на острове Лесбос
кого руководства30. По состоянию на 2021 год на территории Турции проживало порядка 5 млн мигрантов, 3,6 млн из которых — граждане Сирии31.
Наконец, в рамках гибридной войны на море США и страны НАТО могут широко использовать кибертер-роризм. Для этого будут привлекаться как авантюристы-одиночки, так и весьма продвинутые команды (ЧВК), спонсируемые государством, а также организованные преступные группы и теневые хакерские организации, которые способны вполне успешно осуществлять кибератаки на суда, морские порты и даже на судоходные компании и базы ВМФ России. Для большинства проводимых ими кибе-ратак основным мотивом является финансовый. Беспорядочные атаки в целях вымогательства на объекты критически важной инфраструктуры, спуфинг системы позиционирования и поиск уязвимостей следует считать «отличительными знаками» государств-акторов, пытающихся сорвать развитие морской отрасли страны — жертвы гибридной войны32.
С учетом изложенного можно сформулировать следующее определение термина «морская гибридная война» — это принципиально новая форма агрессии, развязанной против страны-жертвы (группы стран) и ее (их) союзников в прибрежных водах и в открытом море для уничтожения (вывода из строя, захвата) объектов ее (их) морской экономической деятельности, транспортной инфраструктуры и препятствования торговле с одновременным применением военной силы и невоенного компонента в виде единой системы новых вызовов и угроз в их совокупности и взаимосвязи в интересах достижения своих политических, экономических, военных и иных целей, в том числе в рамках проведения операций базовых эффектов в том или ином районе Мирового океана.
По нашему мнению, морская гибридная война с использованием единой системы новых вызовов и угроз будет проводиться в несколько этапов (рис. 4).
Один из наиболее наглядных примеров развязывания и ведения морской гибридной войны против суверенной страны — операция США и НАТО в Ливии под наименованием «Сирена», она же «Русалка», когда была осуществлена прямая интервенция со стороны французских и британских наемников, спецназа Катара и других стран, начавшаяся с высадки морского и воздушного десантов в Триполи (21 августа 2011)33.
В результате введения так называемой бесполетной зоны и действий наемников, согласно имеющимся данным, Ливию, насчитывавшую до войны более 6 млн жителей, покинули, по самым скромным оценкам, 1,5 млн человек. США потратили на участие в военной кампании в этой стране порядка одного млрд $34. Данный пример в очередной раз подтверждает, что при развязывании и ведении морской гибридной войны будут в разнообразных вариантах применяться как военная сила государств-агрессоров, так и потенциал единой системы новых вызовов и угроз в их совокупности и взаимосвязи.
Морская экономическая деятельность и обеспечение безопасности судоходства имеют для России критически важное значение, поскольку многие регионы, имеющие выходы к морям, могут столкнуться с большими трудностями без работающих морских коммуникаций. По данным ООН, публикующимся в ежегодном аналитическом сборнике «Обзор морского транспорта», Россия стабильно занимает 19 место в мире по общему тоннажу торгового флота. В настоящее время она является мировым лидером по продаже зерна, и основной его объем уходит по морю. Оборот россий-
Первый л ап
Развязывание полномасштабной информационной войны против прибрежной страны-жертвы, формирование ее негативного образа в мире по лекалам ныне покойного основоположника теории цветных революций Джина Шарпа* финансирование протестаых акций и деятельности различных преступных, террористических, националистических и религиозных группировок, а также действия «специалистов» по организации государственных переворотов из состава спецслужб
Второй этап
Организация цветной революции в прибрежной стране-жертве или граничащем с ней государстве с применением технологий управляемого хаоса, дискредитация ее военно-политического руководства, развязывание террора против населения, запрет применять силу для подавления беспорядков, провоцируемых лояльными коллективному Западу силами, партиями и организациями, под угрозой применения военной силы_
~ г
Третий этап
Использование возможностей ЧВК с учетом специфики того или иного региона мира, различных нарко-, террористических, пиратских и иных радикальных, в том числе этнических и религиозных преступных группировок, костяк которых составляют различные мигрантские сообщества, а также транснациональных преступных конгломератов под общим руководством спецслужб заинтересованных государств для создания сухопутных и морских НВФ в целях блокирования подходов к стране-жертве с морских направлений, запрета ее судам доступа в порты иностранных государств, захвата (уничтожения) объектов морской экономической деятельности и т. п.
у
Четвертый этап
Возможное использование кибер-потенциала США и ряда стран НАТО для организации массированных нападений на компьютерные системы объектов морской экономической и транспортной инфраструктуры страны-жертвы (группы стран) и ее (их) союзников, расположенных не только в прибрежной зоне, но и находящихся в открытом морс, в целях выведения их из строя и дальнейшего захвата
-Т~С-
Пятый 11IIII
Широкое применение во гчожностей ВМС в качестве мощного ежового инструмента при подготовке и проведении операции по вторжению в прибрежную страну-жертву (группу струн) для оппниия поддержки гибридным операциям на ее (их) территории (территориях) и блокирования ответных действий
Рис. 4. Этапы развязывания и ведения морской гибридной войны (вариант)
ских портов, расположенных в Азо-во-Черноморском бассейне, составляет примерно 220 млн тонн в год (из них 60 млн приходится на нефть и нефтепродукты), а грузооборот балтийских портов превысил 200 млн тонн довольно давно, в целом через них уходит треть всех морских грузов РФ. Все это свидетельствует о существенной зависимости международной торговли России от морских коммуникаций.
Следует, однако, иметь в виду, что как Балтийское, так и Черное море являются закрытыми акваториями, и для выхода в океан судам приходится проходить проливы, подконтрольные другим государствам. На Дальнем Востоке выход из Японского моря также сопряжен с проходом проливных зон. По-английски узкость —
это choke-point, точка удушения. В связи с этим очевидно, что в случае развязывания против России морской гибридной войны с географической точки зрения вполне возможна блокада торговых коммуникаций России со стороны США и НАТО путем перекрытия выходов в Мировой океан из наиболее значимых портов России35.
Предпосылки к возникновению подобных ситуаций уже наблюдаются. Так, в январе текущего года глава МИД Эстонии заявил о поручении правительства министерствам «выработать свою позицию» по введению прибрежной «прилежащей зоны» в Финском заливе, ширина которой составит 24 морские мили (44,4 км) от берега36. По мнению специалистов, в случае появления такой зоны Эсто-
ния сможет досматривать российские суда, которые выходят из портов Ленинградской области и Кронштадта, а возможно (при присоединении к данной инициативе Финляндии), им даже запретят проход через Финский залив, что фактически угрожает российскому судоходству и снабжению Калининградской области37. И хотя, с точки зрения международного права, они не могут перекрыть морские пути в Россию, однако игнорировать данные угрозы нельзя, необходимо заранее предусмотреть адекватные ответные меры со стороны России.
Особенно актуальной угроза развязывания морской гибридной войны против РФ стала сейчас, когда ЕС, США и Великобритания переживают невиданный в своей истории экономический и связанный с ним энергетический кризис. С введением в декабре 2022 года эмбарго на поставки российской нефти по морю в ЕС может возникнуть угроза захвата газовозов, нефтеналивных и других судов, доставляющих в различные регионы мира нефть, нефтепродукты, газ, химическую продукцию, удобрения, зерно, продовольствие и другую продукцию из России. Причем происходить это может как в нейтральных водах, так и в акваториях и портах третьих стран.
На данные и изложенные выше другие гипотетические угрозы со стороны коллективного Запада во главе с США в рамках вполне вероятного развязывания гибридной войны против России на море целесообразно заранее предусмотреть адекватные ответы, в том числе и с применением ВМФ России. Вариантов реагирования может быть несколько, в их основе должны лежать действующие концептуальные документы РФ: Военная доктрина38, Концепция внешней по-литики39, Стратегия национальной безопасности40, Морская доктрина41 и др. При этом действия ВМФ будут зависеть от целого ряда факторов,
в том числе и от конкретной ситуации, складывающейся в том или ином районе Мирового океана.
В рамках противодействия операциям гибридной войны на море особое внимание следует уделить обеспечению безопасности объектов морской экономической и транспортной инфраструктуры на основе существующей нормативно-правовой базы. Также необходимо наращивать темпы строительства новых морских и речных терминалов мирового уровня, оборудованных по последнему слову техники, качественного обновления и развития уже имеющейся портовой инфраструктуры, в том числе в плане обеспечения их надежной охраны и обороны, что позволит повысить уровень пропускной способности транспортной системы России в комплексе и обеспечить ее неуязвимость. Это позитивно скажется на эффективности и качестве системы перевозок, в том числе и в интересах бесперебойного обеспечения сил ВМФ. В данных вопросах необходимо, на наш взгляд, улучшить качество взаимодействия всех министерств и ведомств РФ, обладающих соответствующими компетенциями и возможностями.
Подводя итог, следует обратить внимание на несколько принципиальных моментов, касающихся содержания возможной морской гибридной войны против России и выработки адекватных мер противодействия.
Первое. С высокой вероятностью стратеги США и НАТО рассматривают гибридную войну в качестве составного элемента многодоменных военных действий против своих геополитических противников, в том числе России. В своих действиях они будут исходить из всеобъемлющей стратегии комбинирования силовых и несиловых средств и методов, предусматривающей наряду с применением ВС использование в своих интересах
технологий «новых войн» и их важнейшего компонента — единой системы новых вызовов и угроз XXI века. Данная система, по всей видимости, станет основой всех гибридных войн, она подразделяется на глобальную, региональную и местную, может быстро и гибко адаптироваться под условия того или иного театра военных действий, в том числе и в Мировом океане. В тесном взаимодействии с регулярными ВС агрессора элементы единой системы новых вызовов и угроз — международный терроризм, наркобизнес, морское пиратство, нелегальная миграция, ки-берпреступность — будут применяться в качестве действенных инструментов при реализации намеченных задач как по отдельности, так и в их совокупности и взаимосвязи, в том числе при организации и проведении операций базовых эффектов в том или ином районе Мирового океана.
Второе. Гибридная война на море, направленная на блокирование морской экономической деятельности РФ и недопущение усиления присутствия ее ВМФ в значимых регионах Мирового океана, может включать несколько подтипов: морскую прок-си-войну, морскую экономическую и морскую кибервойну. Для ослабления России перед началом прямого военного столкновения или достижения поставленных целей без развязывания конвенциональной войны США и их союзники будут делать ставку на использование потенциала всех перечисленных подтипов морской гибридной войны в увязке с единой системой новых вызовов и угроз, которая становится универсальным инструментом и основой агрессии нового типа, требующей серьезного осмысления.
Третье. Для противодействия противнику в морской гибридной войне с использованием системы новых вызовов и угроз потребуется разработка принципиально нового подхода с учетом ее специфики, нелинейного харак-
тера, а также присущих этому виду межгосударственного противоборства неопределенностей и рисков. Данный подход, по нашему мнению, должен включать разработку системно-структурного алгоритма, предполагающего одновременное использование всего имеющегося теоретико-методологического, логико-математического и международно-правового инструментария с возможным применением технологий искусственного интеллекта для построения многоуровневых моделей принятия управленческих решений и отработки межведомственного взаимодействия. При этом важно иметь в виду, что гибридная война в общем и ее морской подтип в частности представляют собой нелинейную многосферную, многоступенчатую и многокомпонентную систему, поэтому в каждом конкретном случае алгоритм действий будет различным в зависимости от складывающейся обстановки, модели того или иного принимаемого управленческого решения и имеющихся возможностей на текущий момент.
Четвертое. Важнейшим силовым инструментом противодействия морским гибридным войнам против России и отстаивания ее национальных интересов в любых районах Мирового океана остается ВМФ РФ, который в современных критических ситуациях должен действовать с учетом опыта своих славных предшественников — Русского императорского флота и ВМФ СССР. Зарубежные военные историки подсчитали, что с 1944 по 1979 год Советский Союз использовал «силовую дипломатию» в ходе 190 международных инцидентов и конфликтов, при этом ВМФ применялся в 69 из них (36 %)42. В целях дальнейшего наращивания российского военно-морского потенциала в Мировом океане необходимо, на наш взгляд, более активно развивать кораблестроение, систему воен-
но-морских баз и пунктов материально-технического обеспечения ВМФ, что в условиях быстро меняющихся геополитических реалий позволит
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Бартош А.А. Конфликты XXI века. Гибридная война и цветная революция. М.: Горячая линия — Телеком, 2020. С. 4.
2 Бартош А.А. Законы и принципы гибридной войны // Военная Мысль. 2022. № 10. С. 8—11.
3 Бартош А.А. Вопросы теории гибридной войны. М.: Горячая линия — Телеком, 2022. С. 89.
4 Аненков В.И., Моисеев А.В., Мура-вых А.И. Современные аспекты международной безопасности: учебник. М.: КНОРУСС, 2020. С. 294.
5 Михлин А.А. и др. Новые вызовы и угрозы национальным интересам России в Средиземноморском регионе / А.А. Михлин, В.В. Молочный, С.Н. Ох-ремчук, В.А. Баландин, Т.М. Коэметс // Военная Мысль. 2020. № 6. С. 29.
6 Кривошеев К., Беленькая М. «Источник мира» забил войной // Коммерсантъ. 2019. 9 октября. URL.: https://www. kommersant.ru/doc/4119448 (дата обращения: 20.05.2022).
7 Карякин В.В. Геополитика многомерных пространств эпохи постмодерна: монография. М.: Издательство им. Сабашниковых, 2017. С. 184.
8 Беликова Ю., Крикунов А., Королев А. Сетевые технологии в информационных операциях НАТО и зарубежных неправительственных организаций в ходе цветных революций и военных конфликтов. М., 2012. С. 38.
9 Михлин А.А. и др. Новые вызовы и угрозы... С. 40.
10 Аненков В.И., Моисеев А.В., Мура-вых А.И. Современные аспекты международной безопасности: учебник. С. 282.
11 Там же. С. 281.
12 Бартош А.А. НАТО в современной мировой политике. М.: Горячая линия — Телеком, 2019. С. 273—274.
своевременно реагировать на новые вызовы и угрозы, в том числе и в случае развязывания против России морской гибридной войны.
13 Бирюков В. Атака беспилотников на Черноморский флот — предупреждение России со стороны США. URL: https:// topwar.ru/204346-ataka-bespilotnikov-na-chernomorskij-flot-javljalas-preduprezhdeniem-rossii-so-storony-ssha. html (дата обращения: 16.12.2022).
14 Михлин А.А. и др. Угрозы морской экономической деятельности России в прибрежных регионах Индийского океана и Юго-Восточной Азии / А.А. Михлин, В.В. Молочный, С.Н. Охремчук, В.А. Баландин, Т.М. Коэметс. // Военная Мысль. 2019. № 5. С. 26.
15 Как ВМС США заключили секретную сделку с мафией во время Второй мировой войны. URL: https://rg.ru/2022/12/24/kak-vmf-ssha-zakliuchil-sekretnuiu-sdelku-s-mafiej-vo-vremia-vtoroj-mirovoj-vojny.html (дата обращения: 27.12.2022).
16 Сицилийская мафия против Гитлера и дуче. URL: https://topwar.ru/32590-siciliyskaya-mafiya-protiv-gitlera-i-duche. html (дата обращения: 20.05.2022).
17 Акимов М. Преступления США. Americrimes. Геноцид, экоцид, психоцид как причины доминирования. М.: АСТ, 2013. С. 541.
18 Харламенко А. Боливия: ставка США на наркоторговлю, сепаратизм и терроризм бита // Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в постсоветский период. Сборник статей международного авторского коллектива М.: Кучково поле, 2021. С. 225.
19 ICC-IMB Annual report: 2021 WorldWide incidents of piracy and armed robbery against ships. URL: https://maritimecyprus. com/2022/01/13/icc-imb-annual-report-2021-world-wide-incidents-of-piracy-and-armed-robbery-against-ships/ (дата обращения: 16.06.2022).
20 ICC-IMB Annual report: 2020 WorldWide incidents of piracy and armed robbery
against ships. URL: https://maritimecyprus. com/2021/01/17/icc-imb-annual-report-2020-world-wide-incidents-of-piracy-and-armed-robbery-against-ships/ (дата обращения: 16.06.2022).
21 Мардасов А. «Гибридные войны» выходят в море. URL: https://svpressa.ru/ war21/article/162975/ (дата обращения: 16.06.2022).
22 Берри С. Шифр Джефферсона. М.: Эксмо, 2015. С. 8, 103, 127.
23 Иппельман Л. Эпоха викингов или пираты Северных морей. URL: https:// naukatehnika.com/piratyi-severnyix-morej. html (дата обращения: 16.06.2022).
24 Михайловский А.П. На страже советского Заполярья (К 50-летию Краснознаменного Северного флота) // Военно-исторический журнал. 1983. № 6. С. 89—94.
25 Манойло А.В., Стригунов К.С. Технологии неклассической войны. Генезис. Эволюция. Практика. М.: Горячая линия — Телеком, 2020. С. 115.
26 Там же. С. 124.
27 Кузнецов А., Макаренко Г. ЕС и Турция заключили сделку по беженцам. URL: https://www.rbc.ru/politics/18/03/2016/56e c16f99a7947220d76f900 (дата обращения: 16.06.2022).
28 Murray D. Der Selbstmord Europas. Immigration, Identität, Islam. М^т^еш FinanzBuch Verlag. 2019. S. 96.
29 Васильева М. Острова невезения: как Греция приняла миграционный удар на себя. Известия. 2020. 11 февраля. URL: https://iz.ru/974537/mariia-vasileva/ ostrova-nevezeniia-kak-gretciia-priniala-migratcionnyi-udar-na-sebia (дата обращения: 16.06.2022).
30 Erdogans Expansionspläne // Die Welt. 2020. 30 июля. С. 7.
31 В Турции подсчитали число беженцев. URL: https://islam-today.ru/novosti/ 2020/06/19/v-turcii-podscitali-cislo-bezencev/ (дата обращения: 16.06.2022).
32 Chubb N., Finn P. Ng D. Great disconnect. The state of cyber risk management in the maritime industry. URL: https://safety4sea. com/wp-content/uploads/2022/03/Thetius-hfw-cyberowl-Great-disconnect-cyber-risk-
management-2022_03.pdf/ (дата обращения: 16.06.2022).
33 Чамов В. Ливия: что такое «бесполетная зона»: 30 тысяч вылетов авиации НАТО. Цит. по книге «Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в постсоветский период» // Сборник статей международного авторского коллектива / пер. с англ. А. Волченкова; пер. с исп. Т. Владимирской. М.: АНО «Институт внешнеполитических исследований и инициатив», Изд-во «Кучково поле», 2021. С. 367, 370—371.
34 Там же.
35 Тимохин А. США готовят «морское удушение России». URL: https://vz.ru/ world/2020/8/29/1057558.html (дата обращения: 16.06.2022).
36 Эстония собралась передвинуть границы в Балтийском море // Взгляд. 24 января 2023. URL: https://vz.ru/ world/2023/1/24/1193138.html?utm_ source=smi2 (дата обращения: 26.01.2023).
37 Там же.
38 Военная доктрина РФ. Утверждена Президентом РФ от 25.12.2014 г. № Пр-2976. URL: https://rg.ru/documents/ 2014/12/30/doktrina-dok.html (дата обращения: 16.06.2022).
39 Концепция внешней политики РФ. Утверждена Указом Президента РФ от 30.11.2016 г. № 640. URL: http://static.kremlin. ru/media/acts/files/0001201612010045.pdf (дата обращения: 16.06.2022).
40 Стратегия национальной безопасности РФ. Утверждена Указом Президента РФ от 02.07.2021 г. № 400. URL: http://static.kremlin.ru/media/acts/files/ 0001201612010045.pdf (дата обращения: 16.06.2022).
41 Морская доктрина РФ. Утверждена Указом Президента РФ от 31.07.2022 г. № 512. URL: http://static.kremlin.ru/ media/events/files/ru/xBBH7DL0Ricfdtd WPol32UekiLMTAycW.pdf (дата обращения: 16.06.2022).
42 Киличенков А.А. «Холодная война» в океане. Советская военно-морская деятельность в зеркале зарубежной историографии. М.: РГГУ, 2019. С. 553.
