CC BY
53И. И. Лещиловская
(Институт славяноведения РАН, Москва)
МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ХОРВАТСКОЙ НАЦИОНАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ В ГОДЫ ИЛЛИРИЗМА
В 30-40-х гг. XIX в. в Хорватии и Славонии, на основной территории проживания хорватов, развернулось общественно-политическое и культурное движение, которое было направлено на национальную интеграцию хорватов, модернизацию социокультурных основ общества и достижение достойного и равноправного положения хорватов в кругу европейских народов. Освободительное движение по своей ведущей идее Великой Иллирии (национального единства южных славян) получило название иллиризма.
Важное место в деятельности участников движения, представлявших продвинутые социальные силы, занимала культура. Они заложили основы ее нового исторического типа - хорватской национальной культуры. Вдохновители иллиризма осовременили основополагающие философские, нравственные, социологические категории, создав тем самым соответствовавший духу времени мировоззренческий фон новой культуры.
Печать иллирского движения была проникнута «всеславянством», идейной традицией, истоки которой в Хорватии восходили к XVII в. Однако в рассматриваемое время изменились импульсы, содержание и значение славянского сознания.
Наиболее обстоятельно и последовательно идея славянской общности была развита в работах лидера движения Людевита Гая. Этому, безусловно, способствовало то обстоятельство, что он в большей мере, чем остальные деятели иллиризма, испытал влияние П. Й. Шафа-рика и Я. Коллара. Уже его брошюра о правописании кайкавского диалекта (1830), который в условиях разноязычия хорватов являлся письменным языком у части этого народа, была проникнута мыслью об общности славян. Со всей определенностью эта идея была сфор-
мулирована Гаем в статье «Наш народ», опубликованной в основанном им национальном журнале «Даница хорватска, славонска и дал-матинска» 29 августа 1835 г. С 1836 г. журнал назывался «Даница илирска». Автор определял численность славян в 80 млн. человек и отводил им больше половины Европы и третью часть Азии. Гай образно сравнивал славян с огромным великаном, голова которого омывается лазурным Адриатическим морем, а ноги упираются в китайскую стену. В правой руке он держит Черное море, а в левой - Балтийское. Его голова - средняя Иллирия, грудь - Венгрия и Карпаты, его сердце - под Татрами, желудок - польская равнина, а живот и ноги - неизмеримые русские просторы. «И этот великан, - заключал аллегорию Гай, - есть наш народ, народ самый большой в Европе, народ Славянский, так как кости и мясо этого неистового тела есть братья Славяне, а кровь, которая оживляет это огромное тело, есть одна кровь нашей матери Славы, т.е. одна народность Славянская»1.
Язык был для Гая основанием для установления родства славян между собой и разделения их на группы. В соответствии с языковыми различиями он делил славян на две главные ветви - иллиро-русскую и чешско-польскую. Эти ветви в свою очередь подразделялись им на колена: иллирское и русское в первой ветви, чешское и польское - во второй. В иллирское колено хорватский деятель включал словенцев, хорватов, славонцев, далматинцев, босняков, черногорцев, сербов и болгар. В русское колено входили русские и русины. Чешское колено, согласно автору, составляли чехи, мораване, словаки и сербы из Лужиц. В польское колено входили поляки2. Классификацией славян занимались крупнейшие слависты того времени. Й. Добровский, Е. Копитар, П. Й. Шафарик объединяли хорватов-кайкавцев и словенцев в одну языковую группу. В отличие от них Я. Коллар объявил южных славян одним «племенем» и высказался за единый литературный язык для них. Гай в классификации славянства последовал за Колларом, позиция которого представлялась наиболее убедительной с точки зрения интересов единения южных славян.
В статье «Краткое введение в историю Великой Иллирии», опубликованной в апреле 1836 г., Гай остановился на происхождении славян. По мнению автора, в древнейшие времена Европу населял один пранарод, который разделился на четыре колена - славянское,
немецкое, латинское и греческое. Гай не без преувеличения писал об участии славянского элемента в образовании почти всех современных ему европейских народов. Он не видел в Европе государства, где бы в далекие исторические времена не поселились славяне. Гай полагал, что многочисленное славянское колено осталось наиболее чистым и близким к тому пранароду, к которому восходило происхождение всех европейских народов. В этом колене сохранилось, писал хорватский деятель, «зерно старинной, для всей единоплеменной европейской семьи спасительной и примирительной братской любви, силы и свободы»3. Близкие мысли о славянстве высказывали в своих программных брошюрах идейные выразители иллиризма Д. Раковац и Б. Шулек. «Даница» неоднократно писала о заслугах славян в развитии европейской цивилизации и их ведущей роли в ее спасении от монголов и татар.
Идеологи иллиризма настаивали на автохтонности славян в Европе, отмечали древность их истории, единое с греками, немцами и другими европейскими народами, но в то же время самостоятельное от них происхождение и развитие славян, подчеркивали важную роль славян в формировании и судьбах европейской цивилизации. Все это служило обоснованием равных с другими народами прав славян на свободное развитие и достойное положение в Европе.
Славянское сознание деятелей иллиризма отличалось от славянской идеи хорватских мыслителей ХУ1-ХУШ вв., заслуга которых при всей их немногочисленности состояла в поддержании славянской традиции. Прежде всего во второй четверти XIX в. всеславян-ство получило широкое распространение среди славянской общественности, особенно в Австрийской империи. Его хорватские носители выступали в широком идейном русле, что придавало славянской концепции особую действенность и значение.
В годы иллиризма хорватская общественная мысль значительно продвинулась в знании славянства. Если в прошлые века хорватские мыслители имели представления о славянах на уровне догадок и опирались на стертую в веках историческую память и исторические мифы, то деятели иллиризма владели благодаря трудам Шафарика научными достижениями по славянской древности. Хотя в то время сложнейшая проблема этногенеза славян оставалась туманной и во многом неясной, идейные выразители иллиризма во взглядах на сла-
вян находились на уровне научных знаний своего времени. Однако белые пятна в науке о славянах при политической заостренности мышления хорватов оставляли им свободное поле для преувеличений, в частности мессионизма.
Научно обоснованная идея культурно-языкового родства и исторической общности славян как нельзя лучше отвечала интересам освободительных движений славянских народов в Новое время, нуждавшихся в силу малочисленности большей части их во взаимной поддержке и опоре. Она стала одним из факторов национального пробуждения хорватов.
Рассматриваемая идейная концепция стала основой практической деятельности. Ян Коллар создал учение о славянской взаимности - учение о сближении славянских народов путем их взаимного ознакомления и просвещения. Деятели иллиризма от передового мыслителя Гая до графа Я. Драшковича, представителя консервативного дворянства, выступили его горячими приверженцами. В своих сочинениях они неустанно его разъясняли и пропагандировали. Учение о славянской взаимности явилось для них руководством к большой и разносторонней деятельности, направленной на культурное сближение хорватов с другими славянами.
Хорватская общественная мысль была окрашена иллирством -идеей национальной целостности южных славян. Гай доказывал в печати правомочность названия «иллиры» для южных славян и преимущество его перед другими этнонимами (например, югославяне), ссылаясь на его древность, широкое применение в литературе и прямую связь южных славян с древней Иллирией. Вместе с тем он категорически возражал против распространения на все южное славянство какого-либо из частных, по его терминологии, наименований. Хорватский лидер пришел к пониманию того, что только нейтральное имя может способствовать собиранию южнославянских
4
сил .
Сербская общественность в Хорватии и Славонии поддержала иллиризм, хотя сербы всегда сохраняли свое этническое название. Однако за пределами Хорватии и Славонии последовательных, открыто выступавших поборников иллиризма среди сербов и словенцев в Австрийской империи оказалось мало и, как правило, их проиллирская позиция была кратковременной. В то время у серб-
ских общественных деятелей, проживавших в Венгрии, складывалось свое видение объединения сербов и южных славян вокруг Сербии. Столкновение загребской и сербской объединительных концепций получило выражение в «споре об именах».
Во главе сербских противников иллиризма в Австрийской империи встал Теодор Павлович, редактор журнала «Летопис» Матицы сербской, издатель и редактор газеты «Сербске народне новине», которая выходила в Пеште с 1838 г. с литературным приложением «Сербский народний лист». Во всех своих изданиях Павлович развернул ожесточенную полемику с идейными выразителями иллиризма и их последователями среди сербов. Противники иллиризма с сербской стороны выдвигали общее для южных славян наименование «сербы» или «югославяне», выступали за литературное единство на базе кириллицы, некоторые отдавали предпочтение даже церковнославянскому языку. Споры шли о численности сербов и хорватов, о принадлежности земель, традиций и т.д. Но в основном борьба велась вокруг общего имени для южных славян, поскольку название «иллиры» было символом иллиризма и олицетворяло всю совокупность проблем. С хорватской стороны сербские взгляды опровергались в изданиях Гая и брошюрах Д. Раковаца и Б. Шулека5.
Полемика между хорватскими и сербскими деятелями достигла кульминации в 1839-1841 гг. После запрещения в 1843 г. названия «иллиры» она потеряла остроту. Усиление же мадьяризации и развитие событий во второй половине 40-х гг. еще более отодвинули на задний план эти противоречия, хотя полностью полемика не прекратилась. За «спором об именах» скрывалось соперничество хорватских и сербских общественных сил за первенство на славянском юге.
В Сербии образованные люди с сочувствием следили за национальным Возрождением хорватов и оказывали ему известную поддержку. Иным было отношение сербской общественности к объединительным идеям иллиризма. Большинство ее представителей опасалось, что объединительные устремления руководства иллиризма угрожают поглощением хорватами сербов, ведут к ослаблению позиций сербов среди южных славян в пользу хорватов. Некоторые политики в Сербии усматривали в иллиризме происки Австрии и особенно католической церкви. Отсюда теории иллиризма прямо противопоставлялись идеи южнославянского объединения, смысл
которых сводился к руководству этим процессом со стороны Сербии, или же провозглашаемая Загребом концепция принималась с оговорками, имевшими, впрочем, тот же смысл.
Среди словенцев иллиризм получил поддержку в Штирии и Ка-ринтии, где особенно велика была угроза германизации. Главное, что затрудняло продвижение объединительных идей, как их понимали в Загребе, к сербам и словенцам, был процесс национальной самоидентификации этих этносов.
Идейные выразители иллиризма внесли новое содержание в такие основополагающие общественно-политические понятия, как «народ», «патриотизм». В средневековье под словом «народ» понималось лишь дворянство. Даже в первой половине XIX в. профессор Пештского университета писал: «В Венгрии, согласно букве закона, к народу не относится никто другой, кроме дворян. Горожане и крестьяне же составляют «налогоплательщиков», из которых крестьяне очень часто в законах и актах венгерского сейма выступают под названием misera contribuens plebs»6. В противовес таким взглядам Гай охватил понятием «народ» этнос в целом7. Помимо расширения этого понятия на все сословия, придания ему надсословного характера, Гай внес существенный компонент в его содержание. Он придал своему журналу эпиграф: «Народ без народности есть тело без костей». Народность в данном случае - это самобытность, национальная идентичность, национальное самосознание. Так в понятие «народ» было включено национальное начало. В этом получил выражение объективный процесс национальной интеграции. Но четкости в применении этого социологического термина не было. В печати он применялся и к хорватам, и к южным славянам, и к славянам в целом.
Руководство иллиризмом предложило также новую трактовку патриотизма. До сих пор патриотизм носил локальный, провинциальный характер. Теперь акцент был сделан не только и не столько на любви к родной земле, сколько на преданности своему народу. Гай включил в определение патриотизма верность народа самому себе и каждого члена общества своему народу8. Содержание патриотизма составляла сознательная заинтересованность члена общества в его национальном существовании и развитии. Неотъемлемой частью патриотического сознания Гай считал любовь к родному языку, почитание традиций, обычаев, костюма и веры. «Нет патриотизма без
любви к материнскому языку» - так называлась большая статья, написанная Гаем в 1835 г.9. Иллирский идеолог придал патриотизму национальный характер, рассматривая его как фактор национального сплочения общества. Он и его сподвижники выступали от лица складывавшейся нации.
Примечательными были воззрения иллирских деятелей на родной язык. На них в этом вопросе оказало влияние учение о языке немецкого философа И. Г. Гердера, главного теоретика «Бури и натиска». Через их сочинения, затрагивавшие языковой вопрос, красной нитью проходила мысль о том, что язык выражает душу народа, его образ мыслей и чувств. Язык - главная отличительная черта его. Язык был объявлен святыней народа.10 «Народ, который любит свой язык, - писала «Даница», - еще почитает сам себя как народ, если же он отступает от этой любви, тогда молча признается в нежелании в будущем быть народом»11. Это был романтический взгляд на язык. Впервые хорватская общественная мысль выделила и определила язык как главный показатель национальной идентичности.
Хорватские деятели много и настойчиво писали о значении национального языка в жизни народа. «Родной язык, - писал Гай в 1835 г. - является самой прочной соединительной тканью единства и самой прочной опорой национальной самостоятельности»12. Тогда же поэт Иван Мажуранич заявил в «Данице»: «Родной язык защищать, любить, почитать и обрабатывать есть обязанность»13. Отсюда следовал практический вывод, что защита родного языка, обеспечение его свободного, беспрепятственного развития есть форма борьбы за политическое и национальное равноправие.
Широкое распространение в печати иллиризма, особенно в 30-е годы, получило понятие «слога», означавшее единение и согласие. Оно имело прежде всего интеграционный смысл - духовное сплочение всех хорватов и шире - южных славян. Деятели иллиризма уделяли этому вопросу исключительное внимание, исходя из парадигмы Великой Иллирии. Он был связан с конфессиональной проблематикой.
На протяжении веков южные славяне разделялись между собой религией - католицизмом и православием. Эти различия укоренились в общественном сознании, порождая нетерпимость и антагонизм. Религиозное сознание было всеобъемлющим. Преодоление религиозной розни становилось условием их сближения. Деятели
иллиризма поняли вред религиозной конфронтации и выдвинули принцип веротерпимости, подчеркивая при этом равенство католиков и православных14. Идея веротерпимости была излюбленным постулатом европейского Просвещения. Но в XVIII в. его сторонники исходили из принципа свободы духа, а деятели иллиризма - из национального вопроса.
Однако деятели иллиризма не были последовательны в отношении религии. Они поддерживали средневековое право Хорватии, запрещавшее проживать здесь протестантам. Хотя такая позиция объяснялась не столько религиозной неприязнью, сколько стремлением отвратить угрозу колонизации Хорватии и Славонии венграми, среди которых много было приверженцев протестантизма.
В понимании интеллектуалов иллиризма «единение» имело и социальный смысл. Они провозглашали согласие и сплочение всех слоев общества, независимо от происхождения его членов, имущественного состояния и положения. В «Символе веры порядочного гражданина», помещенном в «Данице» в апреле 1837 г., говорилось: «Верую, что все люди братья, т.е. дети одного отца»15. Т. Блажек в стихотворении «Иллирам» писал в 1836 г., что иллир стремится разорвать вериги и принести добро всякому, невзирая на «кровь, почет
16 ТТ
и веру» , т.е. происхождение, положение и вероисповедание. «Да-ница» от 25 сентября 1841 г. открывалась следующим четверостишием священника П. Штооса:
«Наше коло согласия Для богатых и убогих. Оно никого не отстраняет, Каким бы счастьем он ни обладал»17.
В 1845 г. Шулек в «Данице» прямо писал: «Национальное согласие, которое мы столько славим, состоит не в соединении нескольких человек, но в объединении всего народа»18.
В позиции журнала заключалась просветительская мысль о естественном равенстве людей между собой. Она носила общедемократический характер, поскольку отрицала сословные и областные разграничения, а также религиозную нетерпимость между людьми.
Настойчиво призывая к единению и согласию, идеологи движения исходили прежде всего из потребности национальной консоли-
дации хорватов, но решали они эту задачу в рамках интеграции южных славян.
В годы иллиризма хорватская теоретическая мысль претерпела принципиальные изменения, связанные с формированием нового социального облика общества и его потребностями. Она вобрала в себя по ряду вопросов интеллектуальные поиски отечественных мыслителей прошлых времен, гражданские идеи из арсенала европейского Просвещения и романтические воззрения. Идейный базис новой культуры был сложным, соответствуя переходному времени.
Примечания
1 Danica. 1835. Br. 34. S. 234.
2 Ibid. S. 235, 236.
3 Danica. 1836. Br. 18. S. 70, 71, 72.
4 Danica. 1839. Br. 47. S. 186, 187.
5 См.: Mamuzic I. Ilirizam i Srbi // Rad Jugoslavenske akademije znanosti i umjetnosti. Zagreb, 1933. Knj. 247.
6 Georgijevic K. Grof Janko Draskovic (1770-1856). Sarajevo, 1958. S. 40.
7 Danica. 1835. Br. 20. S. 77-78.
8 Danica. 1835. Br. 17. S. 66.
9 Danica. Br. 17-21.
10 Danica. 1835. Br. 8. S. 32; Br. 17. S. 66; Br. 18. S. 70; 1839. Br. 42. S. 167 i dr.
11 Danica. 1839. Br. 42. S. 167.
12 Danica. 1835. Br. 20. S. 77.
13 Danica. 1835. Br. 18. S. 72.
14 Danica. 1839. Br. 47. S. 187; 1841. Br. 15. S. 57; Novine. 31. X. 1846. S. 364.
15 Danica. 1837. Br. 16. S. 61.
16 Danica. 1836. Br. 1. S. 1.
17 Danica. 1841. Br. 39. S. 157.
18 Danica. 1845. Br. 1. S. 3.
