CC BY
319
МИНИМАЛЬНАЯ ДИАЛОГИЧЕСКАЯ ЕДИНИЦА И СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ ГНЕЗДО
Словообразовательное гнездо, минимальная диалогическая единица, реплика-вопрос, реплика-
ответ.
О диалогическом характере языка и диалогическом характере речи писали очень многие. Среди них отечественные и зарубежные ученые - М.М. Бахтин, Э. Бенвенист, Л.А. Радзиховский, Л.П. Якубинский и другие. М.М. Бахтин, например, определяет диалогические отношения в тексте как особый тип смысловых отношений, развивая концепцию диалога как целостной сети отношений, причем как в сфере человеческого сознания, так и в культурной деятельности. «Диалог - это почти универсальное явление, пронизывающее всю человеческую речь и все отношения и проявления человеческой жизни, вообще все, что имеет смысл и значение» [Бахтин, 1979, с. 56].
Со времен Сократа диалог осознается как основная форма общения людей. Ученик Сократа - Платон - в своих «Диалогах» пользуется сократовским вопросно-ответным способом поиска ответов на самые серьезные философские вопросы, вплоть до вопроса о том, что есть Истины. Античная культура сформировала майевтический диалог: инициатор общения сам осуществляет все процедуры - формулирует вопросы, способствующие рождению истины в сознании собеседника [Смирнов, 2002]. Практически все произведения Платона изложены в форме диалога, которая, по мнению А.Ф. Лосева, была ничем иным, как внутренним разговором автора с самим собой [Лосев, 1986].
Вопросно-ответный диалог - это наиболее часто встречающийся и социально важный тип диалога. Интеллектуальные процессы, лежащие в основе вопросно-ответной деятельности, занимают особое место в сфере человеческого познания. Самые заметные из них являются составной частью социального взаимодействия, причем как вербального, так и невербального. Наиболее скрытые диалогические процессы имеют отношение к форме представления и организации информации в памяти человека, о чем еще 20 лет назад писал У. Ленерт [Ленерт, 1988]. Организация информации в памяти важна и для дериватологии.
В дериватологии основными носителями информации традиционно признаются производные слова, которые объединяются в комплексные единицы словообразовательной системы (словообразовательные типы, словообразовательные категории, словообразовательные гнезда). Новейшие исследования в теории диалога, прежде всего работы, в которых анализируются внутренняя структура и внешние связи диалога в пределах более крупного отрезка текста, открывают возможность по-новому взглянуть на понятие словообразовательного гнезда и его структуру.
Цель настоящей работы - показать возможность представления словообразовательного гнезда (далее - СГ) как своеобразной вопросно-ответной диалогической структуры. Элемент новизны заключается в попытке демонстрации нового взгляда на описание СГ, который подчеркивает неслучайный параллелизм двух понятий - словообразовательного гнезда и вопросно-ответного диалогического единства - и показывает перспективность сопоставления понятий из, казалось бы, очень далеких друг от друга уголков лингвистики.
Начнем с понятия словообразовательного гнезда. Как известно, гнездо образует совокупность производных слов разных словообразовательных типов, связанных между собой, во-первых, наличием одной, единой мотивирующей единицы и, во-вторых, объединенных общностью глубинных семантических процессов, которые «скрыты» в каждом из словообразовательных типов, взаимодействующих в пределах рассматриваемого словообразовательного гнезда.
Однако на словообразовательное гнездо можно посмотреть и несколько иначе, а именно представив его как вопросно-ответную диалогическую единицу. Чтобы раскрыть природу и структуру такой единицы, обратимся к некоторым важнейшим понятиям современной теории диалога.
Диалог существует в двух речевых режимах - устном и письменном. Каждый из этих режимов предполагает как минимум двух участников, или партнеров коммуникации. Подлинный, живой диалог надо отличать от формальной модели диалога, или такого его представления, когда мы пренебрегаем отдельными аспектами реального диалога. Словообразовательное гнездо, как мы покажем, - это такая модель диалога, где участники диалога в реальности не представлены, они лишь предполагаются. Дело в том, что словообразовательное гнездо, будучи деривационной единицей, уже само по себе является абстракцией, некой моделью и принадлежит к языковому уровню, а не к речевому.
Следующее положение современной теории диалога для нас особенно существенно: диалог - это обмен репликами, это всегда переход некой информации от одного участника к другому, и наоборот. В вопросно-ответном диалоге этими репликами служат вопросы и ответы, которыми обмениваются участники коммуникации. И такого рода обмен создает простейшую диалогическую связь реплик.
Минимальный вопросно-ответный диалог состоит из двух реплик - вопроса лица, инициирующего диалог, и ответа адресата. Впрочем, имеются минимальные диалоги, состоящие и из большего числа реплик. Минимальный диалог, и не только вопросно-ответного типа, то есть, пользуясь терминологией А.Н. Баранова и Г.Е. Крейдлина [Баранов, Крейдлин, 1992], минимальная диалогическая единица (далее - МДЕ), строится путем операции замыкания отношений иллокутивного вынуждения и самовынуждения (самовынуждение - это функционально то же самое, что и вынуждение, но отличается от него тем, что спрашивающий и отвечающий - тут одно и то же лицо).
Как пишут авторы цитируемой работы, с содержательной точки зрения реплики в МДЕ характеризуются свойством пропозициональной наполненности, то есть выражают собственно содержание, и наличием иллокутивной составляющей, то есть являются представителями определенного речевого акта. Связь каждой пары реплик соответствует, как мы только что сказали, иллокутивному вынуждению, когда одна реплика (вопрос) иллокутивно вынуждает другую (ответ), или самовынуждению. Под иллокутивным вынуждением понимается одна из связей, одно из проявлений законов сцепления, действующих на пространстве диалога [Баранов, Крейдлин, 1992]. Речевые акты делятся на иллокутивно независимые (каковой в нашем случае является реплика-вопрос) и иллокутивно зависимые (реплика-ответ). Под иллокутивно независимым речевым актом ученые, и мы вслед за ними, понимаем «речевой акт, иллокутивное назначение которого на данном шаге определяется исключительно интенциями самого говорящего», тогда как назначение иллокутивно зависимого речевого акта «определяется иллокутивным назначением какой-либо предшествующей реплики» [Баранов, Крейдлин, 1992, с. 87].
Таким образом, вопрос в зависимости от грамматического типа самой вопросительной реплики или ее содержания вынуждает либо ответ адресата, либо собственный ответ спрашивающего. Например, в диалоге Ты знаешь, что сегодня завезли на базу? Рыбу. - Вот это да! реплики Рыбу и Вот это да! принадлежат разным участникам, но имеют сходные функции. Первая замыкает отношения самовынуждения, а вторая - отношения вынуждения открытого собственно вопроса.
Теперь посмотрим с точки зрения понятий, идей и представлений теории диалога на словообразовательное гнездо.
Каждый лексико-семантический вариант каждого деривата гнезда фактически представляет собой ответную реплику на потенциально заложенный в гнезде вопрос одного из «скрытых» собеседников к столь же скрытому другому. Это вопросы фреймового типа, то есть отображающие, согласно А.П. Бабушкину [Бабушкин, 1996], иерархически организо-
ванную структуру данных, которая аккумулирует знания об определенной стереотипной ситуации или классе ситуаций. Мы имеем в виду частные вопросы с вопросительными словами кто? где? что? когда? и др. Например, в словообразовательном гнезде с вершиной - мотивирующим элементом медведь - каждое производное слово представляется как ответ на некоторый содержательный частный вопрос: 1) Кто охотится на медведя? (реплика-вопрос) - Медвежатник. Здесь медвежатник - охотник на медведей (реплика-ответ); 2) Где содержат медведей? - В медвежатнике. В данном случае медвежатник - помещение для медведей в зоопарке.
Такое представление о гнезде дает возможность, среди прочего, обосновать наличие в этом гнезде двух производных, имеющих форму медвежатник, или двух значений этого слова. Чем большее число вопросов уместно задать о ситуации или объекте, названными мотивирующим словом, тем более полным будет словообразовательное гнездо. В результате ответов на подобные вопросы мы получаем аналог фреймовой структуры разной степени полноты. Количество речевых актов в пределах одного гнезда обусловлено семантикой его вершины, точнее, заложенными в ней потенциальными смысловыми валентностями. Под семантическими валентностями мы, вслед за Ю.Д. Апресяном, понимаем «валентности слова, которые присоединяют к нему синтаксически зависимые слова и каждой из которых соответствует переменная в толковании его значения» [Апресян, 1995, с. 120].
Сделаем одно замечание информационного характера. Минимальная диалогическая единица, о которой говорится в работе А.Н. Баранова и Г.Е. Крейдлина, - это не произвольная последовательность реплик двух участников диалога, а последовательность, характеризующаяся следующими особенностями: «^) все реплики в ней связаны единой темой; (и) она начинается с абсолютно независимого и кончается абсолютно зависимым речевым актом; (ш) в пределах этой последовательности все отношения иллокутивного вынуждения и самовынуждения выполнены; (^) внутри данной последовательности не существует отличной от нее подпоследовательности, которая удовлетворяла бы условиям (I) - (ш)» [Баранов, Крейдлин, 1992, с. 94].
Полное словообразовательное гнездо является аналогом МДЕ, поскольку здесь соблюдаются все условия, конституирующие МДЕ. Действительно, все скрытые реплики, организующие гнездо в своеобразную совокупность ответов на предполагаемые вопросы, связаны одной темой, формируемой вершиной гнезда. Открывается гнездо скрытым независимым речевым актом (потенциальная реплика-вопрос) и заканчивается абсолютно зависимым актом (реальная реплика-ответ). Тем самым отношение иллокутивного вынуждения является замкнутым (аналога отношения иллокутивного самовынуждения в структуре гнезда мы не находим).
Известно, что вершинами словообразовательных гнезд являются слова разных частей речи. Дериваты, заполняющие гнезда, характеризуются не только разной частеречной представленностью но и разными типами семантических связей между производящей базой и производным словом (транспозиция, мутация, модификация и др.). Производным единицам в гнезде свойственны разнообразные метонимические и метафорические отношения. В связи с этим встает вопрос о различии формулировок вопросов, порождающих гнездо или, точнее, его центр и лежащих в основе иллокутивно зависимых речевых актов.
Производные слова модификационного типа, передающие такие смыслы, как ‘женскость’, ‘детскость’, ‘уменьшительность’, ‘увеличительность’, ‘сходство’, ‘подобие’, ‘собирательность’, ‘единичность’, ‘множественность’, сами непосредственно не называют объект действительности, а лишь семантически его конкретизируют. Для подобных дериватов специфические вопросы сформулировать достаточно сложно. Такие вопросы относятся не к миру, а к языку (как, например, вопрос «как называется то, что связано с / имеет отношение к <...>?»).
С метонимическими дериватами мутационного типа соотносятся вопросы, которые раскрывают актантную структуру предикатного слова, отображающего описываемую ситу-
ацию. Мы имеем в виду прежде всего частные вопросы, вводимые вопросительными единицами кто? что? чем? и др. Кроме того, это вопросы, относящиеся к сирконстантам предикатного слова (когда? при каких обстоятельствах? по какой причине? и под.). Дериваты, отвечающие на оба типа таких воображаемых вопросов, указывают на объекты действительности, причем актанты, как известно, представляют основную часть семантики слова, а сирконстанты дополняют, уточняют и конкретизируют ситуацию, им описываемую.
Иногда с метонимическими дериватами соотносятся вопросы, обращенные не к объектам мира, а к отношениям между объектами. Это, в частности, вопросы категоризации «к какому роду (типу, сорту, модели и подобное) принадлежит <...>?» или «к какой области деятельности (сфере производства и подобное) относится <...>?». Дериваты гнезда, отвечающие на такие вопросы, раскрывают не его основное содержание, а заключают в себе дополнительные, сопутствующие смыслы.
Что касается метафорических (оценочных, образных) значений дериватов, то тут в каждом случае формулировка вопроса будет основываться на раскрытии прагматики конкретного знака. Поэтому и вопросы будут менее типизированными по сравнению с метонимическими образованиями.
Подведем итог. В настоящей работе мы попытались обосновать несколько тезисов.
1. Структуры словообразовательного гнезда и минимального диалогического единства имеют сходство, что позволяет говорить о словообразовательном гнезде как своеобразном диалоге вопросно-ответного типа. Представление гнезда как минимальной диалогической единицы - это лишь один из способов его метаязыкового описания. Предложенный способ характеристики гнезда раскрывает имплицитный параллелизм в устройстве двух лингвистических объектов: минимальной диалогической единицы, характерной для уровня речи (это показали А.Н. Баранов и Г.Е. Крейдлин), и такой деривационной языковой категории, как словообразовательное гнездо.
2. Лексемы в составе словообразовательного гнезда можно представлять как ответы на скрытые типовые вопросы, заданные по поводу ситуации или объекта, - референтов базового слова гнезда.
3. В работе выделены три типа вопросов, соотносящихся с разными типами семантических связей между производящей базой и производным словом, которые потенциально могут быть заданы к дериватам гнезда. Это (1) вопросы актантного типа к объектам мира (кто? что? и другие); (2) вопросы, показывающие связь, соотношение между объектами (к какому виду, роду, области деятельности относится <...>?); (3) вопросы, относящиеся к языку (как называется<.. .>?). Эти вопросы раскрывают, если не все дериваты гнезда, то, по крайней мере, его центральную и большую часть.
В следующей работе «Словообразовательное гнездо с вершиной “картофель” как минимальная диалогическая единица» мы планируем показать: зависимость количества скрытых вопросов в гнезде от степени антропоцентричности вершины гнезда и дериватов, наполняющих конкретное словообразовательное гнездо. Помимо этого нашей задачей является демонстрация последовательности вопросно-ответных реплик, образующих текст, полностью представляющий это же гнездо.
Библиографический список
1. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. I. Лексическая семантика. 2-е изд., испр. и доп. М., 1995.
480 с.
2. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж: Изд-во
Воронежского ун-та, 1996. 104 с.
3. Баранов А.Н., Крейдлин Г.Е. Иллокутивное вынуждение в структуре диалога // Вопросы языкознания. 1992. № 2. С. 84-99.
4. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. 424 с.
5. Ленерт У. Проблемы вопросно-ответного диалога // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. М., 1988. С. 258-280.
6. Лосев А.Ф. Комментарии к диалогам Платона // Платон. Диалоги. М., 1986. 605 с. (Сер. Философское наследие).
7. Смирнов Г.С. Универсумный диалог в ноосферном образовании // Философия образования: сб. материалов конференции. СПб., 2002. Вып. 23. С. 379-382. (Сер. Symposium).
