CC BY
34
И.В. Евсеева
Лесосибирский педагогический институт, филиал Сибирского федерального университета
Словообразовательное гнездо как вопросно-ответное диалогическое единство
Аннотация: Словообразовательное гнездо, характеризуемое как вопросноответное диалогическое единство и являющееся единицей хранения информации, построено по принципу фрейма. Все единицы гнезда представляют собой взаимосвязанные фрагменты единого мыслительного комплекса. Эта связь поддерживается посредством формирования в гнезде минимальной диалогической единицы.
Word-formative nest characterized as a dialogical question-answer union and a unit of information storage is constructed according to the «frame» principle. All elements in the nest are interconnected fragments of one cognitive complex. The formation of minimal dialogical unit in the nest supports such relations.
Ключевые слова: словообразовательное гнездо, минимальная диалогическая единица, реплика-вопрос, реплика-ответ, фрейм-структура.
Word-formative nest, minimal dialogical unit, cue-answer, cue-question, frame structure.
УДК: 81'373.612.
Контактная информация: Красноярский край, город Лесосибирск, ул. Победы, 42. ЛПИ, филиал СФУ, филологический факультет. Тел. (39145) 61180. E-mail: [email protected].
О диалогичности языка и речи писали очень многие [ср.: Бенвенист, 1974; Бахтин, 1979; Радзиховский, 1985; 1988; Якубинский, 1986 и др.]. М.М. Бахтин определяет диалогические отношения как особый тип смысловых отношений. Он развивает концепцию диалога как универсального отношения, причем как в сфере человеческого сознания, так и в культурной деятельности. «Диалог - это почти универсальное явление, пронизывающее всю человеческую речь и все отношения и проявления человеческой жизни, вообще все, что имеет смысл и значение» [Бахтин, 1979, с. 56].
Интеллектуальные процессы, лежащие в основе вопросно-ответной деятельности, занимают весьма обширное место в сфере человеческого познания. Самые заметные из них являются составной частью социального взаимодействия и вербального поведения ведущих диалог людей. Наиболее скрытые процессы имеют отношение к форме представления и организации информации в памяти [Ленерт, 1988, с. 295]. В дериватологии хранилищем информации являются комплексные единицы словообразовательной системы. Новейшие исследования в теории диалога и, прежде всего, работы, в которых анализируются внутренняя структура диалога и его внешние связи в пределах более крупного текста, открывают возможность вновь обратиться к понятию словообразовательного гнезда, чтобы по-новому взглянуть на него. Речь идет о том, чтобы представить эту комплексную единицу деривационной системы русского языка как вопросно-ответную диалогическую структуру. Иными словами, мы хотим продемонстрировать неслучай-
ный параллелизм двух понятий из, казалось бы, далеких друг от друга уголков лингвистики, протянуть своеобразный мостик между этими понятиями.
Словообразовательное гнездо (СГ) образует совокупность производных слов разных словообразовательных типов, связанных между собой посредством (а) одной и той же мотивирующей единицы и объединенных также (б) общностью глубинных семантических процессов, которые «скрыты» в каждом из словообразовательных типов, взаимодействующих в данном словообразовательном гнезде. Словообразовательное гнездо, характеризующееся как вопросно-ответное диалогическое единство и являющееся единицей хранения информации, построено по принципу фрейма: минимальные диалогические единицы гнезда представляют собой взаимосвязанные фрагменты единого комплекса. Фрейм-структура призвана выполнять «функцию иерархически организованной структуры данных, которая аккумулирует знания об определенной стереотипной ситуации или классе ситуаций» [Бабушкин, 1996, с. 25]. При вычленении одного из элементов этой структуры активизируются все ее члены, но для актуализации выбирается какой-либо один, значимый в настоящее время. О фреймовой организации словообразовательных гнезд см. в работах [Араева, Осадчий, 2007; Косырева, 2008; Шабалина, 2008]. На наш взгляд, именно словообразовательное гнездо с максимальной полнотой отражает не только словообразовательную активность отдельных лексико-семантических вариантов, или лексем, формальную и семантическую выводимость вторичных образований, но и непрерывность семантического пространства, организованного системными семантическими и словообразовательными связями между значениями производных единиц (см. об этом в работе: [Евсеева, 2008]). Эта непрерывность поддерживается посредством формирования в гнезде минимальной диалогической единицы (термин А.Н. Баранова и
Г.Е. Крейдлина).
Обратимся к некоторым важным понятиям современной теории диалога.
Каждый диалог характеризуется наличием партнеров, или собеседников, -участников диалога. Это отличает подлинный, живой диалог от модельного его представления, в соответствии с которым словообразовательное гнездо - это такая модель диалога, где участники в реальности не представлены. Они лишь предполагаются, так как словообразовательное гнездо, то есть деривационная единица, принадлежит к языковому уровню, а не к речевому. На наш взгляд, диалогизм - это свойство, присущее языку, именно диалогическое общение и есть сфера жизни языка.
В СГ конкретный речевой акт выражается во взаимосвязанных репликах. В данной работе мы говорим о простейшей диалогической связи, состоящей из двух компонентов - «вопрос» и «ответ». Каждый лексико-семантический вариант каждого деривата гнезда представляет собой ответную реплику на потенциально заложенный в гнезде вопрос одного из «скрытых» собеседников к другому (кто? где? что? когда? и др.). Например, в СГ с вершиной медведь отдельными речевыми актами могут быть вопросы: 1) Кто охотится на медведя? (реплика-вопрос) -Медвежатник - охотник на медведей (реплика-ответ); 2) Где содержат медведей? - В медвежатнике - помещении для медведей в зоопарке. Здесь ответные реплики фактически соответствуют двум лексико-семантическим вариантам деривата медвежатник.
С содержательной точки зрения реплики характеризуются пропозициональной наполненностью (т.е. выражают собственно содержание) и иллокутивной составляющей (т.е. отражают определенный речевой акт). Связь каждой пары реплик, с точки зрения терминологии теории диалога, соответствует иллокутивному вынуждению, когда одна реплика (вопрос) иллокутивно вынуждает другую (ответ). Под иллокутивным вынуждением мы понимаем «одно из проявлений законов сцепления, действующих на пространстве диалога» [Баранов, Крейдлин, 1992, с. 87]. Речевые акты мы вслед за этой работой будем называть иллокутивно
независимыми (каковой в нашем случае является реплика-вопрос) и иллокутивно зависимыми (реплика-ответ). Под иллокутивно независимым речевым актом ученые понимают «речевой акт, иллокутивное назначение которого на данном шаге определяется исключительно интенциями самого говорящего», тогда как назначение иллокутивно зависимого речевого акта «всецело определяется иллокутивным назначением какой-либо предшествующей реплики» [Баранов, Крейдлин, 1992, с. 87].
Связь между иллокутивно зависимыми и независимыми репликами в СГ обусловлена спецификой семантики вершины того или иного гнезда. Так, основу иллокутивно независимой реплики в гнездах с вершиной, характеризующейся предметным содержанием, будут составлять вопросы кто? когда? где? и под. В гнездах же с вершиной-глаголом это будут вопросы, уточняющие само действие или характер его протекания.
Количество речевых актов в пределах одного СГ также обусловлено семантикой его вершины, заложенными в ней потенциальными валентностями. К примеру, базовое слово дуда (музыкальный инструмент) реализует следующие потенции (речевые акты): 1) Для чего нужна дуда? - Дудеть; 2) Кто дудит в дуду? -Дударь; 3) При помощи чего? - При помощи дудки, дудочки; 4) Как называют что-либо, похожее на дуду? - Дудчатый.
Производящие слова, имеющие большую прагматическую значимость для человека, относящиеся к продуктам питания и другим жизненно важным составляющим, будут содержать значительно большее количество речевых актов, что мы и хотим продемонстрировать ниже. Более того, в каждом СГ имеет место связь, семантическое сцепление между речевыми актами, что позволяет говорить
о словообразовательном гнезде как о вопросно-ответном диалогическом единстве, соответствующем понятию минимальной диалогической единицы (МДЕ), ср.: «МДЕ представляет собой последовательность реплик двух участников диалога -адресанта и адресата - характеризующаяся следующими особенностями:
(1) все реплики в ней связаны единой темой;
(И) она начинается с абсолютно независимого и кончается абсолютно зависимым речевым актом;
(ш) в пределах этой последовательности все отношения иллокутивного вынуждения и самовынуждения выполнены;
(гу)внутри данной последовательности не существует отличной от нее подпоследовательности, которая удовлетворяла бы условиям (1) - (ш)» [Там же, с. 94].
Мы считаем, что данное понятие можно применить к словообразовательному гнезду, так как здесь соблюдаются все условия, конституирующие МДЕ. Действительно, все реплики в гнезде-диалоге связаны одной темой, формируемой вершиной гнезда; открывается гнездо скрытым в глубине независимым речевым актом (реплика-вопрос) и кончается абсолютно зависимым (реплика-ответ); отношения иллокутивного вынуждения выполняются.
Предметом анализа мы выбрали одно конкретное словообразовательное гнездо с вершиной «капуста». Описание диалогической организации словообразовательного гнезда будет вестись на уровне лингвистического макроконструкта. Под лингвистическим макроконструктом мы понимаем совокупность всех лексем одного словообразовательного гнезда, которые существуют в русском национальном языке. Тем самым мы включаем в словообразовательное гнездо деривационные единицы и литературного (см. словарные источники [Ожегов, 1989; Словарь русского языка, 1981-1984; Словарь современного русского языка, 1950-1965; Ширшов, 2004]), и диалектного языков (см. источники [Даль, 1955; Мельниченко, 1961; Полный словарь сибирского говора, 1991; Словарь русских народных говоров, 1972; Словарь русских говоров южных районов Красноярского края, 1988]), а также все просторечия, жаргоны, арго и т.п. Лингвистический макроконструкт
представляет собой потенциальную модель, элементы которой (с той или иной степенью полноты) реально существуют в некоторой языковой подсистеме.
Итак, покажем, каким образом формируется гнездо с вершиной «капуста» как минимальная диалогическая единица и как происходит семантическое сцепление между речевыми актами этого же гнезда:
1) Кто сажает капусту? - Человек (капУстница 11, капУстник 1);
2) Как сажают капусту? - Рассадой (капустёнка, капустёшка);
3) Где сажают капусту? - В определенном месте (капУстница 2, капУстник 2 - «участок земли, где посажены разные овощи, в том числе и капуста», капУстник 3 - «огород», капУстник 4 - «поле»);
4) Кто повреждает рассаду капусты? - Вредители - норный заяц / кролик (капУстник 5), червь (капУстник 6), - «белая, с черными пятнышками и каймой на крыльях, дневная бабочка, гусеницы которой поедают листья капусты (капУстница 3), - «насекомое, поедающее листья капусты (капустЯнка 1);
5) Как называют выращенное растение? - овощ-капуста (капустЯнка 2), одно растение капусты (капУстина 1), лист капусты (капУстина 2), - уменьшительно-ласкательное название (капУстка 1, капУстица 1, капУстонька);
6) Как называется процесс уборки капусты с полей? - Рубка (капУстка 2);
7) Когда убирают капусту? - В определенное время года - конец сентября -начало октября (капУстица 2, капУстница 4);
8) Что делают с выращенной и срубленной капустой? - 1. Продают <...>2 или 2. Рубят для засолки (капУстница 5, капустЯнка 3, капУстинка, капУстник 7 - «процесс рубки капусты для засолки с приглашением помощниц - родственниц или соседок - раньше такая заготовка капусты обычно сопровождалась песнями и угощением);
9) Кто торгует капустой? - Человек (капУстница 6, капУстник 8);
10) Кто помогает рубить капусту? - Женщины-помощницы (капУстница 7, капУстица 3);
11) В чем солят капусту? - В кадке (капУстница 8);
12) В чем хранят засоленную капусту? - В кадке (капУстница 9);
13) Как отдыхают женщины, рубившие капусту? - Устраивают вечеринки с играми и развлечениями (капУстник 9, капУстка 3);
14) В какие игры играют на таких вечеринках? - Игра на вечеринках происходит так: один человек кладет свои ладони на ладони другого, а тот старается его ударить по ладоням. Противник быстро убирает, прячет свои руки, и промахнувшийся меняется с ним ролями (капУстка 4);
15) Что готовят из капусты? - 1. Щи (капУстница 10), 2. Похлебку из капусты с картошкой (капУстница 11), 3. Парят или жарят капусту, заливая яйцами (капУстница 12), 4. Тушат с картофелем, яйцом и сметаной (капУстница 13), 5. Готовят кушанье из капустного рассола с добавлением соленых огурцов (капУстник 10), 6. Делают салат из капусты (капУстник 11), 7. Стряпают пироги с капустой (капУстник 12), 8. Делают пельмени, вареники с капустой (капУстник 13, капУстничек 1), 9. Варят солянку (капУстник 14), 10. Пекут ячменную ватрушку на капустном листе (капУстник 15), 11. Стряпают пирожки с капустой (капУстничек 2, капустЯки), 12. Кашу варят из рубленой кислой капусты с пшеном и салом (капустнЯк);
16) Как называют людей, любящих есть капусту? - Любители есть капусту (капУстница 14, капУстник 16).
1 В скобках иллюстрируются производные слова, наполняющие гнездо. Отдельные лексико-семантические варианты (лексемы) фиксируются индексами 1,2,...
2 Пустая скобка обозначает отсутствие в языке деривата, обозначающего процесс продажи.
В вышеописанном диалогическом единстве обратим внимание на речевой акт № 8. Иллокутивно независимой реплике в данном гнезде (Что делают с выращенной и срубленной капустой?) соответствуют две иллокутивно зависимые -1. Продают; 2. Рубят для засолки. Вторая реплика-ответ поддерживает диалог: в представленном СГ выделяются 4 производных слова, называющих процесс рубки капусты. Что касается первой реплики, то ответ есть только формально, а дериват, называющий процесс продажи овоща, отсутствует. Если учитывать, что диалог предполагает «услышанность» и «ответность», то первая реплика-ответ провоцирует своего рода коммуникативную неудачу, условия диалога не выполнены и речевой акт в этом месте прерывается.
Репертуар диалога, соответствующего тому или иному гнезду, в зависимости от семантики его вершины изначально характеризуется некоторой заданностью. В связи с этим в структуре гнезда могут «скрываться» реплики-вопросы, которые теоретически возможны, но на практике не всегда реализуются. Так, в рассмотренном выше гнезде с вершиной капуста потенциально скрыта иллокутивно независимая реплика - Кто выращивает растение? - на которую отсутствует в данном гнезде реплика-ответ. Подобные реплики по сути своей призваны заполнить лакуны в гнезде, чтобы семантическое сцепление между речевыми актами было более тесное. Отметим, что в некоторых гнездах с подобной семантикой иллокутивно независимая реплика не остается без внимания, то есть влечет за собой ответное реагирование: дериваты свекловичница, огуречница в соответствующих гнездах имеют лексико-семантический вариант «женщина, выращивающая свеклу I огурцы».
Выше были представлены минимальные диалогические единицы анализируемого гнезда, в которых в качестве реплики-ответа выступают лексикосемантические единицы, основанные на метонимическом переносе. Ответы в данных вопросно-ответных единствах характеризуются легко выводимой информацией, которая способна базироваться лишь на одной пропозиции: 1) субъект -предикат - объект (капУстница 1, капУстник 1, капУстник З, капУстник б, капУстница З, капустЯнка и т. д.), 2) место - предикат - объект (капУстница 2, капУстник 2, капУстник З, капУстник 4 и т. д.), 3) время - предикат - объект (капУстица 2, капУстница 4 и т.д.), 4) средство - предикат - объект (капУстница 8, капУстница Я и т. д.), 5) результат - предикат - средство (капУстница 10, капУстница 11, капУстница 12, капУстница 1З, капУстник 1З, капУстничек и т. д.) и др. Эти пропозиции объединяются между собой цепочкой логических связей, организуя фрейм радиального типа.
Но в гнезде имеют место дериваты с лексико-семантическими вариантами метафорического типа, например, капУстник 17 «о ком-либо или о чем-либо плохо пахнущем» (ср. также глагол капУстить - «издавать вонь, вонять». Капустный рассол становится вязким, тянущимся, слизистым, и, думается, именно эти его характеристики способствовали образованию производных капУстник 1в и капУстица 4 в значении «плакса» (ср. значение глагола капУститься этого же словообразовательного гнезда - «капризничать, плакать») и др.
Для раскрытия содержания лексико-семантических вариантов данных слов, на наш взгляд, требуется уже не один вопрос, а как минимум два: во-первых, как? и, во-вторых, почему? Сравните минимальное диалогическое единство, формируемое дериватом капУстник 1Я «о чем-либо (или о ком-либо) плохо пахнущем»: Как называют что-либо (или кого-либо) плохо пахнущее? - Капустник 1Я - Почему что-либо (или кого-либо) плохо пахнущее называют капустником? Вторая реплика-вопрос требует сообщения об объекте большей информации, которая уже не может быть уложена в одну пропозицию. Здесь важна причина называния, что требует определенной реконструкции. Внутренняя форма такого рода дериватов не поддается четкой схематизации, а вычленяемые условно пропозиции метафо-
рических дериватов далеко не всегда могут быть зафиксированы с необходимой точностью и требуемой полнотой.
Метафорические лексико-семантические варианты содержат производящее слово, связь с которым для словообразования имеет первостепенную важность на глубинном уровне, до которого приходится «добираться» логически, вычленяя имплицитные пропозиции и доходя до выявления сходства производного с производящим. В самом значении деривата мотивирующее слово отсутствует, оно растворяется в метафорической семантике. Ср.: в значении «о чем-либо (или о ком-либо) плохо пахнущем» мотивирующее слово капуста производного слова капУстник 1Я не отражено. Производящее слово в метафорических лексикосемантических вариантах вычленяется посредством логических операций, в основе которых лежат предикатные выражения быть похожим, напоминать.
О пропозициях, связанных определенными логическими отношениями в структуре производного слова, идет речь в работе [Янценецкая, 1992]. Ее автор отмечает, что в основе метафорических образований, как правило, лежат три пропозиции, последовательно извлекаемые на пути к выявлению связи с мотивирующим словом; при этом последняя пропозиция носит ментальный характер. Глубинная структура производного слова может быть вариативной, а именно могут встретиться разные варианты как самих пропозиций, так их связей. Проиллюстрируем этот тезис на примерах.
Ср .: капУстник 1Я «о ком-либо или о чем-либо плохо пахнущем»: 1. Капуста при квашении издает неприятный запах; 2. Кто-либо или что-либо имеет неприятный запах; З. Запах кого-либо или чего-либо напоминает запах квашеной капусты. К существительному капУстник примыкает глагол капУстить - «издавать вонь, вонять», метафорическое значение которого может быть объяснено предыдущим существительным (или наоборот: существительное объясняется глаголом, что в данном случае, на наш взгляд, не принципиально). Дериваты капУстник 2O и капУстица 4 в значении «плакса» соотносятся со структурами: 1. Капустный рассол вязкий, тянущийся, слизистый; 2. У плачущего из носа (иногда рта) выделяется слизь; З. Слизь плачущего напоминает капустный рассол (с данными словами связан глагол капУститься «капризничать, плакать»); капУстник 2O «самодеятельное представление - шутливо-пародийные сценки, чаще на локальные темы»: 1. После рубки капусты для засолки раньше устраивали вечеринки с развлечениями; 2. Цель самодеятельного представления - развлечение;
З) Самодеятельное представление напоминает вечеринки после рубки капусты.
Значение производного капУстка «игра на вечеринках, которая происходит так: один человек кладет свои ладони на ладони другого, а тот старается его ударить по ладоням. Противник быстро убирает, прячет свои руки, и промахнувшийся меняется с ним ролями» носит, казалось бы, метафорический характер. Но в гнезде содержатся также слова капУстник и капУстка со значением «вечеринка для рубивших капусту», что вскрывает метонимическую связь производного ка-пУстка («игра...») со словами капУстник и капУстка («вечеринка...»).
Интересно производное слово капУстничек З «ребенок, рожденный вне брака». С одной стороны, данное лексико-словообразовательное значение носит метафорический характер, что условно позволяет вычленить три пропозиции: 1. Капуста растет на улице - вне дома; 2. Ребенок зачат вне дома (сочетание «вне дома» здесь сродни «вне семьи»); З. Ребенок, рожденный вне дома, напоминает растение. С другой стороны, это значение видится культурно мотивированным: в русском языке есть дериваты с таким же значением подзаборник, крапивник, внутренняя форма которых провоцирует выделение одной пропозиции: субъект (ребенок) - предикат (родиться) - место (в капусте, в крапиве, под забором). Последнее уже допускает рассмотрение данного лексико-семантического варианта как метонимического образования.
Таким образом, в гнезде реализуется два типа вопросно-ответных диалогических единств: единства, состоящие из двух реплик - метонимические лексикосемантические варианты, и единства, состоящие более чем из двух реплик - метафорические ЛСВ. В основе иллокутивно независимых (вопросы) и зависимых (ответы) реплик метонимических образований лежит по одной пропозиции. Речевые акты метафорического плана содержат минимум две иллокутивно независимые реплики (как называется? почему так называется?). Ответ на первый вопрос -монопропозиционален, в основе ответа на второй вопрос уже вычленяется три пропозиции.
Лексико-семантические варианты, полученные на метафорической основе, не нарушают вопросно-ответного единства словообразовательного гнезда. Естественно, что наиболее прочными связями между собой обладают лексикосемантические варианты метонимического плана (связь по смежности). Они, как правило, легко объяснимы, называние одного объекта посредством ассоциативной смежности с другим чаще не вызывает вопросов, не представляется алогичным. Метафорические же образования, с одной стороны, казалось бы нарушают цепочку ассоциативных связей, с другой - нарушая, расширяют, обновляют, показывают новые возможности связи лексико-семантических вариантов гнезда уже не через смежность, а через сходство одного признака с другим. Причем признак, кладущийся в основу сходства, является довольно значимым для сознания говорящих.
Таким образом, словообразовательное гнездо, характеризующееся как вопросно-ответное диалогическое единство и являющееся единицей хранения информации, построено по принципу фрейма. Все единицы гнезда представляют собой взаимосвязанные фрагменты единого мыслительного комплекса. Эта связь поддерживается посредством формирования гнезда как минимальной диалогической единицы, внутри которой происходит семантическое сцепление между речевыми актами этого гнезда.
Литература
Араева Л. А. Двуязычный словарь фреймово-гнездового типа как учебное пособие нового поколения / Л. А. Араева, М. А. Осадчий // Русский язык в образовательном пространстве Центральноазиатского региона СНГ: Международная научно-практическая конференция. 15-19 августа. Бишкек, 2007. С. 313-317.
Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка. Воронеж, 1996.
Баранов А.Н., Крейдлин Г.Е. Иллокутивное вынуждение в структуре диалога // Вопросы языкознания. 1992. № 2. С. 84-99.
Баранов А.Н., Крейдлин Г.Е. Структура диалогического текста: лексические показатели минимальных диалогов // Вопросы языкознания. 1992. № 3. С. 84-93.
Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.
Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974.
Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 1-4. М., 1955.
Евсеева И.В. Гнездовой толковый словообразовательный словарь и диалектные дериваты // Ученые записки Института гуманитарных исследований Тюменского государственного университета. Серия «Филология». Вып. № 2. Человек в языке и культуре. Тюмень. С. 133-139.
Косырева М.С. Деривационно-фреймовая парадигма как единица когнитивного моделирования системных отношений между однокоренными словами (на материале интернациональной лексики): Автореф. ... канд. филол. наук. Кемерово, 2008.
Ленерт У. Проблемы вопросно-ответного диалога // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. Когнитивные аспекты языка. М., 1988. С. 258-280.
Мельниченко Г.Г. Краткий Ярославский областной словарь, объединяющий материалы ранее составленных словарей (1820-1956гг.): В 2 т. Ярославль, 1961. Т. 1.
Ожегов С.О. Словарь русского языка / Н.Ю. Шведова, С.И. Ожегов. М., 1989. Полный словарь сибирского говора. Т. 1 / О.И. Блинова. Томск, 1991. Радзиховский Л. А. Проблема диалогизма сознания в трудах М.М. Бахтина // Вопросы психологии. 1985. № 6. С. 103-116.
Словарь русских народных говоров. Вып. 7. Л., 1972.
Словарь русских говоров южных районов Красноярского края. Красноярск,
1988.
Словарь русского языка. Т. 1-4. М., 1981-1984.
Словарь современного русского языка. Т. 1-17. М.; Л., 1950-1965.
Шабалина А.Н. Пропозиционально-фреймовая организация фрагментов гнезд однокоренных слов, описывающих сферу торговли: Автореф. ... канд. фи-лол. наук. Кемерово, 2008.
Ширшов И.А. Толковый словообразовательный словарь русского языка. М., 2004.
Якубинский Л.П. Избранное: Язык и его функционирование. М., 1986. Янценецкая М.Н. Пропозициональный аспект словообразования (обзор работ сибирских диалектологов) // Актуальные проблемы региональной лингвистики и истории Сибири. Материалы Всесоюзной научной конференции «Говоры и разговорная речь» (март1991). Кемерово, 1992. С. 4-33.
