CC BY
21
Филологические науки
P HILOLO G Y
УДК 821.511.152 DOI: 10.30914/2072-6783-2019-13-1 -55-61
Мифофольклорный контекст драмы А. Пудина «Кордон»
Ю. Г. Антонов
Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва, г. Саранск
Введение. Предмет исследования - мифофольклорные мотивы в драме А. Пудина «Кордон». Выявление мифологического и фольклорного элемента в художественных произведениях направлено на выявление художественно-эстетических свойств литературы, определяет этническую специфику мордовской словесности, является сегодня актуальными в отечественной науке. Цель: рассмотреть многогранную проблему интерпретации национального мифа через авторское воплощение этнической картины мира. Материалы и методы. Используется культурно-исторический метод, позволяющий проследить тенденции использования фоль-клорно-мифологических элементов на разных этапах развития мордовской драматургии, выявить национальную специфику мифа и ее литературную интерпретацию. Также применяется контекстуальный и культурологический принципы герменевтического метода, помогающие погрузиться в этническую (мордовскую) культурно-историческую традицию с целью выявления художественно-национальных особенностей драматургических произведений, в которых есть авторская интерпретация национального мифа. Мифопоэтика позволяет выявить аналогии между художественными образами и символами, литературную трансформацию национального мифа, авторскую интерпретацию мифологического образа. Результаты исследования, обсуждения. Исследование позволяет уточнить и дополнить жанрово-тематические и художественно-эстетические границы современной мордовской драматургии тесно связанные с художественным освоением устной народной традиции и мифа. Мифофольклорный элемент как значительный компонент современной мордовской драматургии остается неизученным. В статье доказывается, что в пьесе «Кордон» А. Пудин использует элементы национального мифа и фольклора для расширения жанровых и эстетических границ национальной драматургии. Драматург, творчески переосмысливая этническую мифологию и устное словесное творчество, в своем произведении художественно достоверно отображает действительность и характеры персонажей. Заключение. Анализ драмы А. Пудина «Кордон» позволяет выявить закономерности использования мифа и устной народной традиции в мордовской драматургии. Мифологизм в пьесе является компонентом, объединяющим и действие и персонажей. Через трактовку национального мифа драматург стремится раскрыть конфликт произведения, показать его глубинный смысл. Авторская интерпретация мифа и фольклора является закономерной чертой мордовской литературы, способствует расширению ее художественных и эстетических границ, придает ей этническую самобытность.
Ключевые слова: мордовская литература, драма, А. Пудин, конфликт, миф, мифология, фольклор, мотив, символ.
The mythological and folklore context of A. Pudin's drama "Cordon"
Yu. G. Antonov
N. P. Ogarev National Research Mordovia State University, Saransk
Introduction. The subject of the study is mythological and folklore motives in A. Pudin's drama "Cordon". Nowadays, the analysis of the mythological and folklore elements in works of art is relevant in Russian science. This analysis being aimed at revealing the artistic and aesthetic properties of literature, determines the ethnic
© Антонов Ю. Г., 2019
specificity of Mordovian literature. The objective is to consider the multifaceted problem of the national myth interpretation through the author's expression of the ethnic picture of the world. Materials and methods. The cultural-historical method allows the author to trace the trends of the use of folklore and mythological elements at different stages of the Mordovian drama development and to describe the national myth specificity and its literary interpretation. The author also uses the contextual and cultural principles of the hermeneutic method to understand the ethnic (Mordovian) cultural and historical tradition in order to study the artistic and national features of the dramatic works, in which there is the author's interpretation of the national myth. Mythopoetics makes it possible to identify analogies between artistic images and symbols, literary transformation of the national myth, and the author's interpretation of the mythological image. Results of the study, discussion. The study makes it possible to clarify and update the genre-thematic and artistic-aesthetic boundaries of the contemporary Mordovian drama, closely related to the artistic development of the oral folk tradition and myth. The mythological and folklore element, as a significant component of the modern Mordovian drama, remains unstudied. The article proves that in the play "Cordon" A. Pudin uses elements of the national myth and folklore to expand the genre and aesthetic boundaries of the national drama. The playwright, creatively reinterpreting ethnic mythology and oral folklore, in his work artistically authentic shows the reality and characters. The conclusion. The analysis of A. Pudin's drama "Cordon" allows revealing the patterns for the use of myth and oral folklore tradition in the Mordovian drama. Mythologism in the play is a component that unites both action and characters. The author shows the conflict of the play and its deep meaning through the interpretation of the national myth. The author's interpretation of myth and folklore is a regular feature of Mordovian literature that contributes to the expansion of its artistic and aesthetic boundaries, and gives it an ethnic identity.
Keywords: Mordovian literature, drama, A. Pudin, conflict, myth, mythology, folklore, motive, symbol.
Введение
Интерпретация национального мифа и фольклора является неотъемлемой чертой художественной литературы и способствует ее эстетическому обогащению. Исследование использования мифа и фольклора в литературе является актуальным и способствует выявлению национальной картины мира, воплощенной через индивидуально-авторское видение. Анализ мифологического и фольклорного элемента в художественных произведениях является важной составляющей литературоведческой науки, направленной на выявление художественно-эстетических свойств литературы. Эта проблема многогранна и исследуется в различных аспектах.
Этнический аспект данной проблемы приобретает существенное значение в свете выявления национальных особенностей литературного произведения. Некоторые компоненты мифа, интерпретированные в художественном тексте, «могут рассматриваться как своеобразные этно-эстетические микроединицы, в которых представлены поэтическая, эмоциональная, философская, социально-психологическая информация о духовной и материальной культуре народа» [2, ^ 14]. Через художественное осмысление национального мифа и фольклора литература выявляет генетическую связь автора со своим этносом, современное художественное мышление с архаическим. Данная
художественная проблема привлекает внимание исследователей словесного искусства. Она рассматривается во многих национальных литературах. Анализ интерпретации мифа в литературном произведении помогает выявить через конкретную литературу или произведение богатую гамму красок мировой литературы в целом. В данном аспекте заслуживает внимания мордовская литература, являющаяся одной из литератур народов России и по лингвистическому принципу относящаяся к финно-угорским.
Вышеуказанная проблема на примере мордовской литературы изучена слабо. Она не становилась предметом отдельного исследования. Лишь в нескольких статьях исследователи национального литературного процесса упоминают о включении мифофольклорных элементов в произведения. В монографии Н. Г. Юрченковой «Мифология в культурном сознании мордовского этноса» есть глава, в которой автор в общих чертах останавливается на проблеме взаимоотношения национального мифа и литературы. Драматургическое творчество А. Пудина в этом плане также не рассматривалось.
В данной статье предпринята попытка на примере конкретного произведения мордовской драматургии рассмотреть многогранную проблему интерпретации национального мифа через авторское воплощение этнической картины мира.
Объектом исследования является драматургия А. Пудина, одного из ярких представителей не только современной мордовской драматургии, но и российской. Предмет исследования - мифо-фольклорные мотивы в драматургии А. Пудина, на примере драмы «Кордон».
При рассмотрении заявленной проблемы используется культурно-исторический метод, позволяющий проследить тенденции использования фольклорно-мифологических элементов на разных этапах развития мордовской драматургии, выявить национальную специфику мифа и ее литературную интерпретацию. Именно этот метод позволяет подметить особенности национального характера, ставшего предметом художественного анализа в исследуемом произведении. Также применяется контекстуальный и культурологический принципы герменевтического метода, помогающие погрузиться в этническую (мордовскую) культурно-историческую традицию с целью выявления художественно-национальных особенностей драматургических произведений, в которых есть авторская интерпретация национального мифа. Мифопоэтика, как метод исследования, позволяет выявить аналогии между художественными образами и символами, литературную трансформацию национального мифа, авторскую интерпретацию мифологического образа священного дерева в пьесе А. Пудина «Кордон».
Результаты исследования
Расширение жанрово-тематических и художественно-эстетических границ современной мордовской драматургии тесно связано с художественным освоением устной народной традиции и мифа. Национальная драматургия всегда использовала богатство фольклора. На разных этапах развития это происходило по-разному.
В период становления драматургического искусства часто начинающие авторы и самодеятельные театральные коллективы напрямую обращались к фольклорным произведениям. Нередки были случаи сценического воплощения богатого различными жанрами устного словесного творчества обряда народной свадьбы. Да и началом перехода от устной драмы к книжной ее форме считается «Мордовская свадьба» М. Е. Евсевье-ва, воплотившая в себе богатый народный обряд и индивидуальное авторское мастерство. В пьесе К. Петровой «Ташто койсэ» («По старинке) использование элементов свадебной поэзии имеет яв-
ный социальный контекст, отражающий стремление мордовской литературы 1920-30-х годов к художественному воплощению действительности, которая отличалась острыми социальными конфликтами, в частности, борьбой за искоренение патриархальных устоев, мешающих заключению равноправных браков. В пьесе, в духе молодой советской действительности, герои борются за свою любовь, тем самым они восстают против веками сложившихся традиций бракосочетания по воле родителей.
С иных художественных позиций устную народную традицию в указанный период осваивает П. Кириллов в драме «Литова». Драматург, взяв за основу исторические предания и песни, рисует социальный протест мордовского населения против притеснения со стороны помещиков и церкви. Драматург также для раскрытия конфликта и характеров использует лирические песни, при помощи которых подмечаются особенности поведения персонажей, и создается полная драматизма картина жизни мордовского крестьянства во второй половине XVII века.
Дальнейшее развитие национальной драматургии также отличается стремлением художественного освоения народной традиции и мифа. Одним из первых к национальному мифу в мордовской драматургии обращается В. Коломасов. В тяжелые годы Великой Отечественной войны он создает пьесу «Норов ава» («Мать урожая»). Драматург неслучайно художественно осмысливает национальный миф. Он обращается в своем произведении к одной из самых почитаемых божеств-покровительниц, коим является Норов ава -покровительница урожая, считавшаяся «кормилицей, <...>, и с ее настроением связывались надежды крестьян-земледельцев на новый урожай» [6, с. 211]. Центрального персонажа пьесы Насту, все силы отдающей на выращивание и сохранение урожая, люди ласково называют Норов авой. Она стремится в тяжелое военное время вырастить урожай, помочь людям и делает все, чтобы у них был достаток.
В послевоенной драматургии, когда активному освоению действительности мешала так называемая теория бесконфликтности, обращение к устному творчеству стало одной из немногих возможностей для поступательного движения драматургического искусства. Многие драматурги прибегали к заимствованию целых фольклорных произведений. Так по мотивам эрзянской народной
сказки создает свою комедию «Шут Максим» И. Прокин. Элементы зрелищно-обрядовых форм народного смеха встречаются в комедиях-водевилях К. Абрамова «Од тейтерь» («Молодая девушка»), Н. Васильева «Косто моли морось» («Откуда идет песня») и других.
Одним из значительных произведений национальной драматургии 1960-1980-х годов осваивавших фольклорно-мифологический пласт народной культуры стала пьеса-легенда Ф. Атянина «Атямсь кельги мокшень стирь» («Невеста грома»).
На уровне жанровой принадлежности драматург уже подчеркивает тесную связь своего произведения с устной традицией. «В основе сюжета лежит народная легенда. Автору удалось сохранить и передать всю прелесть, весь «аромат» народной поэзии» [1, с. 134].
В мордовской мифологии распространен мотив женитьбы бога грома Пурьгине паза / Атямсь шкая на земной девушке. «В легендах, песнях мифологического характера говорится о любви Пурьгине паза и земной девушке Алдуни, о его желании жениться на ней» [3, с. 69].
В пьесе девушка Алдуня ради благополучия близких соглашается выйти замуж за божество грома, олицетворяющего в мифологии грозные атмосферные явления в виде грома, молнии, дождя. Божество грома наделяется и другими функциями. «Со временем у мордвы на культ божества грома наложился культ грозного божества первых племенных дружин. В результате этих процессов Пургине паз приобрел дополнительные функции» [10, с. 122].
В пьесе автору удалось, используя мифологические воззрения древней мордвы, создать яркий ряд персонажей, воплощающих положительные качества человеческого характера. В главном герое подчеркиваются такие черты характера как жертвенность во благо близких, стремление помочь окружающим.
Ярким примером художественного переосмысления устной народной традиции и национального мифа в современной мордовской драматургии является творчество А. Пудина - одного из самых успешных авторов мордовской литературы рубежа XX - XXI века. Многие его пьесы отличаются острым конфликтом, решение которого требует от персонажей неимоверных усилий. Другой отличительной чертой драматурга является обращение к богатым традициям своего народа, выраженным в фольклоре и мифологии.
А. Пудин обращается к мифологии «как к инструменту художественной организации материала и средству выражения неких «вечных» психологических начал или хотя бы стойких национальных культурных моделей» [7, с. 210]. Творческое переосмысление фольклора и мифа наблюдается во многих его не только исторических драмах, но и в пьесах художественно анализирующих современную действительность. Национальная мифология стала для драматурга источником познания этнической самобытности, той благодатной почвой, «на которой только и могут расцветать и произрастать произведения искусства [9, с. 105-106]. В этом отношении выделяется драма в двух действиях «Кордон», написанная в 1992 году, а впервые опубликованная лишь в 2007 году. В произведении наблюдается «использование писателем традиционных мифологических сюжетов и образов, стремление достичь сходства ситуаций литературного произведения с известными мифологическими» [8, с. 135].
В национальной картине мира особая роль отводится универсальным образам и символам. Одним из них является дерево. Символ мирового дерева присутствует в мифологии многих народов. К нему часто обращаются в своем творчестве художники слова, поскольку он «связан с памятью культуры» [5, с. 225]. В драматургии А. Пу-дина символ мирового дерева наиболее яркое отражение нашел именно в драме «Кордон». В пьесе его образ является смыслообразующим. Все действие разворачивается вокруг дерева и вся идейная составляющая произведения так же привязана к нему.
Дерево присутствует уже в экспозиции «На переднем плане - огромный дуб, вершины которого не видно. В него вбиты зубья от бороны - в таком порядке, что образуют как бы лестницу»1. Драматург вводит нас в мифологический локус, в котором дерево символизирует три уровня мира.
В мордовской мифологии деление на три уровня - верхний (небо), средний (земля) и нижний (подземный мир) - характерное явление, нашедшее отражение во многих мифах, а впоследствии и устном народном творчестве. Все три уровня в национальной мифологии соединяет «Великое дерево как наиболее конкретный и зримый образ мироздания» [9, с. 112].
1 Пудин А. И. Пьесы: в 3 кн. Кн. 3. Саранск: Тип. «Крас. Окт.», 2007. 400 с. С. 74.
Большое дерево, ветви которого упираются в небо, часто встречающийся символ в мифологии финно-угорских народов, получивший дальнейшую интерпретацию в книжных формах национального эпоса. В карело-финской «Калевале»:
Дуб развесистый, огромный, Дал широких веток много, Веток с зеленью густою, До небес вершину поднял.1
В мордовской «Мастораве»:
На холме том белая береза, Белая красивая береза. Вознеслись до неба ее ветви, Солнце лучезарное затмили2.
В пьесе, как и в мифологии, в качестве мирового дерева выступает дуб. Кроме него в национальном мифе мировым деревом могли быть береза, яблоня иногда сосна, ель, липа. Дуб «является наиболее распространенным объектом и местом поклонения мордвы (обычно это было одиноко стоявшее дерево на опушке леса, на окраине или в центре села на возвышенном месте). Около дуба устраивались разные общественные моления, обряды с жертвоприношениями» [3, с. 263]. В драме дуб также является тем объектом, вокруг которого сосредоточено все действие. Об этом свидетельствуют декорации ко второму действию -они не меняются и дерево по-прежнему смысловой центр произведения.
Дуб в пьесе выступает мостом не только между миром реальным и загробным, но и мостом между реальной действительностью и помыслами персонажей. Он является проводником их душевных стремлений, которые у всех разные.
Анастасия Христофоровна и Николай Григорьевич - центральные персонажи произведения -прожившие долгую и трудную жизнь, наконец-то, хотят обрести душевный покой. Но каждый из них его представляет по-своему. Николай Григорьевич хочет, чтобы между ним и его близкими установились теплые и доверительные отношения. Анастасия Христофоровна находится в смятении -она никак не может прийти к внутренней гармонии. Ей мешает сомнение в правильности когда-то в молодости выбранного пути.
1 Калевала: Карельские руны, собранные Э. Лёнротом / пер. А. И. Бельский. М.: Худож. Литреатура, 1956. 285 с. С. 28.
2 Масторава / На основе эрзянских и мокшанских мифов, эпических песен и сказаний написал А. М. Шаронов. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 203. 488 с. С. 13.
Пьеса начинается с монолога героини, в котором драматург обозначает и конфликтную коллизию, и особенности характеров. В нем же перед нами возникает много мифопоэтических образов, придающих произведению особую художественную окраску и этническую самобытность. В ее монологе интерпретируется миф о Тюште - легендарном мордовском царе. «Это нам впору залезть на святое дерево и уйти по нему на небо. Как царь наш ушел, Тюштя, когда ему тута жить совсем невмоготу стало.»3.
Сюжет об уходе Тюшти на небо встречается в эпосе «Масторава», написанного по мотивам мордовских мифов, эпических песен и сказаний.
Тюштян в лес ушел с глаз долой пропал.
До небес в лесу ель одна была.
На ту ель залез инязор легко
И с нее ушел в высь небесную.
Как на небеса инязор взошел,
Белым облаком поднялся туман
И от глаз людских спрятал он его4.
В пьесе, как и в мифологии, зримо присутствую три уровня - верхний, куда стремятся некоторые персонажи, а уходит только умерший дед Никита, средний, где происходит основное действие и нижний, в котором сосредоточены негативные стороны бытия.
Верхний мир в мордовской мифологии ассоциируется не только с божествами небожителями, но и миром предков. В устной народной словесности сохранились сведения, что «в глубокой первобытности мордва практиковала воздушные погребения, т. е. хоронила своих умерших на деревьях в лесу» [6, с. 146]. Об этом свидетельствуют произведения устного поэтического творчества, например, сказка «Дуболго Пичай», лирическая песня «Тейтересь паро Карпань Охима» (Девушка хорошая Карпова Ефимия»). Впоследствии национальная авторская литература также использовала этот мотив. Он зримо прослеживается в поэмах «Ульяна Сосновская» Д. Морского и «Тюштя» В. Радаева.
Нижний уровень в пьесе «Кордон» тесно связан с поступками и состоянием Евдокии, падшего в грехах человека. Ее судьба печальна и заканчивается трагично. Жизненные обстоятельства
3 Пудин А. И. Пьесы: в 3 кн. Кн. 3. Саранск: Тип. «Крас. Окт.», 2007. 400 с. С. 75.
4 Масторава / На основе эрзянских и мокшанских мифов, эпических песен и сказаний написал А. М. Шаронов. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 203. 488 с. С. 324.
и окружающие подтолкнули ее к действиям, которые привели молодую женщину к полному нравственному краху. Замужество приносит ей только разочарования. Созданная молодая семья не может обзавестись ребенком по причине физического нездоровья мужа. Свекровь Анастасия Христофоровна, ради видимого семейного благополучия своего сына, подталкивает Евдокию к рождению ребенка в грехе. Однако рожденный ребенок не приносит в семью радости, а наоборот, еще больше обостряет существующие конфликты, а его смерть окончательно подкашивает Евдокию, и она скатывается в беспробудное пьянство. За все свои поступки и поведение она наказана мужем -сидит взаперти в сыром и темном погребе. В пьесе погреб символизирует дно жизни, ее негативные стороны. Нижняя зона в пьесе идентична мифологической нижней зоне - месту для душ грешников.
Дуалистическое мировосприятие древней мордвы отражено в мифах о сотворении земли. В мифологическом сюжете о сотворении земли Нишкепаз (Верховное божество) создает себе помощника Идемевсь (Шайтан) и поручает ему достать со дна моря песок для создания земной тверди. Идемевсь выполняет задание Нишкепаза, но отдает не весь песок. После того, как Ниш-кепаз создает гладкую землю, он обнаруживает обман и заставляет Идемевсь выплюнуть спрятанный песок. Он выплевывает песок и на идеально ровной земле появляются овраги, косогоры.
Позже в устной народной традиции дуалистические представления сохранились, и все негативное связывалось с поступками Идемевсь. В фольклоре бытует ряд быличек и мифологических рассказов о подмене младенцев. Такие сюжеты повествуют о том, что Идемевсь крадет человеческое дите, а вместо него подкладывает свое. Подмененный начинает плакат и болеть. В народном сознании сформировалось устойчивое представление о том, если младенец плачет, не здоров, то в этом виноват именно Идемевсь. И все отрицательные явления действительности связывались с его проделками.
Мотив о подмене находит авторскую интерпретацию в пьесе «Кордон». В диалоге Николая Григорьевича и Кости драматург воспроизводит сюжет мордовской былички.
Костя. Интересно. А ты знаешь, дядя Колечка, я, вот, как-то не очень верил, что в Кордоне у вас все дети подмененные, а теперь - верю. Горько тут у вас.
Николай Григорьевич (вздыхает). Подмененные. Горько. Всех до одного подменили. Правда, давно это было.
Костя. Я про это недавно в одной книжке вычитал. Прямо как у вас в точности.
Николай Григорьевич. Что, тоже еда сначала стала пропадать?
Костя. Да. А потом одна старуха к попу пришла и все рассказала: мол, младенца оставят одного дома, а он все, что в печке есть, все поедает. Притом самое вкусное. А поп и говорит: «У вас в доме, в зыбке маленький ребенок - вовсе не ребенок. Это бесенок, которого бесы подкинули при рождении вашего. Человеческое дитя взяли себе, а этого подбросили на его место»...1
В представлении Николая Григорьевича, происходящие в жизни беды, связаны с нечистой силой. Она причина не только личного, но и общественного неблагополучия.
В другом эпизоде Анастасия Христофоровна отрицательные качества своей снохи объясняет бесовским вмешательством. «Ты невольная, Дуся! Ты - подмененная! Ты - бес! Родилась, а бесы тебя подменили. Да. Бесенка своего взяли -и подсунули вместо тебя!»2.
А. Пудин для характеристики своих персонажей применяет данный мифологический мотив, при помощи которого объясняет их поведение и поступки. Отсюда и все беды его героев. Ведь они - это не они. Их еще в младенчестве подменили, и в них вселился дьявол, мешающий жить по-человечески.
Выводы
Драматург, интерпретируя мифологические мотивы в своем произведении, стремится художественно анализировать действительность, выявить причины складывающихся между персонажами отношений. Обращение к национальному мифу позволяет погрузиться в психологию людей, выявить их душевные порывы, обнаружить национальные особенности характера, ибо через художественное осмысление этнического мировосприятия формируется специфика национальной литературы, позволяющая выделить ее в ряду других литератур.
Анализ драмы А. Пудина «Кордон» позволяет выявить закономерности использования мифа
1 Пудин А. И. Пьесы: в 3 кн. Кн. 3. Саранск: Тип. «Крас. Окт.», 2007. 400 с. С. 83.
2 Там же. С. 94.
и устной народной традиции в мордовской драматургии. Использование мифологических мотивов драматургом помогает глубже анализировать поведение персонажей, обнажить их индивидуальные этнические черты. Мифологизм в пьесе является смыслообразующим компонентом, объединяющим и действие и персонажей. Через ин-
Литература
терпретацию национального мифа драматург стремится раскрыть конфликт произведения, показать его глубинный смысл. Использование мифа и фольклора является закономерной чертой мордовской литературы, способствует расширению ее художественных и эстетических границ, придает ей этническую самобытность.
1. Антонов Ю. Г. Зарождение и пути развития мордовской драматургии. Саранск: Изд-во Мордовского ун-та, 2012. 260 с.
2. Далгат У. Б. Литература и фольклор: Теоретические аспекты. М.: Наука, 1981. 303 с.
3. Девяткина Т. П. Мифология мордвы. Саранск: Тип. «Крас. Окт», 1998. 336 с.
4. Лотман Ю. М. Семиосфера. СПб.: Искусство. СПБ, 2001. 704 с.
5. Мелетинский Е. М. Поэтика мифа. М.: Наука, 2000. 407 с.
6. Мокшин Н. Ф. Мифология мордвы. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 2004. 320 с.
7. Шеллинг Ф. В. Философия искусства. М.: Мысль, 1966. 496 с.
8. Шелогурова Г. Н. Об интерпретации мифа в литературе русского символизма // Из истории русского реализма конца XIX-XX века. М.: Изд-во Московского ун-та, 1986. С. 122-135.
9. Юрченкова Н. Г. Мифология мордовского этноса: генезис и трансформации / НИИ гуманитар. наук при Правительстве Республики Мордовия. Саранск, 2009. 412 с.
References
1. Antonov Yu. G. Zarozhdeniye i puti razvitiya mordovskoy dramaturgii [The genesis and development of the Mordovian drama]. Saransk: Mordov. Un-ty Publ. House, 2012, 260 p.
2. Dalgat U. B. Literatura i folklor: Teoreticheskiye aspekty [Literature and folklore: theoretical aspects]. Moscow: Science, 1981, 303 p.
3. Devyatkina T. P. Mifologiya mordvy [The mythology of the Mordovians]. Saransk: Publ. House "Red October", 1998, 336 p.
4. Lotman Yu. M. Semiosfera [Semiosphere]. St. Petersburg: Art, 2001, 704 p.
5. Meletinsky Ye. M. Poetika mifa [Poetics of myth]. Moscow: Science, 2000, 407 p.
6. Mokshin N. F. Mifologiya mordvy [The mythology of the Mordovians]. Saransk: Mordov. Book Publ. House, 2004, 320 p.
7. Shelling F. V. Filosofiya iskusstva [Philosophy of art]. Moscow: Thought, 1966, 496 p.
8. Shelogurova G. N. Ob interpretatsii mifa v literature russkogo simvolizma [On the interpretation of myth in Russian symbolism literature]. Iz istorii russkogo realizma kontsaXIX-XXveka = From the history of Russian realism of the late XIX - XX century, Moscow: Moscow Un-ty Publ. House, 1986, pp. 122-135.
9. Yurchenkova N. G. Mifologiya mordovskogo etnosa: genezis i transformatsii [The mythology of the Mordovian ethnos: genesis and transformations]. NII gumanitarnykh nauk pri Pravitelstve Respubliki Mordoviya = Research Institute of Humanities under the Government of the Republic of Mordovia, Saransk, 2009, 412 p.
Статья поступила в редакцию 22.09.2018 г.; принята к публикации 1.11.2018 г.
Submitted22.09.2018; revised 1.11.2018.
Автор прочитал и одобрил окончательный вариант рукописи.
The author has read and approved the final manuscript.
Для цитирования:
Антонов Ю. Г. Мифофольклорный контекст драмы А. Пудина «Кордон» // Вестник Марийского государственного университета. 2019. Т. 13. № 1. С. 55-61. DOI: 10.30914/2072-6783-2019-13-1-55-61
Об авторе
Антонов Юрий Григорьевич
доктор филологических наук, доцент, Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва, г. Саранск, antonov-ug69@yandex.ru
Citation for an article :
Antonov Yu. G. The mythological and folklore context of A. Pudin's drama "Cordon". Vestnik of the Mari State University. 2019, vol. 13, no. 1, pp. 55-61. DOI: 10.30914/2072-6783-2019-13-1-55-61 (In Russ.).
About the author Yuriy G. Antonov
Dr. Sci. (Philology), Associate Professor, N. P. Ogarev National Research Mordovia State University, Saransk, antonov-ug69@yandex.ru
