CC BY
115
Режим доступа: eLIBRARY.RU [email protected]. - (Дата обращения: 30.05.2011).
2. Аствацатуров А.А. Феноменология текста. Игра и репрессия / А. А. Аствацатуров. - М.: Новое литературное обозрение, 2007. - 288 с.
3. Есин А.Б. Введение в культурологию. Основные понятия культурологи в систематическом изложении /А. Б. Есин. - М.: Издательский центр «Академия», 1999. - 216 с.
4. Жукоцкий В.Д. Гуманистические ценности культуры / В.ДЖукоцкий, З.РЖукоцкая / / Ценности и смыслы. - 2010. - № 1 (4). - С. 6-18.
5. Мартовицкая А. Авангард на руинах / А.Мартовицкая. - [Эл. ресурс]. - Режим доступа : http://www.maps-moscow.com. - (Дата обращения: 06.02.2012).
6. Мочалов И.И. Репрессированная наука: становление феномена (1917-1922) / И. И. Мочалов / / Подвластная наука? Наука и советская власть. - М.: Голос, 2010. - С. 189-227.
7. Нейстат А.А. Формирование правосознания и художественная литература в России 1917-1929 гг: уголовно-правовой и уголовно-процессуальный аспект А.А. Нейстат : Автореф. дис... к.юр.н., М., 2000. 24 с.
8. Парамонов Б. Мужчины и женщины / Б.Парамонов. - [Эл. ресурс]. - режим доступа : http//books.google.ru. -(Дата обращения: 6.04.2017).
9. Репина Е.А Бинарное сознание как реабилитация репрессированных значений культуры в постнеклас-сической науке и постмодернистской архитектурной критике / ЕАРепина. - [Эл. ресурс]. - Режим доступа: eLI-BRARY.RU [email protected]. - (Дата обращения: 30.05.2011)
10. Репрессированная наука / Под. Ред. М.Г. Ярошевского. СПб. : «Наука», 1991. - 560 с.
11. Сосновских Е.В. Политические репрессии на Урале в конце 1920-х-начале 1950-х гг. в отечественной историографии / Е.В.Сосновских: Автореф.дис... канд.ист.наук - Екатеринбург, 2010. - 23 с.
12. Штуден Л.Л. Репрессированная культура / Л.Л.Штуден / / Вестник НГУЭУ: Философия и культура. 2010. -№ 2. - С. 125-133.
13. Яковенко И.Г. Россия и репрессия: репрессированная компонента отечественной культуры / И.Г.Яковенко / / [Эл.ресурс]. - Режим доступа : http: / /www.liberal.ru. - (Дата обращения: 12.09.2011)
УДК 130.1
ДМ.Коломыц
МИФ КАК ОТРАЖЕНИЕ СВОЙСТВ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ
В предлагаемой статье предпринята попытка выяснить причины широкой распространённости мифа в общественном сознании в XXI веке. Задачами статьи являются, во-первых, прояснение связи содержания мифа с особенностями человеческого сознания; во-вторых, рассмотрение мифа как явления исторического сознания; в-третьих, попытка развития теории мифотворчества. Поскольку значение мифа в культуре не уменьшается, можно предположить, что он выполняет свою роль в соответствии с присущими человеку свойствами сознания.
Ключевые слова: миф, мифология, мифотворчество, сознание, общественное сознание, история России, культура России, православие, язычество.
Dmitry M.Kolomyts MYTH AS A REFLECTION OF THE PROPERTIES OF HUMAN CONSCIOUSNESS
The present article attempts to explain the reasons for the widespread prevalence of myth in the public consciousness in the 21st century. The objectives of the article are, first, to clarify the connection between the content of myth and the peculiar features of human consciousness; second, to consider myth as a phenomenon of historical consciousness; third, to attempt to develop the theory of myth creation. Since the importance of myth in culture does not decrease, it can be assumed that it fulfills its role in accordance with the inherent properties of human consciousness.
Key words: myth, mythology, myth creation, consciousness, public consciousness, the history of Russia, the culture of Russia, orthodoxy, paganism.
Цель предлагаемой статьи заключается в попытке выяснить причины широкой распространённости мифа в общественном сознании в XXI веке. Задачами статьи являются, во-первых, прояснение связи содержания мифа с особенностями человеческого сознания; во-вторых, рассмотрение мифа как явления исторического сознания; в-третьих, попытка развития теории мифотворчества.
Поскольку значение мифа в культуре не уменьшается, можно предположить, что он выполняет свою роль в соответствии с присущими человеку свойствами сознания. Аксеологическая составляющая мифотворчества состоит в сочетании поиска истины и собственного мировоззрения. В мифе ценность истины сочетается с выполнением нравственной задачи. В случае же летописаний истина имеет первостепенное значение. Сложность вызывает исторически различное понимание истины. Миф решает широкий круг задач. В течение тысячелетий миф объединял в себе всю духовную культуру народа. Политический, нравственный и исторический мифы вводятся в летопись для утверждения нужной общественной картины мира. В летописном мифе сложно понять передаются ли события так, как они происходили, или же события искажаются для достижения другой цели.
Онтологическая составляющая представляет собой отношение познанного - непознанного и, может быть, непознаваемого. В данном виде миф расширяет границы рассудочной оценки происхо-
дящего, не позволяя сузить мир до упрощённых истин эмпирического императива типа «что вижу, то и истинно». Таковы религиозные чудеса, которые позволяют человеку верить в нечто большее, чем обыденный опыт.
Гносеологическая задача мифа заключена в представлении его как истины. Это может быть историческая или нравственная истина. Дело в том, что задача мифа не внедрение ложных представлений, а лишь дополнение и объяснение картины мира. В целом надо сказать, что миф, в том числе исторический, используемый для создания ложной картины мира, отражает недоразвитие человеческих познавательных способностей.
Любое явление имеет свои пиковые состояния. Их легко заметить. На них выстраивается понимание явления. Но у явления есть пограничные состояния, которые связывают его с другими явлениями. Через эту границу осуществляется переход к иному качеству. На этой же границе предмет размывается, приобретая неявные черты, смешиваясь с другими явлениями, приобретая черты других предметов. С точки зрения познания эта размытость осложняет изучение предмета. Пограничные проявления можно принять за явления, отражающие сущность изучаемого предмета. На этом основании часто подвергаются сомнению научные закономерности потому, что их действие ограничено, и на границе их действия проявляются исключения как действие иных закономерностей (иного уровня и происхождения). Пиковые переживания в мифе касаются его главного содержания. Миф есть проявление свойства сознания; его потребность в вере, переживании и оценке нужны для создания понятной картины мира. Неполнота представлений, относительность знаний, неявность критериев истины, незнание причин и непонимание происходящего вынуждают человека искусственно создавать недостающие части мира. В этом отношении миф незаменим. В нём указываются причины происходящего, объясняются непонятные явления, незнание заменяется ложными знаниями. Вера укрепляет мифы в сознании человека и культуре, делая их неотличимыми в картине мира от обыденных, философских и научных представлений. Всякая попытка рассудка и науки преодолеть миф, избавиться от него, объявить его пережитком, проявлением невежества и архаичности сознания бесполезна и даже вредна. Отрицая присущность мифа сознанию, наука объясняет его существование историчностью или политическим заказом, и уповает на преодоление мифологического сознания с помощью образования. В любом подобном случае миф остаётся ускользающей в своей сущности частью культуры. По своему содержанию миф перетекает в научное знание, искусство, политику, религиозную и мировоззренческую философию. Поэтому, при определении мифа в науке мы видим включение в его объём множество свойств других явлений. Миф ускользает от внимания наблюдателя в науке и политике именно потому, что наука и политика сами пронизаны мифологиями.
Миф представляет собой рассказ. Для летописца это быль, написанная по правилам бытописания того времени. Миф поэтичен по содержанию. Образность лежит в природе языка. К тому же в летописях и берестяных грамотах люди пишут на одном языке. В нём нет деления на литературный и разговорный. Своей выразительностью он передаёт события и образы на уровне переживаний. Сила восприятия напрямую связана с языком. Глубина образного восприятия вызывает искреннее доверие к рассказу. Повествование служит созданию образа. Миф отличается от факта объёмностью. Создавая вокруг событий мифа картину, миф вынуждает человека к переживанию. Этим любой миф похож на литературное произведение. Свойства создания мира переживаний в мифологии такие же, как в искусстве, где главным выступает образность (метафоричность, гиперболизация), стремление создать самые сильные переживания - любви, ненависти, страха.
Миф не ложь. Миф может быть выдумкой и может быть правдой. Миф может появиться, когда событие утрачивает доказательную основу. В этом случае он передаёт то, что было, но становится мифом - и его истинность поддерживается только верой. События, передаваемые мифом, подвержены искажениям восприятия, понимания, объяснения и последующего воспроизведения. Самое главное -это картина мира. Она складывается, когда человек понимает происходящее. Миф нужен для полноты миропонимания. Значительная, может быть основная, часть духовной жизни человека зиждется на вере. В картине мира веру представляет миф. Также как искусство, например, античная скульптура или скифское искусство в «зверином стиле» и изображениях человека расширяют восприятие мифа, создавая нужные образы, также и рассказ должен передать образы.
Мифы выполняют разные задачи. Средневековые бытописания разных народов решают задачи сакрализации власти и выполняются с помощью религиозных представлений. Также и русские летописи обосновывают законность существующей власти. Летопись начинается с библейских мифов и по правилам этих мифов творит свой миф о началах русского государства. Жития великих князей уравнены с житиями святых, апостолов и подвижников. Древние и средневековые мифы тесно связывают
историю и религию, когда история обосновывается догмами, а события связаны с проявлением божественной воли (промысла) и объясняются религиозными истинами [7, 10, 11, 12, 13].
Поскольку принято, что Рюрик стал создателем Русского государства, то все сведения о русских и славянских князьях относятся историками к первобытно-общинной эпохе. Поэтому все археологические данные, относящиеся к тому времени, относят к археологическим культурам. Подобное положение сложилось и с русской культурой. Начальной точкой её появления объявлено принятие христианства. Во многом это так. Будучи религиозной по содержанию, средневековая культура Руси пришла из Византии. Языческая культура в значительной степени была истреблена На этом основании и относят русскую дохристианскую культуру к до государственной эпохе племенного строя. Осколки язычества сохранялись в основном в обыденной культуре. Постепенно многие из оставшихся проникали в христианство.
Н.М.Гальковский выпустил свою книгу о язычестве в 1916 году, где главную причину успеха христианства, - писал он, - «мы видим в том, что русское язычество не имело строго выработанного религиозного ритуала и вместе с тем не имело жрецов» [4, с.131]. При этом казни волхвов были обычным делом, а христианская церковь представляла волхвов как воров и грабителей [4, с.132-134]. Примитивизация язычества служила целью придания христианству образа народности: «волхвы видели в старухах конкурентов по ремеслу (знахарскому)». С распространением христианства «прибыльное их ремесло падало» [4, с.133]. Такие представления о язычестве господствовали в русской науке и идеологии всё время начиная с принятия христианства. Это яркий пример создания отрицательной мифологии. Согласно данной мифологической доктрине русские не имели собственной культуры до принятия новой веры. Мифы о языческой Руси объединяются в историко-религиозные представления. Но даже из имеющихся знаний об эпохе язычества складывается картина жизни русского народа включающая, соответственно, государство, общество, духовность и человека [1, 2, 5, 9, 12].
Первичный миф нуждается в поддержке. Поскольку миф лишён фактической основы, то для поддержания его существования создаётся обосновывающий миф. Поскольку он тоже не опирается на факты, то сам через какое-то время нуждается в мифе-обосновании. И так далее. Мифологизированная династическая история призвания варягов во главе с Рюриком породила следующий миф, уже считающийся научным, предназначенный для доказательства скандинавского происхождения Рюрика. Этот миф затрудняет поиск истины и порождает следующий миф. Последующий миф связан с политической потребностью в доказательство превосходства человека Запада над русскими. И одновременно распространяется миф об ограниченности русской истории. Христианская доктрина обосновывает ограничение русской истории дикостью язычества в виде бесовства и отсутствия письменности, что означает отсутствие культуры. В этих увязанных мифах становится невозможно отыскать истину. Отдельные научные факты придают мифам наукообразность, но на деле ещё больше скрывают истину. В конечном итоге из такого состояния возможен лишь один выход - возвращение к источникам и пересмотр имеющихся концепций и гипотез на этой основе. Квазинаучное обоснование норманнского мифа суммировано в книге И.Н.Данилевского «Древняя Русь глазами современников и потомков» [6]. В ней образование русского государства относится к началу X века [6, с.47]. Далее Данилевский пишет о скандинавском происхождении слова 'русь', но не ссылается на источники. В своих рассуждениях об этом понятии он не покидает почву норманнского мифа. Им упорно отвергаются источники юго-восточного и иного происхождения понятия 'руси' [1, 2]. Не основываясь ни на чём, Данилевский называет предводителя варягов 'конунг' [6, с.60]. Таким образом, недостаточно считать вероятными причинами живучести мифа отсутствие источников потому, что есть письменные и археологические свидетельства иного, в том числе славянского происхождения варягов. Норманнский миф живёт по политическим причинам.
Науке придано значение всеобщего объяснителя. Поскольку всего объяснить наука не может, то естественным образом скатывается в мифологию. Этим занимается и политика. Наука и политика выходят за пределы своей компетенции. Здесь они нуждаются в мифологизации объяснений. Важная точка мифа - объяснение несуществующих предметов. Пустое понятие создаётся вместе с созданием искусственного предмета. Это похоже на то, что обозначается как бодрийяровский симулякр [3, с.4]. «Соответственно и бартовский термин "миф", обозначающий единицу ложного, неподлинного смысла, функционирующего в культуре, Бодрийяр заменяет другим, имеющим философско-онтологическую традицию термином "симулякр"» [8, с.2]. За понятиями 'симулякр' и «бартовский "миф"» стоит тот же самый миф. Миф не является «единицей ложного». Это лишь суждение, заполняющее пустоту в осмыслении сущности мифа. Введение новоязов только усложняют и затемняют изучение мифа.
Миф полагается на очевидность неизвестного как известного. В этом случае неизвестное доказывается неизвестным (презумпция доказанности).
Очевидный пример такого подхода дают нам мифы о призвании варягов и создании русской азбуки. Бытописания XII века на эти темы не подкрепляется другими источниками. Однако последующая историческая наука опирается именно на эти мифы, рассматривая последующие исторические явления как закономерное развитие изначальных. Но если этих изначальных не было в описанном виде, то и историческая наука ставится перед выбором - признаться в собственной квазинаучности, или приступить к созданию новых теорий.
Летописный рассказ глубоко отличается от представлений о тексте Нового времени. Основное отличие состоит в том, что рассказ Нового времени олицетворяет рассудок. Средневековая летопись олицетворяет цельность сознания, означающий неотличимость рассудка и веры. Летописец решал сверхличностную задачу. Это было общественное служение. Подчиняясь князю, он не мог переступить политическую заданность. С другой стороны, он был ответственен перед Богом. Поэтому в летописях много неудобного для княжеской власти. С этой точки зрения летописи являются достаточно независимым источником исторических сведений.
Традиции бытописания требует следовать особым правилам отбора и оценки событий и действий людей. Летописи повествуют о том, что относится к принятой в том времени традиции. С другой стороны летописи описывают то, что определяло жизнь людей того времени. Простое объяснение сложных объектов способствует распространению мифа.
Относительность научного знания облегчает производство околонаучного и лженаучного знания. Летописные сведения часто сложны для понимания. Просматриваемые в летописях противоречия должны побуждать к их осмыслению на основе научного анализа. Причиной могут быть недостаточность понимания языка, понимания события, недостаточность теории, недостаточность знания об изучаемом предмете. Создавать же на основании не укладывающегося в принятые рамки события новую концепцию значит подменять научные теории квазинаучными знаниями. Так исторические события подменяются мифологическими. Отметать выявленные исторические факты на основании того, что имеется некоторое событие, которое не укладывается в рамки имеющейся теории не научно. Это должно побуждать к дальнейшему изучению предмета.
Литература
1.Акашев Ю. История народа Рос. От ариев до варягов. = М.: Алгоритм, 2013. - 336 с.
2.Анисимов К. В поисках Олеговой Руси. -М.: Алгоритм, 2013. -288 с.
3.Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляция. http://royallib. com/book/bodriyyar_gan/simulyakri_i_ simulyat-siya.html (Дата обращения 10.01.2017).
4.Гальковский Н.М. Борьба христианства с остатками язьиества в древней Руси. Т. 1. - Харьков: Епархиальная типография, 1916. - 376 с.
5. Грот Л. Призвание варягов. Норманнская лжетеория и правда о князе Рюрике. - М.: Алгоритм, 2012. - 368 с.
6. Данилевский И.Н. Древняя Русь глазами современников и потомков (IX-XII вв.). - М.: Аспект Пресс, 2001. - 339 с.
7.Житие Александра Невского / Сердца из крепкого булата. - М.: Патриот, 1990. - 560 с. С .246-253.
8.Зенкин С. Жан Бодрийяр: время симулякров С. 1-29 / Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть.
http://royallib.com/book/bodriyyar_gan/simvolicheskiy_obmen_i_smert.html
9.Иоакимова летопись http: / / alexfl.ru/vechnoe/vechnoe_mist11a.html
(Дата обращения 11.01.2017).
10. Ипатьевская летопись Т. 2. - Спб.: Типография Эдуарда Праца, 1843. - 379 с.
11. Новгородская летопись Т. 4. - Спб.: Типография Эдуарда Праца, 1841. - 308 с.
12. Густинская летопись. Ипатьевская летопись Т. 2. - Спб.: Типография Эдуарда Праца, 1843. - 379 с. С. 233-373.
13. Слово о житии великого князя Дмитрия Ивановича / Сердца из крепкого булата. - М.: Патриот, 1990. -560 с. С. 322-334.
УДК 316.37:008:316.42
АНЯныкина
НЕОГУМАНИСТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ В СИСТЕМЕ СУБЪЕКТ-ОБЪЕКТНЫХ ОТНОШЕНИЙ В ПОСТНЕКЛАССИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЕ
В статье анализируется система субъект-объектных отношений в процессе формирования нового типа личности - неогуманистической с точки зрения постнеклассической парадигмы культуры. Предлагается отличное от традиционного понимание биофильной направленности личности и ставится задача раскрытия потенциала неогуманистической личности в новой системе нравственных координат.
Ключевые слова: неогуманистическая личность, постнеклассичечкая парадигма культуры, культурная аффирмация, культурная негация, философско-мировоззренческое здоровье, неогуманистический подход
Alla Yanykina THE NEO-HUMANISTIC PERSONALITY IN THE SYSTEM OF SUBJECT-OBJECT RELATIONS IN THE POST-NON-CLASSICAL CULTURE
