CC BY
94
УДК 821.161.1.0
Курганская Алла Викторовна Alla Kurganskaya
МЕЖТЕКСТОВЫЕ СВЯЗИ КАК КОМПОНЕНТ ЯЗЫКОВОЙ КОМПОЗИЦИИ (НА МАТЕРИАЛЕ ПРОЗЫ В. ДЕГТЕВА)
intertextual connections as a component of language composition
Рассматриваются межтекстовые связи как компонент языковой композиции, предлагается темати-ко-жанровая классификация межтекстовых связей в прозе Вячеслава Дегтева, представителя нового реализма
Ключевые слова: языковая композиция, словесный ряд, межтекстовые связи
In modern science the problem of intertextual connections is urgent and insufficiently studied. Accurate standard classification of intertextual connections is not developed. In the article intertextual connections are considered as a component of language composi-tion; theme-genre classification of intertextual connections in the prose of Vyacheslav Degtev, the representative of new realism, is offered
Key words: a language composition, a verbal number, intertextual communications
В современной науке проблемой межтекстовых связей занимаются как отечественные, так и зарубежные ученые: В.В. Виноградов, Г.О. Винокур, А.И. Горшков, В.Г. Костомаров, Н.А. Кузьмина, М.Г. Лежнева, Н.А. Фатеева, Р. Барт, Ж. Женетт, Ю. Кристева. Несмотря на значительное количество трудов, данный вопрос исследован не достаточно полно и всесторонне. До сих пор не выработана четкая классификация межтекстовых связей.
В данной статье мы опишем особенности функционирования межтекстовых словесных рядов в дискурсе текста и их классификацию в художественном творчестве В. Дегтева.
Межтекстовые связи — одно из важнейших явлений языковой композиции. А.И. Горшков дает следующее определение данному понятию: «Межтекстовые связи — содержащиеся в том или ином конкретном тексте, выраженные с помощью определенных словесных приемов отсылки к другому конкретному тексту (или другим текстам)» [2; 72].
Межтекстовые связи — актуальная проблема современной филологии, которая связана с повторяемостью принципов организации текста. Очевидно, можно предположить, что изучение структуры текста напрямую связано с феноменом языковой композиции. Языковая композиция является основой построения целого текста, т.к. именно в составе языковой композиции можно рассматривать феномен межтекс-товых словесных рядов как ее компонента. Динамика повествования — это следствие динамического развертывания и взаимодействия словесных рядов. Принципы построения текста повторяются у тех или иных писателей. В то же время следует отметить явления идиостиля и в самом построении текста.
Межтекстовые связи, употребляемые в тексте, приобретают статус межтекстовых словесных рядов, т.е. они становятся компонентами языковой композиции, взаимодействуют с другими словесными рядами. И если межтекстовые связи можно рассмат-
ривать как языковые средства, которые существуют и вне текста, то межтекстовые словесные ряды существуют только в составе целого текста. Очевидно, именно в таком контексте межтекстовые связи и межтекс-товые словесные ряды можно рассматривать как явления, близкие друг другу, т.е. как материал языковой композиции.
Существует несколько подходов к классификации межтекстовых связей, в которых исследователи (А.И. Горшков, И.П. Ильин, В.Г. Костомаров, М.Г. Лежнева, В.П. Москвин, Н.А. Фатеева, В.Е. Чернявская) в качестве межтекстовых связей выделяют цитату, аллюзию, парафраз, эпиграф, метатекстуальность (интертекст-пересказ, вариации на тему претекста, дописывание «чужого» текста, языковая игра с претекстами), гипертекстуальность, архитекстуальность, пересказ, вариацию, звуко-слоговой и морфемный типы интертекста, пастиш, логоэпистему.
Классификация межтекстовых связей, которые используются в прозе В. Дегтева, и описание их разновидностей вызывает особый интерес, т.к. они характеризуют индивидуальный стиль писателя, его менталитет и культурный уровень. Мы проанализировали восемь книг и тридцать четыре рассказа, что составляет 2624 страниц текста. Классификация межтекстовых связей в прозе данного писателя проводится нами в тематико-жанровом аспекте.
С точки зрения тематико-жанрового аспекта диапазон межтекстовых связей в произведениях В. Дегтева очень широк: строки из популярных песен; библейские выражения; названия кинофильмов, фразы, песни из кинофильмов; названия художественных произведений; названия популярных песен; пословицы, поговорки, крылатые выражения; прозаические цитаты; названия произведений искусства; стихотворные цитаты.
Все межтекстовые связи мы разделили на две группы, ориентируясь на поэтические и прозаические источники:
1)строки из песен, стихотворений, былин;
2) библейские выражения, цитаты из произведений, кинофильмов, пословицы, поговорки, крылатые выражения.
По объему обе группы почти равны:
— строки из песен, которые составляют 23 % (603,5 стр.) исследуемых текстов; стихотворные цитаты используются на 8 % от общего числа страниц исследуемых текстов (209,9 стр.);
— пословицы, поговорки, крылатые выражения составляют 19 % (498,5 стр.); названия кинофильмов, фразы из кинофильмов — 11% от общего числа страниц исследуемых текстов (288,6); библейские выражения занимают 18 % от общего числа страниц исследуемых текстов (472,3 стр.).
Часто в произведениях В. Дегтева встречаются строки из песен. Языковая композиция некоторых произведений, например, «Кровавая Мери», полностью построена на таких межтекстовых связях. Слова из различных песен — большая часть данного произведения. Рассказ ведется от третьего лица. Главный герой в больнице вспоминает своё прошлое, анализирует его и все это проходит на фоне песен, звучащих по радио и телевизору. Иногда их поет лежащий рядом сосед по палате. Некоторые строки этих песен иллюстрируют воспоминания, разворачивают их:
«... Встал над самим собой. И отряхнул прах. И научился не жалеть никого и никого не любить. Даже собственных детей. Э-эх! Когда фонарики качаются ночные и черный кот выходит из ворот, — поет сосед по палате <...> я из пивной иду, я никого не жду и никого не сумею полюбить...» [3; С. 14]. Автор песни, которую поет сосед по палате, неизвестен, но на эстраде ее исполняют Трофим, Г. Горбовский. В этом случае интермедильный межтекстовый словесный ряд иллюстрирует основной текст, придает ему эмоциональность, происходит градация слова никого, которое повторяется в данном отрывке четыре раза, причем как в авторском тексте, так и в цитате. В приведенном примере происходит разворачивание ситуаций, о которых упоминается в тексте произведения. С помощью строк из
песен В. Дегтев детализирует ситуации.
Словами, непосредственно вводящими строки из песен, в большинстве случаев являются специальные глаголы, указывающие на способ произнесения тех или иных слов: «... За восемь бед — один ответ, в тюрьме есть тоже лазарет, я там валялся, — и это уже телевизор гремит из коридора, — врач резал вдоль и поперек, он мне сказал: «Держись, браток», — он мне сказал: «Держись, браток», — и я держался...» [4; С. 16] (В. Высоцкий).
Цитаты часто пунктуационно оформляются автором как традиционная прямая речь:
«... сидя в дубовой кроне, он рвал на гитаре струны, вопил на весь плант, то бишь на всю улицу: «Тага-а-анка-а, я твой бес-смен-ны-ый арестант» (автор неизвестен), и на каждом празднике, на каждом «голубом огоньке» <...> сладчайшим тенором выводил: «Во-логда-гда-гда-гда, Вологда-гда!» (Песняры, слова В. Матусовского) [4; С. 376].
В составе текста встречается также ввод цитаты с помощью несобственно-прямой речи, которая чаще всего связана с образом рассказчика:
«После Лорки у него была ... Впрочем, народ, к тому времени окончательно притерпевшийся ко всяческим выкрутасам Митрофана Тихоновича, потерял интерес и к брачным его махинациям (иначе это и не называлось) <... >
Ах, если б я был султан...» («Митрофан Фультикультяпистый») [4; С. 212] (из кинофильма «Кавказская пленница»).
В. Дегтев вводит песенный текст с помощью точного пересказа, стихи преобразуются в прозу, приобретая ритмику и особенности прозаического текста писателя. Например: «Митрофан писал стихи и пел их под гитару: что из колымского, мол, белого ада, шли они в зону в морозном дыму и что он заметил окурочек с красной помадой и рванулся из строя к нему... » («Кровавая Мери») [3; С. 9]. Это слова из песни Ю. Алешковского «Окурочек».
Следует отметить, что вместо песенных
строк иногда автор использует лишь отдельные слова из этой песни, которые можно назвать ключевыми или словами-маркёрами, т.к. именно по этим словам песня узнаваема, как правило, это слова из припева:
«... А потом, уже в палате, слушал сквозь полузабытье еще одну песню, по радио, привет из юности, где пелось о белом лебеде, цветущей сирени и зеркальной глади пруда... » («Кровавая Мери») [З; С. 8] («Лесоповал», слова М. Танича). В дальнейшем словесный ряд данной песни обыгрывается, сюжет развивается и уже песня проникает в текст произведения, упоминаемые объекты — лебедь, сирень, пруд — становятся реальными участниками событий.
Таким образом, характеризуя межтек-стовые связи с песнями, можно выделить несколько оснований для их характеристики:
1) выделяются ли строки графически и если выделяются, то каким образом (курсив, строфа);
2) отражаются ли фонетические особенности пения; каким образом вводятся в текст (прямая речь, несобственно-прямая речь, намек, пересказ).
Нужно отметить, что те строки из песен, которые выделены курсивом, обращают на себя особое внимание читателя и заочно воспринимаются как чужеродные, внимание на них заостряется. А те отрывки, что не выделены курсивом, рассматриваются как однородные с текстом, выражающие основную идею автора. Например: «... и я летел-несся внутри этой хищной, с подогнутыми ребристыми крыльями <... > и чувствовал себя превосходно!
Мой «фантом» как пуля быстрый!
В небе голубом и чистом,
С ревом набирает высоту...» («Взлет-посадка») [4; С. 174] (автор неизвестен).
Обратимся теперь ко второй выделенной нами группе межтекстовых связей. В прозе В. Дегтева можно встретить пословицы, поговорки, крылатые выражения. Их процентное соотношение в текстах составляет 19 % (498,5 стр.). Они употребляются автором как в неизменном, так и в
трансформированном виде.
В неизмененном виде, как правило, употребляются поговорки. Например: «... и вот стал он изнемогать, стало меркнуть в глазах его ясных, синих, васильковых, эх, потемнело, блин, солнце-ярило, а небо сделалось с овчинку, а ему бы борза коня... » («Бой Еруслана Владленовича с Тугариным поганым») [4; С. 64].
«...После месяца боев они чуть ли не с одного погляда стали угадывать, что за человек рядом. И фронтовая поговорка «я бы с ним в разведку не пошел» — вновь обрела свое истинное, первоначальное значение... » («Псы войны») [4; С. 94].
Возможно, что неизменность поговорок, в первую очередь, связана с их краткостью, т.к. изменение любого слова в поговорке может привести к искажению смысла и «неузнаваемости» читателем.
Пословицы и крылатые выражения могут употребляться и в своем первоначальном облике, и в измененном:
«... Майор посмотрел на своего противника — тот стоял бледный и водил большим пальцем себе по горлу. Да, змея меняет шкуру, но не меняет натуру... Перед глазами майора опять всплыли лица мучающихся ребят...» («Карамболь») [4; С. 124].
«... Надвигалась новая военная зима. И как ее пережить — никто не смог бы сказать. Но они — воины. И у них есть оружие. А кто имеет оружие, тот имеет и хлеб, и кров. Даже любовь...» («Джяляб») [4; С. 105].
Крылатые выражения могут трансформироваться в зависимости от идеи произведения. Например: «... Древние говорили, что всякая атака неизбежно иссякает, и любой взлет ведет к падению. Пересвет принимает удар — он мощный, утяжеленный яростью и злобой, — но сдержать его все же удается, и он его сдерживает и гасит...» («Крестный отец») [4; С. 147].
Нужно отметить, что иноязычные крылатые выражения обычно используются в переводе. Например: «... Он помнил китайскую мудрость: если тебе предстоит сделать десять шагов и ты уже сделал девять, мо-
жешь считать, что половину пути ты уже одолел... » («Карамболь») [З; С. 119].
«... ну так выпьем же за ушедшую молодость, за друзей, живых и мертвых, за любовь, за ... ave vita! — здравствуй, жизнь» — обреченные на смерть приветствуют тебя!.. Потом вы как-то резко, вдруг останавливаетесь, словно бы наткнувшись на какую-то стену...» («7,62») [4; С. 130].
«... Может, в Югославию подамся... впрочем, что раньше времени... Как говорится — momenta mori, помни о смерти, — сказал он, немного красуясь и бравируя... » («7, 62») [4; С. 133].
Крылатые выражения встречаются в различных композиционных частях, например, в речи персонажей: «... Они кидаются на меня с торжествующими криками. «Кого любят боги, Сармат, тот умирает молодым. Умри же!» — кричат они в победном раже. Рано вы торжествуете... » («Гладиатор») [4;
С. 83].
Мы взяли за основу тематико-жанро-вую классификацию, поскольку именно она в полной мере отражает представленный в прозе писателя материал. Диапазон межтекстовых связей очень широк: строки из популярных песен; библейские выражения; названия кинофильмов, фразы, песни из кинофильмов; названия художественных произведений; названия популярных песен; пословицы, поговорки, крылатые выражения; прозаические цитаты; названия произведений искусства; стихотворные цитаты; профессионализмы. Чаще встречаются строки из песен.
Межтекстовые словесные ряды употребляются в различных композиционных частях текста: в прямой речи, в несобственно-прямой речи.
Таким образом, изучение межтексто-вых связей в структуре текста (типы, функции и др.) по-прежнему нуждается в конкретных наблюдениях, в связи с чем проза В. Дегтева дает исследователю необходимый материал. Литературное творчество В. Дегтева не может быть глубоко понято, а интерпретация его произведений будет неполной без обращения к межтекстовым
связям, к их роли в структуре текста.
Анализ межтекстовых связей в структуре текста дает возможность сделать вывод о наиболее важном компоненте языковой композиции, что позволяет говорить об
идиостиле В. Дегтева. Изучение вопроса о межтекстовых связях расширяет представление о материале языковой композиции, о компонентах языковой композиции.
Литература
1. Ахметова Г.Д. Языковые процессы в современной русской прозе (на рубеже XX — XXI вв.) / Г.Д. Ахметова. — Новосибирск: Наука, 2008. — 168 с.
2. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика / Р. Барт. — М., 1994.
3. Виноградов В.В. О теории художественной речи / В.В. Виноградов. — М.: Высшая школа, 2005. - 287 с.
4. Винокур Г.О. Культура языка / Г.О. Винокур. — М.: КомКнига, 2006. — 352 с.
5. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования / И.Р. Гальперин. — М.: КомКнига, 2006. — 144 с.
6. Горшков А.И. Русская стилистика и стилистический анализ произведений словесности / А.И. Горшков. — М.: Изд-во Литературного института, 2008. — 543 с.
7. Женетт Ж. Фигуры / Ж. Женетт. — М.: Академия, 1998.
8. Дегтев В.И. Карамболь: Рассказы. Повесть / В.И. Дегтев. — М.: Молодая гвардия, 2004.
— 258 с.
9. Дегтев В.И. Крест: книга рассказов / В.И. Дегтев. — М.: Андреевский флаг, 2003. — 448 с.
10. Кузьмина Н.А. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка / Н.А. Кузьмина. — М.: КомКнига, 2006. — 272 с.
11. Лежнева М.Г. Межтекстовые связи в поэзии Александра Вертинского: слово и текст: дис. ... канд. филол. наук / М.Г. Лежнева. — М., 2003.
12. Фатеева Н.А. Интертекст в мире текстов: контрапункт интертекстуальности / Н.А. Фатеева. — М.: КомКнига, 2006. — 280 с.
13. Barthes R. Texte // Encyclopaedia universalis. — P. 1973. — Vol. 15.
14. Kristeva J. Bakhtin, le mot, le dialogue // Critique. — P., 1967. — № 23. — P. 438-465.
15. Kristeva J. La revolution du langage poetique. — Paris. — 1974.
Коротко об авторе___________________________________________________Briefly about the author
Курганская А.В., ст. преподаватель кафедры A. Kurganskaya, Senior Teacher of the Department теории и методики дошкольного и начального об- of Theory and Technique of Pre-school and Elementary разования, Забайкальский государственный гума- Education, Transbaikalian State Humanitarian Peda-нитарно-педагогический университет им. Н.Г. Чер- gogical Uni-versity Named after N.G. Chernyshevsky нышевского (ЗабГГПУ)
Служ. тел.: 35-31-40
Научные интересы: стилистика текста, интер- Areas of expertise: text stylistics, text interpretation,
претация текста, межтекстовые связи в структуре intertextual connections in text structure
текста
