CC BY
56
МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ
Международные транспортные коридоры как фактор глобальной и региональной интеграции: на примере Индии и стран Персидского Залива
Белков Александр Дмитриевич,
студент-магистрант кафедры сравнительной политологии Российского университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы
E - mail: aleksanderbelkov@gmail.com
В статье обосновывается лидирующая роль транспортно-логистической проблематики в современных интеграционных процессах в Азиатско-Тихоокеанском регионе на примере Индии и стран Персидского Залива. Работа опирается на теории интеррегионализма и трансрегионализма, а также теорию средних (middle power state) и ведущих (major power state) государств, используются методы синтеза, качественного контент-анализа документов, научных материалов, а также ивент-анализа, дедукции и индукции. Глобализация международной торговли привела к тому, что государства средней силы выступают со своими амбициозными модернизационными проектами, стремясь превратиться в лидирующие страны. Эти инициативы опираются на создание новых международных транспортных коридоров (МТК), таких как BRI и IMEC. МТК ста -новятся важнейшим фактором глобальной и региональной интеграции. Страны создают минилатеральные союзы, которые ранее не могли существовать из-за вековых противоречий. Между партнерами возникает созависимость, которая меняет их международные приоритеты. Актуальность исследования состоит в значимости данных тенденций для мировых полити ческих процессов, а новизна обусловлена попыткой обосно вать их решающее влияние на конфликтологию региона, что позволяет интенсифицировать процессы интеграции.
Ключевые слова: Международные транспортные коридоры, интеграция, новый трансрегионализм, минилатерализм, IMEC.
Введение
Ближний Восток - это точка пересечения интересов цело -го ряда региональных и глобальных игроков. Он является особенно динамично развивающимся центром международной торговли, обладает большим инвестиционным потенциалом. Для мировой экономики критически важно, чтобы Баб -Эль -Мандебский пролив, Персидский залив и зона Суэцкого канала оставались основной артерией международной торговли.
Однако, Ближний Восток уже более ста лет является и самым значимым узлом мировых конфликтов и про -тиворечий. Одним арабо-израильским противостоянием проблемы макрорегиона не исчерпываются. Кроме конфликта интересов между традиционными мировыми акторами, остаются внутри мусульманское противостоя ние между шиитами и суннитами, Турцией и Ираном. Активны в регионе и новые центры силы в виде экономиче -ских и политических гигантов, таких как Индия и Китай, отстаивающих свои интересы, создающие свои союзнические и партнерские группы.
Политическая и гуманитарная проблематика, лидирующие в предыдущие годы, уверенно уступают место транспортно логистическим и модернизационным про ектам, которые, в свою очередь, меняют отношения, га сят и разжигают противоречия между группами стран, формируют весьма причудливые союзы.
Таким образом, выявляется новый феномен, кото рый можно описать как фактор глобальный, существен но влияющий на политический процесс. Формируются цепочки созависимости между странами в рамках ин террегионального и трансрегионального взаимодействия. Партнеры совместно используют традиционные и создают новые международные транспортные коридо ры (МТК). Важной формой интеграции является участие стран в глобальном производстве и использовании вы сокотехнологичной продукции, которая критически зна чима для дальнейшего развития и сохранения лидирую щих позиций.
Очередное обострение палестино израильского во проса проявило приоритет экономики перед устаревшими политическими предпочтениями. Некоторые страны Персидского залива и мусульманского мира ведут себя существенно сдержаннее, чем двумя десятилетиями ранее.
Актуальность работы определяется важностью обозначенных тенденций для политической динамики.
Научная новизна обусловлена тем, что в исследовании делается попытка обосновать решающее влияние этих глобализационных тенденций на конфликтологию региона, что, в свою очередь, позволяет интеграцион ным процессам идти более интенсивно.
В статье ставятся следующие исследовательские вопросы:
1. Существует ли связь между повышением активности глобальных и региональных игроков в создании
сз о
сг
=Е
0
1
-1 У
"О
=Е СГ
новых модернизационных проектов, прокладывании новых МТК и обозначенным стремлением ряда стран к урегулированию вековых противоречий на взаимоприемлемых условиях?
2. Меняют ли формирующиеся цепочки созависимости традиционные предпочтения стран, привычные фор мы внешнеполитического поведения и реагирования?
3. Могут ли быть МТК фактором глобальной и региональной интеграции?
Теоретической базой работы служат теории интерре -гионализма и трансрегионализма, а также теория средних (middle power state) и ведущих (major power state) государств. Для получения новых знаний и выводов ис -пользовались методы синтеза, качественного контент анализа документов, научных материалов и заявлений политиков, а также ивент- анализа, дедукции и индукции.
Тема МТК привлекала внимание ученых разных направлений науки. Так, экономист М.С. Комов указывал, что присутствие в государстве МТК идентифицирует место страны в регионе и может способствовать да -же установлению контроля над ним [3, С. 4]. Экономи -сты И.В. Шарова и Д.В. Голова, исследуя влияние МТК на экономику стран, пришли к выводу о том, что МТК оказывают положительное влияние на макроэкономи ческие и социально экономические показатели нацио нальных экономик, а также мировой экономики в целом [8, С. 1159-1161]. Политолог О.А. Подберезкина анализировала вопросы эволюции значения МТК в миро вой политике на примере России. Малышева Д.Б., Володин А.Г., Володина М.А., Маргарян Н.И., Гончарен-ко С.С., В.И. Сажин и другие провели ряд исследований о проблемах и перспективах МТК, рассматривая их, в том числе, и в политическом аспекте. В области интеграционных процессов довольно известны работы A.A. Байкова. Различным вопросам регионализации, ин -террегионализма и трансрегионализма посвящены тру ды А.Д. Воскресенского, М.Л. Лагутиной, Е.Б. Михайлен -ко, Хайнера Хэнгги, Фредрика Содербаума, Д.А. Кузнецова и других. Между тем, стремительное увеличение количества новых национальных модернизационных проектов в последнее десятилетие, а также интенсифи -кация создания международных интеграционных объединений, связанных с МТК, требуют нового осмысления роли МТК в этих процессах.
Биполярность на смену однополярности?
Переломным моментом для международной интеграции, которая раньше строилась вокруг биполярной или одно-полярной модели, стали 2010 - е годы.
Так, в сентябре 2013 года Китай выступил со своей стратегической инициативой BRI («Один пояс - один путь»). Здесь впервые идеи политического и военного сотрудничества стран с разнообразной судьбой опреде лялись не идеологической близостью, общим понимани ем «прав человека», религиозным или этническим про -тивостоянием [7, С. 257]. Всем странам, расположенным вокруг основных торговых путей между Тихоокеанским побережьем Китая и Европой, делалось предложение участвовать в программе BRI. Одновременно, Центральная Азия, Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР), Ближний Восток и Восточная Африка становились центрами международной интеграции. На эти вызовы моменталь « но среагировали Соединенные Штаты Америки, которые " доминировали в АТР и на Ближнем Востоке после рас-g пада СССР.
0,1 Следует отметить, что обеспечение господства на ос-sË новных торговых путях исторически было прерогативой
Британии, а затем и США. Последний раз оспаривание лидерства Вашингтона на Тихом океане привело к тяжелому противостоянию с Японской империей в 19411945 годах. В годы «холодной войны» США обладали целым инструментарием, включая, прежде всего, экономический и военный. Легко было формировать соподчиненные союзы, такие как АТЭС, СЕАТО и другие, которые во многом следовали за США по принципу «клиент-патрон». Белый дом тратил время на доформирование фукуямовского «конца истории», переформатирование Афганистана, Ирака, Сирии. Фокус внимания в первое десятилетие 2000-х годов сместился на «гуманитарные интервенции», триллионные траты на борьбу с «международным терроризмом». Тем временем, обозначился новый центр силы - Китай.
Когда в 2013 году Пекин перешел к масштабной реализации BRI, Капитолий справедливо оценил ее, как заявку на мировое доминирование. Экономиче ское сотрудничество состояло не только в инвестициях в традиционные МТК, уже близкие к исчерпанию своих транспортно логистических возможностей, но и в инте грации транспортных сетей разных стран между собой. Построенные во многом в колониальное время, транс портные пути зачастую не связывали страны внутри себя. Недоставало и коммуникаций с соседями внутри глобального Юга. Кроме этого, теперь часть МТК замыкалась, в том числе, и на внутренние, менее развитые районы Китая. Кроме саморазвития Поднебесной, такая тенденция вела к формированию зависимости новой инфраструктуры от ориентирования на китайские логистические потоки [7, С. 266]. Это, в свою очередь, привело к естественному желанию сотрудничать в сфере безопасности вплоть до создания билатеральных военных союзов.
Уже в ноябре 2015 года президент США Б. Обама выступил с программой «Rebalance», которая констатиро -вала необходимость возвращения влияния США в этом важнейшем регионе. Выдавая военные гарантии традиционным союзникам (Австралии, Японии, Южной Корее, Филиппинам и Тайваню), США впервые объявили своим приоритетом отношения со странами бассейна Индий ского океана. В противовес BRI была попытка оживить мультилатеральное Транс-Тихоокеанское партнерство (ТТП). Были продекларированы стремления к «конструктивному управлению разногласиями» с Пекином [10].
С приходом к власти республиканца Д. Трампа, вы -явленные устремления по препятствованию усилению китайского влияния свою роль не утеряли. «Indo -Pacific Strategy» 2017 года реализовывалась даже существенно жестче [13]. Прежде всего, был возрожден четырехсторонний диалог по безопасности QUAD (Quadrilateral Se -curity Dialogue) среди региональных тяжеловесов (major power state) - Индии, Японии, США и Австралии. ТТП осталось в прошлом и упор был сделан с остальными странами на двустороннем (билатеральном) экономическом и военном взаимодействии [9]. Мастер экономической конкуренции, Д. Трамп, применил против Пекина тактику «торговых войн», желая через повышение тарифов ликвидировать торговый дисбаланс.
Демократическая администрация Дж. Байдена не стала отменять стратегию Д. Трампа и вновь ука зала на ключевой характер региона АТР. Смягчив кон-фронтационные подходы и снизив градус торговых во йн, Капитолий не изменил подходы к сдерживанию Ки тая. Однако, наряду с QUAD, Белый дом начал активно восстанавливать и обновлять ослабленные связи внутри минилатеральных союзов. Причем, были использованы как традиционные (G7) союзы, так и созданы новые военные объединения (AUKUS - Австралия, США, Велико-
британия) [14]. На саммите G7 также была актуализиро -вана стратегия построения лучшего мира B3W [19], которая включает экономическое и гуманитарное взаимодействие с США и G7. С Китаем вновь предполагается строить конструктивный диалог, жестко при этом отстаивая свои и союзников интересы. Контроль традиционных МТК планируется осуществлять, в том числе, и военным путем. В рамках саммита АТЭС в Сан-Франциско 16 ноября 2023 года, США и КНР подтвердили нежелание переводить конфронтацию в неконтролируемый формат, сохранить статус кво. Создается впечатление, что на первый взгляд мы видим классическую картину формирования биполярного мира, своего рода «холодную» конфронтацию. Однако, действительность значительно сложнее.
Феномен региональных тяжеловесов (major power state) и новый трансрегионализм
Процесс глобализации внешней торговли, перемещения в АТР существенного капитала, технологий, центров про -изводства, в конечном итоге, и создавший феномен «китайского дракона», не мог не отразиться на всех странах глобального Юга.
МТК стимулируют не только экономический рост и развитие инфраструктуры. Транспортно-логистические услуги вызывают потребность совместного производства высокотехнологических продуктов (та же цифро -визация портов, система учета больших данных и др.). С еще большей скоростью обращается информация, трудовые ресурсы и капиталы. Соседи, связанные вза имным интересом, лучше узнают друг друга и обрета ют желание выстраивать свои региональные интегра ционные проекты. Более того, исторические противники приобретают созависимость, детерминированную географически и экономически.
Есть и еще один момент, который определяет новые интеграционные процессы на Ближнем Востоке и в АТР. Индия, в прошлом возглавлявшая «движение неприсоединения», демонстрирует не меньшую экономическую динамику, чем Пекин, и не желает оставаться посторон -ним наблюдателем чужих глобальных проектов.
С другой стороны, лидеры арабского мира, королевство Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты совсем не желают зависеть от колебаний между конфронтацией и жесткой конкуренцией между США и КНР. Судя по всему, и им суждено, вслед за Россией, обозначить себя, как новые центры силы многополярного мира.
В исследовании Жуковской Н.Ю., подытожившей работы австралийских и канадских политологов, выделены три критерия, которые можно увидеть в поведении государств, ранее определяемых, как средние (middle power state) и претендующих на звание ведущих (major power state) [2, С. 173-174]. Государства этого типа оказывают особое влияние на глобальную и региональную повестку и в перспективе видят себя сверхдержавами. Согласно теории, подобные страны должны:
1. занимать определенные позиции в мировой «ие-рархии», обладая значимой совокупной мощью (ca -pabilities principle). Страны должны иметь достаточный ВВП, демографические ресурсы, выгодное гео графическое положение. Также обычно они активно участвуют во внешней торговле, находятся в цепочках производства высокотехнологических продуктов;
2. обладать устойчивостью политического режима, иметь дипломатический вес, международный авто
ритет в гуманитарной деятельности (Normative princi -ple);
3. иметь желание и уметь вести многостороннюю дипломатию на основе компромиссов (Behavioral princi -ple). Страны этого типа заинтересованы в поддержании международной стабильности, сотрудничестве с державами подобного типа для создания региональных и глобальных проектов на принципах вза имной выгоды.
Как правило, государства подобного типа становят ся инициаторами интеграционных процессов сначала на интеррегиональном уровне (в нашем случае - Индия, страны Залива), а потом и на трансрегиональном уров -не (в нашем случае - Индия, Ближний Восток, Европа) [4 С. 14].
Индийский политолог К. Раджасри выделяет в развитии трансрегионализма два этапа [20, P. 289-290.]. Пер -вый длился с 1960-х годов до начала 1990-х годов и де -лал упор на вопросах безопасности. Этот подход был актуален в годы «холодной войны» и биполярности, он и поныне господствует в интеграционных усилиях США. Второй этап начался в 1990-е годы, когда глобализация внешней торговли вызвала стремительный рост в рам ках экономического и транспортно логистического со трудничества. На первый план вышли вопросы взаимодействия внутри регионов. Исследователь Хайнер Хэн-гги даже стал говорить о трансрегиональном характе -ре современного регионализма [11, P 32]. Бьерн Хеттне и Фредрик Содербаум отмечают, что новый регионализм имеет не только глобальную природу, но и становится фактором международного развития. Формируются весьма интенсивно сотрудничающие в разных сферах группы государств. Они заинтересованы в создании но вых центров регионального и, в конечном итоге, гло -бального взаимодействия [12, P. 183]. Лагутина М.Л. И Михайленко Е.Б. указывают на усиление роли региональных акторов (в нашем случае, major power state), трансформирующих региональное сотрудничество для удовлетворения своих глобальных амбиций [5, С. 270].
Минилатеральные союзы и многополярность
Активность международных акторов, взрывной рост ам -биций Китая, его инвестиционный интерес к Ближнему Востоку не могли не вызвать определенной ревности со стороны традиционных государств major power state ма -крорегиона - Индии, Объединенных Арабских Эмиратов и Королевства Саудовская Аравия (КСА). Практически, одновременно в 2014 году в КСА на должность государ -ственного министра экономического развития пришел принц Мухаммед Бен Салман, который стал автором программы «Видение 2030». Она была презентована в апреле 2016 года и представляла из себя амбициозный план переформатирования Саудовской Аравии в лиди -рующую нацию [1, С. 66]. Этот проект имеет глобальное значение потому, что КСА и союзные ему ОАЭ обладают высоким авторитетом и огромным финансовым потенциа -лом в полумиллиардном арабском мире и мусульманском сообществе вообще.
Эр-Рияд заслуженно лидирует не только, как исторический хранитель двух святынь ислама (Мекки и Медины), но и как крупнейшая экономика арабского Востока со стабильно растущим ВВП, важный региональный актор и международный посредник.
Безусловно, большая часть доходов и ныне поступает от нефтегазового сектора. Однако, перед глаза -ми саудитов есть успешные проекты модернизации со -седних ОАЭ и Катара, где сырьевая рента в экономике существенно ниже. При этом, значимая доля ВВП при-
сз о
сг
=Е
0
1
-1 У
"О
=Е СГ
<n
I_
u
ходится на международную торговлю и транспортно-логистические услуги.
Страна по всем позициям соответствует major power state, работает на мультилатеральных площадках ООН, АТЭС, Лиги Арабских Государств, Организации Ислам -ского Сотрудничества (ОИС), МВФ, Всемирного банка, ВТО. С 01 января 2024 года Саудовская Аравия и ОАЭ стали членами БРИКС. Эр-Рияд последнее время крайне активен и в сфере международного урегулирования, а также участвует в минилатеральном взаимодействии. Штаб квартиры совета сотрудничества арабских госу дарств Персидского залива, Всемирной Исламской Ли ги, Исламского Банка Развития и ОИС находятся в Эр -Рияде.
Ради реализации стремительного рывка, изложенного в стратегии «Видение 2030», Королевство Саудов -ская Аравия решительно изменило внешнюю политику. Оставаясь якорным союзником США, КСА, наряду с 12 ближневосточными странами, установило стратегиче ское партнерство в рамках BRI [16, P. 4].
Китай предлагает инвестиционную программу, которая предполагает строительство портов и вложений в инфраструктуру. В 2020 году заключается договор на 25 лет с Ираном, который оспаривает у Эр-Рияда и его союзников в лице ряда арабских стран первенство в Персидском заливе и мусульманском мире. С 1979 года идет противостояние между суннитами и шиитами, и до последнего времени очаги противостояния в Сирии, Ираке, Йемене, Ливане грозили стабильности и вну-тримусульманскому миру. В 2020 году Эр-Рияд делает целый ряд шагов, которые можно оценить, как весьма дальновидные и продуманные.
Во-первых, не без молчаливого согласия КСА его ближайшие союзники, при посредничестве США, нормализуют отношения с региональным тяжеловесом -Израилем. Так называемые «Авраамовы соглашения» позволяют формально завершить семидесятилетнее противостояние и получить возможность для создания новых комбинаций минилатеральных союзов. При этом, соглашения формально заключили Бахрейн, ОАЭ, Марокко и Судан, а саудовский король сохранил нейтралитет. Параллельно с нормализацией отношений с Из -раилем, эти же страны, в свое время противостоящие Ирану, начинают через Эр -Рияд и Абу-Даби замораживание не менее тяжелого шиито-суннитского конфликта. В марте 2023 года в Пекине, уже под патронажем Китая, был завершен процесс примирения, и КСА восстановило дипломатические отношения с Ираном.
Все эти факты свидетельствуют о том, что парал лельно идущие процессы весьма вынуждены для всех договаривающихся сторон. Созависимость в совместном использовании МТК, через которые экспортируются энергоносители, и необходимость обеспечить ритмичность глобальных торговых потоков детерминиру ет взаимную сдержанность. Бытует мнение, что соглашения 2023 года между Ираном и Саудовской Аравией являются безусловным успехом Пекина. Следует иметь в виду, что параллельно этим событиям идут не менее удивительные процессы оформления дипломатического признания Израиля и выстраивания союзнических от ношений монархий Залива с Индией, которая исторически не рассматривалась мусульманским миром, как надежный партнер. Уже в октябре 2021 года, на годовщине подписания «Авраамовых соглашений» создается новый минилатеральный союз I2U2 (India, Israel, United Arab Emirates, USA). В известной степени, эта глобальная инициатива должна уравновешивать усиление связ -ки Пекин-Тегеран и формально может пойти в копилку геополитических успехов Вашингтона.
Следует отметить, что монархии Залива в то же время успешно взаимодействуют с Россией в рамках OPEC+, Китаем в рамках глобальной торговли, являясь ведущим поставщиком энергоносителей. Эр-Рияд достаточно жестко отстаивал свое видение в случае конфликта вокруг дела Хашоги и претензий администрации Дж. Байдена по вопросам «прав человека».
Не менее самостоятельна и Индия, которая традиционно строит независимые отношения с Москвой без оглядки на Вашингтон. Исторически Дели скорее проти -востоит влиянию Пекина, и, в известной степени, США. Политика «хиндутвы» и реформы Н. Моди вовсе не тре -буют отмены традиционного влияния на страны глобального Юга. Скорее наоборот, индийское экономическое чудо, успехи Индии в IT-технологиях, развитие специальных экономических зон, строительство транспортно-логистической инфраструктуры и прямые иностранные инвестиции (ПИИ) весьма интересны соседям.
В 2022 году объединение I2U2 провело весьма успешный саммит. Основное внимание было уделено во -просам транспорта, модернизации инфраструктуры, гру зоперевозок, декарбонизации и космического сотрудни чества [15]. Вновь были поддержаны и «Авраамовы соглашения», приглашены соседние страны.
Безусловно, нет ничего более удивительного, чем оформление блоковых взаимодействий между правым правительством Израиля, демократической администра цией Дж. Байдена, индийским националистом Н. Моди, арабскими фундаменталистами из Абу Даби и стоящего рядом Эр-Рияда. По мнению индусского исследователя Манджари Сингха, I2U2 может перерасти из минилате-рального партнерства в стратегический блок [17]. Индия может дать растущий рынок, имея избыток человече ских ресурсов. Нью Дели крайне заинтересован в росте прямых иностранных инвестиций и достижении глобальных и региональных целей.
Во-вторых, США устраивает политическая вовлеченность и новые возможности для частного капитала. Уменьшение китайского влияния и укрепление старых билатеральных связей в военной и технологической области на фоне усиления Ирана также можно отнести к бонусам этого союза.
В-третьих, Израиль выходит из глобальной и реги -ональной изоляции, обретает новые технологические и военные рынки, а также возможность использовать глубоководные порты ОАЭ (например, Фуджейра), избегая рисков акватории Красного моря.
В-четвертых, монархии Залива обретают перспективу удачного применения избыточного инвестиционного капитала и улучшения транспортной инфраструктуры внутри макрорегиона с подключением к МТК.
Стратегический потенциал этого блока может иметь довольно высокий показатель, потому что в результате экономического сотрудничества страны смогут отложить в сторону противоречия и увеличить свою совокупную мощь, а следовательно, и место в международной ие -рархии.
Индия, очевидно, тестирует место сверхдержавы, ОАЭ и КСА - лидерское место на Ближнем Востоке и в мусульманском мире. Индийская исследовательница Раджесвари Пиллаи Раджагопалан подчеркивает, что важной мотивацией для создания I2U2 было, прежде все -го, региональное стремление соседних государств к сотрудничеству в сфере безопасности [21]. Индия с инте -ресом масштабирует опыт взаимодействия QUAD. Конфликтный потенциал региона, стремление преодолеть биполярность требуют от соседних ответственных держав поиска новых форм взаимодействия. Правительство Н. Моди всячески подчеркивает свою стратегическую
автономность и стремление способствовать региональ -ной свободной торговле, конечно же, в своих интересах. Не менее заинтересованы в этом и арабские партнеры, такие как ОАЭ и Саудовская Аравия. Соглашение Индии и ОАЭ, подписанное еще в 2015 году, стало основой для формирования нового МТК - коридора IMEC [18]. Важнейшими партерами IMEC (Индия, Ближний Восток, Европа) должны стать КСА, Иордания и Израиль. Для региональных игроков, учитывая их успехи в локальной интеграции, трансрегионализм становится трамплином для своих глобальных устремлений. [6, С. 73]. Однако, следует отметить, что 10 сентября 2023 года на саммите G20 в Нью Дели договор об IMEC подписывали не толь -ко члены I2U2. Кроме Индии, в числе подписантов были США, ОАЭ, КСА, Франция, Италия, Германия и отдельно ЕС. Так, казалось бы, минилатеральная инициатива, в результате совпадения взаимных интересов достаточно быстро становится глобальной и может рассматриваться в качестве альтернативы китайским проектам BRI и их составных частей - Центральноазиатских путей и Транскаспийского коридора. Интенсивный характер этого интеграционного процесса является проявле нием современного трансрегионализма.
Если на старте 2023 года казалось, что Пекин резко вырывается вперед, актуализируя свое лидерство, миря Иран, Саудовскую Аравию и монархии Залива, то в сентябре 2023 года Индия, монархии Залива, США и ЕС пе -рехватывают инициативу у Китая. Дели и Эр-Рияд творчески осмыслили и историческое наследие. Древние МТК, как и пресловутый «Шелковый путь», тысячелетиями проходили через Персидский залив и Аравийский полуостров. Предполагается, что IMEC будет состоять из Восточного коридора от индийских портов на западе страны через порты ОАЭ с мультимодальной перегрузкой на железнодорожный транспорт. Далее контейне -ры пойдут через КСА и Иорданию к Израильским пор там. Северный коридор использует Средиземное море и развитую портовую структуру Греции, Франции и Италии. Узким местом проекта может стать недостаточная пропускная способность железных и автомобильных до -рог в КСА и Иордании, а также нерешенный палестино-израильский конфликт. Именно поэтому, ключ к успе -ху данного проекта находится не в Дели, Брюсселе или Вашингтоне, а в столице Саудовского Королевства. Национальный проект модернизации «Видение 2030», представленный в 2015-2017 годах, прошел серьезную апробацию временем, и имеет в своей основе проект глобальной и региональной интеграции в экономической и политической сфере. Это предполагается сделать че рез улучшение логистических путей, законодательной унификации и создания «общих автомобильных и дорожных сетей» [1, С. 57-58]. КСА амбициозно хочет стать крупнейшим логистическим и торговым центром.
Стремительный рывок КСА свидетельствует о том, что монархия не хочет отставать и существенно улучшила работу госаппарата, упростила законодательство, отменила устаревшие нормы. Эр-Рияд начал программу нового стратегического партнерства, которое должно сделать ведущую монархию Залива «связующим зве -ном между тремя континентами (Азия, Европа, Африка)» [1, С. 7]. Органичным поэтому представляется активное участие и заинтересованность КСА в IMEC. Все остальные составляющие модернизационной програм мы, такие, как повышение несырьевых доходов, ликвидация безработицы, декарбонизация, строительство тех нологических городов (NEOM, LINE и др.), привлечение специалистов и ученых, прорыв в агротехнологиях и т.д., также связаны, прежде всего, с успехом этого глобаль -ного по сути проекта.
Его реализация, безусловно, столкнется с традиционными для Ближнего Востока сложностями. 7 октября 2023 года началось очередное обострение обстановки между Израилем и палестинским Сектором Газа. Станет ли он камнем преткновения? Скорее всего, нет. Хотя Эр-Рияд временно «заморозил» улучшение отношений между КСА и Израилем, однако, из подписанных соглашений не вышел. По-прежнему над коридором IMEC летают самолеты Израиля, идет экономическое взаимодействие. 6 декабря 2023 года из -за обострения ситуации в Красном море заработала сухопутная часть этого коридора, через него пошли первые грузы. Ожидается, что этот маршрут сэкономит до 80% времени и будет более безопасным [18]. Впечатляющие успехи урегулирования вековых противоречий между Иранским и Саудовским блоками, сдержанность монархий Залива в арабо-израильском конфликте оставляют место определенному оптимизму. Очевидно, что major power state не желают терять геополитические и экономические воз -можности.
Заключение
Инициативы, направленные на развитие, крайне важные для региональных тяжеловесов Ближнего Востока и Индии, будут опираться на развитие новой транспортно-логистической инфраструктуры и МТК. Успехи Китая в его глобальном проекте BRI, активность США и ЕС стимулируют деятельность региональных лидеров меж ду Средиземным морем и Индийским океаном к поиску новых минилатеральных форм взаимодействия и поиску компромиссов.
Усиление активности глобальных и региональных акторов в их желании реализовать свои модернизаци-онные проекты, включающие МТК, прямым образом связано со стремлением сглаживать разногласия меж ду собой во имя достижения региональной стабильно сти, экономического процветания и дальнейшего раз вития.
Формирующиеся цепочки созависимости при исполь -зовании старых и создании новых МТК и высокотехнологичной продукции детерминируют межгосударственное поведение, изменяя традиционные предпочтения стран и привычные формы реагирования.
Страны, контролирующие МТК, в том числе, проходящие через их территорию, имеют возможность эффек тивно влиять на экономику и развитие макрорегиона, повышая свой политический вес в международной ие -рархии.
Таким образом, МТК становятся существенным фактором глобальной и региональной интеграции.
Литература
1. Видение Королевства Саудовская Аравия 2030. Saudi Press Agency. 2017. С. 84. URL: https://stgcdn. spa.gov.sa/galupload/otherfiles/vision- pdf/ru.pdf (дата обращения: 12.12.2023)
2. Жуковская Н. Ю. «Средние державы» как элемент современной мировой системы: к вопросу о теоре тическом осмыслении концепта // Вестник Тамбов -ского университета. Серия Гуманитарные науки. Тамбов,- 2018. - Т. 23. Вып. 1 (171). С. 172-178. DOI: 10.20310/1810-0201-2018-23-1(171) -172-178.
3. Комов М.С. Интеграция национальных транспортных комплексов в региональную транспортную систему: анализ форм и механизма // Вестник Евразийской науки. - 2018. - Т 10. - № 4. URL: https ://
сз о
сг
=Е
0
1
-1 У
-о
=Е СГ
<n
I_
u
esj.today/PDF/20ECVN418.pdf (дата обращения: 12.12.2023).
4. Кузнецов Д.А. Феномен трансрегионализма: проблемы терминологии и концептуализации // Сравнительная политика. 2016. Т. 7. № 2 (23). С. 14-25. DOI: 10.18611/2221-3279-2016-7-2(23) -14-25
5. Лагутина М.Л., Михайленко Е.Б. Регионализм в гло -бальную эпоху: обзор зарубежных и российских подходов // Вестник РУДН. Серия: Международные отношения. 2020. Т. 20. № 2. С. 261-278.
6. Лебедева М.М., Кузнецов Д.А. Трансрегионализм -новый феномен мировой политики // ПОЛИС. Политические исследования. 2019. № 5. С. 71-84. DOI: 10.17976/jpps/2019.05.06
7. Прекрасные перспективы и практические действия по совместному созданию Экономического пояса Шёлкового пути и Морского Шёлкового пути XXI ве -ка. Госкомитет по делам развития и реформ, Ми -нистерство иностранных дел и Министерство ком мерции КНР (издано с санкции госсовета КНР) Март 2015, - С. 255-270. URL: https://cyberleninka.ru/arti-cle/n/prekrasnye -perspektivy-i-prakticheskie - deystviya -po-sovmestnomu-sozdaniyu-ekonomicheskogo-poyasa-shyolkovogo-puti-i-morskogo (дата обращения: 13.12.2023)
8. Шарова И. В., Голова Д.В. Международные транспортные коридоры и их влияние на экономическое развитие государств // Экономика, предпринима тельство и право. - 2023. - Том 13. - № 4. - С. 11531164. - doi: 10.18334/epp.13.4.117486.
9. A free and open Indo-Pacific: Advancing a Shared Vision. U.S. Department of state. 04.11.2019.
URL https://www.state.gov/a -free - and - open-indo -pacific -advancing -a - shared -vision/ (accessed 13.12.2023).
10. FACT SHEET: Advancing the Rebalance to Asia and the Pacific. November 16, 2015. URL: https://obamawhite -house.archives.gov/the-press-office/2015/11/16/fact-sheet - advancing -rebalance - asia - and -pacific (accessed 11.12.2023).
11. Hänngi, Heiner; Roloff, Ralf; Rüland, Jürgen. Interre -gionalism and International Relations. Oxon: Routledge, 2006.
12. Hettne, Björn; Söderbaum, Fredrik. Regional Cooperation: A Tool for Addressing Regional and Global Chal -lenges // in International Task Force on Global Public Goods, Achieving Global Public Goods. Stockholm: Foreign Ministry, 2006.
13. Indo-Pacific Strategy Report: Preparedness, Partnerships, and Promoting a Networked Region. U.S. De partment of Defense. July 01, 2019. URL: https:// media.defense.gov/2019/Jul/01/200215231 1/ - 1/ -1/1/Department-Of-Defense-Indo-Pacific-Strategy-Report-2019.Pdf (accessed 11.12.2023).
14. Joint Leaders Statement on AUKUS. White House. 15.09.2021. URL: https://www.whitehouse.gov/brief -ing -room/statements -releases/2021/09/15/joint-leaders-statement - on-aukus/ (accessed 12.12.2023).
15. Joint Statement of the Leaders of India, Israel, Unit -ed Arab Emirates, and the United States (I2U2). The White House. 14.07.2023. https://www.whitehouse. gov/briefing-room/statements-releases/2022/07/14/ joint statement of the leaders of india i srael united arab emirates and the united states i2u2/ (accessed 09.12.2023)
16. Jonathan Fulton. China's Changing Role in the Middle East. // Atlantic Council Policy & The Rafik Hariri Center for the Middle East. June 2019. - 21 p.
17. Manjari Singh. I2U2: A Strategic Bloc Or A Minilateral Partnership? The Defence Horizon Journal. 21.07.2022.
https://www.thedefencehorizon.org/post/i2u2-strategic -bloc-minilateral - partnership (accessed 11.12.2023)
18. Memorandum of Understanding on the Principles of an India - Middle East - Europe Economic Corridor. The White House. 09.09.2023. https://www.whitehouse. gov/briefing-room/statements-releases/2023/09/09/ memorandum of understanding on the principles of an-india -middle -east -europe - economic -corridor/ (ac -cessed 12.12.2023)
19. President Biden and G7 Leaders Launch Build Back Better World (B3W) Partnership. White House. 12.06.2021. URL: https://www.whitehouse.gov/briefing -room/ statements-releases/2021/06/12/fact - sheet - president-biden-and- g7 -leaders - I aunch-build-back-better - world-b3w-partnership/ (accessed 14.12.2023).
20. Rajasree, K.R. The Evolution of Transregional Coopera -tion: A Case Study of Indian Ocean Rim Association for Regional Cooperation (IOR-ARC) // Online International Interdisciplinary Research Journal, 2015, Jan-Feb, Vol.5, No. 5.
21. Rajeswari Pillai Rajagopalan. Explaining the Rise of Minilaterals in the Indo-Pacific. Issue Brief № 490, Observer Research Foundation. September, 2021. URL: https://www.orfonline.org/research/explaining the rise of minilaterals in the indo pacific (accessed 11.12.2023)
INTERNATIONAL TRANSPORT CORRIDORS AS A FACTOR OF GLOBAL AND REGIONAL INTEGRATION ON THE EXAMPLE OF INDIA AND THE GULF COUNTRIES
Belkov A.D.
Peoples named after Patrice Lumumba Russia
The article substantiates the leading role of transport and logistics issues in modern integration processes in the Asia -Pacific region us -ing the example of India and the Gulf countries. The work is based on the theories of interregionalism and transregionalism, as well as the theory of middle power states and major power states; methods of synthesis, qualitative content analysis of documents, scientific ma -terials, as well as event analysis, deduction and induction are used. The globalization of international trade has led to the fact that states of medium power come up with their own ambitious modernization projects, striving to become leading countries. These initiatives build on the creation of new international transport corridors (ITCs) such as the BRI and IMEC. ITCs are becoming the most important factor in global and regional integration. Countries are creating minilateral alliances that previously could not exist due to centuries-old contradictions. Codependency arises between partners, which changes their international priorities. The relevance of the study lies in the significance of these trends for global political processes, and the novelty is due to the attempt to substantiate their decisive influence on the conflict management of the region, which makes it possible to intensify integration processes.
Keywords: International transport corridors, integration, new transregionalism, minilateralism, IMEC.
References
1. Kingdom of Saudi Arabia Vision 2030. Saudi Press Agency. 2017. P. 84. URL: https://stgcdn.spa.gov.sa/galupload/other-files/vision -pdf/ru.pdf (accessed 12.12.2023)
2. Zhukovskaya N. Yu. "Middle powers" as an element of the mod -ern world system: on the issue of theoretical understanding of the concept // Bulletin of Tambov University. Series Humani -ties. Tambov,- 2018. - T. 23. Issue. 1 (171). pp. 172-178. DOI: 10.20310/1810-0201-2018-23-1(171) -172-178.
3. Komov M.S. Integration of national transport complexes into the regional transport system: analysis of forms and mechanisms // Bulletin of Eurasian Science. - 2018. - T 10. - No. 4. URL: https://esj.today/PDF/20ECVN418.pdf (accessed 12.12.2023).
4. Kuznetsov D.A. The phenomenon of transregionalism: problems of terminology and conceptualization // Comparative Pol
itics. 2016. T. 7. No. 2 (23). pp. 14-25. DOI: 10.18611/2221-3279-2016-7-2(23)-14-25
5. Lagutina M.L., Mikhailenko E.B. Regionalism in the global era: a review of foreign and Russian approaches // Bulletin of RUDN University. Series: International relations. 2020. T. 20. No. 2. P. 261-278.
6. Lebedeva M.M., Kuznetsov D.A. Transregionalism - a new phenomenon of world politics // POLIS. Political studies. 2019. No. 5. P. 71-84. DOI: 10.17976/jpps/2019.05.06
7. Excellent prospects and practical actions for the joint creation of the Silk Road Economic Belt and the Maritime Silk Road of the 21st century. State Committee for Development and Reform, Ministry of Foreign Affairs and Ministry of Commerce of the People's Republic of China (published with the approval of the State Council of the People's Republic of China) March 2015, -pp. 255-270. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/prekrasnye-perspektivy- i- prakticheskie- deystviya- po- sovmestnomu-sozdaniyu- ekonomicheskogo - poyasa- shyolkovogo- puti- i-morskogo (accessed 13.12.2023).
8. Sharova I. V., Golova D.V. International transport corridors and their influence on the economic development of states // Eco nomics, entrepreneurship and law. - 2023. - Volume 13. - No. 4. - P. 1153-1164. - doi: 10.18334/epp.13.4.117486.
9. A free and open Indo-Pacific: Advancing a Shared Vision. U.S. Department of state. 04.11.2019. URL: https://www.state. gov/a free and open indo pacific advancing a shared vision/ (accessed 13.12.2023).
10. FACT SHEET: Advancing the Rebalance to Asia and the Pacific. November 16, 2015. URL: https://obamawhitehouse.ar-chives.gov/the - press-office/2015/11/16/fact-sheet-advancing-rebalance -asia- and -pacific (accessed 11.12.2023).
11. Hanngi, Heiner; Roloff, Ralf; Ruland, Jurgen. Interregionalism and International Relations. Oxon: Routledge, 2006.
12. Hettne, Bjorn; Soderbaum, Fredrik. Regional Cooperation: A Tool for Addressing Regional and Global Challenges // in In ternational Task Force on Global Public Goods, Achieving Glob al Public Goods. Stockholm: Foreign Ministry, 2006.
13. Indo -Pacific Strategy Report: Preparedness, Partnerships, and Promoting a Networked Region. U.S. Department of Defense. July 01, 2019. URL: https://media.defense.gov/2019/
Jul/01/200215231 1/ -1/ -1/1/Department - Of- Defense- Indo-Pacific -Strategy -Report -2019.Pdf (accessed 11.12.2023).
14. Joint Leaders Statement on AUKUS. White House. 15.09.2021. URL: https://www.whitehouse.gov/briefing room/statements releases/2021/09/15/joint-leaders -statement-on -aukus/ (ac -cessed 12.12.2023).
15. Joint Statement of the Leaders of India, Israel, United Ar ab Emirates, and the United States (I2U2). The White House. 14.07.2023. https://www.whitehouse.gov/briefing room/ statements -releases/2022/07/14/joint-statement -of- the -leaders -of india israel united arab emirates and the united states i2u2/ (accessed 09.12.2023)
16. Jonathan Fulton. China's Changing Role in the Middle East. // Atlantic Council Policy & The Rafik Hariri Center for the Middle East. June 2019. - 21 p.
17. Manjari Singh. I2U2: A Strategic Bloc Or A Minilateral Partnership? The Defence Horizon Journal. 21.07.2022. https://www. thedefencehorizon.org/post/i2u2- strategic - bloc- minilateral-partnership (accessed 11.12.2023)
18. Memorandum of Understanding on the Principles of an In -dia - Middle East - Europe Economic Corridor. The White House. 09.09.2023. https://www.whitehouse.gov/brief ing- room/statements - releases/2023/09/09/memorandum-of understanding on the principles of an india middle east europe -economic -corridor/ (accessed 12.12.2023)
19. President Biden and G7 Leaders Launch Build Back Better World (B3W) Partnership. White House. 12.06.2021. URL: https://www. whitehouse.gov/briefing -room/statements -releases/2021/06/12/ fact sheet president biden and g7 leaders launch build back better-world -b3w -partnership/ (accessed 14.12.2023).
20. Rajasree, K.R. The Evolution of Transregional Cooperation: A Case Study of Indian Ocean Rim Association for Regional Cooperation (IOR ARC) // Online International Interdisciplinary Research Journal, 2015, Jan Feb, Vol.5, No. 5.
21. Rajeswari Pillai Rajagopalan. Explaining the Rise of Minilater-als in the Indo-Pacific. Issue Brief № 490, Observer Research Foundation. September, 2021. URL: https://www.orfonline.org/ research/explaining the rise of minilaterals in the indo pacific (accessed 11.12.2023)
