CC BY
244Рустам МАМЕДОВ
Кандидат юридических наук, заведующий кафедрой международного публичного права Бакинского государственного университета
(Баку, Азербайджан).
МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ РАЗОРУЖЕНИЯ И ДЕМИЛИТАРИЗАЦИИ В АКВАТОРИИ КАСПИЙСКОГО МОРЯ
Резюме
В статье анализируются некоторые международно-правовые проблемы Каспийского моря, связанные с разворачивающейся в этом регионе военно-морской активностью. Автор рас-
сматривает их сквозь призму различных аспектов перспективы ограничения военной деятельности: демилитаризации, нейтрализации, немилитаризации и др. Выводы, основанные на нормах
международного права и международноправовой практики, отражают реаль-
ную картину военно-политических процессов, происходящих в этом регионе.
В в е д е н и е
Почти два века Каспий считался «внутренним морем» России, и никто, кроме нее, не имел права на военно-морскую деятельность в его акватории. Поэтому вряд ли найдется источник, указывающий на качественные характеристики этой исключительной в своем роде военной активности. Никто не знает, какое количество оружия и в какие исторические периоды там размещалось, какие курсировали подлодки, которые, впрочем, находятся там до сих пор. Известно лишь то, что в советские годы Каспий входил в зону действия южной военной ставки СССР. Это направление считалось наиболее важным, так как «нежеланных» гостей всегда ждали с юга.
В постсоветский период, когда в ходе различных переговоров по Каспийскому морю все прибрежные государства стали говорить о безопасности его акватории, возможных механизмах контроля над вооружениями и процессами разоружения, ситуация приобрела совершенно иной характер. Стало ясно, что период свободной военной деятельности России на Каспии завершился, здесь появились новые игроки, в том числе внерегиональ-ные, которые потребовали установить режим определения объема всего вооружения, размещенного как в самом бассейне озера, так и на окружающих его территориях.
Участники переговоров все активнее использовали общеизвестные термины, которые в свое время российские дипломаты, военные и моряки применяли в отношении океанов, морей и других водоемов: «зона мира», «безъядерная зона», «демилитаризация», «нейтрализация», «контроль над вооружениями», «использование зоны в мирных целях» и т.д. Несколько прикаспийских государств особенно настойчиво стали требовать создания международного порядка в период и после подписания российско-казахстанского соглашения 1998 года о разделе дна северной части Каспия.
Как справедливо отмечает А.И. Гушер, в настоящее время сложилась такая обстановка, когда Каспийское море может стать ареной крупных раздоров и конфликтов, ареной не только экономической и политической, но и военной борьбы1.
В последние годы практически все прикаспийские государства нацелены на дальнейшее наращивание своих военно-морских сил в бассейне Каспия. Однако подобная активизация чревата нарушением стабильности в регионе. В качестве неотложной меры можно было бы достичь договоренности, например об ограничении военно-морской деятельности государств в различных зонах моря.
Демилитаризация и нейтрализация как форма ограничения военной деятельности
Попытки ограничить военную деятельность в разных акваториях предпринимались уже давно. По мнению Ф. Пондавена, осуществление конкретных мероприятий по ограничению вооружений в мировом масштабе было начато с ограничения военно-морских вооружений2.
1 См.: Гушер А.И. Геостратегическое измерение проблем Каспийского моря. Аналитическая записка [http://www.analitika.org/article.php?story= 20050523042501631].
2 См.: Pondaven Ph. Les lacs-frontiere. These... P.: Pedone, 1972. P. 103—104.
Угроза возникновения в регионе очагов вооруженного противостояния побудила власти и народы стран Прикаспия всерьез рассматривать возможные последствия предполагаемой большой и малой войны.
Известно, что в подходе к решению проблемы разоружения необходимо прилагать усилия по разным направлениям. В одних случаях целесообразно выделить в качестве объекта переговоров ограничение, сокращение, даже ликвидацию определенных видов оружия3. В других — более реалистичными могут оказаться меры по сдерживанию гонки вооружений или предотвращению ее в каком-либо определенном регионе Земли. К числу таких мер относятся создание безъядерных зон, комплекс целенаправленных усилий по региональному разоружению, наконец, создание зон мира, так как образование последних в различных районах само по себе является мерой частичной демилитаризации4.
Взаимосвязанные процессы частичной и полной демилитаризации есть на самом деле реализация принципа неприменения силы. Согласно Б.Р. Тузмухамедову, «демилитаризация — это договорной установленный международно-правовой режим определенной территории или пространственной сферы (например, космоса), запрещающий их использование в военных целях в мирное время. Эта мера предполагает ликвидацию в данном районе военных укреплений и сооружений и запрет содержать там вооруженные силы. Демилитаризация может быть полной или частичной. В первом случае она предполагает ликвидацию или запрет всякой военной деятельности на определенной территории или в пространственной сфере, что может распространяться не только на вооруженные силы и вооружения, военные укрепления и сооружения, но и на производство, ввоз и транзит (провоз) военных материалов, испытание различных видов оружия. Кроме этого, вводится запрет на военное обучение и набор в вооруженные силы, проход военных кораблей и перелет военных самолетов и т.д.»5.
По мнению А. Коэна, демилитаризация направлена на укрепление мира и международной безопасности. Ее осуществление позволяет отказаться от использования в военных целях отдельных районов, территорий, пространственных сфер и космических тел, имеющих большое стратегическое и международное значение6. Далее он отмечает, что в международных договорах о демилитаризации обычно указываются конкретные виды и формы запрещенных действий. Причем установленные каким-либо договором виды и формы запрещенных действий в конкретном районе не могут быть автоматически распространены на другой демилитаризованный район или объект7.
Б.М. Клименко указывает, что демилитаризация бывает полной или частичной, временной или постоянной. Как правило, демилитаризация района, территории, пространственной сферы или космического тела дополняется их нейтрализацией8.
Подытоживая анализ этой юридической категории, можно заключить, что понятие «демилитаризация» включает в себя точно установленные и строго определенные виды и формы военной деятельности, подлежащие запрещению в демилитаризованном районе (территории, сфере, пространстве, на космических телах).
3 См.: Петровский В.Ф. Разоружение: Концепция, проблемы, механизм. М.: Политиздат, 1982. С. 94— 96, 180—183.
4 См.: Там же. С. 202—207, 217—222, 310—317; Осипов Г.А. Международно-правовой режим нераспространения ядерного оружия. Понятие, основные положения, проблема укрепления. М.: Наука, 1987. С. 10— 15; Всеобщая международная безопасность. Международно-правовые принципы и нормы: Справочник / Отв. ред. Б.М. Клименко. М.: Международные отношения, 1990. С. 40—55, 63—71, 91—100.
5 Тузмухамедов Б.Р. Зоны мира. М.: Международные отношения, 1986. С. 13—14.
6 См.: Исмайлова X. Еще не вечер. Американский политолог Ариэль Коэн в интервью радиостанции «Эхо Москвы» обещает, что мы еще увидим шаги Вашингтона // Эхо, суббота, 18 августа 2001.
7 См.: Там же.
8 См.: Клименко Б.М. Создание демилитаризованных зон. В кн.: Всеобщая международная безопасность. С. 170—171.
В западной юридической литературе бытует мнение, что деятельность государств по созданию демилитаризированных зон — составная часть борьбы за всеобщее и полное разоружение. Кроме того, дефиниция термина «демилитаризация» предусматривает претворение в жизнь особых мер, направленных на укрепление и поддержание мира и международной безопасности. Этим актом страны изымают пространства и территории из сферы гонки вооружений, новых войн и конфликтов9. При этом создание демилитаризованных зон должно сопровождаться определением мер по укреплению доверия, которые содействуют взаимопониманию и повышают уровень доверия в сфере военной деятельности прибрежных государств10. При благоприятных условиях на границах многих стран могла бы быть создана система демилитаризованных зон, которая стала бы существенным вкладом в создание общей международной безопасности.
В международной практике демилитаризация нередко дополняется нейтрализацией. Понятие «нейтрализация» означает установление особого договорно-правового режима определенных территорий, пространственных сфер и космических тел, в соответствии с которым в них запрещается вести военные действия или использовать их в качестве базы для ведения войны. Нейтрализованными являются архипелаг Шпицберген, Антарктика, зоны Суэцкого и Панамского каналов, Луна11. В доктрине международного морского права выдвигалась идея нейтрализации открытого моря, которая вполне может быть применима к морским пространствам зоны мира, находящимся за пределами территориальных вод прибрежных государств12.
Цель нейтрализации — стремление договаривающихся сторон исключить из сферы военных действий определенные территории и районы, тем самым минимизировать зону возможной войны и ее разрушительные последствия, а также способствовать сокращению гонки вооружений, укреплению доверия и сотрудничества государств. К тому же, нейтрализация представляет такой режим, который создается на определенных территориях и в районах, в пространственных сферах и на космических телах, в соответствии с которым там запрещаются ведение военных действий и использование их в качестве базы для ведения войны13.
Совокупность понятий «демилитаризация» и «нейтрализация» составляет юридическое содержание термина «исключительно в мирных целях», широко используемого в современном международном праве. По мнению ряда ученых, оно предусматривает запрещение всех видов и форм военной деятельности14. Следует также отметить, что безъядерные зоны, их возможный статус и режим, где бы они ни создавались — на суше или водном пространстве, должны соответствовать основным положениям международного права, иначе их нельзя признать обязательными для субъектов такового.
Участники международного договора, создающие указанную зону, определяют конкретное содержание зоны мира, учитывая ее специфику. В договоре указываются пространственные пределы зоны, объем и характер мер, принимаемых по ее формированию, а также состав участников мероприятий по созданию и сохранению зоны мира.
Итальянский ученый Н. Ронзитти подчеркивает, что существует реальная связь между демилитаризованной и нейтрализованной зонами (в частности, зоны, свободной от
9 См.: ChurchillR.R., LoweA.V. The Law of the Sea. Manchester: Juris Publishing, Univ. Press, 1999. P. 430—431.
10 См.: Романов В.А. Против гонки вооружений и конфронтации на морях. М.: Международные отношения, 1989. С. 158—166.
11 См.: Тузмухамедов Б.Р. Меры по укреплению доверия. В кн.: Международное право, международная безопасность. Диалог советских и американских экспертов. М.: Международные отношения, 1991 С. 315—316.
12 См.: Timchenko L. Quo Vadis, Arcticum? The International Law Regime of the Arctic and Trends in the Development. Kharkiv: State University Press Osnova, 1996. P. 55—58.
13 См.: Горшков Г.С., Мелков Г.М. Военное мореплавание и стратегическое равновесие: международно-правовые аспекты. М.: Воениздат, 1986. С. 111.
14 См.: Там же. С. 116—117.
ядерного оружия) с зоной мира15. Зоной мира могут быть объявлены как суша, морское пространство, так и район пограничных (международных) озер.
Таким образом, в теоретическом и практическом плане в понятие «зона мира» могут и должны входить в разной степени основные элементы понятий «демилитаризация», «нейтрализация» и «безъядерная зона». Причем эти элементы могут быть различными для каждого географического региона в соответствии с его военными и политическими реалиями.
Формирование и содержание конвенционных норм о демилитаризации и нейтрализации Каспийского моря
Проблему демилитаризации каспийских просторов обсуждали практически на всех заседаниях Специальной рабочей группы (СРГ), особенно после нападения 23 июля 2001 года иранских военных кораблей на азербайджанские нефтяные месторождения16 и 11 сентября 2001 года, когда США подверглись террористической атаке.
Необходимость демилитаризации в бассейне озера особенно часто и настойчиво декларировала ИРИ. Так, по мнению Арти Макконнела, «иранское руководство рассматривает наращивание Россией своего военного потенциала в регионе (Каспийского моря. — P.M.) как угрозу своей позиции на переговорах по Каспию»17. Формула «от идеи к праву» относительно процессов разоружения и контроля над вооружением в акватории Каспия стала ведущей в поведении Ирана18, а вслед за ним Азербайджана19, Казахстана20 и Туркменистана21.
В результате эта инициатива отражена в проекте Конвенции о правовом статусе Каспийского моря. В частности, в ст. 3 (по предложению Ирана, поддержанного Азербайджаном, Казахстаном и Туркменистаном) внесен п. 3, предусматривающий, что деятельность на Каспии должна осуществляться на основе принципа «[демилитаризации Каспийского моря]»22. Однако согласовать его на протяжении 16 заседаний СРГ так и не удалось. Против этой идеи и принципа выступила и продолжает выступать Россия23, поэтому в тексте проекта нет разъяснений относительно демилитаризации Каспия.
Более широкую интерпретацию этого вопроса можно проследить в выступлении бывшего руководителя Рабочей группы по Каспийскому морю МИД России посла А.Ю. Урнова, сделанном 22—23 марта 2001 года в Лондоне на саммите по проблемам каспийской нефти и газа: «Политика России в регионе Каспийского моря определяется
15 См.: Ronzitti N. Demilitarization and Neutralization in the Mediterranean II Italian Yearbook of International Law, 1985, Vol. 6. P. 33—34, 53—54.
16 См.: Maккoннел A. Иран объявляет о своем решении в одностороннем порядке начать разработку ресурсов Каспия. С. 2 [http:IIwww.iran.ruIindex.shtml?ch= 1&lang=ru&view=story&id=3629].
17 См.: Там же.
18 См.: Пacmyxoв Е. Море раздора? II Континент, 29 августа — 11 сентября 2001.
19 См.: Maмедoв C. Азербайджан желает демилитаризации Каспия. В Баку началась работа Рабочей группы по статусу Каспия II Зеркало, пятница, 7 октября 2005 (на азерб. яз.).
20 См.: Гaмoвa C. Каспийский баланс. Казахстан предлагает контролировать рост вооружения в регионе II Новые известия, 10 июня 2004.
21 См.: Kyртов A. Каспийское море: непоследовательность России наносит ущерб национальным интересам [www.nasledie.ru].
22 Конвенция о правовом статусе Каспийского моря. Проект II Архив МИД Азербайджанской Республики.
23 См.: Maмедoв И. Иран: конкурент и союзник России II Эхо, вторник, 24 июля 2001.
рядом факторов... Предметом особой озабоченности является угроза международного терроризма и религиозного экстремизма. Региональные и локальные конфликты представляют собой другую угрозу. Россия крайне заинтересована в как можно более быстром их разрешении. Масштабность этих интересов требует разностороннего присутствия России в этом регионе, включая и военное. .Вот почему на данном этапе мы не можем согласиться с демилитаризацией Каспийского моря»24.
Чем же все эти годы Москва мотивировала свой отказ в вопросе разоружения в бассейне этого уникального озера? Эту позицию наглядно продемонстрировал в свое время бывший спецпредставитель президента РФ В.И. Калюжный, который на открытии Первого международного форума в Астане заявил: «Россия выступает не за демилитаризацию, а за немилитаризацию Каспийского региона, за ограничение вооружений и осуществление военного строительства в рамках разумной достаточности. Разоружаться еще не пора. Некоторые наши партнеры ставят вопрос о демилитаризации Каспия. Это трудно понять. Демилитаризация означает разоружение, но чем же в таком случае прикажете бороться с террористами? Они-то разоружаться не собираются и охотно заполнят силовой вакуум, который возникает в случае нашей демилитаризации»25.
Практически это заявление — отказ от демилитаризации Каспия. А взамен предлагалась позиция, согласно которой необходимо осуществлять мероприятия по немилита-ризации каспийской акватории и региона, то есть установить контроль над имеющимися запасами вооружений. Это явный намек Российской Федерации на своих не совсем разоружающихся соседей по озеру.
Следует отметить, что в регионе сложилась уникальная и парадоксальная ситуация: Иран, Казахстан и Туркменистан весьма активно выступают за демилитаризацию, а на деле всесторонне довооружаются. В первую очередь это касается Ирана, который интенсивно вооружается, демонстрируя свою позицию и на переговорах. Так, в предложенном им проекте Соглашения о мерах по созданию доверия и стабильности на Каспийском море в ст. 2.4 прикаспийским странам предлагается кодификация на пятисторонней основе принципа демилитаризации Каспийского моря, который должен служить «фактором гарантии регионального и международного мира и стабильности»26. При всем этом ИРИ проводит политику милитаризации в своих северных районах, включая южную часть бассейна Каспия. Об этом наглядно свидетельствуют факты и заявления высокопоставленных чиновников правительства.
В свою очередь, Туркменистан, сторонник демилитаризации и постоянно нейтральное государство, еще в 2002—2003 годах дал команду на формирование своего военноморского флота на Каспии27. И сразу после инцидента с Азербайджаном «Ашхабад начал практически открыто наращивать свою военную мощь»28.
Что касается Казахстана, несмотря на его миролюбивость, как пишут Н. Алиев и X. Исмайлова, «слабым военный потенциал этой страны на Каспии не назовешь. Он существеннее, чем у Туркменистана и Азербайджана, хотя и не столь велик, как у Рос-
24 Урнов А.Ю. Геополитические проблемы Каспия. Выступление на саммите по проблемам каспийской нефти и газа. Лондон, 22—23 марта 2001 // Бюллетень «Использование и охрана природных ресурсов в России», 2001, № 3—4. С. 8—9.
25 Интервью заместителя министра иностранных дел Российской Федерации В. Калюжного [Ийр:// www.mid.ru/brp_4.nsf].
26 Соглашение о мерах по созданию доверия и стабильности на Каспийском море. Проект ИРИ // Архив МИД Азербайджанской Республики.
27 См.: Оруджев Р. Туркменбаши разворачивает гонку вооружений. Нагнетание ситуации в регионе будет продолжаться // Эхо, суббота, 20 ноября 2004.
28 Алиев А., Исмайлова X. Очередной ультиматум. Туркменистан предупредил Баку о последствиях, к которым приведет разработка месторождений, Иран сосредоточил военные силы на границе с нашей страной, Россия пополняет Каспийскую флотилию новыми боевыми кораблями, а Казахстан призывает к миру. // Эхо, суббота, 28 июля 2001; Алиев Н. Оружие для Туркменбаши. Сосед Азербайджана продолжает наращивать вооружения, расплачиваясь за них газом // Эхо, суббота, 17 января 2004.
сии»29. По мнению К. Абусеитова, отрицательное отношение РФ к вопросу о демилитаризации — это ее дело. «Суть идеи создания небольших мобильных ВМС Казахстана на Каспии не означает, что они будут направлены против каких-либо государств Каспийского бассейна. Необходимость создания этих сил Казахстан связывает с возможными угрозами, прежде всего террористическими»30. В то же время, Республика Казахстан считает, что принцип демилитаризации необходимо закрепить в тексте конвенции о правовом статусе Каспия.
Как следует из вышесказанного, проблема нейтрализации, к сожалению, пока не актуальна для Каспия. Не достигнув консенсуса по вопросу демилитаризации, прикаспийские государства вряд ли станут вести переговоры о нейтрализации, хотя она в силу объективных и субъективных причин не менее важна.
Вместе с тем эти страны не прочь подсчитать друг у друга количество вооружений и их передислокацию, поэтому в своих инициативах они часто затрагивают вопрос о контроле над вооружениями на Каспийском море и о его механизме31. В частности, ИРИ в своей инициативе, носящей название «Проект соглашения о мерах по созданию доверия и стабильности на Каспийском море», посвятила отдельную статью этому вопросу. Так, в ст. 10 «Надзор и посещения» (с четырьмя пунктами) эксперты Ирана отмечают, что в случае согласия каждое прикаспийское государство представляет другим Сторонам информацию о потенциалах своих военных сил на Каспийском море в [...] милях от берега (п. 10.1)32.
И, наконец, о конфиденциальности надзора. Тегеран считает, что «информация о количестве, мощности и потенциалах имеющихся на Каспийском море сил будет навсегда сохраняться секретно в отношении третьей стороны»33 (п. 10.4). Иными словами, прикаспийские государства, находящиеся между собой в конфликте, будут иметь секреты, закрытые для остального мира.
Как ни странно, с аналогичными предложениями к прикаспийским государствам обращался и Казахстан. В его проекте «Пакта стабильности на Каспийском море» содержится п. 11, предполагающий такое сотрудничество между приозерными государства-ми34. Согласно этой норме, выработанной специалистами РК, «стороны заявляют о необходимости создания механизма контроля над вооружениями на Каспийском море, включая установление их стабильного баланса, а также количественных и качественных пределов вооружений, путем заключения соответствующего договора»35.
В новом иранском проекте под названием «Договор о безопасности и стабильности на Каспийском море» 2006 года в ст. 13 говорится, что в случае его принятия сторонами будут созданы на пятисторонней основе методы контроля с целью создания динамичного баланса вооружений в бассейне Каспийского моря. Это поможет контролировать вооружения, их количество и качество на Каспии36.
Необходимо отметить, что в ходе заседаний СРГ именно Иран и Казахстан постоянно настаивают на рассмотрении принципа контроля над количеством вооружений. Хотя это предложение вошло в содержание проекта (п. 3 ст. 31) Конвенции о пра-
29 Aлuев A., Иcмaйлoвa X. Указ. соч.
30 Там же.
31 Об этом подробнее см.: Baлеев P.M. Контроль в современном международном праве. Казань: Центр инновационных технологий, 2003.
32 См.: Соглашение о мерах по созданию доверия и стабильности на Каспийском море. Проект ИРИ.
33 Там же.
34 См.: Казахстан предлагает принять Пакт о стабильности на Каспийском море [http:II www.mideast.ruIshow_2867_rus.html].
35 Там же.
36 См.: Договор о безопасности и стабильности на Каспийском море. Проект ИРИ (2006 г.) II Архив МИД Азербайджанской Республики.
вовом статусе Каспийского моря, оно до сих пор не согласовано и сохраняет квадратные скобки37.
Хотелось бы отметить и практику прикаспийских государств относительно юридической кодификации терминов «исключительно в мирных целях» («в мирных целях»), тесно связанных с общей проблемой демилитаризации и нейтрализации. Интересно, что данные государства уже сумели согласовать этот принцип, и он является составной частью п. 2 ст. 3 Проекта конвенции о правовом статусе Каспийского моря. Данное положение содержится и в преамбуле этого документа38.
Стороны не обошли вниманием и предложенную Казахстаном интерпретацию принципа в проекте «Пакта стабильности на Каспийском море»: «Каспийское море должно использоваться исключительно в мирных целях, и все вопросы на Каспии будут решаться мирными средствами самими прикаспийскими государствами»39.
Иранский проект «Соглашения о мерах по созданию доверия и стабильности на Каспийском море» также признает этот принцип и декларирует: «Договаривающиеся Стороны подчеркивают, что используют Каспийское море исключительно в мирных целях» (п. 23 ст. 2). Представляется интересной ст. 7 проекта ИРИ, где раскрываются содержание и суть использования Каспийского моря в мирных целях. В частности, в п. 7.1 сторонам предлагается «принять обязательство по использованию Каспийского моря исключительно в мирных целях». Соответственно прикаспийским государствам запрещается осуществлять любой выброс опасных и взрывоопасных веществ, в том числе морских мин, в Каспийском море под любым видом (п. 7.2)40.
Составители иранского проекта считают, что озеро не может быть использовано для враждебных и агрессивных военных действий41.
С точки зрения нашего исследования интересен п. 7.4, констатирующий, что «военная техника, имеющаяся на Каспийском море, используется исключительно в законных оборонительных целях в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций». При этом «военные корабли, имеющиеся на Каспийском море, по возможности остаются в пределах зоны национального суверенитета той Стороны, которой они принадлежат» (п. 7.5)42.
Небесспорным является п. 7.6 Проекта Соглашения, оставляющий одной из сторон широкий спектр возможностей с непредсказуемыми последствиями. Этот пункт представлен в следующей формулировке: «Если территориальная целостность или политическая независимость одной из Сторон будет подвергаться быстрой и серьезной угрозе, то Сторона, подвергнувшаяся агрессии, может защищаться в соответствии с международным правом при условии, что будет соблюдаться принцип соотношения между угрозой и отпором»43.
Может быть, напряженность, которую создает вышеназванное положение, снимается в полной степени п. 7.7, устанавливающим порядок, согласно которому «Стороны не могут под различного рода предлогом, в том числе под предлогом осуществления предотвращающих мер или ликвидации угрозы, необоснованно использовать Каспийское море в военных целях. И в любом случае принципом является использование Каспийского моря в мирных целях»44.
37 См.: Конвенция о правовом статусе Каспийского моря.
38 См.: Там же.
39 Пакт стабильности на Каспийском море. Проект Казахстанской Республики // Архив МИД Азербайджана.
40 Соглашение о мерах по созданию доверия и стабильности на Каспийском море. Проект ИРИ.
41 См.: Там же.
42 Там же.
43 Там же.
44 Там же.
Анализ ст. 7 («Использование Каспийского моря в мирных целях») позволяет оценить труд иранских политиков, дипломатов и юристов, занимающихся проблемами Каспия. Этот опыт может пригодиться при составлении специального договора (пакта либо соглашения), посвященного военным проблемам или деятельности, который предполагается заключить на пятисторонней и двусторонней основах. Думается, эту статью можно дополнить и положениями о создании механизма по определению характера действия, совместимого с мирными целями. Это особенно важно, так как односторонняя оценка ряда действий порой провоцирует конфликтную ситуацию. Например, действия Туркменистана и Ирана в отношении известных нефтяных объектов в Каспийском море до сих пор трудно обосновать как «военные действия в мирных целях».
Такая необходимость подтверждается ст. 8 («Ограничения по военному, невраждебному пользованию Каспийским морем») иранского проекта. Что же вменяется в качестве обязанности прикаспийским государствам? По нашему мнению, особого внимания заслуживает п. 8.1: «Стороны признают, что во избежание военной конкуренции количество вооруженных сил, имеющихся на Каспийском море, и их потенциал всегда должны быть на уровне, приемлемом для пяти прикаспийских государств. Порядок регулирования и контроля над этими ограничениями будет согласовываться и добавляться к настоящему Соглашению отдельным приложением». Кроме того, согласно проекту соглашения «Стороны имеют право вводить свои военные плавающие средства в Каспийское море, если это не нарушит равновесия сил и не превысит уровня потенциала имеющихся сил, согласованного в пятистороннем формате» (п. 8.2).
С точки зрения современного права международным стандартам отвечают следующие три положения ст. 8 (п. 8.3, 8.4 и 8.5). Так, отмечается, что военные плавающие средства каждой из Сторон, которые будут выходить из зоны национального суверенитета государств-участников Соглашения с соблюдением ст. 7, не имеют права без разрешения другой Стороны входить в [...] мильную зону от берегов других Сторон (п. 8.3). Далее декларируется, что каждая из Сторон уведомляет другие Стороны о выходе своих плавающих средств и своей военной летающей техники со своей территории за 30 дней, если это мероприятие не носит срочный характер (п. 8.4).
Согласно п. 8.5, «в случае необходимости срочного военного использования моря в соответствии с настоящим Соглашением Стороны, соблюдая положения настоящего Соглашения, немедленно уведомляют другие государства-участники Соглашения о движении своей военной техники»45.
Подводя итоги исследования, проведенного на данном направлении, следует подчеркнуть, что, несмотря на отсутствие согласованных позиций и нормативных положений о демилитаризации, нейтрализации и контроле над вооружениями, каспийские просторы должны быть зоной разоружения, с тем чтобы не дать возможности в будущем использовать накопившийся там военный арсенал для выяснения отношений между странами.
Сегодня в международном праве и международной практике государств отсутствует единое, общепризнанное понимание юридического значения терминов «исключительно в мирных целях» и «в мирных целях», хотя их широко используют и в международной договорной практике, и на международных конференциях, совещаниях и симпозиумах. Кроме того, понятие «исключительно в мирных целях» подразумевает только невоенную, то есть гражданскую деятельность, при которой никакие виды и формы военной деятельности не должны иметь места. В общетеоретическом и практическом планах этому термину в наибольшей мере соответствует режим полной демилитаризации и нейтрализации, но вместе с тем в договорной практике он допускает возможность использования военного персонала и снаряжения (оснащения) для научных и
45 Соглашение о мерах по созданию доверия и стабильности на Каспийском море. Проект ИРИ.
иных мирных целей, поскольку это никак не может рассматриваться в качестве одной из форм военной деятельности46.
Вместе с тем понятие «в мирных целях» не исключает военной деятельности, в том числе военного мореплавания и воздушной навигации, которые должны осуществляться в полном соответствии с Уставом ООН и другими действующими принципами и нормами международного права47. Однако лишь в случае, если подразумевать под этим полную демилитаризацию и нейтрализацию зоны мира и свободу от оружия массового уничтожения. Но, как было сказано выше, зона мира не является и не может являться полной совокупностью понятий «демилитаризация», «нейтрализация» и «безъядерная зона». В силу современных военно-политических реальностей зона мира может использоваться всеми государствами в мирных целях48.
Даже несмотря на то, что, по образному выражению президента России В. Путина, «военно-морской флот на Каспии выполняет очень важные функции, связанные с обеспечением стабильности и безопасности в зоне мира и прилегающей акватории», он может стать средством ведения войны в акватории озера, превратиться в смертоносное оружие и стать причиной трагедии и гибели народов Прикаспия49. Оценивая ситуацию в регионе Каспийского моря, скептики заявляют, что «в ближайшие 5—7 лет говорить о возможности демилитаризации на Каспии не придется»50.
В ы в о д ы
1. Невзирая на то что все прикаспийские государства периодически поддерживают идею превращения Каспийского моря в зону мира, а сейчас, в результате ядерных программ Ирана, — в безъядерную зону, никто всерьез не говорил о ее компонентах, то есть о содержании подобной зоны в случае установления таковой.
Специальной практики создания такой зоны по пограничным озерам не существовало, за исключением так называемой «безъядерной зоны» в районе озера Тити-кака, демилитаризованной зоны в бассейне Великих озер, нейтрализованных зон в регионе и акваториях Африканских озер, в бассейне реки Конго и в Женевском озере (озеро Леман). В морской практике такой опыт применим к Средиземному морю и Индийскому океану.
Нам представляется важным, чтобы в отдельном документе (договорном, декларативном) или в содержании общего договора по безопасности, мерах доверия и стабильности была разработана серия международно-правовых положений относительно формирования зоны мира (возможно, и безъядерной зоны) в регионе и бассейне Каспия.
Таким образом, проанализировав Проект конвенции о правовом статусе Каспийского моря, проекты соглашений ИРИ о мерах по созданию доверия, безопасности и стабильности на Каспийском море, Проект пакта стабильности на Каспийском море Республики Казахстан и др., можно заключить, что оптимальным вариантом построения взаимоотношений между прикаспийскими государствами явились бы разработ-
46 См.: Горшков Г.С., Мелков Г.М. Указ. соч. С. 117—119.
47 См.: Тузмухамедов Б.Р. Принцип неприменения силы и безопасности на море. В кн.: Международное право: советский и английский подходы / Материалы советско-английского симпозиума. М.: Наука, 1989. С. 78—79.
48 См.: Там же. С. 119—120.
49 См.: Владимир Путин прибыл на флагманский корабль Каспийской флотилии, 14 июля 2005 [ИИр:// www.arws.rU/a/2165].
50 Оруджев Р. Милитаризация Каспия усиливается, несмотря на заявления лидеров прибрежных стран о курсе на демилитаризацию // Эхо, четверг, 23 декабря 2004.
ка и согласование Пакта о безопасности, взаимном доверии и политико-военных гарантиях превращения Каспийского моря в зону мира.
Практически документ с подобным названием сосредоточил бы в себе наиболее удачные положения всех имеющихся проектов договоров, предложенных к обсуждению.
2. Следует особо отметить, что без принятия подобного международно-правового документа по вопросам обеспечения международной безопасности Каспийского моря трудно представить достижение положительного результата переговоров по согласованию и принятию проекта Конвенции о правовом статусе Каспийского моря. Будучи последним пунктом в системе слагаемых по определению международно-правового статуса Каспия, тем не менее проблема обеспечения международной безопасности этого озера— главный фактор, без учета которого прибрежные страны просто не будут подписывать Проект конвенции о правовом статусе Каспийского моря. Переговоры 1992—2006 годов наглядно продемонстрировали, как и почему эти государства из года в год уклонялись от окончательного согласования этого базисного документа: не обеспечив гарантий своей безопасности, многие из них не соглашались окончательно делить море и определять его соответствующее правовое положение.
Другими словами, вышеназванный вариант пятистороннего Пакта — необходимое условие разработки и принятия всего международно-правового статуса Каспийского моря. Без него мы еще долго будем находиться вне правового поля.
Какие же положения должны лечь в основу проекта Пакта о превращении Каспийского моря в зону мира? В этой связи следовало бы учесть положения п. 64 Заключительного документа первой специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН по разоружению (1978 г.). В нем, в частности, зафиксировано: «Создание зон мира в различных районах мира на соответствующих условиях, которые должны быть четко определены в свободном порядке государствами, заинтересованными в создании зоны мира, с учетом особенностей такой зоны и принципов Устава Организации Объединенных Наций и в соответствии с международным правом, может внести вклад в укрепление безопасности государств, расположенных в таких зонах, и международного мира и безопасности в целом»51.
Ведущими положениями в этом плане могли бы стать нормы, определяющие географические (территориальные) пределы зоны мира в бассейне озера и в прикаспийском регионе. Вполне возможно, что эти границы будут включать водное зеркало, воду, дно и недра, воздушное пространство, а также сушу, прилегающую к водам Каспия. Однако Прикаспий — весьма сложный регион, ведь он может состоять из территории как прибрежных государств, так и примыкающих к ним других стран.
Важным компонентом зоны мира на Каспии могли бы стать нормы, запрещающие развертывание ядерного оружия в бассейне озера. В этом случае ядерные государства (т.е. Россия и, возможно, Иран) не должны создавать ядерных военных баз на Каспии, распространять ядерное оружие и другие смертоносные виды оружия, представляющие большую угрозу делу поддержания мира и международной безопасности. Кроме того, под запретом должны находиться все возможные акции по проведению испытаний ядерного оружия, его размещение прикаспийскими и другими странами как на водах, на дне и в недрах, так и на кораблях, бороздящих воды Каспия. «Иностранное военное присутствие» — одно из основных положений, которые требуют серьезного обсуждения прикаспийскими государствами. Что должно лежать в основе этого положения? Подпадают ли под это положение страны, расположенные вокруг Каспийского моря?
51 Тузмухамедов Б.Р. Зоны мира. С. 9.
В случае, если прибрежные государства согласятся на секторальный принцип разделения Каспийского моря (имеется в виду деление на сектора не только дна и недр озера, но и воды, т.е. водного зеркала), то тогда вопрос о нахождении военных судов прибрежных государств также станет актуальным с позиции положения об иностранном присутствии в чужих водах. Однако классическое понимание этого вопроса вообще и конкретно по отношению к водам Каспия содержит запрет на иностранное пребывание третьих государств, то есть неприкаспийских стран. Подобное положение могло бы подразумевать конкретные обязательства по прекращению существования иностранных военных баз и кораблей, проведению военноморскими силами иностранных государств военных учений и маневров, развертыванию вооруженных сил и ракет, которые могли бы причинить большие неудобства, даже представлять угрозу для безопасности прикаспийских стран. Запрещение или ограничение военного присутствия будет сопровождаться демилитаризационными процессами. Если же иностранные военно-морские силы на Каспии будут служить мирным целям, то они могут временно присутствовать в бассейне озера до полной ликвидации этих сил и баз.
3. Относительно военной деятельности прибрежных стран можно отметить следующее. Пакт не должен запрещать традиционную форму деятельности военных кораблей, которые могут осуществлять военное судоходство, используя при этом метод вхождения в порты других прикаспийских государств, которые, кстати, могут быть как запланированными, так и вынужденными. При этом военно-морские силы одного прибрежного государства должны гарантировать безопасность других ВМС, в порты которых заходят эти корабли. Однако создание зоны мира может сопровождаться ограничением военного судоходства и других форм военной деятельности даже прикаспийских государств.
4. При взаимном согласии страны бассейна Каспийского моря могли бы разработать международно-правовые положения для создания системы региональной безопасности Каспия, в основу которой должны лечь нормы по реализации региональных мер защиты мира через формирование региональной (субрегиональной) организации по безопасности и сотрудничеству на этой территории. В данном случае регионализм представляет собой международно-правовую норму, обеспечивающую безопасность как озера, так и государств и их народов. Его элементы уже просматриваются благодаря созданному в 1996 году и успешно действующему институту спецпредставителей президентов государств Прикаспия по формированию правового статуса Каспия (СРГ).
При разработке норм по регионализму следовало бы по аналогии использовать опыт и практику государств бассейнов Черного52 и Средиземного морей.
Представляется правомерным предусмотреть в проекте Пакта соответствующие нормы о демилитаризации, нейтрализации и о мирном использовании пространств и ресурсов Каспийского моря. Важно, чтобы прикаспийские страны смогли прийти к согласию в сфере достижения военного равновесия и военной мощи. Кроме того, государства Прикаспия обязаны обмениваться соответствующей военно-политической информацией, имеющей отношение к проблемам обеспечения безопасности озера. Важно создать институт постоянных либо временных военных наблюдателей.
Уважение прикаспийскими государствами международного права, в частности принципов и норм Устава ООН, должно проявить себя и в том, что они будут строго
52 Об этом подробнее см.: Высоцкий А.Ф. Морской регионализм (международно-правовые проблемы регионального сотрудничества государств). Киев: Наукова Думка, 1986. С. 33—135; Международная безопасность и Мировой океан. М.: Наука, 1982. С. 150—203.
соблюдать и уважать суверенитет, территориальную целостность и политическую независимость друг друга, не применять первыми друг против друга военно-морские силы.
