CC BY
107
САММИТ В ТЕГЕРАНЕ,
ИЛИ ВИЗИТ ПРЕЗИДЕНТА РОССИИ
В ИРАН
Александр ЛУКОЯНОВ
кандидат исторических наук, старший научный сотрудник отдела Ближнего и Среднего Востока Института востоковедения Российской академии наук (Москва, Россия)
Л /" октября 2007 года в Тегеране состоялся второй саммит прикаспийских стран I Г"\ (России, Азербайджана, Туркменистана, Казахстана и Ирана). Чтобы понять X V/ его значение, следует вспомнить первую встречу руководителей этих государств, прошедшую в Ашхабаде пять лет назад — в апреле 2002-го. Она была расценена как неудачная, причем не только наблюдателями и аналитиками, но и самими лидерами стран-участниц, которые не приняли практически никаких решений, даже не смогли выработать совместный итоговый документ. Правда, тогда был несколько иной состав участников саммита, другая обстановка в мире и государствах региона, три из этих пяти стран возглавляли другие лица: Иран — Мохаммад Хатами, Азербайджан — Гейдар Алиев, Туркменистан — Сапармурат Ниязов.
В 2002 году они собрались, прежде всего, для решения вопросов о статусе Каспийского моря, а также разделе его акватории и природных ресурсов. Эти проблемы возникли в связи с развалом Советского Союза и образованием новых независимых государств, имеющих выход к Каспию. В их бытность союзными республиками СССР они на равных правах со всеми народами единого государства пользовались ресурсами Каспийского моря. А после распада этого государства закономерно возник ряд приграничных проблем, в том числе по Каспию, богатому нефтью, газом и рыбой (прежде всего осетровых пород).
Руководство Ирана решило воспользоваться результатами развала Советского Союза и в этой сфере, начав претендовать на большую, чем прежде, долю при разделе Каспийского моря. Тегеран полагал, что в новых условиях справедливо разделить водоем на пять равных частей, одна из которых должна принадлежать ему.
Однако с этим не согласились постсоветские государства. Они настаивали на том, что каждая зона контроля должна соответствовать протяженности береговой линии той или иной страны. В этом случае доля Казахстана составила бы 28%, России — 18—19%, Туркменистана — 19%, Азербайджана — 21% и Ирана (по линии Хусейнкали — Астара) — лишь 11,4—13%. Тегеран же настаивал на равных 20%-х долях каждой стороны, считая, что правовой статус спорного пространства следует определять на основе того, что Каспий является озером. Более того, Иран даже высказывал точку зрения, согласно которой его доля должна составлять 50%, так как бывшие республики СССР взяли на себя права и обязанности советского государства, а, значит, должны делить между собой оставшуюся половину1.
1 См.: Саммит в Ашхабаде: Пятеро в одной лодке, не считая США [http://www.yandex.cc/articles/2002/ 04/23/caspian/].
Через два года большинство прикаспийских стран согласилось предоставить ИРИ лишь 13%. Эксперт Лондонского центра исследований мировых рынков Эндрю Нефф назвал требования Ирана относительно расширения своей зоны контроля до 20% «запредельными». Позже официальную позицию Тегерана стал поддерживать Ашхабад — по той причине, как полагает Э. Нефф, что Туркменистан проигнорировали при подписании в мае 2003 года трехстороннего соглашения, заключенного Россией, Казахстаном и Азербайджаном. Согласно этому документу, было разделено 64% северной части Каспия. В итоге Казахстан получил 27%, Россия — 19%, Азербайджан — 18%2. Двум странам оставили 36% , предложив делить их по своему усмотрению.
В 2004 году глава Центра стратегических исследований Андрей Пионтковский отметил, что претензии ИРИ были спровоцированы «раздраем в отношениях постсоветских государств», а после того как Россия сможет договориться с Туркменистаном, «у Ирана не может быть претензий», в результате на Каспии возобладает прежняя советская модель, только контролировать море станут уже постсоветские государства3.
Поскольку Каспию давно пророчили превращение в один из главных мировых центров по добыче и экспорту нефти и газа, к нему проявили большой интерес и Соединенные Штаты, объявившие этот регион зоной своих жизненных интересов и предпринявшие соответствующие шаги по всестороннему проникновению в него. А ситуация в этом плане была для Вашингтона весьма благоприятной, так как в 1990-х годах политические элиты ряда новых независимых государств региона не просто «повернулись» в сторону Запада и США, но и изъявили готовность к вступлению в НАТО. Так, это сделал Азербайджан, имевший много спорных вопросов с Ираном и надеявшийся решить их при поддержке американцев, умело игравших на противоречиях между прикаспийскими странами.
Поэтому на саммите в Ашхабаде, как было остроумно замечено, незримо присутствовал шестой «региональный игрок» — Соединенные Штаты, включившие весь Черноморско-Каспийский бассейн в сферу ответственности своих войск в зоне Персидского за-лива4.
Атмосфера при проведении первого саммита обусловливалась сложными отношениями не только между бывшими союзными республиками, но и между ними и Ираном. На Каспии имело место несколько инцидентов между Тегераном и Баку. Последний заявлял, что иранские истребители барражировали над азербайджанским судном, а катера и самолеты вытеснили азербайджанские нефтеразведочные корабли из спорной зоны. «Хозяин» ашхабадского саммита — президент Туркменистана Сапармурат Ниязов заявил даже, что если море не удастся разделить, то «оно запахнет кровью»5.
Президент РФ В. Путин, разочарованный ходом саммита, после его завершения прибыл в Астрахань, где посетил базу Каспийской флотилии. Там он заявил, что Россия должна «наращивать свое присутствие на Каспии», и распорядился провести комплекс-
2 См.: Кравченко Е., Тихонов А. Прикаспийская пятерка сыграла впустую // Финансовые известия, 7 апреля 2004 [http://www.finiz.ru/economic/article819294].
3 См.: Каспий будет поделен по советской модели [http://iran.rU/rus/bulletins/politic/2004-13/#19023].
4 См.: Саммит в Ашхабаде: Пятеро в одной лодке, не считая США.
5 См.: Козырев М., Никольский А. Каспий под прицелом // Ведомости [http://www.smi.ru/02/04/26/ 388252.html].
Недовольство Ирана вызывало и то, что после развала СССР на Каспии начали добычу полезных ископаемых. Это было сделано не без помощи США. Более чем за месяц до начала саммита, в ходе визита в Казахстан, специальный советник госсекретаря США по каспийским вопросам Стивен Манн заявил о необходимости активно проводить разработку ресурсов Каспийского шельфа до окончательного определения статуса водоема (см.: Саммит в Ашхабаде: Пятеро в одной лодке, не считая США). Кроме того, 26 марта 2002 года на открывшейся в Москве международной конференции по правовому статусу Каспия С. Манн заявил, что США не намерены соперничать с Россией в Каспийском регионе (см.: США пообещали не мешать России в Каспийском регионе [http://lenta.ru/economy/2002/02/26/caspian/]).
ные учения (первые за 10 лет). При этом он отметил, что флотилия должна активно бороться с терроризмом, наркотрафиком и т.п.
Тогда складывалось впечатление, что вместо демилитаризации Каспия и развития сотрудничества в регионе начнутся процессы противоположного характера. К тому же на первом саммите не определили ни время, ни точное место проведения следующей встречи руководителей прикаспийских государств. Лишь в апреле 2004 года глава МИД РФ Сергей Лавров сообщил журналистам, что саммит указанных стран пройдет в Тегеране во второй половине 2004 года. По его словам, такая договоренность была достигнута в Москве 6 апреля в ходе встречи министров иностранных дел России, Азербайджана, Ирана, Казахстана и Туркменистана. «Мы доложим этот вопрос президентам, и они будут выбирать окончательную дату проведения этого мероприятия», — заявил С. Лавров на пресс-конференции, состоявшейся по окончании заседания глав внешнеполитических ведомств прикаспийских государств6.
Но тогда президенты оказались к этому не готовы. В конце концов второй саммит было решено провести в Тегеране в 2007 году. К этому времени внутренняя ситуация в Иране представлялась достаточно непростой, что прежде всего касается популярности его нынешнего режима. В ходе поездки в ИРИ в октябре 2007 года у нас сложилось впечатление, что многие иранцы устали от режима, поскольку муллы по большому счету не оправдали их надежд. Причем невысок авторитет как самого президента Махмуда Ахмадинежада, так и религиозного лидера страны аятоллы Али Хаменеи. По данным опросов, проведенных летом 2007 года интернет-изданиями «Руз» и «Базтаб», лишь 10% респондентов поддерживают главу государства.
При этом иранские СМИ постоянно муссируют тему возможного нападения Соединенных Штатов на ИРИ, что официальный Тегеран эффективно использует для сохранения своих позиций. Народ, похоже, эту тему всерьез не воспринимает, по крайне мере не заметно, чтобы население готовилось к войне.
* * *
Раньше других в Тегеран прибыл президент Казахстана. О степени важности этого визита свидетельствует то, что в аэропорту Мехрабад Н. Назарбаева встречал министр иностранных дел ИРИ Манучехр Моттаки. Н. Назарбаев прилетел 15 октября, первым из глав прикаспийских государств встретился и провел переговоры до начала саммита с высшим руководством ИРИ: президентом Махмудом Ахмадинежадом и духовным лидером аятоллой Али Хаменеи. Были рассмотрены вопросы расширения двустороннего сотрудничества и доведения в ближайшем будущем торгового оборота между двумя странами до 10 млрд долл. в год (ныне — 2 млрд долл.)7. Иранские СМИ опубликовали очень краткую информацию о содержании переговоров Н. Назарбаева с руководителями ИРИ. В материалах присутствовали общие фразы о необходимости дальнейшего развития двусторонних отношений и подписании «пяти документов о сотрудничестве между Ираном и Казахстаном» в сферах энергетики, транспорта и т.д.8 В то же время Махмуд Ахмадинежад отметил, что у Тегерана и Астаны общий подход к решению проблем региона Каспийского моря и к другим международным вопросам, и выразил уверенность, что уровень экономических отношений достигнет «наивысшего развития»9. Фактически в пер-
6 РИА «Новости», 6 апреля 2004.
7 См.: Tehran Times, 16 oktobr 2007.
8 См.: Hamshahri, 16 oktobr 2007; Tehran Times, 17 oktobr 2007.
9 Donya ye eqtasad, 16 oktobr 2007.
вый день пребывания в Иране Н. Назарбаев решил основные проблемы двустороннего сотрудничества. Возможно, что это в какой-то степени повлияло на его особые позиции на саммите10.
Участие российского президента в саммите оставалось якобы под вопросом до самого последнего дня. Как отметила иранская газета «Hamshahri», лишь прибытие В. Путина в Тегеран утром 16 октября «положило конец слухам об отмене визита, которые обсуждались в западных массмедиа»11. При этом иранские СМИ особо подчеркивали, что на президента России оказывали огромное давление США и страны Запада с целью срыва посещения им ИРИ.
Во время пребывания В. Путина в Германии представитель немецких СМИ задал ему вопрос: «Так едете вы в Иран, или нет? И какие у вас ожидания от этого визита?» В. Путин ответил, что он поедет в Иран на саммит прикаспийских государств, который был давно запланирован, и рассчитывает на позитивные результаты переговоров с иранскими властями12.
Руководство ИРИ с большими надеждами ожидало прибытие президента РФ и тщательно готовилось к нему, учитывая сложную международную обстановку, при которой СМИ многих стран постоянно публиковали материалы о перспективах возможной военной акции против Тегерана со стороны Вашингтона.
Данный визит главы России имел большое значение для обоих государств уже потому, что это был второй визит В. Путина в Иран. Вместе с тем руководство ИРИ предпочло не концентрировать на данном факте особого внимания, дабы не афишировать реальную важность этого посещения, вокруг которого, как отметила газета «Иран», возникла масса тенденциозных комментариев в прессе США и некоторых стран Европы. Более того, внимание было сосредоточено именно на значимости проведения самого саммита. Накануне визита президента РФ в редакционной статье газеты <Юопуа уе eqtesad» отмечалось, что «с точки зрения влияния на насущные интересы Ирана предстоящая встреча с участием глав прикаспийских государств является более важной, чем визит Владимира Путина»13. Саммит характеризовался как исторический день Каспия, поскольку 16 октября были заключены дву- и многосторонние договоренности о сотрудничестве, а также подписана Декларация пяти стран Прикаспия, включающая 25 статей и открывающая новый путь к региональному экономическому и политическому взаимодействию. Более
10 Наблюдатели отмечали, что больше всего разногласий оказалось у России и Казахстана, в частности по поводу квот на биоресурсы и необходимости закрепить в Конвенции пункт о свободе транзита по Каспию, в том числе по транзиту энергоносителей и прокладке трубопроводов по дну моря. По мнению президента Казахстана, их маршруты должны согласовываться со странами, через участки дна которых они будут проходить. Россия настаивает на том, чтобы разрешение на прокладку Транскаспийских трубопроводов давали все пять стран. Кроме того, Н. Назарбаев высказался за демилитаризацию Каспия и предложил ограничить военно-морскую активность деятельностью пограничных частей. В. Путин выступил против деления Каспия на «зоны» и «границы». Он назвал приоритетными задачами обеспечение безопасности и защиту биосферы региона, подчеркнул, что строительство трубопроводов должно осуществляться в рамках «каспийской пятерки» и на основе консенсуса. «Экологическая безопасность должна являться мерилом всех проектов, особенно в сфере энергоресурсов», — заметил В. Путин, намекая на лоббируемый США проект Транскаспийского трубопровода (Меликова Н. Неагрессивный Каспий. Россия, Азербайджан, Иран, Казахстан и Туркмения укрепляют экономические связи [http://www.ng.ru/world/ 2007-10-17/1 _tegeran.html]).
11 Hamshahri, 16 oktobr 2007.
12 В интервью «Die Welt» Ангела Меркель назвала Иран угрозой для региона, Европы и всего мира, высказавшись за ужесточение санкций в случае «пробуксовки» переговорного процесса по ядерной программе ИРИ. Позиция В. Путина по вопросу ужесточения санкций в отношении Ирана была определена им следующими саркастическими словами: «Пугать кого-то — иранское руководство или иранский народ — бесперспективно. Им не страшно» (Меликова Н. Тегеран-007. В Висбадене говорили преимущественно об Иране [http://www.ng.ru/politics/2007-10-16/1_tegeran.html]).
13 Sadri M. Chera safar e putin mohem ast (Почему важен визит Путина) // Donya ye eqtesad, 16 oktobr
2007.
того, этот форум рассматривался и как шаг к формированию нового полюса мировой экономики14.
Бесспорно, Тегерану было чрезвычайно важно видеть у себя прежде всего первое лицо Российской Федерации, поскольку без его участия саммит не имел бы столь большого политического значения, какое он приобрел с приездом В. Путина. Именно пребыванию президента России в Иране была посвящена большая часть публикаций и фотографий в местных СМИ. Более того, на коллективных снимках глав прикаспийских государств президент ИРИ неизменно находился рядом со своим российским кол-легой15.
Задолго до прибытия В. Путина в Иране были приняты соответствующие меры по обеспечению безопасности участников саммита. После сообщений в СМИ о якобы готовящемся покушении на президента РФ эти меры были ужесточены, хотя статьи в западных и российских массмедиа на тему покушения на В. Путина воспринимали как политическую шутку, даже как политическую провокацию.
Обращает на себя внимание и то, что накануне саммита многие электронные СМИ России весьма своеобразно комментировали предстоящий визит В. Путина в Иран. Основное внимание было сосредоточено на возможном покушении на главу РФ. Сама целесообразность его поездки в ИРИ фактически подвергалась сомнению, о чем свидетельствует отсутствие соответствующих серьезных материалов по данной теме.
Как до, так и после саммита СМИ заостряли внимание на двух вопросах: иранской ядерной программе и перспективах сотрудничества РФ с Западом и США.
Визит справедливо рассматривался и рассматривается аналитиками как, прежде всего, внешнеполитический ход Москвы, обеспокоенной политикой Вашингтона и его союзников. Конечно же, как полагают многие специалисты и обозреватели, поездка президента РФ в Иран, а также характер проведенных там встреч и переговоров в значительной степени обусловлены курсом США и стран Запада в отношении непосредственно России, ее интересов в отдельных зонах планеты и мире в целом.
Что касается основной, казалось бы, проблемы региона — раздела акватории Каспийского моря, то никто и не надеялся на окончательное решение этого вопроса в данное время и, соответственно, на этой теме внимание не концентрировалось. Проблема правового статуса Каспия, как и следовало ожидать, осталась неразрешенной. Ее урегулирование отложили на ближайшее будущее, поскольку цели саммита на текущий момент были иными, более глобальными.
Вместе с тем иранцы дали понять участникам встречи, что у ИРИ сохраняются претензии по вопросам раздела Каспийского моря на секторы контроля. Отметим, что на саммите раздавались призывы к Тегерану изменить «несправедливые» условия договоров 1921 и 1940 годов относительно «этого озера», которые «были навязаны» Ирану Советским Союзом, поскольку после распада СССР в регионе необходимо создать «новое сообщество»16.
Руководство ИРИ использовало сам факт проведения саммита в Тегеране и принятые на нем решения о развитии регионального сотрудничества для укрепления авторите-
14 См.: Halge ye tehran qotb re jadid e eqtesad e jahan (Тегеранский саммит — новый полюс мировой экономики) // Iran, 17 oktobr 2007; Ruz e tarikhi ye Khazar (Исторический день Каспия) // Iran, 17 oktobr 2007.
15 См., например: Keyhan international; Tehran Times; Iran Daily; Ettelaat; Keyhan; Jomhuri ye eslami; Tehran e emruz; Resalat; Jam e jam; Zaman; Etemad e melli; Aftab e yazd; Iran и др. газ. от 17 октября 2007 г.
16 Etemad e melli, 17 oktobr 2007.
Мазандаран — историческая область и провинция на севере Ирана, омываемая Каспийским морем. Мохаммад Хатами назвал Каспий Мазандаранским озером даже во время своего визита в Азербайджан в мае 2002 года, куда он прибыл после первого саммита прикаспийских государств.
та своей власти как в самом Иране, так и на международной арене. Встречу с участием президента РФ Тегеран оценил прежде всего как успех своей дипломатии и дискредитацию политики давления США в отношении ИРИ.
Политическая элита Ирана с большой удовлетворенностью восприняла заявление В. Путина, сделанное им в Германии 15 октября (перед поездкой в ИРИ) относительно необходимости вести с Тегераном переговоры по его ядерной программе исключительно мирными средствами и недопустимости иного пути. Для Ирана чрезвычайно важна позиция России о праве Тегерана на ядерные исследования, поскольку она позволяет ИРИ продолжать развитие соответствующей национальной программы. Еще до начала переговоров с президентом Ирана В. Путин подчеркнул, что «все страны имеют право осуществлять мирную ядерную энергетическую программу». Отметим, что последняя планировалась еще во времена последней иранской монархии именно как энергетическая программа. В то время об иранской атомной бомбе не говорили, несмотря на монархические амбиции сделать государство державой мирового уровня со всеми вытекающими последствиями.
РФ пока остается единственной страной, которая помогает ИРИ в реализации ее ядерной программы. Именно благодаря позиции президента России в Тегеранской декларации зафиксировано: «Стороны подтверждают неотъемлемое право всех государств-участников Договора о нераспространении ядерного оружия развивать исследования, производство и использование ядерной энергии в мирных целях в рамках положения этого Договора, а также механизма МАГАТЭ».
У нас возникает несколько вопросов по поводу дискуссий о военном аспекте иранского ядерного проекта. Во-первых, ИРИ имеет не меньше прав на создание оборонительного оружия, чем Пакистан, Индия или Израиль. Насколько это разумно и опасно — другая проблема. Во-вторых, Иран неоднократно заявлял об отказе от ядерного вооружения и готовности поставить под международный контроль свою соответствующую программу. В-третьих, если совсем не доверять Тегерану, то почему тогда не предположить, что у него уже есть ядерное оружие малой мощности? Если принять во внимание, что даже в США исчезает оружейный плутоний, а в 1990-х годах в странах СНГ продавали что угодно, то почему бы не допустить, что Иран давно воспользовался ситуацией, а ныне эксплуатирует проблему ядерной программы для достижения своих политических целей?
Что касается сооружения АЭС в Бушере, то заявление В. Путина о том, что он никому не будет давать обещаний в отношении сроков завершения строительства, прозвучало очень выигрышно и воспринято даже простыми иранцами с уважением, то есть как позиция сильного политика, особенно — на фоне периодических критических выпадов иранской стороны в адрес РФ о намеренном затягивании строительства.
Для ИРИ были важными следующие слова президента России: «Ни одна прикаспийская страна не должна предоставлять третьей стране свою территорию для применения силы или для совершения военной агрессии против другой прикаспийской страны». Данное положение вошло в Итоговую декларацию саммита.
В этом ракурсе следует рассматривать и согласие руководителя РФ с тем, что Каспийское море могут использовать только суда, осуществляющие навигацию под флагами каспийских государств. Для властей Ирана чрезвычайно важна проблема обеспечения безопасности. Вполне закономерно, что газета «Iran Daily» поместила на первой полосе материал под заголовком «Пять президентов согласны на совместную безопас-
ность»17.
17 5 Presidents Agree On Joint Security // Iran Daily, 17 October 2007.
В силу специфических отношений Азербайджана с США и Россией Баку находится на втором месте (после Москвы) по сегодняшней политической значимости для Тегерана, что тонко подчеркивала иранская сторона во время саммита. Более того, местом следующей встречи глав прикаспийских стран закономерно выбран именно Азербайджан, а ее проведение намечено на 2008 год.
Интересно, что некоторые аналитики Израиля оценили позицию прикаспийских государств относительно того, чтобы не допустить использования третьими странами их территорий для применения силы или агрессии в отношении одного из пяти государств, как попытку перевести региональное сотрудничество упомянутых стран в военно-блоковую плоскость, что должно вызывать, согласно их суждению, озабоченность мирового сообщества18. По мнению России, речь идет о том, чтобы исключить возможность превращения прикаспийского региона в зону конфликта именно из-за присутствия в нем некой третьей силы, под которой пока подразумевается прежде всего Вашингтон.
Хотя официальный представитель Совета национальной безопасности США Гордон Джондро заявил после саммита, что Соединенные Штаты выступают за «дипломатический подход» к урегулированию ситуации вокруг ядерной программы Ирана19, администрация президента Дж. Буша по-прежнему настаивает на том, что глава Белого дома имеет право применить против Ирана силу. В этом ее поддерживают многие демократы, в том числе Хиллари Клинтон, претендующая на пост следующего президента государства20.
Естественно, иранское руководство опасается применения силы со стороны США в отношении существующего режима — ведь не все просто в ирано-американских отношениях, которые обсуждаются в ИРИ на самых разных уровнях.
Прежде всего это контакты, касающиеся ситуации в Ираке. Иранцы занимают здесь очень специфические позиции. Накануне и во время американского вторжения в Ирак Тегеран пытался соблюсти своего рода нейтралитет. Наряду с этим руководство ИРИ использовало свое влияние на шиитскую общину Ирака в целях ведения в регионе собственной политической игры и изменения в свою пользу политического климата в данной стране. Шиитская община Ирака, занимавшая во время американской военной кампании позицию нейтралитета, фактически явилась иранским средством оказания давления на США после свержения режима Саддама Хусейна. Тегеран решил использовать практическую ликвидацию иракского независимого государства для обретения основных рычагов управления посредством своих союзников, единомышленников или ставленников.
В ряде случаев Тегеран почти открыто поддерживал политику Вашингтона в Багдаде. Отметим хотя бы то, что в 2005 году министр иностранных дел ИРИ Камаль Хар-рази поздравил правительство и население Ирака с успешным проведением парламентских выборов, что характеризовалось иранской стороной как свидетельство зрелости иракского народа, важный шаг на пути создания демократических структур, опирающихся на волю масс, и т.д. Правда, здесь же отмечалось, что выборы послужат установлению в регионе стабильности и безопасности, но без присутствия иностранных воору-
18 См.: Визит Путина в Иран: взгляд из Израиля [http://mnenia.zahav.ra/ArtidePage.aspx?artideГО=
4829].
19 См.: Путин в Иране пообещал достроить Бушерскую АЭС, но сроки не уточнил [http://www.newsru. com/world/16oct2007/atoms.html].
20 Бистон Р. Визит Путина ставит крест на введении санкций против Ирана [http://www.inopressa.ru/ print/times/2007/10/17/09:43:10/visit].
женных сил, а также будут способствовать активному развитию отношений и взаимодействия двух стран. Пресс-секретарь правительства ИРИ Абдолла Рамазанзаде заявил, что Иран будет сотрудничать с новым режимом — каким бы он ни был по политической направленности — во благо стабильности в регионе и национальных интересов народов обоих государств21. Тегеран сразу же поддержал и новоизбранного президента Ирака Талабани (курда по национальности), который часто пользовался услугами ИРИ в политической борьбе за власть. В свою очередь, иранское руководство возлагало на него определенные надежды, ожидая поддержки своего курса в Ираке.
За две недели до саммита прикаспийских стран газета «Resalat» опубликовала выдержки из интервью, которое дал газете «Файненшл таймс» доктор Али Лариджани — секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана. Этот материал интересен в плане оценок политиком иракского режима, а также позиций США и ИРИ в Ираке, откуда планируется начать вывод оккупационных сил. Это вызвало озабоченность Тегерана в связи с перспективами переориентации Вашингтона на новые политические силы Ирака и утраты здесь своих позиций, а как следствие — в мусульманском мире в целом.
А. Лариджани отметил, что после свержения режима Саддама Хусейна Иран был единственным государством региона, оказывавшим «постоянную поддержку избранному и демократическому правительству Ирака», тогда как «союзники США не предоставили никакой помощи». Он отверг все обвинения Соединенных Штатов в адрес ИРИ относительно того, что эта страна снабжает современным оружием военизированные формирования Ирака через Корпус стражей исламской революции (КСИР), назвал это ложью и потребовал привести доказательства, то есть конкретные имена членов КСИР, якобы причастных к поставкам в Ирак вооружения22. Кроме того, А. Лариджани говорил о беспокойстве Тегерана по поводу утраты к нему доверия Вашингтона в решении иракского вопроса и его готовности переориентироваться в своей политике в Ираке на сотрудничество с суннитами, причем из бывшего окружения Саддама Хусейна. Он сообщил, что в его распоряжении имеется информация о тайных переговорах американцев с одним из бывших представителей высшего руководства партии БААС — Эззатом Ибрагимом ад-Дури. Указанные контакты, конечно, очень обеспокоили иранские власти, охарактеризовавшие их через А. Лариджани как «трагедию» для народа Ирака и предложившие свои услуги по сохранению стабильности в данном государстве после начала вывода американских войск. «Если они (американцы) предоставят ясный график (вывода своих войск. — АЛ.), мы поможем им в его реализации», — заявил А. Лариджани23.
Иранцы хотят преодолеть свои разногласия с США и Европой — в обществе ожидают восстановления связей с ними в полном объеме. Во время нашего пребывания в ИРИ (октябрь 2007 г.) у нас создалось впечатление, что в Иране западным странам будут рады больше, чем присутствию России, отношение к которой исторически неоднозначное, даже настороженно-негативное. К тому же Москва не может предложить Тегерану действительно широкомасштабных проектов в силу экономической слабости, о чем свидетельствует хотя бы объем товарооборота между двумя государствами — 2 млрд долл. (как с Казахстаном), тогда как товарооборот ИРИ с Германией приближается к 25 млрд долл.
В частных беседах иранцы отмечали, что «Россия — хуже США, поскольку играет на противоречиях Ирана и Америки». И отнюдь не случайно в газете «Национальное
21 См.: Иран признал успешными прошедшие накануне в Ираке выборы [http://www.centrasia.ru/newsA. php4?st=1107196320].
22 См.: Resalat, 2 oktobr 2007.
23 Ibidem.
ss
доверие» от 17 октября 2007 над огромной фотографией первых лиц прикаспийских стран в Саадабаде (бывшая шахская резиденция) напечатаны заголовки двух статей: «Встреча глав прикаспийских государств с высшим руководством» и «Противоречия Ирана с Америкой и Европой — подходящий инструмент для игры России». В первой помещен портрет Али Хаменеи, во второй — фото автора, госпожи Элахе Кулаи, словно пытающейся предостеречь своего лидера от чрезмерного сближения с РФ. Сама публикация этих материалов на первой полосе, безусловно, имеет определенный смысл. Во второй статье содержится краткий анализ результатов саммита и международных проблем, с которыми сегодня сталкивается Россия, а также делается вывод о том, что в современных условиях — в силу определенных обстоятельств — ИРИ находится в очень невыгодном положении для ведения переговоров о статусе Каспия и защите своего национального суверенитета. В то же время, как пишет член научного совета университета г-жа Элахе Кулаи, «противоречия Ирана с Америкой и Европы с Ираном превратились в подходящий инструмент для игры России с этими странами»24.
Еще в 2001 году Э. Кулаи откровенно говорила, что основной фактор, обусловливающий развитие российско-иранских отношений, — политика Запада. Выступая как депутат иранского парламента и эксперт по РФ, в то время она заявила, что «тесные отношения между Россией и Ираном — естественное следствие давления, которое на нас оказывает Запад». Кроме того, уже тогда она сделала еще одно важное заявление: «ИРИ хочет иметь рычаги воспрепятствования возобновлению тесных контактов между Россией и Ираком, с которым Иран воевал в течение восьми лет»25.
С тех пор обстоятельства несколько изменились, но осторожный подход к РФ у ИРИ сохранился, и маловероятно, что в перспективе он изменится.
В Тегеране были предприняты попытки экономической трансформации каспийской «пятерки», то есть шаги по созданию новой региональной структуры — организации прикаспийских государств, в которой роль Ирана будет весьма значительной. Президент ИРИ назвал принятую в Тегеране Декларацию саммита «большим достижением нашего сотрудничества» и объявил о решении лидеров стран региона созвать экономическую конференцию, которая должна стать прообразом экономической организации государств Прикаспия. При этом местом проведения такого форума называлась Москва, временем — 2008 год, председателем — В. Путин.
Все участники второго саммита прикаспийских стран признали его действительно плодотворным и открывающим новые возможности для регионального взаимодействия указанных государств. Правда, некоторые проблемы, в том числе касающиеся спорных территорий между Туркменистаном и Азербайджаном, не решены (их отложили на ближайшее будущее). Важно, однако, то, что стороны приняли решение отказаться от силового пути урегулирования спорных вопросов и от вмешательства во внутренние дела независимых государств.
Кто и в какой степени выиграл от проведения данной встречи лидеров пяти стран — будет ясно позднее. По крайней мере, пока обсуждаются проекты масштабного экономического сотрудничества, в том числе по соединению каналом Каспийского и Черного
24 Kulai E. Ekhtelafha ye iran va orupa, abzar e monasseb e bazi ye rusiye (Противоречия Ирана с Америкой и Европой — подходящие инструменты для игры России) // Etemad e melli, 17 oktobr 2007.
В 2001 году г-жа Элахи Кулаи занимала пост председателя Группы ирано-российской парламентской дружбы Собрания исламского совета (Меджлиса), в 2002-м — наблюдателя иранского парламента в переговорном процессе по Каспию, члена комиссии Меджлиса по национальной безопасности и внешней политике.
25 Clover Ch., Dinmore G. Iran and Russia to Discuss Caspian Shares // Financial Times, 1 March 2001 [http:// iskran.iip.net/review/mar01/1ft1.html].
морей. Правда, в самом Иране этот проект уже рассматривают неоднозначно: не только как развитие транспортных коммуникаций региона, но и как укрепление суверенитета России. Более того, высказано мнение, что данный план соответствует прежде всего интересам РФ, а не других государств Прикаспия26.
Нам представляется несомненным, что интересам всех стран региона отвечает идея демилитаризации Каспийского моря. По мнению экспертов, это весьма важный аспект, поскольку в последнее время США неоднократно предпринимали попытки принять участие в реорганизации военно-морских сил Азербайджана под предлогом обеспечения безопасности трубопровода Баку — Тбилиси — Джейхан. Кроме того, в отношении Туркменистана и Казахстана выдвигались предложения по развитию военно-технического сотрудничества на Каспии27.
Безусловно, от проведения саммита выиграло руководство ИРИ, пытающееся сохранить существующую систему, хотя та и нуждается в больших переменах, неизбежность которых предопределена всей логикой развития Ирана и мира. Выиграл, конечно, и лично президент страны Махмуд Ахмадинежад, начавший вскоре после встречи кадровые перестановки с целью укрепления своих позиций в структуре власти. Первой жертвой оказался Али Лариджани — сын покойного аятоллы Амоли и зять покойного Мортазы Мотаххари, соратника имама Хомейни — секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана, глава команды переговорщиков по иранской «ядерной проблеме» подал в отставку 20 октября 2007 года. В ИРИ это восприняли как «шок»28. Несмотря на то что официально А. Лариджани подал в отставку сам, многие восприняли ее как стремление М. Ахмадинежада ввести в высшие властные структуры своих людей. Эта точка зрения отражена и в иранских СМИ29.
Саммит прикаспийских государств явился той международной поддержкой, которой не хватало режиму Ирана. В какой-то степени эта встреча, а также личное присутствие на ней В. Путина оказали стабилизирующее воздействие на ситуацию в ИРИ и обеспечили ее нынешнему руководству поддержку еще миллионов иранцев.
Тегеранский саммит открывает новые возможности для дальнейшего проникновения Ирана на рынки Центральной Азии и Кавказа, где Москва, как считают в ИРИ, позволила Тегерану укрепиться в качестве противовеса Вашингтону и Анкаре. В день открытия встречи и прибытия В. Путина газета «Tehran e emruz» писала: «В последнее время Иран заметно расширил свое экономическое проникновение в Центральную Азию, в которой традиционно видятся интересы России». При этом было высказано мнение, что Москва молча соглашается с тем, что «чем больше будет присутствие Ирана, тем будет меньше становиться присутствие США, Турции и в какой-то степени и Китая»30.
Если присутствие ИРИ в Центральной Азии будет расширяться, то возникнет возможность роста шиитской общины региона за счет новообращенных из числа суннитов. Иран никогда не жалел средств на распространение своего культурно-религиозного вли-
26 См.: Peyvandi Zade A.B. Ettesal e darya ye mazanderan be darya ye siyah aamal e hakemiyat e rusiye ya afzayesh e tranzit dar mantaqe (Подсоединение Мазандаранского моря к Черному морю — действия для целостности России или роста транзита в регионе) // Khorasan, 21 oktobr 2007.
27 См.: Экспертный канал «ФедералПресс» [http://www.fedpress.ru/federal/socium/world/id_71717.html].
28 См.: Shok e khabari ye estefa ye larijani (Новостной шок или отставка Лариджани) // Khorasan, 21 oktobr 2007.
29 См.: Khoda hafezi ye diplomat e hastei (Прощание ядерного дипломата) // Tehran e emruz, 0ct.21.2007.
30 Kif e rusi (Русский чемоданчик) // Tehran e emruz, 0ct.16.2007.
Заметим, что экономическое проникновение ИРИ в регион осуществляется через поиски общих культурных и религиозных традиций и ценностей, что руководители Ирана всегда подчеркивают в беседах с лидерами республик региона.
яния в регионе. Такая работа ведется, к примеру, в Казахстане, где уже создан шиитский интернет-портал31. Нельзя исключать, что изменение религиозной ситуации в ЦА может в перспективе повлиять на экономические и политические процессы в данном регионе. То, насколько Тегеран сумеет воспользоваться сложившейся обстановкой для закрепления в нем своих успехов, будет видно уже на следующем саммите.
Главы прикаспийских государств решили проводить ежегодные встречи. Следующая планируется на октябрь 2008-го в Баку, где, возможно, будут приняты важные решения как о правовом статусе Каспия, так и по другим спорным вопросам.
31 Это сайт [http://al-gadir.kz/]. Интересно, что в России есть шиитские сайты: [http://imamat-news.ru/], [al-shia.ru/], [shianet.ru/].
