CC BY
157DOI 10.24411 /2076-1503-2020-11138 ЯСТРЕБОВА Алла Юрьевна,
доктор юридических наук, профессор, заведующая кафедрой теории и истории государства и права Дипломатической академии МИД России, e-mail: allayastrebova@mail.ru SPIN-код: 9595-8913, AuthorID: 796256
АНИСИМОВ Игорь Олегович,
кандидат юридических наук, доцент, заместитель заведующего кафедры международного права Дипломатической академии МИД России, e-mail: i-anisimov@mail.ru SPIN-код: 6598-9587, AuthorID: 850154
МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ ОСНОВЫ ЗАЩИТЫ ОТДЕЛЬНЫХ КАТЕГОРИЙ
ПОКРОВИТЕЛЬСТВУЕМЫХ ЛИЦ В УСЛОВИЯХ ВООРУЖЕННЫХ КОНФЛИКТОВ
Аннотация. Международно-правовые основы защиты покровительствуемых лиц выступают приоритетным направлением регламентации в женевском праве. Авторами используются специальные правовые подходы к обеспечению защиты отдельным категориям покровительствуемых лиц при военных действиях. Публикация имеет целью изучить международно-правовые особенности статуса таких категорий покровительствуемых лиц, как вынужденные мигранты, дети в возрасте до 15 лет и гражданские журналисты, находящиеся в профессиональных командировках, в условиях вооруженных конфликтов.
Ключевые слова: покровительствуемые лица в международном гуманитарном праве, беженцы, лица, получившие убежище, международно-правовой статус детей, защита гражданских журналистов.
YASTREBOVA Alla Yurievna,
Doctor of Law, Professor, Head of Department of Theory and History of State and Law,
Diplomatic Academy of the Ministry of Foreign Affairs of the Russian Federation
ANISIMOV Igor Olegovich,
PhD in Law, Associate Professor, Deputy Head of Department of International Law,
Diplomatic Academy of the Ministry of Foreign Affairs of the Russian Federation
INTERNATIONAL LEGAL BASIS TO SECURE DIFFERENT CATEGORIES OF PROTECTED PERSONS IN CONDITIONS OF THE ARMED CONFLICTS
Annotation. The international legal backgrounds of the security of protected persons are recognized to be a priority regarding the Geneva Law regulations. The authors make use of the special legal approaches to provide safety for the particular categories of protected persons in hostilities. The article aimed to examine international legal issues relating to the status of forced migrants, children under 15 years of age and civil journalists engaged in professional missions, in the conditions of armed conflicts.
Key words: protected persons in international humanitarian law, refugees, persons to obtain asylum, international legal status of children, protection of civil journalists.
Создание системы международно-пра- как известно, с итогами Второй мировой войны. вовой защиты гражданского населе- Нормы и принципы женевского права, созданного ния при военных действиях связано, государствами для защиты жертв войны, дей-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 11 • 2020
ствуют с момента начала военных событий и прекращают применяться с наступлением мирного времени. Особенная незащищенность гражданских лиц в период войны привела мировое сообщество к необходимости принятия IV Женевской конвенции о защите гражданского населения во время войны 1949 г. Ее содержание имеет целью установить ограничения для воюющих государств при выборе средств и методов ведения вооруженных конфликтов по отношению к гражданскому населению. IV Женевская конвенция также определяет отдельные категории покровительствуемых лиц (Protected Persons), нуждающиеся в специальной защите. К ним относятся женщины и дети в возрасте до 15 лет, с их особыми потребностями; иностранные граждане и апатриды; вынужденные мигранты (беженцы и лица, получившие убежище); интернированные лица; гражданские журналисты, находящиеся в опасных профессиональных командировках. Указывая на специфику обращения воюющих сторон с некомбатантами в период военных действий, А.Я. Капустин замечает, что международное гуманитарное право имеет основой различие между индивидами, «которые непосредственно участвуют в боевых действиях и таким образом представляют законную военную цель», и теми лицами, которые должны быть защищены от прямых нападений [13, с. 51].
В то же время, международным правом прав человека установлены стандарты прав и свобод индивида, которые должны применяться государствами и в мирное, и в военное время. Получила широкое распространение позиция ученых-международников, согласно которым нормы международного права прав человека (МППЧ) при вооруженном конфликте действуют совокупно с международным гуманитарным правом (МГП), определяемым как lex specialis, и усиливаются посредством применения его запретов [14; 24]. В.А. Карташкин дополняет данную позицию, отметив, что «одновременное применение МППЧ и МГП позволяет максимально полно защищать основные права и свободы человека», и указывает на позитивное взаимодействие и постепенную интеграцию этих отраслей в перспективе [15, с. 116]. Существуют также мнения о противоречивости совместного применения норм МППЧ и МГП и фрагментации во взаимодействии этих отраслей международного публичного права, приводящей к коллизии норм, режимов и методов [10]. Представляется, что международно-правовая защита гражданских лиц, в целом, и покровительствуемых лиц, в частности, выступает в любом случае приоритетом женевского права и обращена на таких индивидов по причине их большей уязвимости в военный период.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 11 • 2020
В IV Женевской конвенции о защите гражданского населения во время войны 1949 г. [29] общий правовой статус покровительствуемых лиц (ст. 27-34) не систематизирован; установлены отдельные запреты для воюющих сторон по отношению к ним; получили закрепление принципы гуманности и недискриминации; частично рассмотрены права вышеуказанных лиц. Статья 13 Конвенции требует применять ее содержание ко всему гражданскому населению без дискриминации по мотивам расы, национальности, религии или политических убеждений. Часть 1 ст. 27 определяет обязанность воюющих сторон уважать личность, честь и семейные права покровительствуемых лиц, их привычки, обычаи, религиозные убеждения и обряды. Часть 4 ст. 27 предоставляет им возможность вводить такие меры контроля или обеспечения безопасности, которые могут оказаться необходимыми по причине военной ситуации.
Статья 4 включает в число покровительствуемых лиц тех, кто находится во власти воюющей стороны или оккупирующей державы, гражданами которой они не являются. Вышеприведенные нормы IV Женевской конвенции 1949 г. относятся к иностранцам, апатридам и вынужденным мигрантам как к представителям гражданского населения. Воюющие стороны, прежде всего, обязаны защищать их от любых проявлений насилия и одновременно, согласно вышеприведенной ч. 4 ст. 27 Конвенции, могут избрать определенные формы контроля для них, включая меры интернирования в предназначенные для этого места поселения.
Статья 44 IV Женевской конвенции 1949 г. устанавливает особое обращение воюющих сторон в отношении беженцев как категории покровительствуемых лиц, которые не пользуются какой бы то ни было защитой своих правительств. Они отличаются от обычных иностранцев, являющихся гражданами государства-противника. Здесь формальная принадлежность к гражданству не имеет значения, т.к. беженцы по вынужденным мотивам покинули страну происхождения. Статья 73 I Дополнительного протокола 1977 г. к Женевским конвенциям 1949 г., касающегося защиты жертв международных вооруженных конфликтов [5], закрепляет, что лица, признанные до начала военных событий как апатриды или беженцы по соответствующим международным актам или национальному законодательству, пользуются защитой IV Женевской конвенции 1949 г. при всех обстоятельствах и без какого-либо неблагоприятного различия.
Часть 2 ст. 70 IV Женевской конвенции защищает граждан оккупирующей державы, которые до войны нашли убежище на оккупированной тер-
ритории, от депортации за ее пределы. Применяется основной принцип Refugee Law, состоящий в невыдаче и невысылке лиц, имеющих статус беженца или ищущих убежище1. Он усилен в ч. 4 ст. 45 Конвенции, согласно которой покровительствуемые лица не могут быть переданы государству, в котором они опасаются преследования в связи со своими политическими или религиозными убеждениями.
IV Женевская конвенция 1949 г. (ст. 9-12) предусматривает возможность поручения помощи беженцам и лицам, получившим убежище, державе-покровительнице или Международному Комитету Красного Креста (МККК) во время военных действий. Гуманитарные функции МККК, закрепленные ст. 10 и ч. 5 ст. 143 IV Женевской конвенции, могут быть распространены и на покровительство вынужденным мигрантам.
Вышеуказанные международно-правовые позиции по совместному применению норм МГП и МППЧ позволяют вынужденным мигрантам одновременно пользоваться защитой IV Женевской конвенции о защите гражданского населения во время войны 1949 г. и Конвенции ООН о статусе беженцев 1951 г. [12] Это выражается в таких формах защиты:
1. сохранение ранее полученного лицами правового статуса беженцев, лиц, получивших убежище, или апатридов, в военных условиях;
2. приобретение статуса покровительствуемых лиц и пользование им наравне с другими представителями гражданского населения;
3. применение в отношении вынужденных мигрантов принципа non-Refoulement при любых обстоятельствах военной ситуации Международно-правовые нормы и принципы
защиты покровительствуемых лиц сочетаются с рядом заключений (Conclusions) Исполнительного комитета Управления Верховного Комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ ООН), предлагающим усилить подобную защиту вынужденных мигрантов в военных условиях. Заключение № 48 (XXXVIII) «Военные или вооруженные нападения на лагеря и поселения беженцев» 1987 г. [7, с. 109111] признает эти акты противоречащими принципам международного права, в целом, и МГП, в частности, поскольку гражданский и гуманный характер лагерей и поселений беженцев позволяет отнести их к гражданским объектам, нападение на которые строго запрещено. В то же время, от администрации лагерей и поселений беженцев требуется подчинение правилам общественного
1 Международно-правовой принцип non-Refoulement запрещает возвращать беженцев в страну, где им грозит опасность подвергнуться преследованию, согласно ч. 1 ст. 33 Конвенции о статусе беженцев 1951 г
порядка и воздержания от деятельности, нарушающей их гражданский статус (п. 4 а)). Заключение Исполкома УВКБ № 94 ^Ш) «По вопросу о гражданском и гуманитарном характере убежища» 2002 г. [9] прямо предостерегает от опасности присутствия в месте размещения беженцев вооруженных элементов, организации актов вербовки и использования таких лиц вооруженными силами или военизированными формированиями. Указанные действия несовместимы с принципом проведения различия между покровительствуемыми лицами и воюющими (комбатантами). Заключение Исполкома УВКБ № 80 (XLVII) «Всеобъемлющий и региональные подходы внутри системы защиты» 1996 г. [8] содержит призыв к государствам и международным организациям создавать средства предупреждения или уменьшения возможности возникновения конфликтов, как одной из возможных причин перемещения населения, и принимать меры по примирению сторон, «особенно на постконфликтном этапе, для повышения прочности решений» (п. е) ix)). Эти рекомендации по мирному урегулированию в современных условиях должны быть дополнены регламентацией института временного убежища для мигрантов, прибывающих из регионов военных действий.
И.И. Лукашук уточняет, что вооруженный конфликт не служит для государств основанием одностороннего прекращения или приостановления действия договорных международно-правовых обязательств по защите личности [16]. Э. Кляйн замечает, что в чрезвычайных условиях требуется явно выраженное заявление государства-участника для обоснования временного отступления от своих договорных обязательств. При этом приостановление не должно распространяться на особо установленные и неотменяемые права человека [30, с. 158]. Как известно, ч. 1 ст. 4 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г. [18] допускает отдельные отступления только в такой степени, в какой это требуется остротой положения, при условии, что такие меры не являются несовместимыми с другими обязательствами государств по международному праву. Содержание Конвенции о статусе беженцев 1951 г. и Протокола, касающегося статуса беженцев, 1967 г. включает подобные обязательства в отношении вынужденных мигрантов.
Кроме этого на региональном уровне существуют дополнительные международно-правовые институты, к примеру, институт международной защиты в праве ЕС, который тесно связан в нынешних условиях с правовым статусом лиц, ищущих убежище в европейских странах, и выехавших из Сирии по причине военных действий [1].
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 11 • 2020
При вооруженном конфликте необходимость разграничения вынужденных мигрантов и обычных иностранных граждан диктуется принципиальными различиями их правового статуса. Сочетание специальных международно-правовых механизмов защиты вынужденных мигрантов с общей системой защиты покровительствуемых лиц, регламентированной женевским правом, призвано повысить эффективность гуманитарной деятельности государств и международных организаций в данной сфере. Специфика вышеизложенных международно-правовых принципов и норм должна найти место в деятельности обзорного форума по международной миграции, предусмотренных п. 48-52 Глобального договора ООН о безопасной, упорядоченной и легальной миграции [3].
Особые требования обозначены в международном гуманитарном праве по защите и обеспечению безопасности детей, которые выделены среди других категорий покровительствуемых лиц в содержании IV Женевской конвенции 1949 г. и I Дополнительного протокола 1977 г. Часть 1 ст. 24 Пакта о гражданских и политических правах 1966 г. устанавливает право каждого ребенка на такие меры защиты, которые требуются в его положении как малолетнего со стороны семьи, общества и государства, без какой-либо дискриминации по признаку расы, цвета кожи, пола, языка, религии, национального или социального происхождения, имущественного положения или рождения. Согласно ч. 1 ст. 77 I Дополнительного протокола, дети, не принимающие участия в военных действиях, имеют дополнительные права, пользуются особым уважением и защищаются от любого рода непристойных посягательств; воюющие стороны обеспечивают им защиту и помощь в силу их возраста или по любой другой причине.
Международно-правовые стандарты защиты детей в условиях вооруженных конфликтов включают: заботу, сохранение культурных традиций, системы воспитания, единства семей; содержание в помещениях, отдельно от взрослых, в случае ареста, задержания или интернирования; облегчение репатриации и возвращения в места постоянного проживания либо размещения в нейтральном государстве; эвакуацию только с согласия родителей или опекунов; идентификацию детей с помощью опознавательных медальонов и иных средств; запрет для воюющих сторон призывать на военную службу детей, не достигших возраста 15 лет.
При перемещении детей на власти принимающего государства возложены обязанности по их идентификации и направлению соответствующей информации в Центральное агентство по розыску Международного Комитета Красного Креста
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 11 • 2020
(МККК) для того, чтобы облегчить последующее возвращение детей в семьи и в свою страну. Кроме того, ст. 24 IV Женевской конвенции 1949 г. о защите гражданского населения предусматривает меры по установлению личности всех детей до 12 лет с помощью ношения опознавательного медальона или другими способами (например, применение современных методов дактилоскопии).
Часть 2 ст. 77 I Дополнительного протокола 1977 г. требует от воюющих сторон предпринимать все возможные меры для того, чтобы дети, не достигшие 15 лет, не принимали непосредственного участия в военных действиях, в частности, стороны должны воздерживаться от вербовки детей в свои вооруженные силы. Если, несмотря на указанный запрет, дети принимали участие в действиях вооруженных сил при международных вооруженных конфликтах, они рассматриваются как комбатанты и при захвате в плен приобретают статус военнопленных. При нахождении в плену они пользуются особой международно-правовой защитой.
Предусмотрено, что стороны, находящиеся в конфликте, могут создавать на собственной или оккупированной территории санитарные и безопасные зоны и местности для того, чтобы оградить от действий войны, в т.ч. и детей до 15 лет, беременных женщин и матерей с детьми до 7 лет (ст. 14 IV Женевской конвенции). Согласно ст. 50 Конвенции, не допускается изменение гражданского состояния детей оккупирующей стороной; оккупирующее государство должно заботиться о поддержании детей, разлученных вследствие войны с родителями и близкими, в области знания ими своего национального языка и религии, с помощью предоставления им должного обучения и содержания.
При вооруженных конфликтах немеждународного характера защитный статус детей определяется II Дополнительным протоколом 1977 г., касающимся защиты жертв вооруженных конфликтов немеждународного характера [6]. Воюющие стороны должны применять содержание п. е) ч. 3 ст. 4 указанного договора, где предусмотрены меры временной эвакуации детей из мест военных действий в более безопасные районы внутри страны и сопровождение лицами, ответственными за их безопасность и благополучие. Пункт с) ч. 3 ст. 4 II Дополнительного протокола запрещает участие в военных действиях детей, не достигших 15-летнего возраста, и их вербовку участниками таких конфликтов. Дети продолжают пользоваться особой защитой при непосредственном участии в военных действиях и попадании в плен (п. d) ч. 3 ст. 4).
Если нормы I Дополнительного протокола 1977 г. обращены, прежде всего, к сторонам международного конфликта, то II Дополнительный протокол предполагает в этой части прямой запрет участия в вооруженной борьбе, адресованный самим детям и подросткам. Представляется, что необходимо более предметно определить правовой статус детей, ставших по своей или чужой воле участниками вооруженной оппозиции и попавших в военный плен, т.к. указанные Протоколы 1977 г. не устанавливают стандартов обращения с детьми, которые могут быть задержаны как участники внутригосударственного вооруженного конфликта.
Специальные права детей как особой категории покровительствуемых лиц также являются предметом сотрудничества государств-участников по Конвенции ООН о правах ребенка 1989 г. [11] и факультативному Протоколу к ней, касающемуся участия детей в вооруженных конфликтах, 2000 г. [26]. Находящиеся в вооруженном конфликте стороны предпринимают все меры к тому, чтобы дети, не достигшие 15-летнего возраста, не принимали участие в военных действиях в качестве комбатантов. В частности, стороны должны воздерживаться от вербовки детей в вооруженные силы. Вышеуказанный принцип международного гуманитарного права находит свое закрепление в ч. 2 и 3 ст. 8 Конвенции о правах ребенка. Факультативный Протокол 2000 г. повышает минимальный возраст добровольного призыва лиц в национальные вооруженные силы и признает за теми, кто не достиг 18 лет, право на особую защиту (ч. 1 ст. 3). Обязательный призыв лиц, не достигших 18 лет, запрещается ст. 2 Протокола. Государства -участники Протокола, которые все же допускают добровольный призыв несовершеннолетних лиц до 18 лет, предоставляют гарантии того, что:
- призыв действительно имеет добровольный характер;
- он производится с согласия родителей или законных опекунов призываемых лиц;
- эти лица получили полную информацию об обязанностях военной службы и представили достоверные доказательства своего возраста до принятия их на военную службу.
Статья 4 факультативного Протокола налагает обязанность на вооруженные группы, которые не относятся к военным силам государства, не вербовать и не использовать в военных действиях лиц, не достигших 18 лет. Таким образом, участникам Протокола предоставляется возможность применять данный запрет, в т.ч. к ситуациям внутригосударственных конфликтов и гражданских войн для особой защиты детей. Эксперты МККР справедливо отмечают, что понятие «вербовка» включает в себя одновременно принуди-
тельные и добровольные методы. Это означает для сторон конфликта дополнительную обязанность воздерживаться от призыва детей, стремящихся добровольно вступить в состав вооруженных сил или иных военных формирований [4, с. 67]. Статья 39 Конвенции ООН о правах ребенка 1989 г. требует от государств-участников принятия всех необходимых мер для содействия физическому и психологическому восстановлению и социальной реинтеграции ребенка, который является жертвой вооруженных конфликтов. Указанные меры должны осуществляться в условиях, обеспечивающих здоровье, самоуважение и достоинство ребенка.
Ситуации вооруженных конфликтов, имевшие место в Афганистане, Таджикистане, Судане, Косово, Сирии, показывают особую незащищенность детей во время вооруженных противостояний. Зачастую взрослым людям сложно пресечь стремление детей помочь своим родителям, которые сражаются с оружием в руках, и остановить их. Сильное влияние военной ситуации на семейные связи, отход от привычного круга ценностей, огромные психологические нагрузки - эти факторы в совокупности формируют сознание детей в указанный период. Представляется, что принципы особой защиты детей в военных действиях должны соблюдаться всеми участниками вооруженного конфликта, с привлечением системы контроля на универсальном (специализированные учреждения ООН, такие как ЮНИСЕФ и УВКБ) и специальном (МККК и державы-покровительницы) уровне.
Профессия журналиста сопряжена с опасностями, угрожающими его жизни и здоровью, особенно в случае вооруженного конфликта. Большое количество журналистов погибло во время вооруженных конфликтов в Сирии и Ливии. Так, в 2015 г. японский журналист Кэндзи Гото отправился в Сирию, чтобы помочь своему пропавшему соотечественнику - Харуне Юкаве. Однако был захвачен в плен террористами Исламского государства и казнен. В г. Алеппо за 2016 г. погибло более десятка журналистов, четверо из которых были казнены террористами [20].
При рассмотрении дела Дж. С. Рэндала1, Апелляционная камера Международного трибунала по бывшей Югославии признала, что журна-
1 Джонатан С. Рэндал был вызван для дачи показаний в Международный уголовный трибунал по бывшей Югославии в 2002 г. Дело касалось интервью, которое Рэндал провел с бывшим боснийско-сербским министром жилищного строительства Радославом Брджаниным в 1993 г. Рэндал, однако, отказался удовлетворить повестку в суд и в конечном счете выиграл дело по апелляции, создав прецедент ограниченного иммунитета от дачи показаний для военных корреспондентов.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 11 • 2020
листы, командированные в зону вооруженного конфликта, служат «общественным интересам», т.к. «выполняют серьезнейшую миссию, привлекая внимание международной общественности к ужасам и реальности войны» [2, с. 10]. Несмотря на то что журналист не оказывает прямой помощи жертвам конфликтов, его заслуга заключается в привлечении общественного внимания к проблемам нарушения норм международного гуманитарного права [19, с. 299].
Следует отметить, что на данный момент в международном праве не принято договорное определение понятия «журналист». Однако в проекте Конвенции о защите журналистов было закреплено положение о том, что журналистом является «любой корреспондент, репортер, фотограф, оператор, ассистент, принимающий участие в создании фильма, радио- или телепередачи» [22].
В международном гуманитарном праве выделяют две основные категории журналистов. К первой категории относятся военные корреспонденты. Они имеют право на сопровождение вооруженных сил. В случае попадания в плен они, как и участники вооруженных сил, получают статус военнопленного. Ко второй категории относятся журналисты, находящиеся в опасных профессиональных командировках в районах вооруженного конфликта. Рассмотрим международно-правовой статус последних подробнее.
В соответствии со ст. 79 I Дополнительного протокола 1977 г. журналисты, находящиеся в опасных профессиональных командировках в районах вооруженного конфликта, рассматриваются как гражданские лица и пользуются аналогичной защитой. Они не должны являться объектом нападений и должны пользоваться уважением и защитой до тех пор, пока не принимают непосредственного участия в военных действиях [27, с. 36, 37]. Это положение действует как для вооруженных конфликтов международного, так и немеждународного характера.
Несоблюдение правил относительно защиты и уважения корреспондентов в период вооруженных конфликтов представляет собой нарушение Женевских конвенций 1949 г. и I Дополнительного протокола. Более того, намеренное нападение на мирных жителей, в случае международного или немеждународного вооруженного конфликта, определяется как военное преступление в соответствии с Римским статутом Международного уголовного суда [25].
Стоит отметить, что журналисты и другие представители прессы пользуются гарантиями, установленными ст. 75 I Дополнительного протокола 1977 г., которая запрещает, в частности, насильственные действия, создающие угрозу
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 11 • 2020
жизни или здоровью людей, находящихся во власти сторон в конфликте, пытки любого рода, посягательства на человеческое достоинство и взятие в заложники. Помимо этого, она предоставляет гарантии справедливого судебного разбирательства по отношению к заключенным, задержанным за наказуемые преступления деяния. Содержащиеся под стражей представители прессы пользуются одними и теми же фундаментальными гарантиями вне зависимости от того, происходит ли их задержание в связи с международным или немеждународным вооруженным конфликтом. Являясь гражданскими лицами, журналисты во время немеждународного вооруженного конфликта пользуются защитой общей для всех Женевских конвенций ст. 3, I Дополнительного протокола 1977 г., а также нормами обычного международного права.
Основные положения, касающиеся защиты гражданских лиц, изложены в ст. 50 и 51 I Дополнительного протокола 1977 г. Так, в ст. 50 установлено, что гражданскими лицами признаются, не относящиеся ни к одной из категорий лиц, указанных в п. 1, 2, 3 и 6 ч. «А» ст. 4 III Женевской конвенции об обращении с военнопленными 1949 г. [28] К таким лицам относятся:
- личный состав вооруженных сил, ополчения и добровольческих отрядов, входящие в состав этих вооруженных сил, участвующие в конфликте;
- личный состав организованных движений сопротивления, участвующих в конфликте, действующих на собственной территории;
- личный состав регулярных вооруженных сил, считающих себя в подчинении правительства или власти, не признанных держащей в плену державой;
- население неоккупированной территории, которое при приближении неприятеля стихийно, по собственному желанию берется за оружие в целях борьбы с вторгшимися войсками и не успевшее сформировать регулярные войска, но открыто носят оружие и соблюдают законы и обычаи войны. Согласно ч. 2 ст. 51 I Дополнительного протокола. гражданское население, а также отдельные гражданские лица не должны подвергаться нападению со стороны вооруженных сил какой-либо стороны, участвующей в конфликте, а также насилию или угрозам применения насилия.
Часть 3 ст. 79 I Дополнительного протокола 1977 г. устанавливает, что корреспонденты могут получать удостоверение личности согласно образцу, который приводится в Приложении II к указанному Протоколу. Это удостоверение, выдаваемое правительством государства, гражданином которого является журналист или на террито-
рии которого он постоянно проживает, или в котором находится информационное агентство, в котором он работает. Данное удостоверение подтверждает статус его предъявителя как журналиста и используется исключительно для идентификации личности журналиста и не гарантирует ему никакой дополнительной защиты. С другой стороны, отсутствие такого удостоверения не лишает корреспондента защиты в соответствии с нормами международного гуманитарного права.
Следует отметить, что, помимо Женевских конвенций 1949 г. и I Дополнительного протокола, защита журналистов была закреплена в ряде других международно-правовых актах.
Так, в соответствии с Резолюцией ЮНЕСКО «Осуждение насилия, направленного против журналистов» № 29 [31] рекомендуется:
- принять принцип неприменимости срока давности в отношении преступлений против личности, совершаемых с целью помешать осуществлению права на свободу информации и убеждений или для того, чтобы воспрепятствовать отправлению правосудия;
- усилить законодательство государств-участников для обеспечения возможности привлечения к ответственности и осуждения тех, по заказу кого совершаются убийства лиц, осуществляющих свое право на свободу выражения убеждений;
- предусмотреть в национальном законодательстве государств-участников нормы, в соответствии с которыми лица, ответственные за преступления против журналистов, подвергались преследованию в судебных учреждениях, обладающих общей юрисдикцией.
В Резолюции Совета Безопасности ООН № 1738 (2006) подчеркивается, что журналисты, работники средств массовой информации и связанный с ними персонал, находящиеся в опасных профессиональных командировках в районах вооруженного конфликта, рассматриваются как гражданские лица и пользуются уважением и защитой в качестве таковых при условии, что они не совершают никаких действий, несовместимых с их статусом гражданских лиц, и без ущерба праву военных корреспондентов, аккредитованных при вооруженных силах, на статус военнопленных, предусмотренный п. 4 ч. А ст. 4 III Женевской конвенции об обращении с военнопленными 1949 г. Кроме того, в резолюции установлено, что «аппаратура и сооружения средств массовой информации представляют собой гражданские объекты и как таковые не должны являться объектом нападения или репрессалий, если только они не являются военными объектами» [23].
Медельинская декларация об обеспечении безопасности журналистов и борьбе с безнаказанностью 2007 г. была принята по итогам двухдневной конференции ЮНЕСКО, посвященной Международному дню свободы печати. В Декларации выражается беспокойство относительно нападок на свободу печати и подчеркивается, что большинство нападений на работников СМИ происходит вне ситуации какого-либо вооруженного конфликта. Декларация призывает государства-члены провести независимое расследование всех актов насилия, жертвами которых стали журналисты; освободить журналистов, лишенных свободы; подписать и ратифицировать I и II Дополнительные протоколы к Женевским конвенциям, а также Римский статут Международного уголовного суда. Кроме того, государствам рекомендуется выполнять обязательства, принятые в соответствии с резолюцией № 29 Генеральной конференции ЮНЕСКО в 1997 г., направленной на борьбу с безнаказанностью преступлений, совершенных в отношении журналистов [17].
Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН «Безопасность журналистов и проблема безнаказанности» призывает государства:
- создавать и поддерживать как в национальном законодательстве государств участников, так и на практике безопасные и благоприятные условия для того, чтобы журналисты выполняли свою работу независимо и без неоправданного вмешательства, учитывая при этом гендерные аспекты;
- оказывать поддержку судебным органам в связи с рассмотрением вопросов подготовки и повышения уровня осведомленности сотрудников по вопросам международного гуманитарного права и международного права прав человека;
- оказывать поддержку деятельности по подготовке и повышению уровня осведомленности сотрудников правоохранительных органов, военнослужащих, журналистов и гражданского общества, по вопросам, касающимся безопасности журналистов;
- регулярно отслеживать нападения на журналистов и сообщать о них и т.д. [21].
Таким образом, журналисты, находящиеся в опасных профессиональных командировках в районах вооруженного конфликта, рассматриваются как гражданские лица и пользуются аналогичной защитой до тех пор, пока они не принимают непосредственного участия в военных действиях.
Список литературы:
[1] Али Жасем Хмад. Правовое регулирование вынужденной миграции в праве Европейского Союза (на примере лиц, ищущих убежище, из
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 11 • 2020
Сирии): дис. ... канд. юрид. наук / Казанский гос. ун-т. - Казань, 2020. - 182 с.
[2] Бальги-Галлуа А. Защита журналистов и средств массовой информации во время вооруженного конфликта // Международный журнал Красного Креста. - 2004. - № 853-855. - С. 5 - 42.
[3] Глобальный договор о безопасной, упорядоченной и легальной миграции от 30 июля 2018 г. [Электронный ресурс] / Сайт Организации Объединенных Наций. - Режим доступа: https://undocs. org/ru/A/CONF.231/3 (дата обращения: 03.12.2020).
[4] Дети и война: сб. ст. - М.: МККК, 1995. -
95 с.
[5] Дополнительный протокол 1977 г. к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 г., касающийся защиты жертв международных вооруженных конфликтов, принят 8 июня 1977 г. [Электронный ресурс] / Сайт МККК. - Режим доступа: https:// www.icrc.org/ru/doc/assets/files/2013/ap_i_rus.pdf (дата обращения: 03.12.2020).
[6] Дополнительный протокол 1977 г. к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 г., касающийся защиты жертв вооруженных конфликтов немеждународного характера, принят 8 июня 1977 г. [Электронный ресурс] / Сайт МККК. - Режим доступа: https://www.icrc.org/ru/doc/resources/ documents/misc/6lkb3l.htm (дата обращения: 03.12.2020).
[7] Заключение Исполнительного комитета УВКБ ООН № 48 (XXXVIII) «Военные или вооруженные нападения на лагеря и поселения беженцев» 1987 г. // Conclusions on the International Protection of Refugees, adopted by the Executive Committee of the UNHCR Programme. - Geneva: UNHCR, 1990. - P. 109-111.
[8] Заключение Исполнительного комитета УВКБ ООН № 80 (XLVII) "Всеобъемлющий и региональные подходы внутри системы защиты" 1996 г. [Электронный ресурс] / Сайт УВКБ ООН. - Режим доступа: https://www.refworld.org.ru/topic,51dc06d7 4,51dc104c6b,5245390e4,0,,,.html (дата обращения: 03.12.2020).
[9] Заключение Исполнительного комитета УВКБ ООН № 94 (LIII) "По вопросу о гражданском и гуманитарном характере убежища" 2002 г. [Электронный ресурс] / Сайт УВКБ ООН. - Режим доступа: https://www.refworld.org.ru/ topic,51dc06b54,,52454ec54,0,,,.html (дата обращения: 03.12.2020).
[10] Исупова М.В. Соотношение международного гуманитарного права и международного права прав человека в рамках процесса фрагментации международного права // Росс. юридический журнал. - 2013. - № 5. - С. 43-48.
[11] Конвенция о правах ребенка 1989 г. [Электронный ресурс] / Сайт Организации Объединенных Наций. - Режим доступа: https://www.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 11 • 2020
un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/ childcon.shtml (дата обращения: 03.12.2020).
[12] Конвенция о статусе беженцев от 28 июля 1951 г. [Электронный ресурс] / Сайт Организации Объединенных Наций. - Режим доступа: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/ conventions/refugees.shtml (дата обращения: 03.12.2020).
[13] Капустин А.Я. Международное гуманитарное право и новые вызовы // Новые вызовы и международное право / отв. ред. А.Г. Лисицын-Светланов. - М.: ИГП РАН, 2010. - С. 44-53.
[14] Карепова К.А., Лисаускайте В.В. Коллизии применимого права и принцип lex specialis в ситуациях вооруженных конфликтов // Сибирский юридический вестник. - 2017. - № 3 (78). - С. 90-94.
[15] Карташкин В.А. Международное право и личность // Международное и зарубежное право. - 2012. - № 11. - С. 110 - 118.
[16] Лукашук И.И. Современное право международных договоров: в 2 т. Т. 2: Действие международных договоров. - М.: Волтерс Клувер, 2006. [Электронный ресурс] / Инф.-правовая система «Гарант-Аэро». - Режим доступа: http:// base.garant.ru/ (дата обращения: 03.12.2020).
[17] Медельинская декларация об обеспечении безопасности журналистов и борьбе с безнаказанностью 2007 г. [Электронный ресурс] / Сайт ЮНЕСКО. - Режим доступа: http://www.unesco.org/ new/fileadmin/MULTIMEDIA/HQ/CI/WPFD2009/pdf/ wpfd2007_declaration+rus.pdf (дата обращения: 03.12.2020).
[18] Международный пакт о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. [Электронный ресурс] / Сайт Организации Объединенных Наций. - Режим доступа: https://www.un.org/ru/ documents/decl_conv/conventions/pactpol.shtml (дата обращения: 03.12.2020).
[19] Мишкуро М.А. Международно-правовое положение журналистов в международном гуманитарном праве / М.А. Мишкуро // Молодой ученый. - 2017. - № 5 (139). - С. 299 - 304.
[20] Официальный сайт Комитета по защите журналистов [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://cpj.org/data/killed/2020/?status=Kill ed&motiveConfirmed%5B%5D=Confirmed&type%5 B%5D=Journalist&start_year=2020&end_ year=2020&group_by=location (дата обращения: 03.12.2020)
[21] Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН "Безопасность журналистов и проблема безнаказанности" A/C.3/74/L.45/Rev.1. 15 November 2019 [Электронный ресурс] / Сайт цифровой библиотеки Организации Объединенных Наций. -Режим доступа: https://digitallibrary.un.org (дата обращения: 03.12.2020).
[22] Резолюция Совета Безопасности ООН 2222(2015) [Электронный ресурс] / Сайт Организации Объединенных Наций. - Режим досту-па:https://www.un.org/securitycouncil/ru/content/ resolutions-adopted-security-council-2015 (дата обращения: 03.12.2020).
[23] Резолюция 1738 (2006), принятая Советом Безопасности на его 5613-м заседании [Электронный ресурс] / Сайт Консорциума "Кодекс". -Режим доступа: http://docs.cntd.ru/ document/902132944 (дата обращения: 03.12.2020).
[24] Сассоли М., Бувье А. Правовая защита во время войны: в 4 т. Т. 1. Ч. 1: Международное гуманитарное право: краткий очерк; ч. 2: Варианты учебных курсов. - М.: МККК, 2008. - 657 с.
[25] Статут Международного уголовного суда // Московский журнал международного права. -1999. - № 4.
[26] Факультативный Протокол к Конвенции о правах ребенка, касающийся участия детей в вооруженных конфликтах, 2000 г. [Электронный ресурс] / Сайт Организации Объединенных Наций.
- Режим доступа: https://www.un.org/ru/documents/ decl_conv/conventions/rightschild_protocol1.shtml (дата обращения: 03.12.2020).
[27] Хенкертс Ж.-М. Исследование об обычном международном гуманитарном праве: лучше понимать и полнее соблюдать нормы права во время вооруженного конфликта. / Ж.-М. Хенкертс // Международный журнал Красного Креста. -2005. - Т. 87. - № 857. - 51 c.
[28] III Женевская конвенция об обращении с военнопленными от 12 августа 1949 г. [Электронный ресурс] / Сайт Организации Объединенных Наций. - Режим доступа: https://www.icrc.org/ru/ doc/resources/documents/misc/geneva-conventon-3.htm (дата обращения: 03.12.2020).
[29] IV Женевская конвенция о защите гражданского населения во время войны от 12 августа 1949 г. [Электронный ресурс] / Сайт Организации Объединенных Наций. - Режим доступа: http:// www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/ geneva_civilian.shtml (дата обращения: 03.12.2020).
[30] Klein E. The Future of International Human Rights Law // Будущее международного права: сб. ст. / под ред. К.А. Бекяшева. - М.: Проспект, 2017.
- С.150-165.
[31] Resolution 29 "Condemnation of violence against journalists", General Conference 29th Session, Paris, November 1997 [Электронный ресурс] / Сайт ЮНЕСКО. - Режим доступа: https:// en.unesco.org/sites/default/files/resolution29-en.pdf (дата обращения: 03.12.2020).
Spisok literatury:
[1] Ali Zhasem Hmad. Pravovoe regulirovanie vynuzhdennoj migracii v prave Evropejskogo Sojuza (na primere lic, ishhushhih ubezhishhe, iz Sirii): dis. ... kand. jurid. nauk. Kazanskij gosudarstvennyj uni-versitet. Kazan', 2020. - 182 s.
[2] Bal'gi-Gallua A. Zashhita zhurnalistov i sred-stv massovoj informacii vo vremja vooruzhennogo konflikta // Mezhdunarodnyj zhurnal Krasnogo Kresta.
- 2004. - № 853-855. - S. 5.-42.
[3] Global'nyj dogovor o bezopasnoj, uporjado-chennoj i legal'noj migracii ot 30 ijulja 2018 g. [Jelek-tronnyj resurs] / Sajt Organizacii Ob#edinennyh Nacij.
- Rezhim dostupa: https://undocs.org/ru/A/ CONF.231/3 (data obrashhenija: 03.12.2020).
[4] Deti i vojna: sbornik statej. - M.: MKKK, 1995. - 95 s.
[5] Dopolnitel'nyj protokol 1977 g. k Zhenevskim konvencijam ot 12 avgusta 1949 g., kasajushhijsja zashhity zhertv mezhdunarodnyh vooruzhennyh konfliktov, prinjat 8 ijunja 1977 g. [Jelektronnyj resurs] / Sajt MKKK. - Rezhim dostupa: https://www.icrc.org/ ru/doc/assets/files/2013/ap_i_rus.pdf (data obrashhenija: 03.12.2020).
[6] Dopolnitel'nyj protokol 1977 g. k Zhenevskim konvencijam ot 12 avgusta 1949 g., kasajushhijsja zashhity zhertv vooruzhennyh konfliktov nemezhdun-arodnogo haraktera, prinjat 8 ijunja 1977 g. [Jelektronnyj resurs] / Sajt MKKK. - Rezhim dostupa: https:// www.icrc.org/ru/doc/resources/documents/mis-c/6lkb3l.htm (data obrashhenija: 03.12.2020).
[7] Zakljuchenie Ispolnitel'nogo komiteta UVKB OON № 48 (XXXVIII) «Voennye ili vooruzhennye napadenija na lagerja i poselenija bezhencev» 1987 g. // Conclusions on the International Protection of Refugees, adopted by the Executive Committee of the UNHCR Programme. - Geneva: UNHCR, 1990.
- P. 109-111.
[8] Zakljuchenie Ispolnitel'nogo komiteta UVKB OON № 80 (XLVII) "Vseob#emljushhij i regional'nye podhody vnutri sistemy zashhity" 1996 g. [Jelektronnyj resurs] / Sajt UVKB OON. - Rezhim dostupa: https://www.refworld.org.ru/topic,51dc06d74,51dc-104c6b,5245390e4,0,,,.html (data obrashhenija: 03.12.2020).
[9] Zakljuchenie Ispolnitel'nogo komiteta UVKB OON № 94 (LIII) "Po voprosu o grazhdanskom i gumanitarnom haraktere ubezhishha" 2002 g. [Jelektronnyj resurs] / Sajt UVKB OON. - Rezhim dostupa: https://www.refworld.org.ru/topic,51d-c06b54,,52454ec54,0,,,.html (data obrashhenija: 03.12.2020).
[10] Isupova M.V. Sootnoshenie mezhdunarod-nogo gumanitarnogo prava i mezhdunarodnogo prava prav cheloveka v ramkah processa fragment-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 11 • 2020
acii mezhdunarodnogo prava // Rossijskij juridicheskij zhurnal. - 2013. - № 5. - S.43-48.
[11] Konvencija o pravah rebenka 1989 g. [Jel-ektronnyj resurs] / Sajt Organizacii Ob#edinennyh Nacij. - Rezhim dostupa: https://www.un.org/ru/docu-ments/decl_conv/conventions/childcon.shtml (data obrashhenija: 03.12.2020).
[12] Konvencija o statuse bezhencev ot 28 ijulja 1951 g. [Jelektronnyj resurs] / Sajt Organizacii Ob#edinennyh Nacij. - Rezhim dostupa: https://www. un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/refu-gees.shtml (data obrashhenija: 03.12.2020).
[13] Kapustin A.Ja. Mezhdunarodnoe gumani-tarnoe pravo i novye vyzovy // Novye vyzovy i mezhdunarodnoe pravo / otv. red. A.G.Lisicyn-Svetlanov.
- M.: IGP RAN, 2010. - S. 44-53.
[14] Karepova K.A., Lisauskajte V.V. Kollizii pri-menimogo prava i princip lex specialis v situacijah vooruzhennyh konfliktov // Sibirskij juridicheskij vest-nik. - 2017. - № 3 (78). - S. 90-94.
[15] Kartashkin V.A. Mezhdunarodnoe pravo i lichnost' // Mezhdunarodnoe i zarubezhnoe pravo. -2012. - № 11. - S. 110-118.
[16] Lukashuk I.I. Sovremennoe pravo mezh-dunarodnyh dogovorov: v 2 t. T. 2: Dejstvie mezhdun-arodnyh dogovorov. - M.: Volters Kluver, 2006. [Jelektronnyj resurs] / Inf.-pravovaja sistema «Garant-Ajero». - Rezhim dostupa: http://base.garant.ru/ (data obrashhenija: 03.12.2020).
[17] Medel'inskaja deklaracija ob obespechenii bezopasnosti zhurnalistov i bor'be s beznakazan-nost'ju 2007 g. [Jelektronnyj resurs] / Sajt JuNESKO.
- Rezhim dostupa: http://www.unesco.org/new/file-admin/MULTIMEDIA/HQ/CI/WPFD2009/pdf/ wpfd2007_declaration+rus.pdf (data obrashhenija 03.12.2020).
[18] Mezhdunarodnyj pakt o grazhdanskih i politicheskih pravah ot 16 dekabrja 1966 g. [Jelektronnyj resurs] / Sajt Organizacii Ob#edinennyh Nacij.
- Rezhim dostupa: https://www.un.org/ru/documents/ decl_conv/conventions/pactpol.shtml (data obrashhenija: 03.12.2020).
[19] Mishkuro, M. A. Mezhdunarodno-pravovoe polozhenie zhurnalistov v mezhdunarodnom gumani-tarnom prave / M. A. Mishkuro // Molodoj uchenyj. -2017. - № 5 (139). - S. 299- 304.
[20] Oficial'nyj sajt Komiteta po zashhite zhurnalistov [Jelektronnyj resurs]. - Rezhim dostupa: https://cpj.org/data/killed/2020/?status=Killed&mo-tiveConfirmed%5B%5D=Confirmed&-type%5B%5D=Journalist&start_year=2020&end_ year=2020&group_by=location (data obrashhenija: 03.12.2020)
[21] Rezoljucija General'noj Assamblei OON "Bezopasnost' zhurnalistov i problema beznakazan-nosti" A/C.3/74/L.45/Rev.1. 15 November 2019 [Jelektronnyj resurs] / Sajt cifrovoj biblioteki Organizacii
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 11 • 2020
Ob#edinennyh Nacij. - Rezhim dostupa: https://digi-tallibrary.un.org (data obrashhenija 03.12.2020).
[22] Rezoljucija Soveta Bezopasnosti OON 2222(2015) [Jelektronnyj resurs] / Sajt Organizacii Ob#edinennyh Nacij. - Rezhim dostupa:https://www. un.org/securitycouncil/ru/content/resolutions-adopt-ed-security-council-2015 (data obrashhenija 03.12.2020).
[23] Rezoljucija 1738 (2006), prinjataja Sovetom Bezopasnosti na ego 5613-m zasedanii [Jelektronnyj resurs] / Sajt Konsorciuma "Kodeks". - Rezhim dostupa: http://docs.cntd.ru/document/902132944 (data obrashhenija 03.12.2020).
[24] Sassoli M., Buv'e A. Pravovaja zashhita vo vremja vojny: v 4 t. T. 1: Ch. 1: Mezhdunarodnoe gumanitarnoe pravo: kratkij ocherk. Ch. 2: Varianty uchebnyh kursov. - M.: MKKK, 2008. - 657 s.
[25] Statut Mezhdunarodnogo ugolovnogo suda // Moskovskij zhurnal mezhdunarodnogo prava. - №4. - 1999 g.
[26] Fakul'tativnyj Protokol k Konvencii o pravah rebenka, kasajushhijsja uchastija detej v vooruzhennyh konfliktah, 2000 g. [Jelektronnyj resurs] / Sajt Organizacii Ob#edinennyh Nacij. - Rezhim dostu-pa:https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/con-ventions/rightschild_protocol1.shtml (data obrashhenija: 03.12.2020).
[27] Henkerts, Zh.-M., Issledovanie ob obych-nom mezhdunarodnom gumanitarnom prave: luch-she ponimat' i polnee sobljudat' normy prava vo vremja vooruzhennogo konflikta. / Zh.-M. Henkerts // Mezhdunarodnyj zhurnal krasnogo kresta. - 2005. -Tom 87. - № 857. - 51 s.
[28] III Zhenevskaja konvencija ob obrashhenii s voennoplennymi ot 12 avgusta 1949 g. [Jelektronnyj resurs] / Sajt Organizacii Ob#edinennyh Nacij. -Rezhim dostupa: https://www.icrc.org/ru/doc/ resources/documents/misc/geneva-conventon-3.htm (data obrashhenija: 03.12.2020).
[29] IV Zhenevskaja konvencija o zashhite grazhdanskogo naselenija vo vremja vojny ot 12 avgusta 1949 g. [Jelektronnyj resurs] / Sajt Organizacii Ob#edinennyh Nacij. - Rezhim dostupa: http:// www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/ geneva_civilian.shtml (data obrashhenija: 03.12.2020).
[30] Klein E. The Future of International Human Rights Law // Budushhee mezhdunarodnogo prava: sb. st. / pod red. K.A.Bekjasheva; MGJuA im. O.E.Ku-tafina. - M.: Prospekt, 2017. - S. 150-165.
[31] Resolution 29 "Condemnation of violence against journalists", General Conference 29th Session, Paris, November 1997 [Jelektronnyj resurs] / Sajt JuNESKO. - Rezhim dostupa: https://en.unesco. org/sites/default/files/resolution29-en.pdf (data obrashhenija 03.12.2020).
