CC BY
22
DOI 10.26105/SSPU.2021.72.3.004
УДК 94: 621.311.21 (470.4+571.1)"1950/1960"
ББК 63.3(2)63-2+65.305.142-03
М.С. МОСТОВЕНКО МЕЖДУ ЭКОЛОГИЕЙ
И ГИДРОЭНЕРГЕТИКОЙ: РОЛЬ ЭКСПЕРТНОГО МНЕНИЯ В СОВЕТСКИХ ГИДРОЭНЕРГЕТИЧЕСКИХ ПРОЕКТАХ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ 1950-Х -ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1960-Х ГОДОВ (НА ПРИМЕРЕ НИЖНЕ-ОБСКОЙ И НИЖНЕ-ВОЛЖСКОЙ ГЭС)
M.S. MOSTOVENKO BETWEEN ECOLOGY AND
HYDROPOWER: THE ROLE OF EXPERT OPINION IN SOVIET HYDROPOWER PROJECTS IN THE SECOND HALF OF THE 1950S - FIRST HALF OF THE 1960S (ON THE EXAMPLE OF THE LOWER OB AND LOWER VOLGA HYDROELECTRIC POWER STATIONS)
В статье на примере сравнения проектов Нижне-Обской и Нижне-Волжской гидроэлектростанций рассматривается роль экспертных оценок в советских гидроэнергетических проектах второй половины 1950-х — первой половины 1960-х. Автором отмечается, что одну из значительных ролей в деле отказа от строительства гэс сыграла экспертиза специалистов рыбной промышленности РСФСР. Кроме того, подчеркивается, что эксперты руководствовались не только экономической целесообразностью, но и экологической необходимостью.
In the article the role of expert evaluations in the Soviet hydropower projects of the second half of the 1950s — the first half of the 1960s is considered on the example of comparing the projects of the Low-Ob and Low-Volga hydroelectric power stations. The author notes that one of the significant roles in the rejection of the construction of hydroelectric power stations was played by the expertise of specialists from the fishing industry of the RSFSR. In addition, it is emphasized that the experts were guided not only by economic expediency, but also by environmental necessity.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: Нижне-Обская ГЭС, Нижне-Волжская ГЭС, гидроэнергетика, экологическая история, экспертные оценки, экологическая история Западной Сибири, экологическая история Поволжья, рыбная промышленность.
KEYWORDS: Low-Ob hydroelectric power station, Low-Volga hydroelectric power station, hydropower, environmental history, expert assessments, environmental history of Western Siberia, environmental history of the Volga region, fish industry.
ВВЕДЕНИЕ. Период со второй половины 1950-х по конец 1960-х годов стал одним из ключевых этапов развития российской гидроэнергетики. В это время в СССР было начато строительство или уже вводились в энергосистему страны гидроэлектростанции
Волжско-Камского и Ангаро-Енисейского каскадов. Однако, несмотря на бурное развитие большой гидроэнергетики, в период со второй половины 1950-х годов в экономике СССР стал проявляться недостаток энергетических ресурсов. Имеющиеся станции различных типов не обеспечивали в полном объеме потребности народного хозяйства в электроэнергии. Кроме того, в конце 1950-х годов в высшем руководстве СССР стал подниматься вопрос о целесообразности строительства гидроэлектростанций и необходимости их замены на тепловые электростанции [18]. В качестве основных аргументов противники гидроэнергетических проектов приводили длительный период строительства и окупаемости станций. С другой стороны, наличие в регионе мощной ГЭС могло стимулировать его экономическое развитие. В данном случае можно выделить два уникальных проекта, которые, в конечном счете, не были реализованы: Нижне-Волжская и Нижне-Обская гидроэлектростанции. Несмотря на разное географическое расположение, оба проекта имеют ряд схожих черт, которые позволяют на их примере проанализировать не только место и роль экспертных оценок при разработке больших технологических объектов в СССР, но и рассмотреть советскую гидроэнергетику с позиций не только экономический эффективности и необходимости, но и взглянуть на эту проблему с эколого-исторической точки зрения.
ЦЕЛЬ СТАТЬИ — рассмотреть роль экспертного мнения в советских гидроэнергетических проектах во второй половине 1950-х—первой половине 1960-х годов.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. Следует отметить, что историографическая составляющая рассматриваемой проблемы представлена неравномерно. Проект Нижне-Обской гидроэлектростанции представлен в отечественной исторической науке достаточно широко. Среди основных работ следует выделить исследования Алексеева В.В. [1], Комгорт М.В. [13, 14], Некрасова В.Л. [19], Стафеева О.Н. [20], Хромова Е.А. [28], Мостовенко М.С. [17] и Михеевой Ю.С. [15]. Авторы рассматривают Нижне-Обскую ГЭС с широкого спектра позиций. Исследователями анализируются не только экономические, политические, социальные и экологические последствия и риски строительства гидроэлектростанции, но и альтернативные проекты по развитию Севера Западной Сибири. Отдельно уделяется внимание экологическим последствиям гидроэнергетического варианта развития региона, а также возможным экономическими рисками для других отраслей хозяйства в случае его реализации.
Однако следует заметить, что если об истории Нижне-Обского проекта известно достаточно много и вышеуказанные работы позволяет нам посмотреть на этот проект с различных точек зрения, то о проекте Нижне-Волжской гидроэлектростанции известно гораздо меньше. Основная часть исследований в рамках этого вопроса посвящена различным аспектами строительства и функционирования Волжско-Камского каскада гидроузлов [22, 27, 29]. Среди них отдельным блоком следует отметить работы ульяновского историка Бурдина Е.А. [2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10], который подробно рассматривает особенности строительства гидроэлектростанций Волжского каскада не только с точки зрения государственных интересов, но и обращая внимание на социальные, культурные и экологические последствия реализации данных гидропроектов. Однако в представленных работах нет упоминания о проекте Нижне-Волжской станции, таким образом, одной из целей данной работы является восполнение исследовательской лакуны по этому проекту.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. Рассмотрев историографическую составляющую проектов, обратимся непосредственно к сравнению этих двух проектов.
Для начала рассмотрим проект строительства Нижне-Обской гидроэлектростанции покольку, во-первых, историография этого вопроса гораздо шире, а во-вторых, он позволяет в полной мере оценить производственных планы советского руковдства по промышленному развитию регионов страны.
Инициаторами строительства Нижне-Обской ГЭС выступили Министерство строительства электростанций и НИИ «Гидропроект», который готовил технико-экономическое обоснование станции. Главная задача, которую должна была решить станция, заключалась в ликвидации дефицита электроэнергии на Урале. По свидетельству архивных источников, «дефицит электроэнергии в 1970 году составит 10 млрд.кВт*ч, в 1975 году — 46 млрд.кВт*ч и в 1980 году возрастет до 213 млрд.кВт*ч или 11,5% всей потребности в электроэнергии Европейской части СССР и Урала» [23, Л.1]. Как следует из представленных данных, дефицит электроэнергии, согласно прогнозам, возрастал в 4 раза каждые 5 лет. Безусловно данную энергетическую проблему можно было разрешить путем строительства локальных тепловых электростанций. Однако в данном случае возникала другая проблема, связанная с необходимостью транспортировки угля для станций. Кроме того, это могло привести к увеличению потребления топлива только в Уральском регионе на 8 млн тонн, а в Европейской части страны на 14 млн тонн.
По данным НИИ «Гидропроект», Нижне-Обская гидроэлектростанция должна была обладать следующими технико-экономическими показателями: проектная мощность 6000-7500 МВт, среднегодовой объем выработки электроэнергии 31-35 млрд.кВт*ч, себестоимость полученной электроэнергии на уровне 0,035-0,4 коп. / кВт*ч., что оказывалось вдвое дешевле электричества, произведённого тепловыми станциями, сметная стоимость станции без учета строительства ЛЭП равнялась 838 млн рублей [18, с. 158].
Кроме того, строительство станции позволяло не только экономить от 40 до 65 млн рублей в год на снабжении топливом, но и позволяло комплексно подойти к развитию Севера Тюменской области. Так, в марте 1963 года Министерство электроэнергетики и электрификации СССР при поддержке НИИ «Гидропроект» направляет в Управление делами Совета Министров СССР проект станции, где отмечается, что строительство ГЭС могло обеспечить создание «глубоководного бесперевалочного пути протяженностью 2000 км от Нового Порта до Тобольска, вглубь материка и возможность вывоза на экспорт леса и нефти крупнотоннажными морскими судами» [11, Л.23].
Одним из ключевых вопросов, возникших при проектировании станции, стала проблема выбора строительства створа. Предлагалось два основных варианта. Первый вариант подразумевал строительство плотины на удалении 263 км от места впадения реки Обь в Обскую губу, в районе города Салехарда. Данное расположение позволяло установить нормальный подпорный горизонт (нпг) высотой 42 метра, что давало выработку электроэнергии на уровне 7,4 МВт.
Кроме того, в районе Салехарда уже имелось некоторое количество рабочей силы, что снижало затраты на ее транспортировку из других регионов. Вместе с тем, салехардский вариант позволял уменьшить затраты на подготовку чаши водохранилища за счет меньшего объема вырубки древесины. Требовалось свести около 117,7 млн.м3 леса. Дальнейшая экспертиза показала, что уровень подпорного горизонта может быть понижен до 37 метров, что сокращало площадь затопления.
Второй вариант заключался в возведении плотины в районе поселка Андра в Октябрьском районе Ханты-Мансийского округа, на удалении 891 км от места впадения Оби в Обскую губу [24, Л.12]. Уровень нормального подпорного горизонта при этом варианте устанавливался на высоте 30 метров, что позволяло вырабатывать 4,9 МВт электроэнергии. Однако Андринский вариант требовал значительно большей лесосводки для водохранилища, около 165 млн.м3 леса. Главное преимущество Андринского варианта заключалось в том, что расстояние до крупных линий электропередач было меньше, нежели при Салехардском. Кроме того, несмотря на негативный характер самого проекта Нижне-Обской гидроэлектростанции для рыбного хозяйства, этот вариант позволял частично использовать потенциал реки Северная Сосьва и ее притоков для разведения рыбного стада.
В конечном счете, за основу был принят «салехардский вариант». Следует заметить что, несмотря на значительные усилия заинтересованных министерств и ведомств, проект станции не был реализован. Безусловно, главную роль в отказе от строительства сыграли Министерство нефтяной и газовой промышленности и представители Тюменского областного комитета КПСС, которые сделали ставку на «нефтегазовый» вариант индустриализации региона.
На наш взгляд, немаловажную роль в смене парадигмы освоения региона сыграли и представители рыбного хозяйства. Во-первых, при возможном строительстве станции интересы Министерства рыбного хозяйства СССР затрагивались напрямую. Проведенная летом 1962 года экспертиза Совета по изучению производительных сил при Госэкономсо-вете СССР предложенного варианта строительства Нижне-Обской гидроэлектростанции показала, что салехардский створ практически полностью может перекрыть пути нереста ценных сиговых пород рыб. Следует отметить, что 60% объема добычи сиговых пород приходилось именно на реку Обь.
Во-вторых, строительство станции также отрезало пути нереста для таких ценных пород рыб, как осетр, нельма и муксун, которые и так уже серьёзно пострадали от строительства Усть-Каменогорской и Новосибирской гидроэлектростанций. Строительство Нижне-Обской ГЭС могло привести к полному исчезновению этих рыб. Для разрешения этой проблемы авторы проекта Нижне-Обской станции предлагали создание двух рыбоподъемников и строительство «рыбопропускных земляных каналов, соединяющих притоки, рек Полуя и Надыма, через которые рыба должна был проходить из Обской губы в водохранилище, минуя плотину и ГЭС» [28, с. 173].
В-третьих, НИИ «Гидрорыбпроект» провел свою собственную экспертизу предложенного варианта строительства. Согласно полученным данным, возможные уловы в Обь-Иртышском бассейне сокращали более чем вдвое, а затраты на 1 центнер улова возрастали второе. Итоговое заключение гласило: «Придавая большое рыбохозяйственное значение Обь-Иртышскому бассейну, который обеспечивает свыше 40% общесоюзных уловов сиговых рыб, следует считать несовместимыми интересы рыбного хозяйства со строительством Нижне-Обской гидростанции» [28, с. 174]. Кроме того, проведенные исследования НИИ «Ги-дрорыбпроекта» подтверждались и сходными изысканиями, которые проводились и Сибирским отделением Академии Наук СССР совместно с Сибирским научно-исследовательским институтом геологии.
В марте 1963 года они направляют письмо в Госплан СССР, министру геологии и охраны недр СССР А.В. Сидоренко, где подчеркивают, что «возникшее обширное водохранилище в результате строительства этой ГЭС вследствие залития болота и лесовырубок, будет крайне неблагополучным в гидрохимическом отношении и окажется непригодным для развития ценных рыб, оно явится огромным по своим масштабам очагом малоценных и сорных рыб» [25, Л.154]. Подобного развития ситуации в одном из значимых водных бассейнов страны Государственный комитет по рыбному хозяйству при СНХ СССР допустить не мог. В результате Комитет рыбной промышленности переходит от пассивного неприятия проекта и присоединяется к коалиции противников его реализации.
Кроме того, против строительства Нижне-Обской ГЭС выступает и председатель Совнархоза Тюменского экономического административного района И. П. Шуляков, который в своем докладе, в частности, отмечает, что «в период заполнения водохранилища существенно изменяются условия жизни рыб ценных пород в Обской губе: осолонение, снижение температуры воды и подавление кормовой базы. Должны быть предусмотрены мероприятия по сохранению нерестилищ и искусственному разведению осетровых и сиговых рыб. Совершенно необходимо в зоне затопления провести комплекс гидрологических, гидрохимических, гидробиологических, ихтиологических и технико-экономических
исследований для решения вопросов рационального ведения рыбного хозяйства в условиях водохранилища» [12, Л. 29-30].
В итоге от строительства Нижне-Обской гидроэлектростанции отказались, что спасло рыбные ресурсы реки Обь от уничтожения. Следует подчеркнуть, что, несмотря на серьезные позиции сторонников строительства, к коалиции противников присоединились и сторонники рыбного хозяйства, которые выступали не только с экономических позиций, но и выступали за сохранение биологического разнообразия и экологического благополучия одного из крупнейших водоемов страны.
В случае Нижне-Волжской гидроэлектростанции ситуация выглядела несколько иначе. К началу 1960-х перед регионом Нижнего Поволжья стала складываться дилемма с выбором дальнейшего пути развития региона. Основная проблема сводилась к выбору между гидроэнергетическим вариантом, который включал в себя строительство гидроэлектростанции и проведение мелиоративных работ в Волго-Ахтубинской пойме, и рыбохозяйственным, подразумевавшим комплексное развитие рыбного и сельского хозяйства региона.
Отправной точкой для Нижне-Волжской ГЭС стали разработанные в 1957 году «Мероприятиям по обводнению и мелиорации естественных нерестилищ в дельте реки Волга» [26, Л. 1], согласно которым в районе Волго-Ахтубинской поймы должны были быть проведены комплексные мероприятия по развитию региона с учетом деятельности всех заинтересованных ведомств. Одним из таких ведомств было Министерство строительство электростанций, которое в дальнейшем и курировало гидроэнергетическую составляющую.
Уже в январе 1958 года Совет Министров СССР поручает Совету технико-экономической экспертизы Госплана СССР разработку схемы комплексного использования земельных и водных ресурсов в нижнем течении реки Волги, которая бы учитывала в равной степени интересы энергетики, сельского хозяйства, рыбоводства и речного транспорта. Однако первичная экспертиза показала, что представляемая схема не в полной мере учитывает интересы всех участников.
К моменту обсуждения проекта гидроэлектростанции уже функционировал Волжско-Камский каскад ГЭС, состоящий из 10 гидроэлектростанций, самыми крупными из которых являлись: Волжская (Сталинградская) ГЭС мощностью 2671 МВт, Жигулевская ГЭС — 2 477 МВт и Воткинская ГЭС — 1035 МВт. Замыкающим звеном в Волжском каскаде должны была стать Нижне-Волжская гидроэлектростанция. Проектные показатели данной станции выглядели следующим образом: «гарантированная мощность — 610 МВт, максимальная годовая выработка электроэнергии 9,2 млрд.квт*ч, емкость водохранилища 17 км3, площадь зеркала водохранилища — 2 930 км2» [26, Л. 276]. Сама же Нижне-Волжская станция должна была стать завершающим звеном в системе энергохозяйства европейской части СССР и ликвидировать существовавший дефицит электроэнергии.
Подготовительные работы по проекту станции начались еще в 1960 году. Так, в сентябре 1960 года заместителем председателя Госэкономсовета СССР А. А. Гореглядом создается Государственная экспертная подкомиссия. Для комплексной оценки проекта было принято решение о привлечении членов Академии Наук СССР. В начале ноября 1960 года на имя президента Академии наук СССР Несмеянова А.Н. экспертной комиссией Госэкономсовета СССР был направлен запрос о «выделении представителей Академии наук СССР для участия в работе экспертизы» [26, Л.60].
Председателем комиссии был назначен академик ВАСХНИЛ, известный специалист в области гидростроительства и мелиорации А.Н. Аскоченский. В состав комиссии были включены 32 специалиста из различных отраслей народного хозяйства: специалисты местных сельскохозяйственных институтов, КаспНИРО (Каспийский филиал Всесоюзного научно-исследовательского института речного хозяйства и океанографии), Астраханской
опытной сельскохозяйственной станции, а также гидрологи и гидротехники. Перед комиссией была поставлена задача решения проблемы «увеличения воспроизводства рыбы, использования пойменных земель для производства сельскохозяйственных продуктов, выращивания птицы, использования камыша, развития гидроэнергетики» [26, Л. 6].
Комиссия была направлена в регион для совещания с представителями местных органов власти и экспертов. В процессе совещаний сложилось две группы мнений относительно дальнейшего варианта развития региона и всего нижнего течения реки Волга.
Первую группу представляли сторонники гидроэнергетического варианта развития региона. Ее составляли начальник Сталинградгидростроя Александров А.П., специалист по сооружению водохозяйственных объектов НИИ «Гидропроект» инженер А.Н.Чемин и академик АН СССР Б.К.Александров. Основные аргументы этой группы сводились к следующим положениям.
Во-первых, это недостаток электроэнергии в регионе. Как отмечал Александров А.П. в рамках своего выступления на расширенном совещании в Астрахани в 1960 году: «Потребность электроэнергии для сельского хозяйства и промышленности составляет до 3-х миллиардов киловатт-часов, а наша ГЭС дает 6 миллиардов киловатт-часов» [26, Л. 90]. Кроме того, «для развертывания крупномасштабных сельскохозяйственных работ по освоению Нижней Волги и рыбозаводов нужна будет электроэнергия. Рассчитывать на Сталинградскую ГЭС нельзя, поскольку значительная ее часть идёт на Москву и электроэнергии не хватает» [26, Л. 90].
Во-вторых, строительство станции позволит контролировать уровень весеннего половодья. Как отмечал в своем докладе в рамках совещания в Астрахани инженер НИИ Гидропроекта А.Н.Чемин: «В связи с зарегулированностью, Волга может 5-7 лет не иметь половодья, а в течение 5-6 лет иметь наоборот высокое половодье» [26, Л.157]. Для этого водохранилище станции можно использовать как накопитель излишнего объема воды и использовать его как для выработки энергии, так и для необходимых для сельского и рыбного хозяйства попусков воды. Кроме того, высокая степень зарегулированности даст возможность использовать 98-99% стока водохранилища станции для выработки 7млрд.киловатт часов энергии [26, Л.161].
В-третьих, согласно особому мнению академика Б.К.Александрова, «задача использования низовьев Волги должна решаться исходя из оценки народохозяйственного значения данного района в общегосударственном масштабе, а не с точки зрения плохо понятных местных интересов, как это сделано в схеме» [26, Л.293]. Строительство станции позволит защитить пойму от неконтролируемого затопления за счет организации ее обваловки. По мнению Б.К.Алесандрова, Нижне-Волжская ГЭС не несет никаких серьезных рисков для рыбного хозяйства: «Постройка гидроэлектростанции не мешает, а содействует также развитию рыбного хозяйства. Размножение осетровых рыб решается, как признают сами рыбники, постройкой рыбозаводов и устройством нерестилищ по Ахтубе» [26, Л. 294]. Снижение уровня уловов в рыбном хозяйстве региона, по мнению сторонников проекта, было связано со следующими причинами: падение уровня Каспийского моря на 2,5 метра, неправильно организованным выловом рыбы в бассейне Нижней Волги, загрязнением притоков реки и самой Волги.
Таким образом, становится видно, что сторонников гидроэнергетического варианта, прежде всего, интересовала необходимость решения проблема энергоснабжения как всего Астраханского региона, так и европейской части страны. Согласно их точке зрения, строительство Нижне-Волжской ГЭС позволит не только полностью контролировать сток Волги, но и направлять избыточную по время половодий воду для орошения поймы и поддержки рыбного и сельского хозяйства. Экологические же риски при выборе этого варианта были минимальны.
Однако сторонники альтернативного варианта придерживались полностью противоположной точки зрения, считая, что, в случае реализации гидроэнергетического варианта, будет нанесен непоправимый ущерб как хозяйству региона, так и народному хозяйству всей страны. Группа противников проекта была более многочисленной. Сюда вошли представители ВНИОРХ (Всесоюзный научно-исследовательский институт озёрного и речного рыбного хозяйства), Областного сельскохозяйственного управления, Средне-Ахтубинской мелиоративной станции, КаспНИРО, строительный трест Волго-Ахтубстрой, начальник управления рыбной промышленности Гурьевского СНХ (Казахская ССР), начальник управления рыбной промышленности Астраханского Совнархоза. Как следует из перечисленного состава это были в основном представители рыбной промышленности и сельского хозяйства. Основные аргументы «рыбников» и «сельскохозяйтвенников» сводились к следующим позициям.
Во-первых, строительство Нижне-Волжской гидроэлектростанции нанесет серьёзный ущерб прежде всего рыбному хозяйству региона. Недостаток воды приведет к обеднению нерестилищ осетра и белуги и началу процесса остепнения и невозможности в дальнейшем поддерживать уровень рыбьего стада, а значит, сократится количество получаемой черной икры. Так, управляющий трестом Волго-Ахтубстрой Л.М. Френкель в своем выступлении на совещании в Астрахани, о котором уже говорилось ранее, отмечал, что «<...> докладчик говорил, что стоимость киловатт часа будет очень небольшая — 0,6 коп., а почем будет килограмм икры или килограмм рыбы после всех мероприятий, которые думают проводить энергетики — ведь рыбные запасы резко уменьшаются. Я считаю, что необходимо вносить предложения, которые дали бы возможность освоить Волго-Ахтубинскую пойму и увеличить рыбные запасы нашей области» [26, Л. 194].
Во-вторых, строительство плотины приведёт к серьезному биологическому загрязнению местных водоемов. Как отмечал заведующей Лаборатории Гидробиологии КаспНИРО М.С. Кун уже к моменту обсуждений, «строительство плотин ГЭС привело к замедлению тока реки и увеличению числа сине-зеленых водорослей до 7 млн колоний на 1 куб.м. <...> И наконец, последнее замечание о проектируемой Нине-Волжской плотины. При современном состоянии рыбного хозяйства должного количества рыбовыростных хозяйств для осетровых и других рыб и современном биологическом загрязнении Волги нет, воздвигать эти сооружения пока нельзя» [26, Л. 175]. Эту позицию поддерживал и начальник управления рыбной промышленности Гурьевского совнархоза Казахской ССР Крылов А.С., который тоже подчеркивал, что «этот вопрос является самым серьезным, и вопрос о строительстве станции и разговор о ней придется отложить на десятки лет, когда мы справимся с сине-зелеными водорослями и когда будет обеспечено воспроизводство рыб в должных масштабах» [26, Л. 203].
В-третьих, в случае реализации этого проекта серьезно пострадает и сельское хозяйство. Кроме того, что будут затоплены обширные сельскохозяйственные угодья, строительство плотины приведёт к масштабному заболачиванию территории. Данный негативный эффект от этого мог значительно усилиться из-за особенностей гидрологии и почв этого региона. Дельта реки Волги в районе Астрахани сильно изрезана и распадется на два рукава, образуя густую сеть протоков. Вместе с тем, значительную долю в сельском хозяйстве региона занимало животноводство, которое использовало заливные и поймовые луга для питания скота.
Вместе с тем, двойственную позицию по проекту Нижне-Волжской ГЭС занимали представители местных партийных органов и Областного планового комитета. Так, например, секретарь райкома партии Средне-Ахтубинского района предлагал два варианта развития хозяйства Волго-Ахтубинскй поймы. Программа «максимум» включала в себя комплексное развитие сельского хозяйства и рыбоводства. Программа «минимум» подразумевала
«прежде всего создание такой формы сельского хозяйства, которая могла бы при наименьших затратах дать максимум продукции. Я имею в виду создание специализированных совхозов. <...> Необходимость создания спец. хозяйств по разведению овощей, фруктов, молока и привязка к консервной промышленности Сталинграда и снабжение овощами г. Волжского» [26, Л. 99]. Отсюда следует, что в данном случае позиция райкома партии была близка к интересам «рыбников» и «сельскохозяйственников».
Сходную позицию занимал и Областной плановый комитет. Так, в своем выступлении заместитель заведующего облаплана Мулин отмечал, что «мы не должны стоять в стороне от вопроса рыбного хозяйства и от вопроса дальнейшего роста энергетической базы в нашей стране, чем будет являться Нижне-Волжская ГЭС» [26, Л. 117], но также подчеркивалось: «Нижне-Волжская ГЭС должна стать вторым регулятором на Волге. <...> Основным направлением должно стать сельскохозяйственное. Развитие овощеводства, плодоводства. Молочное животноводство с использованием многолетних трав и севооборота. Однако дамбу строить нужно и обваловать тоже» [26, Л. 122].
Комплексную позицию занимал председатель Исполкома Облсовета Панькин. В рамках совещания в Астрахани он отмечал, что «вопрос освоения поймы острый. Этот вопрос впервые остро встал после приезда Н.С.Хрущева, когда он обратил внимание при беседе с руководителями хозяйств Волго-Дона и Астрахани на то, что дорогие помидоры выращиваются у них в хозяйстве. <...> Мы считаем, во-первых, все-таки нужно решать вопрос освоения Волго-Ахтубинской поймы комплексно, т.е. чтобы было на высоком уровне сельское хозяйство, чтобы условия были созданы для разведения рыбы, чтобы была, конечно, подведена материально-техническая база для Волго-Ахтубинской поймы, чтобы была электроэнергия» [26, Л. 139-140].
Кроме того, необходимость комплексного развития региона Волго-Ахтубинской поймы подчеркивалось и на самом высоком уровне. Так, в рамках встречи Н.С.Хрущева с членами астраханского областного комитета партии сентябре 1963 года отмечалось: «На XII съезде КПСС указывалось на необходимость осуществить комплексное использование земель и водных ресурсов Волго-Ахтубинской поймы и дельты реки Волги для развития орошаемого земледелия, производства овощей, риса, кукурузы и создания лучших условий для разведения рыбы, выращивания водоплавающей птицы» [16, с. 1], но вместе с тем, Н.С.Хрущев отмечал, что «строительство Нижне-Волжской ГЭС — дело нужное и весьма перспективное. В этом районе, видимо, будет последняя крупная гидроэлектростанция, а здесь как раз мы нуждаемся в увеличении энергетических мощностей. Мы развертываем энергоёмкие производства на базе волжских электростанций. А ведь они, по существу,— последние мощные источники энергоснабжения в европейской части СССР» [16, С.3].
Однако дальнейшие изыскания по проекту станции показали его несостоятельность. Помимо значительных затрат на обваловку поймы около — 300 млн.рублей, примерно столько же планировалось потратить на организацию поливов на сельскохозяйственных землях, из которых в результате пригодными оказались бы чуть более 240 тыс. гектаров. (объем земель подлежащих обваловки составлял 600 тыс.га). Все это серьезно увеличивало стоимость получаемой сельскохозяйственной продукции.
Вместе с тем, значительный вклад в отказ от проекта строительства станции внес и КаспНИРО. Сотрудники этого института подготовили серьезный научный отчет «О несовместимости строительства Нижне-Волжской ГЭС с интересами рыбного хозяйства Каспийского бассейна» [21]. В итоговой части отчета подчеркивалось, что «строительство новой гидроэлектростанции ниже Волгограда в любом створе причинит рыбному хозяйству невозместимый ущерб. <...> В случае сооружения Нижне-Волжской ГЭС основные сохранившиеся к настоящему времени нерестилища осетровых, а также луч-
шие участки нагула их молоди будут затоплены и выйдут из строя. <...> Эксплуатация Нижне-Волжской ГЭС будет вызывать резкие колебания уровня воды в нижнем бьефе и дельте Волги» [21, с. 97-98]. В конечном счете, от проекта сооружения Нижне-Волжской ГЭС отказались.
По мнению Е.А.Хромова, это было прежде всего связано с тем, что «продвижения региональных интересов по сохранению и развитию традиционных отраслей было продиктовано не политикой по сохранению экологии областей, краев и т.д., а прагматичной целью — сохранить ресурсную базу подконтрольных областей экономики региона» [28, с. 168]. Однако, на наш взгляд, фактор экологии имел место, поскольку он был привязан прежде всего к рыбному хозяйству и напрямую касался сохранения ценных рыбных пород Волго-Каспийского бассейна.
ВЫВОДЫ. Следует отметить, что период второй половины1950-х -первой полови-ны1960-х годов стал знаковым как для советской гидроэнергетики, так и для экологической политики. С одной стороны, в это время входят в строй гидроэлектростанции Волжско-Камского и Ангаро-Енисейского каскадов ГЭС. Разрабатывается дополнительные проекты по строительству крупных ГЭС на Оби и Волге.
С другой стороны, в этот период начинает формироваться советское экологическое законодательство. Экологический фактор постепенно начинает проявлять себя при разработке новых технологических проектов. Безусловно, фактор борьбы за экономические ресурсы в регионах между различными ведомствами играл более значительную роль, чем экологический. Однако он также занимал важное место. Особенно ярко он проявился при разработке и обсуждении таких крупных технологических проектов, как Нижне-Обская и Нижне-Волжская гидроэлектростанции. В обоих случаях фактор масштабного влияния на экологическую составляющую региона, а также серьезное воздействие на рыбные ресурсы таких важных речных бассейнов, как Волга и Обь был далеко не последним. Во многом консолидированная позиция «рыбников» и ученых подталкивала как местные, так и вышестоящие государственные органы пересмотреть свою позицию относительно дальнейшей судьбы региона.
ЛИТЕРАТУРА
1. Алексеев В.В. Электрификация Сибири. Историческое исследование. Новосибирск : Наука. Сиб. отд-ние, Ч.2: 1951-1970 гг. 270 с.
2. Бурдин Е.А. Волжская ирригация: миф или реальность? // Вестник Ульяновского государственного технического университета. 2012. № 1. С.58-60
3. Бурдин Е.А. Проблема эффективность Волжского каскада ГЭС // Вестник УлГТУ. 2012. №2. С. 18-20
4. Бурдин Е.А. Основные факторы сооружения волжского каскада гидроузлов (1930-1950-е годы) // Вестник Чувашского университета. 2010. №2. С. 3-8
5. Бурдин Е.А. Историография проблемы гидростроительства в Поволжье // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. 2010. Т. 12. № 6. С. 217-223
6. Бурдин Е.А. Исторические аспекты и динамика развития российской гидроэнергетики в 19001980 х гг. (На примере волжского каскада гидроузлов) // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. 2010. Т. 12. №2. С. 107-113
7. Бурдин Е.А. Основные итоги проектно-изыскательских работ по волжскому каскаду гидроузлов в 1930-1980-х гг. // Вестник Ульяновского государственного технического университета. 2011. №2 (54). С. 13-15
8. Бурдин Е.А. Проблема влияния гидростроительства на социально-экономическую сферу Поволжья // Вестник Чувашского университета. 2011. №4. С. 18-27
9. Бурдин Е.А. Влияние гидротехнического строительства на природную среду волжского бассейна // История науки и техники. 2011. №4. С. 13-28
10. Бурдин Е.А. Волжский каскад ГЭС: триумф и трагедия России. Москва, 2011. Сер. История сталинизма. 398 с.
11. Государственный архив Российской Федерации Ф.5446. Оп. 97. Д. 648
12. Государственный архив Российской Федерации Ф. Р5446 Оп. 94 Д. 369
13. Комгорт М.В. К истории одного энергетического проекта (Нижнеобская ГЭС и нефтегазовые перспективы Тюменской области) // Горные ведомости. 2007. № 8 (39). С. 88-95.
14. Комгорт М.В., Колева Г.Ю. Проблема повышения уровня индустриального развития Западной Сибири и проект строительства Нижнеобской ГЭС // Вестник Томского государственного университета. 2008. №308. С. 85 — 91.
15. Михеева Ю.С. Экологические риски проекта строительства Нижне-Обской ГЭС на Севере Западной Сибири в 1950-1960-е гг. // Север России: стратегии и перспективы развития материалы II Всероссийской научно-практической конференции. 2016. С. 244-248
16. «Могучие ресурсы Нижней Волги — на службу коммунизму» // Известия. 19.сентября 1963. С.1-3
17. Мостовенко М.С. Природные ресурсы в индустриальном контексте: проект Нижне-Обской ГЭС и лесная промышленность Севера Западной Сибири: экспертные сообщества и экологические риски // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. 2018. № 6 (57). С. 155-165
18. Некрасов В.Л., Стафеев О.Н. «Битва коалиций»: проблемы оценки экономической эффективности проекта Нижнеобской ГЭС в 1962-1963 гг. (по материалам Госплана СССР) // Экономическая история Сибири XX — начала XXI века материалы III Всероссийской научной конференции. Под ред. Е. В. Демчик. 2012. С. 156-166.
19. Некрасов, В.Л., Стафеев О.Н. Проект Нижне-Обской ГЭС (1958-1963 гг.): лоббирование, создание коалиции интересов, оппортунизм // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. 2012. №4 (19). С. 175-181
20. Некрасов В.Л., Стафеев О.Н. Проекты индустриального обновления регионов Севера Западной Сибири (1950-е — первая половина 1960-х гг.) // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. 2010. № 3 (10). С. 72-83
21. О несовместимости строительства Нижне-Волжской ГЭС с интересами рыбного хозяйства Каспийского бассейна / Гос. производ. ком. по рыбному хозяйству СССР. Ихтиол. комис. ВНИРО. Главрыбвод. — Москва : Б. и., 1965., 144 с.
22. Подоляко С.А. Пассивное воздействие сооружений Астраханского вододелителя на гидрологический режим нижней зоны дельты Волги // Астраханский вестник экологического образования. №4(34). 2015. Стр. 68-70
23. Российский государственный архив экономики Ф. 4372. Оп. 65. Д. 426
24. Российский государственный архив экономики Ф. 9572. Оп. 1. Д. 1998
25. Российский государственный архив экономики Ф. 4372. Оп. 65. Д. 428
26. Российский государственный архив экономики Ф. 7. Оп. 3. Д. 680.
27. Семененко С.Я. Волгоградское водохранилище: история, проблемы, решения // Известия Нижневолжского агроуниверситетского комплекса: наука и высшее профессиональное образование. 2017. №1(45). С.1-10
28. Хромов Е.А. Экологический аспект гидроэнергетического варианта хозяйственного освоения Севера Западной Сибири в конце 1950-х — первой половине 1960-х гг. // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. 2018. № 6 (57). С. 166-178
29. Четвертков Н.В. Создание Волго-Камского гидроэнергетического каскада и его влияние на окружающую среду // Российская история. № 2. 2010. С. 52-61
REFERENCE
1. Alekseev V.V. Jelektrifikacija Sibiri. Istoricheskoe issledovanie. [Electrification of Siberia. Historical research] Novosibirsk : Nauka. Sib. otd-nie, Ch.2: 1951-1970 gg. 270 S. (In Russian).
2. Burdin E.A. Volzhskaja irrigacija: mif ili real'nost'? [Volga irrigation: myth or reality?] // Vestnik Ul'janovskogo gosudarstvennogo tehnicheskogo universiteta. 2012. № 1. S.58-60. (In Russian).
3. Burdin E.A. Problema jeffektivnost' Volzhskogo kaskada GJeS [The problem of efficiency of the Volga cascade of hydroelectric power stations] // Vestnik UlGTU. 2012. №№2. S. 18-20. (In Russian).
4. Burdin E.A. Osnovnye faktory sooruzhenija volzhskogo kaskada gidrouzlov (1930-1950-e gody) [The main factors of the construction of the Volga cascade of waterworks (1930-1950s)] // Vestnik Chuvashskogo universiteta. 2010. №2. S. 3-8. (In Russian).
5. Burdin E.A. Istoriografija problemy gidrostroitel'stva v Povolzh'e [Historiography of the problem of hydraulic construction in the Volga region] // Izvestija Samarskogo nauchnogo centra Rossijskoj akademii nauk. 2010. T. 12. №6. S. 217-223. (In Russian).
6. Burdin E.A. Istoricheskie aspekty i dinamika razvitija rossijskoj gidrojenergetiki v 1900-1980 h gg. (Na primere volzhskogo kaskada gidrouzlov) [Historical aspects and dynamics of the development of Russian hydropower in the 1900-1980 years. (Using the example of the Volga cascade of hydropower units)] // Izvestija Samarskogo nauchnogo centra Rossijskoj akademii nauk. 2010. T. 12. №2. S. 107-113. (In Russian).
7. Burdin E.A. Osnovnye itogi proektno-izyskate'skih rabot po volzhskomu kaskadu gidrouzlov v 1930— 1980-h gg. [The main results of design and survey work on the Volga cascade of waterworks in the 1930-1980s.] // Vestnik Ul'janovskogo gosudarstvennogo tehnicheskogo universiteta. 2011. №2 (54). S. 13-15. (In Russian).
8. Burdin E.A. Problema vlijanija gidrostroitel'stva na social'no-jekonomicheskuju sferu Povolzh'ja [The problem of the influence of hydraulic construction on the socio-economic sphere of the Volga region] // Vestnik Chuvashskogo universiteta. 2011. №4. S. 18-27. (In Russian).
9. Burdin E.A. Vlijanie gidrotehnicheskogo stroitel'stva na prirodnuju sredu volzhskogo bassejna [Impact of hydraulic construction on the natural environment of the Volga basin] // Istorija nauki i tehniki. 2011. №4. S. 13-28. (In Russian).
10. Burdin E.A. Volzhskij kaskad GJeS: triumf i tragedija Rossii [Volga cascade of hydroelectric power stations: triumph and tragedy of Russia]. Moskva, 2011. Ser. Istorija stalinizma. 398 S. (In Russian).
11. Gosudarstvennyj arhivRossijskoj Federacii [State Archive of the Russian Federation] F.5446. Op. 97. D. 648. (In Russian).
12. Gosudarstvennyj arhiv Rossijskoj Federacii [State Archive of the Russian Federation] F. R5446 Op. 94 D. 369. (In Russian).
13. Komgort M.V. K istorii odnogo jenergeticheskogo proekta (Nizhneobskaja GJeS i neftegazovye perspektivy Tjumenskoj oblasti) [To the history of one energy project (Low-Ob hydroelectric power station and oil and gas prospects of the Tyumen region] // Gornye vedomosti. 2007. № 8 (39). S. 88-95. (In Russian).
14. Komgort M.V., Koleva G.Ju. Problema povyshenija urovnja industrial'nogo razvitija Zapadnoj Sibiri i proektstroitel'stva NizhneobskojGJeS [The problem of increasing the level of industrial development of Western Siberia and the project for the construction of the Low-Ob hydroelectric power station] // Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. 2008. №308. S. 85-91. (In Russian).
15. Miheeva Ju.S. Jekologicheskie riski proekta stroitel'stva Nizhne-Obskoj GJeS na Severe Zapadnoj Sibiri v 1950-1960-e gg. [Environmental risks of the project for the construction of the Low-Ob hydroelectric station in the North of Western Siberia in the 1950-1960s] // Sever Rossii: strategii i perspektivy razvitija materialy II Vserossijskoj nauchno-prakticheskoj konferencii. 2016. S. 244-248. (In Russian).
16. «Moguchie resursy Nizhnej Volgi — na sluzhbu kommunizmu» [The mighty resources of the Lower Volga — to serve communism] // Izvestija. 19.sentjabrja 1963. S.1-3. (In Russian).
17. Mostovenko M.S. Prirodnye resursy v industrial'nom kontekste: proekt Nizhne-Obskoj GJeS i lesnaja promyshlennost' Severa Zapadnoj Sibiri: jekspertnye soobshhestva i jekologicheskie riski [Natural Resources in Industrial Context: Low-Ob Hydroelectric Power Station Project and Forest Industry of the North of Western Siberia: Expert Communities and Environmental Risks] // Vestnik Surgutskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. 2018. №6 (57). S. 155-165. (In Russian).
18. Nekrasov V.L., Stafeev O.N. «Bitva koalicij»: problemy ocenki jekonomicheskoj jeffektivnosti proekta Nizhneobskoj GJeS v 1962-1963 gg. (po materialam Gosplana SSSR) [«Battle of coalitions»: problems of assessing the economic efficiency of the project of the Low-Ob hydroelectric station in 1962-1963 (based on the materials of the USSR State Planning Commission)] // Jekonomicheskaja istorija Sibiri XX — nachala XXI veka materialy III Vserossijskoj nauchnoj konferencii. Pod red. E. V. Demchik. 2012. S. 156-166. (In Russian).
19. Nekrasov, V.L., Stafeev O.N. Proekt Nizhne-Obskoj GJeS (1958-1963 gg.): lobbirovanie, sozdanie koalicii interesov, opportunizm [Low-Ob hydroelectric power station project (1958-1963): lobbying, creating a coalition of interests, opportunism] // Vestnik Surgutskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. 2012. №4 (19). S. 175-181 (In Russian).
20. Nekrasov V.L., Stafeev O.N. Proekty industrial'nogo obnovlenija regionov Severa Zapadnoj Sibiri (1950-e — pervaja polovina 1960-h gg.) [Projects for industrial renewal of the regions of the North of Western Siberia (1950s — first half of the 1960s)] // Vestnik Surgutskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. 2010. №3 (10). S. 72-83. (In Russian).
21. O nesovmestimosti stroitel'stva Nizhne-Volzhskoj GJeS s interesami rybnogo hozjajstva Kaspijskogo bassejna [On the incompatibility of the construction of the Lower Volga hydroelectric station with the interests of the fisheries of the Caspian basin ] / Gos. proizvod. kom. po rybnomu hozjajstvu SSSR. Ihtiol. komis. VNIRO. Glavrybvod. — Moskva : B. i., 1965., 144 S. (In Russian).
22. Podoljako S.A. Passivnoe vozdejstvie sooruzhenij Astrahanskogo vododelitelja na gidrologicheskij rezhim nizhnejzony del'ty Volgi [Passive impact of the structures of the Astrakhan water separator on the hydrological regime of the lower zone of the Volga Delta] // Astrahanskij vestnik jekologicheskogo obrazovanija. №4(34). 2015. Str. 68-70. (In Russian).
23. Rossijskij gosudarstvennyj arhiv jekonomiki [Russian State Archive of Economics ] F.4372. Op. 65. D. 426. (In Russian).
24. Rossijskij gosudarstvennyj arhiv jekonomiki [Russian State Archive of Economics ] F.9572. Op. 1. D. 1998. (In Russian).
25. Rossijskij gosudarstvennyj arhiv jekonomiki [Russian State Archive of Economics ] F. 4372. Op. 65. D. 428 (In Russian)
26. Rossijskij gosudarstvennyj arhiv jekonomiki [Russian State Archive of Economics] F.7. Op. 3. D. 680. (In Russian).
27. Semenenko S.Ja. Volgogradskoe vodohranilishhe: istorija, problemy, reshenija [Volgograd reservoir: history, problems, solutions] // Izvestija Nizhnevolzhskogo agrouniversitetskogo kompleksa: nauka i vysshee professional'noe obrazovanie. 2017. №1(45) .S.1-10. (In Russian).
28. Hromov E.A. Jekologicheskij aspekt gidrojenergeticheskogo varianta hozjajstvennogo osvoenija Severa Zapadnoj Sibiri v konce 1950-h — pervoj polovine 1960-h gg. [The ecological aspect of the hydropower version of the economic development of the North of Western Siberia in the late 1950s — the first half of the 1960s.] // Vestnik Surgutskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. 2018. №6 (57). S. 166-178. (In Russian).
29. Chetvertkov N.V. Sozdanie Volgo-Kamskogo gidrojenergeticheskogo kaskada i ego vlijanie na okruzhajushhuju sredu [Creation of the Volga-Kama hydropower cascade and its impact on the environment] // Rossijskaja istorija. №2. 2010. S. 52-61. (In Russian).
