CC BY
131
Библиографический список
1. Роскина, Наталия. Николай Заболоцкий // Роскина, Н. Четыре главы: Из литературных воспоминаний. - YMCA-PRESS, Paris, 1980.
2. Заболоцкий, Н.А. // Собрание сочинений: в З-х т. / сост. Е.В. Заболоцкая, Н.Н. Заболоцкий, нредисл. Н.Л. Степанова, нримеч. Е.В. Заболоцкой, Л. Шубина. - М.: Художественная литература, 198З-1984. - Т. 1.
3. Миф, мечта, реальность: ностнеклассические измерения пространства культуры / нод ред. И.В. Мелик-Гайказян. - М.: Научный мир, 2005.
4. Пчелинцева, К.Ф. Хронотон ритуального действия в пространственно- временных образах "Городских столбцов" Николая Заболоцкого // Филологический поиск. - Волгоград. - 1996. - Вып. 2.
5. Лихачев, Д.С. Концентосфера русского языка. - СПб.: Блиц, 1999.
6. Подорога, Валерий. Феноменология тела. - М.: «Ad Marginem», 1995.
7. Лотман, Ю.М. Избранные статьи: в З т. - Таллинн: Александра, 1992. - Т. 1.
8. Роднянская, И.Б. Литературный энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1987.
9. Баркова, А.Л. Четыре поколения эпических героев // Человек. - 1996. - № 6.
Bibliography
1. Roskina, Natalia. Nikolay Zabolotsky // Roskina, N. Chetyre of the chapter: From literary memoirs. - YMCA-PRESS, Paris, 1980.
2. Zabolotsky, N.A. Collected works in three volumes. Composers - E.V. Zabolotskaja, N.N. Zabolotsky, the foreword - N.L. Stepanov, notes by E.V. Zabolotskoj, L. Shubina. Vol. 1. - М.: Fiction, 1983-1984.
3. The Myth, dream, a reality: postnonclassical measurements of space of culture (Under ред. I.V.Melik). - М.: Scientific world, 2005.
4. Pchelintseva, K.F. Khronotop of ritual action in spatial and time images of " Gorodskiye Stolbtsy (City Scrolls) " by Nikolay Zabolotsky // Philological search. - Volgograd. - 1996. - Rel. 2.
5. Liknachev, D.S. Kontseptosfera of Russian. - S.- Petersburg: Blitz, 1999.
6. Podoroga, Valery. Phenomenology of a body. - М.: « Ad Marginem », 1995.
7. Lotman, G.M. Selected clauses in three volumes. Vol. 1. - Tallinn: Alexander, 1992.
8. Rodnyanskya, I.B. The literary encyclopaedic dictionary. - М.: The Soviet encyclopedia, 1987.
9. Barkova, A.L. Four of generation of epic heroes. // Chelovek. - 1996. - № 6.
Article Submitted 09.01.11
УДК 81.373
В.А. Сазонова, асп. КГПУ им. В.П. Астафьева, г. Канск, E-mail: mig225@rambler.ru
МЕЖЧАСТЕРЕЧНАЯ АНТОНИМИЯ (НА МАТЕРИАЛЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ПРОЗЫ А.П. ЧЕХОВА)
В данной работе освещены вопросы антонимии, которая представляет собой одну из важнейших лингвистических универсалий, на материале художественных произведений А.П.Чехова (современное (широкое) понимание антонимии, классификация антонимов, частеречная выраженность членов антонимической парадигмы.)
Ключевые слова: антонимия, критерии антонимичности, антонимы, разнокорневые (собственно лексические) и однокорневые (грамматические) антонимы, одночастеречная и межчастеречная антонимия, язык художественной прозы.
Антонимия - одно из важных проявлений парадигматических отношений в языке, один из сложных видов семантических связей слов.
Антонимы выразительно и лаконично описывают контрасты, из которых состоит наша жизнь. «Каждая пара антонимов, описывая одну сущность, демонстрирует ее амбивалентный характер, которым пронизана объективная действительность» [1, с. 7].
До сих пор остаются нерешенными еще многие центральные вопросы лексической антонимии. Полемический характер публикаций, появившихся в последнее время, также свидетельствует о том, что в лексической антонимии многое остается спорным и необъясненным. В XXI столетии написано достаточно большое количество работ, связанных с рассмотрением антонимии в конкретно-речевом плане (Л.В. Баскакова, 2003; Т.Г. Бочина, 2002; Е.И. Диброва, Н.Ю. Донченко, 2000; Н.Ю. Донченко, 2001; О.Н. Егорченко, 2006; А.В. Кузнецова, 2003; Б.И. Матвеев, 2000 и др.) Продолжают переиздаваться словари (Львов, 2004, 2006). В изучении антонимии открываются новые перспективы. Круг вопросов, вовлекаемых в область исследования антонимии, постоянно расширяется.
Различные аспекты изучения антонимии доказывают, что все более укрепляется широкое понимание данного языкового явления. До недавнего времени антонимами считались только слова, содержащие в своем значении указание на качество. В современных исследованиях ученые усматривают антонимию у слов, принадлежащих к одной и разным частям речи, обозначающих разного рода чувства, действия, состояния, оценку, пространственные и временные отношения и т.д. «С помощью антонимических знаков в языке происходят своеоб-
разное выделение, разграничение и ограничение различного рода «континуумов», «семантических пространств» (температуры, цвета, времени, пространства, эстетической и этической оценки и т.д.)...» [2, с. 45].
Но даже среди лингвистов, стоящих на позициях широкого понимания антонимии, нет единогласия в классификации антонимов русского языка, так как каждый отдельный лингвист подходит к решению проблемы со своей позиции. Данная ситуация отражается не только в научной и учебной литературе, но и в словарях антонимов русского языка, принципы отбора антонимов в которых различны (Н.П. Колесников, 1972; Л.А. Введенская, 1995; М.Р. Львов, 2006; О.А. Михайлова, 2008).
Вопрос о критериях антонимичности в лингвистической литературе решается неоднозначно, хотя исследователи в целом исходят из выделения одних и тех же признаков: противоположность семантики, регулярная воспроизводимость в речи, одинаковая лексическая сочетаемость, принадлежность к одной части речи, одинаковая стилистическая окраска.
«Антонимия представляет собой противоположность внутри одной сущности (противоположные определения одной и той же сущности). Антонимы выступают в качестве знаков раздвоенного на противоположности единства, одновременно и определяя предел проявления какого-нибудь качества, свойства, действия и т.п., и указывая на неразрывную связь противоположностей в каждом конкретном проявлении данной сущности» [3, с. 233].
Разнообразие антонимии раскрывается в полной мере при рассмотрении классификации антонимов. С точки зрения структурной классификации выделяются разнокорневые (собственно лексические) и однокорневые (грамматические) слова
с противоположными значениями. Последние приобретают противоположные значение за счет приставок.
И разнокорневые, и однокорневые антонимические парадигмы представлены в языке словами важнейших частей речи (существительными, прилагательными, глаголами и наречиями). Среди первых чаще всего наблюдается антонимия прилагательных, затем существительных и глаголов [4, с. 141].
В художественной прозе А.П. Чехова, мастера короткого рассказа, в большей степени представлены разнокорневые антонимы, выраженные важнейшими частями речи: прилагательными (Из вагона выскочили две девочки и повисли на шее у Вари. За ними показались полная пожилая дама и высокий, тощий господин с седыми бачками...[Дачники, т. 4, с. 17]; Рука Оли Груздовской (которая теперь за сыном вашего исправника) покоилась на моей руке, и ее крошечный мизинчик дрожал на моем большом пальце...[Исповедь, или Оля, Женя, Зоя, т. 1, с. 133]), существительными и субстантиватами (Честное слово! Все стали как будто лучше. Уроды стали красавцами, злые добрыми, гордые смиренными, мизантропы филантропам. [Исповедь, т. 2, с. 26]; Алексей Иванович косился на них и недоумевал, как это они, люди семейные, почтенные, испытанные горем и нуждою, могут унижать себя до такой жалкой, грошовой веселости! Он пожимал плечами, улыбался и шел дальше. [Тина, т. 5, с. 377]), глаголами (Он плакал, смеялся и скоро стал браниться за то, что ему не дают есть. [Тиф, т. 6, с. 136]; Она, по-видимому, хотела бежать дальше, но вдруг захохотала и зарыдала, и бокал со звоном покатился по полу. [Учитель словесности, т. 8, с. 325]), наречиями (У меня отличные лошади, доктор! Даю вам честное слово, что доставлю вас туда и обратно в один час. [Враги, т. 6, с. 36]; На холме хлеб уже скошен и убран в копны, а внизу ещё только косят. [Степь, т. 7, с. 17]), словами категории состояния (Калашников настроил балалайку и заиграл, и фельдшер никак не мог понять, какую он песню играет, веселую или грустную, потому что было то очень грустно, даже плакать хотелось, то становилось весело. [Воры, т. 7, с. 319]; В нижнем этаже живет со своей семьей сам хозяин, Филипп Иванов Кашин, по прозванию Дюдя, а в верхнем, где летом бывает очень жарко, а зимою очень холодно, останавливаются проезжие чиновники, купцы и помещики. [Бабы, т. 7, с. 340]).
Однокорневые антонимы отмечены в меньшем количестве, но они тоже относятся к одной части речи: Около старого вала они прошли узким переулком между двумя огороженными пустырями, затем вошли в какой-то большой двор и направились к небольшому домику...[Дуэль, т. 7, с. 428] - прилагательные; На набережной большой, судоходной реки суматоха, какая обыкновенно бывает в летние полудни. Нагрузка и разгрузка барок в разгаре. [Утопленник, т. 4, с. 103]
- существительные; Мать целый день не выходила из своей комнаты, няня говорила шёпотом и всё вздыхала, тетка каждый день собиралась уехать, и чемоданы ее то вносили в переднюю, то уносили назад в комнату. [Соседи, т. 8. с. 54]
- глаголы; Опять буду говорить ему некстати о будуаре, о женщинах, о том, что честно или нечестно. [Дуэль, т. 7, с. 364] - слова категории состояния.
Одночастеречная антонимия является типичной для художественных произведений А.П.Чехова, наиболее часто встречающимся в них средством выражения противоположных явлений, процессов, предметов, вещей объективной действительности. «Именно этой антонимии, - утверждает Е.Н.Миллер, - посвящаются специальные работы, только од-ночастеречную антонимию содержат словари антонимов» [5, с. 35].
В художественной прозе писателя встречаются примеры и «межчастеречной антонимии» (Е.Н. Миллер, 1985). Ряд лингвистов отмечают, что межчастеречная антонимия характеризуется низкочастотностью, асимметричностью, нетипично-стью. Л.А. Введенская указывает, что «антонимы встречаются
в кругу различных частей речи, но антонимы соотносительные друг с другом, обязательно должны принадлежать к одной и той же части речи, например, к существительным: шум
- тишина, закат - рассвет; прилагательным: высокий - низкий, добрый - злой; глаголам: светает — темнеет; наречиям: рано - поздно, вверх - вниз. Это относится к языку. В художественном произведении встречается противопоставление слов, принадлежащих к разным частям речи. Такие антонимы следует относить к разряду контекстуальных» [6, с. 533]. Е.Н. Миллер же, напротив, считает межчастеречную антонимию систематическим и закономерным явлением и языка, и речи.
По данным нашей картотеки (материал подбирался методом сплошной выборки) наиболее продуктивно в художественной прозе А.П. Чехова представлена одночастеречная антонимия (392 пары), примеров межчастречной антонимии значительно меньше (15 пар).
В составе межчастеречной антонимии в художественной прозе писателя встречаются следующие случаи.
1. Существительное и субстантивированное прилагательное (10 пар): например, умный - глупец (Вся история состоит из подобных примеров, а в жизни они встречаются на каждом шагу, да так и должно быть иначе умный и талантливый человек не имел бы никакого преимущества перед глупцом и бездарным. [Сильные ощущения, т. 5, с. 109]), богатый
- бедняк Богатых и знатных он уважал и благоговел перед ними, бедняков же и всякого рода просителей презирал всею силою своей лакейски-чистоплотной души. [Бабье царство, т. 8, с. 270], богач - нищий (Как бы хорошо, если бы богачи мало-помалу превратились в нищих, которым есть нечего, а бедный сапожник стал бы богачом и сам бы куражился над бедняком-сапожником накануне Рождества. [Сапожник и нечистая сила, т. 7, с. 223], богачка - бедная (Оно действительно, батюшка... Иная бедная покрасивей богачки будет [Дура, или Капитан в отставке, т. 2, с. 233]; живой - покойник (Я слишком ленив для того, чтобы заниматься собственным комфортом, и не мешаю висеть на моих стенах не только покойникам, но даже и живым, если последние того пожелают. [Драма на охоте, т. 3, с. 247] и т.д.
2. Прилагательное и субстантивированное прилагательное (4 пары): например, богатый - бедный (Она богата, но не помогает бедным. [Он и она, т. 1, с. 243]; С богатых, разумеется, можно и должно брать дорого, но бедным больным нужно делать уступку. [Цветы запоздалые, т. 1, с. 425], образованный - необразованный (- А ежели мы, по-вашему, выходим необразованные, то зачем вы к нам ходите? Шли бы к своим образованным! [Брак по расчету, т. 3, с. 99]).
Данные случаи межчастеречной антонимии являются возможными и частотными, поскольку, субстантивируясь, прилагательные приобретают одно из значений «лицо - носитель признака».
3. Слово категории состояния и субстантивированное прилагательное (1 пара): например, прилично - неприличный (Разве преподавателям гимназии и женщинам прилично ездить на велосипеде? - Что же тут неприличного? - сказал я. - И пусть катаются себе на здоровье. [Человек в футляре, т. 10, с. 50]). В данном примере ситуация общения побуждает носителя языка использовать необходимое звено в речевой цепи - постановку слова в синтаксическую позицию субстантивированного прилагательного в вопросительном предложении. Кроме того, вопросительное местоимение что требует названия предмета (неприличное).
Таким образом, межчастеречная антонимия дает дополнительные возможности использованию противопоставления в каждом конкретном контексте, способствует выразительности прозаического высказывания, в некоторых случаях позволяет избегать противопоставления слов одной части речи, которое может быть грамматически однотипным и лексически тавтологичным.
Библ^графический спидок
1. Бoрoвых, Е.А. Антонимическая парадигма в русских и английских паремиях: структур^-семантический и культурoлoгический аспекты: дис. ... канд. фитл. наук. - Челябинск, 2007.
2. Твидов, Л.А. Антонимия в руссам языке (семантический анализ пpoтивoпoлoжнoсти в лексике). - М.: Изд-Bo Moскoвскoгo ун-та, 1973.
3. ^временный русский язык: Учебник: Oo^ram. Лексикoлoгия. Слoвooбpaзoвaние. Mopфoлoгия. Синтаксис /Л.А. Нoвикoв, Л.Г. Зубова, В.В. Ивaнoв [и др.]; ^д oбщ. ред. Л.А.^ви^ва. - СПб.: Изд-вo «Лань», 2003.
4. Кузнедова, Э.В. Лексикoлoгия русс^ш язык: учеб. пoсoбие для фидол. фaкyльтетoв yн-тoв. - М.: Высшая швдла, 1989.
5. Миллер, Е.Н. Антонимия ^минативных единиц в довремендом немецкoм языке: Учебнoе пoсoбие к спецкурсу. - Куйбышев.: ПИ, 1985.
6. Введенская, Л.А. Слoвapь aнтoнимoв русс^ш языка. - Рoстoв н/Д.: Феникс, 1995.
7. Чехoв, А.П. // Пoлнoе сoбpaние сoчинений и писем: в 30 т. ^чинения: в 18 т. / гл. ред. Д.Д. Благой, Г.А. Бялый, А.С. Мяснивдв, Л.Д. Опульская. - М.: Наука, 1974 - 1982.
Bibliography
1. Borovikh, E.A. Antonimicheskaya paradigm in Russian and English proverbs: structural and semantic aspects of cultural studies: thesis. ... Candidate. Sc. Science. - Chelyabinsk, 2007.
2. Novikov, L.A. Antonymy in the Russian language (semantic analysis of the opposition in the lexicon). - Moscow: Publishing House of Moscow University, 1973.
3. Modern Russian: Textbook: Phonetics. Lexicology. Derivation. Morphology. Syntax / L.A. Novikov, L.G. Zubkova, V.V. Ivanov [and others] under the total. Ed. L.A. Novikova. - St.: Izdatel'stvo "Lan", 2003.
4. Kuznetsova, E.V. Lexicology of the Russian language: studies. allowance for Sc. faculties of universities. - M.: Higher School, 1989.
5. Miller, E.N. Antonymy nominative units in modern German: Study Guide to the lecture course. - Kuibyshev.: PI, 1985.
6. Vvedenskaya, L.A. Thesaurus of the Russian language. - Rostov n / D.: Phoenix, 1995.
7. Chekhov, A.P. / / Complete Works and Letters: 30 m. Works: 18 volumes / Ch. Ed. DD Good, G.A. Byaly, A.S. Myasnikov, L.D. Opulskaya. -Moscow: Nauka, 1974 - 1982.
Article Submitted 09.01.11
УДК 77:791
Е.А. Попов, асп. СПбГУП, г. Санкт-Петербург, E-mail: eugenepopov@gmail.com
АНИМАЦИЯ КАК ВИД ИСКУССТВА XX ВЕКА: К ПРОБЛЕМЕ ДЕФИНИЦИИ ПОНЯТИЯ И КЛАССИФИКАЦИИ ТИПОВ
В paбoте исследуется отстояние анимацтонтой теpминoлoгии на сегодняшний день: paссмoтpены и системaтизиpoвaны то категориям o^ товные испoльзyемые дефиниции тонятия "анимация", пpедлoженa отбственная дефиниция, отставлен нaибoлее толный на мoмент иссле-дoвaния перечень классификаций анимацтонных пpoизведений.
Ключевые слова: анимация, мультипликация, систематизация определений анимации, классификация анимационных произведений, отличие анимации от мультипликации, от кинематографа.
Проблема любого вида искусства - в широком разнообразии терминов и понятий, с ним связанных. В данном случае, когда объект исследования оказывается сравнительно молодым по отношению к устоявшимся видам искусства, таким как живопись или музыка, и гораздо менее изученным, то проблема оказывается достаточно актуальной.
Все еще отождествляются понятия анимации и мультипликации. Данная терминологическая неточность появилась еще во времена становления советской мультипликационной школы, и до сегодняшнего момента так и не получила четкого разграничения, хотя разница в данных понятиях становится очевидна на самых начальных этапах анализа, при обращении к их этимологии. "Анимация" дословно значит "оживление", то есть творческий процесс наделения созданного образа «душой», а "мультипликация" - "умножение", "копирование"
- технический момент в создании эффекта движущегося изображения, который создается благодаря «буферу» памяти человеческого глаза. Особенно ярым противником данного отождествления являлся мэтр отечественной анимации Федор Хитрук, создатель фильмов "Вини Пух", "Фильм, фильм, фильм". Он полагал, что именно момент одушевления является ключевым, сутью анимационного искусства: "Мы должны не просто расшевелить рисунок (возможно, сие и есть мультипликация, но искусства здесь никакого не требуется), а вдохнуть душу, сотворить личность" [1]. Зачастую, проблемы дефиниции понятия анимация и классификации анимационных типов вытекают из данного противоречия, четкое понимание разницы понятий во многом упростило бы изучение природы анимационного искусства. Вкратце разница заклю-
чается в следующем: кинофильм, снятый на кинопленку, представляет собой "живое" действие, разобранное по кадрам, и вновь собранное во время кинопроекции. Анимационный фильм - это выстроенная последовательность статичных кадров, которые во время проекции создают иллюзию движения. Этого движения нет в физической реальности, и появляется оно благодаря созданию нового образа в виртуальном мире проекции.
Простейший поисковый запрос в Интернете покажет, что сегодня термин "анимация" можно встретить во многих областях человеческой деятельности: от психологии, социологии и медицины до ряда технических исследований и трудов в области архитектурного моделирования, программирования и т.д. Наиболее распространенным является его использование в области социально-культурной деятельности, подразумевающее анимацию как создание развлекательных мероприятий, организацию досуга и активного отдыха. Понятие применяется в индустрии лазерных шоу и фейерверков, подразумевая запрограммированную последовательность команд работы лазерных пушек или пиротехнических установок. Также термин встречается в сфере компьютерного моделирования, прогнозирующим разнообразные ситуации - от запуска космического корабля, до воспроизведения работы кровеносной системы человека. В каждой из вышеперечисленных сфер термин имеет свои более точные аналоги. Например, «анимация» в социально-культурной деятельности называется организацией культурно-массовых или досуговых мероприятий, в компьютерном моделировании - симуляция, а не «анимация», и т.п.
