CC BY
37
19. Лопашенко Н.А. Экономическая преступность и экономическая безопасность: теоретические и практические проблемы взаимозависимости // Экономическая безопасность России: политические ориентиры, законодательные приоритеты, практика обеспечения: Вестник Нижегородской академии МВД России. — 2001. — № 1. — С. 43.
20. См.: Степанов С. Спрут // Аргументы и факты. — 2002. — № 26.
21. См.: Опыт // философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. — М., 1991. — С. 321.
22. См.: Иншаков С.М. Криминология. — М., 2000. — С. 161.
23. См.: Климат социально-психологический // Краткий психологический словарь / Сост. Л.А. Карпенко; Под общ. ред. А.В. Петровского, М.Г. Ярошевского. — М., 1985. — С. 139—140.
24. Жилинский С.Э. Предпринимательское право (правовая основа предпринимательской деятельности): Учебник для вузов. — М., 2000. — С. 138.
25. Там же.
26. См.: Черных Н.С. Виктимность // Российская криминологическая энциклопедия / Под общ. ред.
А.И. Долговой. — М., 2000. — С. 100.
27. См. там же. — С. 101.
28. Ривман Д.В. Криминальная виктимология. — СПб., 2002. — С. 234.
29. См. там же. — С. 239.
30. См.: Арефьев А.Ю. О виктимности преступления // Современные проблемы государства и права в научных исследованиях адъюнктов: Тезисы итоговой научной конференции. — Н. Новгород, 1994. — С. 10—14.
С.Ю. Журавлев
Журавлев Сергей Юрьевич — начальник кафедры криминалистики Нижегородской академии МВД России,
кандидат юридических наук, доцент
Методологические подходы к формированию знания о механизме экономических преступлений и его применению в процессе построения методик расследования
й
и
£
е
і
с
е
&
І
с
е
о
І
8
СО
со
и
I
е
Основой успешного расследования преступлений является четкое представление о том, что нужно расследовать, кем и как могло быть совершено преступление, чьи интересы достаточно часто пересекаются в механизме расследуемого события, в каком соотношении находятся ситуационные и процедурные элементы механизма преступной деятельности. На все эти вопросы помогает ответить то, что в криминалистике уже более 30 лет именуется «криминалистическая характеристика».
Не все ладно в этом разделе криминалистики, и совершенно прав Р.С. Белкин1, указывая на то, что примеру Л.Г. Видонова мало кто последовал, описывая элементы характеристики по своему разумению. Развивая свою мысль, Р.С. Белкин делает вывод: «...криминалистическая характеристика преступления, не оправдав возлагавшихся на нее надежд и ученых, и практиков, изжила себя, и из реальности, которой она представлялась все эти годы, превратилась в иллюзию, в криминалистический фантом»2.
Справедливо ли указанное утверждение, что и как необходимо описывать в данной научной конструкции, как именовать научные модели, все ли это прерогатива криминалистов?
Первое, что требует упорядочения, — это терминологические нестыковки. Сегодня в различного рода источниках можно встретить понятия «криминалистическая характеристика преступления», «криминалистическая характеристика преступной деятельности», «механизм преступления», «механизм преступной деятельности». В дополнение к этому в смежных с криминалистикой отраслях знания существуют «криминологическая характеристика» и «оперативно-разыскная характеристика», которую иногда именуют «оперативно-тактической».
Указанное многообразие понятий в целях интеграции научного знания об одном предмете (криминальной деятельности) требует уточнения и конкретизации. По нашему мнению, следуетотка-заться от предметной привязки содержания исследуемого понятия. Преступную деятельность изучают различные специалисты. Исследователям весьма важно прийти к пониманию того обстоятельства, что знание должно прирастать содержательно, а не только терминологически3. Особенно это важно применительно к исследованиям криминалистов, криминологов и специалистов в области оперативно-разыскной деятельности, кото-
§
і
а
і
со
ю
и
I
а
в
о
р
и
м
р
о
ф
од
о
с
е
кие
с
е
о
§
одо
в
е
§
а
ура
х
е
I
с
е
пре
I
с
е
о
I
8
СО
со
и
I
е
§
I
а
1
со
2
и
I
а
в
о
р
и
м
р
о
ф
§
о
с
е
кие
с
е
о
§
ц
в
е
§
а
£
рым следует давать все более точную и подробную характеристику криминальной деятельности, а не «расселять» объект и предмет исследования в свои «дисциплинарные квартиры».
Следует также признать правоту тех ученых4, которые весьма убедительно обосновывают использование в данной конструкции словосочетания «преступная деятельность», а не «преступление». Также необходимо согласиться с тем, что термин «механизм» в данной понятийной конструкции имеет важное значение и подчеркивает, что изучаемое явление имеет сложную субъектно-ситуационную, субъектно-процедурную и ситуационно-процедурную структуру, которую и следует описывать (характеризовать) исследователям, точно выделяя следы реализации субъектом определенных процедур в различных ситуациях.
На методологическом уровне описания5 в названии научной модели целесообразно использовать термин «характеристика механизма преступной деятельности»6. Дальнейшую детализацию и классификационное уточнение названия модели, описываемой на методологическом уровне, целесообразно проводить с использованием оборота «в сфере...», «...направленности» и т. п.7
На методическом уровне термин «преступная деятельность» целесообразно не использовать8. Его следует конкретизировать в рамках направления преступной деятельности9. На этом уровне названия научныхмоделей приобретают все большую детализацию10. Детальное изучение экономико-криминальной схемы влечет за собой еще большую конкретизацию ее наименования на методическом уровне описания11.
Классификационное соотношение отдельных понятий и понятийных оборотов в названии характеристики исследуемого механизма преступной деятельности на методологическом и методическом уровнях применительно к детализации механизмов мошенничества выглядит следующим образом:
Методологический уровень описания
Характеристика механизма преступной деятельности.
1. Характеристика механизма преступной деятельности экономической направленности в сфере (или направленного на...)12:
1.1. Хищения (завладения) собственностью.
1.2. Нарушения установленного порядка экономической деятельности.
1.3. Иные сферы реализации преступного замысла или направления преступной деятельности экономической направленности.
Методический уровень описания
1.1.1. Характеристика механизма мошенничества:
1.1.1.1. Характеристика механизма мошенничества в рамках отношений физических лиц.
1.1.1.2. Характеристика механизма мошенничества в рамках отношений юридических лиц.
1.1.1.3. Характеристика механизма мошенничества физических лиц в отношении юридических лиц.
1.1.1.4. Характеристика механизма мошенничества юридических лиц в отношении физических лиц.
Указанные механизмы обмана или злоупотребления доверием могут осуществляться:
а) с использованием электронных технологий и баз данных;
б) с использованием или без использования официально заключаемыхгражданско-правовыхсделок.
Например, характеристика механизма мошенничества в рамках отношений юридических лиц (группа 1.1.1.2.) делится на две подгруппы:
а) характеристика механизма мошеннических действий коммерческой организации в отношении бюджетныхорганизаций;
б) характеристика механизма мошеннических действий коммерческой структуры в отношении аналогичной организации13.
Приведенный подход к классификации описываемых явлений имеет не только практическое, но и научное значение. В процессе научной работы следует осознавать, на каком уровне описания механизма преступной деятельности формируется характеристика. Смешение уровней описания криминальных технологий в научной деятельности так же недопустимо, как и смешение уровней анализа информации в практике расследования.
Совершенно очевидно, что нет смысла делить описание криминальных технологий на «дисциплинарные квартиры», создавая криминалистические, криминологические, оперативно-разыскные, а возможно, и иные характеристики преступной деятельности. Необходимо сосредоточить усилия специалистов на наполнении содержания характеристики, взяв за основу фазово-элементный подход, разработанный криминалистами.
Степень сложности конкретного механизма преступной деятельности влияет на его квалификацию по одному или нескольким составам преступлений. Например, сложные схемы мошенничества, в том числе связанные с использованием взаимозачетных операций между субъектами экономической деятельности, квалифицируются по ст. 159, 160, 173,174,1741УКРФ. Данныепреступ-ления могут быть совершены в совокупности с уголовно наказуемыми деяниями, предусмотренными ст. 175, 176, 177, 199, 1992, 204, 290, 327 УК РФ. Если ущерб наносится государству, а предметом посягательства выступают средства государственного или муниципального бюджета, а также государственных внебюджетных фондов, то для квалификации деяний могут дополнительно применяться ст. 285, 2851, 2852, 289 УК РФ. В случае причинения ущерба коммерческим и иным небюджетным организациям деяния дополнительно квалифицируются по ст. 201 УК РФ.
Данное обстоятельство требует уточнения вопроса, имеющего как терминологическое, так и методологическое значение. Уместно ли в работах по методике расследования в первую очередь давать уголовно-правовую характеристику преступления? Есть основания усомниться в правильности такого
подхода и целесообразности использования данного термина в работах по методике расследования.
На наш взгляд, более точным является понятие «уголовно-правовая оценка механизма преступной деятельности» или устоявшийся в теории и практике термин «уголовно-правовая квалификация».
Критерии уголовного права, которые авторы работ по методике расследования приводят в начале своих диссертационных исследований, учеб-ныхпособий и методическихрекомендаций, содержат не сущностную характеристику исследуемого объекта, а лишь его квалификационно-оценочные параметры. Таким образом, «квалификационный диагноз» ставится до того, как были исследованы и описаны признаки механизма «болезни».
По нашему мнению, рекомендациям по методике расследования должны предшествовать не оценочные критерии и квалификационные признаки, указанные в статьях Уголовного кодекса, а максимально приближенное к действительности описание исследуемого механизма преступной деятельности. После детального описания механизма преступной деятельности на него следует «наложить» квалификационные признаки, оценить экономико-криминальный механизм с позиций существующих норм уголовного права, выделить фрагменты криминальной схемы, которые нельзя квалифицировать как преступление по действующему законодательству. Это обязательно должно учитываться учеными, чтобы в первую очередь исследовались реалии жизни, а затем уже им давалась уголовно-правовая оценка.
С позиций сказанного вполне понятно разочарование Р.С. Белкина существующим положением дел. Вместе с тем, нельзя не отметить «утаивание» уважаемым ученым позиции кафедры криминалистики Нижегородской академии МВД России, на которой уже более двадцати лет назад под руководством М.К. Каминского и А.Ф. Лубина разработан фазово-элементный подход к описанию преступной деятельности14, который продолжает совершенствоваться, в том числе и автором этих строк15. К слову сказать, указанный подход к описанию механизма преступной деятельности экономической направленности повлиял на изложение рекомендаций по методике расследования, что существенно отличает учебник криминалистики, подготовленный кафедрой16, от вузовских учебников, на недостатки которых указывает в своей работе Р.С. Белкин17.
В чем суть фазово-элементного подхода при описании механизма преступной деятельности?
В структуре и содержании преступной деятельности выделяются субъектный, ситуационный, процедурный и следовой блок. С точки зрения динамики развития механизма преступной деятельности, выделяются четыре основные фазы:
1) информационно-поисковая;
2) создания условий для реализации преступного замысла;
3) реализации преступного замысла;
4) воспроизводства преступной деятельности.
Указанный методологический подход позволя-етохватить все многообразие криминальныхсхем, которые применяются в преступной деятельности и не только экономической направленности18.
Описание информационно-поисковой фазы преступной деятельности должно включать в себя сведения о том, кто, в чьих интересах, с чьей помощью, обладая какими качествами, в какое время, в каком месте, с использованием каких условий, из каких источников, с применением каких приемов и уловок собирает информацию, необходимую для реализации преступного замысла.
Характеристика процесса создания условий для реализации преступного замысла должна содержать в себе сведения о том, кто, в чьих интересах, обладая какими качествами, в какое время, в каком месте, каким образом, с использованием каких возможностей и конкретных лиц получает дополнительную информацию, оправдательные документы, входит в контакт с необходимыми людьми, а также совершаетиные действия, результаты которых являются необходимым условием для реализации преступного замысла.
Описание реализации преступного замысла должно содержать информацию о количестве участвующих субъектов, характеристике их связей, об используемых специальных навыках и приемах, о путях изъятия и транспортировки, например, денежных средств или товароматериальных ценностей, местах промежуточного складирования, используемых документах прикрытия и т. д.
Характеристика воспроизводства преступной деятельности должна содержать описание временных рамок начала нового криминального цикла, процедур легализации преступной прибыли, приемов расширения преступного промысла и втягивания в механизм преступной деятельности новых субъектов.
Структура описания каждой фазы преступной деятельности должна включать указания на цели действий, содержание действий и признаки (следы) действий субъектов. Применительно к каждой фазе должны быть описаны использованные субъектами преступной деятельности и их связями формы противодействия расследованию19.
В чем положительная сторона фазово-элементного подхода? Во-первых, подобные описания содержательны с практической точки зрения. Во-вторых, они понятны читателю и проблематичны в использовании теми «учеными», которые вместо содержательного описания используют формальный подход в своей «научной» деятельности. В-третьих, появляется возможность применения фазовоэлементного подхода в качестве основы формирования новых оперативно-справочных учетов.
Например, несколько лет назад в оперативноаналитическом центре, тогда еще, ГУБЭП МВД России с использованием указанного подхода была предпринята попытка создания «банка криминальных технологий» экономической направленности
>8
и
I
е
I
с
е
&
I
с
е
о
I
8
СО
з
и
I
е
ия
I
а
1
з
2
и
I
а
со
о
О.
и
м
О.
о
§
о
п
е
кие
с
е
о
§
§
со
е
§
а
£
>5
I
і
0 Ф &
1
о
0
1
8
со
со
I
§
I
сз
1
со
2
1
сз
со
О
О.
2 О. О ■©■
ц
о
с
0)
3
о
о
§
ц
со
ф
Ей
сз
£
(далее — БКТ)20, который предполагалось использовать в целях:
— анализа тенденций в экономико-криминальной сфере;
— подготовки сводной экспресс-информации в территориальные оперативные подразделения;
— информирования практических работников на местах по их целевым запросам.
Организационно-кадровая реорганизация МВД России приостановила практическую реализацию идеи создания БКТ. Вместе с тем, автору этихстрок за последние годы неоднократно пришлось слышать отзывы о полезности идеи создания данного вида учета. Большинство оппонентов, в том числе практические работники, полностью поддерживают данное начинание. Полагаем, что новое руководство Департамента экономической безопасности МВД России вернется кпрактической реализации идеи создания БКТ, и в аналитическом отделе ДЭБ МВД России будет создана указанная база данных. По мере классификационной упорядоченности21 и содержательного наполнения БКТ также можно будет использовать в научно-практических целях, например, для выявления корреляционных зависимостей между элементами характеристик конкретных механизмов преступной деятельности экономической направленности.
О корреляционных зависимостях следует сказать особо. Прослеживание статистически просчитанных закономерностей, например, между личностью субъекта и местом совершения преступления, между способом совершения действий и признаками внешности лица, между отраслевыми особенностями производства и используемыми каналами сбыта, — важнейшая задача научных исследований. По нашему мнению, проблема на сегодня состоит именно в том, что описания исследуемых механизмов преступной деятельности весьма фрагментарны и неподробны.
Например, в рамках рекомендаций по диагностике преступлений по данным бухгалтерской информации «забывается», что занижение суммы и количества при приходе и завышение суммы и количества при расходе может быть не только приготовлением к присвоению, но и являться процедурой сокрытия недостачи, которая образовалась в результате противоправного изъятия товароматериальных ценностей. Когда исследователи ведут речь о бездокументальных записях по расходу как о способе создания неучтенных излишков, они нередко не считают нужным упомянуть о бездокументальных записях по приходу как о процедуре маскировки ранее созданных, например, технологическим путем, излишков. Приведение примера пересортицы как способа создания неучтенных излишков, особенно применительно к конкретной описываемой схеме хищения в автомобильном производстве, оставляет массу вопросов, например22:
— откуда поступало большее, чем необходимо, количество менее дорогих деталей;
— по каким каналам изымались и каким образом списывались более дорогие детали;
— кто контролировал технологию реализации криминальной схемы;
— как распределялась преступная прибыль и т. д.
Как видно из данных примеров, возможность
просчета корреляционных зависимостей базируется на подробном описании элементов по фазам развития механизма преступной деятельности.
В связи с вышеизложенным считаем преждевременным вывод о том, что криминалистическая характеристика утратила свою актуальность, изжила себя. Настало время перейти от формального повторения и не очень содержательного описания элементов преступной деятельности к их более точному понятийному определению и содержательному изложению. Сведение характеристики преступной деятельности кспособам совершения и сокрытия преступления, а также оставляемым следам — это шаг назад в теории и методологии криминалистических исследований.
Детальная характеристика механизма преступной деятельности имеет важное практическое значение. Она позволяет, в числе прочего, конкретизировать предмет доказывания в методиках расследования, в том числе и по экономическим преступлениям.
Практическая значимость методических рекомендаций по расследованию преступной деятельности в сфере экономики предполагает наличие в содержании методик ряда обязательных элементов. Важнейшее место в их числе занимают обстоятельства, подлежащие доказыванию. Они должны быть сформулированы на основании имеющейся характеристики данного вида преступной деятельности и с учетом вновь разработанной или уже ранее сформулированной системы типовых версий. Но в значительной степени конкретизация предмета доказывания связана с тщательным анализом экономико-криминальных схем23, а также детальной разработкой имеющихся частных версий. Только в этом случае можно говорить о том, что:
— рекомендации по составлению плана расследования имеют методологические основания;
— использование подобных рекомендаций на практике методически обосновано;
— результаты мероприятий, запланированных субъектом расследования с учетом данных рекомендаций, будут достаточно эффективными.
Формулирование обстоятельств, подлежащих доказыванию, на уровне разработок отдельных методик расследования должно опираться на положения соответствующих статей уголовного законодательства и исходить из требований ст. 73 УПК РФ, которые являются процессуально-методическим ориентиром в данной работе. При этом следует исходить именно из необходимости доказывания конкретных экономико-криминальных схем24, которые применяются определенной категорией лиц путем создания новых и использования имеющихся условий, в которых реализуется преступный замысел.
Применительно к сказанному имеет смысл уточнить содержание встречающихся в литературе графических схем, которые иллюстрируютпред-метно-познавательную сторону формирования перечня обстоятельств, подлежащих установлению25. Например, квалификационная характеристика конкретной преступной деятельности может быть составлена лишь на основании детального описания всего криминального механизма в криминалистической характеристике. Именно поэтому в структуре графической схемы они не могут находиться на одном классификационном уровне.
Как уже было сказано ранее, в содержании преступной деятельности следует выделять субъектный, ситуационный, процедурный и следовой блоки, а с точки зрения динамики развития механизма преступной деятельности, выделяются четыре основные фазы.
Данный методологический подход позволяет охватить все многообразие криминальных схем, которые применяются в преступной деятельности и не только экономической направленности26. Также необходимо «сблизить» формулировки в перечне обстоятельств, подлежащих доказыванию, с лексико-правовыми оборотами, которые используются в постановлениях о предъявлении обвинения и обвинительных заключениях. При этом в качестве «эталонного ориентира» правильности научно-практических рекомендаций о перечне обстоятельств, подлежащих доказыванию, или содержания текста указанных выше процессуальных документов должны выступать критерии логикосмысловой точности изложения. При этом недопустимы «опережающие» квалификационные обороты при формулировании содержания обвинения. На ошибки следственных работников в данном направлении совершенно справедливо указывают некоторые исследователи27.
Анализ криминалистических рекомендаций по предмету доказывания показывает, что даже в названии имеются разночтения. Исследователи по-разному именуют данный раздел методики расследования. Используются, например, формулировки «обстоятельства, подлежащие установлению»28, «обстоятельства, подлежащие доказыванию и выявлению»29. Нередко обстоятельства, подлежащие установлению, не выделяются, а рассматриваются в рамках раздела, который посвящен основным направлениям организации расследования30. Встречается в литературе и такой подход, когда данный раздел именуют «предмет и пределы доказывания при расследовании...»31.
По нашему мнению, содержание данного раздела методики расследования правильнее именовать «обстоятельства, подлежащие доказыванию». В современной литературе положения данных разделов нередко носят фрагментарный характер. Достаточно часто перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию, дается перед разделом «Криминалистическая характеристика». На наш взгляд, гораздо правильнее размещать обстоятельства,
подлежащие доказыванию, перед разделом «Планирование расследования».
Ряд авторов достаточно жестко «идентифицирует» обстоятельства, подлежащие доказыванию, с положениями ст. 73 УПК РФ, не пытается их конкретизировать и сделать более детальными с позиции исследуемого механизма преступной деятельности. О том, чтобы формулировать обстоятельства, подлежащие доказыванию, в виде утвердительных формулировок, а не в виде вопросов-обстоятельств, подлежащих проверке (выяснению, установлению), речь практически не ведется.
Причин такого положения дел несколько. Выделим наиболее важные.
Имеет место слабое знание отдельными исследователями механизма преступной деятельности экономической направленности. Возможно, именно поэтому монографических исследований по методике расследования экономических преступлений явно недостаточно. В этом смысле авторы указанных выше работ составляют приятное исключение, в том числе применительно к тем недостаткам, о которых идет речь в данной статье.
В работахпо методике расследования (и не только экономических преступлений) прослеживается излишняя теоретизация исследований. Бесконечные споры о структуре криминалистической характеристики и методики расследования не добавляют нового знания, а лишь запутывают исследователей и в первую очередь — молодых ученых.
Игнорируется простой постулат: в результате научной дискуссии может быть лишь обоснована необходимость изменения подходов, например, к построению рекомендаций для практики расследования по тому или иному направлению. Но сама исследовательская работа и формулирование рекомендаций могут еще долго стоять на месте32.
На наш взгляд, совершенно прав А.Ф. Лубин, который вполне обоснованно аргументирует необходимость более четкого разделения в публикациях научного курса криминалистики с практической деятельностью33. При этом имеется в виду необходимость:
— учета различий процесса научно-исследовательской, учебно-методической и практической работы;
— понимания соотношения научно-практических рекомендаций и теоретико-методологической дискуссии;
— осознания места криминалистических знаний, умений и навыков в содержании оперативноразыскной и следственной деятельности, например для того, чтобы исключить упоминание о «криминалистической деятельности» применительно к практике работы правоохранительных органов.
Применительно к проблеме конкретизации обстоятельств, подлежащих доказыванию, необходимо также отметить, что большинство исследователей практически не учитывает содержательного различия между уровнем формулирования вопросов-обстоятельств, подлежащих выясне-
>8
8
I
Ш
I
0 ф &
1
о
0
1
8
со
со
I
§
I
сз
1
со
2
1
сз
со
О
О.
2 О. О
§
о
с
0)
3
о
о
§
§
со
§
сз
£
е
I
с
е
&
I
с
е
о
I
8
СО
со
и
I
е
§
I
а
1
со
2
и
I
а
со
о
р
и
м
р
о
од
о
с
е
кие
с
е
о
§
одо
со
е
§
а
£
нию, которые являются результатом разработки первичных предположений на этапе выявления криминальной ситуации, и уровнем разработки детальных версий. Иными словами, структура методики расследования и содержание деятельности практического работника на различныхэтапахрас-следования попросту игнорируются.
Предлагаемый нами подход к научно-методическому формулированию обстоятельств, подлежащих доказыванию, заключается в следующем. Содержание блоков криминалистической характеристики («субъект», «ситуация», «способ», «следы») с учетом фаз исследуемой преступной деятельности следует превратить в своеобразный «каркас» ретроспективного и прогностического аналитического мышления криминалиста-иссле-дователя. Именно такой характер внутренней работы позволяет более содержательно формулировать обстоятельства, подлежащие доказыванию.
Следует отметить, что при отсутствии криминалистических рекомендаций данным подходом непосредственно можетвоспользоваться практический работник. При этом различие между научной и практической деятельностью состоит в том, что криминалист-ученый обобщает имеющийся практический опыт и высказывает прогностические рекомендации на основании исследования прошлых и настоящих событий криминальной действительности. Практический работник всегда исходит из информации по конкретному материалу предварительной проверки или уголовному делу, доступных ему научно-практических рекомендаций, которые использует в качестве познавательного ориентира. Поэтому практик, использующий методологические подходы, на какое-то время должен стать криминалистом-исследователем и затем полученные выводы использовать в практической деятельности.
В рамках предлагаемого подхода для формулирования обстоятельств, подлежащих доказыванию, строятся предметные «связки», а затем их осмысление «наводит» исследователя на необходимые формулировки, например:
— субъект — субъект — обстоятельства, доказывающие наличие у субъекта психофизиологических качеств, достаточных для привлечения к уголовной ответственности, наличие у субъекта социальных, профессиональных, административных, криминальных и других качеств, необходимых для уголовно-правовой квалификации его деяния, обстоятельства, доказывающие существование между субъектами социально-функциональной связи, которая реализована в криминальной сфере;
— субъект — ситуация34 — обстоятельства, доказывающие учет субъектом условий, способствующих или затрудняющих подготовку и реализацию преступного замысла, знание субъектом о времени и месте подготовки и реализации преступного замысла, нахождение субъекта на месте и во время совершения действий по подготовке и реализации преступного замысла;
— субъект — способ — обстоятельства, доказывающие продумывание, подготовку и совершение субъектом серии действий, направленных на реализацию своего преступного замысла либо замысла другого лица; обстоятельства, доказывающие участие в криминальной схеме иных лиц, использование технических средств преступной деятельности, которые были подготовлены субъектом или предоставлены иными лицами;
— ситуация — способ — обстоятельства, доказывающие учет, выбор, подготовку и использование субъектом определенного места, времени и способствующих условий35 для совершения подготовительных действий и действий по реализации преступного замысла; обстоятельства, доказывающие сбор субъектом информации, создание условий и реализацию преступного замысла в тех условиях места и времени, которые им были учтены, выбраны или подготовлены;
— субъект — следы — обстоятельства, доказывающие запечатление индивидуальных признаков субъекта в обнаруженных и зафиксированных следах материального, документального и личностного характера; обстоятельства, доказывающие связь обнаруженных и зафиксированных следов материального, документального и личностного характера с субъектом, его личностными, социальными (профессиональными и криминальными) качествами;
— ситуация — следы — обстоятельства, доказывающие связь места, времени, условий, способ-ствующихсовершению действий или затруднявших действия субъекта, с обнаруженными, зафиксированными и исследованными следами36; обстоятельства, доказывающие связь обнаруженных, зафиксированными исследованныхследов с местом, временем, условиями, способствующими совершению действий или затруднявшими действия субъекта;
— способ — следы — обстоятельства, доказывающие связь выполненных субъектом действий по подготовке и реализации преступного замысла с обнаруженными, зафиксированными и исследованными следами; обстоятельства, доказывающие связь обнаруженных, зафиксированных и исследованных следов с действиями по подготовке и реализации субъектом своего преступного замысла или замысла иных лиц.
Методологическая обоснованность данного подхода, на наш взгляд, не вызываетсомнений. При этом следует отметить, что его реализация связана со значительными интеллектуальными затратами и своеобразной технологией аналитической работы в процессе подготовки рекомендаций. Например:
а) в голове нужно «держать» исследуемую экономико-криминальную схему;
б) необходимо помнить о какой «связке» доказываемого механизма преступной деятельности идет речь;
в) следует учитывать уровень разработки конкретной версии;
г) необходимо понимать, как предлагаемая формулировка соотносится с содержанием ст. 73
УПК РФ и составом статей УК РФ, по которым могут быть квалифицированы действия субъектов преступной деятельности;
д) не следует забывать о характере используемых лексических оборотов, которые должны быть понятны читателю.
В силу ограниченного объема статьи мы не имеем возможности привести примеры конкретных формулировок обстоятельств, подлежащих доказыванию. Поэтому рекомендуем обратиться к нашим работам. В них удалось не только «выйти из лексического плена» ст. 73 УПК РФ и отойти от «вопросных» оборотов37, но и добиться достаточно подробной формулировки предмета доказывания применительно к методическим рекомендациям по расследованию отдельныхэкономичес-ких преступлений38. Надеемся, что наши предложения будут востребованы и станут предметом для дальнейшей научной дискуссии.
Примечания
1. См.: Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы сегодняшнего дня. Злободневные вопросы российской криминалистики. — М., 2001. — С. 221.
2. Там же. — С. 223.
3. В этом смысле достаточно показательно одно из высказываний И. Канта, которое начертано возле копии его посмертной маски в музее г. Калининграда: «Не мысли нужно исследовать, а мыслить нужно учиться». В нашем случае речь идет о предметном исследовании и развитии специального мышления по поводу технологий, которые существуют в экономико-криминальной сфере.
4. См.: Лубин А.Ф. Механизм преступной деятельности. Методология криминалистического исследования. — Н. Новгород, 1997. — С. 104.
5. Об уровнях описания механизма преступной деятельности см.: Лубин А.Ф. Указ. соч. — С. 62.
6. С точки зрения содержательного наполнения научной модели, это «базовая криминалистическая характеристика».
7. Например, «характеристика механизма преступной деятельности в сфере экономики» и «характеристика механизма преступной деятельности экономической направленности».
8. По нашему мнению, именно использование в названии характеристик термина «преступная деятельность» и отличает методологический и методический уровни описания криминальных технологий.
9. Например, применительно к одной или нескольким диспозициям статей Уголовного кодекса или направлению реализации преступного замысла в рамках применяемой криминальной схемы.
10. Например, их целесообразно именовать следующим образом: характеристика мошенничества и связанных с ним механизмов преступной деятельности; характеристика механизма легализации денежных средств и товароматериальных ценностей; характеристика механизма хищения и нецелевого использования бюджетных средств; характеристика криминаль-
ных банкротств и неправомерных действий при банкротстве.
11. Например, «характеристика мошенничества и связанных с ним механизмов преступной деятельности, реализуемых с использованием взаимозачетных операций».
12. Другой разновидностью являются характеристики преступной деятельности общеуголовной направленности.
13. Таким образом, используемая в криминальной практике схема фальсификации экспорта для необоснованного возмещения НДС входит по данной классификации в подгруппу механизмов мошеннических действий коммерческих организаций в отношении бюджетных структур с контрольно-управленческими функциями.
14. См., например: Каминский М.К. Криминалистическое руководство для стажеров службы БХСС / М.К. Каминский, А.Ф. Лубин. — Горький, 1987.
15. См.: Журавлев С.Ю. Характеристика форм преступного посягательства на охраняемые объекты // Судебные приставы по обеспечению установленного порядка деятельности судов: Учебно-практическое пособие. — М., 2000. — С. 67—74; Журавлев С.Ю. Семантические и методологические подходы к формированию знания о механизме преступной деятельности экономической направленности // Известия Тульского государственного университета. — Сер.: Актуальные проблемы юридических наук. — Тула, 2005. — Вып. 13. — С. 62—69.
16. См.: Криминалистика: расследование преступлений в сфере экономики: Учебник / Под ред. В.Д. Гра-бовского, А.Ф. Лубина. — Н. Новгород, 1995.
17. См.: Белкин Р.С. Указ. соч. — С. 222—223.
18. Возможные замечания оппонентов о том, что не все совершаемые преступления имеют информационную и процедурную подготовку, а также период перехода к новому криминальному циклу, не стоит принимать во внимание, так как это не противоречит содержательной стороне фазово-элементной характеристики. «Спонтанные», «импульсивные», «случайные» и иные преступления с не до конца понятными мотивами можно вполне подробно описать с использованием данного подхода. Если говорить о криминальных технологиях (схемах), выявление которых отнесено к компетенции оперативных аппаратов ДЭБ МВД России, то большинство из них имеет сложную структуру и динамику развития. При их описании фазово-элементный подход наиболее оптимален.
19. См., например: Журавлев С.Ю. Противодействие расследованию: Учебное пособие / С.Ю. Журавлев, А.Ф. Лубин. — Н. Новгород, 1994.
20. Идея создания и название данного оперативно-справочного учета принадлежит автору этих строк.
21. О тотальном нарушении в российских централизованных базах данных оснований классификаций понятий, факторов и признаков см.: Лубин А.Ф. Указ. соч. — С. 170—174.
22. Тимченко В.А. Криминалистическая диагностика преступлений по данным бухгалтерской информации: Монография. — Н. Новгород, 2000. — С. 58—61.
>8
и
і
е
І
0
е
&
1
о
е
0
1
8
со
со
и
I
е
§
I
сз
1
со
2
и
і
сз
со
О
О.
и
2
о.
о
о
с
е
кие
о
е
о
§
§
со
е
§
сз
£
х
е
!
с
е
&
І
с
е
о
I
8
СО
со
и
I
>5
е
§
I
а
1
со
2
и
I
а
со
о
р
и
м
р
о
од
о
с
е
кие
с
е
23. См., например: Журавлев С.Ю. Механизм анализа криминальных схем в сфере экономики // Экономическая безопасность России: политические ориентиры, законодательные приоритеты, практика обеспечения: Вестник Нижегородской академии МВД России. — 2006. — № 6. — С. 242—246; Он же. Криминалистический анализ информации, выдвижение и разработка версий в структуре методики расследования экономических преступлений // Известия Тульского государственного университета. — Сер.: Актуальные проблемы юридических наук. — Тула, 2006. — Вып. 15. — С. 62—65.
24. Не путать с содержанием распространенной, достаточно избитой и требующей уточнения категорией «способ совершения преступления». Ее как минимум следует заменить на понятие «способ совершения действий». В этой связи, например, применительно к способам увеличения неплатежеспособности банкрота более уместно говорить не о способе совершения банкротства, а о последовательности действий по передаче наиболее ликвидных активов другой организации. Такой же подход более уместен применительно к большинству сложных экономико-криминальных схем.
25. См., например: Сологуб Н.М. Хищения в сфере экономической деятельности: механизм преступления и его выявление: Методическое пособие / Н.М. Сологуб, С.Г. Евдокимов, Н.А. Данилова. — М., 2002. — С. 59.
26. См.: Журавлев С.Ю. Семантические и методологические подходы к формированию знания о механизме преступной деятельности экономической направленности // Известия Тульского государственного университета. — Сер.: Актуальные проблемы юридических наук. — Тула, 2005. — Вып. 13. — С. 62—69.
29. См.: Расследование преступлений, совершаемых в сфере экономической деятельности: Учебное пособие / Под ред. Е.П. Фирсова. — М., 2005. — С. 44— 46, 102—104, 236—237, 268—269.
30. См.: Комиссаров В.И. Расследование хищений, совершенных с использованием товарных кредитов /
B.И. Комиссаров, Е.С. Лапин. — М., 2001. — С. 109.
31. См.: Щерба С.П. Расследование незаконных банкротств и неправомерных действий при банкротстве /
C.П. Щерба, П.Е. Власов. — М., 2005. — С. 107—125.
32. Одним из способов «инсценировки» исследований является перечисление точек зрения различных специалистов, своеобразная имитация теоретической дискуссии, в которую не к месту вставлены примеры фабул уголовных дел и иные примеры из практики правоохранительных органов.
33. См.: ЛубинА.Ф. Некоторые методологические проблемы криминалистики // Криминалистика: проблемы методологии и практики расследования отдельных видов преступлений: Сборник научных статей / Под ред. А.Ф. Лубина. — Н. Новгород, 2003. — С. 13—24.
34. Следует учитывать, что формулировка обстоятельств, подлежащих доказыванию, всегда происходит «с двух сторон», например: субъект—ситуация и ситуация—субъект, субъект—способ и способ—субъект и т. д.
35. Или устранение условий, затрудняющих действия по реализации преступного замысла.
36. Например, в другом месте или в другое время.
37. См.: Журавлев С.Ю. Торговля людьми: механизм преступной деятельности и методика расследования: Научно-практическое пособие / С.Ю. Журавлев, А.М. Пигаев. — М., 2006. — С. 108—112.
о
§
одо
в
е
§
а
ура
27. См.: Сологуб Н.М. Указ. соч. / Н.М. Сологуб,
С.Г. Евдокимов, Н.А. Данилова. — С. 229—253.
28. См.: Бертовский Л.В. Выявление и расследование экономических преступлений: Учебно-практическое пособие / Л.В. Бертовский, В.А. Образцов. — М., 2003. — С. 7—38, 63—69.
38. См.: Расследование экономических преступлений: Учебно-методическое пособие / Под ред. С.Ю. Журавлева, В.И. Каныгина. — М., 2006. — С. 150—159, 293—297, 409—412, 484—490; Журавлев С.Ю. Расследование криминальных банкротств: Научно-практическое пособие / С.Ю. Журавлев, Д.А. Муратов. — М., 2006. — С. 130—157.
С.А. Кузьменко
Кузьменко Сергей Александрович — первый заместитель начальника Нижегородской академии МВД России,
кандидат педагогических наук, доцент
Экономическая безопасность и оптимизация российской системы налогообложения
Экономическая ситуация, сложившаяся в России в период перехода к рынку, потребовала создания принципиально новой эффективной налоговой системы. Современная налоговая система России была создана в начале 90-х годов прошлого века и представлена совокупностью налогов,
сборов, пошлин и других платежей, взимаемых в установленном порядке с плательщиков — юридических и физических лиц на территории страны. Кроме того, существуют государственные внебюджетные фонды, доходная часть которых формируется за счет целевых отчислений.
